Текст книги "Конец игры"

Автор книги: Кевин Джей Андерсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц)

Вейлрет склонился поближе к старичку.

– Нам нужна ваша помощь. У нас нет другого выбора.

Старичок казался совершенно расстроенным, и Вейлрет развел руками, чтобы выглядеть как можно более вежливо.

– Не можете вы позвать Майер, или профессора Верна, или даже Дирака? Кто-нибудь из них в состоянии поговорить с нами.

Брил поморщился при упоминании Дирака, главы городской бюрократии, который был автором многих изобретений – более семидесяти, как без устали повторяла его дочь Майер. Ведь этот унылый чинуша отказался помочь им в предыдущих поисках.

– Вы не знаете какого-нибудь способа, чтобы связаться с ними? спросил Брил.

Глаза старичка неожиданно загорелись.

– Ну конечно! Лучшая коммуникационная система во всем Игроземье. Я профессор Морзе – сам разработал ее, я оснастил ею все улицы города, чтобы через электрическую связь можно было прямо и незамедлительно связаться с любым районом. До сих пор не могу поверить, что я сам, самолично изобрел такую великолепную штуку! В самом деле удивительно.

Поток радости неожиданно прервался, профессор Морзе приложил палец к своим сморщенным губам.

– Но кое-какие линии не действуют. Провода лопнули, когда рушились здания. Я.., так с кем вы хотели бы поговорить?

– Майер, или профессор Верн, или профессор Франкенштейн, или Дирак. Вейлрет старался четче выговаривать имена, надеясь, что хоть какое-нибудь из них дойдет до старичка-изобретателя.

Морзе стал загибать пальцы.

– Так, профессор Верн исчез уже давно. Это как-то связано с концом света, по-моему. Я не очень интересовался. Майер тоже ушла. Она скрылась где-то день или два назад, отправившись к кораблю ТЕХ. Втемяшилось же ей в голову, что именно она призвана спасти город Ситналта от всего этого ужаса. – На лице профессора Морзе появилась хитрая улыбка. – Когда вы занимаетесь коммуникационной системой, иногда вам приходится слышать всяческие пикантные мелочи. – Он хихикнул. – Профессор Франкенштейн очень занят. Я боюсь, что мне лучше не стоит его тревожить. – Затем он поднял один оставшийся палец.

– Ах да, Дирак! Этот найдет время. У нас много работы по восстановлению и реконструкции того, что было разрушено, но я не думаю, что он сильно обеспокоен всем этим.

Морзе нырнул в какую-то маленькую будку. Вейлрет и Брил заглянули внутрь, наблюдая, как старичок щелкает переключателями своих приборов. Затем он принялся стучать пальцем по какой-то клавише, причем в определенном ритме. Через мгновение он бросил на нее недовольный взгляд и, пожимая плечами, стал перестраивать приборы.

– Нет, не работает. – Он побарабанил пальцами по столу. – Запасные линии, запасные линии. Во всем этом беспорядке нам так необходимы запасные линии.

Морзе снова принялся щелкать и постукивать, по ходу дела улыбаясь и сияя, словно извлекал какую-нибудь сладкозвучную мелодию.

– Ага, получается. Теперь нам надо просто немного подождать. – Он снова щелкнул чем-то в машине.

– А чего мы ждем? – спросил Брил. Два тонких зубчика металлического приспособления стали вибрировать, издавая звук, похожий на скрежетание зубов.

– Вот этого! – Профессор Морзе помотал головой, полуприкрыв глаза от восторга. Казалось, что его пальцы напали на чей-то след.

– Что вы... – начал Вейлрет.

– Ш-ш-ш! – Морзе продолжал выводить невидимые письмена у себя на ладони, после чего сел прямо.

– Это код, знаете ли. Мне надо сосредоточиться. Да, Дирак сейчас придет.

– ао каком еще ужасе вы говорили? – спросил Вейлрет. – Что происходит в Ситналте?

Морзе даже покраснел от еле сдерживаемого гнева.

– Говорю вам, это – проклятье, порча! Это звучит не слишком научно, так что я не могу повторять это слишком часто. Но пока не доказано обратное, я буду продолжать называть это порчей.

– Так что же это? – спросил Брил. Морзе облизнул губы и хмыкнул, словно стараясь найти подходящее объяснение.

– Вы ведь, по-видимому, знаете, как ТЕ играют нами? Заставляя нас делать все, что заблагорассудится их левой ноге? У них это прекрасно получается, ведь все мы подвержены иллюзии, что это наши собственные действия. Вы двигаете рукой вверх и вниз – Морзе проиллюстрировал свои слова соответствующим движением, – и вам не приходит в голову, что это вовсе не ваша идея.

Вейлрет побарабанил пальцами по стене.

– Некая сила неожиданно взялась управлять нами, двигая нашими руками и ногами, как маленькими автоматами, заставляя нас делать то, что никогда бы не пришло нам в голову. Четыре раза в день, каждый день! Она заставляет нас приводить в негодность наши фабрики и портить наше оборудование. Нам теперь даже не хватает уличных фонарей, потому что большинство резервуаров с горючим разбито.

– Но в чем причина этого? – спросил Вейлрет. Он повернул голову, заслышав приближающуюся машину Дирака.

Морзе помотал головой:

– Никто из нас еще не смог сформулировать правдоподобной гипотезы, хотя Дирак обещал вознаграждение тому, который сделает это, – настоящий патент-сертификат и гравированную металлическую табличку на здании.

– Ну и ну, – пробормотал Брил.

Морзе повернулся к раскрытой двери будки.

– Это, должно быть, Дирак, собственной персоной, – Профессор Морзе глянул на хронометр, прислоненный к стене, затем склонил голову набок, так, чтобы видеть правильное время.

– Н-да, он не слишком торопился.

Они шагнули наружу и увидели синий паровой автомобиль, выезжающий из-за угла. Вымпелы и флажки торчали по его бокам, красные, зеленые и золотые, и на каждом из них был изображен стилизованный герб Ситналты. Флажки раскачивались из стороны в сторону, вымпелы трепетали, попадая под струи пара, вырывающиеся из выхлопной трубы.

В машине сидел Дирак, дородный мужчина с рыжеватыми волосами, которые завивались над ушами, похожими на крохотные плоские тарелки. Его тонкие губы нежно розовели на фоне багровой кожи. Короткие, похожие на сосиски, пальцы Дирака нервно сжимали рычаги управления.

Его глаза были широко раскрыты от ужаса. Подъехав поближе, Дирак растянул губы и стиснул зубы. Струйка слюны потекла по его пышной бороде.

– С ним что-то не так? – поинтересовался Вейлрет, глядя на профессора Морзе.

– Да разве это когда-нибудь известно? – отозвался тот.

Бойлер позади кабины автомобиля раскалился докрасна, значительно сильнее, чем это ему полагалось. Заклепки на металлических швах казались желтыми.

Дирак направил машину прямо на гостей Ситналты. Его рука задергалась, затем схватилась за рычаг переключения скоростей. Синяя машина подскочила на своих узких колесах. Дирак махнул свободной рукой, предупреждая их об опасности.

– Что он делает? – спросил Вейлрет. Они с Брилом бросились на другую сторону улицы, а Морзе попятился обратно к двери своей коммуникационной будки. Как только Вейлрет и Брил нырнули в переулок, Дирак дернул рычаг вбок, чтобы продолжить преследование. Странный звук вырвался из его горла.

– Разбегаемся! – завопил Вейлрет. Брил побежал в одну сторону, а он свернул в другую. Дирак неистово дергал взад-вперед рычаги, словно пытаясь противостоять собственным действиям. Машина металась из стороны в сторону, выталкивая булыжники и оставляя за собой черные следы покрышек.

Впрочем, она продолжала набирать скорость, двигаясь куда быстрее, чем ей полагалось. Уже все дно бойлера полыхало оранжевым светом. Черный дым перемешивался в воздухе с выхлопами пара. Дирак крепко зажмурился, когда машина понеслась к самому концу улицы.

Морзе стоял перед коммуникационной будкой и махал руками:

– Нет, не сюда!

Дирак попытался выбраться из кабины. Но его руки, двигаясь против его воли, схватились за боковые ручки и затолкали его обратно на прежнее место.

Вейлрет отвернулся в тот момент, когда профессор Морзе запрыгнул в свою коммуникационную будку.

Паровой автомобиль врезался в стену, заглушив последний, предсмертный, пронзительный вопль Дирака.

Раздался взрыв. В воздух полетели брызги пламени, клочья пара и куски раскаленного металла. Одна из башен закачалась и рухнула. Ее стена осела после взрыва, похоронив под собой машину Дирака и коммуникационный центр профессора Морзе.

Однако профессор Морзе вскоре выполз из-под обломков. Он плюхнулся на колени и стал причитать:

– Ну, что я говорил вам? Видели? Если это не порча, то я не ученый! Он сел на землю, моргая от осознания противоречия, заключенного в собственных словах.

Вейлрет стоял, сраженный ужасом. Брил, зеленый и немой от страха, подошел к нему. Еще несколько ситналтан подбежало к месту катастрофы. Они выглядели совершенно обезумевшими, но им не надо было задавать вопросов о том, что произошло.

Морзе пристально посмотрел на них.

– Теперь у нас больше нет коммуникационных линий, – сказал он, – и я полагаю, что нам также следует выбрать нового городского главу.

Он облизнул свои губы.

– Нет ли у вас каких-нибудь.., предложений, раз вы уже пришли сюда? Нам всегда интересны новые идеи. Может быть, вы знаете какой-нибудь способ решения наших проблем.

Вейлрет ошарашенно уставился на него. Казалось, никто, кроме него, не был потрясен смертью Дирака. Сам он чувствовал глубокое горе хотя бы потому, что Майер потеряла своего отца. Брил пихнул его локтем под ребро.

– Мы подарим вам любые идеи, какие только придут нам в голову, сказал Вейлрет, – но мы хотели просить вас о помощи. Нам необходимо пересечь океан.

Морзе поднялся и отряхнул пыль со своих рук. По одной ладони струилась кровь.

Остальные ситналтане уже разбирали обломки. Вейлрету не хотелось присутствовать при том, как они достанут оттуда изуродованное тело Дирака.

– Тогда идите к центру города, – сказал Морзе, указав в соответствующем направлении.

– Мы продолжаем множество строительных проектов. Нам нужно восстанавливать наши здания быстрее, чем это проклятье заставляет нас снова разрушать их. Вы увидите там профессора Франкенштейна. Да, новые Идеи. Возможно, это единственное, что еще может нас спасти.

Вейлрет и Брил поспешили по улицам Ситналты, чувствуя какое-то странное угнетение. Вейлрет еще не смог определить, что же происходит.

– Это что-то вроде Скартариса в Тайре, снова манипуляция бессознательными персонажами, – сказал Брил.

Вейлрет заметил паровые машины для очистки улиц, которые тщательно вылизывали сточные канавы. Он вспомнил, как Майер говорила ему, что Дирак был первым, кто запатентовал их. Он покачал головой. Нет, не как Скартарис. Персонажи здесь понимают, что они делают. Просто они не могут управлять своим телом.

Брил заморгал:

– Похоже на колдовство.

Вейлрет даже остановился от этой мысли.

– Колдовство в Ситналте? Но мы внутри технологического кольца.

– А ты не думаешь, что Правила могли потерять силу?

Послышавшиеся из-за угла звуки привели их на широкую площадь. Горожане собрались перед высоким зданием, у которого были выбиты все окна и рухнули колонны фасада. Ситналтане сейчас возводили вокруг него леса, оснащали их канатами и лебедками. Повсюду лежали новые строительные материалы, кирпичи и раствор, бревна, доставленные из ближайших лесов, и каменные блоки. Тут же закладывались новые фундаменты. Горожане карабкались вверх по фасаду здания. По заметному участку новой стены Вейлрет мог видеть, как много уже сделано, и явно в течение одного дня.

Некоторые горожане обратили на него внимание, но большинство было слишком поглощено своим делом, чтобы отвлекаться на такие мелочи. Казалось, они боялись остановиться хотя бы на минуту.

Тросы заскрипели, и новый кусок оконного стекла, качаясь из стороны в сторону, пополз наверх, затем повис, в то время как четыре ситналтанина крутили лебедку, затаскивая его на второй этаж, где было выбито большое окно.

– Извините нас, – крикнул Вейлрет, – это очень важно!

Каждый горожанин, работающий на строительстве, остановился, как автомат, выключенный чьей-то невидимой рукой. Вейлрет никак не мог понять, как ему удалось достичь такой немедленной реакции – впрочем, ситналтане тут же застонали в унисон:

– Стоять! Не сейчас!

Две женщины, которые вертели лебедки, поднимавшие стекла, отступили назад. Одна пнула расцепляющий механизм, и тросы загудели, разматываясь. Стекло упало вниз на мостовую и разбилось на маленькие кусочки.

Другие ситналтане, проклиная себя, ринулись крушить леса, выгибая подпирающие стойки. Железные ломы горожан впивались в свежую кирпичную кладку. Персонажи рьяно били окна с помощью досок, но при этом поглядывали с ужасом друг на друга.

Один из них перерезал трос люльки, посылая себя и еще четырех ситналтан лететь вниз головой на каменную мостовую. Тяжелая люлька, полная кирпича и камня, похоронила их под собой.

Девять ситналтан при помощи рычагов и блоков подняли наверх тяжелые грузы, с помощью которых они быстро снесли половину целого фасада. И конечно, стенали при этом от ужаса.

Вейлрет наконец понял, где он находится. В центре площади был недействующий, застоявшийся фонтан. В зеленоватой воде описывали медленные круги покрытые тиной механические рыбки. Несколько из них неподвижно лежали на дне, где обросли водорослями.

Напротив, через площадь, находился перестроенный мавзолей-музей, в котором хранились рукописи великого изобретателя Максвелла, которого ситналтане почитали как основателя своего города. Когда Вейлрет был в Ситналте в первый раз, мавзолей был охвачен огнем. Он ворвался внутрь, чтобы спасти драгоценные бумаги, в то время как ситналтане не выказывали особого желания взять на себя такой риск.

Теперь горожане карабкались поверх обломков здания, которое они только что разрушили. Построившись в стройные ряды, они маршировали через площадь, огибая мертвый фонтан, у которого стояли, уставившись на них, Вейлрет и Брил. Ситналтане направлялись прямо к перестроенному зданию мавзолея.

Ситналтане и сами видели, что именно заставляет их сделать невидимая сила, и пытались сопротивляться с удвоенной энергией. Одной отважной женщине удалось опрокинуть себя на пути марширующей колонны. Три следующих персонажа повалились на нее, а остальные продолжали маршировать, наступая на ее тело. Она кричала от боли, но не могла выбраться из-под ног.

Вейлрет ринулся вперед, расталкивая горожан локтями. Он потянул женщину прочь; Брил схватил ее за другую руку и помог ему тащить ее по булыжной мостовой. Она задыхалась и, казалось, пребывала в болевом шоке.

– Не меня! Если вы можете двигаться, остановите их! Они уничтожат Грамоту Ситналты!

Несчетное количество ситналтан приближалось к своей цели. Вейлрет посмотрел на Брила. Вдвоем они не могли сразиться с таким количеством одуревших людей. Даже если сами ситналтане не желают им никакого зла, сила, контролирующая их, вряд ли подвержена приступам жалости.

– Брил, попробуй Камень Воздуха! – сказал Вейлрет. – Смути их.

Брил вытащил четырехгранный брильянт, но стал возражать:

– Это же Ситналта. Магия здесь не сработает.

– По крайней мере попытайся, – настаивал Вейлрет. – Это наш единственный шанс.

Брил закрыл глаза и швырнул брильянт на землю. Выпала цифра "три". Вейлрет стукнул кулаком по ладони.

– Ну и ну! – поразился Брил.

– Я и не рассчитывал, что здесь выпадет что-нибудь, кроме "единицы".

Но через секунду он уже подхватил брильянт и полностью сконцентрировался на своем воображении.

Вокруг здания вырос лабиринт из кустов ежевики с острыми и длинными шипами.

Закрыв глаза, Брил обеими руками сжимал Камень Воздуха. Ситналтане остановились, оторопев от неожиданности. Несколько человек двинулись вдоль лабиринта, но так и не нашли возможности преодолеть его. Они остановились и огляделись, словно собираясь с силами. Вейлрет боялся того, что они могут сделать.

Затем персонажи одной из колонн ринулись вперед, не пряча лиц и не колеблясь.

Вейлрет не знал, игнорировали ли они преграду из ежевики, отказываясь верить собственным глазам, или невидимая сила хорошо знала цену иллюзиям. В любом случае, колонны ситналтан маршировали через иллюзорные кусты ежевики.

– Не сработало, – пробормотал Брил. Он отпустил брильянт, и иллюзия рассеялась.

– Пора приступать к более решительным действиям, – сказал Вейлрет. – У тебя есть Камень Огня. Посмотрим, что он сделает.

Брил посмотрел на рубин.

– Если уж Камень Воздуха дал осечку, то глупо рассчитывать, что этот сработает. Шансы...

– Ну хоть попытайся!

Брил бросил восьмигранный рубин, и тот приземлился, показывая "пять" еще один успех.

На этот раз высокое кольцо огня полностью окружило здание, хотя там нечему было гореть, кроме как булыжникам на мостовой. Ситналтане столпились вокруг огненного кольца, подталкивая друг друга как можно ближе к нему, так что многие подпалили себе волосы. Дым окуривал их лица, вызывая бешеное чихание. Ясно было, что они неминуемо погибнут, если попытаются прорваться.

– Ты бы лучше смотрел, что делаешь, Брил. Я совсем не хочу спалить их. Уж лучше пусть они уничтожат свои чертовы документы.

Но тут ситналтане замедлили свои шаги, остановились и наконец рухнули, отпущенные на свободу из невидимых тисков.

Как только персонажи стукнулись о землю, большинство из них снова вскочило на ноги, сжимая кулаки и намереваясь стереть в порошок любого врага, которого только смогут найти. Впрочем, некоторые оставались сидеть на земле, дрожа и всхлипывая.

– Ситналта заколдована, – сказал Вейлрет. – Ты был прав.

Сейчас ситналтане выглядели так, словно их одурачил какой-то ловкий фокусник. Одни тупо смотрели на невредимый, хотя и запятнанный дымом мавзолей. Другие с недоумением пялились на только что разрушенное ими здание.

– Может быть, нам надо просто переплыть через гексагон воды? Я бы даже отдал горячий суп и теплую постель, чтобы только убраться отсюда. Профессор Морзе был прав. – Брил дрожал, пряча руки в складках своей синей одежды. Сейчас он казался совсем старым. – Если этот манипулятор достанет нас, мы рискуем никогда уже не выбраться отсюда.

– Если этот манипулятор заставит тебя использовать Камень Огня против твоей воли, тебе хватит одного часа, чтобы стереть с лица земли весь город. – Вейлрет огляделся. Ему совершенно не хотелось беседовать с пораженными ситналтанами. – Пошли, поищем профессора Франкенштейна, пока еще чего-нибудь не случилось.

Брил никогда раньше не был в мастерской Верна и Франкенштейна, но Вейлрет помнил, как он просил профессоров создать новую механическую пару глаз для Пэйнара, чей магический глаз-посох перестал функционировать в Ситналте.

Ориентируясь по фонтану и музею Максвелла, Вейлрет вспоминал те места в Ситналте, которые показывала ему когда-то Майер во время их экскурсии по городу: залы размышлений и огромные комнаты, где горожане бросали кости и записывали полученные результаты, чтобы рассчитать Правила Вероятности.

– Франкенштейн живет где-то в конце улицы, – сказал он.

С каждым шагом в нем разрастался страх, что невидимая сила вонзит когти в его собственное сознание, понуждая его тело делать какие-нибудь ужасные вещи, особенно теперь, когда они с Бри-лом привлекли к себе внимание, воспользовавшись Камнями." Если эта сила действительно использует магию, чтобы манипулировать персонажами, не исключено, что она хочет завладеть Камнями.

Чередующиеся в причудливом беспорядке двери и фасады напоминали о разных исследовательских учреждениях Ситналты. Майер во время той экскурсии старалась привлечь его внимание к разным деталям, и теперь Вейлрету приходилось собирать их в единое целое. Майер, помнится, была оскорблена, когда они с Пэйнаром пожелали увидеться с изобретателями, вместо того чтобы продолжать прогулку. Тогда она остановилась у какой-то двери, а затем величественно прошествовала прочь, предоставив гостей самим себе.

Вейлрет остановился.

– Вот эта.

Гравированная табличка на двери гласила:

Проф. Франкенштейн и проф. Верн

Свободные Изобретатели

ПРОСЬБА НЕ БЕСПОКОИТЬ

– Давай зайдем, – сказал Вейлрет. Он сильно постучал в дверь, поморщившись, когда попал ребром ладони по украшенному резьбой косяку.

Изнутри раздались громкие проклятия и грохот падающих книг и каких-то железяк. Послышались шаги, все еще сопровождающиеся ворчанием. Вейлрет отступил на полшага назад, спрятавшись за спиной Брила.

– Тебе лучше стоять спереди.

Кто-то дернул дверь изнутри, и оттуда высунулась голова раздраженного, усталого мужчины. Его темные волосы были всклокочены, жирные полосы проходили по щекам, а глаза казались совершенно стеклянными. По его голосу чувствовалось, как он возмущен.

– Я здесь занимаюсь важным делом! Если вы хотите...

Он запнулся, выпучив глаза на Вейлрета, а затем повернулся к Брилу. После минутного замешательства Франкенштейн узнал их обоих, и выражение изумления на его лице сменилось восторженной улыбкой.

– А, магия! – Он схватил Брила за руку и втащил его внутрь. – Мне нужно, чтобы ты мне кое-что рассказал!

Вейлрет все же успел проскочить в дверь до того, как Франкенштейн захлопнул ее и заперся изнутри.

Глава 11

Пушка Верна Правило 9. Оружие в Игроземье может быть самое разнообразное. От самых простых импровизаций с камнями и палками до сложных осадных машин. Умные персонажи приспособят для оружия все что угодно. Те персонажи, у которых больше всего оружия и оно самое лучшее, имеют наибольшие шансы на то, чтобы победить в Игре.

Книга Правил

Две уродливые волосатые твари хрюкали от напряжения, держа за гигантские ручки огромный тигель, чтобы вылить беловато-оранжевый металл прямо в форму. Огненные искры густо летали по дымному воздуху.

Жюль Берн прищурился, смахивая слезы и пот со своего изможденного лица. Он стер копоть со щеки. Губы потрескались, рот пересох. Его тело ныло от усталости.

– Хватит, хватит! – крикнул вожак слаков по имени Корукс, видя, как волосатые твари продолжают заливать форму, хотя она уже давно была полна до краев. Брызги горячего металла полетели в разные стороны и сильно обожгли одну из тварей. Ее спутанные волосы вспыхнули, наполнив густым дымом и без того душное помещение. Тварь дико завизжала, отпустив свой конец рукояти, и стала энергично колотить себя по дымящейся спине.

Тигель наклонился, закачался, и жидкий металл вылился через его край. Вторая тварь расставила ноги и, отвратительно гримасничая, старалась удержать тигель, чтобы тот не опрокинулся.

Голова Верна кружилась. Он, с трудом удерживаясь на своих израненных, забинтованных ногах, отступил назад и прижался к черной от дыма и копоти стене. Один дородный слак продолжал раздувать меха, поддерживая точную температуру, необходимую для плавления металла.

– Не останавливаться! – взревел Корукс, перекрикивая царящий в кузнице грохот. – Мы должны наполнить вторую форму!

Несколько монстров из армии Серрийка крадучись подались к двери. Корукс указал на одного из них своей когтистой лапой.

– Ты! Займи место этого идиота! И уберите его отсюда. Позаботьтесь о его увечьях, облегчите боль, а затем убейте его.

Обгоревшая тварь заревела и с трудом поднялась на ноги, она съежилась, видя, как несколько вооруженных слаков приближаются к ней. Не оборачиваясь, Корукс бросил через плечо, процедив своим искривленным ртом:

– Можете убить его сразу, если он не желает медицинской помощи.

Еще три твари поднялись с того места, где они на корточках ожидали своей очереди, и поволокли первую форму прочь, загребая по дороге золу для шлифовки после охлаждения. Затем они подтянули вторую форму под тигель.

– Если и это новое оружие не будет работать, человек... – Корукс мотнул своей угловатой головой в сторону тигля. – Мы искупаем тебя вот в этом.

Верн глянул на кипящий металл, но это ничего не прибавило к его и без того постоянному ощущению кошмара.

– Не думаю, – пробормотал он тихо, но удостоверившись предварительно, что вожак слаков не услышит его из-за шипения металла. – Я нужен Серрийку, чтобы делать и делать оружие.

Кое-что было заново создано, кое-что приспособлено к примитивным условиям Тайра. В старом городе имелось только сырье, кое-что из оборудования и кое-какие инструменты, но ничего из тех высоких технологий, которые Верн использовал в Ситналте. Тайр зависел от ручного труда и примитивных инструментов.

Чтобы еще потянуть время, он перепланировал уже существующие в Тайре топки и кузницы. Он медлил столько, сколько мог, но понимал, что если Серрийку не предоставить как можно скорее каких-нибудь результатов, то придется лишиться еще нескольких пальцев ног.

Верн сделал набросок новой пушки, где несколько частей были умышленно искажены. Если бы пушка потерпела неудачу при испытаниях, потребовалось бы еще некоторое время, чтобы ее исправить. Но мантикор, чья лапа была такой же огромной, как и листы с чертежами, пристально глянул на них щелочками своих глаз. Опустив углы рта, он своим длинным когтем проткнул дырку в бумаге.

– Вот это не будет работать. – Мантикор поднял квадратную морду. Его смертоносные рога, выступающие изо лба, нацелились прямо на Верна, а звериные глаза сузились еще больше.

– Кажется, вы допустили ошибку, профессор. Смотрите, чтобы этого больше не повторилось.

Итак, Верну пришлось переделать свои чертежи, исправив умышленные ошибки. Он принялся за выпуск первого опытного образца. На этот раз он точно знал, что тот сработает. Он не мог больше рисковать, придумывая новые дефекты. Конечно, у него никогда не было гарантии, что его изобретения будут работать в любом случае', потому что всегда находилось немало разных препон: не правильное, но глубоко укоренившееся в умах понимание Правил Физики, брак в работе или какие-нибудь ошибки в проектировании, от которых никто не может быть застрахован.

Но каждый раз, когда Верн думал об этом, подступающее ощущение тошноты говорило ему, что образец обязательно сработает.

По крайней мере пушка была значительно менее разрушительным орудием, чем ситналтанское оружие. Подарив Серрийку новую игрушку, Верн, может быть, предотвратит более серьезные катастрофы. Он подумал, что Франкенштейн сказал бы о таком решении.

Захлебывающийся рев прорезал шумовой фон. Верн повернулся и увидел обгоревшую тварь, в которую вонзили с трех сторон зазубренные гарпуны.

Стоя рядом с Верном, вожак Корукс улыбнулся так широко, как только могли раздвинуться его жесткие губы рептилии.

***

Мантикор Серрийк глухо урчал во сне, растревоженный видениями с ТОЙ СТОРОНЫ.

Мощный взрыв и падающие камни вернули его к действительности. Он поднял свою огромную косматую голову и прочистил горло булькающим кашлем. Его скорпионий хвост все еще пульсировал от детонации.

Во сне, преследуемый кошмарами, он, должно быть, метался и хвостом повалил одну из колонн открытого амфитеатра. Большие каменные блоки рухнули на его львиную спину. Каждый из них был достаточно тяжел, чтобы смять человеческого персонажа, превратив его в кровавое месиво, но они только слегка ушибли чудовищное тело слака. Удар камня напомнил Серрийку, как предательская скала горгульи Аркен врезала по нему во время битвы в сокровищнице Скартариса.

Тлеющие огоньки в ямах освещали все вокруг оранжеватым сиянием. Серрийк поморгал и уселся на задние лапы. Стражи, стоявшие вокруг, съежились от страха, гадая, что же мантикор видел в своих кошмарных видениях.

Серрийк встал на все четыре лапы и потряс головой. Он снова посмотрел на сломанную колонну и звезды наверху. Их было видно, так как часть перекрытий потолка была снесена.

Он опять видел во сне Игроков. Там, ПО ТУ СТОРОНУ, они сидели в своих уютных жилищах, склонясь над картой и манипулируя Игроземьем. Серрийк чувствовал, что он путешествует по умыслу одного из НИХ, Дэвида. Дэвид был юн и глуп, и его банальные мечты сводились к гигантским рукам, дергающим за марионеточные нити. В его сознании также таился растущий страх.

Серрийк знал, что являлся лишь результатом малодушия Дэвида. Но ТОТ уже начал подозревать, какого могущественного соперника создал. Предполагалось, что мантикор должен быть союзником Дэвида, но у Серрийка имелись свои мысли на этот счет.

Серрийк развлекался битвами, как, по мнению Игроков, и положено было любому добропорядочному монстру, собирал новые силы и наступал по всей территории. Скартарис направлял его. Дэвид собирался уничтожить Игроземье, не оставив остальным ничего, с чем можно было бы Играть.

И когда слаки выступили в поход, Дэвид рассчитывал, что военный вождь монстров, мантикор, действует заодно с ним. Но теперь у Серрийка было ситналтанское оружие Верна, и профессор обязан будет создать еще много других смертоносных аппаратов. Армия нападет на человеческую Цитадель и получит назад великий Камень Огня, который потерял Энрод, когда он собирался уничтожить большую часть Игроземья. Серрийк знал обо всех четырех Камнях, три из которых были в руках у человеческого персонажа Делраэля.

Серрийк нападет на орды Делраэля. Но не потому, что того требуют Правила Игры, и даже не потому, что один из Игроков, Дэвид, хочет, чтобы это случилось. Серрийку нужны Камни. С Камнями и с ситналтанским оружием у него будет достаточно сил, чтобы нанести ответный удар.

***

Утреннее небо казалось таким голубым и прозрачным, что, когда Верн глянул вверх, он подумал, что мог бы, вероятно, различить границы ТОЙ СТОРОНЫ.

Далеко к западу облака пыли кружились над полем последней битвы против Скартариса. Никто не смел приблизиться туда с тех пор, как гексагоны провалились в никуда. Все Игроземье было сильно повреждено из-за этого, поскольку появилась великая пустота с рваными краями, да и Правила исказились.

Никто не знал, что произошло там. Никто не смел подойти ближе.

Двадцать три мускулистых слака в облегчающих одеждах совместными усилиями протащили пушку Верна сквозь пролом в стене Тайра на мертвую землю в его окрестностях, где должны были проводиться испытания.

Пушка должна была быть испытана уже два дня назад, но Верн настоял на том, чтобы отполировать ее внешнюю сторону и сильно выступающие медные ручки – "поддерживающие стойки", как он называл их, впрочем, они служили только украшением. Чтобы на них хватило металла, Корукс расплавил одну из бронзовых тайрянских статуй.

Огромный цилиндр передвигался на колесах с металлическими ободами, высотой с самого Верна. Пушка была длинноствольная, черная и блестящая. Несколько вооруженных пемзой гоблинов дни и ночи следили, чтобы металл не портили окислы.

Колеса пушки оставляли глубокие желобки в выжженной почве, по мере того как отряд слаков катил ее прочь от города. Следы их собственных ног оставляли морщинистые вмятины на земле.

Верн ковылял за ними, сопровождаемый – нет, конвоируемый Коруксом и еще двумя слаками. Огромный мантикор шагал следом, делая неуклюжие, но достаточно энергичные шаги.

Серрийк собственноручно нес тяжелое пушечное ядро. Верн и Франкенштейн вдвоем едва ли сумели бы даже приподнять его. Он казался довольным, и это означало, что Верн сможет прожить еще немного. Скорпионий хвост мантикора стоял торчком, готовый ударить в любую минуту. Все монстры старались находиться от него на почтительном расстоянии: при случае удар мог быть нанесен без предупреждения.