Текст книги "Тайна фамильного портрета"

Автор книги: Кэролайн Кин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 10 страниц)

НЕДОСТАЮЩЕЕ ЗВЕНО

Нэнси стояла, открыв рот, и не могла произнести ни слова. Она не отрываясь смотрела на сизовато-коричневые рубцы, так обезобразившие внешность несчастной. «Как же ей, бедняжке, было больно», – подумала Нэнси. И пока она стояла в оцепенении, женщина быстро повернулась и нырнула в толпу. Секунда – и она уже скрылась из виду. Первым побуждением Нэнси было броситься за ней, Догнать, хотя бы для того, чтобы попросить у нее прощения за глупую реакцию. Но она не могла сдвинуться с места.

Она не знала, сколько простояла как вкопанная, и опомнилась, когда услышала голос Неда.

– Нэнси! Нэнси! Что случилось? – кричал он. – За кем ты гналась?

Бесс, Джорджи и Брайен тоже подбежали к ней.

– Нэнси! Слава Богу, мы тебя нашли! – воскликнула Бесс. – Что произошло?

– Я ее видела, – сказала Нэнси, переводя дыхание. – Ту женщину! Которую видела тогда, вечером.

– Ты ее догнала? – спросила Джорджи.

– Да.

– Ну а дальше что было?

Нэнси собралась с духом, открыла было рот – и вдруг остыла. Ей не хотелось рассказывать при Брайене, что она видела. Она боялась его расстроить. А что, если та женщина – его мама? И Нэнси решила, что ей еще представится более подходящее время и место и тогда она опишет ему, как та женщина выглядела.

– Да ничего особенного, – сказала Нэнси, притворяясь слегка смущенной. – Потом расскажу. Хватит, давайте повеселимся!

Брайен повел их в клуб, где известный оркестр играл хорошую джазовую музыку. Они послушали джаз, а потом отправились в маленькое кафе выпить кофе и полакомиться пирожными. Было решено, что вечеринку у друзей Брайена они пропустят.

– И зачем нам ехать на какую-то вечеринку? – спросила Джорджи, когда они шли по оживленным, ярко разукрашенным улицам к автостоянке, где оставили машину. – А разве Марди Гра – не огромная, потрясающая вечеринка? И ходить в гости не надо!

Друзья не могли с ней не согласиться.

Было уже поздно, когда они вернулись в «Пещеру Летучей Мыши». Молодежь, преодолевая усталость, выгрузилась из машины. Они дотащились до дверей и в гостиной рухнули в кресла. Брайен принес всем содовой. К счастью, никому и в голову не приходило расспрашивать Нэнси о ее встрече с загадочной женщиной. Разговор крутился вокруг карнавального шествия, которое должно было состояться на следующий день.

– Думаю, я не смогу поехать с вами на карнавальное шествие, – сказала Нэнси. – Вы уж меня простите. Опять я вам порчу праздник.

– Брось, Нэнси, – сказала ей Бесс. – Мы уже привыкли к тому, что ты постоянно распутываешь какое-нибудь дело, так что ты нам ничего не портишь. – Она озорно и ослепительно улыбнулась. – Кроме того, сегодня ты все-таки снизошла и позволила себе немножко повеселиться со всеми вместе. Большего мы от тебя и не ожидали.

– Правильно, Бесс, – поддержала ее Джорджи. – Завтра мы обязательно пойдем на карнавал, это уж точно. А если ты, Нэнси, не сможешь, и все из-за этого дела, мы заснимем карнавал на пленку и потом тебе покажем.

– О, это будет просто здорово! – засмеялась Нэнси.

Попрощавшись со всеми, она пошла спать, решив, что о встрече с той женщиной она расскажет друзьям утром. Вся эта история уже начинала изматывать ее, и ей необходимо было выспаться.

Нэнси спала почти до половины одиннадцатого утра. Когда она спустилась вниз, ей сказали, что Бартоломью Ситон уже давно уехал по делам. Нед и Брайен тоже куда-то отлучились на время. Девушки оставались одни в доме. Воспользовавшись этим, Нэнси рассказала Бесс и Джорджи, что с ней случилось накануне вечером. Они завтракали, когда она им это излагала. По мере того как она описьшала детали, в ее памяти вновь всплывало лицо той женщины и то ощущение ужаса, которое она испытала, глядя на него. Ее состояние передалось подругам, и им тоже стало не по себе.

– Ты пережила настоящий шок, – сочувствуя подружке, сказала Бесс и опустила свою чашку, так и не отпив из нее. – Я себе представляю, как бы я заорала.

– Я была на грани шока, – призналась Нэнси. – Но когда я хотела что-то сказать, не смогла, слова застряли в горле. Она повернулась и ушла. А я даже пошевельнуться не могла. В общем, я ее упустила.

– Ладно, не убивайся так, – сказала Джорджи. – Ты только вообрази этот кошмар! Встречаешь женщину неземной красоты, которая как две капли воды похожа на ту красавицу с портрета «Грезы Даниэль». И вдруг ты опять ее видишь, и что? Половина ее лица дико изуродована. Бесс права, ты наверняка испытала невероятный шок.

– Так что вопрос – кто же эта женщина? – так и остался вопросом, – грустно сказала Нэнси, намазывая масло на кусочек поджаренного хлеба.

– Обыкновенная женщина, которая побывала в катастрофе, – предположила Джорджи. – А то, что она похожа на женщину с портрета, – чистое совпадение.

– Я не очень в этом уверена, – сказала Нэнси. – И чувствую, что должна ее разыскать. Помимо всего прочего, я хочу извиниться перед ней за вчерашнее. Послушайте, могу я вас попросить сделать для меня кое-что? Не откажете?

– Разве мы когда-нибудь тебе отказывали? – слегка ехидничая, спросила Джорджи. – Как ты могла подумать?

– Девочки мои дорогие, – ухмыльнулась Нэнси. – Вы ведь все равно пойдете на карнавал, правильно? Ну, что вам стоит еще разочек зайти во Французский квартал, пока не начался праздник, погулять там и заглянуть в парочку-другую кафе и прочие милые забегаловки? Там поспрашивайте ненавязчиво об этой женщине, как ее зовут, где она живет. Потому что если она там бывает и ее видят, то сразу поймут, о ком идет речь.

– Не могу сказать, что затея мне по душе, – поморщилась Бесс. – Но так и быть, выполню твою просьбу.

– Пожалуй, я тоже, – присоединилась к ней Джорджи. – А чем ты займешься, пока мы будем охотиться за женщиной?

– Мне хотелось бы еще раз побеседовать с Фердинандом Кохом, – ответила Нэнси. – А возможно, и с Уорреном Тайлером. У меня есть вопросы к ним.

Девушки собрались ехать в город.

– Тебе надо сейчас в центр? – спросила Джорджи. – Мы все можем поехать в одном такси. Нэнси отрицательно покачала головой.

– Я хотела бы, чтобы Нед поехал со мной. Подожду его немного. Он как будто должен скоро вернуться.

А Нед все не возвращался. Нэнси уж было собралась попросить у Босворта разрешения воспользоваться джипом, когда в дверь вдруг позвонили. Нэнси пошла открывать. Дверь распахнулась – перед ней стоял Майкл Вестлейк.

– А, мисс Дру, опять вы, – произнес он вместо Приветствия.

– Да, я, – ответила Нэнси. – Здравствуйте, мистер Вестлейк.

Она не могла понять, что понадобилось дедушке Брайена в этом доме, ведь было известно, как он относится к Бартоломью Ситону.

– Скажите, мой зять дома? – спросил мистер Вестлейк.

– Мистер Ситон? – переспросила Нэнси, все больше удивляясь. Она-то думала, что он пришел повидать Брайена.

– Да, единственный и неповторимый, – ответил мистер Вестлейк. – На мою беду.

– Нет, его нет, к сожалению. Он уехал из дома рано утром. Может быть, вы зайдете? – пригласила его Нэнси. Мистер Вестлейк кивнул и вошел в прихожую.

– Пожалуй, подожду немного. Нэнси проводила его в гостиную.

– Мистер Вестлейк, – обратилась она к нему. – Воспользовавшись тем, что вы здесь, я могу…

– Задать мне несколько вопросов? – нетерпеливо перебил ее мистер Вестлейк. – Конечно. Почему бы и нет? – Оглядев комнату, он продолжал: – Вы только посмотрите, да это настоящая картинная галерея. И ни одной, хоть малюсенькой, фотографии Даниэль. Этакий храм во славу Бартоломью Ситона, – закончил он тихо.

Нэнси смущенно кашлянула.

– Хотите что-нибудь выпить? – предложила она. Мистер Вестлейк немножко оттаял.

– Благодарю, с удовольствием, – сказал он, опускаясь в мягкое кресло.

Нэнси пошла на кухню и налила два стакана чая со льдом. Вернувшись, она предложила один стакан мистеру Вестлейку, а сама со своим стаканом чая устроилась напротив него на диване.

Мистер Вестлейк задумчиво потягивал чай.

– Валяйте, спрашивайте, – наконец произнес он.

– Видите ли… – начала Нэнси. – Знаю, что вам будет не очень легко ответить на мой вопрос, даже убеждена в этом, но мне хотелось бы попросить вас, если вы не против, рассказать хоть немного о том несчастном случае во время морской прогулки, который стоил жизни вашей дочери. Если не ошибаюсь, вы сказали, что в ее гибели считаете виновным мистера Ситона.

– Да, он был виноват, еще как виноват, – сердито выпалил мистер Вестлейк. – Безмозглый болван! В тот день ни один мало-мальски соображающий человек не рискнул бы выйти на своей посудине в открытое море.

– Была штормовая погода? – спросила Нэнси.

– Нет, сначала, когда они с Даниэль сели в лодку, погода была не такая плохая. Но береговые службы все утро передавали сводку по радио, предупреждая, что надвигается тропическая буря. И хотя день был солнечный, безветренный, какие обычно бывают в августе, все нормальные люди приняли во внимание предостережения. Но не Ситон, нет. Как назло, он накануне купил себе парусную лодку, и ему не терпелось поплавать в ней по морю.

– А разве он таким образом не подвергался опасности и сам? – спросила Нэнси.

– Да, но не настолько, насколько Даниэль. Моя дочь совсем не умела плавать.

Нэнси широко раскрыла глаза.

– Более того, она не любила море, – продолжал мистер Вестлейк. – Точнее говоря, она его боялась. Но Ситону уж очень захотелось похвастаться перед ней своей новой игрушкой. Но и это не самое страшное. Самое худшее заключалось в том, что он задумал во время прогулки по морю устроить в лодке этакий романтический пикник и, конечно, как следует выпил. Он и сам это признает.

У Нэнси чуть не вырвался стон. Ну, как тут не возненавидеть отца Брайена? Ничего удивительного в этом не было, и она понимала мистера Вестлейка.

– Но во второй половине дня подул штормовой ветер. Уверен, что Даниэль показывала Ситону на сгущавшиеся тучи, но он, видимо, находился в такой эйфории, что не обращал на них внимания. А дальше – можете себе представить, что разыгралось. Разразился настоящий шторм, и Ситон, будучи в нетрезвом состоянии, не смог справиться с управлением лодкой. Что касается Даниэль, то чем она могла помочь? Она почти не имела опыта, лодочные прогулки были не для нее. – Мистер Вестлейк.

Некоторое время молчал. – Конечно, вы понимаете, что в настоящий момент я излагаю версию, которой придерживается Ситон. Он единственный оставшийся в живых свидетель того, что произошло в море в тот страшный день. Кроме него и Даниэль, участников и свидетелей драмы не было. А ей не довелось поведать свою историю этого происшествия. Ну ладно, я продолжаю рассказ о том, что было дальше. Ветер бушевал все сильней и сильней, лодку Ситона уносило в открытое море, в Мексиканский залив, куда он и не собирался плыть. Как он сам рассказывал, дождь стоял стеной и была такая тьма, что не было ничего видно на расстоянии вытянутой руки. При этом ветер завывал с такой силой, что им приходилось кричать, чтобы услышать друг друга, а временами даже это было бесполезно – ревел шторм, слова не долетали.

– Они не пытались передать по рации сигнал бедствия? – спросила Нэнси.

– Пытались, конечно. Но штормом снесло часть оборудования, и что-то вышло из строя. Связаться с кем-либо было невозможно. Но я знал, что они в море, и поднял на ноги все береговые службы. Однако, пока бушевал шторм, они мало чем могли помочь. Надо было переждать стихию.

– И чем же все кончилось? – спросила Нэнси.

– Сначала Ситону показалось, что он справится со штормом. Но волны вздымались все выше и выше и, наконец, накрыли лодку.

– На вашей дочери и мистере Ситоне были спасательные пояса?

– Конечно, на них были спасательные пояса, – ответил мистер Вестлейк. – При всей своей глупости Ситон не сумасшедший. Он велел Даниэль надеть спасательный пояс, как только они сели в лодку и вышли в море. Во всяком случае, так он говорил. Сам он надел пояс, как только увидел, что надвигается шторм.

– Значит, в тот момент, когда волна накрыла лодку, на обоих были спасательные пояса, – уточнила Нэнси. Ей важно было это знать.

– Да, согласно версии Ситона, – ответил мистер Вестлейк, качая головой. – Когда его подобрали, ближе к вечеру, спасательный пояс на нем был.

– Когда мистера Ситона спасли, сколько часов прошло с начала шторма? – спросила Нэнси.

– Около трех, – ответил мистер Вестлейк.

– Что было после того, как лодку опрокинуло?

– На поверхности плавала мачта, надувные подушки с сидений и прочие предметы, смытые в море. Ситон и Даниэль пытались за что-нибудь ухватиться, чтобы удержаться на поверхности. Даниэль держалась, пока хватало сил. Он говорит, что все время звал ее, пытался подплыть к ней поближе. Она отвечала какое-то время, но потом он уже не слышал ее голос. И совсем потерял ее из виду. Тело Даниэль так и не нашли. – Мистер Вестлейк отвернулся от Нэнси, вытащил из кармана носовой платок и вытер глаза.

Низко опустив голову, Нэнси что-то лихорадочно строчила в блокноте, делая вид, что не замечает его слез. Когда девушка поняла, что Вестлейку удалось взять себя в руки, она подняла на него глаза.

– Я вам очень сочувствую, – тихо произнесла она. Мистер Вестлейк только чуть пожал плечами.

– Можно еще один вопрос? – спросила Нэнси. Дедушка Брайена кивнул.

– Сколько времени мистер Ситон держался на плаву среди обломков лодки, пока его не нашли?

– Точно не знаю. Должно быть, часа два.

Нэнси кивнула. Но кое-что, по ее мнению, не сходилось. «Как так, – думала она, – человек в состоянии алкогольного опьянения, пусть даже в спасательном поясе, продержался на плаву целых два часа, а совершенно трезвая женщина, тоже в спасательном поясе, не смогла?» Это ей было не понятно, но мучить мистера Вестлейка дальнейшими вопросами она не рискнула. По его лицу было видно, что ему и так не легко. «Хватит», – решила она.

Нэнси сменила тему. Они заговорили о Брайене, о его учебе в колледже, о карнавале Марди Гра, на который она приехала с друзьями. Так прошло еще полчаса, а мистер Ситон все не возвращался. В конце концов мистер Вестлейк решил, что ему пора идти. Он распрощался и ушел, так и не объяснив, зачем ему нужен был мистер Ситон, и велел ничего ему не передавать.

Вскоре после того как мистер Вестлейк отбыл, вернулся Нед. Нэнси попросила друга отвезти ее в галерею Коха. Неду разрешили взять джип, поскольку Брайен собирался гулять с девочками на карнавале.

– Как ты думаешь, у кого сейчас та картина? – спросил Нед у Нэнси, когда они в машине направлялись в галерею Коха.

– Наверняка знать не могу, – ответила Нэнси. – Но мне кажется, что та загадочная женщина, которую я видела во Французском квартале, каким-то образом причастна к делу. Не пойму, почему меня преследует эта мысль, но она не выходит у меня из головы.

Нэнси рассказала Неду про встречу с загадочной женщиной накануне вечером.

– Значит, ты серьезно считаешь, что она замешана? – нахмурившись, спросил Нед. Нэнси кивнула.

– Уж очень она похожа на ту женщину с портрета, просто – точная копия, а это вряд ли случайное совпадение.

– Послушай, Нэнси, ты разглядывала портрет минуты две-три, не больше. Откуда у тебя такая уверенность?

– Я не просто уверена, я убеждена. Это все, что я могу сказать.

Нэнси застала Фердинанда Коха в галерее. Он все еще не мог оправиться от удара и очень обрадовался, увидев Нэнси. Судя по всему, он готов был упасть на грудь любому, кто помог бы ему вернуть картину.

– Ужасная потеря, – вымолвил Кох. – А ведь до сих пор ни одна попытка выкрасть картину из моей галереи никому не удавалась.

– Были попытки? – спросила Нэнси.

– Были. И каждый раз срабатывала сигнализация. Воры не успевали даже проникнуть в галерею. А тут вдруг появляется какой-то бандит, беспрепятственно проникает внутрь и так же беспрепятственно выходит, а служба безопасности даже и ухом не ведет.

– Как была обнаружена кража? – спросила Нэнси Коха.

– Вчера вечером бригада, которая убирает галерею, там, где всегда висела картина, обнаружила пустое место, – ответил Кох.

– Откуда они узнали, что это была кража? – спросила Нэнси. – Разве картину не могли снять с экспозиции по какой-либо причине?

Кох отрицательно покачал головой.

– Нет, мы всегда предупреждаем наш персонал, какие картины должны быть нами сняты. Персонал, убирающий залы галереи, как бы дублирует службу безопасности и всегда немедленно информирует меня, если с их точки зрения что-то не в порядке.

– Может, они еще что-нибудь подозрительное заметили?

– Нет, полиция прочесала всю галерею, так сказать, частым гребешком и тоже ничего не обнаружила. Летучую мышку всего-навсего.

– Действительно, летучий бандит, – заметил Нед. – Влетает как ветер и улетает, будто его и не было.

– Только после этого что-нибудь исчезает, – добавила Нэнси.

Она присела на стул у двери в офисе Коха и стала размышлять. Нед и Кох молча смотрели на нее. Нэнси сидела и перебирала в голове все мельчайшие подробности дела, которые ей уже удалось накопить.

– Расскажите мне еще раз подробнее, как была обнаружена кража, чем занималась бригада, убиравшая залы, последовательность их действий, все-все, вплоть до мелочей.

Кох откинулся на спинку кресла, в котором сидел.

– Хорошо, расскажу, – сказал он. – Порядок такой: уборщики приходят обычно после шести часов вечера или в начале седьмого. Прежде всего они удаляют пыль с картин, экспонатов и мебели. Затем они выгребают мусорные контейнеры и пепельницы в курительных комнатах. Они увозят все это в специальное помещение, где моют и дезинфицируют пепельницы и контейнеры для мусора. Затем они пылесосят полы. Раз в неделю полы моют и натирают.

– В какой момент уборщики заметили, что картина отсутствует? – спросила Нэнси. – Сразу, как только пришли, или потом?

– Я точно не знаю, но могу выяснить. А что, это важно?

– Может оказаться, что важно. Кох поднял телефонную трубку и вызвал бригадира уборщиков. Он говорил с ним минуту, потом положил трубку.

– По-моему, он был в некоторой неуверенности, – сказал Кох. – Вероятно, они не сразу заметили, что картины нет на месте, а только потом, когда расставляли пепельницы и контейнеры для мусора.

– Значит, в конце уборки, – сказала Нэнси. – После того, как они прошлись с пылесосом.

– Правильно, – согласился Кох.

– Можно посмотреть мешки? – спросила Нэнси.

– Какие мешки?

– От пылесосов.

Кох с недоумением взглянул на Нэнси.

– Да они, наверное, на улице, у помойки. Мусор вывезут не раньше завтрашнего утра.

– Что ты собираешься искать? – спросил Нед.

– Любую улику, – ответила Нэнси. – Вообрази: вор в спешке мог потерять какой-нибудь пустяковый предмет. И пылесос его всосал. Так вот, эта пустяковая вещь для нас – настоящая драгоценность.

– Ну, если ты не побрезгуешь, то и я не против, – сказал Нед. – Покажите, где у вас помойка, куда идти.

Кох вывел Нэнси и Неда на задний двор и показал, где лежали мешки с мусором. При этом он сморщил нос и что-то буркнул о вонище, исходящей от огромного ящика с мусором.

– Вы серьезно собираетесь перерыть всю эту пакость? – спросил он Нэнси.

– На полном серьезе, – ответила Нэнси. Они с Недом тут же занялись делом: тщательной сортировкой накопившегося в мешках мусора.

– Вы знаете, некоторые любители поп-арта собирают целые коллекции на помойке, – заметила Нэнси.

– В моей галерее не представлен поп-арт, – отозвался мистер Кох, принимая высокомерный вид.

– Не беда, мистер Кох, тут его достаточно, нам хватит, – сказала Нэнси. – Благодарю за сотрудничество.

– Готов служить. Признаться, я не вижу смысла в вашем занятии, но надо так надо. Если я вам буду нужен, я у себе в офисе.

– Видели бы нас в эту минуту Бесс и Джорджи! – сказала, смеясь, Нэнси, когда Кох ушел.

Они с Недом сидели на земле у помойки на заднем дворе картинной галереи и методично, один за другим, выворачивали мешки и по локоть залезали в их содержимое. Руки у них были черные от грязи, копоти и пепла, часть вывернутого из мешков хлама просыпалась им на колени.

– Да это пострашней любой звездной войны, – пошутил Нед.

Нэнси ухмыльнулась.

– А я как раз подумала о своем доме, – сказала она. – Представляешь, сажусь я за стол вот с такими руками и начинаю тянуться за кусочком двухслойного шоколадного торта, который мне предлагает Ханна, а этот торт – ее коронный номер по праздникам.

Они оба долго смеялись, но вдруг Нед охнул и замолк.

– Что случилось? – спросила Нэнси.

– Наткнулся на что-то острое… – Он продолжал шарить рукой в мешке. – Вот, нашел.

И он вытащил маленькую вещицу. Сначала Нэнси не могла определить, что это такое, – вещица была вся залеплена грязью. Нед достал бумажную салфетку и тщательно обтер находку.

– Эй, погляди-ка, – сказал он, передавая вещицу Нэнси. В ту же секунду Нэнси разглядела ее и сказала:

– Запонка, и причем золотая. Смотри сюда. На ней выгравирована буква «С». Ты, Нед, кажется, нашел что-то очень немаловажное.

– «С» – значит Ситон? – спросил Нед.

– Не знаю, – ответила Нэнси. – Мало ли кто потерял эту запонку? Но она может оказаться уликой. Приобщим-ка мы ее к делу… И все-таки будем надеяться, что буква «С» не означает Ситон, – добавила Нэнси. – Бедный Брайен.

Перед тем как уехать из галереи, Нэнси и Нед постарались, как сумели, отчиститься от грязи и пыли. Нэнси спросила Коха, не обращался ли кто-нибудь к нему по поводу потери золотой запонки. Кох просмотрел все записи в музейной книге за тот день и ответил, что не обращались. Нэнси с Недом поблагодарили его за оказанное содействие и вышли из галереи.

– Надо бы найти телефон-автомат, – сказала Нэнси. – Я хочу позвонить в полицейское управление. А потом, я так думаю, надо бы еще раз посетить Уоррена Тайлера. Они стояли у входа в галерею, наслаждаясь теплым летним деньком. Нед поглядывал вокруг, надеясь увидеть где-нибудь поблизости телефон-автомат.

– Вижу, вон там, через дорогу, – сказал он и шагнул на мостовую.

Нэнси двинулась было за ним. Тут она заметила сбоку старенький помятый коричневый фургон. Он стоял у обочины. От него до Неда было метров двадцать. Вдруг фургон рванулся с места, пронзительно завизжали шины – он несся прямо на Неда!