Текст книги "Все за Куина"
Автор книги: Кей Хупер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 10 страниц)
– Моргана?
Она посмотрела через стол на Куина.
– Любой мужчина, который, посмотрев на тебя, не увидел интеллект и жизненную силу в твоих глазах, должен быть или слепым, или невероятным глупцом. – Его собственные глаза внезапно заискрились смехом. – Конечно, он также должен быть слепым или сделанным из камня, чтобы не заметить, как роскошно ты выглядишь в обтягивающих свитерах.
Морган не могла не рассмеяться, но серьезно ответила на то, что, как она чувствовала, было важным.
– Этот опыт сделал меня осторожной, но не ожесточенной. В конце концов, обращать внимание на чью-то внешность – это рефлекс, так что я вряд ли могу винить людей, что они замечают, как я выгляжу. На самом деле, это становится проблемой только тогда, когда они не могут заглянуть дальше внешности.
Она помолчала, потом добавила:
– Но ты должен признать, что во мне… внутреннее содержание и внешность очень часто противоречивы.
Куин выглядел задумчивым.
– Насколько можно судить по первому впечатлению, это может быть правдой. Но твой ум, Моргана, – одна из самых захватывающих твоих черт. И чем больше я узнаю тебя, тем более… полной становится картина.
– Полагаю, это комплимент, – сказала она осторожно.
Куин улыбнулся.
– Так и есть.
– Тогда спасибо. – Впервые Морган чувствовала себя немного смущенной. – Не пора ли нам идти? Должно быть, уже двенадцатый час, и если тебе надо… идти работать… в полночь…
Несколько минут спустя, по пути назад к его машине, Куин сказал:
– Я заеду за тобой завтра утром около десяти, ладно? Сначала зоопарк, потом наш пикник. Мой отель предоставляет обеды, вот я и узнаю, что они могут сделать с плетеной корзиной [9]9
Корзина для пикника – одна из услуг в некоторых отелях.
[Закрыть].
– Десять? Тебе останется совсем мало времени на сон, – запротестовала она.
– Со мной все будет в порядке, не беспокойся. – Он разблокировал машину и открыл дверь со стороны пассажира для Морган, затем обошел вокруг и сел на водительское место. – Я не нуждаюсь в долгом сне.
Морган размышляла об этом, когда он покинул ее, так легко поцеловав у двери, что она не была уверена, что ей это не показалось. Она высвободилась из своего нарядного платья, одела одну из футболок для сна, сняла макияж и распустила волосы, затем свернулась на диване перед телевизором, включенным на старом фильме, который смотрела, но не видела.
Куин будет на вахте у музея, думала она. Одетый во все черное, в своей лыжной маске. Безоружный, потому что никогда не носил оружие, по крайней мере, если верить тому, что она читала. Она тут же сделала в уме пометку спросить его об этом. И он будет один, потому что именно так он предпочитал действовать. Всю долгую, холодную ночь.
Сколько еще пройдет ночей, пока капкан захлопнется, и они поймают Паслена, или же до того, как ловушка не сработает? И что потом? Она еще не спрашивала его об этом и не была уверена, что спросит. Может, лучше просто подождать и посмотреть, что принесет им будущее.
Проблема была в том, что терпение было не самой сильной ее чертой. И никто не знал этого лучше, чем она.
На некотором расстоянии от Морган с ее размышлениями, и даже близко не около музея, за которым он, как предполагалось, должен наблюдать, Куин наклонился вперед на своем удобном стуле и указал определенное место на схеме, разложенной на низком кофейном столике.
– Вот эта заваренная неиспользуемая дверь около подвальных складских помещений – явное слабое место. Но она находится так далеко от выставки, что по пути вам придется пройти через дюжину устройств системы безопасности.
Хозяин дома, который стоял рядом с его стулом, кивнул.
– Да, я знаю. Вы говорили, что там есть другой путь?
Куин снова постучал пальцем по схеме, на этот раз указывая на систему кондиционирования здания.
– Здесь уязвимое место. Правильно подготовившись, вы заставите его поработать на вас.
Через мгновение мужчина снова кивнул.
– Да, думаю, я понимаю, о чем вы говорите.
– На самом деле, все очень просто, – сказал Куин. – Система почти на сто процентов защищена от случайных поломок. Почти. С таким количеством работников системы безопасности: патрулирующими охранниками, теми, что находятся в вестибюле и в комнате охраны, наблюдающими за музеем, будет невозможно продвинуться далее, чем на несколько футов по любому коридору, чтобы тебя не заметили. Но если вы сможете обездвижить всех охранников прежде, чем войдете в здание, будет очень просто проникнуть через подвал и отрезать основной и резервный блоки питания, что сделает бесполезной всю электронную систему безопасности.
– Там должна быть автоматическая сигнализация, если в здании отключается электропитание, – заметил другой мужчина.
Куин улыбнулся.
– Она там есть. Поэтому вы воспользуетесь мобильным телефоном и позвоните в компанию, контролирующую систему безопасности – «Эйс секьюрити» – и доложите о сбое в системе. И так как вы будете знать секретный код, они не начнут беспокоиться до тех пор, пока система не будет отключена дольше часа. К тому времени вы уже давно уйдете.
– У вас есть код?
– Код, имя старшего ночного охранника, его идентификационный номер и точная схема электрификации всего здания.
Мужчина с холодной улыбкой разглядывал Куина.
– Мои поздравления. Я мог бы поклясться, что Морган никогда не позволит чему-то подобному попасть в чужие руки, даже если это руки любовника.
– Я всегда имею более одного источника информации, – спокойно объяснил Куин.
– Но Морган – один из них?
Куин откинулся назад на своем стуле и небрежно скрестил ноги. Он улыбнулся, холодно, бесстрастно заметив:
– Морган помогает мне так, как она даже вообразить не может.
Глава 5
К понедельнику Морган практически убедилась, что главная цель жизни Куина состоит в том, чтобы доводить ее, Морган. За исключением присмотра за коллекцией Баннистера и поимкой вора он только и делает, что мешает ей спать ночами, заставляет грызть ногти и поднимает кровяное давление, не говоря уже про постоянное нездоровое воздействие на ее психику.
Взять, например, воскресенье. Сначала зоопарк, где стало ясно, что он любит и понимает животных. Еще бы ей не ослабить защиту. А затем пикник. Этот пикник…
Еду он заказал в своем отеле и принес с собой толстое одеяло. И погода не подвела – денек выдался сухим, умеренно теплым, с мягким ветерком и щедрым солнцем. В парке, который они выбрали, даже в погожий день оказалось не многолюдно и, учитывая, что они находились не под крышей, достаточно уединенно. Кто-то прогуливался, кто-то тоже расположился для пикника. Было мирно и тихо.
Как обычно, Морган чувствовала себя с Куином совершенно спокойно. Они расслаблено беседовали обо всем. Пока перекусывали, он больше интересовался ее жизнью и корнями, но после еды полностью переключился на другой вид исследований.
Даже утром в понедельник, как только всплывали воспоминания, Морган чувствовала слабость в коленях и легкое головокружение. Расстегнув всего одну пуговичку на ее блузке и не позволив своим рукам ничего, что могло бы вызвать неодобрительный хмурый взгляд служителя церкви, он совершенно покорил Морган поцелуями. Никогда в жизни она так не таяла, не чувствовала безумного желания, которое пробудил в ней Куин. И эмоционально, и физически она ощущала одержимость желанием. И этим мужчиной.
– Ты сделал это специально, – слабо обвинила она Куина после того, как он прекратил совращать ее поцелуями.
Морган лежала на одеяле, и очень хорошо, иначе бы ноги ее не удержали.
Улыбаясь, он пальцами спокойно поглаживал ее пылающие щеки, но его глаза потемнели, а в голосе появилась хрипотца.
– Конечно, специально. Хочу, чтобы ты меня желала, сладкая моя.
Из-за разочарования она не очень прилично фыркнула в ответ на его признание, но сил смущаться уже не осталось. Хорошо, что ответила именно так, без слов. Если бы хватило сил спросить, о чем она в то время думала, то пришлось бы ходить с красными щеками и сегодня.
«Я тебя хочу. Когда мы будем вместе?»
Хотя, если бы спросила прямо, возможно, в конце дня Куин не попрощался бы с ней около дверей ее дома мимолетным поцелуем. А может, ничего бы не изменилось.
– Я сегодня очень занят, – произнес он извиняющимся тоном до того, как она успела его пригласить. – Но завтра, может, увидимся в музее.
В понедельник Морган подумала, что это не назовешь приглашением на свидание. И размышляла о его словах – и о нем – все утро, сводя себя с ума воспоминаниями о прошедшем дне. Даже задержалась с ланчем в надежде, что Куин объявится, но все закончилось одинокой трапезой в кафе рядом с музеем. (А он, скорее всего, в это время отсыпался. Нет, точно, он занимался именно этим). Когда Морган вернулась к работе, в музее оказалось полно людей и проблем, требующих ее внимания. И ни следа Куина.
К четырем часам, когда она делала очередной обход выставки, Морган настолько затерялась в мыслях, что даже не осознавала, что просматривает страницы официального путеводителя по выставке.
– Морган?
Она оторвала взгляд от фотографии витрины с «Огненным бриллиантом» и посмотрела на стоящего рядом Макса.
– Ой, привет, Макс!
Он слегка улыбнулся, но в проницательных серых глазах затаилось беспокойство.
– С тобой все в порядке?
– Конечно. А почему ты спрашиваешь? – моргнула она.
– Ты уже десять минут просматриваешь путеводитель.
– Прости, пожалуйста. Боюсь, мои мысли улетели далеко отсюда. Какие-то проблемы? – выдавила улыбку Морган.
– Нет. Я разговаривал о выставке с репортером из «Кроникл». Она привела с собой фотографа сделать несколько наших фотографий и экспонатов коллекции. Похоже, выставка имеет такой успех, что мы попали в новости.
Фотограф… Морган сразу подумала, что у нее сегодня распущены волосы, и это не совсем подходит имиджу деловой и утонченной женщины. Окинув себя взглядом, она с удивлением обнаружила, что одета в короткую темную юбку и длинный бордовый свитер. И бордовые «лодочки» на высоком каблуке. Бордовые? Странно. Она не смогла припомнить, чтобы в ее гардеробе были туфли такого цвета. Где она их раскопала? И достаточно ли презентабельно она выглядит для фотографии? Морган посчитала, что сойдет.
– Морган?
Она снова посмотрела на Макса и с ужасом услышала, как совершенно серьезно спросила его:
– Ничего, что я в бордовых лодочках?
Макс – редкой души человек, который не только никогда не боялся неожиданностей, но и обладал завидной проницательностью – не моргнув глазом, ответил:
– Мне нравится.
– Гм, хорошо.
Лицо Морган пошло красными пятнами.
– Хочешь еще что-то спросить? – улыбнулся он.
Подняв руку и озабоченно потерев место между бровями, Морган обнаружила морщинку. Неужели она хмурилась целый день?
– Нет, не думаю… Нет. Пойдем и сделаем эти фотографии.
Макс не стал ни о чем спрашивать, но Шторм выказала больше любопытства, когда в конце дня, перед самым закрытием, Морган ответила невпопад.
– Я это запомню, если возникнет такая необходимость, – серьезно сказала она Морган.
– Что запомнишь?
Даже ради спасения жизни Морган не смогла бы вспомнить, что она ответила. И даже о чем вообще они говорили.
– Где купить пару удобных бордовых лодочек.
– Не поняла. Ты же спрашивала про туфли?
– Нет. Я поинтересовалась, поставили ли тебя в известность, что сегодня у нас меньше охранников.
Безвольно откинувшись на дверь компьютерной комнаты, Морган промямлила:
– Боже, я совершенно потерялась.
– Да, ты выглядишь сегодня отвлеченной, – согласилась Шторм.
– Отвлеченной? Да меня здесь вообще нет. Понятия не имею, что сегодня происходило вокруг меня. Могли стащить всю коллекцию Баннистера, а я бы даже не заметила. – Морган нахмурилась. – А почему у нас сегодня меньше охранников?
– Да все этот желудочный грипп. Стив собирался прийти сегодня, но только что позвонила его жена и сказала, что он лежит пластом и пару дней точно не выйдет.
– Может попросить замену в «Эйсе»? – еще сильнее нахмурилась Морган.
– Не получится, они сами едва справляются с гриппом. Макс сказал, что один охранник – это более или менее терпимо, и Вульф согласился. Ни один из них не хочет рисковать, приглашая в музей незнакомых людей, особенно, если у нас нет времени на полную проверку надежности. Я просто хотела удостовериться, что ты знаешь.
– Спасибо. – Морган глянула на часы и вздохнула. – Возьму-ка я свои бордовые туфли и пойду домой.
– Возможно, так для тебя будет лучше всего. Гм… как прошел вчерашний пикник?
Морган буквально почувствовала, как ее глаза затуманились, и лицо как будто задрожало. И это нельзя было сравнить с тем, что случилось с коленями. Она опустила веки и потрясла головой, старательно избавляясь от высасывающих все силы воспоминаний.
– Вот это да, – пробормотала Шторм.
Осторожно открыв глаза, Морган с большим усилием сосредоточилась на подруге.
– Разве честно, что этот мужчина так на меня действует? Может, я все же подхватила желудочный грипп?
– Не думаю. То, что ты подхватила, не проходит через сорок восемь часов.
Морган оттолкнулась от косяка и с облегчением заметила, что колени снова в порядке. И даже улыбнулась.
– Не проходит, но может, я смогу научиться справляться с этим немного лучше. По крайней мере, не быть такой несобранной. Мне не повредит крепкий сон. Как я уже сказала, захвачу свои бордовые туфли и отправлюсь домой.
– До завтра!
Морган, как обычно, шла домой пешком. Четыре квартала. На высоких каблуках. Она сбросила туфли в подъезде своего дома и понесла их вверх по лестнице – лифт отключили на ремонт – на четвертый этаж. Зайдя в квартиру, бросила лодочки куда-то в сторону спальни, включила телевизор, чтобы послушать новости, зашла в кухню и поставила вариться кофе.
Она не думала о том, что делала. Двигалась чисто автоматически. Соорудила нехитрый ужин: подогрела вчерашнее тушеное мясо, порезала салат и поела, совершенно не чувствуя вкуса еды. Потом Морган убралась в кухне, налила вторую чашку кофе и пошла в гостиную.
На часах было около половины двенадцатого, когда ее голова начала работать почти нормально, вопреки безобидным подначкам Шторм.
«Ты выглядишь сегодня отвлеченной».
В тех же юбке и свитере, Морган удобно устроилась на кушетке, положила на подушки босые ноги и хмуро смотрела в тихо бубнящий телевизор. Медленно, но неотвратимо внутри поднималась и заполняла все вокруг чистая ярость. Ощущение было замечательным. Ясный ум, чувства обострены, и впервые за несколько дней она знала, что видит напрямую то, от чего Куин, прикладывая мыслимые и немыслимые усилия, пытался ее отвлечь.
Черт его побери! Гадкий, подлый, никчемный вор снова это сделал! С ловкостью, присущей гениям иллюзии, он убедил ее, что созданный им мирок и есть реальность. Ее настолько заинтриговал – и соблазнил – Алекс, что она перестала обращать внимание на ночные вылазки Куина.
Да, по случаю задала уместный вопрос, но серьезно на эту тему не думала. А надо было бы. Еще как надо.
Не удивительно, как только Морган разозлилась, она не могла остановиться. Достала пару черных «рибоков» [10]10
Кроссовки фирмы Reebok
[Закрыть], не снимая чулок, надела, прихватила сумочку и вышла из дома, даже не вспомнив про телевизор.
Вместо того, чтобы сломя голову мчаться в музей, Морган пересекла улицу, выбирая темные места и двигаясь со всей хитростью, которую смогла в себе обнаружить. Чтобы оставить свободными руки, она перекинула ремешок сумки через голову и одно плечо. Желание найти Куина оказалось настолько сильным, что Морган забыла о привычке всегда держать под рукой газовый баллончик.
Подобраться к музею незамеченной было проще простого. Осталось найти место, где затаился в засаде Куин. Ни археологическое образование, ни навыки администратора не могли подсказать, где самое лучшее место наблюдения для музейного вора, так что оставалось полагаться на здравый смысл.
Куин должен затаиться где-то наверху, откуда открывается хороший обзор музея, но не настолько высоко, чтобы не успеть спуститься в экстренном случае. Морган осмотрела здания вокруг и остановилась на одном, который был выше на пару этажей и располагался всего в половине квартала от музея. Добравшись до нужного места, она поняла, что сделала отличный выбор. Жилой дом с удобной пожарной лестницей ремонтировался, поэтому не следовало бояться ни жильцов, ни любопытных консьержей.
Шесть этажей. Морган стиснула зубы и начала подниматься, стараясь не шуметь и ругая себя по-черному за то, что забыла прихватить фонарик. Луна давала немного света, но пожарная лестница стояла под таким углом, что Морган почти все время находилась в полной темноте. Как выяснилось позже, это и стало основой причиной, по которой мужчина застал ее врасплох.
Все случилось настолько быстро, что Морган даже не успела вскрикнуть. Неожиданно ее схватили, прижали к жесткому телу, скрутили руки, а нос и рот накрыли чем-то, пахнущим сладко и противно. Морган попыталась бороться и не дышать. Ее тяжелая сумка задела металлическую пожарную лестницу со звуком, прозвучавшим невероятно громко.
Легкие горели от недостатка воздуха, но Морган упорно старалась достать ногтями любую часть тела нападавшего. Резкая боль в лодыжке подсказала, что она пнула лестницу, за что и была наказана. Голова начала кружиться, и Морган с раздражением поняла, что силы начали покидать ее тело.
Почему-то вспомнилось, что в старых готических романах героиня всегда убегала ночью одна и без оружия из-за подозрительного звука или внезапного озарения. Мало того, что она всегда навлекала неприятности на свою голову, так еще обязательно была одета в прозрачную ночную рубашку или нечто подобное и совершенно не подходящее для ночных блужданий.
Морган всегда издевалась над глупыми героинями и обещала себе, что уж она-то никогда не ввяжется в опасную ситуацию без надлежащей подготовки. И до сегодняшнего дня, можно уверено сказать, почти не ошибалась. Не так давно, когда Куина схватили плохие парни, и она пошла его спасать (в одиночестве и без оружия), то хотя бы была подходяще одета.
А на этот раз, раздраженно подумала Морган, она не только сглупила и отправилась без средств самозащиты, но даже не догадалась надеть джинсы.
Она еще чувствовала прижимающееся сзади удивительно крепкое тело напавшего на нее человека, чувствовала безжалостную силу руки, которая чуть не сломала ее пополам, и понимала – странная, но успокаивающая мысль – что все это делает не Куин. Наконец, хлороформ сделал свою работу. Морган начала заваливаться на мужчину и почувствовала, как высоко задралась ее короткая юбка.
«Дьявол! Ну почему я не надела джинсы…»
Морган услышала голоса. Два. Оба мужские и оба знакомые. Она лежала на чем-то очень жестком, холодном и неудобном, но, кажется, ее завернули в одеяло. Странно, но Морган чувствовала себя в полной безопасности. Она не могла открыть глаза, не могла пошевелиться, но со слухом все оказалось как надо.
– С ней все будет в порядке?
– Думаю, да. Это хлороформ, рядом с ней на пожарной лестнице висела тряпка.
– А какого черта она вообще здесь делает?
– Так как она без сознания с тех пор, как я ее обнаружил и позвонил тебе, не было возможности ее спросить.
– Ладно, позже. Что же случилось?
– Я могу только догадываться. Может, он меня в чем-то заподозрил и ночью отправился за мной – то ли следить, то ли избавиться от меня. У него с собой оказался хлороформ. Я ни капли не сомневаюсь, что он берет с собой на дело всякие разные штуки. Очевидно, планировал усыпить кого-то. Морган могла подняться по лестнице неожиданно для него. Прятаться было поздно, вот он и избавился от нее. Если бы я не услышал подозрительный звук, когда с проверкой проходил внизу, он мог бы закончить дело. Ей чертовски повезло, что он не сбросил ее через ограждение в переулок между домами.
– Ладно, ладно, успокойся.
– Я совершенно спокоен, – ответил Куин таким острым голосом, что можно было порезаться.
– Хорошо, поговорим об этом позже. Как я понял, ты вызвал меня, чтобы освободиться? – вздохнул Джаред.
– Если не возражаешь. – Куин тоже вздохнул, звук получился каким-то неровным. – Не думаю, что сегодня ночью что-то еще случится, но не настолько уверен, чтобы прекратить наблюдение. Я доставлю Морган домой и послежу, чтобы с ней все было в порядке.
– Без проблем. Я предупредил Дани, чтобы не ждала меня раньше утра.
– Спасибо. Вот, держи телефон.
– Хорошо. А как ты собираешься доставить ее домой? – удивленно спросил Джаред.
– Отнесу.
– Шесть этажей вниз, четыре квартала и четыре этажа вверх?
– Она не очень тяжелая, – отсутствующим тоном ответил Куин.
Голос Куина слышался теперь ближе, так как он опустился около нее на колено. Морган хотела открыть глаза, но не могла. В полном сознании, но совершенно обездвиженная, она почувствовала, как Куин поднял ее на руки. Ее тело распознало любимого в ту же секунду, после одного прикосновения. Издав еле слышный стон, который прозвучал смущающее чувственно, почти нецивилизованно, Морган тревожно задумалась, не услышал ли его Джаред. Достаточно и того, что Куин слышал…
Морган чувствовала, что спускается вниз, хотя не слышала ни звука. Куин двигался практически беззвучно, даже по пожарной лестнице с ней на руках. Странное чувство, когда тебя несут почти без усилий. И, похоже, именно это задержало восстановление от хлороформа на добрых пять минут, если не больше.
Когда Морган, наконец, удалось открыть отяжелевшие веки, пожарная лестница оказалась позади, а Куин шагал по тротуару в сторону дороги. Она отчаянно напряглась и сумела оторвать голову от его плеча. Хотя тошнота подкатила к самому горлу, Морган смогла ее сдержать.
– Я могу идти, – предложила она Куину, но даже для собственных ушей звук показался слишком слабым.
Не меняя темпа, он посмотрел на свою ношу. В свете фонарей лицо Куина ничего не выражало, а голос прозвучал непривычно ровно.
– Сомневаюсь. Ты сильно ушибла правую лодыжку.
Завернутая в одеяло, Морган не могла видеть ноги. Она на пробу пошевелила правой ступней и еле сдержала крик боли. И сразу вспомнила, как в пылу борьбы со всей силы ударилась ногой о пожарную лестницу.
Лежа, как в колыбели, в мужских руках, Морган не отрывала глаз от его профиля и очень жалела, что позволила своему гневу толкнуть ее на опрометчивое решение последить за Куином. У нее было право разозлиться до чертиков, но вот что случилось. Теперь он несет ее домой – как говорится, под охрану родных стен – а она чувствует смехотворное желание защититься и доказать свою правоту. Но тут Морган вспомнила другие обстоятельства и почувствовала себя немного лучше.
Если бы она не наткнулась на того, кто прятался за пожарной лестницей, тот мог бы прокрасться мимо Куина и не только усыпить его.
«… не то следить, не то избавиться от меня».
Морган вздрогнула и почувствовала, как напряглись его руки.
– Почти пришли, – успокоил он.
Она снова опустила голову на широкое плечо и закрыла глаза, борясь с набегающей волнами тошнотой. Видимо, неприятные ощущения были не единственными последствиями хлороформа, как так Морган опять заснула, на этот раз всего на несколько минут. Когда она открыла глаза, Куин отпирал дверь в квартиру.
«Видимо достал ключи из сумочки», – отсутствующе подумала она.
Войдя в квартиру, он устроил ее на диване так, чтобы ноги лежали на подлокотнике. Он действовал нежно, но у Морган перехватило дыхание, когда ушибленной лодыжкой дотронулась до жесткой подушки. Боль не была ужасной, но становилась резче при каждой попытке шевельнуть ступней или дотронуться до чего-нибудь ногой.
Куин выпрямился и уставился на Морган все с тем же непривычно жестким выражением лица. В неярком свете ламп гостиной зеленые глаза казались пустыми. Он был одет в костюм Куина – в черное с головы до ног. Моргана смотрела, как он опустил на журнальный столик ключи, затем снял с талии небольшую сумку и положил ее туда же. Куин глянул на включенный телевизор с приглушенным звуком, потом повернулся к ней и сказал:
– Пойду, принесу лед для твоей лодыжки.
Оставшись одна в гостиной, Морган освободила из-под одеяла руки. Удивительно, но ее сумка так и болталась на шее. По весу стало понятно, что из нее вынули только ключи, так что напавший на нее человек явно не собирался заниматься грабежом. Морган бросила на журнальный столик свою сумку, которая приземлилась поверх сумки Куина.
Часы на видеомагнитофоне показывали около часа ночи, что ее очень удивило. Как могло столько всего произойти за такое короткое время?
Слушая позвякивание кубиков льда на кухне, Морган осторожно наклонилась вперед, откинула одеяло, чтобы оглядеть ноги, и поморщилась от вида правой лодыжки. Даже через перекрученные колготы было заметно, что нога раздулась и изменила цвет. Чуть двинув ступней, она тут же почувствовала обжигающую боль. Но ногой можно шевелить, а значит ничего серьезного. А еще Морган с облегчением поняла, что голова прояснилась и тошнота отступила.
Когда Куин вернулся в комнату, в одной руке он нес мешочек со льдом, а в другой – чашку кофе.
– Ты оставила кофеварку включенной, – пояснил он, подавая ей чашку.
– Я была в ярости, – призналась Морган, избегая его взгляда.
Ее голос снова стал нормальным, за что она тоже была благодарна, хотя ей не понравилось, что слова прозвучали больше как каприз.
Никак не отреагировав на ее слова, Куин взял одну из декоративных подушек и осторожно подложил так, чтобы она поддерживала лодыжку Морган. Потом положил сверху лед и снова вышел из комнаты, но почти сразу вернулся из кухни со второй чашкой кофе. Куин очень ее удивил, когда присел на дальний край дивана лицом к ней. Он практически лежал рядом с ее ногами, опираясь одной согнутой рукой на подлокотник и намеренно или случайно блокируя ее. Давление твердого бедра отвлекало от восхитительного облегчения, которое дарил мешочек со льдом. Морган сердито задумалась, что за заклинание, заставившее ее тело отвечать с мгновенно пробуждающимся голодом, он использовал.
Куин отпил глоток кофе, отставил чашку на журнальный стол, посмотрел на Морган непроницаемым взглядом и тщательно взвешенным тоном спросил:
– Не хочешь объяснить, какого черта ты сегодня ночью там делала? И понимаешь ли ты, насколько близко подошла к тому, чтобы тебя убили?
– В мой план это не входило.
– Ого, у тебя даже был план.
– Не будь таким язвительным, Алекс. Тебе это не идет.
– А лежать кучкой тряпья на пожарной лестнице не идет тебе. – Громкость его голоса была уже не так выверена, появились хриплые ноты и жесткость. – Зачем ты это сделала, Моргана? Какого черта ты оказалась на той пожарной лестнице?
– Искала тебя, очевидно. Не знаю другого человека, которого можно в середине ночи найти на крыше пустующего здания.
Куин пропустил мимо ушей ее попытку пошутить над собой.
– Зачем ты меня искала? Только потому, что я сегодня не появился в музее?
– Конечно, нет!
– Тогда зачем?
– Я уже тебе говорила, что была в ярости.
– По какому поводу?
– Благодаря тебе.
– Благодаря мне? – нахмурился он. – Что я такого сделал?
Морган обратилась за спасением к чашке кофе. Не получается скрыться, так хоть выиграть время на раздумья. Нельзя сказать, что это помогало. Когда она ответила, слова прозвучали не слишком вежливо, но с большой болью.
– Ты пообещал, что не будешь меня использовать. Сказал, что не обещаешь не лгать мне, но клялся даже не пытаться использовать меня и то, что есть между нами, в своих собственных целях. Дьявольщина, я процитировала тебя почти дословно.
– Моргана, я не пытался тебя использовать, – хмуро глядя на нее, ответил Куин.
– Ах, нет? Можешь посмотреть мне в глаза и сказать, что ты не отвлекал меня намеренно с той вечеринки Лео, когда ты предстал перед обществом под видом Алекса Брэндона? А может ты не использовал весь шарм и обаяние Алекса ради того, чтобы я не задавала слишком много вопросов о том, где и как Куин проводит каждую ночь?
– Ты говоришь, как будто существует два разных человека, – неуверенно ответил он.
– Ты даже лучше, чем про тебя говорят, – немедленно парировала она. – С миленькой аккуратненькой линией, которая делит тебя надвое. День и ночь, белое и черное, Алекс и Куин. Два совершенно разных человека. За исключением того, что все не так просто. У тебя нет раздвоения личности, ты не два разных человека. Кем ты на самом деле являешься – так это чертовски хорошим актером.
– Неужели?
– Да, да! Одаренным! – кивнула Морган. – Хочешь, расскажу, как ты выстраивал свои рассуждения?
– Давай, вперед. – В его голосе слышалась издевка.
– Сегодня вечером я сидела здесь несколько часов, думала, пыталась понять, что ты делаешь, и зачем ты меня заставил почувствовать себя настолько смущенной и потерянной. Кстати, тебе это удалось.
Куин ждал: молча, не отрывая от нее глаз, лицо его ничего не выражало.
– Думаю, когда ты решил появиться на публике, появилась одна маленькая неожиданная проблемка. Я. – Морган смотрела ему прямо в глаза. – Между нами что-то есть, и ты не можешь не обращать на это внимания. Кое-что настоящее.
Похоже, Куин заметил еле заметную вопросительную интонацию, поэтому кивнул и серьезно подтвердил:
– Да. Есть.
Морган поборола желание вздохнуть с облегчением. Она была почти уверена, что Куин не разыгрывал желания, которого не чувствовал. Почти.
– Ты знал, что мы часто будем вместе, и опасался, что я узнаю лишнее, чего не должна знать, – ровным голосом продолжила она.
– Может быть ради твоего блага? – предложил он решение, практически признавая, что Морган на правильном пути.
– Об этом мы поговорим позже, – предупредила она, не позволяя увести разговор в сторону. – Таким образом, ты решил, что отвлечь меня от той партии, которую играл по ночам Куин, – это замечательная идея. Будучи великолепным актером, ты отвел Алексу роль неотразимого любовника.
– Не совсем так, – пробормотал он.
– В этом и состоял план, – продолжила она, переставая сдерживать обиду. – Я многое могу простить, но за это я не смогу тебя простить никогда.
– Моргана…
– Подожди. Слово защите будет предоставлено позднее.
Куин улыбнулся и слегка кивнул. Морган вздохнула.
– Может ты, на самом деле, не собирался использовать меня и мои чувства, но именно это ты и делал. Не знаю твоих причин, не знаю, достаточно ли они серьезные и взвешенные. Но ты это сделал. Зато я знаю, что ты использовал мои чувства для прикрытия того, чем занимался на самом деле.
– И чем я занимался на самом деле?
– Однажды ты признался, что были времена, когда ты всем лгал. Думаю, сейчас снова такое время. Твои действия не настолько правдоподобны, как ты об этом думаешь. Этот твой умный план по поимке Паслена… Ты нас в чем-то обманываешь: возможно, Джареда, скорее всего, Макса и Вульфа и точно меня.
– Ты подозреваешь, что я интересуюсь коллекцией, – не стал увиливать Куин.
– Нет.
– Нет?
Морган улыбнулась недоверчивому выражению его лица.
