Текст книги "Прикосновение Макса"
Автор книги: Кей Хупер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 11 страниц)
Глава 7
Дайна решилась только спустя час после того, как она вошла в свою комнату. Она задержалась возле двери, прислушиваясь к голосам в гостиной, надеясь, что Кейн Тейлер уже ушел.
Она не задумывалась о том, что принесет ей эта встреча. Она думала только о том, что может произойти.
Девушка надела самую красивую длинную ночную рубашку. Она была сшита из прекрасного синего шелка, и когда девушка шла по коридору в гостиную, та тихонько шелестела.
Дайна не могла представить себе, что делает это. Еще неделю назад она сказала бы, что это просто невозможно. Ей потребовалось вся ее храбрость на то, чтобы решится выйти из своей спальни.
Девушка могла сделать этот шаг только потому, что она очень этого хотела того, чтобы он убедился в том, что это был ее собственный и сознательный выбор.
В тишине среди мягкого света, он стоял возле окна и смотрел на огни ночного города.
Сейчас он был одет уже не так официально, с открытым воротником и закатанными рукавами. Абсолютная белизна его рубашки в противоположность темноты ночи за окном, заставило ее чувства обострится еще сильнее, а пульс стал биться в два раза быстрее.
Она тихо подошла к нему, а когда осталось между ними всего несколько футов, остановилась.
– Макс?
Он повернулся к ней лицом и горящими серыми глазами медленно окинул взглядом от ярких волос до ее босых ног, а затем назад к ее лицу.
Его низкий голос был еще более глубоким, чем обычно, и почти с рычанием он спросил:
– Долгое ожидание наталкивает на долгое размышление…
Дайна поняла, что он хотел ей сказать. Все потому, что он сам не смел к ней прийти.
– Я не размышляю подолгу. – тихо сказала она, делая еще один шаг к нему.
– Ты …?
Сократив расстояние между ними двумя шагами, он взял ее за обнаженные плечи.
Это было как электрический разряд. Она могла чувствовать его жар тела, ощущать его силу, несмотря на мягкость рук.
Но это ее абсолютно не пугало, она уже привыкла доверять его силе, его контролю над ее чувствами.
Если он и был не уверен раньше в чем-то, то сейчас все сомнения исчезли.
Он хрипло прошептал ее имя и наклонил голову, чтобы поцеловать ее губы.
В первую секунду Дайна почти не отвечала на поцелуй, а потом ее охватила дикая волна возбуждения. Ее руки заскользили вокруг его шеи, ее рот открылся под давлением его губ, ее тело прильнуло к нему сильнее и для нее перестал существовать весь остальной мир за пределами этой комнаты.
Она не могла раньше вообразить, что его горячий поцелуй может сравниться с таким взрывом огня, который заполнил ее всю, посылая горячие пульсирующие волны удовольствия вдоль ее позвоночника по всем нервным окончаниям.
Это было правильно. Это было то, чего ей так не хватало.
Макс, казалось, был полностью поглощен их поцелуем, его твердый рот скользил по ее губам, углубляя их соприкосновение чувственным и медленным движением языка. Его руки обвили ее так крепко, что она могла чувствовать жар и силу его тела, вызывая в ней новый животный голод.
Она и раньше чувствовала возбуждение, когда он обнимал ее, но это… это была потребность слишком сильная, чтобы ей сопротивляться.
Дайна и даже не пыталась. Она приподнялась на цыпочки, приспосабливаясь к его горячему телу, и из ее груди вырвался протяжный стон.
На мгновение он оторвал от ее спины руки и сжал бедра, притягивая девушку еще сильнее к себе. От этого ее желание еще больше усилилось, становясь непреодолимым и не помня себя, она возвратила ему жаркий поцелуй.
Тогда он немного отодвинулся, чтобы посмотреть на нее. В его взгляде девушка нашла ответ, она была беспомощна, она уже не могла уйти от этого.
С низким глухим рычанием, Макс наклонился и без всякого усилия подхватив ее на руки, понес через всю квартиру в свою спальню.
В его комнате также, как и в ее, горела лампа на тумбочке возле широкой кровати. Дайна больше ничего вокруг не замечала. Он нес ее с такой бережностью, с такой нежностью, что девушка чувствовала себя не беспомощной, а очень хрупкой в его руках. Девушка не могла отвести взгляда от его лица, словно хотела навсегда запечатлеть в памяти его образ.
Макс открыл двери своей комнаты ногой и, остановившись возле кровати, медленно поставил ее на ноги.
Его глаза горели в полумраке комнаты тяжелом, чувственном взглядом, который заставил ее сердце пропустить удар.
Было в его лице что-то примитивное, жаждущее, так по-мужски жесткое, что вся ее женская сущность потянулось к нему.
Если поцелуй оставил след в ее сердце, то его взгляд проникал в самую глубину ее души.
Обхватив лицо девушки руками, он тихо прошептал
– Дайна…
Он стал целовать ее снова и снова, глубоко, жадно, посылая в по всему ее телу волны удовольствия.
Обхватив лицо девушки руками, он тихо прошептал
– Дайна…
Он стал целовать ее снова и снова, глубоко, жадно, посылая в по всему ее телу волны удовольствия.
Девушке непреодолимо захотелось коснуться его кожи, что виднелась через открытый ворот рубашки, и дотронулась пальцами до темных курчавых волос на его груди.
В ее голове испарились все мысли, кода она стала расстегивать одну пуговку за другой и со стоном погрузила свои пальцы в мягкие волосы на его груди. Чувствуя его плоть под своей рукой, девушка испытывала головокружительное волнение и непередаваемое удовольствие.
Она чувствовала себя будто парящей в небесах. Ее пальцы с восхищением исследовали его теплую кожу.
Он был сложен великолепно. Под кожей напрягались стальные мускулы, его тело было твердым и мужественным.
Дайна почувствовала себя слабой и беспомощной перед этой мужской силой. Но это ее нисколько не пугало. Наоборот, ее поглотило чувство всесилия женщины над более сильным существом.
Чувствуя, как стучит его сердце, тело дрожит от желания, она впервые поняла, что даже сильный человек может быть уязвимым, если в нем горит огонь желания. Ее переполняли чувства и мысли, но даже не пыталась их анализировать, будучи полностью охвачена тем, что происходило между ними.
Дайна едва заметила, как Макс стянул со своих плеч рубашку и отбросил в сторону. Его губы ласкали ее шею, сметая остатки мыслей из ее головы.
Дайна почувствовала, что он потянул ее за собой. Он сел на кровать и притянул ее к себе и она сама не заметила, как оказалась, что она стоит между его расставленными коленями.
Его язык медленно ласкал ее шею, и Дайна откинула голову, чтобы он мог ласкать и дальше гладкую кожу. Его язык прошелся по ключице и стал щекотать нежную впадинку. Ее руки гладили его широкие плечи, и она почувствовала тугие мышцы под своими пальцами. Все ее чувства были направлены на то, что он с ней делал, а пальцы гладили его могучую шею и зарывались в мягкие волосы.
Руки Макса медленно ласкали ее кожу на бедрах, задирая длинную ночную рубашку, губы оставляли огненный след вниз к глубокому V-образному вырезу. Его рот ласкал ложбинку между ее грудями, руки ласкали ее плоть через ночную рубашку, желая как можно скорее добраться до голой кожи, то и дело заставляя девушку издавать стоны удивления и удовольствия.
Теплые руки нежно касались всего ее тела, затем медленно переместились к внутренней стороне бедер. Тем временем его горячий рот ласкал нежные округлости. Она вдруг почувствовала невыносимый голод, ее груди будто стали еще больше, соски болезненно напряглись.
Дайна не могла даже вздохнуть, ее сердце билось так дико и неистово, что он мог слышать и чувствовать каждый его удар.
Подсознательно она убрала руки с его плеч и сама стянула с себя бретельки ночной рубашки.
У нее перехватило дыхание, когда его рот медленно переместился на покрытый тканью сосок. Ее тело беспомощно выгнулось, когда он полностью отодвинул шелк и втянул в рот затвердевший камешек.
Ноги стали ватными, а тело пронзила такая горячая волна удовольствия, что девушка почти упала на него. Столь пылкая нежность, казалось, могла удовлетворить ее голод, но все – же то и дело вела куда-то все дальше и дальше, переполняя ее тело невероятным удовольствием. Она и не думала, что могла почувствовать что-либо подобное.
– Макс… пожалуйста… – Она молила его, даже не понимая, в чем именно заключается эта мольба.
Все, что она сейчас знала – это лишь то, что зажженный им огонь в ее теле становился все более неконтролируемым, и боялась, что он просто поглотит ее целиком.
Между тем Макс продолжал свою нежную пытку, обратив свое внимание на ее вторую грудь, в то время, как его руки продолжали нежно поглаживать плоть под длинной тканью ночной рубашки. Медленно приподнявшись, он снова крепко обхватил ее стан, и как только его губы прошлись от ее груди к нежной кожи шеи, он наконец остановился на губах, накрывая их в жестком поцелуе чистой мужской потребности.
Дайна ответила на его страстный поцелуй диким восторгом. Она протестующее застонала, когда он прервал поцелуй и открыла глаза, чтобы наконец встретиться с его горящим взглядом. Она попала в ловушку глаз, где было написано столько напряжения, что в удивлении выкрикнула Макс! Тогда он стянул через голову ее ночную рубашку, а девушка бессознательно помогала руками, чтобы быстрее освободится от плена ненужной ткани.
Макс небрежно бросил ткань на пол и посмотрел на ее обнаженное тело жаждущими глазами так, что девушка почувствовала их ласкающий жар на своей коже.
– Дайна, Боже мой… как ты красива! – прохрипел он глубоким голосом и было в нем что– то настолько примитивное, что Дайна почувствовала, как в ней просыпается какое – то невиданное ранее чувство.
Не успела она ответить и даже осознать того, что она полностью обнажена, как молодой человек повернул ее и она оказалась лежащей на середине широкой кровати. Он быстро лег рядом с ней и завладел ее ртом, а руки обхватили нежные полушария груди.
В ней поднялась горячая сладкая напряженность и понесла ее чувства, ее тело в беспощадном ритме потребности, не давая ей дышать, не давая даже спросить его, почему он так ее терзает.
Руки обхватили ее пышные груди и Макс большим пальцем стал ритмично тереть ее соски, посылая огненные взрывы через все нервные окончания, заставляя ее стонать от удовольствия. То, что он с ней делал – это было невероятно! Дайна не могла больше управлять своим телом, своими чувствами.
А когда его жаждущий рот обхватил ее пульсирующий сосок и его рука заскользила вниз к ее трепещущему животу, ее ноги раздвинулись не сопротивляясь. Дыхание перехватило и не в силах больше сдерживаться, из ее горла вырвался дикий крик. Все чувства поднялись жаркой волной от ощущать его ласки на своей коже. Чувствуя панику, девушка выгнулась, приближаясь к самому краю чего-то, что она могла только смутно чувствовать и в то же время инстинкт требовал, чтобы девушка достигла того таинственного места независимо от того, какое усилие нужно приложить и что стоит это требование. Дайна подумала, что расплавится от этого сумасшедшего напряжения.
Зажженный в ней неконтролируемый огонь, пылал и растекал по ее нервам, по всем венам, тело само отвечало на поглаживание его искусных пальцев. Ее несла пугающая жаркая волна все вперед и вперед, сметая все на своем пути.
– Макс?!
Голос Дайны казался тонким и прорывающимся от страсти, которая раздирала все внутри, она могла чувствовать ее в каждом тугом мускуле своего тела.
– Не борись с этим, любимая, – выдохнул нежно Макс, – Чувствуй… позволь себе чувствовать…
Дайна не поняла, против чего она боролась, но его нежные слова сделали так, что она отпустила все чувства, что пыталась сдерживать.
Полностью окунуться в пучину удовольствий – это было новым для нее опытом…и странным. Это было настолько неподдающимся контролю, как будто ее просили броситься с утеса и доверится ему.
Доверие…
Доверие бывает разным и она уже доверяла ему. Доверие, которое до сих пор она не испытывала ни к кому, лишь потому что никто и никогда не хотел ее доверия.
До сих пор…
Она должна отпустить свои чувства, чтобы избавится от всех своих страхов, и сбросить контроль своего рационального ума и стать полностью беззащитной как физически, так и эмоционально.
Для этого ей требовалось лишь утонуть в страсти, сбросить с себя все оковы. И в этот краткий, абсолютный момент, она, наконец, поняла.
Та уязвимость, которую она чувствовала с Максом, не имела ничего общего с воспоминаниями о насилии.
Только само действие могло быть навязано ей физической формой: моральное и эмоциональное состояние было тем, что никогда никто не мог забрать у нее, это было что-то она могла предложить только при желании. И ее сознание сопротивлялось вынуждению отдаться Максу сейчас, потому что знала, капитуляция была окончательная. Раньше это был кошмар боли и насилия, которого она боялась, а сейчас путь к удовольствию.
Дайна поняла все, когда как ее тело уже было над той пропастью, что открыл для нее Макс. Отчаянно испугавшись своего предательского тела, она боролась с таким же испуганным разумом, чувствуя приближение близкого и окончательного поражения.
Тогда Макс приподнял свою голову, чтобы посмотреть на нее и его глаза, такие неотразимо-прекрасные и нежные, полностью сломали все ее сопротивление.
И растопили лед в сердце.
– Дайна, – прошептал он, – Пожалуйста, любимая, доверься мне…
Из нее вырвался мягкий беззвучный крик и девушка перестала сдерживать свои чувства.
Она позволила мчащейся волне унести ее, дикий экстаз наполнил каждую частичку ее кожи. Ее тело дрожало, напрягся каждый мускул. Это, казалось, продлится вечность. Томное дыхание, горящая вечность и не котролирумые чувства обрушались на нее невероятным потоком удовольствия, самым сильным, что когда – либо она чувствовала.
Все ее тело охватил пульсирующий экстаз, удивленный и ликующий крик освобождения потерялся во рту Макса. В последствии, ошеломленная Дайна могла только дрожа ощущать биение своего сердца и свое дыхание, слабо пульсирующее в ней.
На не знала… даже не подозревала, что все будет похоже на это. Настолько невероятное чувство. Настолько подавляющее.
Она почувствовала на кровати рядом с собой движение и повернула голову, чтобы посмотреть, как Макс стремительно освождается от остатков одежды.
В искусственном свете ламп его сильное тело было великолепно. Девушка не предполагала, что он может быть на столько красив и его вид снова пробудет в ней ошеломляющие чувства. Ее эмоциональная разрядка принесла своего рода спокойствие, которое она поняла, так недоставало в ней. Ее цветок сексуальности стал расцветать. С лепестками, теперь уже распустившимися, богатыми различными оттенками и цветами желания и замечательными новыми знаниями удовлетворения.
Он был красив и она хотела его.
Его потребность в ней была всецело очевидна в огромном отростке его мужественности. И Дайна, возможно, чувствовала страх, если бы узы доверия были бы сомнительны.
Но узы были сильные и крепкие. И то, что она видела, когда смотрела на него, приносило ей только удивление и неистовое желание.
Абсолютная власть размеров мускулов, чистого мужества и явной силы страсти, горящей нежности в глазах, усиливала силу голода.
Если девушка и чувствовала нервозность, то только от одной мысли: способна ли она подарить такой же экстаз, как и он ей.
Макс лег рядом с ней на кровать, его тело дышало лихорадочной потребностью в ней, что зажигало ее собственную тлеющую страсть.
Его рот со страстью проник к ее телу, руки блуждали и поглаживали горячую плоть и Дайна почувствовала снова в себе ту сладостную, невыносимую напряженность.
В то время, как тело дико и беспомощно отвечало на все его прикосновения, ее дрожащие пальцы ласкали его грудь и плечи, его спину, пытаясь прикоснуться и слиться с ним воедино.
– Я хочу нравится тебе, – затаив дыхание, мягко выдохнула она. И это утверждение у Макса почти сломало изодранные остатки самоконтроля.
Понравится ему?
Господи Боже! Да он просто сейчас сойдет с ума от желания! Макс даже и не смел надеется, что она будет в состоянии ответить так на его страсть и очевидным было и то, когда она сопротивлялась – ее удовольствие было чрезмерным. И даже при том, что отсрочка собственного желания было невыносимо мучительной, лаская ее шелковистую плоть, дало ему еще большее удовольствие, чем он когда – либо знал, поднимая его желание все выше и выше.
– Ты, – выдохнул в ее горло, чувствуя хриплый шепот собственных слов, – Ты великолепна.
Невероятная волна любви и нежности пронеслась в нем. Эмоции, настолько всепоглощающие, что ему захотелось слиться с ней клетками, соединится с ней настолько крепко, чтобы никогда они не смогли отделиться друг от друга ни в этой жизни, ни в какой другой.
Он чувствовал, что действительно сходит с ума, хоть и так он был уже у края, в то время, как девушка неторопливо трогала его мягкими руками, посылая дрожь по всему телу
Издав стон и пытаясь из последних сил контролировать себя, он раздвинул ее ноги и навис над ней. Даже в его критическом состоянии, он вглядывался в ее лицо, пытаясь обнаружить малейшие признаки страха или паники. Она смотрела на него красивыми ошеломленными глазами и настолько темными, будто сама ночь, а когда ее руки заскользили вокруг его шеи, он понял, что не будет никакого страха.
Но все же он изо всех сил контролировал свое натянутое тело и действовал очень осторожно, не позволяя своему дикому желанию взять вверх.
Ее дыхание перехватило и на мгновение она, казалось, напряглась, но это была не паники, а все лишь удивление.
Ее тело впустило его с радостью, когда он вложил свое оружие в ее в гладкие и шелковистые ножны, извлекая из девушки протяжный стон удовольствия.
Так невероятно близко, так невероятно сладко!
Дайна могла чувствовать, как он глубоко вошел в нее, пульсируя и проникая в нее все дальше и глубже, заставляя раскрываться, чтобы принять его вторжение. Ощущая давление и полноту внутри, у нее на мгновение перехватило дыхание от понимания полного слияния их тел. Он был в ней и не двигался, давая ей возможность привыкнуть к нему.
И хотя часть нее знало на сколько беззащитной женщиной была, она ощущала, что владеем им и это вселяло в нее глубокое чувство удовлетворения.
Удовлетворения от слияния, но оно не было полным и ее тело знало это. Ощущая это желание, она требовала больше.
Девушка приподняла бедра выше, ощущая, как его горячая и пульсирующая плоть полностью и до основания входит в нее.
– Макс, – прошептала она хрипло, обвивая руками его шею и ногами обхватывая его тело, – Макс, пожалуйста…
Его рот накрыл ее, и внимая ее просьбе, он стал двигаться.
Давая девушке время привыкнуть к нему, он двигался медленно и осторожно. Он не мог потерять контроль: она бы испугалась этого.
Тело Дайны поймало ритм любовных ласк и гибкие движения ее бедер были тем соблазнением, которому он не мог сопротивляться. Так долго сдерживаемое напряжение стало невыносимой потребностью и впервые в его жизни он чувствовал внутри себя дикое желание, древние, слепые инстинкты и крепкую связь, которая заставляла мужчин соединятся с выбранной им женщиной.
Это был танец, сражение, взаимное владение, настолько взаимодополняемое, что кульминация была невероятным, всепоглощающим душу экстазом.
В течении долго времени Дайна чувствовала себя почти разъединенной от своего тела. Ее рассудок плавал среди удивления и страха, заполняющий ее сознание. Никто не говорил ей, что это могло быть так. Она знала, что никогда еще не была ближе к другому человеку. И даже если этот опыт будет единственным в ее жизни, она все – равно будет благодарна за предоставленное счастье.
Постепенно, она стала приходить в себя. Ее тело пресыщенное восторженным экстазом, все еще чувствовало пульсацию и дрожь глубоко в ней, в заключительной, нежной дрожи удовольствия. И даже приятная тяжесть его тела, вдавливающая ее в кровать, была удивительно удобна и приносила радость. Он был все еще с ней, и ее тело не хотело покидать его даже на мгновенье. Девушка пробормотала слабый протест, когда Макс приподнялся на локтях и ее руки обвились вокруг его шеи, ее губы приоткрылись, когда он нежно их поцеловал.
В искусственном освещении, его лицо было все еще напряжено, но она не была обеспокоена или потревожена этой маской. Его глаза были теплые и мягкие и она знала, что хотя и могло казаться, что этот большой мужчина сделан из чистого гранита, у него было нежное сердце, которому она слепо доверяла.
– Я люблю тебя, – прошептал Макс, – Боже, Дайна, я так тебя люблю!
Дайна не стала задумываться о своем ответе, поскольку правда и так была на лицо.
– Я счастлива, потому что я тоже тебя люблю.
Макс прикрыл глаза и, с трудом сглотнув, хрипло ответил:
– Я надеюсь, ты в этом уверена, любимая. Если я сейчас потеряю тебя, то это убьет меня.
Девушка погладила его гладкую щеку дрожащими пальцами, переполненная счастьем настолько, что казалось, оно разорвет ее изнутри.
– О, Макс… Я думаю, что полюбила тебя с самого начала, с той самой выставки в музее, когда ты вышел, чтобы потом спасти меня. Я только слишком боялась допустить это. Слишком была испугана этим.
– Я знаю.
Он поцеловал ее мягко, видя мимолетную боль в глазах.
Ее боль.
– Кто-то однажды взял у тебя слишком много и ты не хотела отдавать что-то еще.
Ее не удивило, что он понял. Макс всегда понимал. Это была одна из причин за что она любила его.
– Я хочу тебе дать, – тихо сказала девушка, я хочу дать тебе все…
– Ты уже дала…
Молодой человек поцеловал ее снова, но на этот раз более глубоко и Дайна опять ощутила в себе и в нем медленно растущую потребность.
Макс поднял голову с глухим рычанием. Лицо напряглось и его глаза наполнились тем чувственным светом, что она так любила.
– Если я не остановлюсь сейчас… – сказал он.
Дайна обхватила его своими руками и вжалась бедрами в его бедра.
– Не останавливайся… – прошептала девушка, отрывая его голову от подушки, чтобы поцеловать его с жадностью, чувственно исследуя языком глубины его рта.
На мгновение Макс, слишком возбужденный, чтобы быть разумным, взволновался, что его требовательная страсть сможет раздавить ее хрупкое тело. Но когда ее внутренние мышцы сжались вокруг него, посылая горячие, эмоциональное удовольствие через все нервные окончания, которыми он обладал, его тело вжалось еще глубже в ее недры, выдыхая сладостный стон, что грохотал в его груди.
Все, что происходило с Дайной – это была цена страсти, желания и если так оно должно быть, она об этом не будет думать. Дайна хотела дать ему все, что имела, и брать все, что он мог дать ей.
Его любовь была всем, что имело для нее значение.
В этот раз их любовь была быстрой, почти дикой, оба жаждущие разрядки и завершения.
Она не позволила бы ему быть нежным, даже если бы он хотел этого, крадя его контроль также, как похитила его сердце, а ее ответ был так сладостно страстен, не имея желания умерить силу своей собственной потребности. Девушка подстраивалась к нему на каждом этапе страсти, даря друг другу самих себя, мчась вместе к пропасти.
Позже они приняли вместе в горячий душ, Дана высушила волосы, в то время, как Макс совершал набег на кухню. Было почти два часа утра, когда на широкой кровати они разделили еду.
Впереди был уикэнд с обещанным ланчем, и поскольку они совершенно не хотели спать, лампа оставалась включенной и они спокойно говорили между собой.
В некоторый момент Дайна, наконец, вспомнила о посетителе, что было несколько часов назад, и подняла голову от плеча Макса.
Ее подозрения были отодвинуты более важными делами, но теперь она могла думать более рационально.
– Кто этот Кейн Тейлер? – поинтересовалась она.
Его тело, очевидно, находилось в состоянии полного расслабления. Лежа с закрытыми глазами, Макс пробормотал:
– Сегодня ты с ним встречалась.
– Меня представили ему сегодня вечером, – поправила Дайна. – Я фактически встретилась с ним после обеда. Он был тем водителем, которого ты послал, чтобы сопровождать меня и Морган по магазинам.
Макс открыл свои серые глаза и в них замерцали искорки.
– О, ты заметила?
Дайна легла на его широкую грудь и положила подбородок на него.
– Я проницательна, знаю. Кто он, Макс?
Он одной рукой обнимал ее, а другая рука медленными, нежными движениями играла с ее шелковистыми волосами.
На мгновение он сделал паузу, перед тем, как ответить, но не колеблясь, как будто он хотел сказать ораторскую речь. Он тихо вздохнул.
– Инспектор Кейн Тейлер.
Этого она не ожидала. Приподняв голову, внимательно посмотрела на него:
– Полицейский?
– Самый лучший в Сан-Франциско. Он еще очень хороший друг, любимая. И так как он не очень любит преступников, особенно тех, кто использует невинных жертв, как инструмент, он делает все, что в его силах, для помощи им. Даже если это означает следовать за твоим лимузином.
Дайна быстро кивнула:
– Я поняла. Он твой контакт с полицией. Это ты от него получил ту информацию про меня в Бостоне?
– Да, Кейн тот, кто обеспечивал доступ к отчетам. Он также проверял полицейские файлы с подозреваемыми. Воров, которые оказывали давление или шантажировавшие посвященных лиц или помогавших тем, чтобы получить нужную информацию.
Дайна заставила себя спросить, хотя часть ее не хотела вообще знать об этом. Она была настроена не прятаться от всего, даже если и находилась сейчас в «безопасном месте», куда Макс определил ее.
– Он нашел что-нибудь?
Макс чуть сощурился:
– Довольно много, грубо говоря. Он устранил большинство из них по различным причинам, но, по его подозрениям, только один мог оказаться нашим человеком. Именно поэтому он сегодня приехал сюда, чтобы сказал, что нашел его. Но… он отказался назвать имя этого человека.
– Почему?
Макс продолжал играть с ее волосами, пропуская яркие волны через свои пальцы. Впервые он избегал ее пристального взгляда, уклоняясь от ответа.
– Полицейские не любят указывать на кого-то пальцем без доказательств.
Дайна была в замешательстве от его тона и слов.
– Но если бы он только искал подозреваемых, почему тогда он не сказал тебе, кого нашел? Почему приехав сюда, чтобы поговорить с тобой, он так ничего и не сказал?
Откашлявшись, Макс произнес:
– Хорошо, проблема состоит в том, что подозреваемый вне досягаемости. Сейчас во всяком случае. Так как он говорил шепотом, то ты не сможешь узнать его голос, и у нас нет никакого доказательства, что именно это тот человек. Мы не сможем доказать, что он что-то сделал. И поскольку он никогда не признавал себя виновным в преступлении, Кейн не может даже законно арестовать его, чтобы допросить.
Во всем этом был смысл, но Дайна знала, что Макс не все сказал ей.
– Понятно, но почему бы Кейну не сказать нам имя?
– Он думает, что я смогу знать его…
Дайна ждала, смотря на неге серьезно. Вздохнув, Макс встретил ее пристальный взгляд.
– Он также думает, что если я буду знать имя этого человека, я испытаю желание… сам взять дело в свои руки.
– А ты бы взял…? – спросила она спокойно.
– Да.
Это действительно не удивило Дайну. Нельзя было сказать, что Макс всегда соблюдает закон. Она также не могла сказать, что у сильных мужчин имелось преимущество использовать свою силу, чтобы защитить любимую.
– В пылу моих сражений? – промурлыкал она
– Жаль, что я не мог…
Макс слегка улыбнулся и его рука соскользнула под шелковые волосы, чтобы погладить шею. Ее кожа была мягкая и теплая, и его голос охрип, когда он проговорил:
– …Мне жаль, что я не мог защитить тебя от чего то, что могло повредить тебе. Я люблю тебя, Дайна.
Она коснулась его твердой челюсти, и нежная улыбка изогнула ее губы:
– Я тебя тоже люблю, Максимилиан. Я думаю, все говорят, что надо вверить судьбу провидению, и никто никогда не сказал, что судьба была в безопасности, как и сама жизнь. Ты не сможешь защитить меня от всего плохого. Я знаю это. И ты это знаешь. – Он знал, но это понимание не облегчало обстоятельства. Дайна все еще улыбалась. – Помни, что ты мой заложник обстоятельств. В независимости от того, что случится с тобой, затрагивает и меня. И ты наиболее вероятная цель для опасностей из-за того, кто ты … и кто для меня. Я должна жить с этим, Макс, точно также, как ты должен жить с фактом, что не сможешь защитить меня от жизни. Если мы не рискуем, мы не можем любить.
Он знал, что она была права. Даже больше… он мог видеть в ней силу, которая заново возродилась в ней, столь же хрупка, как росток, но он уже пустил корни, который выстоит, как якорь, даже против самого жестокого ветра. Она заживала. Несмотря на то, что с ней случилось, со всем, что испортило ее жизнь, она желала рискнуть своим сердцем. Для него.
– Иногда риск… – хрипло сказал Макс, – нужно иногда рисковать. Давным-давно я понял это.
Он поднял голову, чтобы страстно поцеловать Дайну, его руки стали блуждать по ее телу все с большим желанием. У девушки вырвался тихий стон от удовольствия и она поцеловала его с неменьшим пылом.
– Я не могу взять все от тебя, – сказал молодой человек и поменял положение, переворачивая ее на спину, опираясь локтем возле нее. Она обвила руки вокруг его шеи, чувствуя растущее желание, как будто она совсем недавно не была совершенно пресыщена.
– Хорошо, – прошептала она и приникла губами к его губам.
Миссис Перри обратила внимание на изменения, когда они появились из спальни поздно утром. Она приготовила им поздний завтрак и просто сказала, что есть много еды в холодильнике и поскольку, как компаньонка на больше не понадобится, она вернется к своим старым обязанностям домработницы.
Объявление было сделано оживленно, не давая ни одному из них возможность к вопросу или комментарию и Макс рассмеялся, когда они снова в столовой остались одни.
– У меня было чувство, что она сделает это, – немного виновато сказала Дайна, – Кажется, она спешит уехать. Она перевернула ради меня свою жизнь вверх дном?
– Нет, – Макс усмехнулся, – это ее место. И именно поэтому она спешит так уехать, чтобы мы остались одни. Она была рядом со мной в течении пятнадцати лет, чтобы поддерживать в трудную минуту. И в тот день, когда я привел тебя, она знала, что ты была моей последней надеждой.
Дайна издала смешной звук недоверия:
– Последняя надежда? Из того, что я слышала, половина женщин в Сан-Франциско была возле тебя.
Макс посмотрел на нее:
– Морган говорит слишком много.
– Это совершенно не относится к делу, – девушка сделала лицо серьезным. – А правда..?
– Правда, – Макс твердо прервал ее. – То, что у меня была совершенно нормальная сексуальная жизнь для человека моего возраста, с разумным числом отношений, которое я считаю правильным и естественным. В мою защиту, позволь тебе напомнить, что когда тебе было двенадцать лет, мне тогда уже было двадцать четыре года.
Дайна фыркнула, наслаждаясь поддразниваем.
– Таким образом, ты должен был все эти годы сеять свой дикое семя?
