355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Кэти Регнери » Красавица и ветеран (ЛП) » Текст книги (страница 7)
Красавица и ветеран (ЛП)
  • Текст добавлен: 3 октября 2016, 22:43

Текст книги "Красавица и ветеран (ЛП)"


Автор книги: Кэти Регнери



сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 18 страниц)

Глава 8

Когда наутро Ашер проснулся, то первым, что он почувствовал, было восхитительное ощущение тяжести на груди, куда Саванна положила голову. А вот первым, что он увидел, было неодобрение на лице мисс Поттс, которая, подбоченившись, возвышалась над ними.

Ашер моргнул, и его рука, обнимающая Саванну, напряглась, точно защищая ее.

– Звонила ее мать.

– Ее мать? – сонно переспросил он.

– Спрашивала, где ее дочь, раз уж она не пришла ночевать.

– Она, наверное, забыла позвонить. Мы разговаривали до рассвета.

– Ее мать была очень встревожена.

– Мисс Поттс, она взрослая девушка. Ей двадцать шесть.

– Скажите это Джуди Кармайкл. – Мисс Поттс поджала губы. – А как же ее репутация?

– Сейчас не девятнадцатый век.

– К счастью для вас, иначе Фрэнк Кармайкл уже заряжал бы свое ружье. А она стала бы новой миссис Ли.

Он отказался клевать на эту приманку, пусть его сердце и зачастило от самой идеи.

– Гм, – хмыкнула мисс Поттс. – Давайте будите ее и приходите домой. А я пока сделаю яичницу, чтобы она поела перед уходом.

Когда она повернула к дому, Ашер окликнул ее – негромко, чтобы не разбудить свою Спящую красавицу.

– Мисс Поттс.

Она оглянулась, сохраняя на лице неодобрительное выражение.

– Она дорога мне. Очень.

– Когда тебе кто-то дорог, нужно действовать в лучших его или ее интересах. Всегда. Без исключения. – Она поднесла палец к подбородку и задумчиво им похлопала. – Надо бы к воскресенью испечь что-то особенное. В знак примирения.

Ашер усмехнулся.

– Мамин пирог с персиками?

– Точно. – И мисс Поттс, одобрительно кивнув, направилась к лесу.

Саванна пошевелилась во сне, прижимаясь к нему, и Ашер, целуя ее в макушку, обнял ее чуть крепче. Расслабившись, она задышала ровно и глубоко.

Он прокрутил слова мисс Поттс в голове. Когда тебе кто-то дорог, нужно действовать в лучших его или ее интересах. Всегда. Без исключения.

Саванна – молодая, прекрасная, полная жизни – была на восемь лет его младше. Что бы она ни написала для «Финикс Таймс», статья выйдет блестящей, и она уедет из Дэнверса – и от него. Его сердце завязывалось в узел при мысли о том, что после сегодняшней ночи он ее потеряет. Но ничего не поделаешь, такова была ее мечта: стать лучшим журналистом газеты в большом городе.

Для него же покинуть Дэнверс – и убежище своего дома – было, как и раньше, немыслимо.

У них не было будущего. Он, безусловно, не мог попросить ее вместе с ним скрываться в тени. Равно как не мог последовать за ней в город, где люди станут таращиться на него как на урода, как на чудовище – кем он и был. И это еще вопрос, будет ли он интересовать ее где-либо, кроме уединенного пространства его дома в Дэнверсе. Нет. У Ашера Ли и Саванны Кармайкл не было будущего.

Дело в том, что серьезная трагедия меняет тебя навсегда. Ты становишься очень сдержан в своих ожиданиях. Довольствуешься малым. Живешь подачками. Терпишь испытания, понимая, что жизнь ничем тебе не обязана. Ты ничего не ждешь, и когда внезапно случается чудо, ты не веришь в него. Ты знаешь: оно не продлится вечно.

С тихой тоской он снова поцеловал Саванну в макушку. Когда придет время, он отпустит ее. Но сейчас, несколько недель, она будет принадлежать ему, и ничто – ничто – не заставит его уйти от нее, пока не придет пора расставаться.

***

– Я решила, – в четверг за ужином объявила Скарлет. – Вегас! Улет, правда? Девичник в Лас-Вегасе, Вэн!

Саванна покосилась на нее, сидя и считая минуты до момента, когда будет можно выйти, наконец, из-за стола и забраться в кровать. Не выспавшись за несколько часов, проведенных в объятьях Ашера, она чувствовала себя уставшей и раздражительной. Хотя, появись он здесь прямо сейчас, ее настроение мгновенно улучшилось бы.

Она вздохнула с некоторым отвращением к себе. Опять она впала в то самое состояние. Жалкое состояние, когда сделать тебя счастливой может лишь один-единственный человек на свете, и каждая секунда вдали от него кажется зря потраченным временем. Безнадежное состояние, когда тебя так сильно влечет к нему, что ты перестаешь связно соображать, скучая по его ласкам, вспоминая, как его взгляд смягчался, когда он смотрел на тебя, или как из его горла рвался стон, когда он…

– Господи боже, Саванна! Ты меня слушаешь?

– Следи за языком, Кэти Скарлет! – прогремел их отец Фрэнк, после чего опять уткнулся в свои запеченые бобы.

– Она подружка невесты, а девичником занимаюсь почему-то я. Мама! – вскричала она, обращаясь к матери за поддержкой.

Джуди повернулась к старшей дочери и мягко заговорила:

– Пуговка, как тебе идея поехать в Лас-Вегас?

– Скарлет ненавидит Нью-Йорк. А он само спокойствие по сравнению с Вегасом. Вот как мне эта идея.

Скарлет встала и, скомкав салфетку, швырнула ее на стол.

– Саванна Калхун Кармайкл, ты… худшая подружка невесты на свете! – Она выбежала из столовой, и у Саванны появилось стойкое предчувствие, что в следующие несколько минут над их головами будут литься слезы и летать подушки.

Саванна вздохнула, чувствуя себя обессиленной, жалея, что огорчила сестру, и еще жалея себя – ведь они встретятся с Ашером только завтра, а она мучительно скучала по нему, пусть он и жил всего в пятнадцати минутах езды.

Она взяла брошенную сестрой салфетку и медленно сложила ее, а затем сложила свою.

– Я пойду поговорю с ней, мама.

Джуди остановила ее, взяв за руку.

– Поговори сначала со мной.

– Все нормально. Я просто устала.

Ее отец – эксперт по части определения назревающего женского разговора – откашлялся и вышел из-за стола, сославшись на скорое начало своей любимой телепередачи.

– Ты вчера сильно припозднилась, Саванна. У тебя что-то серьезное с этим парнем?

– С Ашером? О. Не знаю, – проговорила она. – Он мне нравится. Это я знаю точно. Что до остального… мы пока слишком мало знакомы.

– Ты ему тоже нравишься.

– Я знаю, мама.

– Тогда почему у тебя такой несчастный вид?

– Честно? Я бы засияла как пуговица, если бы прямо сейчас он оказался здесь.

– А, – кивнула ее мать. – Вот оно что.

– И мне нужно писать статью, а я пообещала описать в ней нашу дружбу – как мы неожиданно сблизились, – но мне кажется, мы теперь больше, чем просто друзья, и я не уверена, можно ли об этом рассказывать. Но если я этого не сделаю, то потеряю шанс получить работу. А мне очень нужна эта работа, мама. У меня нет вариантов. Я обязана ее получить.

– Думается мне, тебе стоит поговорить с Ашером. Убедиться, не против ли он.

– А это важно? – спросила Саванна, чувствуя себя продажной. – Ее ведь не напечатают в Дэнверсе, а он никогда отсюда не уезжает. И мне нужна эта статья. – Вся съежившись, она закивала головой. – Важно. Конечно же, это важно. Я знаю. Важно настолько, что снедает меня изнутри.

Джуди потрепала дочь по руке.

– Ты поступишь правильно, пуговка. Я уверена.

Хотела бы Саванна иметь ту же уверенность.

– Пойду, поговорю со Скарлет.

– Она выходит замуж, – напомнила ей мать. – Знаю, наша Скарлет встречается с Трентом Гамильтоном целую вечность, но, Вэн, она имеет право немного понервничать. И ей хочется, чтобы старшая сестричка была с нею рядом – только и всего.

– Я понимаю, мама. Я попрошу у нее прощения.

– Но Вегас – это кошмарная идея.

Саванна улыбнулась – впервые с тех пор, как вышла из дома Ашера этим утром.

– Мертл-Бич подойдет ей намного лучше.

– Ты моя умница! – воскликнула, просияв, Джуди и вновь потрепала ее по руке.

***

В пятницу в полдень Саванна отправила Мэддоксу новую часть всеамериканской истории Ашера Ли и в напряжении стала ждать ответа. Ее телефон зазвонил в 12:30.

– Кармайкл? Мэддокс Макнаб. Я прочитал твой текст.

– И?

– Чего-то не хватает. Ты что-то недоговариваешь.

– Что вы имеете в виду?

– В целом все отлично, но куски о нем ни то, ни се. Ты словно боишься сказать лишнее. Тот ужин в роще… это было свидание?

Саванна поморщилась. Она так старалась подать его как обычный дружеский ужин. Очевидно, не удалось.

– Полагаю, да, сэр.

– Позволь дать тебе один совет, Кармайкл. Или пиши от сердца, или не пиши вообще. Ты на него запала, на этого Ашера?

Саванна стиснула зубы. Она обещала статью, а не исповедь о своей личной жизни. Это выглядело, как торговля собой. Хуже того. Как торговля Ашером.

– Твое молчание говорит само за себя. Вот она – суть, Кармайкл. Как ты пришла за интервью, а в итоге влюбилась. Вот такую историю я хочу. Вот такая история мне нужна. Над такой историей в день Четвертого июля мои читатели будут охать и ахать. Упертая красотка-репортерша, запавшая на таинственного обезображенного ветерана войны. «Красавица и чудовище» со «Звездно-полосатым» на фоне. Не нравится? Не пиши, и мы разбежимся. Решение за тобой.

– Но мистер Макнаб, – вскипела она, – я могу сделать отличный материал о ранениях Ашера Ли, о том, как город от него отвернулся, о том, сколько он читает, как учился в университете, как готовился поступать в медицинский, но вместо этого решил послужить своей стране. Его история удивительна. Он сам удивительный. А я никто и ничто. Никто не захочет читать историю обо мне.

– Неверно! – проревел Мэддокс Макнаб. – Плохо, что приходится проговаривать это вслух, Кармайкл, но здесь и сейчас суть истории – ты. Наша цель – привлечь интерес читателей. Я читатель. И мне интересно. Или перепиши статью к завтра, или больше со мной не связывайся. – И с этими словами он повесил трубку.

Чувствуя, как кружится голова, Саванна опустила телефон на колени. Вот черт. Она попала в безвыходную ситуацию. А она, черт номер два, ненавидела безвыходные ситуации. Должен быть какой-то другой способ. Интервью с другим человеком, другим солдатом, которому будет о чем рассказать. Но нет. Другая история Мэддокса Макнаба не заинтересует. Он уже зацепился за эту.

Тяжело вздохнув, она откинулась на кровать и уныло уставилась в потолок. Что бы ни происходило между нею и Ашером, оно было слишком трепетным, слишком прекрасным, чтобы использовать их отношения в качестве затравки для газетной статьи. Было низостью даже рассматривать такую возможность. Но ведь она хорошо пишет, разве нет? Так говорили все ее университетские преподаватели, и до своего позорного падения она считалась восходящей звездой «Сэнтинел». Неужели у нее не получится придумать, как угодить Макнабу, не выставляя на всеобщее обозрение самого скрытного мужчину на свете? Должно получиться.

И тут ее осенило. Работая в «Сэнтинел», она порой публиковалась под псевдонимом Кассандра Калхун – в честь матери, Джудит Кассандры Калхун Кармайкл. Что ей мешает сейчас поступить так же? Конечно же, ничего! Она будет Кассандрой, а Ашер… Ашер будет Адамом. Если не упоминать Дэнверс, можно писать, о чем душа пожелает, и прайвеси Ашера будет защищено. Лучше не придумаешь!

***

В пятницу Ашер сам встречал ее у порога. Как только она вошла, он взял ее за руку и привлек к груди. Без ее историй, дразнящих шуток и умопомрачительных поцелуев часы текли медленно, и сейчас он хотел одного: провести с нею максимальное количество времени прежде, чем она снова его оставит.

– Я так соскучилась, – выдохнула она ему в щеку, отчего все его тело напряглось.

– Я тоже.

– Ужасно быть настолько одержимой.

– Согласен.

– Я давно не ощущала себя такой живой.

– И я.

– К черту интервью, – выдохнула она. – Идем обниматься.

И он узрел звезды. В буквальном смысле этого слова. Звезды. Неужели все это правда? Прекрасные женщины не появляются на пороге солдат-инвалидов и не делают им подобные предложения.

– Ты инопланетянка? – спросил он.

– Вроде бы нет.

– Нас снимает скрытая камера?

Она огляделась.

– Тут не угадаешь, но вряд ли.

– Кто-то заплатил тебе кучу денег, чтобы ты проделала со мной все эти вещи?

Закусив губу, она сделала вид, что задумалась.

– Не припоминаю, но если мне на счет внезапно свалится миллион долларов, я отдам тебе половину.

– Значит, ты настоящая. Отлично. Ты победила. Идем обниматься.

Они поднялись по лестнице, но на сей раз, оказавшись вверху, свернули не налево, а направо, в западное крыло, где, минуя одну ореховую дверь за другой, дошли по коридору до последней, шестой двери. Там Ашер остановился. Отпустил ее руку и, отступив назад, завладел ее взглядом.

– Моя спальня. Твои правила.

Она усмехнулась и повернула ручку.

– На всякий случай, – произнесла она, остановившись на середине комнаты, пока он закрывал дверь. – Я сказала «обниматься», а не «заниматься сексом».

Его глаза округлились – как всегда, когда она шокировала его до глубины души.

– Просто я хотела ненадолго забрать тебя для себя, – прибавила она тихо.

– Саванна, с моей стороны было бы слишком самонадеянно даже предположить, что у нас будет секс.

Она заправила каштановую прядку за ухо, и у него дернулись пальцы, вспоминая мягкость ее волос. Его нос вспомнил, что они пахли лимонами. Его тело вспомнило, что они находятся на голове, которая находится на теле, на котором в свою очередь находятся самые роскошные груди из всех, какие он был удостоен чести ласкать. Перед его брюк вновь начал натягиваться. Он быстро сел на кровать и положил ногу на колено.

Саванна оглядела его комнату.

– О.

Она подошла к комоду и взяла в руки фотографию, снятую летом, когда ему исполнилось шестнадцать. Последнюю фотографию, на которой он был с родителями. Провела кончиками пальцев по стеклу и повернулась к нему лицом.

– О, Ашер.

Ну разумеется. Она ведь не знала, какой была его внешность до взрыва. Что ж, теперь она знает, каким он был. И понимает, насколько все плохо. Он отвернулся, приготовившись проводить ее обратно в безопасное пространство своего кабинета, где они сядут на расстоянии друг от друга, а он – пока его сердце будет чахнуть и умирать в груди – начнет рассказывать ей о том, как служил в армии.

Когда Ашер поднял голову, она смотрела на него со слезами в глазах, и он внутренне сжался.

– Это твои родители.

Он не мог говорить.

– Это ты со своими родителями.

Он кивнул.

– Не представляю, как сильно ты, должно быть, по ним скучаешь.

Она бережно поставила серебряную рамку на место и, подойдя к постели, села с ним рядом.

Он повернулся к ней.

– Саванна… – начал было, собираясь предложить вернуться в кабинет, чтобы избавить ее от необходимости сочинять оправдания – из доброты или из ложного чувства, будто она что-то ему должна.

– Ашер. – Она положила руку ему на грудь и подтолкнула, укладывая его на кровать, а после устроилась рядом. – Поцелуй меня.

Благодаря бога за очередную отсрочку, он перекатился на нее и, опершись на локти, с яростной нежностью накрыл ее щеку ладонью.

– Ты пугаешь меня.

Она улыбнулась и заерзала под ним, прижимаясь бедрами к его бедрам.

– Я безобидна.

– Ты смертельно опасна.

– Я жду.

И тогда его губы прильнули к ее губам, и ей не пришлось больше ждать.

***

Кончиками пальцев Саванна исследовала тугие мышцы его спины, пока он целовал ее, отвоевывая обратно территорию, которую захватил в среду, и она вздохнула ему в рот – от радости, что они опять вместе, что все испытанное ею той ночью нахлынуло снова совершенным потоком жара, страсти и счастья.

Боже, что с нею творится? Она захотела Ашера Ли. Она больше не могла переступить порог его дома без того, чтобы сразу же не потребовать его поцелуев, его тела, прижатого к ее телу, его языка, ласкающего, омывающего, засасывающего ее язык. Она теряла перспективу. И, вероятно, вела себя глупо.

Но в данный момент, под восхитительным весом его тела, это не имело ровным счетом никакого значения. Ничто не имело значения, кроме желания быть с ним и использовать каждую секунду по максимуму. Она спустилась ладонями к его талии и, вытащив из-за пояса рубашку, потянула ее вместе с нижней вверх, пока под ее пальцами не оказалась его обнаженная, тугая, горячая кожа. Ашер оторвался от ее рта, но только затем, чтобы, взявшись сзади за обе рубашки, стянуть их через голову, после чего он вновь нашел ее губы и, перекатив ее на бок, проник ладонью под ее футболку.

Она хотела одного: скорее почувствовать его своей пылающей, разгоряченной кожей, и потому, чтобы ему было проще снять с нее верх, завела руку за спину и расстегнула застежку лифчика. А потом между его торсом и ее грудью не осталось ничего. Совсем.

Он потянулся к ее груди. Мягко разминая перевозбужденную плоть, поцеловал ее подбородок, шею, постепенно перемещаясь все ниже, затем поймал губами ее твердый сосок и закружил по нему языком, прежде чем нежно всосать его в рот.

Вспышка молнии прострелила ее от соска до ноющей плоти меж ног, и она выгнулась навстречу источнику своего наслаждения, и застонала тихонько, когда он перешел ко второй груди и принялся любить языком ее упругий розовый кончик, чтобы после легко пососать так же, как его близнеца.

Погрузившись руками в его волосы, Саванна задрожала, забилась под ним, молясь, чтобы он не останавливался. Все ее тело стало точно наэлектризовано, напряженное и горячее глубоко внутри, там, где, подобно неразорвавшейся бомбе, моля о высвобождении, закручивалось спиралью желание.

– Ашер, – прошептала она. – Пожалуйста…

Не прекращая посасывать и ласкать языком ее сосок, он проник ладонью за пояс ее шорт, затем в трусики и через мягкие завитки к складкам плоти, где нашел набухший бугорок и начал нежно его поглаживать.

Из горла Саванны вырвался сдавленный звук. Она запрокинула голову. Сдвоенное ощущение его губ на соске и его пальца на ее возбужденной плоти было почти непереносимо сладким. Внутри нее начало нарастать давление, и она почувствовала, как он вошел в нее пальцами, подушечкой большого продолжая умопомрачительно ласкать ее плоть.

– О боже, не останавливайся! – простонала она, потом вскрикнула и, когда его зубы сомкнулись на ее соске, выгнулась всем телом, пульсируя, содрогаясь, истекая влагой и жаром и распадаясь на части. Он плавно поднялся по ее телу вверх и поцеловал в расслабленные губы, а после привлек к своей широкой нагой груди и держал, пока не она перестала дрожать, пока не смогла сделать глубокий вдох, пока вновь не пришла в сознание.

***

– Тебе было так же хорошо, как и мне? – поддразнил ее он, даже не пытаясь скрыть свое удовлетворение.

– Лучше, – пробормотала она, поднимая на него затуманенный, изумленный взгляд.

– Как мы себя чувствуем?

– Божественно. – Она испустила долгий вздох. – Для человека с одной рукой ты до странного напоминаешь Вишну. Везде и всюду одновременно.

– Приходится обходиться чем есть.

– И получается, надо сказать, блестяще. – Она помолчала. – Много практиковался?

– Напротив. У меня никого не было после того, как…

– Никого? За все восемь лет? Господи боже, Ашер. Как же ты жил?

– Как ты верно заметила, у меня осталась одна рука.

– Фу, – сказала она, безуспешно пытаясь не захихикать. – Значит я…

– Счастливая обладательница накопившейся за восемь лет похоти.

Она взглянула на него, приподнявшись на локте.

– С ума сойти.

Его глаза упивались ею.

– А я схожу с ума по тебе, детка.

– Тогда поцелуй меня еще раз.

Через час, вдоволь нацеловавшись, она натянула футболку, но они остались в его постели и улеглись на бок лицом друг к другу. Он подложил под свое истерзанное лицо свой истерзанный локоть, представляя, что так будет выглядеть для нее почти нормальным, хоть она, кажется, и не замечала больше его уродства.

– Сейчас вечер пятницы, – промолвил он. – Ты молода и прекрасна. Почему ты не на свидании?

– Я на свидании. Здесь.

– И никого больше на примете нет?

– Ты правда считаешь, что где-то в Дэнверсе можно найти лучший оргазм, чем тот, который я только что получила в этой постели, мистер Волшебные Пальчики?

– Саванна, я серьезно.

– Заткнись, Ашер. Ты меня раздражаешь.

– Хорошо. Но не говори потом, что я не предлагал тебе путь к отступлению.

– А что, похоже, будто я его ищу?

– Я вынужден прятаться. А ты – нет.

Она нахмурилась.

– Вынужден?

– Да. Я пугаю маленьких детей. Да и взрослых, черт побери, тоже.

Меня ты не пугаешь.

– Потому что ты инопланетянка.

– А ты умеешь польстить девушке.

– Я же предупреждал тебя, что неотесан.

– Неотесан он, скажите пожалуйста, – проговорила она. – Да ты отесан получше, чем я, после всех своих лагерей для хороших мальчиков и университетов. Я еще не встречала мужчины, который был бы настолько требователен к себе. – Она наклонилась и нежно поцеловала его. – Расскажи мне о Мэриленде.

Ашер поморщился, не готовый делиться с нею подробностями своей поездки. Слишком тяжело, слишком серьезно это было. Он не хотел, чтобы, лежа с ним рядом, она думала о пересадке кожи, реконструкции лица, образцах протезов и прочих подобных вещах.

– Был осмотр. – Он пожал плечами. – Как обычно.

– Ты когда-нибудь думал о том… чтобы что-нибудь сделать?

Черт, он не хотел обсуждать эту тему. Особенно с ней. И попытался придумать ответ без упоминания крови, ран и нестерпимой боли.

– Ну… хм… у них есть довольно неплохие бионические конечности.

Ее лицо оживилось.

– Звучит многообещающе.

– Я терпеть не могу надевать протез.

– Почему?

– Я так и не привык к нему. Он натирает культю, и после с нее несколько часов не сходит краснота. Может, все дело в том, что я редко его ношу, или он плохо подогнан.

– Но бионическая рука тебя, похоже, заинтересовала.

Пусть неохотно, но он был вынужден с ней согласиться. Ашер заговорил на эту тему в основном для того, чтобы увести разговор от операций, но сейчас, когда они начали ее обсуждать, осознал, что она действительно ему интересна.

– Сама технология изумительна. Пальцы прямо как настоящие, могут взять любой предмет. Я сам видел, как один пациент подобрал со стола монетку. Там есть суставы, представляешь? Их связывают с оставшимися нервами, чтобы мозг мог передавать сигналы. Невероятно.

Саванна улыбнулась.

– Звучит просто потрясающе.

– Да, но я не знаю… Придется привыкать к ней, учиться, как ею пользоваться. Я и так нормально справляюсь, понимаешь? С тем, что есть. – Разговор был ему неприятен, все в нем восставало против помощи, против лечения, но тем не менее он старался сохранять голос спокойным и ровным.

– Ты справляешься просто отлично. – Костяшками пальцев она коснулась его лица, и он прислонился к ее ладони. – Но ты говорил с таким воодушевлением. И я надеюсь, ты все же попробуешь.

Ашер знал, что она просто старается быть милой. Знал. Однако ее замечание задело его, поскольку оно прозвучало так, будто ему нужны какие-то улучшения. Они были ему нужны, эти улучшения, но слышать об этом от нее ему не понравилось.

– Зачем?

– Затем, что это может сделать твою жизнь лучше.

Бинго.

– У меня и так все прекрасно.

– Нет, – сказала она. – Не прекрасно.

Он отшатнулся, словно она ударила его, и от внезапного прилива адреналина ему стало трудно дышать.

– Что?

– Ашер, ты самый стойкий, самый умный и самый интересный человек из всех, что я знаю. Но, по своему же собственному признанию, ты прячешься. Жизнь проходит мимо, тогда как ты должен жить. Пусть от мира прячутся подонки, вроде Пата Монро. Ты же герой.

– Ты не представляешь, каково это, – сказал он, стараясь оставаться спокойным и напоминая себе, что ее слова – всего лишь проявление участия, попытка как-то помочь.

– А ты сам? Когда ты в последний раз выезжал в город?

– В понедельник. К тебе домой, – ответил Ашер натянуто.

– Я имею в виду в магазин или в ресторан. В Дэнверсе есть пара отличных ресторанов.

– Они доставляют на дом, – отпарировал он.

– Все это очень грустно. Мне грустно – из-за тебя.

Проклятье! – Жалость? Не нужна ему ее чертова жалость. Сердце его неприязненно заколотилось, и он сжался. Было невыносимо чувствовать, как Саванна – женщина, благодаря которой он впервые за долгие годы ощутил себя живым и сексуальным – смотрит на него сквозь эту призму, не как на мужчину, а как на какого-то хилого калеку. И он, сузив глаза, обрушился на нее: – Не дай бог тебе «грустить» на мой счет. Если тебя не устраивает, как я проживаю свою жизнь, то тебе необязательно быть ее частью, Саванна.

Она вздрогнула, когда он выругался, и теперь, шокированная, глядела на него глазами огромными, точно блюдца.

– Я… я не хотела…

– Поверь, все это я уже слышал раньше. И выслушивать еще и от тебя не хочу.

– О, – вымолвила она и прикусила нижнюю губу. – О.

Ему не нужен был кто-то, кто заставлял бы его измениться. И если Саванна Кармайкл явилась к нему именно с этой целью – с миссией милосердия, с желанием помочь несчастному калеке вернуться в любящие объятья общества с помощью бионических рук и пластических операций, – то лучше им разойтись прямо сейчас. Это его тело и его решение. Только его.

– Наверное, тебе лучше уйти, – сжато проговорил он.

Пришел ее черед отшатнуться. Ее глаза заблестели от слез, и она, откатившись от него, села и свесила ноги с кровати, а он, несмотря на боль в сердце, заставил себя не оборачиваться и продолжил смотреть в потолок.

– Я не хотела тебя расстраивать, – сказала она тихо, и он расслышал в ее голосе сдерживаемые слезы.

О, черт! Она что, сейчас заплачет? Проклятье, он вовсе не собирался… Черт!

Он просто не хотел, чтобы кто-то пришел и стал его исправлять. Она понятия не имела, какие мучения ему пришлось пережить во время операций в Сан-Антонио. Неделю за неделей его кромсали и зашивали, пытаясь восстановить нормальный облик, но ничего не вышло. Ничего. Он вернулся домой уродом.

Она встала. Повернувшись к нему спиной, одернула футболку. Он услышал, как она тихо шмыгнула носом, и у него скрутило сердце, когда его пронзила новая эмоция: паника.

В его жизни наконец-то кто-то появился, и что же он сделал? Оттолкнул ее после нескольких сказанных с самыми благими намерениями фраз, которые, так уж вышло, были для него триггерами.

Что ты творишь, Ашер? Ты спятил? Она не хотела тебя расстраивать. Проблема в тебе, а не в ней. Попроси у нее прощения. Исправь все. Бога ради, не смей допускать, чтобы она вот так ушла.

– Саванна, – заговорил он уже мягче. – Подожди. Пожалуйста. Я… Я не нарочно. Я просто не хочу, чтобы ты…

– Я ухожу домой, – пробормотала она и выбежала из спальни прежде, чем он успел сказать еще хоть одно слово.

– Саванна!

Соскочив с кровати, он потрусил следом за ней по коридору со всей скоростью, на которую была способна его дрянная нога. Ходить он мог без проблем, но для бега нога была не приспособлена, и потому, когда он, превозмогая боль и жжение, добрался до лестницы, за Саванной уже захлопнулась дверь.

– Да будь оно все проклято! – взревел он, опускаясь на ступеньку с пульсирующей болью в ноге.

Внизу словно из ниоткуда возникла мисс Поттс. Уперев руки в боки, она поджала губы и покачала головой.

– Что-то подсказывает мне, что эту ситуацию пирогом с персиками не исправить.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю