Текст книги "Холмы (ЛП)"

Автор книги: Ким Филдинг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)

Он хотел было заставить Рига взять Дэньяла с собой, но Риг ушел прежде, чем Энитан успел сказать хоть слово. Он никогда еще не испытывал такой неловкости.

И еще больше он удивился, когда Дэньял, тепло улыбнувшись, пришел ему на выручку.

– Прости, Энитан. Мы тебя смутили.

– Нет, я…

– Тяжело, когда долгое время вокруг ни души. Никого, кроме Рига. Но с ним легко общаться. Прошу тебя, иди к нам, присаживайся, – он похлопал по полу рядом с собой.

Энитан не смог придумать вежливого отказа. Но вместо пола он уселся на свой матрас, в нескольких футах от парочки, и натянул одеяло на колени, прячась от посторонних взглядов.

– Как давно ты сюда попал? – поинтересовался Дэньял и заработал строгий взгляд от Сар.

– Я… Не уверен. Я был ранен…

Дэньял кивнул с серьезным видом.

– Ты, должно быть, попал в сильный туман, чтобы так обжечься.

Энитан непроизвольно прикоснулся к своему лицу. Он теперь также изуродован шрамами, как Риг? Он так не думал. Новая, исцеленная кожа на ощупь была гладкой и здоровой.

– Я…

– Ты хорошо выглядишь, – доброжелательно произнес Дэньял. – Риг силен в своем искусстве. Единственный признак того, что ты был сильно обожжен – твоя метка исчезла.

– Что? – его пальцы взлетели ко лбу, но ничего не нащупали.

На этот раз Сар посмотрела на Дэньяла еще более хмуро.

– Конечно же, он не знал, Дэни. Откуда ему знать, – она взглянула на Энитана будто бы извиняясь. – Прости его, он чересчур прямолинеен.

Энитан смущенно качнул головой.

– А что с моим лицом?

– Красивое и без клейма. Не то чтобы мы считали это позорным. У моей матери есть метка. Но твоя пропала.

Энитан натер свой лоб так, что он заболел. Он убрал руку от лица и взглянул на Дэньяла.

– А почему тогда твоя на месте?

Если Дэньяла и обидел этот вопрос, то виду он не подал.

– В тот день, когда упал я, небо было чистым. К счастью для меня. Это не помешало мне переломать кости, но ожогов я не получил.

Риг рассказывал, что иногда облака на короткий период исчезали. И если человек может упасть с края Рич, не пострадав от токсичной субстанции, может ли существовать возможность снова выбраться из Холмов? Если клеймо сведено с лица, разве не может человек вернуться в город, оставшись незамеченным? А выбравшись… Он как наяву увидел лицо Минны, ее открывшийся рот и распахнувшиеся от страха и шока глаза.

Дэньял прервал его размышления.

– Хочешь, чтобы я вышел, Энитан? Мне бы не хотелось тебя расстраивать.

Энитан собрался с мыслями.

– Нет. Извини. Я просто… В последнее время происходит столько странных вещей. Слишком неожиданных и выходящих из-под контроля.

– Знакомое чувство. Но ты привыкнешь к этому месту. Здесь все совсем не так, как в городе, но тут хорошо. Обещаю, здесь у тебя найдутся друзья, – улыбаясь, Дэньял выглядел очень молодо. И очень симпатичным, несмотря на клеймо.

Дальше Энитан в основном молчал, не принимая участия в общем разговоре. Они не исключили его из беседы – время от времени прерывались, чтобы объяснить ему некоторые вещи, но ему нечего было добавить к деревенским сплетням. Он попытался представить себе жизнь там, где тебе знакома каждая живая душа, где каждый знает секреты каждого. И не смог.

После возвращения Рига они все вместе поужинали. Еда была вкусной: сытный мясной гуляш с овощами, горсть мелких сладких фруктов и свежий хлеб, выпеченный ранним утром в деревне. Поели плотно, даже Энитан. Позже наступило время рассказов о деревенской жизни, на этот раз Риг расспрашивал об огромном количестве людей.

В этом доме еще ни разу не было так оживленно с момента попадания сюда Энитана, и он слегка утомился. Риг заметил его состояние и настоял на том, что уже пора ложиться спать, и Энитан не стал спорить, так как слишком устал. На полу крохотной лачуги почти не осталось свободного места от расстеленных Ригом матрасов, но компания подобралась дружелюбная, и Энитан ничуть не возражал. Под тихие перешептывания и с Ригом под боком он провалился в сон.

Проснулся Энитан рано, когда уже все зашевелились. Риг копался в очаге, а Сар и Киф собирали и складывали в рюкзаки свои немногочисленные вещи. Дэньял стоял у открытой двери, вглядываясь в небо.

– Облака нынче высокие и тонкие, – сообщил он. – Безопасно для путешествия.

– Безопасно не бывает никогда, – проворчал Риг.

– Достаточно безопасно.

Энитан медленно – и все еще с трудом – сел и потер глаза.

– Вы так скоро уходите?

Ответ Кифа его удивил.

– Да. Тут слишком много народу, и нам не хотелось бы мешать твоему выздоровлению.

– Да все нормально. Ничему вы не мешаете. И я уже почти в порядке, – Энитан понимал, что Риг не так уж часто и подолгу видится с друзьями, и ему не хотелось, чтобы из-за него Риг лишился их компании.

Риг оглянулся через плечо.

– Тебе все еще надо побольше отдыхать. Не стоит торопиться с такими заявлениями.

Дэньял улыбнулся Энитану.

– Мы вернемся за тобой через пару недель и принесем тебе одежду. И пару ботинок.

– Вернетесь за мной? Зачем? – Энитану казалось, что он все время не успевает уследить за темой разговора.

– Чтобы отвести тебя в деревню, конечно же. Хм, надо будет построить тебе дом, но до этого момента любой из нас с радостью разделит с тобой свое жилище. Мне было бы приятно, если бы ты остановился у меня, – он сверкнул откровенно флиртующей улыбкой.

– Вы хотите, чтобы я пошел в деревню?

– Само собой, – в голос сказали все. Кроме Рига. Он хранил молчание.

– Мы же говорили тебе, – Дэньял указал на свой лоб, – что это не имеет никакого значения. Ничего из твоего прошлого не имеет значения.

Это не было правдой. Убийство имело значение, так же как и предательство. Но Энитан не стал озвучивать свои мысли.

– Откуда тебе знать, что ты мне нравишься? Что если я чудовище?

Дэньял склонился к нему так низко, что их глаза оказались на одном уровне.

– Когда я жил в городе, я творил много плохих вещей. Но упав… Знаю, ты считаешь это карой, но все совсем не так. Это перерождение. Шанс превратиться в кого угодно. Мне нравится, кем я стал. И ты сможешь сделать то же самое.

Он так убедительно говорил, что Энитан почти поверил. Может, он никого и не убивал, но и не достиг в городе ничего путного. Мажор, обожающий драться и трахаться. И чрезвычайно гордился своими достижениями. Но Минна была права в одном: все эти его навыки – пустой звук для остального мира. Он не имел значения. А здесь, в Холмах, он мог бы измениться. Мог найти способ стать полезным членом общества. Он мог бы…

Но нет. Произошедшее очистило его, сломало, но не сделало лучше. У него не могло быть будущего в Холмах. Все, что оставалось – удостовериться, что Минна заплатила за содеянное. Последней и единственной его задачей была месть.

Должно быть заметив тень сомнений на лице Энитана, Дэньял нахмурился и коротко обнял его за плечи.

– Дай себе время. Не только телу требуется исцеление.

Энитан стоял столбом, пока все прощались. Он отметил про себя, что Дэньяла Риг обнял, в то время как с Сар и Кифом он всего лишь обменялся рукопожатиями. Визитеры отправились в путь, оставив после себя в домике тишину и ощущение пустоты.

– Прости, – наконец вымолвил Энитан.

Риг принялся что-то сооружать на столе из муки и жира.

– За что?

– За то, что вынудил их уйти.

– Никого ты не вынуждал. Так бывало и раньше, когда я лечил других людей. Кроме того, у деревенских будет побольше времени, чтобы подготовиться к твоему появлению. Сам увидишь. К твоему прибытию они выложатся полностью. У нас не так уж часто случается прибавление, так что это отличный повод для праздника. Все не состоящие в браке мужчины и женщины наверняка начнут водить вокруг тебя хороводы, – его улыбка больше походила на волчий оскал, но в глазах виднелась грусть.

Энитан подошел к очагу и уставился в огонь. Он зачаровывал. В городе очень редко бывало так холодно, чтобы приходилось согреваться, а печи для приготовления пищи заправляли кусками торфа, который добывался в ближайших к городу частях Рич. На нем никогда не танцевало пламя и не взрывались древесные соки.

– Тебе стоило вчера провести время с Дэньялом. А теперь придется ждать еще несколько недель.

Риг вздохнул у него за спиной.

– Я могу подождать. К тому же, Дэни… Он был первым, кого я вылечил, после смерти мужа. Было огромным облегчением узнать, что я все еще способен на это. Но, как я уже сказал, Дэни был еще слишком молод. Мы не спали вместе, тогда еще нет. Он перебрался в деревню. И тем не менее, после того, как совсем там освоился, стал возвращаться сюда всякий раз, как мне нужны были припасы. Вот тогда мы стали спать вместе. Мы не любим друг друга. По отношению ко мне он испытывает признательность и, как мне кажется, жалость. А я благодарен за теплое тело, прижимающееся ко мне, и рад, что ему плевать на мои шрамы. Вот и все.

Энитан нахмурился и спустя мгновение понял почему.. Потому что в некотором роде рассказанная Ригом история была его собственной. Хотя Риг занимался сексом раз в несколько недель и всего лишь с одним человеком, а Энитан трахался постоянно и с разными людьми, в итоге каждый их партнеров Энитана был чуть больше, чем преходящим теплым телом. Способом на пару-другую часов избавиться от одиночества. По большей части это была вина Минны, поскольку всякий раз, как он решал завести серьезные отношения, она прогоняла его или ее. Но Энитан тоже виноват в том, что позволял ей это. Нельзя было быть таким трусом и бояться, что его лишат доступа к семейным богатствам.

Все еще хмурясь, Энитан повернулся к Ригу.

– Ты хороший человек. И заслуживаешь большего, чем это.

– У меня было большее. И я это уничтожил.

========== Глава 7 ==========

В течение нескольких дней Энитан учился ходить. Наверное, концепция странная для взрослого человека, но после выполнения упражнений и обильной кормежки Энитан почувствовал, что ослабшие мышцы начали восстанавливаться. Это радовало, поскольку Энитан ненавидел быть слабым.

Однажды утром к его прогулке вокруг поляны присоединился Риг. Он был задумчив, но казался довольным, рассказывая про экзотические виды флоры и фауны.

– Это жук-стрела, – сказал он, указав на большого желтого жука с зелеными полосками.

– Симпатичный. Но он не выглядит, как стрела.

– Он называется так потому, что если попадешься в его клешни, то почувствуешь будто бы тебя проткнули стрелой.

Энитан отступил на шаг.

– Мило.

– А видишь те зеленые листья? – Риг указал пальцем в просвет между двумя деревьями.

– Все листья зеленые.

– Вон та штука с очень темными листьями в форме сердечек?

– Еще одни клешни?

Риг усмехнулся.

– Нет. Это растение называется «стоп-рана», и при правильном приготовлении его корней получается отличное средство для остановки кровотечения. Но если притронуться к листьям, обзаведешься зудящей сыпью и волдырями.

– Здесь есть хоть что-то, что не хочет сделать мне больно?

– Я, – с ласковой улыбкой ответил Риг.

Энитану захотелось его обнять. Но вместо этого он только вздохнул.

– Почему ты так упорно продолжаешь жить в таком опасном месте?

– Я же тебе говорил. Я пытаюсь спасать людей, падающих сюда из города. Да и не намного опаснее, чем рядом с деревней. Тут меньше тумана, но много смертельно опасных растений и животных.

– Я не имею в виду именно это место. Я говорю о Холмах в целом. Почему не дождаться солнечного дня и не сбежать? Ведь есть же возможность взобраться на Рич?

Риг смотрел на него и хмурил брови.

– Возможно, да. Там очень крутой обрыв, но полагаю, что решительный человек вполне может с этим справиться. Если предположить, что туман не упадет внезапно, когда он будет на полпути, – последние слова Риг почти прорычал.

Проигнорировав явное предупреждение, Энитан развел руками.

– Тогда почему никто не пытается?

– По той же причине, по которой мы не пересекаем море, находящееся на дальней стороне Холмов. Это опасно. Да и какой в этом смысл? Здесь наш дом. Что ждет нас в городе или за морем? – прежде чем Энитан успел ответить, Риг шагнул ближе и осторожно заглянул ему в глаза. – А что ждет в городе тебя?

– Месть.

Риг дернулся, словно его ударили. Сжал челюсти.

– Месть – еще более горький яд, чем то, что ты можешь найти в Холмах.

Энитан прекрасно это понимал. Но разве он уже не поглощен горечью? Он казался себе жуком-стрелой – довольно привлекательным снаружи, но не способным больше ни на какие чувства, кроме боли.

Усилием воли заставив свой голос звучать ровно, он спросил:

– Можно, я скажу тебе, почему я здесь? Ты так и не спросил.

– Я счел, что будет очень грубо задавать подобные вопросы. Как и сказал Дэни, Холмы дают шанс на перерождение. Отчасти это означает – забыть прошлое.

– Я не могу забыть, – хрипло прошептал Энитан. Он осознал, что все это время до боли стискивал кулаки, и медленно разжал ладони.

Риг подошел ближе – достаточно близко, чтобы можно было прикоснуться – и Энитан рефлекторно отпрянул. Но Риг всего лишь положил свои тяжелые руки ему на плечи и тихо сказал:

– Если хочешь, расскажи.

Наверняка Риг думал, что Энитан признается во множестве зверских преступлений. Но вместо того, чтобы отвергнуть чудовище, Риг с самого начала предложил ему уют и поддержку. Энитан не понимал, как в ком-то может быть столько доброты, и его глаза жгло, пока он пытался сдержать дурацкие слезы.

– Я был обвинен в убийстве собственного отца, – произнес Энитан и стал ждать ответа.

Риг не выглядел разочарованным или полным отвращения. Вообще-то, его взгляд стал еще мягче, чем обычно.

– Я сожалею о твоей потере, – сказал он.

Все-таки пара соленых капель вырвались на свободу, потому что Риг не осудил, а понял его горе. Ни одна живая душа не сделала такого – почти все считали, что в смерти отца виновен он – и до сего дня Энитан не представлял, насколько это больно.

Энитан кашлянул и торопливо смахнул слезы тыльной стороной ладони.

– Я не убивал его. Я любил своего отца. Уважал. Хотя… Некоторым образом, я все-таки ответственен за его смерть.

Риг терпеливо ждал, и Энитану он казался горой, которая может ждать вечно, выдерживая время и шторма, оставляющие после себя лишь небольшие отметины.

– Моя сестра, Минна, была очень зла на меня, – слово «злость» не очень подходило для описания ее эмоций, но он не мог подобрать лучше. – Я тратил деньги и не работал. Позорил семью драками, пьянством и связями. Она… Наше семейство очень древнее. Наша фамилия упоминается в письменах, которым многие сотни лет. Минна была одержима идеей, что мы должны… Должны быть выше всего. Образцовыми и безупречными, как она обычно говорила. Как будто мы сверкающие статуи в Зале Совета.

Энитан словно наяву слышал, как она выговаривает ему, жестко и резко. Словно наяву видел отвращение, появляющееся на ее лице, когда он приводил домой дружка или возвращался в синяках и крови после драки. Чаще всего он игнорировал сестру. А стоило бы задуматься о будущем. Хотя ему ни разу не приходила в голову мысль, что она способна на убийство или предательство, он мог бы и вспомнить о том, что отец не вечен, и однажды Энитан окажется в ее власти, в финансовой зависимости. Но он был из тех людей, кто не заглядывает дальше, чем на один день.

Риг по-прежнему сжимал его плечи, придавая сил.

– Мне кажется, единственное, что держало Минну в узде – положение отца в Совете. Он пользовался огромным общественным уважением, перевешивающим все мои проступки. Но потом он объявил о том, что уходит в отставку, а я отказался занять его место.

– Почему тогда она не заняла его место?

Мимо пролетела птица Рига и приземлилась неподалеку, отвлекая Энитана. Она несколько раз подпрыгнула, обругала их и вспорхнула на ветку ближайшего дерева. Энитан вдруг стало интересно, опасна ли эта птица, Риг ничего об этом не говорил.

Энитан вздохнул.

– Она до смерти этого хотела. Но остальные члены Совета ее не приняли. Она винила в этом меня, говорила, что моя дурная слава отравила ее репутацию. Но правда в том, что она не могла ни с кем поладить. Никто из Советников не хотел с ней работать, – Энитан так и заявил ей после одной особо неприятной порции воплей. И он подозревал, что именно в ту ночь Минна решила устроить заговор против него.

Неожиданно силы покинули Энитана, и он, почти невольно, прислонился к мощной груди Рига. И Риг, человек, которого безусловно благословили боги, просто обнял его, приняв на себя вес чужого тела. Энитану стало невероятно хорошо. Наверное, даже его объятия могли исцелять.

– Однажды утром слуга нашел отца мертвым на полу его спальни, – продолжил Энитан. – Накануне вечером он был вполне здоров. Но вокруг его рта засохла кровь, и чувствовался сильный запах цветков мечки.

– Яд.

– Именно. И пока я был ошарашен, пытался смириться с тем, что его больше нет, Минна обнаружила письмо, в котором было сказано, что отец намеревался лишить меня наследства. Секретарь подтвердил, что его продиктовал и подписал отец.

Риг сильнее стиснул объятия.

– А твой отец точно писал это письмо?

– Не знаю. Я так не думаю. Иногда он говорил мне, что я слишком распущенный, но это не раздражало его так, как Минну, – фактически отец винил себя в том, что не уделял воспитанию сына должного внимания, когда Энитан был моложе. – Я знаю, он любил меня. Он сам мне говорил. И знаю, что Минна была дружна с его секретарем и прекрасно знакома с подписью отца.

– Письма хватило, чтобы обвинить тебя?

– Двое слуг дали показания против меня. Уж не знаю, подкупила их Минна или заставила угрозами. У меня не было алиби. Зато была репутация жестокого человека из-за того, что мне доставляли удовольствие драки, – он невесело рассмеялся. – Мои спарринг-партнеры были мне под стать, и я никогда не причинял им серьезного вреда.

– Но этого оказалось достаточно.

– Да. А затем Судья… – его голос дрогнул.

– Остальное я знаю, – сказал Риг. – Нет нужды продолжать.

И это было кстати, потому что Энитан больше не мог говорить, боясь окончательно разрыдаться. Боги, как же он слаб! А Риг, поглаживающий его по спине, надежен и безопасен.

Энитан закрыл глаза и вдохнул его запах – прекрасный аромат костра, тушеного мяса и пота.

– Я невиновен в убийстве. Но Судья все равно вынесла мне приговор. И… Она была права. Я не заслуживаю прощения. Не потому, что убил, а потому что я… Никудышный человек.

– Судья – дура. Взгляни на Дэни. Он тоже был изгнан, но все же стал ценным, очень полезным членом деревенской общины. И отличным другом. Я еще не очень хорошо тебя знаю, но знаю, что в тебе есть ценность, – Риг вздохнул, и Энитан ощутил этот вздох как свой собственный. – Я ценю тебя.

Энитан понятия не имел, что можно ответить на такое. К счастью, от поиска ответа его спасло то, что Риг погладил по спине и обратился к нему громко и весело:

– А знаешь, Холмы не только смертельны. Они еще и прекрасны.

– Да. Деревья красивые.

– И не только они, – он на секунду замолчал. – Как думаешь, сможешь немного прогуляться?

Предложение было очень заманчивым.

– Боги, да.

– Отлично. Но дай знать, если вдруг устанешь, или заболят ноги.

– Обязательно, – соврал Энитан.

– И ради всего святого, держись поближе ко мне и не сходи с тропы. Я наконец-то собрал тебя в одно целое и не имею ни малейшего желания начинать все заново.

Замечательно. Уж с этим Энитан справиться мог.

Мягкая почва пружинила под босыми ногами, а узкая тропка позволяла рассмотреть множество вещей. Казалось просто нереальным, что в мире может существовать такое количество оттенков зеленого. А еще бесчисленное множество оттенков коричневого и вкраплений желтого, красного и синего от цветов и насекомых, мимо которых они проходили. В одном месте сонная серая змея проползла прямо перед ними, заставив Энитана подпрыгнуть. Но Риг только рассмеялся.

– Шепчущая змея. Она безвредна.

Возле города водились ядовитые рептилии, иногда заползающие и в город. Каждый год от их укусов погибало несколько человек. Кто бы мог подумать, что единственным безвредным животным в Холмах окажется змея.

Они гуляли уже где-то минут двадцать, и Энитан на самом деле начал уставать. Но стоило свернуть и выйти из-за деревьев, Энитан встал как вкопанный, разинув рот.

Земля перед ним была покрыта низкорослыми растениями, пахнущими медом. Поляна простиралась шагов на пятьдесят, пологим склоном сбегая к огромному озеру. Водная гладь разливалась покуда хватало глаз и заканчивалась длинной полосой деревьев на далеком берегу. Поверхность озера искрилась под истончившимися облаками, и слабые волны ластились к берегу. Озеро казалось живым существом. Живым и прекрасным.

Совсем не так как в городе, откуда пришел Энитан. Город был построен на месте слияния двух рек, текущих с гор, но встретившись у городских стен, они становились вялыми и мутными. И даже хуже: их соединенный поток, выходя из города, нес к морю воды, смердящие отбросами и продуктами жизнедеятельности тысяч людей и животных.

А здесь озеро было не единственным чудом, потому что неподалеку от берега стояло деревянное строение, уменьшенной копией которого была избушка Рига. Оно имело два этажа, с широким балконом на втором этаже с видом на воду. На обоих уровнях окна были закрыты толстыми на вид ставнями.

– Любимое место Айо, – глядя на озеро, сказал Риг.

– Твоего мужа?

– Да. Думаю, это и делало проживание в такой изоляции вполне сносным для него. Мы приходили сюда каждый день, если не было тумана.

– Могу понять, почему.

Риг кивнул.

– Мы решили построить дом здесь. Что-нибудь получше лачуги. Это место достаточно близко к Рич, чтобы можно было услышать, когда кто-то падает, – он надолго замолчал, и Энитан подумал, что он больше ничего не скажет. Но Риг продолжил: – Мы только начали строительство, когда Айо умер. А потом уже не было особого смысла продолжать, но… Я должен был.

– И все это ты сделал сам?

– Не совсем. Помог Дэни, когда поправился. Так он и понял, что у него к этому призвание. Он все еще помогает, когда приходит навестить.

– И все равно, объем работы просто невероятный! – похоже Энитан был поражен этим сверхчеловеком.

– У меня полно времени, – Риг пожал плечами. – Когда лечить некого и вдоволь еды, мне особо нечем занять себя. Кроме этого.

А еще это объясняло впечатляющую мускулатуру Рига. Затаскивать массивные балки и тяжелые доски внутрь дома должно быть колоссальная задача. Не говоря уже о вырубке деревьев, из которых и изготовлены все элементы.

– Не думаю, что когда-нибудь его закончу, – сказал Риг. – Но это ничего. Мне и не нужен такой большой дом. Так у меня хоть есть занятие и способ почтить память Айо.

Энитан не умел утешать, но помнил, насколько лучше ему стало, когда совсем недавно Риг успокаивал его самого. Поэтому он сделал несколько шагов по сладко пахнущей земле и заключил Рига в объятия. У Энитана чуть не разорвалось сердце от того, как Риг всхлипнул и прижался к нему.

Оказалось, что получать утешение и утешать самому одинаково приятно.

В конце концов они оторвались друг от друга.

– Тебе надо отдохнуть, – сказал Риг. – Попробуй вздремнуть, если хочешь. Здесь безопасно. А я немного поработаю пока, если ты не против.

– Не против, – Энитан оглянулся на озеро. Оно было таким манящим. – Можно сначала искупаться? Чувствую себя… Грязным, – пока он болел, заботу о чистоте его тела взял на себя Риг, но в последнее время Энитан уже справлялся сам. Но обтираться тряпкой – это не то же самое, что настоящее купание. А волосы больше всего нуждались в том, чтобы их вымыли.

– Попробуй. Но не заходи дальше, чем по колено.

– Боишься, что я утону? – на самом деле Энитан был отвратительным пловцом, но Ригу это знать не за чем.

– Надеюсь, нет, потому что я плавать не умею. К тому же, раньше, чем ты утонешь, тебя убьет рыба-дракон.

Энитан застонал.

– Рыба-дракон?

– Большущая. И тоже красивая, с красными и желтыми чешуйками и с гребнем на спине, как у дракона.

– Но?..

– Они кусаются. Зубы острые, как кинжалы, и длиной с мой палец, – он вытянул руку для демонстрации. – Озеро кишит ими. Положительный момент в том, что хотя они и рады будут тебя сожрать, мы тоже можем их есть. Они вкусные. И ты уже несколько раз пробовал.

Энитан припомнил некоторые ужины, на которые Риг готовил рыбу. И всегда было очень вкусно. Все довольно справедливо, решил он. Кто медленнее и тупее – тот и еда.

– Буду сидеть на отмели, – сказал он.

Риг кивнул, похлопал Энитана по руке и неловко двинулся по направлению к дому. Энитан стянул через голову рубаху, оставшись полностью нагишом. Хотел было бросить одежку на землю, но потом решил, что можно ее сполоснуть. Мыла у него не было, но, возможно, если дать ей высохнуть на медовой траве, она освежится.

Неся рубаху в руках, он зашел в озеро. Вода была холодной, но не катастрофично, а гладкие камни на дне приятно ложились под ноги. Он брел, пока вода не дошла до щиколоток, а потом нагнулся, чтобы прополоскать рубаху. Вообще-то, рубаху Рига, вспомнилось ему. Своего у Энитана не было ничего. Он потер грубую ткань и, надеясь, что получилось приемлемо, вышел обратно на берег, чтобы разложить одежду на просушку.

Оглянувшись на дом, он увидел Рига, стоящего на балконе. Он помахал Энитану рукой, и тот махнул в ответ, не смущаясь своей наготы. Он никогда не был ханжой в том, что касалось его тела, и кроме того, за несколько недель Риг близко познакомился с каждым дюймом его кожи. Фактически восстанавливая ее, пока она не стала лучше прежней.

Энитан вернулся к озеру и сел у кромки воды, позволяя ей облизывать себя по пояс. Улегшись на спину и погрузившись с головой под воду, принялся тереть волосы и бороду. Надо было бы расспросить Рига про стрижку и бритье. Чтобы перестать выглядеть, как демон.

Вымывшись, как и собирался, он подтянулся чуть ближе к берегу, откинулся на локти и, закрыв глаза, почти задремал, наслаждаясь контрастом между ледяной водой и теплым воздухом. Чудесно. В городе у них в доме была ванна, которую прислуга могла наполнить горячей водой. Но ароматические масла и качественное мыло даже близко не могли сравниться с озером под оловянными кружевами неба.

А потом внезапная боль пронзила бедро.

Представив себе зубы длинной с палец Рига, Энитан взвыл и вскочил на ноги. И конечно же, скользкие камни и все еще некрепко держащие ноги подвели, и он плюхнулся на задницу с громким всплеском. Он снова попытался встать, но по большей части судорожно дергался, пока болезненные уколы покрывали другие части тела, скрытые водой. Крича, плюясь и бултыхаясь, он кое-как выбрался из озера и чуть отполз дальше на берег. Ступни все еще были в воде, когда сильные руки подхватили его подмышки и полностью вытащили на сушу.

– Как ты так быстро здесь оказался? – прохрипел Энитан, когда Риг аккуратно перевернул его на спину. Пожалуй, это был не самый важный вопрос на данный момент, но только он так настырно лез в голову.

– Что произошло? – требовательно спросил Риг.

– Мной закусила рыба-дракон. Все уже закончилось, – боль тоже почти прошла, и он чувствовал себя парящим над своим телом.

– Но у тебя не идет кровь. Ты… Ох ты ж черт. Гипножуки. Мне очень жаль, Энитан.

Энитан не имел понятия, о чем говорит Риг, да и плевать ему хотелось.

– У тебя ветки в волосах, – хихикнул он.

Риг поморщился и торопливо провел рукой по волосам, смахнув самые больше веточки. Энитан расхохотался над теми, что остались. Вообще-то, ему было смешно все. То, что он был голым и мокрым, а Риг одетым и теперь тоже мокрым. Медовый запах примятой травы. Ярко-желтая бабочка, порхающая неподалеку, потому что она наверняка умела выдыхать огонь или жалить ядом. Щекотные движения рук Рига, осматривающие нижнюю половину тела.

Риг смотрел на него слегка улыбаясь и качая головой.

– Я никогда не слышал, чтобы гипножуки вызывали такую реакцию. Обычно люди просто… Цепенеют.

– А я особенный! – выкрикнул Энитан. И это тоже показалось ему смешным, потому что особенным-то он и не был. Он был бесполезным. – Непр… Непро… – язык ужасно заплетался, поэтому он просто фыркнул.

– Наслаждайся своим состоянием сейчас, Энитан, потому что с утра боль будет такой, словно тебя терзает демон.

Резко став серьезным, Энитан сказал:

– Демонов нет. Только спасители, – и испортил всю торжественность своих слов, потянувшись к Ригу и пощекотав его чистую щеку: – Громадные сексуальные спасители.

– Боги дайте мне сил, – вздохнул Риг и, одним слитным движением подняв Энитана с земли, закинул на плечо – головой вниз и задом кверху. Энитан не возражал – в таком положении открывался шикарный вид на задницу Рига, которая, в отличие от его собственной, к сожалению, была скрыта одеждой.

Сделав пару шагов, Риг опустился на колени, и Энитан подумал, что его сейчас снова свалят на землю. Но Риг сгреб с куста высохшую рубаху и двинулся дальше.

Риг нес его обратно к хижине, и это радовало, потому что Энитан не был уверен в работоспособности своих ног. Но в общем путешествие вверх ногами получилось интересным. Деревья выглядели очень забавно, с кронами тянущимися к земле и корнями упирающимися в небо.

Когда от наблюдения за ними у Энитана закружилась голова, он сосредоточился на теле Рига. Изумительно широкая спина и узкая талия, а под ней… Энитан возложил ладони Ригу на ягодицы.

– Энитан! – рыкнул Риг, подчеркнув свое возмущение шлепком по крестцу – что не возымело того воспитательного эффекта, на которое было рассчитано.

– Красивая. И сильная. Очень красивая, – Энитан ощущал ладонями каждое их движение.

– Если не прекратишь, я тебя сброшу.

– Ты никогда так не сделаешь. Никогда, – повторил Энитан, а потом начал горланить песню, потому что даже будучи ужасным певцом, к верху задом ноты получались намного лучше. Он наблюдал за тем, как они выпадают из его рта и плывут сквозь перевернутый лес, окрашенные каждая в свой цвет и способные убивать людей каждая по-разному.

Риг не спускал его с плеча, пока они не вошли в хижину, где он устроил Энитана на матрасе и, выпрямившись, вздохнул с облегчением.

– Ты тяжелый.

– Это твоя вина. Сам же меня кормил, – комната медленно вращалась вокруг Энитана, словно он был ее осью. Он закрыл глаза. – Я не ослеп, просто кружится голова.

Что-то в этом показалось Ригу смешным.

– Просто… Продержись минуту.

Энитан держался, чтобы не упасть с края мира. Он стискивал края своего коврика. Падение было ужасным. Обжигающие облака. Сломанные кости. Изгнание. А внизу была доброта. Прощение. Так что, может, и не таким уж и ужасным. Судья вынесла приговор, но пока Дэни и остальные могут сделать падение для таких, как Энитан, более мягким – нет ничего невозможного.

– Обычно я сражался, – сказал он, когда Риг присел рядом. – А сейчас все, что мне осталось – это возмездие.

Риг прикоснулся кончиками пальцев к бедрам Энитана и запел. Энитан и не понимал, как успел соскучился по колыбельным Рига, закончившимся вместе с целительными сеансами.