Текст книги "Негодяйка"

Автор книги: Кейт О'Мара

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 22 страниц)

Пол был усыпан битым стеклом. Это Леони в ярости швыряла в него стаканы. Сейчас в ее руках была бутылка из-под шампанского, и Леони грозно надвигалась на Роба. Он вытянул вперед руки, словно пытаясь остановить ее.

– Лео, пожалуйста, я сейчас все объясню.

– В чем дело? – усмехнулась она. – Тебе не нравится? А мне показалось, тебе по душе драки, насилие, последнее особенно, – с сарказмом произнесла Леони и какое-то время изучающе сверлила его глазами. – Знаешь, я и в самом деле всегда думала, что ты привлекателен! – сказала наконец она с отвращением. – Но сейчас вижу, что это не так, более того – ты просто омерзителен. Не думаю, что мне когда-нибудь захочется вновь увидеть тебя.

Роб вздохнул с облегчением, когда она выронила из рук бутылку и ринулась прочь из гостиной. Он последовал за ней, держась на безопасном расстоянии.

Леони открыла шкаф и достала оттуда чемодан, вышвырнув его в коридор.

– Я хочу, чтобы ты немедленно убрался вон отсюда. Я не шучу. Вон отсюда! Убирайся, ты, говнюк! Видеть тебя больше не могу. – Она достала еще один чемодан и бросила его к ногам Роба. Когда она проходила мимо него, Роб инстинктивно дернулся. – О, не бойся, – усмехнулась Леони. – Я тебя не трону. И впредь у меня не возникнет желания коснуться тебя. Не стоит ронять себя перед таким ничтожеством. Гнусным, порочным… Давай же, выматывай отсюда! – Дверь спальни с оглушительным треском захлопнулась.

Роб прошел в гостиную и налил себе большую порцию виски. Затем устроился в кресле и стал ждать. Говорить сейчас с Леони было бесполезно. Из спальни доносился шум, треск, хлопали дверцы шкафов. Постепенно все стихло. Роб допил виски и налил еще. И только через полчаса подошел к двери спальни.

– Лео, теперь ты готова выслушать меня? – спросил он, стоя в дверях и наблюдая за Леони. Она то ли полулежала, то ли полусидела на кровати, вся в подушках, безучастно уставившись в окно. На его слова она не обратила ни малейшего внимания. – Прошу тебя, Лео, я хочу поговорить с тобой.

– Не о чем говорить, – пустым голосом сказала Леони.

Роб прислонился к дверному косяку. Он знал, что разговор предстоит не из легких.

– Мы не можем сейчас вот так сразу сдаться, после всего, что нам пришлось пережить вместе. Пожалуйста, не давай им праздновать победу. Я так тебя люблю.

Леони обратила на него печальный взгляд.

– Да, – сказала она. – Я действительно в это верила. Но я ошибалась.

– Нет, – сказал Роб, – я люблю тебя, люблю больше всего на свете.

Леони холодно посмотрела на него.

– Но не достаточно, чтобы устоять перед соблазном в мое отсутствие трахнуться наспех с кем попало. Что же это за любовь? Я думала, что наша любовь основана на взаимном доверии. – Она неотрывно смотрела на него. Роб молчал. – Зачем же тогда мы живем вместе? К чему такие сложности? Давай жить отдельно, менять партнеров когда угодно, может, переспим и друг с другом, если захочется. В чем проблема? – крикнула она, яростно ткнув подушку, словно усиливая впечатление от своих слов.

– Ты права, – смиренно произнес Роб. – Проблемы никакой не существует. И не важно, что мы дали друг другу клятву верности. Я первым нарушил ее, предал тебя. Нет, еще хуже – я предал самого себя, – добавил он. – Это ужасно, правда? Ты ведь даже не хочешь знать, почему так произошло?

Леони какое-то мгновение молчала, потом медленно произнесла:

– Я больше уже не смогу доверять тебе, никогда. А что это за жизнь? – Она печально посмотрела на него. – Ты был моим другом, партнером, на которого я могла положиться во всем… а сейчас – все ушло. – Леони устремила печальный взгляд в окно.

– Прошу тебя, не говори так. Ничего не ушло, нет! Дорогая, пожалуйста, поверь мне. Я был пьян и не понимал, что делал.

– Ты солгал мне, – мрачно произнесла она.

– Потому что не хотел терять тебя. Неужели ты не понимаешь? Я никогда и не стремился к этой измене. Тебя я хотел в тот момент, Лео, тебя, а не ее! Можешь ты простить меня, пожалуйста?

– Не могу. И не смогу никогда. Ты был близок с моей собственной дочерью! – В ее голосе прозвучало отвращение.

– Но я же не знал, кто она, – в отчаянии воскликнул Роб. – Откуда я мог знать? Она же явно не рассчитывала признаваться мне в этом. Она хотела досадить тебе, и это ей вполне удалось, ты не находишь?

– Конечно, ей это удалось, – сурово сказала Леони. – Но предал-то меня ты. Ты отправился в постель неизвестно с кем. В чем дело, неужели меня тебе уже недостаточно? И почему ты выбрал именно ее? Что в ней такого особенного?

– О, Лео, она же твоя дочь и, конечно же, привлекательна. Неужели ты не помнишь, как реагировали на тебя мужчины, когда ты была… – Тут он запнулся. – Извини, я не то хотел сказать…

– Когда была молодой, – горько произнесла Леони, закончив за него фразу. – Да, именно это ты и хотел сказать. Она-то молода. Не то что я, старая калоша, не так ли? Кстати, чтоб ты знал: ты не единственный мужчина, кто находит меня привлекательной. Так что недостатка в воздыхателях – и молодых, и старых – я пока не испытываю! И, в отличие от тебя, нахожу особенно привлекательными именно тех, кто постарше!

– И кто же это? – с подозрением спросил Роб. Ему не совсем нравилась тональность их разговора.

– Не важно.

– Почему же, как раз очень важно. Только не говори, что ты спишь еще с кем-то, я все равно не поверю.

Леони улыбнулась – впервые за последние несколько часов.

– Понятно. Значит, изменить мне можно, для тебя это в порядке вещей, но ни в коем случае не наоборот, так я тебя поняла? Довольно сурово, ты не находишь?

– Лео, что ты хочешь этим сказать? – Леони не ответила, лишь отвернулась; ее лицо приняло загадочное выражение. – Лео, ты ведь не изменила мне, скажи, что нет?

Ответа не последовало. Леони вновь улыбнулась – мечтательно, словно предаваясь сладким воспоминаниям.

Роб не смел поверить в то, что она говорила правду. Он до сих пор никогда не задумывался о том, что Леони способна изменить ему. И действительно, с чего бы ей вдруг желать кого-то другого? Он молод, красив, талантлив – мечта любой женщины. Да, в конце концов, он оказывал ей честь! Женский журнал прочил его в преемники Мела Гибсона, мирового секс-символа! Что еще ей нужно? Ей сорок три. Ему – двадцать пять. Она должна радоваться, что ей так повезло! А теперь вдруг выясняется, что она переспала еще с кем-то. Роб был не в силах поверить в это.

– И кто же это был? – спросил он приглушенным голосом.

– Роб, это тебя совершенно не касается.

– Кто это был? – настаивал он, все больше распаляясь.

– Не важно. Я его толком и не знаю. Никогда не видела ни до, ни после этого.

– Ты хочешь сказать, что трахнулась с кем-то случайно? Должен признать, что выглядит это отвратительно.

Леони резко обернулась к нему. Ее глаза вспыхнули.

– А как же тогда назвать историю с этой чертовой девкой? Если это была не случайность, тогда что же? Бурный роман? Большая любовь твоей жизни? Что-то ты заврался. Переспал с Амандой. Солгал мне. Сказал, что солгал, поскольку считал все это малозначительным эпизодом, но…

– Это так и было, – перебил ее Роб.

– Нет, только не для меня. Ты предал меня… с моей собственной дочерью. А если я и попыталась найти утешение в ком-то другом, неужели ты вправе судить меня?

– Но ты же тогда ничего не знала, – раздраженно воскликнул Роб.

– Я подозревала, – сказала Леони. – Я всегда это подозревала.

Роб понимал, что отпираться бессмысленно. Оставался единственный шанс спасти ситуацию: сказать правду.

– Лео, дорогая, – примирительным тоном начал он. – Хорошо, признаю, что заслужил твои упреки. И не вправе осуждать тебя, если ты изменила мне с другим. Я вел себя как полнейшее дерьмо, признаю. Но я был пьян, она подвернулась под руку, и я думал, что это ты…

– Меня в тот вечер не было в Риме, если ты помнишь, – холодно поправила она его.

– Очень хорошо помню. Мне было грустно и одиноко без тебя после того инцидента с Карло и того, что ты мне наговорила тогда. Я чувствовал, что подвел тебя, и напился до чертиков, так что мне начало казаться, что она – это ты, когда была…

– Молодой… – произнесла она за него.

– Моложе, – признался он.

Возникла пауза. Они долго смотрели в глаза друг другу. Робу показалось, что взгляд Леони несколько смягчился. Он решил воспользоваться моментом и тихо спросил:

– Кто был тот человек? Где ты с ним встретилась? Как это произошло?

– Ты ведь на самом деле не хочешь знать об этом.

Он как-то странно посмотрел на нее.

– Хочу. Я должен знать. Ну же, это важно для меня. Я ведь мог потерять тебя. Так что же произошло?

Леони колебалась. Роб причинил ей такую боль, и вот теперь она могла ответить ему тем же, но сомневалась, действительно ли хочет этого. Леони взглянула на его изможденное лицо. Да, пожалуй, ему следует знать все. Пусть мучается сознанием того, что мог ее потерять… впрочем, эта опасность не исчезла, хотя Леони и чувствовала, что ярость и ненависть стихают, уступая место усталости и безразличию. И она заговорила тихим голосом:

– Я действительно не знаю, как это случилось. Меньше всего я ожидала или хотела этого. Я ведь была вся в работе, съемки доставляли мне такое наслаждение. Я чувствовала, что вновь оживаю, – ты же знаешь, как я соскучилась по сцене. – Она украдкой взглянула на него и продолжала: – И вот однажды я подслушала разговор Дерека и Дэйва о вечеринке. Я не верила ушам своим. – Она задумчиво покачала головой. – Но потом я вспомнила, что говорила мне Аманда. Тогда я сочла ее признания за очередной выпад против меня и не поверила ни единому слову. Потом был разговор с тобой, когда ты пытался рассеять мои страхи, и вот опять – теперь уже те двое говорят о твоей измене. Сомнения терзали меня, они стали подтачивать мое чувство к тебе, разрушать выстроенное нами счастье. И вот однажды на съемках… тебя в тот день не было… у меня была сцена в спальне… – Голос Леони чуть дрогнул, когда она вспомнила, как захлестнуло ее горячей волной похоти при виде тех мужских запястий.

– О, так ты хочешь сказать, что к тому же была и раздета? – с издевкой спросил Роб.

– Да нет же. Конечно, на мне что-то было – какая-то ночная рубашка, по-моему.

– Весьма кстати.

– Так вот, я была в постели.

– Удобно, не так ли?

Она продолжала, не обращая внимания на его колкости.

– И внезапно почувствовала на себе взгляд того человека. Я его никогда раньше не видела и не имела ни малейшего представления о том, кто он. Потом, во время ленча, он зашел в мой фургончик и…

– И?.. – выдавил из себя Роб.

– И это произошло, – выпалила Леони. Вдаваться в подробности ей совершенно не хотелось. Это казалось ей неэтичным.

Она посмотрела на Роба. Он был изумлен.

– Ты хочешь сказать, – медленно произнес он, – что это было так просто?

– В общем, да, – сказала она, вновь предаваясь воспоминаниям.

– Вот так, запросто? Даже не поболтали?

– Нет.

– Животная похоть?

– Похоже. – Леони слегка улыбнулась. – Хотя нет, не только это. Меня почему-то привлекли его запястья.

– Запястья? – изумился Роб.

– Да, они показались мне сильными, уверенными, а я чувствовала себя такой беззащитной, такой несчастной.

– Ты меня убиваешь! – воскликнул он.

– Роб, не валяй дурака. После этого мне стало намного легче, можешь ты это понять? Я не была полностью уверена в твоей измене, но сомнения терзали меня, и мне нужно было хоть как-то облегчить свои страдания.

– Прекрасно, – сказал Роб, – итак, тебе полегчало. И после этого ты решила оставить меня?

– Не знаю, – слабым голосом произнесла Леони, – я действительно еще не знаю.

Роб вдруг изменился в лице; по щекам его потекли слезы, и он всхлипнул, словно обиженный мальчик. Леони не выдержала. Она обняла его и крепко прижала к себе.

– Не надо, Роб, не надо, – проговорила она, поглаживая его по волосам, утешая. – Это свыше моих сил.

Роб затих. Подняв голову, он посмотрел ей в глаза.

– Лео, помнишь, как ты всегда говорила: мы докажем всем завистникам и злопыхателям, что разлучить нас невозможно, что бы ни случилось.

– Да, я помню.

– Так давай не будем дарить им победу. Разве ты не понимаешь, что, если мы сможем выстоять сейчас, значит, нас и в самом деле связывает нечто особенное?

– Роб, дорогой, я не стану моложе, а ты еще долго будешь молодым. Будут и другие пьянки и вечеринки, новые соблазны. Я больше не выдержу, – грустно сказала Леони.

Роб взял ее за руки.

– Лео, ты всегда говорила, что любовь – это прежде всего забота о том, кого любишь. Ты ведь говорила это, не так ли?

– Да, – печально произнесла она. Память у него была блестящая. Профессиональная.

– И что счастье любимого человека для тебя важнее собственного?

– Да, – снова согласилась она.

– Так вот, если мы останемся вместе, ты сделаешь меня самым счастливым человеком в мире. И я верю, что тоже смогу дать тебе счастье.

– Я верю тебе, Роб, – с грустью сказала она, – беда в том, что я уже не уверена, люблю ли я тебя.

Роб все еще изумленно смотрел на нее, когда вдруг зазвонил телефон. Леони присела на кровать и схватила трубку.

– Да? Найджел! Как ты? Да, я знаю, это ужасно, правда? – Голос ее звучал уверенно. – Кто? О, скажи им, чтобы исчезли! Абсолютно. Нет, у меня нет ни малейшего желания беседовать ни с одной газетой, будь они все неладны. Понимаю, хорошо, – с сомнением произнесла она, – если ты считаешь, что так будет лучше… – Она зажала рукой трубку и сказала: – Он хочет, чтобы я сделала заявление для прессы. Он разошлет его телефаксом по всем газетам. Что скажешь? – Роб кивнул головой. Леони вновь обратилась к Найджелу. – Да, Роб согласен со мной. Ну, и что ты предлагаешь? Да… да… о'кей… примерно следующее: "Мисс О'Брайен полностью отрицает разлад в отношениях с мистером Фентоном. Они еще никогда не были так счастливы и готовятся к осуществлению своего нового совместного проекта". – Тут она взглянула на Роба. – Что?.. да… тебе тоже. О, и Роб передает тебе горячий привет. – Она положила трубку. – Ну?

– Если бы только это было правдой, – печально произнес Роб. На какое-то мгновение они оба притихли, словно пытаясь разобраться в том, что произошло. – Что ты думаешь делать дальше? – наконец спросил он.

– Не знаю, – ответила Леони. – Просто не знаю.

– Лео, мы совершим большую глупость, если откажемся от возможности сделать еще один фильм вместе. – В его глазах застыла мольба. Удача, которая выпадает только раз в жизни, сейчас ускользала от него. И самое печальное, что другой такой женщины в его жизни больше не будет.

Она посмотрела ему в глаза.

– Роб, работать вместе у нас не получится, если мы не будем абсолютно уверены друг в друге.

– Я знаю. Лео, давай попробуем начать все сначала. Мы же так нужны друг другу.

"Все это слова, – подумала Леони, – но, возможно, он и прав". Как бы то ни было, она так устала. Слишком устала, чтобы начинать все сначала.

Роб опять заговорил; в его голосе звучала неподдельная искренность.

– Послушай, Лео, дорогая, давай останемся вместе. Я знаю: у нас все получится, мы вновь обретем уверенность друг в друге. Во всяком случае, я очень хочу попытаться. А если ты этого не хочешь, к чему тогда было твое заявление для прессы?

Роб был прав. Она вынуждена была признать это.

– Потому что и мне хочется того же.

Улыбка, озарившая его лицо, была ослепительной.

– Так стоит попробовать?

– Что ж, – сказала Леони, – давай попробуем.

Откинувшись в кресле, Аманда наслаждалась комфортом салона первого класса "Боинга-747" авиакомпании "Бритиш эруэйз". Удобные, просторные кресла, бокал шампанского в руке, вкуснейшие канапе, бесплатные напитки, превосходный сервис – все это было так не похоже на утомительный чартерный рейс, которым она прилетела в Рим всего лишь несколько недель назад.

Она улыбнулась воспоминаниям о своих римских похождениях, подумав о том, что добилась всего, к чему так стремилась. Она отомстила родителям, это несомненно. Вряд ли Леони и Роб смогут когда-нибудь восстановить отношения после ее разоблачений. Брак Симона тоже обречен. Так же, как и его карьера. Ей вдруг стало жаль Элизабет – эта женщина была ей симпатична, – но в то же время Аманда была убеждена, что без Симона ей будет гораздо лучше. И потом – эта Шейла Маккензи: встреча с ней была словно подарок судьбы. Аманда даже и мечтать не могла о такой удаче.

Да, фортуна явно благоволила к ней: Аманда бросила взгляд на бриллиантового лягушонка с изумрудными глазками, пришпиленного к лацкану ее пиджака. Мэми Кинг когда-то обещала особую благосклонность тому, кто отыщет брошь герцогини Виндзорской. Очень скоро Аманда выяснит, чего стоят такие обещания. Но в запасе был и другой вариант. Она вновь улыбнулась, вспомнив, как зажглись маленькие поросячьи глазки Джулиуса Кинга, когда на вилле ван дер Вельтов Хармони с такой неохотой представила их друг другу. Да, пожалуй, с поддержкой обоих Кингов рассчитывать на успех в Голливуде можно вполне.

Единственное, что мучило ее до сих пор, так это имя. Оставаться Амандой Уиллоуби не было ни малейшего желания, но и об Аманде О'Брайен или Аманде Брентфорд тоже не могло быть и речи. Нет, новую жизнь нужно начинать с новым именем. Аманду, в конце концов, можно и оставить. Правда, это имя никогда ей особенно не нравилось, а уж тем более уменьшительное Менди. Не Аманда, но что-нибудь созвучное… Аманда… Александра… Миранда. Миранда… Очень неплохо, пожалуй. Когда-то в школе они ставили пьесу Шекспира. Как же она называлась?.. "Буря", да, именно так. Она даже помнила некоторые строки. "Бросаю вызов тебе, новый мир", – говорила Миранда в пьесе. Как похоже на нее, Аманду. А что, если стать Мирандой Темпест[9]9
  Tempest (англ.) – буря.


[Закрыть]? Аманде идея понравилась. Да, очень понравилась.

Что ж, в общем, ей пока везло. А с деньгами, которые удалось содрать с Симона и тех говнюков из "Глоуб", вполне можно было покорить Лос-Анджелес. Аманда потягивала шампанское, любуясь из окошка иллюминатора пушистыми облаками, в которых купались лучи ослепительного солнца. Она своего добьется – молодая, красивая, богатая и уже снискавшая, хотя и дурную, но славу. Миранду Темпест ждал Голливуд.