Текст книги "Дай мне шанс (ЛП)"

Автор книги: Кэсси Минт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

Переводчик: MonaBurumba

Редактура: MonaBurumba

Русификация обложки:  Xeksany

Глава 1

Джессика

Двигатель моей машины надрывно ревет, когда я сворачиваю на очередную извилистую тропу, колеса нещадно подпрыгивают на неровностях проселочной дороги. Чертыхаясь себе под нос, я крепче стискиваю руль и прищуриваюсь, спасаясь от лучей раннего утреннего солнца, что ослепляют меня, попадая через лобовое стекло прямо в глаза.

Я понятия не имею, какого черта здесь делаю.

Каждый раз, когда машина переваливается через ухаб, на заднем сиденье перемещается лавина вещей: пакеты с одеждой сыплются друг на друга, а коробка из-под обуви с литературными значками гремит, как неисправный барабан стиральной машины. Зачем я вообще взяла с собой столько вещей?

Мистеру Макгрегору нужна невеста, а не сентиментальный хлам длиною в жизнь. Что, если он заставит меня избавиться от всех пожитков? А то и вовсе выставит вон, заявив, что не заказывал барахольщицу?

Боже. Я не могу вернуться домой. Я не выдержу язвительных комментариев и ехидных смешков. Уж лучше присоединиться к какой-нибудь коммуне хиппи или стать монахиней.

Мне следовало оставить хотя бы книги. По крайней мере, те, которые я больше не читаю, потому что они занимают почти половину горы позади меня. Но нет, я набила древний автомобиль до отказа, а вчера провела бессонную ночь в мотеле, боясь, что воры ограбят мою машину, пока я ворочаюсь на бугристом матрасе.

Как бы не так. Ни один уважающий себя вор не позарится на пакет с поношенной одеждой, помятую настольную лампу и потрепанный экземпляр «Джейн Эйр». Но куда легче размышлять о багаже, беспокоиться обо всем этом, чем честно признать, что я здесь делаю. На что я согласилась.

Встреча в восемь утра. Двадцать четыре часа в компании с незнакомцем.

А потом выбор: отменить наше соглашение или выйти замуж за мистера Макгрегора.

Каким он будет? Противный голос в моей голове все время нашептывает, что вряд ли мистер Макгрегор слишком хорош, раз зарегистрировался в программе «Невеста по переписке». Женщины точно не ломятся к нему в дверь.

Какое лицемерие! Я ведь тоже подписалась, и, пожалуй, еще более сумасшедшая, чем он, потому что решила все бросить. По крайней мере, мой возможный жених не покидает свой дом. У него есть работа, есть жизнь, за которую можно держаться. А у меня нет ничего.

Ничего, кроме горы потрепанных вещей и машины, которая пыхтит и надрывается, пока я проезжаю через открытые деревянные ворота. Дорожка перетекает в огромную асфальтированную подъездную аллею, и у меня сводит шею, когда я наклоняюсь вперед, разглядывая белые здания перед собой.

Маяки всегда казались мне маленькими продуваемыми всеми ветрами зданиями. Скромные белые башенки, торчащие из скалы, как шахматные фигуры, а вокруг ничего, кроме травы и диких коз.

А этот больше похож на замок. Современный, побеленный замок. Вот башня, да, она гораздо выше, чем я могла себе представить, усеяна множеством окон, наверху огромный фонарь и даже имеется круговая дорожка. Но ниже есть еще кое-что. Еще два величественных белых строения, пристроенных к башне, и каменная стена, опоясывающая все вокруг. Вдали в лучах солнца искрится пенистый океан, а над головой проносятся пухлые облака.

«Что за…»

Мистер Макгрегор не упоминал об этом в своем профиле. Он конечно написал о работе смотрителем маяка, но забыл уточнить, что владеет чертовым поместьем. Я нервно стискиваю руль, и чувствую как сильно вспотели ладони, а живот превратился в один большой тугой комок.

Может быть, мне все-таки стоит вернуться домой.

Или поискать коммуны хиппи в этом районе.

Еще не поздно дать заднюю. Возможно, мне следует…

Из ближайшего здания появляется мужчина и застывает на подъездной дорожке, широко расставив ноги в сапогах и сложив руки на массивной груди. Он наблюдает за мной.

***

В наших анкетах не было фотографий. Когда я регистрировалась в программе «Невеста по переписке», мне это даже понравилось. Я подумала, что если кто-то остановит свой выбор на мне, то такой выбор будет более искренним. Основанным на том, что я написала, а не на моей внешности. Потому что, скажем прямо, никто никогда не выберет меня по фотографии, увидев дурацкие очки, противные веснушки и всклокоченные волосы неопределенного цвета. Я, конечно, не совсем катастрофа, но все лучшие гены достались моим старшим сестрам.

Они обе практически модели.

А я – заурядный книжный червь с широкими бедрами.

А вот если бы я увидела фотографию мистера Макгрегора… согласилась бы на встречу? Я разглядываю своего потенциального мужа с пересохшим ртом.

Не уверена.

– Ты собираешься выходить? – Его глубокий голос разносится по подъездной дорожке, каким-то образом перекрывая шум ветра и работающий двигатель машины.

Я киваю, слегка ошеломленная, и начинаю возиться с ремнем безопасности. А что мне еще остается делать, не сдавать же задним ходом и не сбегать отсюда после одного взгляда? Это было бы чертовски невежливо. Очень грубо. От малодушной мысли мне становится не по себе, стыд разъедает внутренности, и я торопливо распахиваю дверь машины. Как только оказываюсь на подъездной дорожке, ветер начинает трепать мою толстовку.

Бум. Бум. Мистер Макрегор приближается ко мне грузными шагам, слегка проваливаясь в землю.

О боже. Он большой. Он очень большой.

Признаться, я присоединилась к этой программе, желая, чтобы кто-то по-настоящему меня заметил. Чтобы впервые в жизни пообщаться с мужчиной вдали от блестящего окружения моих сестер; чтобы наконец почувствовать себя значимой. Чтобы не быть сразу же отвергнутой.

Самое меньшее, что я могу сделать, – это оказать мистеру Макгрегору такую же любезность. Дать ему шанс. Но черт возьми, мой возможный муж выглядит довольно устрашающе.

– Я тут… – Я показываю на захламленное заднее сиденье, тяжело ворочая языком. – Я привезла все свои вещи.

Смотритель маяка кивает, подходит ближе и наклоняется, чтобы заглянуть внутрь. Выражение его лица не меняется, даже не дергается, и я сильно прикусываю губу, разглядывая его.

У Мистера Макгрегора длинные черные волосы, наполовину завязанные назад, наполовину спадающие на широкие плечи, обветренное и загорелое лицо, он старше меня как минимум лет на десять, а может, и больше. Грубые шрамы покрывают одну сторону его лица, искривляя щеку, а травмированный глаз молочно-белого цвета слепо смотрит вдаль. С этой же стороны не хватает кусочка уха.

Он похож на современного викинга. Воина, получившего несколько серьезных увечий на поле боя.

– Как много книг, – хмыкает мистер Макгрегор, продолжая разглядывать мое добро.

– Да, – шепчу я. – Прости.

Он сдвигается с места и потирает ладонью свою щетинистую челюсть, выбирая сторону без шрамов. Воротник его фланелевой рубашки загнулся по краям. Не мешало бы расправить. Я могла бы сделать это для него.

Быстро моргаю, отгоняя возникшую странную мысль. Мы едва обменялись десятью словами, а я уже представляю себя женой смотрителя маяка. Беспокоюсь о его одежде и хочу устроиться у него на коленях. Как нелепо.

– Мне не обязательно все это оставлять, – спешу заверить я, лихорадочно дергая край своей белой толстовки, потому что мистер Макгрегор все еще больше смотрит на вещи в машине, чем на меня. Он оглядывается, приподнимая брови. – Если нет места, я имею в виду. Или если тебе не нравится беспорядок. Я могу… э-э… продать кое-что из этой кучи, или пожертвовать, ну или сдать на хранение…

– Нет.

Только одно слово. Даже не слово, а скорее ворчание. «Нет».

Правильно. Мы еще даже не определились с нашими отношениями. Я веду себя как безумная.

Мистер Макгрегор наконец выпрямляется, разворачивается ко мне лицом и снова складывает крепкие руки на своей массивной груди.

– Джессика, значит. – Он произносит мое имя медленно, словно пробуя его на вкус. Затем окидывает меня взглядом с ног до головы, заставляя нервно поежиться под одеждой. Боже, как бы я хотела узнать, о чем он думает. Нравится ли ему то, что он видит. – Джессика Браун.

– А может, Джессика Макгрегор, – выпаливаю я, разгоряченная и взволнованная его вниманием. И это худшая попытка флирта в моей жизни, но его здоровый глаз искрится весельем, когда смотритель маяка смотрит на меня.

– Джессика Макгрегор. – Краешек его рта слегка приподнимается в улыбке. – Тебе подходит.

Аааа!

Нет, я не могу этого сделать. Я не умею флиртовать. Я не справлюсь с мужчиной, настоящим мужчиной, с широкими плечами, втянутым животом и мощными бедрами под этими потертыми черными джинсами. С бородатым мужчиной, с прищуренными глазами и выбившимися из-под фланелевой рубашки волосами на груди. С взрослым мужчиной с мозолистыми руками.

Все парни, которые нравились мне раньше, были вымышленными. Вроде мистера Дарси и мистера Рочестера; известные миру красавцы во фраках и плащах. Они были так далеки от реальности, спрятанные на страницах моих книг, что исключалась всякая возможность столкнуться с ними на улице.

Никогда не думала, что мне понравится такой мужчина, как этот смотритель маяка, но с каждой секундой, проведенной рядом с ним, жар в моих венах становится все сильнее и сильнее. Совершенно не понимаю, что со мной происходит. О, боже.

Я прочищаю горло, благодарная за холодный ветер, охлаждающий мои разгоряченные щеки.

– У нас двадцать четыре часа. – Именно столько предполагают условия программы, прежде чем участники решают: пожениться или расстаться навсегда. Двадцать четыре часа на то, чтобы понять, нравимся ли мы друг другу, и готовы ли двигаться дальше. – Эм. Могу я войти?

Мистер Макгрегор внезапно мрачнеет, и мое сердце испуганно замирает, но он резко кивает и ждет, пока я достану из машины свою сумку для ночевки. Когда он забирает ее у меня, в животе все нервно сжимается: сумка, перекинутая через его массивное плечо, напоминает детский рюкзак. Глянцевые значки с литературными цитатами позвякивают от малейшего движения ткани.

– В доме есть комната для гостей, – буркает он, затем разворачивается и уходит. Я быстро следую за ним, стараясь не отставать, пока мистер Макгрегор марширует по подъездной дорожке, ни разу не оглянувшись на меня.

Он разозлился? Я сказала что-то не то? Мне не следовало напрашиваться в дом?

Да ладно. Если мы поженимся, это будет и мой дом. Разве я не должна хотя бы взглянуть на него? А что еще мне оставалось делать – спать на подъездной дорожке?

Я стучу ботинками по истертому камню и смотрю на затылок своего недовольного потенциального мужа, идущего к ближайшему зданию. Высоко в облаках раздаются крики морских чаек, и кажется, они смеются надо мной.

Когда мистер Макгрегор ныряет в дверной проем, задевая плечами раму, я тяжело сглатываю.

Похоже, я совершила огромную ошибку.

Глава 2

Мюррей

Я жестоко ошибся. Анкета Джессики в программе «Невеста по переписке», позволила надеяться, что у меня будет шанс добиться успеха с девушкой, которая ее написала. Она признавалась в своей стеснительности, замкнутости, одиночестве. Говорила о себе как о невзрачной сестре, которую никто не замечает, и о том, что никогда раньше не ходила на свидания.

Я сразу выбрал ее, не став даже читать другие анкеты. Ее слова всколыхнули во мне что-то. Словно напеваешь ноту и слышишь, как в ответ звучит идеальная гармония.

Но я ожидал… в общем, не столь привлекательной внешности, думаю. Я надеялся на милую девушку, но такую, рядом с которой смог бы мыслить здраво. Ту, которая на самом деле хотела бы встретить такого мужчину, как я.

Вместо этого к моему маяку на старой побитой машине подъехал ангел в очках для чтения, и теперь я не могу дождаться, когда закончатся эти двадцать четыре часа. Чтобы снова остаться в одиночестве.

На минуту я увлекся моментом и попытался пофлиртовать с ней, но Джессика выглядела такой испуганной, что я словно окунулся с головой в ледяной омут. Обжигающая реальность обрушилась на меня с новой силой: я весь в шрамах, грубый, и все меня боятся. Я просто выставляю себя на посмешище. Все, что у меня вышло – это получить очередной удар под дых.

При первом же взгляде на меня Джессика, как мне показалось, готова была ринуться обратно через ворота на дорогу. Она явно испытывала сильное искушение сбежать.

Мне не стоило испытывать удачу с этой программой. Лучше бы я оставил прежние мечты о жене, детях и доме, полном смеха. В эти выходные следовало бы, как обычно, отправиться на рыбалку и продолжать спокойно жить своей чертовой жизнью.

– Все в порядке? – Позади меня раздается тихий голос Джессики, пока мы с ней идем по коридорам. Здания маяка построены из побеленного камня, на полу дубовые доски, а на стенах развешаны плетеные декоративные рыболовные сети. На полках стоят многочисленные кораблики в бутылках и ракушки, а на полу – яркие тканые дорожки.

– Все просто отлично. – Я грублю и знаю это, но ничего не могу с собой поделать. Не могу справиться с внезапно нахлынувшей тоской.

Нелепо обижаться на реакцию Джессики на меня. И несправедливо. Если я не хотел ее шокировать, надо было нарушить правила программы и отправить свою фотографию.

Может быть, если бы Джессика мне не понравилась, все было бы не так плохо. Если бы она сразу отвергла меня и мой дом, если бы держалась отстраненно, было бы проще не переживать, что она подумает. Но моя будущая невеста смотрела такими широко раскрытыми глазами, впитывая окружающую обстановку, и даже застенчиво улыбалась мне, пока ветер трепал ее карамельные волосы.

А еще она предложила продать свои лишние вещи, как будто и вправду думает остаться. Как будто моя персона вызывает у нее желание это сделать.

Я уверен, такого точно не случится. Красавица подобная Джессике ни за что не останется здесь со мной.

Но она милая и воспитанная, и поэтому будет продолжать притворяться. Мучить меня.

– Дом такой большой, – восхищенно замечает она, проходя мимо гостиной с неосвещенным очагом и мягкими диванами, затем через дверь на кухню со старомодной плитой. Мне следовало бы остановиться и показать ей все как следует, указать на особенности и удобства, но я не могу собраться с мыслями. В голове нарастает низкий, неприятный гул. У меня никогда не бывает гостей.

– В другом здании – мастерская. – Я говорю суровее, чем хотел, словно пытаюсь напугать Джессику. Ничего подобного, на самом деле. Я стучу сапогами по лестнице, пока мы поднимаемся на второй этаж. – Здесь жилое помещение. Снаружи дом выглядит шикарнее, чем внутри. На самом деле это просто коттедж, пристроенный к остальной части маяка.

Джессика что-то бормочет. Я улавливаю слова «огромный коттедж» и хмыкаю, поднимаясь по лестнице.

Неважно, насколько ей понравится дом. Это не заставит Джессику хотеть меня.

Я покажу ей комнату для гостей, а потом постараюсь держаться подальше. Если она захочет меня видеть… пусть придет и скажет об этом. В противном случае она получит бесплатные выходные на побережье.

Разноцветные значки мелодично позвякивают, когда я опускаю ее сумку на кровать для гостей. Комната небольшая, но светлая, на прошлой неделе я переоборудовал ее из старого читального зала, чтобы Джессике было где ночевать, кроме моей кровати. Место, которое доказывает, что она может доверять и не бояться вольностей с моей стороны.

– Симпатично, – бормочет моя невеста по переписке, потирая кремово-белое стеганое покрывало между пальцами. Покрывало я шил, сидя у камина по вечерам прошлой зимой, соединяя кусочки ткани, но я не говорю ей об этом. Мои щеки пылают от одной только мысли в подобном признании.

– Ванная комната рядом. – Половицы скрипят, когда я перемещаю свой вес, наблюдая за тем, как Джессика медленно передвигается по комнате. Она останавливается у окна, смотрит на вазу с засушенными цветами, которую я там поставил, а затем хмурится, глядя на неспокойное море.

Я уговариваю себя уходить, но вместо этого ноги сами несут меня к окну. Подойдя ближе к Джессике, я чувствую аромат роз и шалфея. Мягкий и классический, как и она.

– Мы гораздо выше, чем я предполагала.

Я смотрю вниз на скалы далеко под нами, сохраняя безучастное выражение лица. Мои шрамы зудят, а кожа на лице горячая и натянутая.

– Здесь безопасно. Просто держись подальше от края скалы, если выйдешь наружу, и не броди по окрестностям в шторм.

Она здесь всего на одну ночь, напоминаю я себе. В любом случае погода обещает быть спокойной.

– Разве мы не побудем вместе?

Я ничего не говорю, хмуро глядя в окно. А рядом со мной вздыхает Джессика.

– Я бы хотела освежиться, если ты не против, – тихо говорит она через минуту. Я киваю, и совершенно не виню ее за стремление избавиться от моего общества. После многих лет мечтаний о любви я превратился в грубияна, как все обо мне думают. Грубый, ворчливый и рычащий. Свирепый зверь в своей башне. Что, черт возьми, со мной не так?

– Я поднимусь к фонарю. Мне нужно кое-что сделать. – Ложь, ложь, ложь. Нет ничего, что не могло бы подождать, пока Джессика уедет, но я засунул руки в карманы. – Если что-то понадобится, найдешь меня.

Джессика смотрит в пол, опустив плечи, и мое сердце болезненно сжимается в груди.

– Хорошо. Спасибо, что пригласили меня, мистер Макгрегор.

***

Я всегда думал, что из меня получится хороший муж, если только кто-нибудь даст мне шанс. Признаться, я не слишком старался с местными женщинами. Они все считают меня каким-то чудовищем только потому, что у меня изуродовано лицо. В любом случае ни одна из них никогда не привлекала меня по-настоящему.

Но Джессика…

Черт. Джессика. Я провел с ней меньше получаса, а уже попался на крючок. Страстно желаю ее присутствия, снова и снова задаюсь вопросом, что она сейчас делает. Нравится ли ей здесь. Она для меня незнакомка, и все же вызывает зуд, который невозможно унять. Внезапная и постоянная картинка в моем мозгу.

Но нужно смотреть фактам в лицо, потому что сегодня я вряд ли получу главный приз «Муж года». Или хотя бы победу в номинации «Жених». Жених по переписке. Неважно. В любом случае, я все испортил и не могу остановиться.

Как же сильно Джессика выбивает меня из колеи. Ее огромные серые глаза, смотрящие на меня, не мигая из-за очков; россыпь милых веснушек на носу; то, как она постоянно стягивает рукава толстовки и сжимает ткань в пальцах. Джессика чертовски совершенна, а я не могу ее заполучить, и от этого мне хочется рычать на волны.

– Вот ты кретин! – ругаю я себя, протирая фонарь тряпкой и усердно натирая стекло, от чего мой локоть начинает болеть. Фонарь и так в порядке, но мне требовалось подняться повыше, чтобы проветрить голову и почувствовать, как ветер свистит в ушах. Нужно было занять чем-то руки. – Она проделала весь этот чертов путь.

В груди неприятно екает каждый раз, когда я мельком вижу ее побитую машину, полную книг и пакетов с одеждой. Вся жизнь Джессики, должно быть, находится на заднем сиденье машины. Похоже поездка Джессики сюда это своеобразный прыжок веры с ее стороны.

А я прячусь на башне, как самый большой в мире трус. Боюсь застенчивой молодой женщины с коллекцией значков. Боюсь ее разочаровать.

Я опускаю руку, в локте пульсирует боль.

Время еще раннее. Я потратил целый час, но солнце по-прежнему светит чисто и ярко, ветер соленый и свежий. Прищурив глаза и оглядев травянистые скалы, я легко нахожу ее: Джессику Браун, а возможно, и Макгрегор, со склоненной против ветра головой. Она медленно бредет по прибрежной тропинке, далекая фигура в белой толстовке и джинсах.

Она все это время была там. Бродила. Думала.

Наверное, снова чувствуя себя одинокой.

С проклятием я убираю тряпку в задний карман.

Хватит терзаться. Может, я и не тот мужчина, которого она хотела, но все равно могу подарить этой милой девушке приятные минуты общения.

Глава 3

Джессика

Мистер Макгрегор исчезает с вершины маяка, и я вздыхаю и смотрю на свои кроссовки в спутанной траве. Может быть, я оттолкнула его, так часто бросая пристальные взгляды. Я так беззастенчиво наблюдаю за своей парой по переписке, практически вибрируя от тоски здесь, на склоне скалы.

Я не пойду его искать. Девушке нужно иметь гордость, и я не стану умолять этого мужчину о внимании.

Но, Господи, я хочу быть с ним. Так сильно, что едва узнаю себя. Конечно, я и раньше влюблялась – во времена юности несколько парней в школе казались мне очень привлекательными. Они, конечно, никогда не замечали меня, но я обращала на них внимание. Выводила их имена в своем ежедневнике и все такое, пока они неизбежно не говорили или не делали какую-нибудь глупость, и очарование пропадало.

Но те мимолетные увлечения ничто по сравнению с нынешними чувствами. Как будто где-то в глубине моего тела щелкнул тумблер. Мне жарко, покалывает и щекочет все тело, и каждый раз, когда мистер Макгрегор исчезает из виду, я едва могу дышать, пока не увижу его снова.

Безумие. Такими темпами он даже не позволит мне остаться на сутки, настолько я ему противна.

Когда через десять минут мистер Макгрегор устремляется ко мне по траве, я поначалу думаю, что он сошел с ума. Сгорбленные плечи, сведенные густые брови. Ветер треплет концы его длинных волос, и я машинально вытираю липкие ладони о бедра. Как правильно извиниться за то, что пялился на кого-то, как заведенный? Есть ли для такого случая подходящие слова?

Но:

– Джессика, – хрипло окликает он, останавливаясь передо мной. Не настолько близко, чтобы дотронуться, но все равно нависает так, что я запрокидываю голову. – Я хочу показать тебе кое-что на пляже.

Я киваю, не успев ничего сообразить, и, что самое унизительное, моя рука тянется к нему. Без моего разрешения.

Мистер Макгрегор моргает, заметно удивленный, но прежде чем я успеваю отдернуть руку, он обхватывает мои пальцы своими. Его ладонь теплая и сухая, она полностью охватывает мою, и как только он прикасается ко мне, внутри все замирает от трепета.

Мне удается выдавить слабую улыбку.

Мистер Макгрегор шарит взглядом по сторонам, словно ожидая, что вот-вот появятся люди и закричат «Попался!». Но когда убеждается, что скалы по-прежнему пусты, снова смотрит на меня снизу-вверх, и на этот раз его взгляд гораздо теплее. Он подходит ближе, приминая сапогами траву.

– Не боишься спускаться по скалистым ступеням?

– Нет… – Наверное.

Смотритель маяка пускается в путь, не говоря больше ни слова, мягко увлекая меня за собой.

***

Ладно, я не в восторге от спуска по скалистым ступеням. Тем более когда они мокрые, скользкие и чертовски неровные, а рядом всю дорогу на нас кричат гнездящиеся морские птицы. Истерички. Трижды мои ноги соскальзывают со ступенек, ехидные чайки не перестают мерзко гоготать, и трижды мистер Макгрегор ловит и удерживает меня, не говоря ни слова.

Он не указывает мне на мою неуклюжесть. Уже хорошо. Но каждый раз, когда я приземляюсь в его объятия и шепчу «Прости», он хмыкает чуть громче.

– Перестань извиняться. – Он хмурится, глядя на море, и его голос звучит хрипло, но рука нежно обхватывает мой локоть. – Ты молодец. И я не возражаю.

«Прости». Слово снова рвется у меня из горла, но я сжимаю губы и сдерживаю его. Черт. Я и правда слишком часто извиняюсь.

На сыром упругом песке внизу полно каменных валунов. Но здесь, в укрытии скал, теплее, и пока мистер Макгрегор ведет меня вдоль прибоя, все еще держа за руку, слышны только наши приглушенные шаги и плеск волн.

– Хороший пляж, – искренне делюсь я с ним.

Смотритель маяка хмыкает.

– Спасибо, что привели меня сюда, мистер Макгрегор.

– Мюррей, – вдруг говорит он, и мне требуется секунда, чтобы сообразить. Его имя – Мюррей. Наверняка это упоминалось в профиле, но я пребывала в таком шоке утром, что совершенно забыла.

Мюррей. Я морщу нос.

– Как мурена?

Он хрипло смеется, и это самый лучший звук на свете. Мне сразу хочется взмыть в небо.

– Почти…

Я все еще улыбаюсь, когда через несколько минут он оттаскивает меня от кромки воды. Мы проходим мимо спутанных клубков водорослей и коряг, огибаем выступ в скале, а потом…

Резко втягиваю воздух.

– О боже!

На песке лежат обломки кораблей. Затопленные остовы лодок, которым, должно быть, сотни лет, искореженные, потрепанные и покрытые ракушками. Морское кладбище, как в одной из моих любимых книг, с остатками, разбросанными повсюду, насколько хватает глаз.

– До постройки маяка корабли здесь часто разбивались о скалы туманными ночами. Да и сейчас нередко случаются кораблекрушения, даже с предупреждающими огнями. – Мюррей потирает подбородок, шурша бородой о ладонь. – Вот почему я не мог сменить место жительства. Как это сделала ты для меня.

Неужели он думает, что я против? Черт, если бы я жила в потрясающем замке с маяком, я бы тоже отказалась когда-нибудь уезжать. Пришлось бы выкуривать меня оттуда, как ласку из норы.

Я крепко сжимаю его сильные пальцы. Мюррей смотрит на меня сверху вниз, в его глазах столько тепла.

Он не улыбается, этот мужчина. Максимум – морщинки вокруг глаз становятся заметнее, и он слегка хмурится, но я начинаю его понимать. Раньше казалось, смотритель маяка ненавидит меня, как будто жалеет, что пригласил сюда, но теперь думаю, я возможно, неправильно истолковала выражение его лица.

– Я тебе нравлюсь, – бросаю я между нами, внимательно наблюдая за его изуродованным лицом.

Мюррей хмыкает, как будто это очевидно.

– Да.

– Даже после встречи со мной? – уточняю я. – При том, что ты вроде как бросил меня этим утром на произвол судьбы?

Румянец заливает его щеки. Он смущенно опускает глаза на песок, затем возвращается ко мне.

– Да, Джессика. Ты мне очень нравишься.

Отлично. Последние несколько часов перестраиваются в моей голове, складываясь в новый улучшенный пазл. Смотритель маяка не разочарован своим выбором невесты по переписке – он просто немного застенчив и нелюдим.

С обычной стеснительностью я точно справлюсь. Я и сама такая.

– Хорошо. – Я сглатываю, во рту сухо, но заставляю себя выдержать взгляд Мюррея. На меня внимательно смотрят два глаза, один темно-карий, другой молочно-белый. – Ты мне тоже нравишься.

Он крепче сжимает мою руку. Сердце начинает бешено колотиться под толстовкой.

И это совсем не похоже на любовные истории в моих книгах. Никаких громких, драматических и кровавых сцен, никаких дуэлей и похищений. Но хотя я люблю эти истории всем своим сентиментальным сердцем, так тоже хорошо.

Правильное ощущение. Оно согревает меня изнутри, как глоток горячего шоколада, растекающийся по животу. И пусть наша взаимная симпатия не означает, что мы решим пожениться, это уже прекрасное начало. Начало, полное надежд.

– Не бросай меня снова, – как можно более строгим голосом говорю я смотрителю маяка. Его рот дергается в улыбке. – У нас совсем немного времени вместе.

От этого напоминания плечи Мюррея опускаются, и мое сердце тоже замирает, но знаете что? Мы не собираемся тратить эти драгоценные часы на уныние. Ни в коем случае.

– Покажите мне еще раз вашу кухню, мистер Макгрегор. – Я тыкаю его в бочкообразную грудь, втайне восхищаясь силой. – Я проголодалась.

Глава 4

Мюррей

Как здорово, что Джессика здесь со мной, без конца смеется и улыбается. Я загипнотизировано смотрю, как она наслаждается жареным сыром, что я ей приготовил. Слушаю, как она счастливо напевает, потягивая сваренный мною кофе. Джессика привычным движением заправляет свои карамельные волосы за ухо, и я стискиваю руки в кулаки, только чтобы не сорваться и не потянуться к ней.

Просто немыслимо. И вызывает привыкание.

Джессика Браун опаснее для меня, чем любой наркотик.

– Ладно, я хочу признаться.

Каждый раз, когда моя невеста говорит, требуется мгновение, чтобы ее слова дошли до меня. Я слишком занят, слушая ее бархатный голос, следя за тем, как ее пухлые розовые губы складываются в слова, и думая о совершенно неприличных вещах.

– Мюррей.

Я встряхиваюсь, хватаясь за ручки кресла. Сейчас середина дня, и у нас горит небольшой огонь. На ковре в гостиной между нами стоит хлипкий стол, и Джессика надирает мне задницу в шашки. Она расслабилась после утреннего разговора на пляже, с удовольствием болтает, когда я погружаюсь в молчание, и подталкивает меня, если хочет, чтобы я включился в беседу.

Мне это нравится. Я не очень хорошо разбираюсь в подобных вещах без подсказки, к тому же мне приятнее слушать, как Джессика говорит.

Я прочищаю горло, потому что пропустил ее реплику.

– Признание?

Что бы она ни сделала, мне наплевать. Я все равно буду ее хотеть. Я останусь рядом с ней. И она, должно быть, чувствует мои мысли, потому что Джессика не сводит с меня широко раскрытых глаз за этими милыми маленькими очками, а потом просто хихикает.

– Успокойтесь, мистер Макгрегор. Вы не укрываете беглую преступницу.

Я ерзаю в кресле, скрипя рамой. Румянец на моих щеках становится уже привычным делом.

– Тогда все в порядке. Так в чем ты хочешь признаться?

Джессика закусывает нижнюю губу и наклоняется над игровой доской. Уголок ее рта уже скривился в улыбке, и она как будто раскрывает мне страшный секрет. Я подаюсь вперед, в груди щемит от нежности.

– Я хочу пойти посмотреть на большой фонарь.

Я хмурюсь. И это признание?

– Ладно…

Джессика вздыхает и продолжает:

– Но я очень боюсь высоты. Скалы мне не понравились, поэтому я никогда не смогу подняться на башню.

Да. Конечно, там высоко. К тому же фонарь на маяке открыт всем ветрам, а внизу бьются о скалы бурные волны. Я опускаю голову вниз, борясь с острым желанием почесать свои шрамы. Они снова зудят.

Если не трогать шрамы, не привлекать лишнего внимания, Джессика, возможно, не станет слишком сильно на них зацикливаться.

– Маяк безопасен. Там есть перила, и мы можем закрепить тебя страховочным тросом. Не волнуйся, я о тебе позабочусь. – Разве это не правда? Все, что я хочу в жизни – это держать Джессику в тепле и безопасности, ублажать ее и кормить. Я хочу радовать ее красивыми подарками и гулять по пляжу, и, боже, помоги мне, безумно хочу, чтобы она вопила, как банши, в моей постели.

Ни один мужчина никогда не испытывал меньшей тоски по женщине. Джессика – ангел, а я… ну. Это я. Выгляжу скорее как чудовище, выползшее из пучины океана, а не прекрасный принц.

– Ты обещаешь? – Голос Джессики снова звучит хрипло. Она смотрит на меня из-под опущенных ресниц и застенчиво улыбается, устроившись на ковре, а я до скрипа сжимаю подлокотники.

В груди закипает жар, а по позвоночнику пробегают мурашки. Моя кровь толчками бьет по венам. Я хочу Джессику. Черт, я так ее хочу.

Но я резко киваю, заставляя свой мозг вернуться к вопросу. Сумею ли я позаботиться о безопасности Джессики?

– Обещаю.

***

Джессика резко вдыхает, когда я затягиваю на ней ремни. Страховка обхватывает ее талию и плечи, и я фиксирую защитный трос между ее лопаток.

– На тебе нет страховки, – недовольно бросает она. – Теперь я единственная, кто выглядит как трусливая идиотка.