Текст книги "В чем секрет обаяния"

Автор книги: Кэтрин Тейлор

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 7 страниц)

– Ну, я вряд ли проиграю, если заключу пари на то, что умелая забота о ребенке в этот список не входит.

Йен ухмыльнулся. "Сексуальная", "пылкая", "страстная" и некоторые другие определения, которые наверняка шокировали бы Шэннон, приходили ему на ум. И "настороженная"!

Шэннон многозначительно опустила взгляд на его пальцы, все еще сжимавшие ее запястье. Не помогло.

– Может, отпустишь меня?

– Ты расстроена.

– Нет. Я опекаю ребенка, который изголодался по любви. Целых шесть месяцев, полных надежд и отчаяния, я боролась за ее доверие. Я лезу вон из кожи, чтобы дать ей нормальное и счастливое детство, и будь я проклята, если стану слушать твои критические замечания!

– Я и не думал критиковать тебя.

– Черта с два!

Шэннон рывком высвободилась и сложила руки на груди.

– Успокойся, Шэннон. И слепому видно, что ты любишь Челси, а она любит тебя. Если она спокойно играла со мной, то только потому, что знала: ты рядом. Значит, ты все делаешь правильно. Я лишь предложил тебе не суетиться из-за ерунды и немного расслабиться.

– Ну, спасибо. Теперь к списку моих недостатков я должна прибавить суетливость и неловкость.

– В колледже ты специализировалась по угрызениям совести?

– Нет, это генетическое. Плюс воспитание.

– Твои родители отлично постарались. А они еще живы? – спросил Йен, чтобы сменить тему.

– Моя мать живет в Палм-Бич, а отец – в Лос-Анджелесе.

– Отличные места для отдыха.

– А главное, между ними – три тысячи миль. Жаль, что родители не разъехались, когда мы были детьми. Насколько бы всем было легче!

Еще одна жертва несчастливого брака и неизбежно сопутствующих разводу войн, подумал Йен.

– У тебя была только одна сестра?

– У нас что, викторина?

– Просто пытаюсь лишить тебя преимущества: ты знаешь обо мне все, а я еще в прошлом месяце и не подозревал о тебе и твоей семье.

Аккуратный носик Шэннон сморщился.

– Во-первых, я сомневаюсь, что ты когда-либо подпускал женщин настолько близко, чтобы оказаться в невыгодном для себя положении. Во-вторых, ты знал мою сестру. Она говорила, что знакома с тобой.

Йен мысленно признал, что Шэннон не ошиблась ни в первом случае, ни во втором.

– Похоже, я произвел неизгладимое впечатление на твою сестру. И что же она обо мне рассказывала?

– Не помню. Я не вникала в суть, когда она болтала об Уэсли, – с отвращением скривилась Шэннон.

– Ты ее не одобряла?

– А ты как думаешь? Он был почти на сорок лет старше ее.

Йен закатил глаза.

– Твою сестру разница в возрасте явно не волновала.

Шэннон устало вздохнула.

– Йен, давай прекратим этот разговор. Нельзя плохо говорить о мертвых.

– Ты права, – согласился он. – Лучше попробуем разработать "график моих визитов".

Шэннон опустилась на стул у кухонного стола.

– Хорошо. С тобой нелегко разговаривать. Мне все время приходится защищаться, объясняться, хотя я ничего тебе не должна. Ты и со своими друзьями так обращаешься или я единственная удостоилась подобной чести?

Странно, он никогда не считал себя агрессивным и не думал, что окружающие воспринимают его таковым. У него не было друзей, по крайней мере не в том смысле, какой в это понятие вкладывала Шэннон. Он не поддерживал связей даже с университетскими приятелями. Правда, они иногда встречались поболтать и выпить пива, но это случалось все реже и реже.

Ну что же, первый раунд выиграла Шэннон. И еще одна мысль потрясла Иена. Пока Шэннон не задала вопрос о друзьях, он даже не подозревал, насколько пуста его жизнь. Все свои силы, всего себя он отдавал работе; работа была и его другом, и самой постоянной любовницей, но никого не было рядом, когда он больше всего нуждался в поддержке.

Йен сел рядом с Шэннон. Их бедра соприкоснулись, и она немедленно отшатнулась. Йен расхохотался. Шэннон наградила его испепеляющим взглядом.

– Три вечера в неделю. Устраивает?

Ее глаза удивленно распахнулись.

– ?

– Мало? – Йен прекрасно понял, что она не ожидала от него и этого, но сделал вид, будто иначе расценивает ее изумление. – Трудновато добираться сюда из города, особенно по рабочим дням. Ладно. Полные уикенды и один вечер на неделе.

– Одного дня в неделю было бы вполне достаточно.

– Для кого? Для тебя? Возможно, но мы говорим о Челси. Ребенку необходимо время, качество и количество. Не верь своим книгам, если они утверждают обратное.

– Ты все шутишь?

– Ни капельки. Я делаю именно то, о чем ты меня просила: устанавливаю родственные отношения с сестрой, а для установления отношений необходимо время.

– Давай не будем забывать, почему ты это делаешь. Ради своей бесценной фирмы, вот для чего! – сердито воскликнула Шэннон.

Иен сдержал вспышку гнева. Несправедливое обвинение: он вовсе не думал об акциях Челси. Какая разница, когда он выкупит ее долю, если фирмой управляет Адам! Почему же он не сказал об этом Шэннон?

Тогда пришлось бы объяснять, почему он принял ее предложение, а он еще сам не до конца понимал свои мотивы.

– Ну, как бы то ни было, я постараюсь не вмешиваться в твою жизнь.

– Забавно, и как же ты это осуществишь? Шэннон отодвинулась вместе со стулом подальше от Йена. Если он в самом деле верит, что его присутствие не нарушит течение ее жизни, то он совсем тупой. Спорить с ним бесполезно. Вероятно, он пытается отплатить ей за то, что она навязала ему эту сделку. Остается надеяться, что через месяц-другой игра ему наскучит.

– Ладно, ты победил. Уикенды и один вечер. Кроме этой субботы. У Челси день рождения, и я устраиваю маленький...

Йен притворился оскорбленным:

– Я не приглашен на день рождения собственной сестры?

Шэннон собралась было объяснить, что праздник устраивается для двух десятков детей в возрасте до четырех лет, но вовремя одумалась и улыбнулась.

– Конечно же, мы будем рады тебя видеть. Праздник состоится в "Чак энд Чиз" в час дня.

Решив, что перехитрил Шэннон, Йен самодовольно улыбнулся.

– Я приеду сюда в двенадцать и отвезу вас. Забавно будет посмотреть, как он проведет пару часов в компании визжащей ребятни. В следующий раз Йен дважды подумает, прежде чем напрашиваться на подобные праздники.

– Прекрасно.

У Йена, видимо, зародились смутные подозрения.

– Что-то ты стала слишком сговорчивой.

– А чего я добьюсь спорами? – мило улыбнулась Шэннон.

– Наивысшая мудрость – смиряться с неизбежным, и я рад, что ты начинаешь это понимать.

Господи, как же Йен и Челси похожи, даже хмурятся одинаково! Оба упрямы и умеют добиваться своего, подумала Шэннон, вставая. Йен тоже поднялся.

– Теперь, когда все улажено, я должен вернуться на работу.

– Ты вряд ли доберешься до города раньше пяти.

– После пяти – самое оживленное время для грузовых перевозок. – Йен уже привычным жестом взял Шэннон за подбородок и приподнял ее голову. Его губы изогнулись в чувственной улыбке. – Если только ты не хочешь, чтобы я остался.

Парень соблазнителен, как шоколад без калорий. Неужели она действительно верит, что, проводя с ним три дня в неделю, сможет сопротивляться их необъяснимому взаимному влечению? Ради собственного блага необходимо попытаться.

Когда дело касалось только ее самой, она иногда позволяла себе поддаться соблазну, но теперь для нее главное – интересы Челси. И ради Челси она справится с любыми своими "сексуальными фантазиями".

Глава 5

Йен оторвал от своих джинсов очередную пару липких ладошек и вручил сувенир маленькому мальчику. Остальные малыши мгновенно сориентировались, у кого находятся блестящие монетки, и набросились на него всей толпой. В другом конце зала Шэннон, щеголявшая в яркой картонной шляпке, удобно откинулась на спинку стула и расплылась в самодовольной улыбке, упиваясь затруднениями Иена.

Узнав, что они едут есть пиццу, Йен представил себе уютный итальянский ресторанчик, но вместо этого очутился в галерее компьютерных игр с механическими музыкантами и распорядителем в костюме какого-то фантастического грызуна. Шум стоял невообразимый, Йен уже побаивался за целостность своих барабанных перепонок.

Как же он не заметил подвоха? Ведь должен был все понять, когда Шэннон так легко уступила ему. И вот, пожалуйста. Она болтает с собравшимися за большим столом родителями и наслаждается отдыхом, а он гоняется за двумя десятками ошалевших малышей!

Да, он недооценил Шэннон. Вручив очередной сувенир, Йен поклялся себе никогда больше не попадаться на эту удочку.

А Иен оказался неплохим массовиком-затейником, в свою очередь размышляла Шэннон. Он успешно развлекает детей, давая ей возможность отдохнуть. Правда, за все приходится платить. В данном случае – терпеть назойливые вопросы и многозначительные ухмылки Уэнди.

– Чего ты упираешься, девочка? Ему меньше сорока, у него все зубы собственные, и он прекрасно управляется с детьми. Что еще можно требовать от мужчины?

– Не болтай глупостей, – процедила Шэннон.

– Он не сводит с тебя глаз.

– Ты разве не видишь, что он злится?

– Ты безнадежна. – Уэнди удрученно покачала головой.

– Ну и оставь меня в покое. Йен – старший брат Челси. Ничего больше.

– С тобой невозможно разговаривать, – заявила Уэнди, вставая. – Придется поболтать с Йеном.

– Не смей!

Шэннон бросилась за Уэнди, однако, когда она обогнула длинный стол, ее остановила официантка, сообщив, что пицца готова. Шэннон пришлось собирать взбудораженных детей, гадать при этом, над чем так весело смеются Йен и ее подруга, и.., ревновать? Этого еще не хватало!

Когда детей усадили обедать. Йен с облегчением рухнул на стул в уголке. Неудивительно, что Шэннон работает лишь часть дня. Челси – вот ее основная и поглощающая все время работа.

Йен поднял глаза. Шэннон направлялась к нему. Светло-зеленый шелковый комбинезон ласково обнимал ее стройные ноги, серебряный пояс подчеркивал тонкую талию. Очаровательное видение, если бы не сияющая улыбка, в значении которой невозможно было ошибиться. Шэннон явно хотела добавить ему новую порцию мучений.

Сев рядом с ним, она вручила ему кусочек пиццы.

– Ну как? Тебе понравился праздник?

– Превзошел все мои ожидания.

– Хорошо. Я боялась, что ты будешь чувствовать себя не в своей тарелке.

Иен наклонился к ней, чтобы вдохнуть аромат ее духов, ощутить тепло ее тела, и сглотнул ко мок в горле. То, что Шэннон творила с ним, просто находясь рядом, многим женщинам не удавалось достичь ценой самых отчаянных усилий.

– Какие у нас планы на остаток дня? – поинтересовался он.

– Тебе мало?

– В данный момент это провокационный вопрос.

В глазах Шэннон мелькнуло замешательство, затем она поняла подтекст, и жаркий румянец окрасил ее щеки. Быстро оглядевшись и удостоверившись, что никто их не слышит, она пробормотала сквозь сжатые зубы:

– Ты невероятен!

– Именно это я и пытаюсь тебе втолковать. Твоя подруга уверяет, что ты не из тех женщин, которых тянет к застенчивым и слабым.

– Ну, я бы на твоем месте не слишком доверяла тому, что говорит Уэнди. Я должна собрать подарки Челси. Праздник подходит к концу.

Шэннон аккуратно расставила на кухонном столе коробки и коробочки в яркой подарочной обертке. Челси заснула еще в машине по дороге домой, однако в любую минуту могла проснуться и броситься открывать свои подарки... Йена нет уже почти час. Хотя Шэннон уверяла его, что Челси не заметит отсутствия его подарка, он все же решил съездить за ним в торговый центр. Никаких собак, предупредила она, однако Йен вряд ли ее послушает...

Шэннон удобно устроилась в уголке дивана и уставилась в потолок, пытаясь решить задачку, в последнее время ставшую для нее главной. Она никак не могла раскусить Йена. То он излучал обаяние, пытаясь соблазнить ее, а то вдруг обращал на нее не больше внимания, чем, скажем, на фонарный столб. Да и в собственных чувствах Шеннон никак не могла разобраться. Она нервничала, когда он пытался ухаживать за ней, и оскорблялась, когда он этого не делал.

Вероятно, для начала надо решить, чего же она все-таки хочет. О Господи, она прекрасно знает, чего хочет – бездумного сногсшибательного секса. Но у нее, к сожалению, не тот характер, чтобы сломя голову броситься в круговорот физического наслаждения, а потом спокойно удалиться с непотревоженными чувствами. А если она и пойдет на это, то, когда Йен охладеет к ней, как это повлияет на его отношение к Челси?

К моменту возвращения Йена Шэннон убедила себя даже не включать в повестку роман с ним, но.., когда он появился в дверях, ее сердце забилось быстрее. Черные джинсы и фланелевая рубашка в черно-белую клетку обтягивали литые мышцы. Иен пересек гостиную с уверенностью человека, прекрасно сознающего, что он вызывает восхищение окружающих.

– Мы поговорим позже, – бросил он, исчезая в коридоре, ведущем в комнату сестры.

Несколько минут спустя Йен вернулся с Челси на руках. Ребенок сиял от счастья.

– Йен купил мне подалок.

Шэннон натянуто улыбнулась.

– Я знаю. И надеюсь, с ним не придется гулять три раза в день.

Челси сморщила носик, явно не поняв смысл тетиных слов. Йен посадил девочку на диван рядом с Шэннон и исчез, а через минуту вернулся и поставил на журнальный столик большую коробку. Челси соскочила с дивана, раскрыла коробку и.., восторженно завизжала:

– Котенок!

– Н-не может быть, – еле выдавила Шэннон, увидев в руках Челси пушистый белый комочек. "Я придушу этого типа голыми руками!" – мысленно взвыла она, но вслух произнесла:

– Не сжимай его слишком сильно. Челе.

– Ну, что скажешь? – гордо спросил Йен. -По-моему, ей нравится, а?

– Я отвечу тебе позже. Без свидетелей, – прошептала Шэннон, мило улыбаясь.

Челси так сильно прижимала к себе котенка, так нежно гладила пушистый мех, что было ясно: вернуть животное в магазин – дело безнадежное.

– Покажи-ка ему свою комнату, малышка, предложил Йен и продолжил, когда девочка вышла:

– Ты же сказала "никаких собак", я и не купил собаку. Домашний любимец приучает к ответственности.

– Поскольку кормить, менять наполнитель кошачьего туалета и спасать мебель от этого чудовища придется мне, должна ли я предположить, что к ответственности необходимо приучать меня? Выходит, воспитывать ребенка твоего отца недостаточно ответственно? – Шэннон перевела дух и пояснила:

– Я слишком грубо сформулировала, но ты должен был сначала спросить меня.

Йен возвышался над ней, глаза его гневно сверкали, ноздри длинного аристократического носа раздувались.

– Ты бы не разрешила.

– Ты чертовски прав, не разрешила бы.

– Я сделал по-своему, но ничего не нарушил. И если тебе так тяжело воспитывать ребенка Уэсли, то почему ты не принимаешь финансовую помощь?

– Потому что не все женщины на свете охотятся за состоянием Брэдфордов. Я, например, не нуждаюсь ни в подобной помощи, ни в вытекающих из нее подозрениях.

Йен заходил взад-вперед по комнате. Как же трудно разговаривать с Шэннон! Гордости в ней гораздо больше, чем здравого смысла.

– А тебе не приходило в голову, что я хочу внести свой вклад в воспитание Челси?

Шэннон задумчиво посмотрела на него, словно оценивая искренность его слов.

– Если ты действительно хочешь – прекрасно, однако я никогда ничего у тебя не попрошу.

Он явно не имеет над ней никакой власти, подумал Йен, у него нет никаких рычагов давления на нее, кроме ее желания подружить его с собственной сестрой. Но, хотя Шэннон считает его бессовестным, он никогда бы не стал использовать ребенка как средство для достижения своих целей.

– Хорошо. Вопрос с деньгами улажен. Хочешь, чтобы я вернул котенка в магазин?

– Чтобы Челси считала тебя героическим старшим братом, а меня – злой ведьмой теткой?

Забудь.

Шэннон встала и поправила диванные подушки. Йен хмуро следил за ней. Итак, подарок ей не понравился; но неужели он должен согласовывать с ней каждый свой шаг?

– Ладно. Я больше ничего не сделаю без твоего разрешения.

Слабая улыбка смягчила ее лицо.

– Не добавляй к нашим проблемам ложь. Ты будешь делать все, что захочешь, и мы оба прекрасно это знаем. Просто думай прежде, чем принимать решение, которое принесет мне дополнительную работу.

– Договорились. Мир?

Йен протянул руку, и – доверчивая душа! -Шэннон пожала ее. Резко дернув, Иен притянул Шэннон к себе и обнял за талию.

– Что ты делаешь?

– Скрепляю наш договор.

Шэннон уперлась ладонями в его грудь.

– Не смей.

– Почему?

– Если я разрешила кошке остаться, это вовсе не значит, что я на тебя не злюсь.

– Справишься, – утешил Йен, склонив к ней голову.

– Челси вернется в любой момент. И точно. В комнату вкатился белый клубок, за ним влетела Челси. Не успела Шэннон опомниться, как котенок, цепляясь острыми когтями за скользящий шелк комбинезона, вскарабкался на нее. Шэннон взвизгнула от боли, ее глаза налились слезами, а лицо исказилось от ярости.

Челси захлопала в ладоши и восхищенно закричала:.

– Тепель я, тепель я!

Иен тщетно пытался отодрать животное, вцепившееся в грудь Шэннон, хотя не мог винить его за цепкую хватку. На месте котенка он вел бы себя точно так же.

– В понедельник утром мы отвезем этого дикого зверя к ветеринару и обрежем ему когти. -Шэннон схватила меховой клубок за шкирку и опустила на пол. Когда она выпрямилась, Иен увидел на ее груди два кровавых пятна.

– Кровь, – с ужасом прошептал он.

– Тете Шэннон бо-бо, – встревоженно подтвердила Челси.

Шэннон улыбкой успокоила ребенка:

– Чуть-чуть.

– Поцеловать бо-бо?

– Я поцелую, – с радостью вызвался Йен.

– У тебя нет никаких других дел?

– Мои уикенды безраздельно принадлежат тебе и Челси.

– Я счастлива.

Йен оставил ее унылый ответ без внимания.

– Челси, давай откроем остальные подарки, а тетя Шэйн полечит "бо-бо".

– Холошо. – Челси кивнула, не сводя глаз с расплывающихся кровавых пятен.

– Идите, – сказала Шэннон. – Я переоденусь и вернусь. Начинайте без меня.

Йен выразил раскаяние пожатием плеч. Он сам был готов свернуть котенку шею. В витрине магазина проклятое животное выглядело образцом невинности и нежности. Когда же Йен поймет наконец, что внешность не всегда соответствует внутреннему содержанию?

Завернувшись в полотенце, Шэннон вышла из душа и приоткрыла дверь ванной комнаты. Из кухни доносился лепет Челси. Девочка явно наслаждалась обществом брата, и Иен, как ни странно, играл свою роль терпеливо и искренне.., впрочем, это не извиняет его за то, что он притащил в дом животное.

Схватив расческу, Шэннон привела в порядок спутанные волосы, затем наклонилась обследовать легкие царапины на ноге и резко выпрямилась, когда за спиной скрипнула дверь. Придерживая полотенце на груди, чтобы оно не соскользнуло, Шэннон обернулась.

– Тебя не приучили стучать?

– Ты не закрыла дверь, – невозмутимо возразил Йен.

– Где Челси?

– Смотрит "Короля Льва". Шэннон вдруг почувствовала, что стоит в луже, и поджала пальцы.

– Неподходящее место и время для светской беседы.

– Как... – Он показал на ее грудь.

– Не так уж страшно.

– Позволь взглянуть.

От обольстительной улыбки Йена пульс Шэннон заметно участился. Она даже восхитилась его настойчивостью. Если бы еще он не был таким бесцеремонным!

– Я могу сама о себе позаботиться.

– Ни в коем случае. Я принес зверя в дом, значит, несу ответственность за причиненный ущерб. Где антисептик? В аптечке? – Не дав ей времени на возражения, Йен сдвинул левую зеркальную дверцу. Шэннон и без того уже готова была провалиться сквозь землю, а тут еще взору открылись противозачаточные пилюли, тампоны, прокладки.., эту полку занимали только предметы женской гигиены.

– Не возражаешь? – Шэннон раздраженно сдвинула обе дверцы влево.

– Что ты, что ты, пожалуйста! – Йен вынул тюбик с кремом и прочитал этикетку. – Дай осмотреть царапины.

Шэннон не позволила ему разжать ее руки.

– Уверяю, мой интерес – чисто медицинский.

– Лжец!

Однако она все же опустила руки на талию, полная решимости не обращать внимания на интимность его действий. Выжав капельку антисептического крема на большой палец, Йен очень осторожно втер его в две царапины, пересекавшие ее грудь.

Интересно, слышит ли Йен, как бьется ее сердце? Ей бы разозлиться на его бесцеремонность или хотя бы смутиться, а она лишь подалась вперед и подняла к нему лицо.

Губы Йена накрыли ее рот. Его язык обвел контуры ее губ и проник внутрь, жадно впитывая ее сладость. Шэннон глубоко вздохнула, желание вспыхнуло в ней как костер. Она прижалась к нему и почувствовала его собственное желание.

Иен покрывал поцелуями ее лицо, шею, плечи, и Шэннон вцепилась в него, чтобы не упасть. Водоворот чувств угрожал утянуть ее в темные глубины. Только сейчас она поняла суть выражения "ноги стали ватные".

Собрав остатки самообладания, Шэннон чуть отстранилась.

– Йен, остановись.

Он уставился на нее затуманенными глазами, тяжело дыша.

– Только не говори, что ты меня не хочешь.

– Я серьезно.

– Тогда что случилось?

– Минуты через две Челси хватится нас и пойдет искать. – Шэннон поправила полотенце, пытаясь горделивым видом компенсировать недавнюю распущенность. – И честно говоря, если ты планируешь закончить менее чем за две минуты, я не слишком заинтересована в том, что ты предлагаешь.

Иен оглушительно расхохотался.

– Я понял. А когда Челси ложится спать?

– Примерно за пять минут до меня.

– Я не дам тебе заснуть, – пробормотал Йен. Шэннон игриво ткнула его пальцем в грудь.

– Не рассчитывай на это. Больше всего на свете я люблю спать.

– Я скоро изменю твою точку зрения на этот вопрос.

– От скромности ты не умрешь. – Шэннон выскользнула из его объятий и из ванной. Она понимала, что Йен прав, но, черт побери, она заставит его хорошенько потрудиться, прежде чем капитулирует.

Глава 6

Воскресным утром Йен проснулся рано. Вполне предсказуемо, учитывая, что спать ему пришлось в раскладном кресле. Устраиваясь на ночь, он рассчитывал, что Шэннон придет к нему, как только уложит Челси. Увы, его сестренка, объевшись тортом, заснула гораздо позже своей тетушки.

Все тело ныло от неудобной позы, к физической боли примешивалось острое разочарование.

Он думал, нет, черт побери! – он мечтал о той минуте, когда останется с Шэннон наедине. Давно уже он не хотел женщину так, как хотел Шэннон. Потому и не уехал в город, обрекая себя на такие неудобства.

Йен потянулся, дернув за рычаг, поднял спинку кресла. Тихий вздох привлек его внимание. Челси сидела на коленках на диване, смотрела на него широко раскрытыми глазами и улыбалась.

– Тетя Шэйн, Йен плоснулся! – закричала девочка.

В коридоре послышались шаги. Шэннон вошла в гостиную и кивнула ему. В шортах и просторном хлопчатобумажном свитере она выглядела как студентка на летних каникулах.

– Знаешь, у нас ведь есть комната для гостей. В следующий раз, когда напросишься на ночевку, можешь воспользоваться ею.

Йен многозначительно выгнул брови.

– Вообще-то я рассчитывал на другую постель.

Шэннон проигнорировала его замечание и начала собирать разбросанные по комнате игрушки.

– Можно посмотреть мультики? – спросила Челси, – После завтрака, откликнулась Шэннон. Нижняя губка Челси задрожала, глаза наполнились слезами. Девочка шмыгнула носом и разревелась.

Иен не умел управляться с плачущими женщинами, какого бы возраста они ни были.

– Какая разница, если...

– Не вмешивайся, – предупредила Шэннон. Йен снова открыл было рот, но Шэннон взмахом руки показала ему на кухню. Пожав плечами, Йен последовал за ней. Она явно не относилась к тем редким людям, которые с утра пребывают в хорошем настроении.

– Когда захочешь возражать мне, делай это наедине, – выпалила Шэннон, понизив голос и подчеркивая свои слова гневным взглядом.

– Похмелье после праздничного торта? Ну что ты дергаешься, речь всего лишь о мультиках.

– Не в этом дело. Я не разрешаю ей смотреть телевизор до завтрака. Она должна соблюдать некоторые правила. Мы, и только мы, заменяем Челси родителей. Если ты не интересуешься ею, так и скажи.

Шэннон отвернулась и занялась приготовлением кофе, не мешая Йену обдумывать ее слова. А подумать было над чем.

Йен ощущал себя, скорее, этаким снисходительным дядюшкой, и мысль о том, что Челси может видеть в нем отца, подействовала на него отрезвляюще. В общем-то, Шэннон дала ему прекрасный шанс освободиться от их соглашения. В конце концов, какой пример он может подать ребенку?

Йен представил, как Шэннон воспитывает Челси одна или, еще того хуже, с другим мужчиной. И он молчаливо принял условия Шэннон.

– Прекрасно. Я.., о, черт побери! – Острые зубки впились в его босую ногу. Йен наклонился и поднял котенка за шкирку. – Послушай, Снежок. Ты уже доставил мне кучу неприятностей.

– О, ты заслуживаешь большего, – процедила Шэннон. – И раз уж мы начали устанавливать правила проживания в этом доме, можешь покормить Снежка его вонючим кошачьим кормом, но только после того, как уберешь мерзкую кучку около его туалета. Снежок промахнулся.

– Почему я?

– Ты приволок кота в дом. – Шэннон поправила воротник его рубашки и нахально улыбнулась. – Покажи пример своей сестре.

– Ты жестока.

– Не тебе пришлось всю ночь лягаться, пытаясь выбросить его из постели.

– Эй, дьяволенок, я тебе завидую, – Йен почесал котенка за ушком.

– Можешь не завидовать. Я бы получила больше удовольствия, пиная тебя. Йен усмехнулся.

– Если тебе нравятся извращения, я бы предпочел что-нибудь с наручниками.

Шэннон удержалась от комментариев, оторвала кусок бумажного полотенца и вручила Йену.

– Иди убирать!

– Да, тетя Шэйн. Подчиняюсь, тетя Шэйн. Выполняя малоприятное задание, Йен ругался в душе. И к этому он шел долгие годы? Убирать кошачье дерьмо и терпеть истерики трехлетнего ребенка? Почему он не остался в Нью-Йорке и не послал чек, как планировал вначале?

Ответ стоял в двух шагах от него и смеялся над его гримасами отвращения.

– Я рад, что развлекаю тебя, – проворчал Йен.

– Что ты хочешь на завтрак?

– Кто сможет есть после этого?

– Переживешь. Яичница с беконом или оладьи?

Иен прислонился к стене и скрестил руки на груди.

– Я представлял, как ты готовишь мне завтрак в несколько иной ситуации.

– В ситуации, которую ты имеешь в виду, ты готовил бы завтрак мне.

– Неужели? – Йен потянулся к Шэннон, но она отступила.

– Челси в соседней комнате.

– Что ты будешь делать, когда не сможешь использовать Челси в качестве предлога?

– Не знаю. Может, и сдамся.

– О-о. – Йен взял со стола кружку и наполнил ее до краев горячим кофе. – У Челси есть любимая приходящая няня?

– Очень тонкий подход, Йен.

Шэннон открыла холодильник и наклонилась, перебирая продукты. Йен уставился на ее длинные ноги и обтянутую шортами попку. Ему показалось, что воздух в кухне раскалился.

Пожалуй, Шэннон точно знала, куда он смотрит, так как слегка покачивала бедрами в такт песенке, которую тихо напевала. Она не просто решила расквитаться с ним. Она мстила ему по полной программе.

– Знаешь, я хотел покопаться в доме Уэсли. Подумал, что...

Шэннон с подозрением взглянула на него.

– Что ты подумал?

– Может, ты что-нибудь выберешь для Челси. Как-никак он был ее отцом...

– Она его не знала.

– Вероятно, к лучшему. Однако мне его вещи не нужны, так что до распродажи ты могла бы поехать туда со мной.

– Не знаю.

– Наверно, правильно было бы, чтобы Челси не считала своего отца совсем плохим.

То, что он сказал, удивило его самого не меньше, чем Шэннон. Хотя Йен предложил эту поездку только для того, чтобы остаться с ней наедине, он вдруг понял, что говорил совершенно искренне. Он вовсе не пытался защитить своего бесчувственного отца, скорее хотел оградить Челси от того, что омрачило его собственную жизнь.

– Что скажешь?

Шэннон явно колебалась, затем неохотно согласилась.

– Наверное, ты прав. Когда?

– Решай сама.

– Во вторник у меня дела в городе. Думаю, Уэнди не откажется посидеть с Челси целый день, а мы где-нибудь встретимся.

Йен почувствовал необыкновенное умиротворение и улыбнулся. Он сторонился отцовского дома в последние годы жизни Уэсли и даже после его смерти. Мысль же о том, что Челси достанутся картины и безделушки их отца, показалась ему очень справедливой. А он сам наконец закроет эту неприятную главу своей жизни. Ему почему-то не хотелось думать о том, что он открывает новую главу.

Автомобиль Йена исчез за углом. Шэннон взяла Челси за ручку и отправилась к соседке. В теплом воздухе летнего вечера царил аромат пионов. На заднем дворике качалась на качелях Анна, дочка Уэнди. Челси вырвалась и бросилась к своей подружке. На крыльцо вышла Уэнди с кружкой кофе в руке.

– Угощайся. Хорошо провела выходные? Шэннон села так, чтобы не выпускать из виду детей.

– День рождения позади. Уэнди лукаво улыбнулась.

– Тебе здорово помогли.

– Да, брат Челси оказался неплохим помощником.

– Брат Челси, – передразнила Уэнди. – Спасибо, что напомнила, а я было подумала, что преданный племянник просто попрощался с любимой тетушкой. Не пытайся обмануть меня, Шэннон. Я видела, как он поцеловал тебя в губы.

Шэннон, еще не остывшая после поцелуя Йена, разрумянилась сильнее.

– Ты следила?

– Вы стояли на улице, а я случайно выглянула из окна гостиной.

– Не придавай столько значения дружескому поцелую, – нашлась Шэннон. Уэнди, сможешь взять Челси на вторник? Я, вероятно, приеду поздно.

– Хорошо. Разрешу им с Анной поболтать перед сном... Ты встречаешься с Йеном? Шэннон нахмурилась.

– С чего ты взяла?

– С клиентами ты по вечерам не встречаешься. Если собираешься задержаться, значит, речь идет о свидании.

– Ладно, Шерлок. Ты победила. – Шэннон вскинула руки, сдаваясь. – Да, я встречаюсь с Йеном.

– Дело или удовольствие?

– Я точно не знаю. Размышляю о том, что он предлагает. Вернее о том, чего он не предлагает. Одного секса мне недостаточно.

– Господи, Шэннон. Ни один мужчина, включая моего любимого муженька... Уэнди ткнула пальцем в сторону гостиной, где ее изнуренный двухдневным бездельем супруг мирно дремал перед телевизором, – не вступает в любовную связь с намерением затянуть петлю на собственной шее. На самом деле они бешено сопротивляются.

– Но некоторых мужчин можно убедить.

– Убедить можно любого мужчину, если найти правильный подход. Но может, ты первая потеряешь интерес? Нельзя избегать близких отношений только из опасения, что потом будет больно.

– А мне будет больно, не так ли?

– Ты ждешь самого худшего, – укорила ее Уэнди.

– Не совсем так, – задумчиво ответила Шэннон, чувствуя дивную дрожь во всем теле. Она не сомневалась, что роман с Йеном доставит немало удовольствий. Смогут ли эти удовольствия перевесить неизбежную сердечную боль? Иен не ищет постоянства. Она даже не уверена, имеет ли он в виду достаточно длительные отношения. Может, просто хочет переспать с ней.., но он, без сомнения, хочет ее, а ею уже давно никто не интересовался как женщиной.

Йен ввел Шэннон в большое здание, построенное в стиле Тюдоров. Гулкое эхо проводило их до дверей отцовского кабинета. Вдыхая спертый воздух покинутого дома, Йен с трудом вспомнил, когда был здесь в последний раз. Лет пять тому назад. У них с отцом были разные круги общения, именно потому, что они старательно избегали друг друга. Им приходилось в редких случаях, в основном на свадьбах или похоронах, сталкиваться, но и там они предпочитали держаться друг от друга подальше.