Текст книги "Дар небес (СИ)"
Автор книги: Кейт Ринка
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 12 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]
– Я не стою этих слез.
– Не правда, – возразила она. – Я чувствую совсем другое.
– И что же чувствует мой прекрасный Ангел?
– Что... – она выдохнула всего одно слово, не в силах продолжить. Близость их тел и лиц слишком волновала ее, что даже сердце трепыхалось, как пойманная в клетку канарейка. И если бы было сердце и у него, то оно сейчас стучало в этом же ритме. – Я чувствую, что нужна тебе.
– Ты очень проницательна, – ответил он, целуя уголок ее губ и сбивая этим теплое дыхание. – Твои чувства тебя не обманывают, но вот одно из них, то, что отвечает за самосохранение, крепко спит.
Девушка улыбнулась, блуждая взглядом по его губам, все еще не смея заглянуть в глаза, но смело отвечая:
– Оно просто не видит повода для паники.
Ее ответ Рэмиэлю не понравился, а именно то, что она так несерьезно относиться к своей бесценной жизни. Вопрос о ее безопасности начал вылезать для него на первое место, становясь частью той причины, по которой он не смел ее трогать больше, чем хватало сил.
– Глупо так думать. Ты же видишь, что я даже не человек...
– Да, вижу, – поспешила она ответить. – Но мне все равно, кем является тот мужчина, которого я ждала всю свою жизнь.
Тонкие пальчики обхватили края капюшона и стали медленно снимать его. И Рэмиэль позволил ей это.
– Мне кажется, я знаю тебя, но как будто не могу вспомнить.
Длинная прядь волос упала ему на глаза, но девушка поправила ее, запуская пальчики на его затылок, обнимая, и будто не осознавая, насколько дразнит его мужское, голодное существо.
– Почему в тебе столько боли и тьмы? Ведь это все не принадлежит тебе.
– А вот тут ты заблуждаешься, и именно моя тьма тебя погубит.
На это Анжелика ему ничего не ответила. Она лишь сильнее прижалась к нему. И в Рэмиэле впервые за долгое время проснулось живое изумление. Поглаживая рукой ее волосы, он задавался вопросом – почему эта девушка не боится его? Почему так отчаянно к нему тянется? Даже ее принадлежность к нефилимам не до конца могла это объяснить.
– Как тебя зовут? – тихо спросила она, но вслед за ее словами раздался громкий звонок, отчего девушка вздрогнула и резко выпрямилась. – Ой, это Бетси... я совсем о ней забыла.
Но принимать гостью она не спешила, все так же находясь в его объятьях и нервно покусывая нижнюю губу. Звонок повторился, заканчиваясь громким стуком в дверь. Рэмиэль уже знал, что по ту сторону двери стояла девушка, и она была крайне взволнована и нетерпелива.
– Мне надо открыть, – произнесла Анжелика, растерянно глядя на выход из спальни. – А потом еще этот прием... – Отчаянно застонав, она снова прильнула к нему, трясясь, как осиновый лист. – Пообещай, что придешь еще раз, пожалуйста...
Подняв к себе ее лицо, он запечатлел на губах горячий, долгий поцелуй, и скрылся во мрак, оставляя за собой слова обещания о том, что будет рядом.
Один шаг, и Рэмиэль встал ногой на крышу дома, внутри которого только что находился, сразу же обессилено падая на колени. На его руках уже плясало пламя, стараясь выжечь с его кожи ощущения прикосновения к чистому созданию, выжечь из него эту ноющую боль, которую вызывал в нем ее свет. Он уже вечность назад покинул Рай, уже вечность как стал частью Ада, и за все это время не было для него терзаний сильнее. И он отчетливо понял одну вещь – преодолеть это искушение ему не по силам. Слишком велика была его потребность касаться, чувствовать... любить. Но нет, он уже не способен на любовь. Для таких, как он, теперь подвластны лишь похоть и страсть. И лишь нежность и воля позволяли верить, что тьма еще не поглотила его целиком. Жаль только, этого было недостаточно, чтобы спасти ее от самого себя. В этот восход ночи он сумел удержаться, но сможет ли он это сделать в их следующую встречу, о которой она его так молила?
И с первого момента, с первой встречи, с первого взгляда в синеву ее глаз начался отсчет его терпимости. Но он скорее исчезнет в небытие, чем погубит эту светлую душу такого прекрасного создания.
***
Лика рассеянно металась по квартире, пытаясь собраться. Но ее мысли были так далеко, что она пропускала мимо ушей почти все, что говорила ей Бетси. Девушка ходила за ней попятам и очень часто попадалась под ноги, когда Лика резко разворачивалась, стоило ей на очередную долю секунды вернуться в реальность и вспомнить, что же она хотела сейчас сделать.
– Что? – в который раз переспросила она у Бетси, прослушав ее слова.
– Лика, да что с тобой? Я говорила, что ты платье надела задом наперед.
– Ох, извини.
Спохватившись, Лика, наконец, посмотрела на себя. И действительно, впереди на платье пропали изящные складочки, которые должны были начинаться под грудью и заканчиваться в районе бедер, подчеркивая ее фигурку. Сейчас эти складочки были на спине. "Так вот почему молния на этот раз оказалась с другой стороны и упорно не желала застегиваться до конца", – рассеянно подумала Лика, расправляя шелк длинной юбки.
– Давай помогу, – сказала Бет, засуетившись вокруг нее и расстегивая непутевую молнию. – Может, все-таки скажешь мне, что с тобой? Ты, конечно, всегда странная, но такой я вижу тебя впервые. И почему у тебя щеки горят? Ты так сильно волнуешься?
– Да, – поспешно успела ответить Лика, прежде чем мысли снова вернулись к незнакомцу...
Она хотела его видеть и слышать. Она хотела ощущать его рядом. Сейчас... всегда...
В этот раз после его исчезновения осталось такое чувство, будто ей чего-то не хватает. Его. И это не казалось странным. Удивлению не было места, была только необходимость в его обществе, в его внимании. Она так ждала, но такой ничтожно короткой оказалась новая встреча. И это ощущение нехватки не давало покоя, оставляя томиться в муках ожидания и предвкушения. Ей казалось, что она сойдет с ума, если в ближайшее время снова его не увидит. А ведь у нее до сих пор даже нет его портрета. Ох, портрет! Ей срочно нужно нарисовать его портрет, пока черты лица так живы в памяти.
Но стоило Лике ринуться в мастерскую, как у входа в нее тут же появилась Бетси, преграждая ей дорогу.
– О, нет-нет-нет, дорогая. Сейчас мы рисовать не будем. Нас ждут великие дела.
– Бетси, пусти, мне очень надо... – попыталась уговорить ее Лика, ощущая такое острое нетерпение и волнение, что сдавило грудь. Еще чуть-чуть и начнется паника.
Но Бетси не сдвинулась с места:
– Нет, Лика. Тебя ждет мистер Свон, и он очень расстроится, если ты не появишься на этом вечере, который он тебе и посвятил. И расстроится он очень-очень сильно.
– Бетси, пожалуйста... ты не понимаешь... – настаивала Лика, начиная задыхаться.
От переизбытка чувств и нехватки кислорода у Лика даже голова пошла кругом. Ей так резко стало нехорошо, что пришлось присесть на краешек дивана.
– О, Господи, Лика, ну нельзя же так нервничать, – стала причитать Бетти, махая на нее какой-то открыткой.
– Извини, Бет, сама не пойму, что со мной.
Прохладный воздух приятно обдувал разгоряченную кожу лица, и постепенно становилось лучше.
– Погоди, я сейчас принесу тебе воды.
Бет убежала на кухню и вернулась со стаканом, в котором шипела и растворялась таблетка чего-то успокоительного.
– Спасибо, Бет.
Осушив стакан, Лика попыталась привести в порядок дыхание. Голова все еще кружилась, и все еще нестерпимо хотелось добраться до холста, только вот ноги отказывались ей подчиняться.
– Ну как ты, полегчало? – спросила Бет, присев рядом.
– Угу.
– Так что я не понимаю? У тебя что-то случилось?
Лика посмотрела на Бет, ждущую ее ответа. Милая Бет всегда беспокоилась за нее, редко понимала, но часто задавала вопросы, чтобы лучше понять. Это не входило в ее обязанности, это было ее человеческим качеством. Но сейчас Лика совершенно не знала, что ответить на ее вопрос. Как объяснить необъяснимое? Как передать все свои чувства простыми словами? Это было не выразить словами, это нельзя было понять, это можно было только чувствовать.
– Бет, прости меня, пожалуйста, я такая растяпа, – только и смогла ответить ей Лика.
Бет улыбнулась, вздохнула и ответила:
– Горе ты мое талантливое, – заключив Лику в объятья, она продолжила. – Милая, ты же знаешь, как я отношусь к твоим картинам, они не просто часть моей работы, они нечто гораздо большее, нечто божественное, и я счастлива, когда ты творишь, но сейчас... сейчас ты нужна в другом месте.
И вот тут Лике стало стыдно. Она так увлеклась собой, что позабыла о других. Бетси пытается уже не один час затащить ее на "страшный" для нее вечер, где все ждут Анжелику Мун. А мистер Свон уже наверняка весь извелся в переживаниях. Она эгоистка, и пора было этой эгоистке взять себя в руки.
– Бет, дай мне десять минут и я буду готова, хорошо?
Бетси согласилась, одобрительно кивнув. Эти десять минут Лика потратила на то, чтобы окончательно успокоиться и завершить едва начатый макияж. Как Бет ее ни уговаривала воспользоваться услугами стилиста и визажиста, Лика отказалась. Она и сама способна привести себя в порядок, чтобы перед публикой выглядеть достойно. А эти визажисты порой делали так, что ей приходилось после них все переделывать. В своем внешнем виде она хотела видеть простоту, скромность и естественность. Лишь единственной проблемой и еще одной неожиданностью оказалось то, что у нее внезапно пропала вся губная помада, а именно – ее начинка. Остались одни пустые тюбики, и они все были такие липкие и скользкие, словно их кто-то... облизывал?
– Лика, – окликнула ее Бет, когда она вертела в руке пустой тюбик, задумавшись о странной пропаже, и почему-то сразу вспоминая маленьких рогатых существ. – Лика, все в порядке?
Лика вздрогнула, бросая тюбик в ящик комода, который плотно закрыла, словно спрятала важную улику.
– Бет, у тебя есть с собой губная помада?
***
В городе царствовала ночь. Его время. Рэмиэль сидел на корточках, наблюдая с края крыши за девушкой, которая нарушила его покой. Она вышла из здания, порхая светящимся облаком, и подошла к машине. Тут она помедлила, развернулась и подняла голову вверх. Поистине, эта девушка стала для него загадкой. Она словно посмотрела на него, хоть человеческому глазу с такого расстояния было не разглядеть даже очертаний его темной фигуры. Но повинуясь своей жажде, Рэмиэль неосознанно подался вперед, к ней навстречу, расправляя крылья. Черные перья зашелестели в темноте ночи. Только сильные пальцы так вцепились в камень под ногами, что тот посыпался вниз мелкой крошкой. Он же все уже для себя решил. Он не станет пятнать эту душу. Она слишком ценна для него. А кроме того... ему не позволено, и печать сделки давила непосильным грузом.
Но он будет рядом. Он будет ждать. И возможно... когда-нибудь... эта жажда будет утолена.
– Потянуло на светлую душонку? – раздался рядом медовый голос, только от его приторности у Рэмиэля скривилось лицо.
Он повернул голову и посмотрел на обладательницу этого голоса. Лилит, мать демонов и подруга Дьявола, сидела на самом краешке широкой крыши. Длинные ноги она свесила вниз, закинув одну на другую. А из ее демонической сущности его взгляду предстали только витиеватые рожки, которые заворачивались в короткую и изящную спираль. В остальном ее внешность можно было назвать идеальной. Для каждого существа мужского пола она была такой, какой он хотел ее видеть. И каждое существо мужского пола, которое она хотела, должно было принадлежать ей. И Рэмиэль был крайне недоволен тем, что входит в их число.
– Не твое дело, Лилит.
– Все еще огрызаешься, мой пернатый? – спросила она, перемещаясь за его спину и последнее слово уже шепча ему на ухо, да так интимно, что голос переходил в ласку.
Рэмиэль дернулся, пытаясь поймать дьяволицу, но та ловко ускользнула во тьму. Она была ему противна. Кажется, уже целую вечность она пытается его соблазнить, упорно идя к свое цели и не принимая никаких отказов.
– Я всегда добиваюсь того, чего хочу... – прошептал ее голос где-то в ночи, подхваченный ветром.
Рэмиэль зажал в кулак вспыхнувшие языки пламени, которые стали рваться наружу. Ему не нравилось, когда она с ним так играла.
– А я умею ждать...
В этот раз она проскользнула возле него тенью, потоком теплого воздуха погладив кожу его спины. Рэмиэль остался стоять на месте, проводив тень гневным взглядом.
– Даже если ты будешь на Земле и на Небе единственной женщиной, я все равно скажу тебе "нет", Лилит.
– Сомневаюсь... – снова донес до него ветер медовый голос. – Когда я была единственной, я была нужна всем. И знаешь почему? Потому что я знаю, что вам нужно... – Рэмиэль почувствовал, что Лилит снова где-то рядом, совсем близко. – А хочешь... я буду для тебя ею...
И тут перед ним оказалась Анжелика, как живая, как настоящая... но это была лишь внешняя ее оболочка, пустая и безжизненная. Сначала Рэмиэль оцепенел, а потом по-настоящему разозлился. За долю секунды его рука сжалась на горле Лилит, выжигая на ее коже черные пятна. Внешность Анжелики слетела с нее как дымка, а красные глаза раскрылись от ужаса. У огня Рэмиэля было одно преимущество – он мог жечь сильнее дьявольского пламени.
– Больше никогда не смей так делать, – процедил он, дыша жаром в лицо Лилит.
Во рту демоницы выросли зубы и она оскалилась, мгновенно возвращая себе самообладание.
– Ты пожалеешь об этом, – рявкнула Лилит, но тут же ее губы стали расплываться в коварной улыбке. А потом она рассмеялась ему в лицо, диким, зловещим смехом.
Рэмиэль оттолкнул ее от себя. И Лилит исчезла, но ее смех еще долго звучал, доносясь до него из самой Преисподней. И этот смех не предвещал ничего хорошего...
Расправив крылья, Рэмиэль спрыгнул вниз, догоняя автомобиль Анжелики, который уже мчался по дороге ночного города. И если бы кто-то "видящий" внимательнее присмотрелся, то заметил бы Темного Ангела, одиноко парящего среди тысяч электрических огней. И шелест его тяжелых крыльев отражался эхом от высоких зданий, мелко и едва уловимо сотрясая окна.
***
Когда они приехали, Анжелика никак не могла заставить себя выйти из машины. Пальцы так сжимали ручку двери, что сводило мышцы. А глаза щурились от каждой вспышки фотокамеры даже через закрытые тонированные окна. Репортеры, голодные как акулы, уже ждали ее во всей готовности.
Лике не нравилось такое внимание, а подобные мероприятия доводили ее едва не до обмороков. На них было слишком много людей, и грехи каждого не оставляли ее равнодушной. Лика не могла пройти мимо человека и не дотронуться до него, не заполнить его липкую черноту частичкой своего света. Но в такие моменты обычно ничего сверхъестественного не происходило. Если только человек, до которого она дотрагивалась, мог ощутить едва заметное тепло на душе, а после... в нем что-то менялось. Постепенно он начинал переосмысливать свои поступки, свою жизнь, глобально или лишь в некоторых моментах. Но как сильно и на какое время его изменит эта частичка ее света, зависело от самого человека. Лика лишь давала шанс, указывала путь, помогала что-то понять, а все остальное было в руках каждого.
А вот с метками Дьявола было немного по-другому. Они словно притягивали Лику к себе. Она всегда испытывала непреодолимое желание стереть с человека эту метку, этот груз, чтобы оставить право выбора. Ведь эта метка была билетом в уже известное направление, где для конкретной души заранее готовили место. Не прощенная, нераскаявшаяся, не познавшая другую сторону бытия, эта душа попадала в расставленные для нее сети.
И Анжелика пыталась всем помочь. Каждый чужой грех порой давил на нее, словно был её собственным, тьма каждого оставляла после себя горечь. И чем гуще была тьма, тем больше она притягивала Лику...
Но как бы тяжело ей не было посещать такие вечера, как сегодняшний, она все равно приходила. Она не могла иначе. А мистер Свон всегда поддерживал ее и говорил, что это все необходимо. Люди должны о ней знать, они должны видеть ее картины.
– Ты в порядке? – взволнованно спросила ее Бет.
– Да, – кивнула Лика, натягивая улыбку. – Все хорошо. Я готова.
Бетси открыла дверь и вышла из машины. От оживленного шума на улице у Лики чуть не заложило уши. А когда она вышла вслед за Бетси, вспышки фотокамер ударили по глазам. Но Лика продолжала улыбаться, не испытывая ни капли злости на всех этих людей. Одна Бет знала, как ей непросто быть в центре такого внимания. Лика так вцепилась в ее руку, что наверняка останутся синяки. Но бедная Бет это терпела, стараясь побыстрее увести Лику в помещение. Кто-то кричал им вслед какие-то вопросы, на которые Бет отвечала коротко и быстро: "Вы обо всем скоро узнаете..."
У входа в здание их встретил мистер Свон, радостный и взволнованный. Он кинулся к Лике, ласково зажимая ее руку меж своих ладоней.
– О, моя дорогая Анжелика, я так переживал, что тебя долго нет. У тебя все хорошо?
– Да, все хорошо, простите меня...
– Нет-нет, не нужно извинений, – махнул он рукой. – Главное, ты здесь. Пойдем скорее, я тебя кое с кем познакомлю. Это очень хороший человек.
Положив руку Лики на свое предплечье, мистер Свон повел ее в основной зал.
– А помнишь Смита? Того самого, который позавчера купил у тебя картину? – спросил ее мужчина, все глубже уводя в зал через толпу любопытных лиц.
– Помню.
– Мне кажется, твоя картина его впечатлила, – добавил он с лукавой улыбкой, показывая ей какую-то газету, которую взял из рук своего помощника.
На странице была изображена фотография того мужчины. Он стоял на коленях перед церковью и плакал. А над фотографией пестрел заголовок: "Что случилось с порномагнатом?" Глупые репортеры ничего не понимали. Раскаяние этого мужчины оказалось слишком великим и тягостным для его души. Такое иногда бывало... и что вызывало у Лики трепетную радость и глубокую грусть.
Но прочитать статью ей не удалось. Мистер Свон забрал у нее газету, начиная с кем-то знакомить. Так ее и увлекли в водоворот этого вечера. Новые встречи, новые люди, привычные разговоры, одинаковые вопросы от допущенных сюда назойливых репортеров и постоянное напряжение на грани неровного дыхания. Лику окружали люди, восхищаясь ее талантом, удивляясь ее возможностями. Коллеги-художники интересовались секретами ее мастерства и делились своими, порой что-то тихо рассказывая ей на примере ее картин, которые повсюду висели на стенах. И попутно они приглашали ее на свои выставки. Кто-то даже просил поставить автограф на брошюру. Чувствуя себя крайне странно от таких просьб, и, не смотря на то, что жутко тряслись руки, Лика с улыбкой расписывалась на этих брошюрах.
А потом появился он... ее незнакомец. Лика глазам своим не поверила, когда увидела его среди толпы гостей. Она так вздрогнула, что выронила бокал с минеральной водой, который успела подхватить Бетси. Девушка о чем-то ее спросила, но Лика не расслышала вопроса. Она смотрела на своего незнакомца, лицо которого скрывал в тени капюшон. Только когда Бет встала перед ней, загородив обзор, Лика ее услышала.
– Дорогая, что случилось? Ты в порядке? Может, хочешь отдохнуть?
– Нет, все хорошо, – отмахнулась она по привычке.
Только, стоило ей вытянуть шею, чтобы увидеть за спиной Бетси своего незнакомца, как там уже никого не оказалось.
Но Лика не долго расстраивалась. Этот мужчина стал появляться то там, то здесь, на несколько мучительных секунд вырывая ее из реальности. Каждый раз она испытывала неудержимое желание подойти к нему. И каждый раз она не успевала. Он снова исчезал, отодвигая все на задний план и делая этот вечер едва выносимым без его ощутимой близости. Очень скоро у Лики начала кружиться голова, и она уже стала подумывать где-нибудь от всех спрятаться. И, как раз вовремя, к ней подошла Бет, взяв за руку.
– Лика, пойдем, мистер Свон любезно согласился предоставить свою приемную для твоего отдыха.
Вместе с Бетси они поднялись на третий этаж. В просторной комнате с высокими окнами почти от самого пола до потолка было уютно и достаточно светло. На черном безоблачном небе горела полная луна, как один большой, но тусклый фонарик.
– Не включай свет, – торопливо попросила Лика, заметив, что Бет подошла к выключателю. – Пожалуйста...
– Хорошо, не буду, – пожала плечами девушка и повернулась к бару. – Выпьешь чего-нибудь?
– Нет, спасибо, Бет, но я уже не могу ни есть, ни пить, уже вообще ничего не могу, даже дышать сложно.
– Терпи, дорогая. Эта пытка у тебя не так часто происходит.
Лика глубоко вздохнула и присела на удобный диван, стоящий напротив окон. И правда, кроме как пыткой это все не назовешь.
Бетси налила себе что-то в бокал и присела рядом с Ликой. И хоть девушка молчала, Лике все равно было не по себе. Она никак не могла расслабиться, она не могла успокоиться, не могла выкинуть из головы своего незнакомца. А вдруг... он сможет сейчас к ней прийти, если уже давно где-то рядом. Вдруг, он как раз и ждет удачного момента.
– Бет...
– Да, Лика.
– Бет, прости, но можно я немного побуду одна.
Девушка понимающе улыбнулась, и ответила:
– Конечно. Только будь здесь, и если что сразу звони мне, договорились?
– Договорились.
Бетси ушла, оставив Лику в тишине ночи. Но не успела она вздохнуть, как эту тишину нарушил знакомый и ласковый голос:
– Скучала?
Лика вздрогнула, подскакивая на ноги и поворачиваясь на этот голос. Ее незнакомец сидел за широким столом, небрежно закинув ноги на столешницу.
– Да, – сумела ответить она ему, прежде чем в горле окончательно не пересохло.
– Я тоже, – Он протянул ей руку. – Иди ко мне...
Не помня себя от счастья, Лика пошла к нему, слишком робко для того, как ей хотелось сделать на самом деле. Она хотела бежать, лететь, чтобы только скорее оказаться рядом. Сердце колотилось в груди, вот-вот готовое выскочить прямиком ему в руки. Она подошла к мужчине, так же робко и осторожно опуская свои пальцы в его раскрытую ладонь... и совсем не ожидая его реакции – он отдернул руку, словно обжегся. Лика ахнула, ощутив вовсе не то, что было раньше, но не успев понять, что именно. Просто... что-то другое. А на его ладони остался ожог, который затянулся на ее глазах. Ну чему уж тут было удивляться? Если только не тому, что такого раньше не было.
– Хм, а это интересно. Ты так чиста, что просто... убиваешь, – Он сделал такой зловещий акцент на последнем слове, что Лика испугалась.
Она испугалась? Но, как же так? Раньше в ней не было страха.
– Прости, я не хотела.
– О, нет-нет-нет, не стоит, это поправимо. Я могу с этим справиться.
Он встал, откидывая назад капюшон. Лика сразу опустила глаза, чтобы не утонуть в их бездонной мгле бесконечной боли. Незнакомец подошел к ней, и его рука осторожно дотронулась до ее лица. И только когда она врезалась попой в столешницу, Лика осознала, что пятилась от него назад.
– Ты ведь мне поможешь? – спросил он, нежно проводя пальцами по скуле.
В этот раз его прикосновение жгло, и уже не было таким приятным, как раньше. Но ведь это был ее незнакомец, ведь так? Лика несмело подняла глаза, уставившись на его подбородок. Эта часть лица была ей знакома лучше всего. И чувственные губы все так же притягивали, обещая подарить свое тепло и ласку, которые она уже успела познать. Незнакомец чуть наклонился к ней, и Лика ощутила слабый запах гари. Это было странно. Даже, когда рядом с ними что-то горело, не было такого запаха. Да и сейчас от его прикосновения к ней у него не осталось ожогов. Тогда откуда этот запах?
Инстинктивно Лика снова захотела отойти, но уже было некуда. Незнакомец прижал ее к столу, и его губы накрыли ее рот, словно расплавленным наэлектризованным дегтем. Лика дернулась, позволяя панике вырваться наружу, но незнакомец крепко ухватил ее лицо двумя руками.
– Тихо, все хорошо. Это скоро пройдет. Я не сделаю тебе больно.
– Нет, не надо... – взмолилась она в его губы, которые сразу заткнули ей рот.
Его руки не оставили ей возможности спастись, а губы неумолимо требовали ответить на ласку. Но в этой ласке что-то было не так. Напирая, он заставил ее открыть рот, проскальзывая внутрь языком липким и шершавым. И вроде бы это был ее незнакомец, и вроде бы его внимание все так же было ей необходимо, и вроде в нем была все та же тьма, которую она прекрасно видела и чувствовала, чтобы сейчас чему-то удивляться. Только вот, почему-то в этот раз все было по-другому... и его тьма... она несла в себе что-то иное... в ней не было боли... она несла в себе зло! Это не был ее незнакомец!
Лика толкнула мужчину в грудь и закричала, но ее крик заглушила широкая ладонь.
– Тихо!
Но она даже не слушала его, она стала брыкаться, пыталась вырваться из стального капкана. Страх заполз под кожу, заставляя цепенеть. На одном дыхании ужаса она продолжала глухо кричать в руку неизвестного ей существа. Она перестала понимать, что происходит. Ею руководили одни инстинкты, и они вопили ей в унисон о том, что она в опасности. И существу совсем не понравилась ее реакция. Оно дернуло ее ближе к себе, и захрипело, оскаливая уродливые зубы. Ранее идеальное и красивое лицо ужасало. Оно изменилось, став озлобленным, страшным, и с лишними чертами. А его глаза оказались так близко, что Лика провалилась в их бездонную черноту...
...это был чистейший хаос...
...от ощущения падения перехватило дыхание, это падение казалось бесконечным, и со всех сторон давила предсмертная агония и адская боль, проникая в каждую клеточку ее души и тела...
...и словно само первобытное зло дышало в затылок....
...пепел с запахом гари забил легкие, так, что нечем было дышать, а от истошных стонов и криков заложило уши и зазвенело во всем теле, отдаваясь болезненным импульсом...
...ей хотелось кричать, вопить, рассыпаться на молекулы, перестать существовать и чувствовать... и сердце вот-вот было готово остановиться, отбивая редкие удары, словно нерешительно спрашивая согласия...
...ни один человек не был в состоянии это вынести...
...пам-пам, – все еще билось сердце...
...сознание трепыхалось в голове, как раненая птица, и оно пыталась сообщить, что со смертью ничего не закончится...
...пам-пам...
...все только начнется...
...пам-пам...
...ты падаешь в самый низ...
...пам... пам...
...тебе необходимо выбраться отсюда...
...пам...
...ты должна лететь...
...вверх...
И Лика взмахнула руками, ощущая, как воздух ей поддается...
***
Яркая вспышка света озарила помещение. И этот свет так обжигал, что Рэмиэлю пришлось остановиться и заслонить рукой ослепленные на миг глаза. И почти сразу раздался истерический крик демона, находившегося рядом с Анжеликой и посмевшего примерить на себя образ Рэмиэля. Кажется, едва ли не впервые Архангел ощутил гнев, подобный тому, который кипел сейчас внутри него.
Проводив девушку до этого здания, Рэмиэль отправился за душой очередного грешника. Но даже через расстояние он прислушивался к ней, к ее чувствам. Шагал ли по земле, парил ли по небосводу, он ловил каждую ее эмоцию. Находясь совершенно в другой точке Земли, он все равно оставался с ней. И ее дикий страх отозвался во всем его теле до самых кончиков каждого пера. Ему понадобилось всего пара мгновений, чтобы оказаться рядом с ней. И перед его взором предстала картина – он увидел себя самого, нависающего над Анжеликой.
Проклятый демон!
"Сожгу в пепел", – промелькнуло в сознании Рэмиэля, уже полыхающего карающим огнем. Но вспышка света не дала ему осуществить задуманное. И этот свет излучала сама Анжелика.
Она и была им.
И обожженный этим светом, демон пождал хвост и бросился обратно в бездну, спасаясь бегством. Вспышка потускнела, позволяя Рэмиэлю видеть девушку. И каково же было его изумление, когда он увидел за ее спиной призрачные крылья, большие и белые, светящиеся этой белизной. И ее широко распахнутые глаза остановились на нем.
"Чистая Душа"... всплыла в его сознании отчетливая мысль. Но эти два простых слова уже зазвучали по всему Аду, проносясь шепотом во тьме. И адские трубы загудели в голове Рэмиэля, извещая каждый закоулок бездны о такой важной находке. И в этот момент словно вся тьма затаилась, обращая свое внимание на Чистую. И воздух сотрясся, как только Ад снова ожил, взрываясь суетливым шумом спешки, когда демоны едва ли не наперегонки понеслись за этой Душой.
Рэмиэль даже не стал раздумывать, что стоит делать ему. Оказавшись рядом с Анжеликой, он подхватил ее за талию, вовремя уводя от острых зубов, которые выплыли из клубящейся тьмы. Призрачные крылья осыпались на пол золотисто-белой, блестящей пыльцой.
Обняв испуганную девушку, он прижал ее голову к своему плечу и произнес:
– Закрой глаза.
Анжелика так и сделала, вся сжавшись в его руках и вздрагивая при каждом вопле и крике демонического существа. Тьма все сильнее сгущалась, готовая выплюнуть не одно адское отродье, которому хотелось выслужиться перед своим хозяином. На них с жадностью смотрели уже десятки пар красных глаз. И совсем рядом с ними раздался пронзительный визг. Но Рэмиэль не стал дожидаться продолжения. Сильнее прижав к себе Анжелику, он шагнул в сторону, вместе с ней перемещаясь в открытое поле под звездным небом.
Тишину этого места тут же нарушил вой адских гончих. Куда бы Рэмиэль не отправился, ему уже было не спрятать Анжелику от адского ока. Но он был в состоянии ее защитить. И его огонь вспыхнул вокруг них, поднимаясь защитным столбом и обжигая уродливую морду первого демона, успевшего добраться сюда раньше остальных.
Бездна настигла их быстро, теперь и тут сгущая тьму и выпуская одного за другим проклятых существ. По поляне разносилось тяжелое клокочущее дыхание, пыхтение и рыки, и было такое же разнообразие демонов, как и самих звуков, которые они издавали, толпясь вокруг. Но ни один из них не осмеливался подойти ближе, чем на два метра, опасаясь жара его пламени.
– Ну и что теперь? Что же вы будете делать дальше? – зло спросил он у них.
Анжелика затряслась еще сильнее, скользнув руками за его спину, чтобы обнять крепче. И охнула, когда ее ладони наткнулись на основания его сложенных крыльев. Любопытство очень быстро перебило в ней страх. И тонкие пальчики принялись робко ощупывать свою находку, заскользив по перьям. Уже и сам потеряв интерес к воинственно настроенным демонам, Рэмиэль посмотрел в лицо девушки.
– О, Господи... – вырвалось у нее, и ее светлые глаза распахнулись, поднимаясь к его лицу, – ты Ангел...
Но последние слова затерялись в криках демонов, которые услышали имя Создателя. Девушка снова вздрогнула, поворачивая голову в сторону. Рэмиэль заставил пламя подняться еще выше, не давая ей разглядеть тех, кто нетерпеливо топтался за огненным кругом.
