Текст книги "Возрождая пламя (ЛП)"
Автор книги: Кейт Мидер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц)
– Ничего себе!
– Парочка Дэмпси... – она кивнула на Люка за стойкой бара. Грозного Уайатта нигде не было видно – ... отслужили в морской пехоте.
На искажённом гримасой лице Мэл отразилась битва между сочувствием к этим заблудшим чикагским душам и непреодолимой похотью.
– Бывшие морские пехотинцы, ирландцы. Господи, мои трусики вот-вот расплавятся.
Победила похоть. Отличный выбор, мисс.
– Он не ирландец, просто его так воспитали. А твои трусики расплавились ещё пять минут назад, грязная девчонка.
– Верно до последнего слова, – ухмыльнулась Мэл. – Что это там надето на моём Торе?
Было в нём нечто такое, отличное от других, что, маяча на холодном краю разума Дарси, отказывалось поддаваться объяснению.
– Это Гейдж, и насколько я отсюда вижу, джинсы и рубашка ооочень хорошо на нём сидят. Что ещё ты желаешь узнать?
– Ты охрененно права, – настраиваясь на переход в режим флирта, этаким звонким девичьим голоском рассмеялась Мэл.
– Знаешь, твои штучки на меня не действуют.
– Просто прогреваю трубы, – она легкомысленно хихикнула. – Знаешь, судя по тому, как на тебя поглядывает срыватель вишенок, в Дарсиландии скоро установится тёплая приятная погода.
Поднять глаза на Бэка было не просто, как и встретить его обжигающий взгляд. Вот и уповай после такого на милость богов. За эти годы он стал ещё сексуальнее. Рукава футболки натянуты на сильных мышцах рук. Да он просто ходячий двухметровый секс! Возмужавший, похожий на воина, да ещё и с бородой в придачу. Чертовски сексуально, ей нравилась такая небритость.
– Так что у вас там произошло? – Мэл озабоченно нахмурилась. – Я знаю, что вы познакомились в старших классах, но помню только отвратительные ручьи слёз, предшествовавшие неизбежному выводу “парни отстой”.
– Как бы они ни были хороши... – в унисон произнесли обе, на раз-два быстро пробарабанив пальцами по столу. Ба-баах!
Перестав смеяться, Дарси вздохнула.
– Бэк был другом моего брата. Раньше они вместе занимались боксом.
На лице Мэл снова мелькнуло знакомое выражение, то самое, когда казалось, что её мозг от желания в любую секунду превратится в желе.
– Да, Мелани, он боксировал. И держи себя в руках.
Надо признать, в те времена это было очень, очень эротично.
– И?..
– За целый год знакомства Бэк не сказал мне ни слова. – Даже дольше на два месяца, неделю и три дня. – Он приходил к Джеку поиграть в видеоигры, и я пыталась вызвать его на откровенность, но говорила будто с кирпичной стеной. Невероятно сексуальной кирпичной стеной. Он, словно меня ненавидел. Как взглянет, каждый раз хмурился, будто учуял запах тухлых яиц. Или, будто пытался решить очень сложную математическую задачу.
– Примерно так же, как смотрит сейчас?
Дарси незачем было поднимать глаза, она и так знала, что его пронизывающий взгляд всё ещё устремлён на неё: кожу покалывало от жара.
Память подсовывала эротичные картинки – обрывки прошлого. Первый поцелуй на зимнем фестивале в зоопарке Линкольна; остывающий в чашке горячий шоколад и жаркие губы Бэка. Год на диете из волнительных поцелуев и робких подростковых ласк, каждый раз останавливаясь за шаг до финиша, потому что Бэк отказывался в полной мере ею воспользоваться.
– Я умоляла его “сделать дело”, а он говорил, что я ещё маленькая. Но, когда мне исполнилось восемнадцать... – Дарси замолкла под наплывом воспоминаний: руки со сбитыми костяшками, победившие во многих турнирах, выискивают сладкие местечки на её теле и поднимают к высотам ослепительного наслаждения, заставляя забывать обо всём.
– Тебе было с ним хорошо?
– Очень, – призналась она, понизив голос, хотя гул множества голосов обеспечивал надёжное прикрытие. – Я по нему с ума сходила и думала, это взаимно, пока он не дал мне отставку.
Дарси до сих пор помнила его последние слова, сказанные хриплым голосом, пропитанным сексом и опасностью. Еще и месяца не прошло с тех пор, как он сделал её полноценной женщиной и повсюду отметил своим клеймом.
“ Забудь , что мы вообще были знакомы , Дарси ”.
И она забыла, спустя год... а может, и пять. Заперла этого парня в дальнем уголке разума и построила новую жизнь – жизнь, которую выбрала для себя сама, отказавшись следовать по указанному пути, на котором настаивал отец. Под этим дизайнерским свитером и безупречно скроенной юбкой скрывался проект, над которым она работала годами. Вдоволь повидавшая мир, переосмыслившая свою жизнь, повзрослевшая женщина.
– Ты больше не ребёнок, – напомнила о себе Мэл.
Хотя они виделись только несколько раз в год, подруга всегда интуитивно чувствовала, когда Дарси готова удариться в жалость к себе.
– Не упусти шанс!
– Какой такой шанс?
– Проучить срывателя вишенок. Заставить его умолять.
И хотя до встречи с Бэком лицом к лицу Дарси была на одной волне с Мэл, теперь, когда он, сексуальный, как грех, и вдвое более опасный, оказался непосредственно на её орбите, девушку стали одолевать сомнения.
– Раздуть старый огонь, замутив с тем, кто забрал мою девственность, а потом отшвырнул меня быстрей, чем использованный презик? Всё это выглядит как-то...
– … мстительно, – с довольным видом ухмыльнулась Мэл.
– Печально. Да, печально. Я не ищу мести. Месть для тех, кому не всё равно.
А ей точно нет дела до Бэка Ривера и его проникновенных глаз. Как и до этого шрама на его голове или того, откуда он взялся. И уж, конечно, ей совершенно наплевать, насколько хорошо его задница смотрится в джинсах. Эти упругие ягодицы – закономерная точка отдыха для взгляда, что на своем пути вниз от треугольника его широких плеч, обласкал крепкую спину, узкую талию и стройные бёдра. Даже сзади этот мужчина до боли красив.
Плевать.
– Ты ему солгала, – выгнув брови домиком, заметила Мэл. – Об искусстве.
Верно. Объяснять, как повернулась её жизнь, – означало вскрыть банку со змеями и напроситься на нежелательные расспросы. Пока на ней костюм, её альтер эго принцессы с Золотого берега, можно скрывать своё истинное я. Бэк перебьётся без объяснений. Она ему ничего не должна. Ничегошеньки.
– Как я уже говорила, плевать.
– Ну так отымей эту аппетитную горячую задницу и наплюй. Вдруг бог смилуется, и этот малый в постели проявит себя лучше, чем за стойкой бара. Я тут умру от жажды.
Отымей и наплюй. Безусловно, это не месть, просто способ добавить в свою жизнь немножечко секса. А если между делом удастся напомнить, чего он лишился, отбросив её за ненадобностью, что ж... Дополнительный бонус.
“ Забудь , что мы вообще знакомы , Дарси ”.
Возможно, пора сделать так, чтобы Бэк Ривера никогда не смог её забыть.
ГЛАВА 3
Кругом столько баров, а ей надо было свалиться именно у этого! И она почти не изменилась. Как мужчина, Бэк считал ниже своего достоинства разбираться в марках дизайнеров, но даже он понимал, что столь любовно облегающие тело Дарси шикарные шмотки и жемчуга вокруг лебединой шеи определённо не дешёвка. Принцесса по-прежнему пахла деньгами и классом, и весь её вид говорил “держись подальше”.
– Кого-то она мне напоминает, – сказал Люк, когда Бэк разливал по рюмкам джин.
– Это Дарси Кокрейн, она из другой жизни.
При звуке знакомого имени Люк поджал губы:
– Она была на похоронах. У неё отец владеет “Трибьюн” (прим. – один из крупнейших мультимедиа холдингов США)?
– А еще журналом “Чикаго”, долей в бейсбольном клубе (прим. – профессиональный бейсбольный клуб, выступающий в Центральном дивизионе Национальной лиги Главной лиге бейсбола) и частью спортивной арены (прим. – крытая спортивная арена, расположенная в Чикаго, Иллинойс. Названа в честь спонсора United Airlines. До 2014 года компания выплачивает ежегодно по 1,8 млн долларов за права на название. Является домашней ареной для «Чикаго Блэкхокс» из НХЛ и «Чикаго Буллз» из НБА).
– А она расцвела, – задумчиво произнёс Люк.
И то правда. Самая хорошенькая девушка в мире выросла в сногсшибательную красавицу. Ухоженные, гладкие волосы, словно роскошный эбеновый водопад. Высокие, аристократичные скулы, рубиновые губы, упрямый отцовский подбородок. И, судя по ощущением, что возникли, когда Бэк ощупывал её в поисках повреждений, она божественно сложена.
– Дарси много путешествовала по миру, – добавил он, поскольку Люк, судя по всему, ожидал продолжения.
Перечисляя события своей жизни за минувшие годы, Дарси обошла вопрос о браке, впрочем кольца на её руке не было. Не такое уж убедительное доказательство, а то, что от этого его пульс забился сильнее, до чертиков раздражало. В тот день, когда, спустя восемнадцать месяцев после их разрыва, Люк подсунул Бэку газету её отца с объявлением о помолвке Дарси, он с такой силой саданул кулаком по стене, что сломал руку. Как бы ни обстояли дела Дарси теперь, похоже ради помощи бабушке, она в состоянии месяца на три отбросить свой роскошный образ жизни.
– Итак, она вернулась. Что будешь делать? – поинтересовался Люк.
Сердце Бэка, пропустив удар, лихорадочно пустилось вскачь. Она та самая шаблонная ситуация: девушка, которая ушла и вдруг оказалась здесь – блестящий второй шанс. Новая попытка.
Только она по-прежнему настолько не из его мира, что могла бы быть кратером на Луне. И, о да, он бросил её без объяснений ради её же блага.
Так вот.
– Всё не так прост...
– Господи, дамы, может заткнёте свой ежечасный выпуск сплетен и поможете? – Для полного сходства с “Настоящими домохозяйками Нью-Джерси” Гейдж воздел руки в театральном жесте, мало ли, до братьев не дойдёт, под кого закос.
– Ты пользуешься успехом, звезда наша, – явно забавляясь, не остался в долгу Люк. – Думал бы о всех тех чаевых, что тебе перепадут.
– Чаевыми я делюсь с вами, придурки. Что ж, оставлю их себе, раз так чертовски хорош.
Обе руки Гейджа находились в непрерывном движении, он ловко добавил в пару металлических шейкеров по стопке водки, затем выдавил в смесь половинку лимона. На его футболке красовался совет поклонникам “Обезопась себя на ночь. Спи с пожарным”.
Группа разошедшихся клиенток стала подбадривать Гейджа продолжать и шлёпнула на стойку пару двадцаток. Младший братишка в прошлом году прочитал статью о коктейльных смесях и добавил в меню особые рецепты, которые никто не мог повторить, когда он был на дежурстве в ПО №6. Его претенциозность представляла угрозу, но семья его всё равно любила.
Бэку понадобилось время, чтобы встать в ту же упряжку. К тому времени, как его забрали из-под опеки государства в убежище для бездомных детей под названием Дэмпси, Бэку исполнилось тринадцать, а остальные ребята годами были частью семьи. Сплочённая ячейка общества со своими традициями, отношениями и тонкостями, которые он даже не надеялся однажды понять. Первые полгода Бэк ни с кем не разговаривал, только кивал Мэри, когда та спрашивала покушал ли он, да бурчал на Шона в ответ на всё остальное. К несчастью, комнату пришлось делить с десятилетним Гейджем, а этот малый болтал, не затыкаясь.
“ Хочешь почитать мой комикс про " Человека - паука "?”
Гейдж был им одержим. Превращение из слюнтяя в супергероя очень его привлекало.
Бэк не обращал на парня внимания, поскольку был в их доме не для того, чтобы заводить друзей. От него уже отказались две семьи. Причина? “Эмоциональная обособленность”, которая, видимо, означала, что он недостаточно эмоционален. Словно робот. Вот он и покажет им робота, потому что, если они увидят остальное – гнев, ищущую мишень ярость – всё равно вернут, как ненормального. У Дэмпси и так пятеро приёмных детей, и его взяли последним. Даже такой непутёвый малолетний хулиган, как он, был в состоянии смекнуть, что это значит.
Последним взяли, первым вышвырнули.
Однако Гейдж не сдавался. Его солнечный характер выводил из себя, и, в конце концов, настал день, когда Бэк швырнул в стену последний символ перемирия, принесенный этим малявкой, игровую приставку, и начал его обзывать. Гомик, пидор. Он по сей день не может вспоминать эти слова без стыда. Ожидая, что Гейдж настучит Шону, который как раз вернулся с дежурства и поднимался по лестнице, грохоча башмаками со стальными носами, Бэк отказывался поднимать на парня глаза. Отказывался доставлять ему это удовольствие. Но пока его сердце лихорадочно билось под тяжёлую поступь Шона, он чётко понял две вещи.
Он чертовски устал.
И он хочет остаться.
Бэк хотел прекратить борьбу, но нужные слова не шли, и для них было уже слишком поздно.
Шон заглянул в дверь, постоял с десять сводящих с ума секунд и ушёл, ограничившись кивком. Гейдж не наябедничал, хоть и непонятно почему. Впрочем, Бэка всё равно переполнила такая благодарность, что его холодное, недолюбленное сердце растаяло. Его маленький братишка, самый доставучий и прекрасный человек на земле, улыбался так, словно выиграл приз, и бросил ему на кровать последний номер “Человека-паука”.
С тех пор Гейдж и Бэк стали частью одной упряжки, что помогло открыть шлюзы, отделявшие его от остальной семьи. Когда Логан отвёл Бэка в спортзал опробовать кулаки в боксе, он понял, что наконец-то попал в правильное место и к правильным людям.
Но взросление с Дэмпси оказалось обоюдоострым мечом. Если бы не они, Бэк, пожалуй, удовольствовался бы обычной девушкой, вместо такой высококлассной богатенькой крошки, как Дарси. Плохо то, что из-за Дэмпси он стал верить, что всё возможно.
– Тебе надо с ней поговорить, – напоминая о реальности, раздался голос Люка.
В ответ Бэк пожал плечами. Все былые комплексы вернулись, чтобы впиться зубами ему в шею. Разговорами он дел никогда не решал. Да и что он ей скажет после стольких лет? “Я сходил по тебе с ума, но отпустил ради твоего же блага?” А ведь это дерьмо ей бы понравилось. Женщины любят, когда говорят то, что им хочется слышать.
Люк принял заказ от очаровательной блондинки, к которой приставал Красный костюм. Та, явно заинтересованная не только в роме с колой, изменилась в лице, когда он не ответил на её недвусмысленные заигрывания. Люк недавно развёлся, и пока не достиг той стадии, чтобы пойти и развеять тоску сексом. Но ничего, уже скоро.
Бэку это было хорошо знакомо.
С джин-тоником в руке он неторопливо прошёл туда, где сидела Дарси, и, не обнаружив её, нахмурился. Её пальто по-прежнему висело на крючке, но сапог исчез, а подруга щупала бицепс Джейкоба Скотта, коллеги Бэка, но прервалась и ткнула пальцем через плечо.
– Комната маленьких фей.
– Пожалуй, я воспользуюсь возможностью устроить перерыв, – сказал он Люку, и тот ухмыльнулся в ответ.
Самодовольный ублюдок.
– Конечно, Бэкки. Иди и не торопись.
Но даже использованное Люком девчоночье прозвище, что преследовало Бэка в детстве, не смогло унять предвкушение, бурлящее в крови. Он чувствовал себя на подъёме, словно перед пробежкой или боем. Бить никого не хотелось, а вот пламя раздуть он бы не отказался. Впрочем, сначала он хотел ещё поговорить с Дарси. Выяснить, чем она занималась все эти годы.
И прикоснуться к ней. Как же без этого.
Он нашёл её идущей по коридору к уборным и стал украдкой наблюдать, как она аккуратно испытывает лодыжку, делая короткие остановки, чтобы размять ногу. Поняв, что снова в деле, Дарси довольно привалилась к стене, и Бэк воспользовался благословенной возможностью полюбоваться изгибами её тела, пока она проворно набирала сообщение ловкими пальчиками. Когда-то ему нравилось, как быстро они двигаются, рисуя углём портреты; позднее эти торопливые наброски превращались в шедевры. В первый молчаливый год знакомства всё общение сводилось к тому, что Дарси пыталась запечатлеть настроение Бэка, а он, сидя на диване в доме ее семьи, коротал время, строя планы по пленению её сердца.
– Как лодыжка?
Вскинув голову, она искоса метнула взгляд , но ничуть не удивилась, увидев его.
– Жить буду.
Бэк не сводил с неё глаз. Потребность быть с ней росла неожиданно быстро, каждая клеточка тела шумно требовала действий и разрядки. Ее шею залил румянец. Когда жар добрался до щёк, Дарси раздосадованно фыркнула, и от понимания того, что до сих пор сохранил способность вызывать у неё такой отклик, Бэк почувствовал, как его член тут же пришел в боевую готовность.
– Кое-что, похоже, не меняется, – заметила она, забрасывая телефон в сумочку на плече. – Вижу, Бэк, ты так и не стал блистательным собеседником.
– Нам никогда не нужны были разговоры, принцесса.
Боже, как она в своё время ненавидела это ласковое обращение, хотя в былые дни, оно порой давало толчок очень приятным совместным моментам. Бэк дразнил её, пока она не заливалась румянцем, его член набухал, а облегчение могло прийти, только если он погружал пальцы ей в волосы, в рот, в увлажнившуюся для него киску.
Сейчас, на лезвии бритвы, прошлое ожило, а затем сникло от её напряжённой улыбки. Дарси выглядела неуверенной, уязвимой, совсем не похожей на ту девушку, что он некогда знал.
– Чем сейчас занимаешься?
На её лице стремительно сменялись эмоции, она настраивалась... Ха! Вывалить на него ушат лжи.
– То тем, то этим. В основном ухаживала за выздоравливающей бабушкой и организовывала благотворительный сбор средств для бездомных, который она устраивает каждый год. Большой приём через пару недель.
Не исключено, что под “тем” она подразумевает своего дружка, или под “этим” мужа.
– А как поживает Престон Коллинз III?
Её самообладанию был нанесён очередной удар, но на счёте три она взяла себя в руки и надела на лицо бесстрастную маску.
– Без понятия.
– Так что, ваш брак не удался?
– Я никогда не была замужем. Этого хотел отец, не я.
Насладиться тем сладостным бальзамом облегчения, что от этих слов разлился в груди, у Бэка не было времени. Происходило ещё что-то, какое-то беспокойство в ней соответствовало его собственному нервозному состоянию. Судя по глазам, Дарси пыталась утаить правду, и это лишь подстёгивало интерес. Время ускорило свой бег.
– Итак, насколько сильно ты сейчас на меня злишься?
Она резко вдохнула.
– Злюсь? На тебя? С чего бы мне на тебя злиться?
– О, даже не знаю, – с того, что он её бросил, словно вредную привычку. – Похоже, тебе неприятно меня снова видеть. Дуешься.
– Бэк, – произнесла она таким тоном, будто разговаривала с идиотом. – Тогда, в восемнадцать, ты разбил мне сердце. Растоптал. Превратил в такое месиво, что я думала, это непоправимо. Я проплакала два месяца, обрезала и покрасила в просто жуткий блонд волосы, отрастила их снова и завела в колледже друзей. У меня даже приятель появился, красавчик-полузащитник был очень хорош в постели. Но я каждый день все еще желала оказаться здесь, с парнем, который добровольно вбегает в горящие здания. Хотела всякий раз, когда в новостях передают о пожаре на складе, ждать дома, когда же милый пришлёт сообщение, и чувствовать, как душа уходит в пятки. Мечтала спорить можно ли воспользоваться деньгами моей семьи, чтобы найти нам лучшее жильё. Ведь мой мужчина так горд и настаивает, чтобы мы жили на его жалование из городского бюджета!
– Значит, до сих пор злишься.
Наклонив голову, она посмотрела на него так, будто он – не стоящий её внимания клоп. А потом расплылась в улыбке.
Твою мать, да! Да, да, да и снова да! Бэк почувствовал себя так, словно ему вкололи тройную дозу тропического солнца.
– Прости, надо было выговориться. Всего месяц, как мы впервые переспали, а ты уже меня бросил. От подобного у любой девушки появятся комплексы. Я тогда решила, что была совсем негодной в постели.
Mierda(исп. яз. – дерьмо). Неужели она с этим жила?
Оправдания так и не сорвались с его языка. Она остановила их поднятой рукой, и то, что этот властный жест всё ещё действовал, возбудило Бэка еще больше.
– Впрочем, я быстро поняла, что наше расставание к лучшему. Мы из разных миров. Я не держу на тебя зла.
Выслушав её зрелое, взвешенное мнение, Бэк, казалось бы, должен был почувствовать себя лучше. Должен был. Однако телу от этого не полегчало, а разум это мнение вообще отказался принимать.
– Не мудрено, что ты немного сердишься, – ответил он, странно разозлённый её хладнокровием и тем, как оно на него подействовало. – Я поступил с тобой довольно подло.
Она выгнула тёмную бровь, что говорило само за себя.
– Несмотря на годы, ты бы предпочёл, чтобы я злилась. Предпочёл, чтобы я сохранила твой образ тут... – Она прикоснулась кулаком к мягкой округлости своей груди. – Ведь это бы означало, что мне до сих пор не всё равно, и у тебя осталась надо мной какая-то власть.
Да, миллион раз, да! Он притянул Дарси к себе за жемчужное ожерелье, а затем, демонстративно упёрся рукой в стену всего в нескольких дюймах от её горящего лица.
– Я бы предпочёл тебя злой, потому что тогда мог бы задобрить. Помнишь, как я когда-то тебя успокаивал? Папаша тебя частенько “затрахивал”, а я потом затрахивал ещё больше, и, не успевала ты опомниться, как уже кончала с моим именем на губах.
Уголок её рта скривился, моля прикоснуться пальцем и его разгладить.
Так Бэк и поступил.
– Каждый раз, когда я тебя целовал, касался, когда мы неловко, второпях обжимались у меня в машине, когда исследовали тела друг друга – это было удивительно. А затем через месяцы, через годы ожидания, я наконец-то оказался глубоко внутри тебя, и это тоже было удивительно. Секс – вовсе не то, из-за чего мы расстались.
Ну вот. Он всё же сказал это. Что до причины – настоящей причины – их разрыва, сейчас не то время и не то место. Не исключено, что возможность объясниться никогда не представится, но Дарси должна знать: ей не в чем себя винить.
Закрываясь, тихо хлопнула дверь. Кто-то выходил из уборной за углом. Парень помахал им по пути к бару, с каждой прошедшей секундой сердце Бэка всё сильнее стучало в ушах.
Повернувшись к Дарси, он успел заметить, как она, моргнув, прогоняет непрошеную мысль.
– Спасибо, что расставил всё по местам. Теперь хоть знаю, что моя сексуальная неопытность не была главным фактором.
Ой-ёй-ёй. Сарказм, если его “дозиметр яда” откалиброван верно.
– Ты сказала, у тебя были комплексы.
– Я сказала, что от того, как ты меня бросил, у девушки могут возникнуть комплексы. – Она потёрла между пальцами его жесткую бороду, как если бы пробовала качество ткани в магазине высшей ценовой категории. – Но я быстро поняла, что вполне себе ничего, как в постели, так и вне её. В колледже много симпатичных парней помогало моему сексуальному пробуждению.
– Чему?
– Моему сексуальному пробуждению. В те первые месяцы учёбы, я пустилась во все тяжкие со всем рвением парня из студенческого братства на пивной вечеринке. Выясняла, что мне нравится, – она потянула его за бороду, и это оказалось на удивление приятно, хотя он почти разозлился из-за слов, которые произносили её нахальные, манящие губы, – а что не нравится.
Грудь, словно стянуло стальной лентой, грохот в ушах стал ещё громче. Это он должен был ублажать её изголодавшееся по сексу тело, а не какой-нибудь обутый в “Докерсы” парень из колледжа. Восемнадцатый год жизни оказался для Бэка самым мучительным. Год сбитых в комок жёстких простыней, когда лаская член, он всякий раз фантазировал о сладкой, сексуальной Дарси, молящей её коснуться и взять.
Обладать ею.
Тогда, в вечер похорон, несмотря на то, что месяцами отрицал свою неистовую жажду, он позаботился о Дарси, и только потом на боксёрском ринге в том самом зале, где столько раз заставлял собой гордиться Шона и Логана, сдавшись, вошёл в её тугое девственное тело. Не так он себе это представлял. Это было слишком грубо, слишком разнузданно, слишком плотски, но он отчаянно нуждался в ней – единственном наркотике, способном притупить душераздирающую боль.
Он провел рукой по своему подбородку.
– Нравится борода, принцесса?
– Отвратительно, – с каменным видом ответила она, но на её губах несомненно мелькнула улыбка.
Подростком Дарси была вспыльчивой, испорченной, вечно всем недовольной, и способность посмеяться над собой отнюдь не была частью её натуры. В какой-то момент жизни у неё появилось чувство юмора, и, чёрт возьми, если оно не сексуальнее всех её женственных изгибов!
– Что ещё во мне тебе отвратительно?
– Какая была длина? (прим. – имеется ввиду бороды)
– Добрых десять дюймов (ок. 25 см).
– Вот видишь? – Она фыркнула. – Грязный рот.
Накрыв её тело своим, он потёрся шершавой щекой о её шею, и впитал прошедшую по ее телу дрожь.
– Когда-то тебе нравился мой грязный рот и все те вещи, которые я проделывал им.
– За многое в ответе подростковые гормоны.
– Взрослые тоже. – Несмотря на то, что это его убивало, он отодвинулся на несколько мучительных дюймов и, очертив пальцем её лицо, с удовольствием отметил, что она затрепетала. – Рад был снова увидеться. Удачных выходных.
Она выразительно выгнула бровь, намекая, что ей нравится то, чем он здесь занимается.
– Когда это, Бэк Ривера, ты успел стать забавным?
– Примерно тогда же, когда у тебя появилось чувство юмора, querida (исп.яз.– дорогая).
И снова она, зажигательно-яркая улыбка.
Бэк почувствовал себя так, словно проглотил солнце.
– Тебе еще стоит поработать над своими шуточками.
– Ну так покажи мне, как это делается... Bésame (исп.яз. – поцелуй меня).
Она рассмеялась ему прямо в лицо:
– Bésame el culo (исп. – поцелуй меня в задницу).
Поцеловать в задницу? О, это он мог.. Он наклонился, и прижав её к стене, заточил в клетку своих рук. Воздух завибрировал от секса и желания. А роскошное тело Дарси от них чуть ли не дрожало.
– Такая требовательная, принцесса. Как насчёт того, чтобы я начал с твоих губ, затем спустился к груди, животу, бёдрам? Со стольким надо возобновить знакомство, прежде чем доберусь до твоей сладенькой culo (исп.яз. – попки).
Прежде чем Бэк успел ее поцеловать, она сама поцеловала его. Неожиданно, как прежняя Дарси, и умело, как эта новая, которая ему очень, очень нравилась. Её губы порхнули сначала к одному уголку рта, затем ко второму, и он приоткрыл губы, приглашая внутрь. Приглашение Дарси приняла с радостью. Бэку всегда нравилось, как она относилась к поцелуям – её рвение граничило с ненормальностью. За эти годы, она, должно быть, отточила технику с массой парней, и он ненавидел каждого из этих засранцев.
Его руки сами собой обвились вокруг Дарси; когда дело касалось её, его тело всегда знало, чего хочет. К тому времени, как включился мозг, Бэк уже пропал. Притянув её ближе, он испытал извращённое удовольствие от того, что она сразу же не размякла. Он заслуживал, чтобы его помучили. Когда их языки сплелись, Бэк ошарашенно понял, что никогда ни с кем так не заводился: сердце подскочило в стратосферу, член уперся в ширинку. И это всего от одного поцелуя с Дарси, которая когда-то была его девушкой мечты, и теперь стремительно превращалась в женщину мечты. Всё равно что открыть бутылку хорошего любимого вина. Семилетней выдержки.
Дарси закрыла глаза и от того, что она по-прежнему делает это во время поцелуев, сердце Бэка сладко заныло. Открывала она их медленно, словно пробуждаясь ото сна.
– Te necesito (исп.яз. – ты нужна мне), Дарси, – пробормотал он.
Так странно, но его родной язык, на котором он больше, считай, и не говорил, напоминал о себе только с ней. Дарси отпирала эту его первобытную часть души.
Их губы встретились снова в порыве горячей страсти, и на этот раз Бэк отбросил бессмысленные попытки казаться холодным. С ней это никогда не было игрой. Схватив его за плечи, Дарси впилась ногтями в кожу, а он всё никак не мог ею насытиться. Её нежные губы, острые ногти, непокорное тело. От ее вырвавшегося стона по нему прокатилась новая волна возбуждения.
Шум толпы в баре напомнил Бэку, что они в слишком публичном месте. Подняв Дарси, он прошёл несколько коротких шагов до подсобки и захлопнул за собой дверь. Слишком тесно для чего бы то ни было, но для того, что они собирались сделать, подходило идеально. Он усадил её на стол, прямо на стопку со счет-фактурами. Её сумочка со стуком упала на пол. Дыхание Дарси сбилось, отчего жемчуга лежащие на груди, поднимались и опускались.
– У тебя кто-нибудь есть? – спросил он, нуждаясь в ответе по миллиону причин, все из которых сводили его с ума.
– Сейчас – нет. – Дарси расстегнула пряжку на его ремне, а он задрал её юбку вверх по бедрам. На ногах у нее были плотные шерстяные колготки, при воспоминании о персиково-кремовой коже его рот наполнился слюной.
– Быстрее. – Глаза у неё были дикими. – Пожалуйста.
События разворачивались с молниеносной скоростью, но ему было грех жаловаться. В следующий раз – а он обязательно будет – он спешить не станет, но в этот самый миг ему надо оказаться внутри неё, почувствовать, как обхватывают член её шелковистые складки, отдаться удовольствию, которого жаждал после череды дерьмовых месяцев. После того, как слишком долго был без нее.
Он быстро вытащил презерватив и раскатал по своей длине под её одобрительным взглядом. Его руки полезли к ней под юбку, собираясь стянуть колготки, но ткань так плотно облегала бёдра, что нащупать резинку оказалось очень непросто.
– Похоже, нам придётся...
– Порви их, Бэк, – прошептала она.
– Что?
– Порви их. – Дарси завела его руку себе между бёдер – и он мог почувствовать, как там все пульсировало от желания. Когда он нажал сильнее, с её губ сорвался хриплый стон. – Пожалуйста. Поторопись.
Порвать. Оказаться внутри неё. Без ожидания, без обольщения, без чертовых игр. Просто Дарси и эта эротичная смесь из властности и борьбы, что каждый раз его буквально уничтожала.
Бэк оттянул плотную шерсть и после нескольких попыток порвал шов. Скользнув пальцами внутрь, он отвёл трусики и нашёл её влажную плоть.
– Боже, Дарси, ты...
– Да, да, я. – Она потёрлась своим податливым жаром о его ладонь, и, запустив палец в карман его джинсов, притянула ближе к себе. – Сделай с этим что-нибудь.
“ Да , мэм ”.
Он смял её губы в поцелуе, а затем остались лишь жадные руки и скользкие языки. Они ласкали друг друга. Бархатные касания внутри её требовательного рта. Перерывы, чтобы взглянуть, как её бледные руки поглаживают темный и пульсирующий, несмотря на презерватив, член. Запертые воспоминания, что вырывались на свободу, добавляя происходящему неописуемо сладостную остроту. Та Дарси, которая отдалась ему в ночь, когда он похоронил двух мужчин, которых любил больше. Дарси сделавшая ту ночь лучше, не дав ему сделать ещё хуже.
Она чувствовала то же самое, сомнения быть не может. В зелёных глазах мелькали воспоминания, и он брал её совсем как тогда, будто этот единственный акт способен связать прошлое с будущим. Бэк замер на несколько неописуемых мгновений, якобы, чтобы она привыкла к его размерам, но на самом деле, желая ещё немного продлить этот миг перед тем, как окончательно перестанет сдерживаться.
Один, два, ах!.. Бэк обхватил её лицо, в полной мере наслаждаясь её изящными чертами и чувствами, что будила нежность её кожи. Затем набросился на рот с глубокими поцелуями, утоляя её желание и свою потребность. И только, когда в живот ударила волна щемящего удовольствия, отстранился и глубоко вошёл в неё.
