Текст книги "В главной роли — любовь"

Автор книги: Кэти Деноски

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)

– Увольнять женщину, ждущую ребенка, одинаково незаконно, независимо от того, замужем она или нет, – Тревис не мог понять, почему нерадивых работодателей еще не привлекли к ответственности по закону. Если бы хоть один встретился с ним в суде, он нашел бы способ заставить предпринимателя соблюдать трудовой кодекс! – Как же ты устроилась в клинику?

– Я не помню. Одно могу сказать точно – это был родильный дом. – Натали удивленно покачала головой. – Но как я смогла работать в клинике, если я так не люблю докторов?

– Я не знаю, милая…

Тревиса уже не покидало предчувствие, что неприязнь к докторам тесно связана с ее работой в роддоме. И все-таки стоит поблагодарить Бога за возвращение в его жизнь этой женщины…

В тот вечер, когда Натали наткнулась на его удостоверение и выгнала из своей квартиры, Тревис успокаивал себя, что все к лучшему. Взаимное влечение слишком быстро набирало обороты и так же стремительно закончилось.

Теперь, узнав Натали получше и учитывая, что их связывал общий ребенок, он так просто не сдастся. Ее неприязнь к состоятельным людям имела все основания, а он лишь укрепил ее в этом мнении, когда ушел без боя.

Но главная причина, по которой Тревис чувствовал вину, заключалась в том, что Натали пришлось самой заботиться о себе во время беременности. Внутренний голос подсказывал ему, что именно из-за его безразличия она вынуждена была устроиться на работу, которая, возможно, и подставила под удар ее жизнь и жизнь ребенка.

– Ты помнишь название клиники? – Если да, то именно оттуда и следует начать расследование.

Натали помолчала. Затем отрицательно покачала головой.

– Ну вот, – разочарованно потянула она. – Больше ничего не помню…

– Все в порядке, милая, – Тревис притянул ее к себе. – Ты и так много вспомнила. Держу пари, что память вскоре восстановится совсем.

– Я надеюсь, – Натали склонила голову ему на плечо.

Некоторое время они стояли молча, затем Тревис наконец решился спросить о том, что мучило его с момента, когда он столкнулся с Натали на вечеринке Сорренсонов.

– Натали?

– Мм?

Тревис колебался, но желание знать правду пересилило.

– Ты скрыла от меня беременность, потому что я… богат?

Натали отстранилась, внимательно посмотрела на него и кивнула.

– Да.

В его душе поднялась буря негодования, но Тревис сдержался. В конце концов, он уже давно знал ответ. Просто хотел подтверждения.

– Что меняет пара моих миллионов? Да большинство женщин попыталось бы обязательно вытрясти из меня приличное пособие на ребенка!

В глазах Натали появилось то самое настороженное выражение, как в тот вечер, когда он привез ее на ранчо.

– Я боялась, что, когда ты узнаешь… ты… – она закрыла глаза, словно собственные слова причиняли ей боль. – Захочешь… отобрать у меня дочь.

– Почему ты так решила? – Тревис едва сдерживался. – Я думал, ты знаешь меня гораздо лучше.

– Ты оказался не тем, за кого себя выдавал. Что я еще могла подумать? – защищалась Натали.

– Но я же все объяснил…

– Теперь я понимаю, почему ты не мог сказать мне настоящее имя, не разъяснил цель твоего приезда в Чикаго, – перебила его Натали. – Но год назад я знала только то, что ты меня обманул! Тот человек, которым я тебя считала, ни перед чем бы не остановился, чтобы забрать Отэм себе. А теперь оказалось, что я заблуждалась. Ты совершенно другой. – Она глубоко вздохнула, словно набираясь смелости для признания. – Разве у меня был бы шанс выиграть процесс? С твоими-то деньгами и связями…

Гнев улетучился, словно туман на рассвете. Учитывая ее прошлый опыт, естественно, что Натали настороженно отнеслась к известию о его богатстве и юридической карьере. Превращение техасского ковбоя в преуспевающего адвоката напугало молодую женщину.

Истинные мотивы ее поступков начали проявляться более четко.

– Ты все еще думаешь, что я хочу отобрать у тебя Отэм?

Натали закусила нижнюю губу.

– Нет, ты на такое не способен, – она несколько секунд смотрела на Тревиса, затем нежно провела по его лицу ладонью. – А еще я знаю, что ты никогда не позволишь сделать это кому бы то ни было.

Она поверила в то, что он защитит их дочь! Изнывая от тоски в сердце, Тревис в ту же секунду поклялся, что скорее умрет, чем снова потеряет эту женщину. Он должен как можно скорее рассказать остальным членам клуба обо всем, что вспомнила Натали. Нужно сообщить о ее работе в клинике и боязни врачей. Пока он охраняет ее и дочь, его товарищи проверят версию с больницей.

– Пойдем в дом, – наконец нарушил молчание Тревис. – Моз с меня три шкуры спустит, если мы опоздаем к обеду.

– У вас с ним особенные отношения, – улыбнулась Натали.

– Не то чтобы… – Тревис чмокнул ее в макушку. – Я плачу ему каждый месяц, взамен Моз готовит, убирает и по совместительству пытается управлять моей жизнью.

– Судя по тому, что я видела, ему это неплохо удается, – рассмеялась Натали.

Тревис рассмеялся в ответ и подтолкнул ее к дверям.

– Если бы Моз старался получше, думаю, меня бы вообще лишили здесь права голоса.

Натали улыбнулась.

За последние дни ей представилась возможность наблюдать, как Тревис ведет себя в разных ситуациях. Он совсем не походил на тех миллионеров, которых она много раз видела по телевизору. Вместо того чтобы высокомерно отдавать приказания, грубо и пренебрежительно общаться со своими работниками, Тревис просил их выполнить ту или иную работу, учитывая мнение каждого. И сам он трудился наравне со своими помощниками, не гнушаясь самой грязной работы.

Еще больше поражали его отношения с Мозом. Натали видела, как Тревис заботится о старике. А управляющий легко мог высказать молодому хозяину свое мнение по поводу того, что тот должен или не должен делать. И, что самое удивительное, Тревис всегда выслушивал его и время от времени даже следовал советам старика.

Мысли Натали свернули на тему их взаимоотношений с Тревисом. К сожалению, сейчас ничто не говорило о том страстном романе, который они пережили в Чикаго.

Странная печаль заполнила ее сердце, когда они пересекли внутренний двор и направились к кухонной двери. Они могли бы снова быть вместе, но находились друг от друга так далеко, как никогда.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Тревис припарковал машину у клуба и посмотрел на часы. Он опаздывал, но ничего не мог поделать. У Натали снова разболелась голова, и ему пришлось сидеть с дочерью. Как бы Тревис ни был предан клубу и тому общему делу, которое они делали, Натали и Отэм сейчас для него намного важнее.

Он вошел в здание, которое Генри Лэнгли построил в 1910 году, когда основал Техасский клуб скотоводов, пересек элегантный холл. По пути кивнул нескольким старейшим членам, которые с комфортом расположились в кожаных креслах у стены, украшенной головами животных. Перед джентльменами на столике стоял полупустой графин с бренди и два стакана. Тревис мог поклясться, что эти двое пили за успешно выполненные в молодые годы задания.

Дойдя до двери в дальнем конце холла, Тревис оказался в небольшой комнате, предназначенной для совещаний. Здесь его поджидали Дэвид Сорренсон, Райан, Алекс Кент, шейх и Клинт Эндовер.

– Что случилось, Трев? – спросил Райан.

– Простите за опоздание. Мне нужно было выкупать ребенка. – Он заметил, как лица друзей расплылись в улыбке. – Что такое?

– Кажется, ты совсем освоился в роли отца, – ухмыльнулся Алекс.

Тревис пожал плечами и уселся в одно из стоящих полукругом кожаных кресел.

– Не говори о том, чего не знаешь, Кент.

Алекс шутливо замахал руками.

– Даже и не мечтай! Я не создан для отцовства.

– Джейн, то есть Натали, вспомнила что-нибудь? – спросил Клинт Эндовер.

Он только что возвратился из свадебного путешествия, и Тревис мог поклясться, что никогда не видел более счастливого человека.

Прежде чем он успел ответить, а также поздравить Клинта с бракосочетанием, появился официант.

– Добрый день, сэр. Как обычно или сегодня предпочтете что-нибудь покрепче?

– Пиво вполне подойдет, Джимми. Спасибо.

Официант так же беззвучно исчез.

Тревис перевел взгляд на друзей.

– Натали вспомнила, что во время беременности работала в родильном доме. Она жутко боится врачей.

– Она помнит название клиники или доктора, с которым работала? – подался вперед Дэвид Сорренсон.

– Пока нет, – Тревис подождал, пока Джимми поставит перед ним бокал с пивом и покинет комнату, и только затем продолжил: – И она все еще не знает, откуда в сумке для подгузников взялись пятьсот тысяч долларов…

– Память скоро восстановится, – предсказал Дарин, отхлебывая свой неизменный кофе.

– Я очень на это надеюсь, – Тревис потянулся к бокалу с пивом.

После того как они обсудили детали, которые вспомнила Натали, и дела, касающиеся расследования, Клинт встал с кресла.

– Думаю, нам следует быть начеку, если те мерзавцы, которые подожгли дом Тары, нападут на ранчо. И конечно, нужно ждать, пока Натали не вспомнит название клиники.

– Согласен, – Дэвид направился к дверям вслед за Клинтом. – Как только мы выясним название, можно взяться за хозяина больницы.

– Эй, куда это вы направились? – окликнул их Райан.

– Лично у меня медовый месяц, – ухмыльнулся Клинт. – Как ты думаешь, куда я иду?

– Я тоже лучше поеду к жене. Думаю, мы с ней займемся чем-нибудь поприятней, чем протирать штаны с вами, парни.

– Пойду посмотрю, что делается в холле, – Алекс присоединился к уходящим. – Может, кто-то из стариков составит мне компанию в бридж?

– Если понадобится моя помощь, я на ранчо у двоюродного брата, – сказал Дарин, догоняя Алекса в дверях.

Когда поднялся Райан, Тревис остановил друга.

– У тебя есть несколько минут?

– Конечно, – Райан настороженно посмотрел на приятеля. – Собираешься просить меня понянчиться с малюткой Кэрри?

– Я не расскажу ей, что ты до сих пор считаешь ее малюткой, – усмехнулся Тревис. – А то тебе не поздоровится.

– Я уже почти заработал язву, гоняясь за твоей сестренкой по всему городу. – Райан потер живот. – Едва Кэрри замечает меня поблизости, как сразу пускается наутек.

– Она уже встречалась с этим Белденом?

– Я бы знал. – Райан покачал головой. – Парень нигде, кроме клиники, не появляется. И это чрезвычайно злит Кэрри. Ей только удалось узнать, что темноволосый доктор высокого роста – холостяк. – Райан рассмеялся. – Между прочим, я тоже подхожу под эти параметры.

Однако в его голосе прозвучали едва уловимые горькие нотки, которые не ускользнули от Тревиса. Он задался вопросом – что происходит? Неужели Райан относится к Кэрри не только как к сестре лучшего друга?

– Если ты присмотришь за ней, пока я не решу проблему с Натали, я буду тебе чрезвычайно признателен.

– Боюсь, что наша малышка разделается с нами обоими раньше, чем мы докопаемся до истины.

– Ты же знаешь, что в другой ситуации я бы не стал просить, – искренне произнес Тревис. Он решился пустить в ход свой главный козырь: – У меня нехорошее предчувствие насчет этого парня.

Он не кривил душой. Нежелание Белдена общаться с окружающими настораживало. Такое поведение не характерно для врача, который собирается обзавестись собственной практикой. Особенно в таком небольшом городке, как Ройал, где все знали друг друга в лицо. Складывалось впечатление, что доктор или слишком высокого о себе мнения, или ему есть что скрывать.

– Перестань, Тревис. Ты же знаешь, что можешь рассчитывать на меня, – сдался Райан. – Но когда я вылечу язву, то пришлю тебе счет.

Тревис рассмеялся, и приятели направились к выходу.

– Моз, вы не знаете, где Тревис? – Натали не рискнула подойти ближе, потому что Флаффи, лежащий у ног старика, поднялся при звуке ее голоса.

– После возвращения из города он отправился в конюшню проведать Шейди Леди. Говорит, жеребенок появится со дня на день.

Натали опасливо косилась на Флаффи. Когда пес добродушно улегся у ее ног, из груди молодой женщины вырвался вздох облегчения. Хотя она уже почти не боялась, привыкнуть к тому, что по дому разгуливает собака размером с пони, оказалось нелегко.

– Похоже, ты ему понравилась, – усмехнулся Моз.

– С чего вы взяли?

– Этот пес никогда не ложится у ног посторонних, – засмеялся старик. – Только члены семьи удостоены привилегии наступать на него, куда бы ни пошли.

Натали почувствовала, как к горлу подступил комок. То, что Моз приравнял ее к членам семьи, неожиданно растрогало ее до слез.

Она непроизвольно нагнулась и погладила Флаффи. Когда пес в знак признательности облизал ей руку, сердце Натали в испуге сжалось, но, к ее величайшему удивлению, собака даже не попыталась ее укусить. Флаффи просто лежал у ног молодой женщины и радостно махал хвостом.

– Вот видишь? – Моз похлопал Натали по плечу. – Он только что подтвердил мои слова: добро пожаловать в семью!

– В семью? – глупо улыбаясь, переспросила Натали.

– Ну да. Теперь ты член его семьи. С мастифами всегда так. Думаешь, что ты его хозяин, а на самом деле это он руководит тобой.

Натали снова погладила Флаффи и была вознаграждена новым приливом собачьих нежностей.

– Кажется, я ему на самом деле нравлюсь. Если только он не пробует меня на вкус…

Она все еще размышляла о Флаффи, когда сильные мужские руки приподняли ее и прижали к груди.

– О господи! – Сердце Натали бешено колотилось. И она не могла сказать наверняка – от чего больше: от испуга или от нежности к обнимавшему ее мужчине. – Ты напугал меня до смерти, Тревис.

– Извини, милая, – от звука бархатного голоса и близости мужского тела Натали затрепетала.

– Я… я тебя искала, – она поразилась, как хрипло звучал ее голос.

– Теперь, когда ты меня нашла, что собираешься делать с находкой? – поддразнил ее Тревис.

Натали покраснела до кончиков волос, заметив ухмыляющуюся физиономию Моза.

– Я кое-что вспомнила про клинику.

– Что именно? – Тревис развернул ее к себе лицом.

– Возможно, это совершенно не важно, но каждый раз, вспоминая о клинике, я не только испытываю страх, но и грущу. – Натали нахмурилась. – А ведь родильный дом должен быть связан со счастливыми воспоминаниями. Мне кажется, это нехорошее место.

– Что-нибудь еще? – спокойно спросил Тревис.

Натали покачала головой.

– Я чувствую, что вот-вот все вспомню, но мысль тут же ускользает…

– Просто ты слишком зациклена на своих воспоминаниях. – Тревис поцеловал ее в кончик носа. – Как насчет вечера? Может, расслабимся вечером? Развлечемся немного?

– Что ты имеешь в виду?

Тревис ласково улыбнулся в ответ, и Натали почувствовала, как по телу разливается тепло. Теперь она не видела ничего вокруг, кроме этих добрых глаз.

– Помнишь, как мы ели попкорн, валялись на диване и смотрели старые фильмы?

Не доверяя собственному голосу, Натали кивнула. Это воспоминание вернулось к ней одно из первых в тот вечер, когда она столкнулась лицом к лицу с Тревисом на вечеринке у Мариссы и Дэвида. Когда-то они частенько проводили вечера таким образом, а затем подолгу занимались любовью и засыпали в объятиях друг друга…

– Я помню все, что происходило до увольнения из закусочной, – она перевела дыхание. – А вот события после – до момента, когда я очнулась в больнице Ройала, покрыты мраком.

– Забудь обо всем на сегодняшний вечер, – улыбнулся Тревис. – Так что скажешь на то, чтобы провести вечер как в старые добрые времена, когда Отэм уснет?

– И ты помнишь мой любимый фильм? – лукаво спросила Натали.

Тревис кивнул и нагнулся к ее уху, понизив голос до шепота.

– Конечно. «Это случилось ночью» с Кларком Гейблом и Клодетт Колберт.

Сердце Натали бешено заколотилось. Он помнит, как называется ее любимая романтическая комедия! Кроме того, именно этот фильм они смотрели в тот вечер, когда впервые занялись любовью…

– Не уверена, что это хороший выбор, – Натали с трудом подбирала слова.

– А я уверен. Фильм просто превосходный. То, что надо для первого свидания, – Тревис запечатлел на ее губах легкий поцелуй. – Значит, в девять я жду тебя в гостиной.

– А если я решу почитать книжку или пораньше лечь спать? – Натали не знала, как реагировать на предложение.

На его лице появилось такое выражение, что у нее подогнулись ноги.

– Тогда я поднимусь и разбужу тебя, милая.

Тревис плюхнулся на кушетку рядом с Натали, приглушил свет и взял со столика пульт.

– Готова?

– Зачем ты выключил свет? – удивленно спросила молодая женщина.

– Ты же сама говорила, что так лучше. Похоже на кинотеатр, – он включил плеер, положил пульт на край стола и притянул Натали к себе, словно выпутывая ее из клубка, в который она свернулась на краю дивана. – Я попросил Моза дать попкорну стечь. Насколько я помню, ты не любишь, когда он в масле.

– Ты все обо мне помнишь? – Натали внимательно посмотрела на Тревиса.

– Милая, я помню каждый миг, который мы вместе провели в Чикаго, – он запустил руку в ее волосы, пропуская шелковистые пряди сквозь пальцы. – Ты не пьешь кофе, зато любишь горячий чай с медом и лимоном. Твой любимый цвет – розовый. В начальной школе у тебя была рыбка по имени Ромео. – Тревис наклонился и зашептал ей на ухо: – А еще ты спишь на правой стороне кровати и после занятий любовью хочешь, чтобы тебя обнимали.

Глаза Натали расширились.

– Тревис, я даже не думала…

– Тсс, милая, – он прижал палец к пухлым алым губам. – Фильм начинается.

Следующие полтора часа они молча наблюдали, как на экране строят свои непростые отношения Кларк Гейбл и Клодетт Колберт. Когда пошли титры, Тревис потянулся и включил свет.

– Хочешь посмотреть еще какой-нибудь фильм?

– Не знала, что ты любишь старое кино, – Натали повернулась к нему. – Я помню, что тебе больше нравились приключенческие фильмы и боевики.

Тревис улыбнулся в ответ и поцеловал ее в макушку.

– Это было до того, как я встретил симпатичную официантку, которая приучила меня к киноклассике тридцатых и сороковых.

Натали несколько секунд молчала, размышляя над чем-то, и затем подняла голову.

– Я могу задать тебе один вопрос, Тревис?

– Спрашивай все что угодно, милая.

– Почему все это время ты хранил воспоминания обо мне? Смотрел старые фильмы?

– Я не смог тебя забыть, – не колеблясь, ответил Тревис и притянул Натали к себе на колени. – И фильмы я смотрел, потому что они напоминали о тебе.

– Даже не знаю, что сказать, – услышанное потрясло ее до глубины души.

Тревис откинул за плечи ее длинные волосы и поцеловал в шею.

– А ты, Натали? Вспоминала обо мне? Ты хоть раз думала о том месяце, который мы провели вместе?

Натали, не отрываясь, смотрела на него, и медленно кивнула.

– Я думала о тебе каждый день. Ты любишь сладкий чай со льдом и прожаренные стейки. Тебе нравится синий цвет, а в душе по утрам ты поешь песни Джорджа Стрэйта.

Ее признание тронуло Тревиса. Он почувствовал, как в душе потихоньку тает лед, образовавшийся после их расставания. Он еще крепче прижал Натали к груди.

– А помнишь, какой фильм мы впервые посмотрели вместе?

– «Мышьяк и старое кружево» с Кэри Грантом, – ответила она, улыбаясь. – Один из моих любимых.

– На следующий вечер мы смотрели «Касабланку», а затем…

– Ты помнишь, когда и какие фильмы мы смотрели? – Натали уставилась на него с нескрываемым удивлением.

– Не все, но многие, – усмехнулся Тревис. Склонившись к ней, он тихонько добавил: – Например, после сегодняшнего фильма мы впервые занялись любовью.

Когда его губы коснулись щеки, у Натали перехватило дыхание.

– Тревис, не думаю, что это хорошая идея…

– Наверное, – губы Тревиса спустились ниже, к ее шее. – Хочешь, чтобы я остановился?

– Нет… да, – Натали глубоко вздохнула. Прикосновения обжигали кожу, а сердце бешено колотилось в груди, грозясь вырваться наружу. – Я… я не знаю.

– Сказать, что я думаю? – хрипло спросил Тревис.

Не в силах произнести ни слова, Натали только кивнула в ответ.

– Я думаю, тебе нравится, когда я тебя целую. Ты просто колеблешься, стоит ли нам снова сближаться, – прошептал он. От его теплого дыхания у Натали мурашки побежали по коже. – Разве я не прав, милая?

– П-прав.

– Тогда предоставь мне действовать по своему усмотрению.

И прежде, чем она смогла возразить, их губы слились в поцелуе. Все сомнения и страхи Натали развеялись, словно туман. Она таяла в объятиях мужчины, которого когда-то любила. Вдыхала такой знакомый аромат, состоящий из запаха одеколона, лосьона для бритья и чего-то неуловимого. Она хотела еще раз испытать власть и силу его поцелуя, чего бы это ни стоило.

Тревис легко, словно перышко, поднял ее на руки, уложил на диван и сам растянулся рядом.

– Есть еще одна вещь, которую я не смог забыть, – он прикоснулся губами к ее глазам, щекам и, наконец, чмокнул в кончик носа. – У тебя самая нежная кожа и самые сладкие поцелуи.

Тревис обвел пальцем контур ее губ, и Натали почувствовала, как каждая клеточка наполняется желанием.

– Пожалуйста…

– Что-то не так, милая? – Его глаза потемнели.

– Пожалуйста… поцелуй меня, Тревис, – она изнывала от жажды по его поцелуям. – По-настоящему, как целовал тогда.

Дважды просить не пришлось. Едва последние слова слетели с ее языка, как их губы сомкнулись, и Натали закрыла глаза, уплывая в сладкий мир наслаждения. Прикосновения Тревиса, настойчивость, с которой его язык рвался внутрь, заставляли кровь кипеть в жилах. Натали почувствовала, что внутри просыпается вулкан и лава вот-вот хлынет наружу.

Она ответила на поцелуй без колебаний, со всей страстью, на которую была способна. От его нежных прикосновений слезы навернулись на глаза. Руки Тревиса скользили все ниже, и наконец он притянул ее бедра к себе, показывая, как велико его желание. Низ живота сладко заныл от осознания, что именно она заставила такого красавца изнывать от страсти, и из груди молодой женщины вырвался протяжный стон. Этот звук пробил окружавшую их чувственную завесу, и Натали точно очнулась ото сна.

Даже несмотря на то, что им с Тревисом удалось уладить все разногласия, она не могла вот так просто пойти дальше. Нельзя делать вид, что ничего не произошло. Они расстались и не могут начать с того места, где остановились. Это будет неправильно. Теперь у них есть Отэм, и благополучие девочки гораздо важней сжигавшей обоих минутной страсти. Если поддаться слабости и заняться с Тревисом любовью, это только все усложнит.

Он, очевидно, почувствовал ее колебания и отстранился.

– Милая, я не собираюсь врать, что не хочу тебя, – Тревис перевел дыхание и прижался к Натали еще крепче. – Мы оба знаем, что это правда, – его рука накрыла грудь Натали, а пальцы дразнили затвердевший бугорок. – Но я готов ждать столько, сколько потребуется. Ты сама скажешь, когда будешь готова…

– Я… не то чтобы не хочу… – Натали умолкла, собираясь с мыслями. Нужно быть осторожней в высказываниях, иначе случится непоправимое.

– Я знаю, милая, – Тревис легонько поцеловал ее в подбородок. – Прежде всего тебе нужно поправиться. А я должен найти негодяя, который угрожает вам, – он поднялся на ноги и протянул руку, помогая встать Натали. – Что скажешь, если мы пойдем спать? Наша дочь примерно через шесть часов проснется, и ее нужно будет кормить. А насколько я уже понял, она не очень-то любит ждать.

– Да уж, – согласилась Натали, опираясь на его руку и беря со стола радионяню.

Когда они дошли до спальни, в которой устроились Натали с дочерью, Тревис снова заключил ее в объятия.

– Я сам покормлю Отэм утром. Желаю приятных снов. Пусть тебе приснятся твои любимые фильмы, – он запечатлел на ее губах поцелуй, от которого у Натали подкосились колени. – Со мной в главной роли.