Текст книги "Королевское правосудие (Хроники Короля Келсона II)"

Автор книги: Кэтрин Ирен Куртц

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 23 страниц)

Келсон все еще не мог избавиться от дурных предчувствий, но спорить не имелшо смысла. Совет все равно узнает о Найджеле еще до рассвета вне зависимости от того, нравится это Келсону или нет. Он знал об этом с того самого момента, когда впервые подумал о том, чтобы прибегнуть к помощи Арилана. По крайней мере, если Арилан сейчас уйдет, Келсон избавится от опасности того, что тот узнает о явлении Камбера.

"Покажите ему Портал," – сказал он Дугалу.

Когда Арилан сардонически поклонился, изображая благодарность, Келсон отвернулся, зная, что Арилан раздражен тем, что даже Дугал о Портале, а он, Арилан, – нет.

Арилан ничего не сказал – только коротко кивнул Дугалу, отодвинувшему гобелен, который прикрывал дверной проем, шагнул в Портал и исчез.

Келсон, отшвырнув кубок, шумно вздохнул и вытянул ноги к огню.

"Чертов Совет Камбера!" – пробормотал он.

Морган, удивленный вспышкой короля, вздернул бровь – хотя был полностью согласен со словами короля.

"Да ладно. Вряд ли Арилан впервые побежал к Совету доложить о том, что мы делаем."

"Нет... Хотя, если быть справедливым по отношению к Арилану, он никогда не делал из этого секрета, во всяком случае, для меня. Мне думается, что он старается быть по-своему непредвзятым."

"Сам по себе – очень может быть," – опасливо сказал Морган. – "Вы, конечно, находитесь в гораздо лучшем положении, чтобы судить о таких вещах, чем я. Должен, однако, заметить, что с моей точки зрения, явное внимание Совета всего лишь раздражает, но не более того."

"Я бы не хотел говорить об этом," – тихо сказал Келсон.

Морган и Дункан переглянулись, а Риченда молча отошла назад и села на высокий табурет, стоявший позади них. Дугал, все еще слегка нервничающий от слов Арилана, встал на страже справа от Келсона.

"Келсон, мы знаем, что Вам не хочется говорить об этом," – спокойно сказал Морган. – "К сожалению, Ваше нежелание вряд ли поможет Дункану или мне. Они могут обхаживать Вас, но..."

"Вряд ли можно сказать, что они меня обхаживают," – возразил Келсон. "Может, мне и удалось придти к личному взаимпониманию с некоторыми из них, но взятые вместе, как орган, они все еще очень консервативны."

"Боюсь, что правильнее будет сказать "ограниченные"" – сказал Дункан. "Я, со своей стороны, молгу только согласиться с Алариком. Как мы уже знаем, нас считают полукровками и изгоями, беспокоящими Совет – и, как Вы сами указали, Бог знает, что они думают о Дугале."

"Дугал для них – загадка," – резко сказал Келсон. – "и я хочу, чтобы он ею и оставался."

"А Найджел?" – спросила Риченда, включаясь в разговор.

Келсон, покачав головой, отставил кубок в сторону. – "Найджел сам по себе вряд ли сможет удивить Совет. В конце концов, именно они и их предшественники двести лет помогали наследникам Халдейнов. Но благодарите Бога, что Арилан не был с нами в прямом контакте." – Он вздрогнул и глянул на Моргана и Дункана. – "Вы понимаете о чем я говорю, не так ли ?"

Взгляды, которыми обменялись эти двое, ясно говорили о том, что они очень хорошо понимали, о чем говорит Келсон. Риченда же явно недоумевала – и это позволяло надеяться, что Арилан, скорее всего, тоже не уловил ничего из произошедшего с Найджелом. Дугал, который, находясь за пределами круга, вряд ли смог бы что-нибудь уловить, даже будучи надлежащим образом обучен – а он обучен не был – выглядел явно озадаченным.

Риченда положила руку на руку своего мужа, чтобы получить от него картину произошедшего, и недоумение на ее лице сменилось пониманием.

"Ах, святой Камбер," – еле слышно произнесла она. – "Я должна была догадаться."

Дугал шумно сглотнул и обвел всех удивленным взглядом.

"Святой Камбер? О чем она говорит?"

"У Найджела во время ритуала было... видение," – сказал Морган, переводя взгляд с Риченды на Дугала. – "Дункан и я, находясь в контакте с Келсоном, тоже узнали об этом."

"Видение? Святого Камбера?"

Дункан кивнул. – "Мы... э-э... встречались с ним раньше. Должен сказать, что этим вечером я никак не ожидал его."

"...святого?" – Дугал с трудом сглотнул.

Келсон вздохнул и устало подал знак Дункану. – "Дункан, не хотите ли Вы показать ему, что случилось?"

"А не мог бы ты показать мне?" – жалобно попросил Дугал прежде, чем Дункан успел ответить. – "Если, конечно, ты не очень устал. Я ведь ничему не научусь, если буду работать только с отцом."

Всего лишь несколько месяцев назад о такой просьбе не могло быть и речи, поскольку Дугал научился опускать свои экраны только после Нового Года. С тех пор его навыки заметно улучшились, он стал заниматься с Морганом и Келсоном, а иногда – и с Ричендой, но ментальный контакт с кем бы то ни было, кроме Дункана, требовал от него гораздо больших усилий, чем требовалось на его взгляд. Келсон знал об этом. Поэтому, несмотря на свою усталость, он улыбнулся и протянул руку.

Как только их пальцы встретились, он почувствовал, что экраны Дугала опускаются, и, по мере того как Дугал входит в транс, его глаза солнечно-янтарного цвета слегка стекленеют.

Келсон не стал жалеть его. Укрепив контакт, он глубоко вошел в разум Дугала и начал передавать ему свои воспоминания, начиная с ощущений Найджела, возникших, когда мазь начала действовать, а перед глазами поплыло, и не ослабил контакта, даже когда вместе с остальными ощущениями возникла боль.

Когда мысленный поток усилился, Дугал охнул и, закрыв глаза, неосознанно отшатнулся, но Келсон просто сжал свою ладонь вокруг запястья Дугала и не позволил ему разорвать контакт. Когда контакт стабилизировался, он передал последний ряд изображений: доброе, полное сочувствия лицо на фоне тумана, живые глаза, серебристые волосы и рука, прикосновение которое принесло забвение. Одновременно с этим он передал и то, что осталось в его памяти с тех пор, когда он сам видел это лицо, и образы встреч с участием Моргана и Дункана.

Когда прервался ментальный контакт, но не соприкосновение рук, Дугал тяжело выдохнул и, не открывая глаз, оставался неподвижным еще несколько мгновений. Когда он поднял голову и посмотрел на Келсона, глаза его были мокрыми от слез.

"Я... даже представить себе не мог," – пробормотал он несколько мгновений спустя, украдкой вытирая глаза обеими руками. – "Ты... правда, думаешь, что это был святой Камбер?"

Дункан сочувственно улыбнулся и переглянулся с Морганом.

"Ладно, по крайней мере, мы знаем, что на этот раз это был не Стефан Корам" – сказал он. – "И не думаю, что это был Арилан."

"Упаси Господь!" – с громким вздохом сказал Келсон, садясь и скрещивая руки на груди. – "Не думаю, что он вообще заметил, что призошло. Ричеда, во всяком случае, не заметила. Когда все закончилось, я очень боялся, что он что-то заметит по мне или по кому-то из вас двоих прежде, чем я смогу от него избавиться. Мне почему-то не хотелось, чтобы он узнал об этом."

"Может, потому, что Вы знали, что как только он уйдет, он сразу доложит обо всем Совету?" – предположил Морган.

"Может быть," – Келсон покачал головой и снова вздохнул. – "А что вы все думаете? Это был святой Камбер?"

"А почему бы не спросить об этом у того, кто сам все видел?" пробормотал Дункан, кладя руку на лоб приходящего в себя Найджела. "Найджел, ты очнулся? Как ты себя чувствуешь?"

Тихонько застонав, Найджел открыл глаза и посмотрел в сторону Келсона, даже не пытаясь сопротивляться Дункану, который, установив легкий ментальный контакт, убирал оставшуюся головную боль Найджела.

"Келсон," – пробормотал он. – "Боже, это поразительно! Я и понятия не имел..."

Келсон улыбнулся и взял дядю за руку, взглядом приказав Дункану снять контроль над разумом Найджела.

"Знаю. А Вы неплохо держались. Помните что-нибудь?"

Губы Найджела лениво расплылись в медлительной полуулыбке, его серые халдейнские глаза, казалось, затуманились, глядя в какой-то иной мир.

"Я думал, что я умираю," – тихо сказал он. – "А потом – ты не поверишь! – святой Камбер, похоже, спас мне жизнь. Или, по крайней мере, мой рассудок." – Он повернул голову, обводя остальных взглядом, затем снова посмотрел на Келсона. – "Он действительно спас меня. Я ведь не сошел с ума, или...?"

Келсон медленно покачал головой. – "Нет, дядя, Вы не сошли с ума. Я тоже видел его. А Аларик и Дункан... видели его и раньше."

"Это должно было бы меня встревожить," – ответил Найджел, – "но не тревожит. Твоя работа?"

"Отчасти," – признал Келсон. – "Но, как мне кажется, это связано еще и с тем, что произошло с Вами. Камбер, похоже, признал, что мы оба принадлежим к Халдейнам. И теперь Вы, наверное, понимаете, почему я хочу узнать о нем побольше... и, может быть восстановить его канонизацию в Гвинедде."

"Не буду спорить," – зевая, ответил Найджел. – "Я слишком хочу спать."

"Я так и думал," – сказал Келсон, пожимая его руку и поднимаясь на ноги. – "Вы готовы пойти к себе?"

Найджел смог подняться без посторонней помощи, правда, немного пошатываясь, и еще раз зевнул. – "Похоже, я просплю целую неделю."

"Нет, только до утра," – сказал смеющийся Дункан, обнимая Дугала за плечи. – "Завтра мы с Дугалом отправляемся в Кирни и ты должен проводить нас."

"Угу," – промычал Найджел.

"Мерода, пожалуй, подумает, что он напился," – еле слышно прошептал Морган.

"Тогда пусть у нее будет причина думать, что он выпил," – ответила Риченда. Она быстро налила полный кубок вина и вложила его в дрожащую руку Найджела. – "Найджел, выпей это. Это поможет тебе заснуть."

Найджел немедленно повиновался и, осушив кубок, отдал его Риченде. Когда он, в сопровождении Келсона, ушел, Морган сел в кресло, освобожденное Келсоном, и посадил жену себе на колени. Она засмеялась, а Дункан налил всем вина.

"Слава Богу, все кончилось," – сказал Морган, приветственно поднимая свой кубок. – "Давайте выпьем за святого Камбера, короля Келсона, и нашего доброго наследника силы Халдейнов!"

"За Камбера, Келсона и Найджела," – поддержал его Дункан, поднимая свой кубок. Риченда и Дугал последовали его примеру.

"Интересно, а что он сможет потом вспомнить?" – спросил себя Дугал, осушив свой кубок.

"Неясно только, что он сможет вспомнить," – в то же мгновение сказал Арилан, обращаясь к остальным членам Совета Камбера. – "С момента создания Портала на Ллиндрутских лугах он, конечно, знает, что я – Дерини, но мы с Келсоном договорились поместить в его разум запрет на разглашение этого кому бы то ни было еще. Само собой, мы так и сделали."

Старая Вивьенн, бывшая этим вечером куда более раздражительной, чем обычно, кисло улыбнулась. – "Слава Богу, у Вас хватило здравого смысла, чтобы сделать это, и, кроме того, стирать из памяти Варина все воспоминания о случившемся. Кажется, я уже говорила, что, как только война с Венситом закончилась, он куда-то пропал."

"Да, с прошлого года мы ничего не слышали о Варине," – сказал Ларан, постукивая кончиками пальцев обеих рук. – "Будучи врачом, я бы хотел получше изучить его дар целительства. К сожалению, никто, похоже, не знает, что с ним случилось."

"На мой взгляд, тем лучше," – сказала Кири, приглаживая свои огненно-рыжие волосы. – "Подумать только, исцеление Божьей Силой! Только этих предрассудков нам и не хватало!"

"Тем не менее, он это делает, действительно делает," – сухо сказал Арилан. – "Так или иначе, мы собрались не для того, чтобы обсуждать Варина де Грея. Мне помнится, мы собрались, чтобы поговорить о принце Найджеле. Думается мне, что наш Тирсель, похоже, готов разорваться, лишь бы услышать что-нибудь еще о новом наследнике силы Халдейнов – но я уверен, что он будет помалкивать до тех пор, пока я не закончу свой рассказ," – закончил он решительно, сурово взглянув на противоположную сторону стола.

Тирсель, чуть было не начавший спорить, задумался и осел в своем кресле, к явному облегчению многих сидевших за столом.

"Итак," – сдержанно вздохнув, сказал слепой Барретт, сидевший справа от Арилана, – "что, на Ваш взгляд, сделали с Найджелом? Похоже, что его наделили способностью владеть силой Халдейнов, но король оставил себе вернуть все обратно, так?"

"Именно это он и собирался сделать. Однако, я вынужден полагаться исключительно на слова Келсона, поскольку в непосредственном контакте были только Морган и Дункан."

Софиана дернула головой и глубокомысленно посмотрела на Арилана. – "У Вас есть причины сомневаться в нем, Денис?"

"Нет... не совсем." – Он опустил глаза и поводил пальцем по золотой инкрустации, покрывавшей поверхность стола. Его епископский перстень, казалось, вспыхивал огнем в полумраке помещения. – "Я не сомневаюсь, что какие-то основы были заложены. Как мы и предполагали, выполнение этой задачи потребовало участия всех сил. Практически все ритуалы, связанные с Халдейнами, требуют этого."

"Вы хотите сказать, что часть силы была передана Найджелу?" – не в силах сдерживать свое любопытство далее, спросил Тирсель. – "Я имею в виду реальную возможность использовать эту силу."

Вивьенн пристально посмотрела него. – "Почему этот вопрос так тебя интересует? Только один из Халдейнов может владеть силой в конкретный момент. Мы ведь уже обсуждали это."

"И так и не нашли правильного ответа на этот вопрос!" – возразил Тирсель.

"Мы не можем обсуждать запретные темы!" – бросила Вивьенн, уже откровенно поедая глазами молодого члена Совета. – "Может, теперь ты заткнешься или мне придется потребовать, чтобы Совет лишил тебя слова?"

Тирсель, казалось, подумал о том, чтобы настоять на своем, но тут Софиана, сидевшая слева от него, предостерегающе коснулась его губ пальцами.

"Тирсель, хватит," – прошептала она. – "Сейчас не время для этого." Она оглянулась на Арилана, молча сидевшего неподалеку от нее. – "Денис, Вы можете рассказать нам что-нибудь еще? Судя по Вашим словам, можно предположить, что Келсон действительно дал своему дяде, по меньшей мере, почувствовать вкус силы."

Арилан сложил руки перед собой и покачал головой. – "Само собой, принадлежность к Халдейнам здесь ни при чем; кроме того, человек может быть наделен магической силой, в известных пределах, конечно. За последние годы мы уже сталкивались с такими явлениями."

"Вы имеете в виду Брэна Кориса?" – спросил Ларан.

"Да... Но тут возникает влопрос, а не был ли он, хотя бы частично, Дерини? Вряд ли Венсит стал бы наделять его силой, если только там не было чего-то еще, с чем стоило бы поработать." – Он пристально посмотрел на Софиану, озаренный неожиданным предположением. – "Может, Брэн Корис был Дерини, а? Вы, часом, не знаете?"

На лице Софианы мелькнула странная улыбка, которая могла быть или признаком надменности, или намеком на то, что она знает что-то, скрытое от остальных.

"Если он и был, то разве это что-то значит теперь?"

"Значит," – тихо сказал Барретт, – "потому что у него и Риченды был сын, – внук вашей сестры – который, если Брэн был Дерини, тоже является полноценным Дерини. Сколько сейчас Брендану?"

"В июне ему исполнится семь," – спокойно ответила она. – "К сожалению, его отец не был Дерини."

Кири, растерянно вздохнув, откинулась на спинку. – "Вы могли бы сразу сказать об этом. Значит, он – еще один полукровка. Брендан, маленькая Бриони... юный Дугал МакАрдри, происходящий неизвестно откуда. Кстати, Денис, а как себя вел молодой МакАрдри? Может, у Вас есть какие-то новые догадки на его счет?"

"Никаких. Пока шла работа, он стоял на страже у двери. В круг он не входил. Насколько я могу судить, он был вполне спокоен, но, должен заметить, что у меня были другие дела," – он нахмурился. – "Послушайте, а ведь он за время нашей медитации перед началом медитации умудрился ни разу не оказаться рядом со мной – то ли случайно, то ли умышленно – а я даже не заметил этого. С обеих сторон от меня всегда были Морган и Риченда. Он же все время был между Ричендой и Дунканом."

Тирсель пожал плечами и нетерпеливо вздохнул. – "Думаю, что это неважно, тем более, что мы собрались здесь, чтобы поговорить о Найджеле," сказал он. – "Что же касается Дугала, то мне кажется, что он, зная о чувствительности своих экранов, просто решил избежать возможных проблем. Келсон вполне мог посоветовать ему это. Тем более. что вряд ли Вы захотели бы отвлекатся на это во время ритуала."

"Спасибо, что напомнил нам о причине, по которой мы собрались," сказал Барретт.

"И за то, что не стал спорить, как обычно бывает," – добавила Вивьенн. – "Денис, а не можете ли Вы что-нибудь добавить к рассказу о реакции Найджела?"

Арилан покачал головой. – "Боюсь, что очень немного. Как и было запланировано, я и Риченда только помогали в проведении ритуала. То, что мы смогли увидеть, вполне соответствовало тому, что я ожидал." – Он задумчиво поднял бровь. – "Само собой, я не могу описывать Вам все подробности процедуры."

"Естественно," – циничным тоном сказала Вивьенн. – "Он связал вас клятвой."

"Если бы он этого не сделал, я бы стал думать о нем гораздо хуже," ответил Арилан.

"Молите Бога, чтобы Вам никогда не пришлось выбирать между Вашими клятвами," – пробормотала Кири. – "Пока мы можем верить Вашим словам, что все было сделано должным образом, но, если ситуация изменится, я бы не хотела оказаться на Вашем месте."

"К счастью для всех нас," – сухо сказал Арилан, – "никому из вас не придется беспокоиться из-за такой возможности." – Он поерзал в своем кресле и вздохнул.

"Ну что, у нас есть еще дела, или я могу отправиться к себе и немного поспать? Должен признать, что мне все труднее поспевать за семнадцатилетним королем, и то, что он – Дерини, здесь ни при чем."

ГЛАВА ШЕСТАЯ

...даруй боящимся Тебя знамя, чтобы они подняли его ради Истины...

– Псаломы 59:4

Поспеть за семнадцатилетним королем было непросто даже тем, кто был куда моложе Арилана. Несмотря на то, что Келсону удалось проспать лишь ненамного дольше, чем остальным, участвовавшим в их ночной работе, при первых лучах солнца он был уже на ногах, наблюдая за тем, как во дворе замка собирается отряд Дункана, и не прошло и часа, как он уже сообщил своим заспанным советникам, что уже ждет их за столом.

Это, правда, был не стол, за которым обычно собирались советники короля, а обычный обеденный стол в главном зале замка – Келсон, который все еще рос, в последнее время редко пропускал время завтрака – но этим утром он, казалось испытывает какое-то извращенное удовольствие от зевков и измученных лиц государственных мужей, многие из которых даже не скрывали своего раздражения тем, что их разбудили столь рано.

Один только Найджел, казалось, соответствовал королю по настроению и свежести – что немало удивило Моргана и Дункана, знавших, через какие испытания Найджел прошел всего лишь несколько часов назад. Даже Дугал, который был моложе Келсона почти на два года и не был столь сильно вовлечен в ночной ритуал как остальные, оперся локтями о стол и время от времени подпирал руками подбородок, одновременно завтракая и слушая короля. Дугал давно ждал этого дня, ведь сегодня в полдень он, вместе с Дунканом и несколькими своими сородичами, должен был отправиться на север, к ожидавшим их ополчению клана МакАрдри и кассанской армии.

Морган, задержавшись вместе с Дунканом в углу двора, где собралась свита герцога, разглядывал короля и принца. Дугал ушел к своим приграничникам, а оба Халдейна, одетые этим утром в фамильные пурпурные одежды, проводили смотр конных солдат. Принц-регент проходил мимо солдат с непринужденным изяществом, которое в прежние времена отличало его брата, а теперь – и Келсона, и даже, с разрешения Келсона, перекинулся шутками с суровыми приграничниками Дугала.

"Боже, а он неплохо держится," – прошептал Морган. – "Временами он похож на Бриона в саые удачные времена. Думаю, что если бы он приказал, солдаты с радостью отправились бы даже в ад."

"Не сомневаюсь... но надеюсь, что Господь смилуется, и им никогда не придется сделать это," – согласился Дункан, поддергивая отвороты перчаток с вышитым на них спящим кассанским львом. – "Кстати, он, похоже, неплохо перенес эту ночь. Можно подумать, что он проспал всю ночь – чего я никак не могу сказать о себе. Как ты думаешь, Келсон снял с него усталость магией?"

Морган пожал плечами и, улыбнувшись, снова обратил внимание на Келсона, разглядывавшего новое боевой знамя, которое разворачивали Дугал и Джодрелл.

"Не знаю. Может быть и снял. Интересно будет посмотреть, чему Найджел сможет сам научиться за это лето, когда здесь не будет ни тебя, ни Келсона, ни меня." – Он вздохнул. – "Очень непривычно осознавать, что ты с Дугалом будешь на севере, а не рядом с нами."

"Да. Дай Бог, чтобы мы поскорее победили в этой войне и снова встретились."

Он не стал – как и Морган – поминать вероятность событий, мысли о которых всегда посещают воинов, хотя бы и тайком, задевая очень сокровенные струны в их душах: кто-то из тех, кто в этот прекрасный весенний день отправится в поход, уже никогда ни с кем не встретится, во всяком случае, в этой жизни. Это была "данность", о которой никто из солдат никогда не говорил, чтобы не накликать на себя беду. Дункан, как епископ, мог бы конечно высмеять эти предрассудки, но "военная" часть его души требовала быть осторожным. Сейчас он был воином – и в одежде, и в мыслях.

На нем не было ни сутаны, ни ризы, и ничто в его снаряжении не говорило о его епископском сане. Простое серебряное распятье, висевшее под воротом его доспехов, вполне могло принадлежать любому достаточно набожному человеку, а его епископский перстень был скрыт вышитыми перчатками. Поверх обтягивающих штанов оленьей кожи и высоких, по колено, сапог Дункан одел кожаное полотнище, покрытое стальными бляшками, края которого были обшиты полоской ткани цветов клана МакЛейнов, а на левой стороне груди у него была вышита шелком эмблема МакЛейнов. Скрещенные меч и пастырский посох могли послужить намеком на его двоякий статус, но только на очень близком расстоянии.

Шлем более явно подтверждал его двойной титул: по кругу шла герцогская корона, чуть выше уровня глаз на шлеме был выдавлен крест; но шлем пока висел потороченным к седлу его серой в яблоках лошади, выбранной им из-за выносливости и ровности хода. Ее держал под уздцы сквайр, стоявший рядом с Дугалом и Джодреллом. Боевые кони были пока в обозе, вместе с вьючными лошадьми, там же находились и тяжелые доспехи – ни кони, ни доспехи не были нужны для их быстрого броска к меарской границе.

"Вот увидишь, лето пролетит незаметно," – спокойно сказал Морган. "Риченда обещала продолжать занятия с Найджелом и будет сообщать нам о результатах. А когда я пошлю к тебе гонца, я передам с ним побольше того прекрасного вина, которое мы пили этой ночью, чтобы ты мог выпить его за здоровье всех нас!"

Хлопнув Дункана по плечу, он выдавил из себя кислую улыбку, встреченную такой же улыбкой Дункана, и перевел взгляд на седлавших коней солдат.

"Пришли архиепископы – благославлять войска. Думаю, нам лучше присоединиться к своим отрядам.."

"Да. Ты проедешь с нами пару миль?"

"Конечно. Но сейчас будут благословлять твой отряд... может, прежде чем ты отправишься к своим, ты благословишь меня..."

Дункан удивленно дернул бровью, но, не смутившись, усмехнулся. "Аларик, я польщен. Ты еще никогда не просил меня об этом."

"Когда мы последний раз участвовали в войне, ты еще не был епископом," – Морган смущенно усмехнулся. – "Да и твой сан священника, как мне помнится, был очень спорным – во всяком случае, с точки зрения Церкви."

"Чисто техническая проблема," – пробормотал Дункан, быстро снимая свою правую перчатку, и осмотрелся, не наблюдают ли за ними. "Я все еще под впечатлением. Не думаю, что нам стоит привлекать ненужное внимание, так что опускаться на колени тебе не придется, но склонить голову все-таки надо."

Келсон и Найджел, следом за архиепископами, возвращались к лестнице, ведшей к главному залу, так что внимание присутствовавших было, в основном, сконцентрировано на короле – что было очень кстати, поскольку стоило Дункану приподнять руку, как вспышка солнечного света на его епископском перстне вызвала у обоих Дерини целую волну воспоминаний. От отзвука испытанного когда-то трепета у Моргана даже перехватило дыхание, и он, пряча глаза, быстро склонил голову. Эти воспоминания были слишком сокровенны, слишком дороги, чтобы он мог разделить с кем бы то ни было, кроме Дункана.

Шесть месяцев назад этот перстень принадлежал епископу Истелину; по приказу Эдмунда Лориса его отделили от руки вместе с пальцем и послали Келсону в знак серьезности намерений Лориса и его меарских союзников начать тотальную войну против короля-Дерини. Когда не сдался, следом за пальцем была прислана голова Истелина, и Дункан потребовал, чтобы при его рукоположении в епископы он получил именно перстень мученика Генри Истелина, и никакой другой.

Но перстень обладал силой, которая выходила далеко за пределы простого символа епископского сана, и, когда подошло время для рукоположения Дункана, возможность того, что ему придется надеть кольцо епископа-мученика, тяжким грузом повисла на его душе – до тех пор, пока утром дня рукоположения Морган не настоял на том, чтобы Дункан взглянул в глаза своему страху. Они вместе использовали свои силы Дерини, чтобы увидеть образы, которые нес в себе перстень... и столкнулись с тем, что позже они не могли описать иначе как явление святого Камбера, которое для них было уже не первым.

Магия Камбера была в самом золоте – до того, как стать перстнем Истелина, оно, похоже, было каким-то сосудом, которым пользовались для причастия – и металл, казалось, сохранил в себе какой-то отзвук своего священного предназначения, пронеся его через огонь тигеля, молоток ювелира и все прочие этапы превращения из святой чаши в священнический перстень. Стоило только Дункану коснуться ярко-золотых волос Моргана, как эта магия, казалось, на мгновение окутала их.

"Да благословит тебя Господь и убережет от бед, ныне и присно," – тихо сказал он, осеняя лоб Моргана крестным знамением. – "Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа. Аминь."

Через мгновение они уже шли во двор: Дункан пошагал к ожидавшим его солдатам, а Морган, из-за своего зеленого кожаного костюма казавшийся ярким пятном на фоне серого камня, направился к лестнице, чтобы присоединиться к Келсону. Архиепископы Брейден и Кардиель, епископ Арилан и Найджел, несколько прочих придворных уже стояли там, чтлбы наблюдать за отбытием войска. Королева Джеана отсутствовала, что было неудивительно.

Как только Дункан приблизился к строю, один из дугаловских приграничников-барабанщиков выбил дробь. По этому сигналу барон Джодрелл, похожий на кардинала своим алым плащом, накинутым поверх кольчуги и кожаных доспехов, вынес новое боевое знамя. Шелк знамени свисал с древка с крестообразным навершием и стелился по его затянутым в перчатки рукам. Когда Дункан и Джодрелл подошли к подножию лестницы и опустились на колени, Джодрелл опустил древко знамени, приветствуя двух архиепископов, подошедших благословить знамя, Дункан подхватил шелк знамени, не давая ему коснуться земли.

"Omnipotens Deus, qui es cunctorum benedictio et trium-phantium fortitude..." – начал молитву Брейден, положив, как и Кардиель, руку на знамя. Дункан и Джодрелл склонили головы.

Господь Всемогущий, Благословенный, Дарующий силу тем, кто торжествует с Тобой: в своей бескрайней милости услышь наши смиренные молитвы и пролей свое неземное благословенье на это знамя, назначенное для битвы, и да станет оно источником силы против мятежных захватчиков. Дай ему Твою защиту и да устрашатся враги помазанного Тобою короля Келсона...

Пока Брейден продолжал молиться, Дункан смотрел на одну из красных роз, рассыпанных по сине-белой пестроте знамени. Розы символизировали преданность клана МакЛейнов поставленной перед ним задаче, а лев Халдейнов на красном поле вверху знамени выражал поддержку Келсона как короля и верховного правителя.

Когда Кардиель окропил знамя святой водой, Дункан прижал шелк знамени к своим губам и, заметив, что к архиепископам присоединился Келсон, остался стоять на коленях. Когда король на мгновение возложил руку на знамя, полсотни копий опустились в салюте, бело-голубые флажки на их наконечниках почти касались земли.

"Примите это знамя, благословленное небесами," – сказал Келсон, помогая Джодреллу поднять древко. – "Да устрашит вид его врагов наших, и да поможет Господь всем, следующим за этим знаменем, пройти через ряды врагов без вреда и ущерба."

"Аминь," – ответили Брейден и Кардиель.

Как только Дункан отпустил знамя, лев Халдейнов, казалось, затрепетал под свежим ветром, а сине-белое знамя накрыло его плечи мантией из роз МакЛейнов. Дункан степенно склонил голову, принимая плоскую золотую цепь, которую Келсон возложил ему на плечи, и, в знак своей верности, протянул к королю свои сжатые руки.

"Примите командование нашей северной армией, герцог Дункан," – сказал король, пожимая герцогу руки и поднимая его на ноги.

"Принимаю, Сир, и буду преданно служить Вам, клянусь своей честью и своей жизнью."

"Кассан!" – закричали солдаты Дункана, стуча копьями по щитам, когда Дункан и король обменялись формальными поцелуями.

После этого Дункан сопроводил Джодрелла к строю и, прижав знамя к своему бедру, подождал, пока тот не взберется на свою горячащуюся кобылу и, заставив ее слушаться повода, не подъедет поближе, чтобы снова взять знамя в свои руки. Чуть в стороне, держа в руках повод серого коня Дункана, находился Дугал, сидевший на своей лошади неопредленно-ржавого цвета, как нельзя больше подходившей к цвету его волос и кожаных доспехов.

Когда Дункан, сев в седло, поднял руку, приветствуя Келсона и Моргана, направившихся к подножию лестницы, где их ждали кони и небольшая свита, чтобы немного проводить войска. К Найджелу, стоявшему позади них, у подножия лестницы, подошли трое его сыновей. Они, епископы и несколько мелких дворян внимательно наблюдали за тем, как король и его защитник, присоединившись к Дункану и Дугалу, разворачиваются, чтобы последовать за кассанскими уланами, которые тем временем выезжали, вздымая клубы пыли, через ворота замка.

"Хорошо. Они ушли," – сказал Найджел Коналлу, который выглядел очень недовольным и расстроенным. – "А... ты почему такой мрачный? Я думал, что ты собираешься отправиться с Келсоном и Алариком."

"Он не может," – сдержанно улыбаясь, сказал тринадцатилетний принц Рори. – "Пэйн спрятал его сапоги."

"Рори! Ты же обещал, что не расскажешь!" – выпалил Пэйн, сильно ударив брата по лодыжке и стремительно спрятавшись за ним и отцом, заметив, как к нему резко обернулся Коналл, в глазах которого читалась готовность к братоубийству. – "Папа, не давай ему бить меня!"

"Коналл!"

Заслышав окрик Найджела, Коналл неохотно опустил кулак, но никак не мог смириться с тем, что его юношеская гордость была уязвлена девятилетним мальчишкой. Несколько человек, слышавших слова Рори, еле сдерживались, чтобы не захихикать, а один, не в силах больше держаться, отошел в сторону. Коналл еле сдерживал свой гнев.