Текст книги "От ненависти до любви (ЛП)"

Автор книги: Кейт Брайан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 8 страниц)

«От ненависти до любви»

Кэйт Брайан

Вне серий

Переводчик – Мадина Долаева

Редактура и вычитка – Анна Бродова

Оформление – Наталия Павлова

Обложка – Наталия Айс

Перевод выполнен для группы – https://vk.com/beautiful_translation

Аннотация:

Наконец-то, родители семнадцатилетней Лилы Беквит уезжают на выходные, и Лила готова к проведению самой большой вечеринки года. Но когда ее помешанный на Рождестве младший брат Купер обнаруживает, что глобальное потепление уже дошло до Северного Полюса, он и его друг Тайлер отправляются в путь, чтобы спасти Санту.

Лила должна вернуть брата домой до приезда родителей. Единственный кто может помочь ей, это старший брат Тайлера – Бо, презирающий все и всех музыкант и, по совместительству, бывший парень Лилы.

Это история не столь о Рождественском чуде, которое помогло им преодолеть разногласия и найти сбежавших братьев, сколь о том, сможет ли эта спасательная операция помочь полным противоположностям полюбить... снова.

Глава 1

Школа Норф Вели

Лос-Анджелес

22 декабря

11:43

Мистер Джери должно быть шутит.

Буквально за мгновение до того, как должен был прозвенеть последний звонок после короткого учебного дня, за три секунды до Рождественских каникул, праздников и свободы, наш учитель по геологии дал нам задание с указаниями, на которые мы должны обратить внимание.

Он совсем с ума сошел?

– Он, должно быть, свихнулся, – пробормотала Лила Беквит своему партнеру по проекту, Денни. Она с тяжелым вздохом взяла задание, просмотрела первую страницу, заметив словосочетания «глобальное потепление» и «арктические льды», и засунула статью в сумку. Зимние каникулы уже почти начались, и у нее были другие неотложные дела, на которые надо обратить внимание. Например, самая большая вечеринка этого года. Которую она организовывала. Сегодня ночью.

При условии, что этот урок когда-нибудь кончится.

ЗВОНОК!!

Наконец-то.

Лила вскочила со своего места и помчалась к двери, но оказалась застигнутой врасплох толпой увлеченных детишек, бегущих через коридор.

Парни из команды по лакроссу пихали друг друга около дверей кабинета. Кучка неудачников из театрального кружка взявшись за руки, пели «Rockin' Around The Christmas Tree», проходя мимо главного офиса. Лила была так проникнута духом праздничных выходных, что на этот раз, они даже не раздражали ее. Волна смеющихся, счастливых подростков пронеслась через помещения и вытолкнула Лилу наружу через главную дверь, на встречу по обыкновению идеальному дню в Южной Калифорнии. Голубое безупречное небо, пальмы шумят на легком ветерке, и лучи солнца, согревающие ее лицо. Чуть южнее возвышаются горы Санта-Моники, отмечая границу между долиной Сан-Фернандо и Лос-Анджелесом. Ступеньки перед входной дверью в школу Норф Вели были негласно разделены: выпускники бездельничали на верхних ступенях в своих отдельных группах, ученики помладше сидели на площадке ниже их, и школьники заняли самые нижние ступени, рядом с парковкой. Лила с улыбкой перекинула свои темные волосы через плечо. Каждый из них хочет пойти на ее вечеринку.

– Надеюсь, ты готова к сегодняшней ночи, – крикнула Карли, лучшая подруга Лилы, со своего привычного места на широких ступенях. Она как обычно, была окружена кучкой девчонок.

Она была веселой блондинкой – идеальная противоположность темноволосой Лиле. Лила любила думать о них, как об инь и ян, или как о Селене и Блэр (Прим.ред.: персонажи сериала «Сплетница», события которого происходят в элитной школе). Вместе, они были главными среди девчонок в выпускном классе, и даже чуть ли не всей школы.

– Ты же знаешь, – сказала Лила со вздохом, освобождая себе место возле Карли. Ю Ли и Ребекка Ганс, две неразлучные выпускницы разошлись, чтобы уступить ей место, а Мелинда Деннис, предприимчивая второкурсница с большими глазами почти вжалась в изгородь. Лила уселась между девочками, радуясь, что находится в центре группы. Все-таки ей тяжело досталось это место. Если бы это все получилось по ее желанию и без особых усилий, как у беззаботной, красивой и ненаглядной Карли, Лила бы не держалась за это место.

– Не могу поверить, что мои родители наконец уехали, – сказала Лила, драматично закатив глаза. Девчонки придвинулись ближе.

Джанин Фарго выглядела так, будто сейчас упадет от счастья, хотя может и из-за того, что она опять ничего сегодня не ела, кроме морковки.

– Они серьезно никуда не выезжают. Понятия не имею, что за непреодолимая сила изменила образ всей их жизни и личные предпочтения на эти выходные, но я за это благодарна.

– Э. придет? – спросила Карли, улыбнувшись своей знаменитой, заразительной улыбкой. Она оказывала на всех согревающий эффект. Ну как тут можно не улыбнуться в ответ.

– Естественно, – сказала Лила. – Он этого не пропустит.

Э, это Эрик, старший брат Карли и парень Лилы. Они встречались уже почти три года, и в данный момент он выезжал из Стэнфорда, куда поступил в этом году, домой. Всю осень они едва виделись – он должен был освоиться в университете, а ее родители настаивали, чтобы она сосредоточилась на уроках и экзаменах. Если повезет, то время когда они не рядом, скоро закончится. В следующем году, она надеялась быть рядом с ним в Стэнфорде. Это всегда было ее огромной мечтой, и тот факт, что он едет сюда был словно акция «два по цене одного».

– Вы такие счастливчики, ребята, – выпалила Мелинда, как по сигналу.

Лила не хотела говорить ей ни сейчас, ни когда-либо, что удача не имеет никакого отношения к тому, как перевернулась ее жизнь. Невозможно просто так подружиться с Карли Холландер, и тем более встречаться с Эриком, который был старше их на год. С самим Эриком, которого поместили в качестве «Самого Привлекательного» и «Самого Красивого» в книге достижений прошлого года. Лила воспользовалась ситуацией, когда Карли перестала общаться со своей лучшей подругой Джанин. И к слову: Джанин перенесла это без неприятностей и слез, как не сделала бы Мелинда. Спасибо большое.

– Я слышала, даже люди из Оушен-Сити едут сюда, чтобы прийти сегодня ночью на твою вечеринку, – перебила Ребекка, как всегда влезая в разговор.

– Мишель Рейнольдс сказала, что прочла о вечеринке в твиттере своего двоюродного брата, а он живет аж в Сан Хуан Капистрано. Об этом будут слагать легенды.

Лила расслабилась, когда все разговорились, и с удовольствием наблюдала, как они обсуждают слухи о вечеринке, которую она еще даже не устроила. Это как подъем на вершину горы, и когда это случится, то это возвышение станет фундаментом ее репутации навеки. Не нужно больше ожидать, что кто-нибудь укажет ей, что раньше она была никем. Больше не «девушка Эрика Холландера» или «лучший друг Карли Холландер». О, нет. Она будет Лилой Беквит, как личность.

Она едва могла ждать.

Ее взгляд упал на одинокую фигуру, направляющуюся к парковке. Парень откинул свои непослушные черные волосы со лба, и перекинул свой беспантовый, «клевый» рюкзак JanSport (Прим.ред.: американские рюкзаки, из натуральных тканей, с лаконичным дизайном, и как правило одного цвета) на спину.

Бо Ходжес. Один. Конечно.

Она его не жалела. Бо, в старшей школе, сам выбрал одиночество, так же как и выбрал стиль неудачника. Доказательство тому его одежда: грязная толстовка поверх дырявой старой футболки, с изображением какой-то группы, джинсы, которые, Лила была уверена, он носил с седьмого класса, и эта шапка, которая сразу привлекала внимание к его темным волосам и задумчивым глазам, всегда– всегда наполненными высокомерием…

Трудно было представить, что она когда-то с ним встречалась. Факт оставался фактом, все равно это давняя история. Бо был ее бывшим парнем, и очень мало кто помнит эти дни, с учетом того, что Лила была… точнее Лила и Бо были… ладно, это Бо был занят. Они были вместе всю среднюю школу и большую часть девятого класса. Но когда Лила начала общаться с Карли, Бо повел себя так, будто она стала главной в колонии для прокаженных. Он положил начало своей удивительной карьеры подростка-ничтожества, в то время как Лила встречается с Эриком Холландером, и почти устроила самую большую вечеринку года.

Соревновались ли мы?

Ее телефон зажужжал и она вытащила его из своей старой кожаной сумки. Звонил Эрик. Она поднесла палец ко рту, смотря на девушек, убедившись что они слышали мелодию Flo Rida «Sugar», стоявшую на звонке.

– Скажи, что уже едешь, – сказала Лила, смотря как Бо садится в свой побитый Форд Эскорт. Он снял свою блеклую серую толстовку и кинул ее на заднее сидение. Эрика, слава Богу, никогда не увидеть ходящим на публике в таком виде, будто он спал в своих вещах,– или еще лучше – что ты уже подъезжаешь.

– Привет, детка, – ответил он. Лила любила его голос, он становился низким и всегда бархатным, когда он называл ее деткой. Она закрыла глаза и представила его: высокий, с широкими сильными плечами футболиста, с уверенной походкой. Калифорнийский бог-блондин с телом как у серфера и самыми превосходными карими глазами в мире. И он был весь ее. Это был словно сон, но все же это абсолютная реальность.

– Не могу дождаться нашей встречи, – прошептала Лила.

– Я тоже, – слишком быстро ответил Эрик. – Детка, я не смогу приехать сегодня. Мне жаль.

– О чем ты? – распахнула она глаза и неожиданно голос перешел на писк. – Что ты имеешь в виду? – ей хотелось закричать, но не могла этого сделать. На публике. На виду у всех.

Со своего места на верхней ступени она могла видеть всю школу, всех ребят, находящихся порядке уменьшения социального статуса. На долю секунды, ей захотелось оказаться на нижней ступени, где бы она могла поговорить с ним, без кого-либо. Она даже пожелала оказаться на парковке. Быть невидимой. Как Бо.

Но только на долю секунды.

– Профессор дал нам задание на дом, внезапно, – ответил он, глубоко вздохнув. – Я уже три часа просидел в библиотеке. И не думаю, что скоро с этим закончу. Я должен сдать его завтра к 8:00, поэтому не могу приехать в ЛА...

Он снова вздохнул, и Лила представила себе, как он хмурится, морщит лоб и смыкает губы. Он так всегда делает, когда волнуется.

– Мне очень жаль, Лила.

– Оу, не переживай, – ответила она, стараясь говорить с пониманием. Брови Карли вопросительно поднялись.

– Я все понимаю.

– Я буду дома к Рождеству, не волнуйся, – продолжал Эрик. Его голос стал спокойнее. – Только пара дней. Обещаю.

– Я скрещу за тебя пальцы, чтоб ты справился с заданием, – сказала она своим сладким, «поддерживающим-подружку» голосом.

– Увидимся, когда сможем, – ей показалось, что она заслужила премию за самую капризную девушку или Оскар за то, как нажала на кнопку «завершить».

– О, нет, – сказала Ю, будто с искренней поддержкой. – Что случилось с Эриком?

Ох.

– Не говори мне, что ему слишком плохо от похмелья, и он не может приехать, – сказала Карли со смехом.

Лила беззаботно улыбнулась девочкам.

– Его нагрузили неожиданным заданием, – ответила она, пожав плечами.

Свежий воздух ЛА будто насквозь продул ее клетчатую рубашку от «Alice+Olivia»

– Ты знаешь, как ему тяжело, – сморщила она нос и улыбнулась Карли. – Он был таким милым!

– Думаю, меня сейчас вырвет, – ответила Карли и все засмеялись. Она протянула свою руку и взяла за ладонь Лилы.

Лила откинулась на Карли. Совсем чуть-чуть.

Эрик не бросал ее, ведь у него экзамены. Но все ее фантазии об устройстве невероятной вечеринки со своим идеальным парнем-студентом ломались быстрее, чем испорченное рождественское печенье в январе. Пока девушки шли на парковку, Лила откинув свои гладкие темные волосы, заставляла себя думать о другом. Забыть о жалости к себе – у нее был план вечеринки. Все ее будущее зависело от этого. Северный Полюс скорее растает, или Ад покроется льдом, но Лила Беквит не совершит социальное самоубийство.

Глава 2

Дом Беквитов

Лос-Анджелес

22 декабря

12:24

Лила просмотрела свой список дел в планировщике на ноутбуке. Еще много чего надо было сделать до вечера: нужно приготовить напитки, составить плейлист для танцев и развесить по всему дому рождественскую омелу (единственная традиция, которая ее устраивала, правда). Когда дело касалось ее вечеринки, она была готова все устроить самостоятельно.

Но лучше всего, если ее родители поторопятся и уедут.

– Купер, дорогой, – разлетелся голос мамы Лилы по всем трем этажам ее мастерски украшенного дома.

– Не мог бы ты забрать свой проект по рисованию из кухни к себе в комнату?

Лила услышала глухие шаги своего маленького брата, пока он спускался по ступенькам.

– Лила, – позвала миссис Беквит из кухни, – ты должна увидеть рисунок Купера. Думаю, у нас растет маленький Пикассо!

– Он очень талантливый, – крикнула Лила в ответ, хотя она и не была так поражена каракулями восьмилетнего брата, как ее мама. Даже если он должен стать следующим Пикассо, она сомневалась, что их мама, коллекционирующая сувенирные снежные шары, могла определить это. Лила сидела в гостиной вблизи кухни, якобы искав рождественскую открытку для семьи на iBook, но на самом деле оформляла доставку выпивки на вечеринку. Рождественская открытка – ее персональное задание с детства. Когда-то, она делала это с гордостью, делая один страшненький рисунок за другим. Родители находили это милым. Таким милым, что они до сих пор раскладывали их каждый год на серой мебели в гостиной, где они и находились со Дня Благодарения до Нового года.

Вызывающая антипатию мазня, была подвешена вдоль камина на расстоянии 7,5 сантиметров друг от друга.

– Что там с открыткой? – спросила ее мама, появившись в широкой арке напротив нее. У миссис Беквит были голубые, цвета василька глаза и короткие вьющие светло-каштановые волосы. На шее у нее всегда висела нить жемчуга.

Лила невинно улыбнулась, свернув вкладку на случай, если у мамы появится рентгеновское зрение и она сможет увидеть экран через крышку ноутбука.

– Почти готово, – пожала она плечами и тут же почувствовала себя виноватой за ложь. Но потом напомнила себе, что родители до сих пор отказываются купить ей машину, несмотря на факт, что она выпускница и живет в Лос-Анджелесе где, чтобы добраться до нужного места, нужно преодолеть большие расстояния, зачастую проезжая через горы. Они утверждали, что может быть подарят машину к ее восемнадцатилетию в январе, чтобы она смогла поехать на ней в колледж, если сдержит обещание, что…, далее по списку. В основном они прибегали к угрозам: убирайся в комнате, иначе никакой машины; больше радуй нас своими оценками за семестр, или забудь о машине; и так далее. Но кто знал, сдержат ли они свое слово?

Машина была их тщательно обдуманной затеей. О ней они прочли в книгах по воспитанию: добиться послушания через хорошую мотивацию. Эта идея пришла следом, за ставшей иллюзией существования Санты.

– Я бы хотела хоть раз послать открытку до Нового года, – добавила миссис Беквит, недвусмысленно посмотрев на нее.

– Нельзя прерывать творческий процесс, – Лила попыталась облокотиться на бархатное изголовье дивана. Успокойся, предупредила она себя. Они уезжают. Ты сможешь это сделать.

– Вы скоро уезжаете?

– Через полчаса, – ответила ее мама, слегка сжав губы.

– Ты уверена, что вы с Купером справитесь? – спросила она. Ее интонация говорила: ты уверена, что не сожжешь наш дом с восьмилетним ребенком внутри?

– Знаешь мам, люди нанимают семнадцатилетних девушек смотреть за их детьми. А я счастлива сделать это бесплатно, – сказала она с интонацией, от которой мама должна почувствовать себя виноватой. Родители никогда не оставляли ее с Купером одну. Эти выходные были первым разом. Долгожданным, очень ожидаемым, серьезно опаздывавшим разом.

– Собрали вещи? – спросила Лила, наслаждаясь замешательством на лице матери. Сверхорганизованная миссис Беквит приняла душ за ночь перед отъездом и заранее уложила вещи в багаж, в отделы по цветам.

Ее мама не ответила на этот тупой вопрос и исчезла в кухне. Без сомнения, есть разница между тем как присматривать за Купером когда ему восемь лет или восемь месяцев. Не то, чтобы родители Лилы замечали это отличие. Они относились к нему как к малышу, как к парадоксу о курице и яйце. Та-дам – он ведет себя как малыш. Купер родился с осложнениями. Лила помнила то время, когда родители были в ужасе от необходимой ему операции. Она тогда тоже была напугана. Восемь лет спустя, он был счастливым, здоровым, шаловливым ребенком. И все же, родители все еще относились к нему так, будто в любой момент Купер мог свалиться. В то время как к ней, относились так, будто Лила находилась в шаге от того, чтобы стать малолетней преступницей. А ведь у нее прекрасные оценки (5-ки, и на том спасибо), она возглавляла ежегодник (как она еще могла ручаться за то, что никто ее не забудет?), играла в теннис (накаченные икры, проверьте).

По крайней мере, она может нести ответственность за свой собственный автомобиль. Так много ли она просила?

Она открыла чат и написала: «Думаю лучше поздно, чем никогда. Родители скоро уезжают и вечеринка начнется как только их автомобиль исчезнет из вида».

Вдруг испачканная, покрытая маркерами рука появилась перед лицом.

– Аааа, – взвизгнула она.

– Испугалась! – Купер радостно кричал позади дивана. Маленький братец.

По крайней мере, стадия «индийского ожога», во время которой Купер оставлял шрамы на ее коже, закончилась. Лила одарила его своим фирменным смертельным взглядом и закрыла ноутбук.

– Шутник, – холодно сказала она.

– Мама сказала, что я могу помочь тебе с Рождественской открыткой, – заявил Купер. Его карие глаза загорелись, будто он танцевал перед толпой поклонников. Купер выглядел младше своего возраста, с короткими, светло-каштановыми волосами и безнадежно невинным веснушчатым лицом. Его одежда всегда была покрыта пятнами от маркеров, красок, пирожных и даже (фу-у) маминым тональным кремом, в общем всем – до чего он мог дотянуться и взять в руки.

– Я нарисовал Санту! Хорошо получилось! Как думаешь, если я оставлю рисунок для него, ему понравится?

Как Куперу удалось пережить третий класс с его непоколебимой верой в Санту, было загадкой.

Макензи Болтон открыл Лиле эту тайну еще в детском саду, принеся фото с фиксированной датой, где его отец оставлял подарки под елкой и съедал сахарное печенье, оставленное для Санты. Родители нашли это милым, но настаивали, что никто в их доме не разрушит Рождество для Купера.

Она знала, что мама в кухне прислушивается к этому разговору, поэтому заставила себя ответить мило:

– Красивый рисунок, Куп, – сказала она, убрав подальше от себя руки предполагаемого Пикассо. На рисунке-сюрпризе – величавая, высокая фигура с отделанной мехом красной шапкой.

– Но откуда ты знаешь, что он выгляди именно так. В прошлом году ты уснул, прежде чем успел сделать его фото, помнишь?

– Все знают, как выглядит Санта, Лила, – нравоучительно ответил Купер.– Он еще больше знаменит, чем президент!

– Ты же знаешь, что сейчас самое любимое время Купера в году, – крикнула ее мама из кухни. – Раз ты не даешь ему помочь тебе с открыткой, может быть пока мы в отъезде, ты сделаешь с ним те пряничные домики, что он так любит или печенье.

Купер был вне себя от радости. Кутерьма веснушек в сомнительном испачканном свитере зеленого цвета стояли на ковре напротив Лилы. Идея о выпечке пряничных домиков или печенья уже укоренилась в его мозгу, а значит, выхода нет.

– Но проследи, чтобы он не ел много печенья и конфет, – продолжила миссис Беквит из кухни. – Нужно следить за уровнем углеводов. Переизбыток вызовет проблемы с пищеварением.

– Не волнуйся, мам, – она постучала кончиками пальцев по глянцевой крышке своего iBook'а, и напомнила себе, что надо сделать маникюр, до того как люди начнут собираться.

– Я съем, все это.

– Лишь бы Купер этого не сделал, – пропела ее мама.

Пищеварительная система Лилы, надо полагать, могла сама справиться с переизбытком углеводов.

Лила уставилась на свои ободранные ногти. Позиция ее родителей не позволяла делать Куперу никаких поблажек. Лила понимала их, потому что в возрасте Купера сама была немного не от мира сего, и посмотрите к чему это привело: несколько лет проведенных среди последних неудачников. Она ходила в начальной и средней школе с кучей вьющихся «хвостиков» на голове, и не имея понятия, как завести правильные знакомства. Вместе взрослея, Лила и Бо стали друзьями, а затем, в седьмом классе парнем и девушкой, существуя в своем маленьком коконе из первых поцелуев и музыки. С Бо она поняла, что хотела бы стать профессиональной певицей, той, чей внешний вид, никого не заботит, довольствуясь тем, что она похожа на лабродуделя (Прим.ред.: порода собак, получаемая путем скрещивания лабрадора и пуделя, отличается доброжелательностью и кудрявой шерстью).

До старшей школы, когда Лила просыпалась, от нее все еще пахло детским кремом. Ей определенно сопутствовала удача, когда однажды в девятом классе ее обвинили в списывании работы по истории. Другой предполагаемый виновный? Карли Холландер. Доказательств не было и девочки все отрицали. Им удалось избежать грубого дисциплинарного наказания, но им пришлось отбывать двухнедельный школьный арест.

Эти две недели были самыми познавательными в жизни Лилы. Когда она вышла из-под заключения, у нее было желанное приглашение на день рождения Карли и твердое решение изменить свой внешний вид и жизнь. Пора закончить с Лилой Беквит, витающей в облаках неудачницей, слонявшейся по краю школы Норф Вели. Пришло время вырасти и перестать прятаться.

Лила пригласила Бо на день рождения Карли. Но он повел себя так, будто она предала его, захотев повеселиться с «зомбаками». Так он называл звезд нашей школы, главарем которых было Карли.

Ссора закончилась тем, что Лила впервые пошла на вечеринку одна, а покинула ее с Эриком, в качестве нового парня. Вот так просто она выросла.

Куперу нужно было чем-то заняться.

– Я очень хочу печь печенье и пряничный домик, – сказал маленький монстр, ковыряя бежевый ковер своими кроссовками. – Не делай как обычно. Обещаешь, потому что мама здесь, а потом не делаешь. Я это терпеть не могу.

Лила приготовилась к тому, что мама ворвется сюда из кухни в настоящей ярости, оттого, что драгоценный Купер мог пострадать.

Но каким-то образом, этого не случилось. Рождественское чудо.

– Она в прачечной, – объяснил Купер.– Мы с Тайлером нашли клевый сайт, где можно сделать любой пряничный домик. Надо загрузить фото, так что мы можем…

– Купер, замолчи хотя бы на пять секунд, – рявкнула Лила. Она не хотела слышать ничего о сумасшедшем лучшем друге Купера, по совместительству, младшем брате Бо. Они ходили в тот же детский сад, куда ходили Бо и Лила с давних времен. Тех времен, когда она была слишком мала, чтобы знать как заводить друзей.

– Но мы могли бы сделать сюрприз для мамы и папы.

– Боже, – тяжело вздохнула Лила, прервав его снова, – Мы испечем печенье или что-то еще, но если ты не будешь раздражать меня, хорошо? Это и мои выходные тоже. Убирайся.

Купер просто стоял, уставившись на нее, будто его только что ударили. Ударили стальным носком ботинка. В конце концов, он разочаровавшись развернулся и быстро убежал.

Лила тяжело вздохнула. У нее не было времени думать о чувствах своего восьмилетнего брата. Ей нужно было организовать вечеринку. Выпивку должны были доставить через час. Она проверила утонченные золотые часы, что Эрик подарил ей, когда уезжал в колледж.

– Чтобы ты всегда знала, когда мы снова увидимся, – сказал он. Она заставила себя успокоиться и вспомнить его широкую и уверенную улыбку.

12:32

28 минут до отъезда родителей.

Игра начнется. Наконец-то.

Глава 3

Дом Беквитов

Лос-Анджелес

22 декабря

13:05

– И Купер, не поедет к Тайлеру на велосипеде один. Я оставляю машину, и ты отвезешь его, если он захочет пойти туда. Это ясно? – мама замолчала, пока завязывала серый шарф на своей шее, неодобрительно смотря прямо на Лилу, будто ей нужно было все разжевывать как маленькой. Лила перенесла свой вес с одной босой ноги на другую, выгибая стопы на гладком паркете парадной.

– Ясно, мам, – сказала Лила, сдерживаясь, чтобы не закатить глаза. – Я отвезу его.

Она была бы очень рада, если бы он уехал к Тайлеру, чтобы убрать его на ночь из дома. Ночевка для него, вечеринка для нее. Мобильник вибрировал в ее кармане как сумасшедший. Без сомнения, все хотели подтвердить планы на сегодня. Ее родители шастали вокруг, будто бы им никуда не нужно ехать. «Ну же, давайте, давайте» – тихо напевала она, подгоняя их к двери.

– И еще, это тебя касается Лила, – вмешался отец насупившись, пока надевал бейсболку Detroit Tigers на лысеющую голову. Он вырос на Среднем Западе и все еще гордился местными спортивными командами. – Не думай, что тебе можно приглашать Эрика к себе в комнату. Ты знаешь правила.

На самом деле, несмотря на все правила, родители любили Эрика. К Бо они относились, как к тикающей бомбе с часовым механизмом. Если бы они все еще были вместе, в ее комнате стояла бы видео-няня.

– Эрик еще не приехал из колледжа, – успокоила она отца, стараясь говорить убедительно. Она сосредоточилась на его футболке, надетой поверх рубашки с числом Пи на ней. Боже, ее отец ботан.– Так что, не стоит ни о чем беспокоиться.

– Не позволяй Куперу не спать всю ночь и объедаться. Вы можете поесть пиццу или запеченные хлопья. Но не все сразу. И смотри, чтобы он не смотрел ужастики. Ему потом кошмары снятся неделями.

– Я вообще-то тут живу, – напомнила Лила. Ee желудок сжался от одинаковых сдержанных взглядов, какими родители уставились на нее.

– Я имела в виду, что знаю, как заботиться о Купере. Мне без пяти минут восемнадцать.

– Еще не восемнадцать, – сказал отец. Улыбка заиграла в уголках его губ, будто он считал ее слова забавными.

– Совершеннолетие не наступает по твоему желанию. И я слежу за твоим поведением. Ты ведь хочешь машину?

Лила хотела машину. Ее не волновало, ни марка, ни цвет, ни год выпуска – главное, что бы было четыре колеса, двигатель, и замки, чтобы держаться от остальных подальше.

Ну ладно, если бы это был блестящий черный Фольксваген Битл с откидным верхом, она бы не возражала.

Каждый раз когда они шантажировали ее этим стимулом, она вызывала в воображении свою машину и уступала.

– Простите, – сказала осторожно Лила, подавляя свою растущую обиду.– Просто... Он будет в порядке. Мы оба. Все под контролем. Ладно?

Родители изменили свои выражения, и Лила забеспокоилась, что все испортила. Но затем, лицо ее матери смягчилось и она наклонилась, чтобы поцеловать Лилу в щеку. Цветочный парфюм мамы объял ее.

– Мы позвоним по дороге, чтобы убедиться что все нормально.

Затем (о чудо!), ее родители повернулись к двери.

И перед Лилой предстал образ идеальной вечеринки в виде нарезок картинок. Карли пронеслась бы через входную арку со своими любимыми кексами «Спринклс» купленными в Беверли Хилз, потому что, как она всегда говорила, признак хорошей вечеринки – безупречные кексы. Следующей, зайдет Ребекка, хихикая и бессовестно флиртуя со всеми парнями с которыми возможно, и ведя беспрерывную борьбу за лидерство. Дженни припарковалась бы близко к входной двери, отпуская иронические замечания всем, кто входит. Она как Джоан Риверз (Прим.ред.: америк. комедийная актриса, стендап-комик, телеведущая, известная колкими комментариями о звёздах американского шоу-бизнеса), ну, за исключением возраста и кучи пластических операций.

А затем Купер вбежал в парадную и направился к маме. Лила думала, он хотел получить последнюю порцию обнимашек или похныкать напоследок. Но вместо того, чтобы прильнуть к маминой талии как банный лист, Купер встал на цыпочки и начал шептать что-то маме на ухо.

По мере того как лицо матери побледнело и ее глаза обвиняюще уставились на дочь, у Лилы в животе все сжалось.

– Вечеринка? – потребовала она ответа, в шоке. – В этом доме? Лила, скажи, что это не правда!

Сердце Лилы ушло в пятки с отвратительным глухим звуком. Все чувства покинули ее, пока сердце колотилось в ужасе. Последний раз она чувствовала тошноту в седьмом классе, когда Бо вынудил ее прокатиться на Горках в Парке аттракционов.

– Что? – еле слышно спросила она, хотя никогда не врала без видимой причины. Дайте ей чуть-чуть времени и хорошую историю, она придумает коварный план. Но сейчас она была как олененок Бэмби, столкнувшаяся лицом к лицу с охотником.

– Понятия не имею, о чем говорит Купер, – решилась сказать она. Про-валь-но.

– Она написала всем друзьям, – пропищал Купер. Его голос звучал по-ангельски. Он даже выглядел как херувимчик, его щеки порозовели, а глаза сверкали. Лила хотела убить его. Ангелов можно же убить?

– Он сказал, ты хотела начать вечеринку сразу, как только мы уедем.

Лила открыла рот, но из него не вырвалось ни звука. Губы матери были сжаты. Лицо отца побагровело от ярости. Их сдержанность достигла пика.

– Лила, – закричал ее отец, помахав пальцем, – можешь забыть о машине. Тебе повезет, если я разрешу ездить на своей!

– Ты думала, что можешь скрыть это? – кричала ее мама на пределе громкости. – Как нам доверять тебе после этого?

– Я всего лишь пригласила Карли, – запротестовала она, быстро размышляя.

– Мы говорили о том, что бы посмотреть фильм вместе. И всё. Никакой вечеринки.

Но слово «вечеринка» было бомбой, попавшей в ее жизнь. Удар уже был нанесен.

– Как нам сейчас ехать в Феникс? – сказал мистер Беквит. – Мы ожидали от тебя разумного поведения.

Да, это правда. Они ожидали, что она будет абсолютной, стопроцентно идеальной все время. В школе, дома, везде. Они требовали от нее никогда не просить о помощи, не ошибаться и не вести себя так, будто ее нужно обнять. Она могла написать целую книгу об ожиданиях родителей.

– Тетя Люси ждет нас, – ответил отец со злостью, – Она планировала свою тридцатую годовщину целый год.

Он махнул рукой в воздухе, теряя терпение.

– Это выходит за все границы! Мы доверяли тебе.

А Купер просто стоял, с ухмылкой на «невинном» личике, не обращая ни на что внимание, кроме сцены, развернувшейся напротив него. Как же Лиле хотелось согнать эту улыбку.

– Получается, что Купер безупречен и ему всегда можно доверять, а мне никто не верит. Он мог сказать, что я серийный убийца и вы бы ему поверили, – фыркнула Лила, стараясь скрыть свою панику злостью. – Приятно знать.

– Не вини во всем брата! – крикнула ее мать, – Если я узнаю о какой либо мести, Лила, ты будешь наказана до конца года. Я серьезно. Веди себя идеально до конца выходных, и может быть, до начала весенних каникул ты избежишь наказания за сегодня.

Лиле понадобилось несколько секунд, чтобы все осознать. Лила обвила себя руками, чтобы удержаться и ничто не побить. Или кого-то. Кого-то значительно ниже нее.

– Значит, я уже наказана, – объяснила она. Ее голос был сдавленным и сдержанным, – только потому, что Купер вторгся в мое личное пространство и неправильно понял то, чего ему не стоило читать.