Текст книги "Леденящий ужас"

Автор книги: Кей Хупер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 19 страниц)

Глава 18

Квентин не надеялся найти Дайану в оранжерее, но на всякий случай прежде отправился туда. Девушки там, как он и предполагал, не оказалось. Он постоял в дверях, оглядел ряды мольбертов с рисунками и альбомами на них. Квентин попытался успокоиться и сконцентрироваться, после чего мысленно принялся искать ее следы в других местах. Он должен был до предела обострить все свои чувства, заставить себя видеть и слышать намного дальше, чем обычно. Ощутить предметы, находившиеся рядом с Дайаной. Однако все, что ему удалось услышать, было биение его собственного сердца.

«Между нами что-то есть. Между мной и тобой», – вспомнилось ему.

Ему нужно было ответить ей, сказать правду. Он с болью представил, что в этом случае все сейчас было бы иначе.

– Квентин, что происходит?

Рядом с ним возникли фигуры Ната и Стефании. В руках у обоих были пистолеты. Квентин вздрогнул от неожиданности, повернулся к ним, увидел их встревоженные лица.

Ему казалось, что «паучье чутье» изменило ему. Как Квентин ни старался, он не почувствовал присутствия Дайаны.

– Дайана пропала, – немного помолчав, ответил он.

– Вот черт, – пробормотал Нат и потянулся к висевшей на поясе рации.

– А что она делает на территории Пансиона в такое время? – спросила Стефания.

Квентин не стал тратить время на ответ, да ему и не хотелось говорить правду. Внезапно в памяти всплыла брошенная вскользь фраза Дайаны, и он спросил:

– Стефания, есть в Пансионе зеленые двери?

– Зеленые двери? – Директор недоуменно посмотрела на него. – Вроде нет. Хотя подожди-ка... – Она задумалась. – Слушай, есть одна. Ее из уважения к старине не стали перекрашивать. Единственная уцелевшая после пожара дверь, массивная, из дуба.

– Ты имеешь в виду пожар в северном крыле?

– Да. Хотя, мне кажется, ее не стали перекрашивать не из ностальгии, а из суеверия.

Квентин изумленно посмотрел на Стефанию:

– Мой номер находится в северном крыле, но такой двери я там не заметил.

– Вполне естественно. – Она пожала плечами. – Дверь находится в самом конце коридора, за поворотом, в противоположной стороне от лестницы. После восстановления крыла там разместили служебные помещения – кастелянскую, мастерские, склад. Ты туда просто не ходил.

– Ты говоришь, что это единственная зеленая дверь в Пансионе?

– Другой я не знаю. А что такое?

Квентин увидел в глазах Стефании сомнение и понял, что выглядит диковато. Или совсем дико.

– Где она? – спросил он. – Как к ней пройти?

– Северное крыло, третий этаж. От центральной лестницы налево, дальше по коридору до конца.

Квентин сразу бросился бежать к северному крылу. Нат что-то кричал вслед, но он не слушал. Ему показалось, что лейтенант упомянул имя Каллена Руппе в связи с каким-то нападением, но не вслушивался в его слова. Все его мысли крутились вокруг Дайаны.

На полпути к цели, уже поднимаясь бегом по лестнице, он едва не рухнул на колени от видения – перед его глазами пронеслась вся его жизнь. Но не только прошлое.

Впервые он увидел будущее.

Дайана подумала, что у нее не хватит сил идти дальше, тем не менее она продолжала двигаться в направлении, указанном Мисси. Поворот. Затем лестница. Вверх на один этаж. Снова поворот.

Дайана сильно испугалась, заметив, что из ее рта не идет пар. Только через минуту она вспомнила, что никогда и не видела его в «сером времени».

«Та-тум.

Та-тум».

Девушка попыталась идти быстрее и не смогла – ноги у нее онемели настолько, что она едва переставляла их. Каждый шаг стал даваться ей с невероятным трудом. Внутри началась и поднималась все выше странная дрожь. Дайана уже не понимала, что слышит – стук собственного сердца или тот страшный древний звук.

«Слушай меня, Дайана. Зеленая дверь находится прямо перед тобой. Открой ее, но не входи».

– Что? Оставаться здесь?

«Да. Квентин идет к тебе. Он станет для тебя линией жизни».

– Мне никогда не была нужна линия жизни.

«Теперь понадобится. Доверься ему. Он не отдаст тебя ему. Он поможет тебе, Дайана».

– Потому что ты для него так много значишь, – прошептала Дайана.

«Нет. Я – его прошлое. Ты – его будущее. Вот почему он рядом с тобой».

Дайана не знала, верить сестре или не верить, но времени разбираться в своих ощущениях не было. Она достигла странного полукруглого поворота в конце коридора, за которым наконец увидела зеленую дверь.

«Та-тум.

Та-тум».

Невероятным усилием воли она заставила себя сделать несколько последних шагов к двери и взялась за ручку. «Если я открою ее...» – подумала она.

«То на самом деле откроются сразу две двери, в ваш и в наш мир. Не отпускай ручку, Дайана. Не дай ей выскользнуть из пальцев. Отпустишь, когда все закончится».

– Но...

«Дотянись до Квентина и только потом открывай дверь».

Дайана взялась за ручку, вытянула свободную руку. Сейчас ее влекло в свой мир не просто желание выйти из «серого времени», а нечто гораздо большее.

Почти сразу темноту прорезала яркая вспышка молнии, и «серое время» исчезло. Дверь из серой превратилась в светло-зеленую, вокруг нее показались тисненые, викторианского стиля, обои, неуместно роскошные для этого закутка, расположенного в конце узенького коридора.

Сверкнула еще одна вспышка, и Дайана ощутила тепло и силу чьей-то руки. Кто-то крепко взял ее за запястье. После третьей вспышки она увидела Квентина.

Девушка поняла, что вернулась. Одной рукой она продолжала сжимать дверную ручку.

– Дайана...

«Та-тум!

Та-тум!»

Она уловила наводящую ужас тяжелую поступь, похожую не на мерные шаги, а на причудливую, прерывающуюся дробь громадного барабана. Шаги приближались.

«Не дотрагивайся до его оболочки».

– Не дотр... – зашептала она Квентину, но тот перебил ее.

– Я знаю, – прошептал он и крепче сжал пальцы вокруг ее запястья. Они прижались к стене, оставляя проход открытым, и посмотрели в глубь коридора, откуда слышались грозные шаги.

Она заговорила сразу, как только появилась:

– Ах, так вот вы где! А я вас все ищу, ищу. В такую поздноту вам следовало бы лежать по кроваткам. Зачем вы заставляете меня ходить по всему Пансиону?

Они увидели странный огонь в ее глазах и дергающиеся черты лица, какие-то неестественно правильные и оттого страшные, колдовские. Перед ними стояла миссис Кинкейд.

Окровавленный мясницкий нож в ее руке не оставлял сомнений в цели поисков.

– Говорил я Каллену, – продолжила она как ни в чем не бывало, – чтобы он не вставал на моем пути. Никто из вас меня не остановит. Он попытался помешать мне, он хотел предупредить Элли. Не нужно было ему совать нос в мои дела. Он разозлил меня.

– Ты убил Элли, – произнес Квентин.

– Считай это милостью от миссис Кинкейд... – Она рассмеялась. – Она так обрадовалась, подумала, что это ее хахаль прискакал с деньгами откупаться от нее. Но она его очень боялась, опасалась, что пристукнет ее где-нибудь в темном углу. Я не мог такого допустить. Это вызвало бы ненужные слухи и подозрения. Поэтому я обо всем позаботился сам.

– О Каллене ты таким же образом позаботился? – прошептала Дайана.

– Я его предупреждал. Зачем полез не в свое дело? С какой стати вернулся сюда? Нет бы спасибо сказать, что я дал ему ноги унести отсюда подобру-поздорову много лет назад. Он все-таки тогда докумекал, но кто б ему поверил? Полицейские? Ой, не смешите меня. Только меня расстроил.

– Зачем же он вернулся? – спросил Квентин.

– Видите ли, голос услышал. Голос не нашел ничего лучшего, кроме как позвать его сюда. Меня остановить надумал. Надеялся кому-то помочь. Ой, умора! Допомогался – лежит как свинья в крови.

– Значит, ты... миссис Кинкейд – медиум? – спросил Квентин.

Она опустила нож, но было видно, что в любой момент может вскинуть его и пустить в ход.

– Да. И всегда была медиумом. Правда, она не училась и потому не обладает большой силой. Зато в нее легко попасть. Долго в ней оставаться небезопасно, но и этого вполне достаточно, чтобы устроить кое-какие дела. – Миссис Кинкейд медленно повернула голову и посмотрела на Квентина с чудовищной улыбкой. – А ты, дурачок, сколько лет здесь околачиваешься, а так ничего и не понял. Ездил сюда, ездил, и все напрасно. А почему, спросишь? Потому что ты не хотел видеть будущего. Потому и не замечал, что у тебя творится под самым носом. Тупой слепец!

– Теперь-то я прозрел, – ответил Квентин.

– Да? Благодаря ей, конечно. – Она ткнула ножом в сторону Дайаны. – Я знал, что кто-то открывает дверь, только никак не мог догадаться, кто именно. Понял, когда увидел, что она посещает «серое время».

– Когда-то ты был убийцей, – зло сказала Дайана. – Много лет назад ты часто убивал.

– Случалось. И сейчас убиваю. Благодаря тем ублюдкам, что живьем меня сгноили. Никогда до тех пор я не испытывал такой ярости и никогда прежде так жадно не хотел жить. Вот и живу-поживаю.

– Только как голос, – четко проговорил Квентин. – У тебя был слабый рассудок и хилое тело. Вот почему ты своими жертвами выбирал беззащитных детей.

– Ничего ты не понимаешь. Я получал удовольствие не от убийства детей. Самый смак был в том, чтобы заставить родителей убить собственных детей.

– Значит, Мисси была убита...

– Да, милочка. Ее задушила та, что называла себя Лаурой Тернер. Ну, не без моей помощи, конечно. – Лицо миссис Кинкейд исказила жуткая гримаса. – Я просто довел ее до сумасшествия. Такое возможно с людьми слабыми. Кроме того, нужно было поторапливаться. Убив дочь, она стала неуправляемой.

– И ты же... миссис Кинкейд обеспечила Лауре алиби, – проговорила Дайана.

– Ну, разумеется! Как я мог допустить, чтобы на Пансион пала хотя бы тень подозрения? Это же мой дом. И он должен быть моей крепостью. Между прочим, я собирался использовать Лауру еще разок, но тут приехал отец девочки, и чокнутая дура выболтала ему все – и об убийстве, и о том, что должна понести наказание. Я не стал дожидаться, когда сюда понаедут полицейские, и все взял в свои руки. Наказал, так наказал.

– Значит, Лаура Тернер никуда не уезжала?

– Нет, но я устроил так, что все поверили в отъезд. – Управительница затряслась от беззвучного смеха.

– Отец девочки предпочел все замять, – сказала Дайана.

– Разумеется. Что меня в высшей степени устраивало.

Дайана почувствовала, как пальцы Квентина еще сильнее сжали ее запястье. Он понимал, что Дайане требуется много сил, чтобы держать дверь приоткрытой, и пытался передать ей часть своей энергии. В этот момент Дайана вдруг ощутила легкие толчки – кто-то, дергая дверь, старался закрыть ее.

Дайана крепче сжала ручку двери и потянула на себя. Изнутри стремились дверь захлопнуть.

Дайана поняла, что настал момент, когда требуется полная концентрация. Побороть противостоящую им энергию зла они могли только одним способом – выбросить ее в «серое время», откуда бы она вылетела в лимб, а из него ушла еще дальше. Теперь от Дайаны и Квентина зависело, исчезнет ли эта страшная первобытная энергия из физического мира раз и навсегда.

Пальцы Дайаны начали неметь. Даже помощи Квентина оказывалось мало. На какое-то мгновение ей почудилось, что еще немного – и она выпустит ручку. Вдруг позади стоящего перед ними чудовища Дайана заметила фигурку Мисси. Некоторое время девочка стояла, словно собираясь с духом, а затем, вытянув руки, устремилась вперед и с разбегу толкнула монстра.

Квентин и Дайана изо всех сил потянули дверь, раскрыв ее настежь. Они держали ее недолго, но этого времени им хватило.

Чудовище с ревом, нелепо болтая руками, влетело в дверной проем, где его подхватили обитатели «серого времени» – пожилая дама в викторианском платье, бородатый рабочий, несколько маленьких мальчиков и десятки других теней. Слившись воедино, объединив энергии, они вытянули из человеческой оболочки первобытное зло, ставшую вдруг бесформенной черную энергетическую массу, оставшуюся от Сэмюэля Бартона. Она неистово билась и извивалась в их руках. В какой-то миг всем внезапно показалось, что зло увлечет за собой Дайану. По лицу девушки скользнул ужас, но в тот же миг дверь с шумом захлопнулась, скрыв за собой рваные куски первобытного мрака.

– Ну, вот и все. – Квентин тяжело вздохнул. – Теперь это самая обычная дверь.

Обессиленная Дайана прильнула к его груди, и они оба посмотрели на стоящую рядом Мисси.

Это была другая Мисси, девочка из плоти и крови, а не призрак. Такая же худенькая, как и прежде, но с лицом не испуганным, а радостным и улыбающимся.

– Ну и дела! Тили-тили тесто, жених и невеста, – пропела она.

Дайана едва не рассмеялась.

– Почему я вижу тебя? – спросил девочку Квентин, продолжая сжимать руку Дайаны.

– Потому что Дайана может. Впервые после того, как вы прикоснулись друг к другу, вы соединились. – Улыбка Мисси стала еще шире. Девочка подняла руку, разжала ладошку и показала лежащий в ней медальон. – Вот почему то, что сидело внутри миссис Кинкейд, взяло этот медальон у Элли. Чтобы я могла его забрать.

Дайана слишком устала, чтобы понять ее слова:

– Мисси, объясни...

– Она спит с миром. Наша мама. Она пересекла порог давно, очень давно, когда нашла меня.

– Но зачем?

– Когда меня похитили, она подумала, что может за счет своих способностей найти и вернуть меня. Но ее способности были слабые. Мама смогла открыть дверь только один раз...

– А тело, оторванное от духа, не может существовать долго, – тихо договорил Квентин.

Мисси кивнула.

Дайана хотела бы задать сестре много вопросов, но она понимала, что времени у них мало. Поэтому она расспрашивала Мисси только о самом главном, о том, что по-настоящему много значило для нее и для Квентина.

– Теперь с тобой все в порядке?

– Да, – ответила Мисси. – Как видишь, наш план сработал. Энергии всех, кто был готов пересечь порог, оказалось достаточно для того, чтобы вытянуть злую силу из человеческой оболочки и выбросить из «серого времени» по ту сторону. Теперь она никому не опасна.

Квентин взглянул на Дайану:

– Основной закон физики помнишь? Энергия не исчезает бесследно, она трансформируется в другую.

– Это правда, – задумчиво подтвердила Мисси. – Здесь все – физика.

И снова Дайане захотелось рассмеяться, но вместо этого она, стараясь сохранить на лице серьезность, сказала:

– Слушайте, как вы думаете... утром, когда взойдет солнце, мне не покажется, что это всего лишь сон?

Мисси посмотрела на сплетенные пальцы их рук и рассмеялась.

– Наверное, нет. Думаю, теперь ты научилась отличать реальное от нереального. – Девочка прошла мимо них и открыла зеленую дверь. Сначала возник странный туман, а когда он рассеялся, Квентин и Дайана увидели за дверью уютную спальню, обставленную красивой старинной мебелью.

– Мисси...

Девочка обернулась и посмотрела на Квентина.

– Спасибо тебе, – произнесла она. – За то, что ты сюда приезжал. Это дало мне силы дождаться. И не печалься, ты ни в чем не виноват. Ты не сделал ничего, чтобы так расстраиваться. Откуда ты мог знать про злую темную силу? И смог бы ты остановить ее? Кроме того, некоторые события должны случаться в свое время.

Дайана хотела попрощаться с сестрой, но не успела – Мисси ласково улыбнулась им и вошла в спальню, затворив за собой дверь.

Квентин и Дайана продолжали недоуменно смотреть друг надруга, когда из-за угла вдруг выскочил Нат с пистолетом в руке.

– Слава тебе Господи! – воскликнул он. – Вы живы! Каллен сказал, что эта старая мегера, миссис Кинкейд, рехнулась и пыталась убить его. Он тяжело ранен, потерял много крови. А она где?

Дайана помолчала, затем потянулась к ручке, открыла дверь. Они увидели небольшую комнатку с длинными полками вдоль стен, на которых высились стопки чистого постельного белья и полотенец. На полу, рядом с пустой тележкой, на каких в Пансионе горничные развозили белье в стирку, распластав руки, лежала Вирджиния Кинкейд. В ее правой руке все еще был зажат длинный нож с окровавленным лезвием.

Нат осторожно вошел в комнату, наклонился над управительницей, пощупал пульс на ее шее.

– Она жива, – сказал он.

– Да, дышит, во всяком случае, – пробормотал Квентин.

– Врачи сказали, что у нее был удар, – рассказывал Нат через несколько часов. – Сейчас она находится в коме и неизвестно, когда выйдет из нее. И выйдет ли вообще.

– У меня складывается такое ощущение, что не выйдет, – вздохнула Дайана. Она также думала, что с годами собственный дух Кинкейд разрушался и, наконец, просто вышел из нее. Бежал от нескончаемой цепи зла, скрылся от ада.

Не поняв или осторожно проигнорировав намек, Нат прибавил:

– Жизнь Каллена Руппе вне опасности. Кровотечение удалось вовремя остановить. Он говорит, что знает, почему Кинкейд набросилась на него. По мне, так тут все совершенно ясно – рехнулась старушка. Здешний воздух к этому сильно располагает.

– Конечно. Что же еще? – согласился Квентин.

Нат подозрительно рассматривал Квентина и Дайану, сидящих напротив него на диване. Сам он устроился в кресле.

– После такой насыщенной ночки вы неплохо выглядите, – проговорил он.

– Кофе много выпили, – объяснила Дайана.

– Да? Я тоже литра два выпил, не меньше. А чувствую себя кошмарно. И работы впереди – по горло. – Лейтенант вздохнул и покачал головой. – Картина складывается такая. Кинкейд призналась вам, что убила Элли. В переднике девушки мы нашли мобильный телефон, с которого она делала междугородний звонок. По номеру мы определили, что разговаривала она с одним из бывших здешних постояльцев. Кстати, вскрытие показало, что девушка беременна. Вы понимаете, к чему я клоню?

– Но Кинкейд же призналась, – напомнил Квентин.

– Да, это существенно облегчает нашу задачу. Будем считать, что преступление раскрыто. Кстати, мне звонили спелеологи – те самые, с которыми ты советовал мне связаться. Они сказали, что на будущей неделе приедут осматривать наши пещеры. Вот и отлично. В бытовке Руппе я установлю круглосуточное дежурство. Мы же тем временем поработаем с патологоанатомами-антропологами. Они обещали исследовать и тот скелет, что мы нашли в саду. Пусть займутся, если так хотят. Правда, думается мне, ничего нового они нам не скажут – наши специалисты уже подтвердили, что кости действительно принадлежат Джереми Гранту. Молодцы, неожиданно быстро справились. Благодаря твоей помощи, Квентин. Спасибо большое.

– Не за что, – улыбнулся Квентин.

– Ну что ты. Если бы ты не нажал на федеральную патологоанатомическую лабораторию, результатов анализа ДНК пришлось бы месяца три ждать, не меньше.

Квентин всегда стеснялся слов благодарности, поэтому перевел разговор на другую тему:

– Мать мальчика уже уведомили?

– Да, конечно. Похоже, мы успокоили ее.

– Иногда, – тихо произнес Квентин, – нам всем нужно обрести спокойствие, прежде чем проститься с прошлым. А затем смотреть только вперед, не оглядываясь назад.

– Прощание с одержимостью? – заметила Дайана.

– Можно и так сказать.

В гостиную вошла Стефания и взволнованно заговорила:

– До сих пор в голове не укладывается. Управительница Пансиона – убийца. Конечно, с такими уликами глупо в это не поверить, и все равно жутко делается.

Несмотря на бессонную ночь, Стефания не выглядела уставшей.

– Считайте ее психически больной, – предложила Дайана. – Так будет легче пережить.

– Жутковатая у нее болезнь. – Стефания покачала головой. – Я собираюсь нанять новую управительницу. Скоро приедет.

Квентин посмотрел на директора:

– Которая не станет заносить в журнал тайны о постояльцах?

– Именно. Я уверена, что миссис Кинкейд делала это не ради денег, а из особого удовольствия.

– Тем не менее, директорам Пансиона платили за компромат. Кстати, судя по датам записей и списку директоров, эта практика закончилась лет пять назад?

Стефания кивнула:

– Двое предыдущих директоров ничем подобным не занимались. Я тоже. Да я и не подозревала о существовании журнала. Знаете, если бы я его нашла, то, возможно, и не открыла – в нем нет ничего подозрительного. А что касается списка директоров и дополнительных платежей им, я сначала подумала, что это премия за хорошую работу. Внешне все нормально, ничего необычного. И только когда я копнула бухгалтерские ведомости, то поняла, что речь идет не о премиальных. Я взялась за балансовые отчеты и выяснила, что пару раз эти так называемые премиальные выплачивались наличными.

– Подозрительно, – заметил Нат.

– Интересно, почему записи закончили вносить пять лет назад? – спросил Квентин. – Стефания, у тебя есть какие-нибудь соображения на этот счет?

Она коротко кивнула:

– Не скрою, я долго думала об этом и пришла к следующему выводу. Начало сбору компромата положил Дуглас Уоллес. Пять лет назад он организовал нечто вроде целой системы слежки за постояльцами, в результате чего появилось несколько записей. Что его заставило пойти на это? Полагаю, он был просто сволочью по натуре. Но долго он сбором информации о постояльцах не занимался – нашел старый журнал, наткнулся в нем на что-то, испугавшее его, и занялся систематизацией сведений. Я сопоставила несколько дат и выяснила: пока он шуровал со старыми сведениями, сидя в подвале, подальше от посторонних глаз, умер последний отпрыск одного из первых владельцев Пансиона.

– И тайна Пансиона ушла вместе с ним, ты хочешь сказать? – спросил Нат.

– Официальная тайна, – поправила его Стефания. – Думаю, я права. Практика вымогательства денег у финансовых баронов, заработавших себе состояния не самым честным путем, зародилась давно, стала своего рода традицией и продолжалась долго. Впоследствии, как и все атавизмы, она отмерла.

– Все правильно. В последнее время записей никто не вел, – подтвердила Дайана. – Хотя мне кажется, в вещах миссис Кинкейд мы наткнемся на что-нибудь похожее. Могу поспорить, что она была основным сборщиком тайн последних лет.

– Она была человеком старой закалки. Возможно, не желала, чтобы добрая – по ее мнению – традиция умерла.

Дайана не стала спорить, поскольку не была уверена – собственный ли дух Кинкейд толкнул ее на этот путь или она поддалась воздействию духа Сэмюэля Бартона.

Стефания покачала головой:

– Интересно, здесь когда-нибудь будет нормальная жизнь?

– Наверное, – сказала Дайана. – Например, сейчас.

– Посмотрим. – Стефания вдруг улыбнулась. – Послушайте, я не знаю, чем вы питаетесь – может быть, пищей духовной, но я предпочитаю материальную кухню. И я страшно проголодалась и отправляюсь завтракать. Кто хочет составить мне компанию?

– Меня дважды просить не придется, – ответил Нат и сразу же поднялся.

Дайана и Квентин последовали за ним.

– Кстати, вы не против, если я выложу кое-какую информацию о Пансионе – и для широкой публики, и для его владельцев? – поинтересовалась Стефания. – Я нашла среди бумаг одну папку с газетной вырезкой десятилетней давности. Маленькую заметочку, в которой рассказывается об автокатастрофе, случившейся на дороге между Пансионом и Лежэ. В ней намек, будто водитель страдал депрессией и испытывал суицидальные наклонности. Но вот странное совпадение – в то же время из Пансиона был уволен один официант, решивший поделиться с газетчиками информацией о происходящем здесь. К заметке приколота записка тогдашнего директора, где он просит уведомить семьи пострадавших о появлении в прессе лживых измышлений о Пансионе. Их, правда, никто ни о чем не уведомлял.

– Откуда тебе это известно? – удивился Квентин.

– Копий писем в папке нет. Директор был человеком, по всей видимости, педантичным. Он бы обязательно подколол их.

– У тебя еще будет время всем этим заняться. – Нат улыбнулся и, взяв Стефанию под руку, вышел с ней в коридор.

Квентин и Дайана собирались уже направиться за ними, как вдруг из боковой двери, соединявшей гостиную с библиотекой, появилась маленькая девочка, которую они уже не раз видели на территории Пансиона. На руках она держала сонного щенка.

– Бобби должен об этом знать, – сказала девочка необычайно серьезно.

– Знать что? – поинтересовалась Дайана.

– Что папа не собирался убивать нас, – ответила девочка и потерлась щекой о мягкую шерстку своей собачки. – Бобби, моего младшего братика, не было с нами тогда. Он заболел и остался с бабушкой. А мы приехали сюда. Когда мы уезжали, шел сильный дождь и был густой туман. Папа не справился с управлением, он не умел ездить по горным дорогам. Вот так все и произошло.

Квентин остолбенел. Дайана же, давно знакомая с подобными явлениями, оставалась совершенно спокойной. Она кивнула девочке:

– Хорошо, мы обязательно скажем об этом Бобби. Как тебя зовут?

– Мэдисон. А это – Анджело. Он был с нами. Я всегда беру его с собой.

– Хорошо. Теперь можешь идти к своим родителям, – мягко произнесла Дайана.

Мэдисон вздохнула:

– Знаете, а мне казалось... что они здесь. Впрочем, я всегда что-нибудь придумываю. Может быть, придумала, что они здесь. Я по ним очень скучаю... Ладно, до свидания, мы пошли. Спасибо вам.

– Приходи к нам, Мэдисон.

Они молча смотрели, как девочка со щенком на руках подошла к дверям и растаяла, уйдя в небытие.

– Господи, – прошептал Квентин. – Что это было?

Дайана посмотрела на него и улыбнулась:

– После всего, что ты пережил ночью, тебя так взволновал вид этой малышки с собачкой?

– Я много раз видел ее. Начиная с того утра, когда мы с тобой встретились, – задумчиво произнес он.

– Считай, что Мисси права. Мы соединились.

Квентин сжал ее руку в своих ладонях:

– Полагаю, да. И что ты чувствуешь?

– Надежду.

– Поедешь со мной в Виргинию?

– Да, мне хотелось бы поговорить с Бишопом.

– Дайана...

Она широко улыбнулась и перебила:

– Договоримся так. Мы уедем в Виргинию только после того, как ты поможешь мне убедить моего отца в том, что он ошибался. Я вполне здоровый человек, и зря он скрывал от меня все свои тайны... Ну как, договорились?

– Конечно, договорились, – ответил Квентин и поцеловал Дайану.