Текст книги "Дитя эльфа"

Автор книги: Кейт Тирнан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 10 страниц)

Глава 7
Ведьмовской огонь

Рана брата Томаса все еще гноиться. У него горячка, и я боюсь, что он потеряет ногу. Брат Колин, я должен отложить письмо. Отец Бенедикт приближается. Я закончу позже.

Пути господни неисповедимы. Отец Бенедикт приехал ко мне и со всей серьезностью выказал свое беспокойство о брате Томасе. Он приказал пойти и обратиться за помощью в деревню к знахарке. Я спросил, не похоже ли это на то, чтобы просить помощи у дьявола, на что он ответил, что не человеку судить, что хорошо или плохо, а Богу.

В деревне ни одна знахарка не стала меня слушать, но Нуала Риордан пошла со мной, и сейчас она с братом Томасом. Я дрожу в страхе за наши души: она опевает его словами дьявола, поит его грязными чаями, прикладывая горячий компресс из морских водорослей к его ране. По-моему, было бы лучше, если бы он умер, чем его излечит дьявол.  

Брат Синестус Тор,  Колину, июнь 1768

Я свернула на нашу темную подъездную дорожку и почувствовала, как с дрожанием остановился мотор Das Boot. Что за ночь. Это было невероятно. Но сейчас я должна была войти в дом, позвонить Эойф и сказать ей, что я попросила Киллиана позвать Кьярана.

Я почти достигла своей парадной двери с ключами в руке, когда внезапно алкоголь, который я выпила, вернулся в мой мозг. Ошеломленная, я зашаталась на дороге. Боже мой, заклинание Киллиана закончилось… Что, если оно работало только тогда, когда я вела машину? Я снова была пьяной.

В доме я сбросила свои вещи на пол и буквально поползла наверх до своей комнаты. Как много я выпила? Больше, чем когда-либо в своей жизни. В животе было странное ощущение, и я начала жалеть, что пила виски-сауэр.

Десять минут спустя я с головокружением лежала в своей кровати, чуть ли не плача. Комната качалась взад и вперед, как будто я была на море, я чувствовала себя разбитой, но мне нужно было встать приблизительно через шесть часов, чтобы пойти в школу.

Спустя некоторое время, я поняла, что тупой, тяжелый стук, который я чувствовала в своей голове, исходил снизу, кто-то барабанил во входную дверь. Боже мой, кто это может быть? Я попыталась сосредоточить свои чувства, чтобы узнать, но не смогла. Я начала паниковать. Потом я услышала, как открылась парадная дверь (закрыла ли я ее?) и кто-то заторопился вверх по лестнице.

– Морган! – вскричал Хантер перед тем, как открыл дверь в мою комнату. Я глупо смотрела на него, в то время как он навис над моей кроватью. – Где ты была? Я послал тебе ведьмовское сообщение, я звонил тебе домой. Ты думаешь, это – игра? Ты думаешь…

– Я пыталась звонить тебе раньше! – сказала я хриплым голосом. – Твой телефон был занят! – Вдруг тошнота усилилась: мой желудок предупреждал меня, что меня скоро вырвет. Я в ужасе уставилась на Хантера, затем бросилась к ванной, которую делила с Мэри-Кей. Только бы добраться до туалета перед тем, как все, что я съела и выпила за этот вечер, окажется снаружи.

Рвота – самая отвратительная вещь, что можно придумать. Я спустила воду в туалете после первого раза, но потом меня рвало снова и снова, мышцы живота были напряжены. Я чувствовала, как разорвались маленькие сосуды вокруг глаз, и мне хотелось плакать, но я не могла.

Хуже просто рвоты, только рвота на глазах того, кого ты отчаянно любишь и с кем сейчас не вместе. Я не слышала, что он последовал за мной, но когда я почувствовала, как сильные, нежные руки Хантера осторожно перекидают мои длинные волосы назад, мое лицо залило слезами. Он отвел их от моего лица, когда меня рвало, затем, когда я осела рядом с унитазом, он отошел на некоторое время, чтобы намочить полотенце холодной водой. Он проводил им по моему лицу, пока я сидела со слезами унижения в глазах.

– Боже мой, – страдая, пробормотала я.

– Ты можешь встать? – Его гнев рассеялся. Я кивнула, и Хантер помог мне добраться до раковины, где я, дрожа и с пустым чувством внутри, три раза почистила свои зубы. Он снова намочил полотенце, и, мягко прижимая его, стал протирать мое лицо и шею под волосами. Чувство, что вызывали эти движения, было невероятным.

Чувствуя себя полностью побежденной, без надежды на спасение, я пробралась назад в свою комнату и свернулась на кровати. Вдруг я поняла, что на мне только трусики «Чудо-Женщина», которые Бри в шутку подарила мне месяц назад, и изношенная толстовка моего папы с логотипом Массачусетского технологичного института. Хантер просмотрел мои вещи в шкафу, после чего он достал застиранную футболку для регби с длинными рукавами. Он деловито подошел ко мне, снял с меня толстовку, затем надел на меня эту рубашку, помогая вставить мои руки в рукава.

Затем он оставил мою спальню, и я боком проскользнула в мою прохладную удобную кровать, чувствуя себя полностью униженной. Прежде Хантер и я были довольно близки, наши руки были под рубашками друг друга, но он никогда не видел меня в одних трусиках «Чудо-Женщина».

Хантер вернулся в мою комнату, держа банку холодного имбирного эля. Он налил его в стакан и помог мне сесть снова, чтобы я могла попить. Это была нирвана.

 –  Спасибо. – Мой голос казался неприятным и скрипучим.

– Значит, ты немного выпила, – сказал он, забирая у меня стакан и ставя его на мой прикроватный столик.

Я застонала, пряча лицо в подушке. Я все еще чувствовала себя несчастной, но все же мне было намного лучше, так как мой желудок избавился от всего, что отравляло мой организм. Головокружение и ужасная тошнота ушли.

– Спиртное притупляет твои чувства, – мягко сказал Хантер, поглаживая рукой мои волосы и плечи. Я натянула покрывало повыше. – Из-за алкоголя магия действует неправильно, если ты не уравновесишь его. Именно поэтому большинство ведьм пьют только немного церемониального вина, не больше...

Я начала плакать, и он замолчал. Он не должен был говорить мне этого – я не хотела, чтобы он это говорил – у меня в жизни больше не возникнет  желание пить.

– Сегодня вечером я была с Киллианом. Он рассказал мне, почему Кьяран унаследовал ковен его матери, а не она, но больше ничего. Но я попросила его, чтобы он позвал Кьярана приехать сюда, – я разрыдалась в подушку, чувствуя, что выпускаю напряжение, страх  и беспокойство за все эти дни. Хантер сидел близко ко мне, его рука на моей шее гладила мои волосы. Он не говорил «ш-ш-ш» или что-нибудь, чтобы заставило меня прекратить плакать, он только ждал, пока я справлюсь сама.

Наконец я успокоилась. Меня била дрожь. Я пристально глядела на него наполненными слезами глазами, думая, каким он был невероятным, каким привлекательным, сексуальным и волшебным, думая о том, каким замечательным, заботливым и внимательным он был сегодня вечером. Мое сердце сжималось снова и снова. А меня ужасно рвало прямо перед ним, он увидел меня в моем шуточном нижнем белье, а еще я знала, что я, когда плакала, была похожа на Боузера. Слишком много, чтобы я могла выдержать, и я закрыла глаза, защищаясь от нового потока боли, что снова подступал ко мне.

– Расскажи мне больше про сегодняшний вечер, любовь моя, – мягко сказал он, наклоняясь ко мне.

Я медленно рассказала обо всем, о чем говорила с Киллианом. Казалось, очень мало о чем. Я была неудачницей. Я рассказала о походе в бар сегодня вечером, про то, как все пили, и про Итана, который снова начал пить. Я созналась, что Киллиан творил погодную магию, но умолчала, что и я это делала.

– Прямо перед тем, как он ушел, я попросила его позвать Кьярана. Он сказал, что подумает об этом.

– Ты хорошо справилась, – сказал Хантер. Он смотрел на меня, и, казалось, хотел что-то сказать, но передумал. Вместо этого он провел рукой по моим волосам вдоль спины. Я поняла, что я ужасно устала, и у меня не осталось никаких сил.

– Засыпай, – прошептал Хантер.

– Ммм-хм, – бормотала я с уже закрытыми глазами.

– Кстати, – сказал он, стоя у двери, – прикольные штанишки.

Он ушел, и, несмотря на то, что я ужасно себя чувствовала, я улыбалась, потому что увидела его лицо, хотя и недолго.

На следующий день Киллиан ждал меня, как преданный спаниель, на его обычной каменной скамье. Это было странно – мое сердце радовалось его улыбке. Я была действительно рада видеть его улыбку. Я начинала любить Киллиана. Он был полностью безответственным и плохо влиял на меня, но все же он был хорошим.

Я немедленно хотела спросить его о Кьяране – теперь у меня оставалось десять дней, а Кьярана нигде не было – но затем я вспомнила душевный разговор с Эойф во время круга Старлокета. Насколько настойчивой я могла быть, чтобы он не отвернулся от меня и не начал подозревать? Я решила действовать в зависимости от обстоятельств.

Он потер руки, когда увидел, что я шла к нему с Робби и Бри.

– Что будем делать сегодня вечером?

– Все, что не включает алкоголь, – сказала я. Я подумала о своей клятве сегодня вечером учиться, но потом решила, что спасение Старлокета важнее, чем заучивание целого списка президентов.

Так или иначе, будет много времени учиться после Имболка.

Киллиан закинул назад свою голову и рассмеялся.

– Мы еще должны научить тебя увеличить скорость, – сказал он.

Даже в таком похмельном состоянии мы все стремились хорошо провести время, что, казалось, обещало присутствие Киллиана, и уже спустя полчаса мы сидели в зале дома Бри. Я попыталась сесть рядом с Киллианом, желая узнать, передал ли он мое сообщение Кьярану.

Мы все высмеивали ужасный CD французской поп-музыки Бри, когда зазвонил дверной звонок.

Когда Бри вернулась в зал, за ней следовали Скай Эвентайд, Алиса Сото, и Саймон Бэйкхауз, который тоже был в Китике. Дженна и Саймон недавно начали встречаться. Скай посмотрела на Рейвин, которая склонилась к Киллиану, предлагая ему откусить маленький напудренный пончик.

Киллиан посмотрел на прибывших и приветливо улыбнулся, облизывая сахар с губ. Бри, как хорошая хозяйка, представила его. Саймон вежливо улыбнулся.

– Я помню Скай, – сказал Киллиан шелковистым голосом, улыбаясь ей в глаза. Скай сузила свои так, что они стали похожи на разрезы обсидиана. Она была одета в облегающую черную одежду, которая резко контрастировала с ее светлыми, как лунный свет, волосами. Она повернулась, чтобы посмотреть на Рейвин, у которой было скучающее выражение на лице.

Саймон сидел рядом с Дженной, положив руки ей на колено, и она улыбнулась ему. Мэтт, стоя на другой стороне комнаты, выглядел так, словно только что съел лимон. Алиса казалась неуклюжей и очень молодой. Она взгромоздилась на край кушетки, и я удивилась, почему она приехала. Это же не был официальный круг.

– Так! – громко сказала Бри. – Кто что будет пить? У меня есть сельтерская вода, сок, сода или я могу сделать кофе или чай.

– Как насчет капли виски? – спросил Киллиан. Только тот, кто знал Бри так же, как я, мог сказать, что она была смущена его открытой просьбой.

– Прости, – сказала она. – Комната со спиртным заперта.

Киллиан засмеялся.

– Заперта или не заперта – для ведьмы это неважно.

Но Бри трудно было уговорить.

– Извини, – сказала она снова, с чуть большим предупреждением в голосе.

Мой взгляд упал на Итана, было видно, что ему намного легче. Шарон протерла его шею под длинными завитками. Она слегка улыбнулась и поцеловала его. Я была рада за них обоих.

Только Бри была настолько классной, что могла сказать, что не хочет пить, и не была при этом похожа на девочку-скаута. В миллионный раз я восхищалась ее уверенностью в себе.

Мы говорили. Мы слушали музыку. Мы смеялись над историями Киллиана и рассказывали некоторые из своих.

Когда село солнце, Бри зажгла ладан и свечи. Ее зал стал слабо освещенным, экзотическим, магическим местом. На обед мы заказали пиццу, и те, кому нужно было предупредить родителей, позвонили им. Я поговорила с Эйлин, чтобы сообщить ей, где я буду.

В восемь часов я снова вспомнила свое намерение зубрить книги сегодня вечером. В школе мистер Албан напомнил нам об английском сочинении, которое должно быть уже скоро. Мои оценки немного ухудшились в этом семестре – мне надо было их исправить. Я просмотрела на Киллиана, которому, казалось, нравилось играть со Скай и Рейвин.

Я украдкой подошла к нему и коснулась его плеча. Он потянулся ко мне, улыбаясь, и я наклонила свое лицо так, чтобы говорить тет-а-тет. Он наклонил свою голову ко мне, и я почувствовала себя двуличной, как будто использовала его.

– Я гадала, связался ли ты с нашим отцом, – прямо сказала я. Его темные глаза встретились с моими, и я впервые заметила, что их уголки слегка наклонены, как у меня.

– Еще нет, – он сказал это так тихо, чтобы только я могла услышать. – Ты больше стремишься его увидеть, чем я.

 Я не знала, какой вывод из этого сделать и все еще обдумывала свой следующий шаг, когда Киллиан встал, чтобы взять другую банку соды. Черт.

Время уходило, но все же я решила, что подталкивать Киллиана – плохая идея. Эойф предостерегала меня, и я не хотела, чтобы он стал подозрительным к моим действиям – он был уже и так достаточно уклончив. Я неохотно встала на ноги.

– Мне пора, – сказала я, пытаясь вспомнить, куда я дела свое пальто.

– Нет, нет, сестренка, – запротестовал Киллиан. – Вечер едва начался, как и наши жизни. – Он рассмеялся, и я почувствовала, как мое тело напряглось от расстройства.

– Я лучше пойду и поучусь, – сказала я, снова чувствуя себя неудачницей. По крайней мере, я могу контролировать свои школьные проблемы. Не было никакого шанса, что я закончу этот вечер в пабе на краю города с книжкой с истории в руках.

– Останься, дорогая, – вкрадчиво сказал Киллиан, и внезапно его голос стал похожим на бархатную ленту, которая обвилась вокруг моих запястий, удерживая меня на месте. Возможно, моя учеба могла подождать. – Останься, и я покажу тебе особенную магию.

Хорошо, хотя бы на это стоило посмотреть. Я снова села.

Он усмехнулся в восхищении и жестом приказал остальным:

– Сядьте в круг. Когда мы сели в круг, Киллиан потер руки, как будто  выступал на сцене. Скай, сидящая рядом с ним, выглядела так, как будто ей приятнее было бы съесть стекло. Киллиан сложил руки чашечкой и подул на них, (я была уверена, что это  только для эффекта) затем сделал небольшой, потрескивающий шар ведьмовского огня и запустил его в Скай. Пораженная, она поймала его руками, и он превратился в блестящий розовый шар.

– Передай его! – убеждал ее Киллиан.

С недоверием Скай кинула шар Робби, сидящему рядом с ней. Робби выглядел очарованным, держа его в руках. Когда Киллиан махнул ему, он передал шар Бри. И сверкающий шар из света пошел по кругу. Когда пришла моя очередь, мне он показался похожим на наэлектризованный помпон. Когда он возвратился к Киллиану, он подкинул его одной рукой и посмотрел на нас.

– Теперь увеличьте его, – сказал он, снова легко бросая его Скай. Она держала его одно мгновение, пытаясь сконцентрироваться. Шар стал немного большее и ярче, и она передала его Робби. Робби сделал то же самое, с меньшим результатом. Из этой группы только Киллиан, Скай и я были кровными ведьмами. Когда мы передавали его, изменения были практически невидимыми, но в конце каждого круга разница была определенно заметна. И он стал больше чувствителен к энергии – после пятого круга, когда пришла очередь Алисы, он вырос в размере и яркости, как только покинул ее руки. Она нервно захихикала.

Это было похоже на детскую игру, как горячая картошка, но это была красиво, притягательно: создавать магию из ничего. Я могла чувствовать увеличивающуюся магическую энергию, потрескивающую вокруг нас, как будто присутствующую между нами. Снова и снова мы отдавали шару свою энергию, наблюдая за тем, как он менял цвет и яркость, в зависимости от того, кто его держал.

Я чувствовала себя наполненной светом, энергией, магией, и это было захватывающе и удовлетворяло так, как не могло больше ничто другое. В следующий раз, когда шар попал в руки Киллиану, он внезапно кинул им в меня.

– Сделай что-нибудь! – скомандовал он.

Даже не подумав, я открыла свое сердце и разум. Я легко поймала ведьмовской огонь в руки и подкинула его в потолок, придавая ему форму длинной голубой струи пламени. Чувствуя, как магия течет через меня, окружает меня, я позволила энергии делать то, что ей хотелось, и я полностью открыла свою руку, чтобы выпустить ее. Шар подпрыгнул к потолку и затем разрушился, как кристалл, падая на нас дождем  разноцветных искр.

– Боже мой, – выдохнула Дженна, искры отражались в ее глазах.

Цветы, подумала я, и в следующий момент поток искр изменился на нежный дождь реальных, мягких лепестков цветов, которые мягко касались наших лиц. Тюльпаны, маргаритки, маки, анемоны, все ярких летних цветов, приземлялись вокруг нас, как легкие бабочки. Я с удовольствием улыбнулась красоте, которую вызвала. Ведьма, Ведьма, думала я, произнося этот титул, как свой собственный.

Потом я огляделась. На лицах моих друзей была смесь недоверия, изумления, и немного страха у Алисы. Даже лицо Робби, который был ужасно обеспокоен моим злоупотреблением магии в Нью-Йорке, было полно изумления и радости. Киллиан улыбался мне большой семейной улыбкой, которая заставила меня чувствовать себя более связанной с ним. Скай наблюдала за мной с торжественной тишиной, и я поняла, как всегда, слишком поздно, что я только что совершила другую бестактность в Викке или еще хуже.

Я внутренне застонала. Было так много правил! Вещи, которые для меня были настолько естественными, были ограниченными правилами.

Моей следующей мыслью было то, что я должна встать завтра утром пораньше, чтобы встретиться с Эойф перед школой. Хантер передал мой рапорт со встречи прошлой ночью, но я должна  была поговорить с нею лично.

Я вздохнула и поднялась.

Глава 8
Тоска

Брат Колин, у меня есть сомнения, о каких я не смог признаться доброму отцу Бенедикту. Брат мой, боюсь, мной овладел злой дух. С ночи исцеления брата Томас Нуала Риордан преследует меня во сне, и когда я бодрствую. Только во время молитвы она не вторгается в мой разум. Я умерщвил свою плоть, я подчинился Богу. Я проводил дни и ночи в молитвах, пока меня чуть ли не начало лихорадить.

Брат мой, если у тебя есть хоть немного надежды, что моя душа станет бессмертной, пожалуйста, вспомни меня в своих молитвах.  

Брат Синестус Тор, Колину, июль 1768 г.

В четверг утром мой будильник зазвенел в 6.30. Я чувствовала себя так, как будто всю ночь видела бесконечный кошмар. Я стукнула по часам, пока этот отвратительный звук не прекратился. Я проснулась почти сорок минут спустя, задумываясь, пора ли уже вставать в школу. И резко села, выпрямившись. Эойф!

Я бросила Дагде немного еды, влезла в джинсы и свитер, быстро заплела волосы в косу, и меньше через двадцать минут выбежала из дома. Я уже опаздывала. Мое сердце бешено стучало, когда я подъехала к дому Хантера, и даже розоватая утренняя заря не смогла меня успокоить. Моя жизнь вышла из-под контроля. Прошлым вечером я добралась домой после одиннадцати. Я вытащила свои конспекты, неосознанно уставилась на них, чувствуя, как меня тянет в кровать. Спустя пять минут я уже спала рядом с Дагдой, расположившимся на одеяле.

Так что за последние четыре дня я ни разу не сделала домашнее задание, недостаточно спала, не привезла Кьярана в Видоуз-Вэйл. Я опаздывала на встречу с Эойф, не слишком часто докладывала ей, творила незаконную магию… Чем, черт возьми, я занималась?

Я быстро вышла из машины перед немного ветхим маленьким домом, который делили Хантер и Скай. Заднее крыльцо, которое подорвал Кэл, уже отремонтировали. Спереди дома была некрасивая ограда из бирючины, до которой уже так давно никому не было дела, что теперь кусты были более похожи на сплетение веток с небольшим количеством листков. Мое дыхание образовывало маленькие клубки тумана. Я пронеслась по дорожке к дому и позвонила в звонок.

И только когда я позвонила, мне пришло в голову, что я стою перед домом моего экс-бойфренда в 7.30 утра и выгляжу, как будто только что вылезла из ада. Да, я порвала с ним, и на то были очень важные причины, но это же не значит, что я должна радовать его тем, что выгляжу, как развалина.

Дверь открыла Эойф, когда она посмотрела на меня, ее маленькое лицо было спокойным, и я задумалась, упомянула ли Скай при ней о вчерашнем случае с искрами и цветами.

– Простите, я опоздала, – сказала я. Не задумываясь, я бросила свои сенсоры по дому и узнала, что Скай спала наверху, а Хантера не было дома. Хорошо. Отсрочка.

– Ты всегда так делаешь? – спросила Эойф, когда я последовала за ней на кухню.

– Делаю что? – я сняла пальто, пока Эойф наливала кипяченую воду в уже подготовленный заварной чайник.

– Бросаешь сенсоры. – Она перенесла чайник на стол, и дымные спирали аромата окутали нас. Я глубоко вдохнула, наслаждаясь запахом.

– Умм, – я пыталась думать. – Думаю, да. Я на самом деле даже не задумываюсь об этом. Но если я чувствую, что мне нужно знать, что происходит, кто рядом, или еще что-то, тогда да, думаю, я обычно выбрасываю сенсоры.

Она налила чай в две изящные чашечки с блюдцами.

– Кто научил тебя это делать?

– Никто, это просто пришло ко мне, – я провела рукой над своим чаем против часовой стрелки и подумала «Остуди огонь».  Теперь температура чая была идеальной, и сильно надпила. Ааахх.

Нахмурившись, не сердито, а будто бы озадачено, Эойф посмотрела на меня через стол.

– Ты охладила свой чай.

– Ага. Он великолепен. Спасибо, что сделали его, – я сделала еще один большой глоток, надеясь, что в нем есть кофеин. Пока я его не чувствовала.

– Морган… – начала Эойф, но вдруг покачала головой. – Забудь.

Я вытащила упаковку Pop-Tarts из рюкзака и открыла ее. Они вкуснее как тосты, но и при необходимости очень даже съедобны холодными. Я предложила одну Эойф и, думаю, заметила легкую дрожь, когда она отказалась.

Держа свою чашку двумя руками, Эойф сказала:

– Мне жаль говорить тебе, Морган, что Сюзанна Меарис все еще в коме.

Я посмотрела на Эойф, и чувство вины внезапно накрыло меня. Правду говоря, последние пару дней я мало думала о Сюзанне. Я была там и видела, как она упала, я видела тэйбхсов, я знала, что ее ковену предназначено разрушение, но все же последние два дня я провела, развлекаясь и злоупотребляя своими силами. И что я за ведьма?

– Случилось что-нибудь еще?

– Спасибо Богини, пока нет, – она поставила кружку и уставилась на меня. – Киллиан уже говорил с Кьяраном?

– Еще нет, – призналась я. – Он сказал мне, что я больше хочу увидеть Кьярана, чем он. Думаю, Кьяран сердит на него, и Киллиан хочет отложить то время, когда ему придется с этим разбираться. – Я посмотрела в каштановые глаза Эойф, снова вспоминая теплый дом Сюзанны и спокойное выражение ее лица. – Мне кажется, я должна надавить на него, – призналась я. – Я знаю, вы сказали, чтобы я не делала так, что бы Киллиан начал что-то подозревать, но Имболк все ближе и ближе. Может, если я скажу Киллиану, что отчаянно хочу снова увидеть отца…

Я почувствовала, как напряглось тело Эойф.

– Нет, Морган, – сказала она, наклоняясь через стол. Ее глаза горели на фарфоровом лице. – Мы должны поступать осторожно. Я знаю, что это сложно, но мы должны постараться не разрушить миссию поспешными действиями.

Я медленно кивнула и посмотрела в чашку.

– Хорошо, – пробормотала я. – Я буду продолжать работать. Кьяран приедет сюда, и я вытяну из него информацию.

Эойф снова села в свое кресло, не отрывая от меня глаз.

– Прости, – снова сказала она. – С тобой легко забыть, что ты еще молодая и неинициированная.

– Я смогу это сделать, – твердо ответила я, отодвигая свой чай. Эойф кивнула в ответ, смотря на меня немного сочувствующе, я взяла свое пальто и ушла.

В то утро после моей встречи с Эойф школа казалась мне боле нереальной, чем обычно. Мне казалось, что я сошла с ума: днём я обыкновенная ученица старшей школы, ночью же – агент Международного совета ведьм под прикрытием. На первом уроке я едва успела сесть, когда мой учитель Американской истории, мистер Пауэлл, вытащил зловещую пачку бумаг.

– Как я упоминал в прошлую пятницу, – сказал он, начав раздавать их, – это тест по тому, что вы выучили со времени зимних каникул.

Я в ужасе уставилась на него, и в уме произнесла все плохие слова, что только знала. Тара Вильямс дала мне стопку бумаг, я взяла одну и передала остальное Джеффу Голдстейну. Только сегодня утром я беспокоилась о том, что моя жизнь вышла из-под контроля. Вот и доказательство. Мои оценки стали ниже, и за три месяца из отличницы я стала хорошисткой, возможно, даже с парой 3, о чем мои родители будут очень переживать. А теперь за этот тест я получу большую жирную двойку.

Если только…

Если только. Я подумала о Киллиане, о его очаровании, его умении, о том легком спокойствии, с которым он все делал. Жизнь моего единокровного брата не была приятной, но он прошел длинный путь, чтобы сделать ее легкой и веселой. Что бы он сделал в такой ситуации?

Я посмотрела на мистера Пауэлла. Все, что мне нужно, это только маленькое заклинание, что заставит мистера Пауэлла забыть, что он хотел дать нам этот тест. Или подумать, что это не тот тест, и что завтра утром он принесет правильный. Или подумать, что мы должны писать этот тест на следующей неделе.

Я закусила губу. О чем я думала? Это именно то, о чем всегда говорил Хантер: неправильное решение, решение, выгодное только тебе самому, решение, в котором другие люди не брались в расчет. Он всегда говорил, что именно поэтому тогда, вначале 1800-ых, совет ввел все эти правила и принципы. Потому что, так легко принять одно маленькое неправильное решение. А после этого намного легче принять большое неправильное решение. И тогда, бум! Ты уже часть тьмы.

Я каждый день делала выбор. Мне нужно было больше знать о каждом из них, нужно сознательно попробовать принять правильное решение, решение в пользу добра. И я смирилась с тем, что единственным, что я напишу правильно в этом тесте, будет мое собственное имя.

Когда я обнаружила, что Киллиан не ждет меня после школы, я одновременно почувствовала и облегчение, и разочарование. Я знала, что могла послать ему ведьмовское сообщение, но он мог что-то заподозрить. В любом случае, на этой недели мы виделись с ним почти каждый день. Разве если я позову его и сегодня, это не будет навязчиво?

– Хочешь с нами? – спросила Бри, когда я шла к Das Boot. – Мы с Робби едим в мой дом.

– Спасибо, – ответила я. – Но я  слишком много вещей за эту неделю упускала. Я лучше пойду домой и поработаю.

– Хорошо, увидимся позже. Я завела машину и включила обогреватель. Я задавалась вопросом, как далеко зашли Бри и Робби в своих отношениях, и как у них все было. Хотя я виделась с друзьями каждый день на этой недели, я чувствовала себя странно отдаленной от них. Ходить с Киллианом значило только веселье и магию. К несчастью для моей миссии, это не значило разговаривать друг с другом, делится чувствами, сближаться.

Ладно. Теперь я открыто проявляла свои чувства. Это вело меня в никуда. Мне нужно сосредоточится на том, чтобы заставить Киллиана позвать Кьярана, приблизится к ним обоим, спасти Старлокет. У меня не было времени думать о своих личных проблемах. И возможно, подумала я, когда мое сердце встрепенулось в груди, это было хорошо.

Когда я приехала домой, я убралась на кухне, загрузила посудомойку в первый раз после того, как уехали родители, накормила Дагду, вынесла мусор и позвонила тете Эйлин.

– Да, все хорошо, – сказала я ей, пытаясь говорить так, чтобы это звучало правдиво. – Нет-нет, никаких вечеринок с ночевкой. По крайней мере, пока. Ха-ха. – Когда я положила трубку, я направилась наверх, в свою комнату, и решительно села за стол. Я немного поучусь, потом отправлю Киллиану ведьмовское сообщение, чтобы спросить о Кьяране.

Я начала с истории Америки, просматривая главы и кое-что записывая. Я надеялась, что смогу перекрыть сегодняшний тест пересдачей. Пришел Дагда и сел на столе как раз под теплом лампы.

– Тебе хорошо, – сказала я ему. – Никакой школы, родителей, никакого выбора между добром и злом. Никакого теста по истории.

Ох. Если бы я только могла сделать тат-меанма-брач с мистером Повеллом и вобрать все его знание. Тогда бы я могла поразить весь класс.

Спустя несколько часов, съев яблоко с арахисовым маслом на обед, я приготовилась отправлять ведьмовское сообщение Киллиану. Я как раз успокаивала свои мысли, когда мои сенсоры начали покалывать: по дорожке к дому шел Хантер. Я все еще, казалось, могла почувствовать его вибрации легче, чем всех остальных.

Мне пришло в голову, что, когда я видела его в последний раз, меня рвало. Так что я чувствовала себя отлично и женственно, ожидая, пока он подойдет к двери. По крайней мере, в этот раз мое лицо было чистым.

– Привет, – сказала я, когда он ступил на крыльцо.

– Привет, – его зеленые глаза осмотрели меня с головы до ног. – Как ты себя чувствуешь?

– Хорошо. Спасибо, что помог мне той ночью, – ответила я, не глядя на него.

– Пожалуйста, – сказал он, так же прохладно. – Я здесь, чтобы выслушать твой доклад. Мы можем пойти вовнутрь?

«Какой еще доклад?» – подумала я. Я рассказала все этим утром Эойф. Он не слышал об этом? Или была какая-то другая причина, почему он хотел прийти? Озадаченная, я нахмурилась на секунду, пока не поняла, что он задал мне вопрос.

– Нет, тебе нельзя в дом. Идем, сядем в Das Boot, – сказала я, роясь в кармане в поиске ключей. Внутри машины было холодно, виниловые сидения ничем не помогали. Но я включила обогреватель, и несколько минут спустя нам стало удобно.

– Ты встречалась с Эойф этим утром? – спросил он, стягивая перчатки и запихивая их в карман.

– Да. Сюзанна Меарис все еще в коме? Он покачал головою.

– Нет. Они целый день использовали заклинания исцеления, и она уже очнулась.

Я вздохнула в облегчении.

– Слава Богине.

– Да, – Хантер мрачно кивнул и обернул свои зеленые глаза ко мне. – Так расскажи мне про Киллиана.

Я пожала плечами.

– Я видела его вчера у Бри. Почти все с Китика там были. Я спросила его, связывался ли он с Кьяраном, и он ответил, что нет. Разве Эойф тебе этого не сказала?

Хантер нахмурился, и я все поняла: он был здесь, потому что у него было оправдание быть здесь. О, Хантер, с тоской подумала я.

– В любом случае, – сказала я, смотря вниз на свои руки, – я как раз собиралась отправить ему ведьмовское сообщение, хотела встретиться.

– Он невероятно скользкий, – тихо сказал Хантер, как будто думал вслух.

– Что, прости?

– Он, как угорь, выбирается из всего, – продолжил Хантер. – Он исчез в Нью-Йорке прямо перед ритуалом, он ушел безнаказанно в ту ночь, когда тебе было плохо. Он идет по жизни, развлекаясь и не беспокоясь о других. –

Думаю, это немного резко, – сказала я. – Киллиан – невероятно веселый. Он безответственный, но не думаю, что он может причинить боль. Нет никаких причин думать, что он намерено, не зовет сюда Кьярана, чтобы он не встретился со мной.