Текст книги "Мамы-мафия: крёстная мать (ЛП)"
Автор книги: Керстин Гир
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 17 страниц)
– Если ты согласна, – сказал он.
– Да, разумеется, – ответила я. Сухой рислинг 2003 года звучал прекрасно. Хотя я бы охотнее выпила чего-нибудь покрепче, бутылочку абсента, например. Что касается еды, я решила придерживаться строгих указаний Мими и Анны: никакого салата, из-за него начнёт вздуваться живот, никакого сливочного соуса, который утомляет, ничего с чесноком или луком из-за запаха изо рта, лучше всего рыбу с тушёными овощами, а в туалете пожуёшь какое-нибудь освежающее драже, а ещё лучше почисти себе зубы и не забудь подправить макияж… – моя лиловая сумочка была забита под завязку. Я подумала, а не отправиться ли мне сейчас в туалет, чтобы позвонить Мими и спросить, как должна дальше проходить Ночь с большой буквы.
Окей, сообщение в штаб мафии матерей: до сих пор вечер протекал не особенно успешно. Он представил меня родителям как свою клиентку, я назвала тётушку Юлию и дядю Фреда Айсвурстами, подпалила меню и всё время несла какую-то чушь – что мне делать дальше?
Что? Немедленно прекратить миссию, я повторяю – прекратить миссию.
Мими вызвалась посидеть сегодня вечером с моими детьми как бэбиситтер. Собственно говоря, я могла их оставить одних, ведь Нелли уже было четырнадцать, а Юлиус спал в основном как сурок, но мало ли что. Нелли в последнее время была прямо-таки помешана на свечах, каждый вечер она зажигала кучу свечей, ставила компакт-диск и мечтательно смотрела в потолок. По крайней мере, она так делала, когда я заходила в комнату. А я заходила довольно часто – слишком часто, на взгляд Нелли, – поскольку я боялась, что что-нибудь в её комнате может загореться и сгорит весь дом, пока Нелли мечтает о Максе. Во всяком случае, я надеялась, что она мечтает о Максе, а не об учителе математики или каком-нибудь нюхающем кокаин двенадцатикласснике. Но с четырнадцатилетними девочками никогда нельзя знать наверняка. Во всяком случае, я не могла её оставить одну с четырёхлетним братом, кучей свечей и спичками. Мими была со мной согласна. Она пообещала мне с помощью ДВД отвлечь Нелли от её пироманских активностей, как только Юлиус заснёт. «Реальная любовь» должна Нелли понравиться. А Мимин муж Ронни в это время установит по всему дому пожарные извещатели. Пожарные извещатели были в настоящее время на скидке в Роннином строймаркете. Мими и Ронни были самыми услужливыми, готовыми помочь людьми, которых я только знала, я уже об этом говорила? Собственно говоря, у них между лопатками должны были расти крылья.
– Я вернусь самое позднее в одиннадцать часов, – сказала я, по привычке забывая, что сегодня Ночь с большой буквы. Первая ночь, когда я оставлю своих детей одних. Поскольку Мими и Анна были едины во мнении, что на классический вопрос «К тебе или ко мне?» я должна ответить «К тебе».
– Эмили переночует у подружки, – объявила, сияя, Мими. Эмили была шестилетняя дочка Антона, которую он воспитывал после развода. Старшая дочь, Молли, жила с его бывшей женой в Лондоне. – Я выяснила это совершенно точно. У Антона вам абсолютно никто не помешает. Вы даже можете уютно утром позавтракать. Мы с Ронни устроимся спать на твоём диване и присмотрим за детьми.
– Но я же не могу… – начала я. – Что подумают дети, если меня завтра утром не будет дома, когда они проснутся?
– А что подумают дети, если Антон завтра утром с голым торсом прокрадётся из ванной? – возразила Анна.
Я с отчаянием поглядела на неё. Как будто Антон когда-нибудь с голым торсом прокрадывался из моей ванной.
– Антон не крадётся, – сказала Мими. – Но Анна права: для вашей первой ночи будет намного проще, если бы тебе не надо будет думать о детях, верно?
Я всё ещё представляла себе Антона с голым торсом. Растут ли у него волосы на груди? Н-да, я до сих пор не видела этого человека без галстука. У меня сжался желудок.
– Я не хочу сказать, что твои дети с этим не справятся, – продолжала Анна. – Но не будет ли лучше, если тебе не придётся всё время бояться, что они могут что-то услышать?
– Кроме того, твоя спальня выглядит хаотично, – добавила Мими. Она показала на полуоборванные обои, которые украшали стены комнаты ещё при моей покойной свекрови. Бывшей свекрови. В прежние времена этот дом принадлежал ей, и по моей спальне это до сих пор было видно. Здесь царила исключительно неэротичная, свекровья атмосфера. – До вечера тебе вряд ли удастся сделать тут ремонт, верно? И надо поменять бельё на кровати, Анна наоставляла тут пятен.
Аргумент был убедительный. Анна виновато посмотрела на свои перепачканные в земле руки.
– Но… – тем не менее возразила я.
Мими меня перебила.
– Если ты беспокоишься по поводу того, кто перестилает постель Антону, то у него есть домработница, которая меняет бельё каждую пятницу. И поверь, у Антона настолько всё убрано, что он в любую минуту может привести домой женщину. Насколько я знаю, у него в спальне такое замечательное приглушённое освещение, которое прекрасно оттеняет кожу.
Откуда она это знает? Может быть, Антон рассказывает об этом Ронни и Мими? «Вы знаете, я заказал в спальню приглушённое освещение, в котором даже целлюлит выглядит безобидно. А женщины – на годы моложе…».
– Но… – сказала я опять.
Мими опять меня перебила.
– И мы с Ронни с удовольствием присмотрим за детьми, мы же живём рядом, и не беспокойся, нам это не тяжело, мы считаем, что для разнообразия это будет здорово!
– И хватит говорить «Но», – строго сказала Анна. – Сегодня ведь Ночь с большой буквы.
– Вот именно, – сияя, откликнулась Мими. – А завтра наступит день, когда мы официально объявим, что ждём Нину-Луизу.
Анна бросила на меня короткий взгляд. Я пожала плечами.
– Кому объявите? Я просто интересуюсь, – сказала Анна Мими. – Вы объявили, что ждёте Нину-Луизу, когда эмбрион ещё состоял из двух клеток.
– Да, неофициально, – сказала Мими, сияя ещё больше. – Но завтра кончаются двенадцать первых недель, и мы объявим об этом официально.
– Не могу себе представить, что ещё кто-то не знает об этой новости, – осторожно сказала я. У Мими был не только бросающийся в глаза синдром поглаживания живота, она ещё закупила полный гардероб для Нины-Луизы, включая размер 74. Она постоянно вертела в руках какие-нибудь ползунки, чепчики и пинетки. В будущей детской уже свисала с потолка голубая колыбелька.
– Разумеется! – ответила Мими. – Мы до сих пор держали это в тайне, потому что в первые двенадцать недель… что-то может пойти не так.
– Держали в тайне? – повторила Анна. – Мими, ты рассказывала о своей беременности каждому встречному-поперечному в супермаркете, а Ронни на работе показывал коллегам снимки с УЗИ. И вы четыре недели назад записались на октябрь на курсы подготовки к родам, и…
– Возможно, я и рассказала об этом паре человек, – согласилась Мими. – Но не официально!
– Да, завтра все здорово удивятся! – улыбаясь, заметила я.
– Да, моя свекровь просто упадёт, – ответила Мими.
– Пусть даже она неофициально уже в курсе, – сказала Анна.
– Нет! Ни словечка! – заверила Мими. – Я пригрозила Ронни тем, что брошу его, если он скажет матери или сёстрам хоть что-нибудь о Нине-Луизе.
– То есть ты рассказала об этом жуку и жабе, только семье твоего мужа нет?
– Я хотела подождать, чтобы быть полностью уверенной, – объяснила Мими. – Моя свекровь – жуткая старая драконша, которая воображает о себе неизвестно что, потому что она родила пятерых детей. При этом она просто была слишком глупа, чтобы предохраняться. После моего выкидыша она посоветовала Ронни найти себе другую женщину. Мой таз не годится для родов, сказала она. Я её ненавижу. Ну да, я её ненавидела – теперь уже нет. В конце концов, мне бы хотелось, чтобы у Нины-Луизы были хорошие отношения с бабушкой и дедушкой.
– Разумеется, – ответила Анна. – Мы все этого хотим.
– Констанца? – Это был Антон.
Вот дерьмо! Что, опять горит меню? Нет, слава Богу. Но мне надо действительно сосредоточиться. Пингвин тоже смотрит как-то странно. Наверное, я расслаблюсь, если я что-нибудь выпью. Коктейль с шампанским звучит очень привлекательно. Жалко, что его подают в таких маленьких бокалах. Мне нужна целая ванна.
Официант откашлялся.
– Я возьму спаржу в соусе со сморчками, – быстро сказала я. – И минеральную воду. Без газа. И ванну шампанского коктейля. Э-э-э… бокал, я хотела сказать.
Когда пингвин удалился, Антон перегнулся ко мне через стол и взял меня за руку:
– Всё в порядке, Констанца? У тебя сегодня какой-то… отсутствующий вид.
В следующий момент я снова была здесь, сконцентрированная и сосредоточенная. Глаза у Антона были такими прекрасными, что я думала об этом всякий раз, когда я в них смотрела. Каре-зелёные, с крохотными золотыми искорками. Собственно говоря, мне не нравились мужчины с карими глазами, они всегда напоминали мне кокер-спаниеля. Но у Антона были не собачьи глаза, они были у него узкие, миндалевидные и обрамлённые короткими густыми ресницами. Это были очень умные глаза.
– Да, нет, возможно, – сказала я. Его рука поверх моей придала мне мужества. – Я только немного взволнована.
Антон улыбнулся.
– Не из-за меня ли? – У него была прекрасная улыбка, я думала об этом всякий раз, когда он улыбался. Дело было не только в великолепных зубах, дело было в морщинках, которые образовывались в уголке его рта, и в том, как улыбались при этом его глаза. Это была самая эротичная улыбка, которую только можно себе представить. Особенно сейчас.
– Да, – сказала я, понизив голос. – И нет. Собственно говоря, это из-за моего нижнего белья.
– Ты взволнована из-за своего нижнего белья? – повторил Антон.
Я кивнула. Честно говоря, на сей раз я хотела говорить с Антоном на какие-нибудь глубокие темы, я хотела этого, собственно, всякий раз, когда мы встречались. Но каждый раз это как-то не получалось. При этом я на самом деле не была такой рассеянной и поверхностной, как должен был думать Антон, напротив! Я была те самые тихие воды, которые – как там в поговорке? Во всяком случае, я была человеком с тягой к глубокому, и было бы хорошо, если бы Антон получил возможность это заметить.
– Ты постепенно заражаешь меня своим волнением, – сказал он. В его глазах плясали огоньки свечей. – И что такое с твоим нижним бельём, хм?
– Оно… моё бельё осталось дома, – сказала я, стараясь выдержать его взгляд.
Его глаза вдруг заметно сузились.
– По ошибке?
Я покачала головой.
– Совершенно намеренно, – прошептала я. Какое-то время Антон молчал. Потом он спросил:
– К тебе или ко мне?
Я почувствовала, что на моём лице без моего участия расплывается широкая улыбка. Одновременно участился пульс. О Боже! Мы и в самом деле этим займёмся!
– К тебе, – ответила я. – У тебя вроде бы классное приглушённое освещение. – Хотя оно мне сегодня абсолютно не понадобится: у меня нет некрасивых мест, которые надо прятать. Это преимущество хождения без нижнего белья.
– А Эмили ночует сегодня у подруги, – сказал Антон. – Знаешь что? Я внезапно понял, что не голоден.
– Я тоже, – ответила я. Это, конечно, была ложь. Официант принёс напитки.
– Нам очень жаль, но у нас изменились обстоятельства, – сказал ему Антон, вытаскивая портмоне из пиджака. – Срочная необходимость. Мы должны сейчас уйти.
Официант на нас не разозлился и даже не удивился. Правда, когда я влила в себя коктейль и встала, он посмотрел на меня с каким-то особым выражением. Как будто он совершенно точно знал, о какой срочной необходимости говорил Антон. Всё равно. Мне предстояла Ночь с большой буквы. О ней я мечтала месяцами. Я попыталась спокойно и равномерно дышать. Не то чтобы я боялась – наоборот, я действительно этого хотела, да ещё как хотела, просто… ну хорошо, я боялась! Пятнадцать лет я спала с одним-единственным мужчиной, а перед тем у меня был единственный жалкий опыт. Секс с Лоренцем был, прямо скажем, не особенно разнообразным. Пятнадцать лет в позе миссионера – Мими и Анна были в ужасе, когда они однажды вечером вытащили из меня эту информацию. Антон, напротив, был своего рода сексуальным богом, если верить Мими. Хотя она сама это не испробовала, но зато она хорошо знала его бывшую жену и различных бывших возлюбленных, и все они были едины во мнении о качествах Антона в постели (насколько это вообще происходило в постели). Боже, что он подумает, когда он поймёт, что я практически ничего не знаю? Если он захочет, чтобы я делала что-то, о чём я вообще не имела представления? Или если он будет применять понятия, о которых я никогда не слышала? Мне, наверное, надо было купить книжку на эту тему. «Секс для начинающих» или «Сотня разнообразных приёмов, которыми вы сведёте его с ума», тогда я, возможно, могла бы выкрутиться.
– Антон? – сказала я. – Есть что-то, что я должна тебе сказать…
Антон и официант поглядели на меня с одинаковым любопытством. Официант мне всё больше не нравился. Он получил от Антона пару хрустящих купюр и обстоятельно сложил их в кожаную папочку. Разве он не видел, что он мешает? Я посмотрела на него и замолчала. Я молчала до тех пор, пока он не исчез – причём не без упрекающего вздоха.
– Что ты должна мне сказать? – спросил Антон и поднялся.
– Я… э-э-э… ну, я не знаю никаких ста хитроумных приёмов, – прошептала я, а он взял меня за локоть и повёл между столами в направлении выхода. – Я имею ввиду, в постели. Или где бы то ни было. Я, честно говоря, вообще ни одного не знаю. И предметную терминологию, ну, тут у меня тоже большие пробелы.
Я напряжённо посмотрела ему в лицо. Его выражение было истолковать нелегко. На подбородке напрягся мускул, в остальном его лицо было неподвижно.
– Мне очень жаль, – прошептала я.
– Ничего, – сказал Антон, слегка улыбаясь. – Я думаю, что я знаю достаточно трюков для нас обоих. А что касается терминологии, – он улыбнулся шире, – просто спроси, если чего-то не поймёшь. – И тут он засмеялся. Громко прыснул.
Я наморщила лоб. Он что, надо мной смеётся? Ну и ладно!
– С нетерпением жду твоих трюков, – сказала я.
В этот момент случилось что-то странное. Между Антоном и мной чётко прозвучал туалетный смыв, причём так громко, что весь ресторан повернулся к нам, хотя мы были уже почти у выхода. По неясным причинам я подумала о своего рода трансцедентном феномене и остановилась, как пригвождённая. Пингвин у пульта рядом с выходом строго посмотрел на меня. Неужели он не видел, что здесь происходит что-то странное и загадочное? Снова звук туалетного смыва. По моим рукам поползли мурашки.
Что хочет мне сказать этот трансцедентный шум? Что-то утекло… ручей, бегущий вниз… э-э-э… я должна что-то выбросить за борт… смыть свои принципы… э-э-э… мне предстоит визит в туалет…
Антон, по-прежнему смеясь, энергично потащил меня дальше, он почти вытолкал меня за дверь.
– Разве ты этого не слышишь? – взволнованно спросила я, когда мы уже были за дверью.
– На самом деле, бу-га-га, – прыснул Антон. Это прозвучало, как будто кто-то щекочет бегемота. – Я думаю, бу-га-га, что это твоя сумочка.
Моя сумочка? Почему моя сумочка должна издавать звук туалетного смыва? Это была сумочка от Луи Виттона, в ней лежало два килограмма косметики, щётка для волос, зубная щетка, две упаковки освежающего драже, презервативы, мой мобильник… мобильник! Вот оно что! Нелли должна была поставить его на вибрацию. Вместо этого она закачала мне новый рингтон, маленькая наглая бестия. Именно что безвкусный смыв унитаза! Наверное, она посчитала это смешным.
– Это точно Нелли, – прошипела я, выуживая проклятый мобильник из кучи помад и коробочек. – Хочет меня опозорить! Я её… я её… – Ну вот он, наконец. – Алло?
– Это я, – сказала Мими на том конце провода. Я едва её узнала, её голос звучал совсем не так, как обычно.
– Что-то с детьми? – в шоке спросила я.
– Нет, – ответила Мими. – С Ниной-Луизой. У меня идёт кровь.
О Боже! Пожалуйста, нет!
– Послушай, Мими. Это ничего не значит. Я сейчас приеду. Ляг и подними ноги. Ронни с тобой? Ты позвонила Анне? Иногда немного идёт кровь, но это ничего страшного…
– У меня крови не немного, – ответила Мими. – У меня крови столько, словно меня прокололи. Твоя ванна выглядит так, как будто там был Чарльз Мэнсон.
– Нет, не может… Где Ронни?
– Он здесь. Он сейчас отвезёт меня в больницу. Но уже и так поздно.
– Нет, может быть, нет… Мы приедем так быстро, как только сможем, – сказала я и положила трубку. Антон прекратил смеяться и вопросительно посмотрел на меня.
– Мими теряет ребёнка, – сказала я и расплакалась.
Общество матерей посёлка «Насекомые»
Добро пожаловать на домашнюю страницу Общества матерей. Работающие женщины или «всего лишь» домохозяйки, здесь мы обмениваемся опытом о беременности и родах, воспитанию, браке, домашнем хозяйстве и хобби и с любовью поддерживаем друг друга.
Доступ на форум – только для членов.
14 июня
Всем мамам. Печальнейшая новость дня. Это будет снова мальчик. Мой гинеколог уверен на 98 процентов, и я сама совершенно чётко видела маленький отросток. Я ревела сегодня весь день. Конечно, я ничего не имею против мальчиков, однако я очень надеялась на маленькую сестричку для Тимми, несмотря на неблагоприятные прогнозы. Но мои молитвы не были услышаны! Итак, мне надо снова как можно скорее забеременеть, постепенно это становится действительно обременительным. И если оно снова не удастся? Я знаю женщину с пятью мальчиками, которая сказала, что она прекратила бы уже на втором ребёнке, если бы это была девочка. Что за кошмар, верно? Четырежды напрасно беременная! Мой муж очень мило меня утешал и говорил, что я могу купить себе супер-классные Джимми Чу, которые я недавно примеряла, но, во-первых, это не то же самое, что одинаковая одежда для матери и дочки, о которой я мечтала, и, кроме того, туфли выглядят дерьмово, когда у тебя отекли лодыжки! Моя свекровь сказала, что мне не стоит устраивать такой шум, в послевоенное время женщины вынашивали детей среди руин и были благодарны за каждую каплю молока, бла-бла-бла, но мой гинеколог считает, что я спокойно могу выплеснуть своё недовольство. Я не обязана выслушивать дурацкие фразы типа «Главное, чтобы он был здоров!»
Мама – (печальный) круглый животик Эллен
P.S. Мой гинеколог считает, что когда я достаточно нагорююсь, я смогу наслаждаться оставшейся частью беременности и даже радоваться будущему ребёнку. Как вам нравится имя Джимми? В честь Джимми Чу – и, кроме того, это рифмуется с Тимми. Тимми и Джимми, в похожих одеждах, рука об руку – супер-милая картинка, верно? Надеюсь, что он будет кудрявый!
14 июня
Дорогая Эллен, я никогда не пойму, почему ты так зафиксирована на девочках. Из моего опыта трёх-с-половиной-кратной матери двух девочек и одного мальчика (и ещё половинки мальчика, будем надеяться!) я могу сказать только одно: от мальчишек намного меньше неприятностей. Девочки в период полового созревания – это вообще ад кромешный (С). Я три раза перекрещусь, когда Лаура-Кристин после летних каникул наконец окажется в интернате, и только Флавия будет блокировать ванную комнату. Невероятно, какими тщеславными могут быть шестилетки. Флавия боится больше всего, что она унаследует прыщи Лауры-Кристин, чего мы все, конечно, тоже не желаем. Хватит и одного полевого цветочка в семье. Представьте себе, Лаура-Кристин вырезала имя Макс на спинке своей кровати и заключила его в сердечко; она убьёт меня, если она узнает, что я вам это выдала. Иногда мне очень сложно её понять, но это потому, что я в её возрасте была совершенно другой. И, конечно, не такой жирной. Я бы очень хотела ей помочь, но как можно мотивировать на похудание упрямую четырнадцатилетку? Я сказала ей, что упомянутый Макс, наверное, был бы не таким недосягаемым, если бы она начала заниматься спортом. Но она в ответ только разревелась и начала кричать: «Ты ужасная, мама!». Девочки! Для них нужны действительно крепкие нервы!
Мои анализы я получу в пятницу, и вы можете пожелать мне, чтобы это опять был мальчик. Если нет, то мы сможем поменяться, Эллен.
На наш пятничный семинар «Массаж ног для стимуляции эмбриона под звуки, издаваемые горбатым китом» Труди Бекер приглашаются также и небеременные члены Общества матерей. Пожалуйста, приносите одеяла.
Фрауке
14 июня
Я хорошо тебя понимаю, Эллен, мне всегда хотелось иметь только дочерей, и я, по счастью, родила двух (без прыщей!) мышек. Мои сердечные соболезнования.
Я опять в стрессе из-за учёбы на Боденском озере с понедельника по среду – и всё ещё не нашла новую няню! Фрау Поршке ни за что не хочет перенести свой переезд, хотя мы ей предложили отправить её на поезде за наш счёт. Женщина работала у нас шесть лет, мы обращались с ней, как с членом семьи, принимали все её недостатки (не такие уж малочисленные!), а также и тот факт, что она, собственно, слишком стара для этой работы (как часто она мне говорила, что она не может драить ванную, потому что у неё опять ишиас? И у какой няни есть своя собственная полка в доме её хозяев, где она может хранить свои препараты и кофе без кофеина??) И чем она нас отблагодарила? Она упрямо и эгоистично настаивает на том, что она должна присутствовать при переезде. По сути, мы можем радоваться, что мы наконец от неё отделались. В семинаре по поводу эмбриона и горбатого кита я, разумеется, участвовать не буду. У меня нет ни времени, ни эмбриона, ни хорошего мнения о Труди Бекер. Этот раздутый эзотерический хлам не для меня, как для мыслящего человека. И я только помешаю, если мне всё время будет хотеться смеяться, потому что фрау Бекер сама выглядит как горбатый кит, верно?
Сабина
14 июня
Именно для тебя как для мыслящего человека семинар у Труди был бы очень важен, мама Сабина, после таких курсов многое видится не таким сложным. Труди Бекер не толстая, а просто немного пухленькая, и какое отношение имеет вес к её способности вести семинары?
Мама Гитти
P.S. Твоя Лаура-Кристин не такая уж полная, Фрауке. У неё просто более округлые формы, чем у тебя. Многие мужчины считают пышных женщин очень привлекательными.
14 июня
Прости, Гитти, я не хотела тебя обидеть своим замечанием насчёт избыточного веса, разумеется, никто не имеет ничего против толстяков. И, конечно, есть большое количество толстых людей, которые компетентны в своей работе (кроме, видимо, диетологов ).
Сабина
14 июня
Если вы и дальше собираетесь бегать, вы должны обязательно вооружиться! Серьёзно: две бойцовые собаки наших новых соседей в Стрекозином проезде свободно рыскают по посёлку днём и ночью, как и их дети, и непонятно, кто опаснее, дети или собаки. Детей у них по меньшей мере пятеро, хотя младенец, как мне кажется, – это ребёнок старшей дочери, которой самое большее семнадцать и которая выглядит так, как будто она промышляет на панели. Их отец держит ремонтную мастерскую для автомобилей, а их пятнадцатилетний сын постоянно разъезжает на машинах туда-сюда – когда он не играет в ножички и не портит паркующиеся автомобили своим скейтом. Его младшая сестра каждый день звонит нам в дверь, она хочет гладить нашу морскую свинку и предлагает нам услуги бэбиситтера. Его зовут Мелоди, и её хобби – это телевизор, Шакира и тарантулы. У неё в комнате якобы живёт один, и она нам им угрожала, если мы не примем её предложения. Их мать вообще самая крутая из всех. Её редко видно, но она предпочитает корсажи и мини-юбки, при этом ей по меньшей мере сорок, хотя она хорошо сохранилась. Юрги предполагает, что она тоже работает горизонтально, причём в чёрном латексе. По шикарным тачкам, которые чинит её муж, можно заключить, что эта «мамка» обслуживает публику с толстыми кошельками: богатых извращенцев и сутенёров на «Мазератти» и «Бенцах». Был замечен даже один «Феррари». Есть ещё два или три ребёнка помладше, которые весь день едят сладости, пьют колу и устраивают на улице блошиные рынки с игрушками, которые они, вероятно, где-то стащили. Они царапают автомобили или подкладывают под двери горящие газеты с собачьим дерьмом тем, кто отказывается у них покупать. Кроме того, там мелькает ещё и дедушка, который выглядит, как брат Маркса. Он ходит в такой глупой соломенной шляпе, которую он всегда снимает, когда кого-нибудь встречает. С тех пор как эти Клозе переехали в Стрекозиный проезд, возникает такое ощущение, как будто мы живём в трущобах! Кто-то взломал сигаретный автомат на перекрёстке. Пациенты мужа Эллен не решаются приблизиться к праксису. Мы с Эллен уже подумали о том, что надо бы собраться для составления заявления. Кто из вас будет участвовать? Ведь эти люди ухудшают качество жизни всех жильцов посёлка «Насекомые». Я скажу только одно: бойцовые собаки и возбудители гепатита С не смотрят на таблички с названиями улиц. И пятнадцатилетки, которые без прав разъезжают по улицам, однозначно подвергают опасности жизнь наших детей. Я не думаю, что мы должны с этим мириться. Как вы считаете?
Соня
Неллин абсолютно тайный дневник
17 июня
Лара сказала, что она сыта по горло своими муками неразделённой любви. Она попробует больше не чувствовать любви к Максу, а влюбиться в Морица. Она говорит, что жизнь от этого сильно упростится. Да, её жизнь, наверное, упростится. И Морица тоже. Но что будет с моей жизнью? Я не могу себя перепрограммировать с Морица на Макса, как какой-нибудь дурацкий компьютер. Макс получил сегодня любовное письмо от прыщавой Лауры-Кристин, но он не захотел дать его мне почитать, чтобы вместе посмеяться. Он говорит, что так нельзя. Скука! Макс всё время такой воспитанный и приличный, это вообще не сексуально, разве он этого не понимает? Если Лара будет с Морицем, мне остаётся только стать лесбиянкой, конечно, не с Ларой, это было бы совершенно фатально. Но лесбиянство – это круто. Это интеллектуально. Это стопроцентное предохранение. Если бы ещё без секса. Я имею ввиду, поцелуи ещё туда-сюда. Конечно, без языка. Но всё остальное – бр-р-р, не-е-е. (Что конкретно делают лесбиянки друг с другом???) Возможно, лесбиянство может быть и платоническим. Надо спросить у мамы. Она разбирается в платонической любви, бедняга.
P.S. Все в жутком унынии из-за Нины-Луизы. Я тоже. Мими была бы прекрасной матерью. Я надеюсь, что она попытается ещё раз.
P.P.S. У нового парня (Кевин Клозе – язык сломаешь!) тоже татуировка выше задницы. Мне пришлось её увидеть, потому что этот тип а) сидит передо мной и б) его скейтские штаны свисают с половины попы. Глупо, но он заметил, что я на него уставилась, и грязно ухмыльнулся.
