Текст книги "Навсегда"

Автор книги: Кэрол Роуз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 7 страниц)

Кэрол Роуз
Навсегда

Глава 1

Причина всех неприятностей в жизни Элинор Прескотт обозначалась одним-единственным словом – деньги. И сейчас в который раз она находила подтверждение этому.

Городок Бейвилл штата Луизиана гудел, как растревоженный улей. Его уроженец Коул Уиттир вернулся домой миллионером! Элинор еще не жила здесь, когда Коул Уиттир четырнадцать лет назад покинул родной дом в погоне за удачей.

На противоположной стороне улицы в запрещенной для парковки зоне перед ратушей нагло расположился его светлый сверкающий лимузин – отполированный до зеркального блеска символ бьющего в глаза благополучия, который в крохотном городке выглядел словно алмаз среди булыжников. Элинор почувствовала, как от возмущения в ней закипает кровь. Несомненно, лимузином и демонстрировал свою удачу Коул Уиттир.

Элинор снова стукнула кулачком по кнопке на столбе со светофором, чтобы наконец загорелся зеленый. Все сегодня, кажется, сговорились против нее. Даже в утреннем ветерке ощущалась непривычная зимняя неласковость – он то начинал трепать ей юбку, то проникал под свитер. Если проклятый зеленый свет сию секунду не включится, она наверняка опоздает на совещание.

Элинор не знакома с Коулом Уиттиром, но он заранее не вызывал у нее восторга. Из-за него все утро трезвонил телефон, мешая работать. Клиенты звонили, якобы интересуясь, не изменились ли налоговые ставки, а знакомые – просто так, без всякого предлога.

Свет наконец-то переключился, Элинор, подхватив тяжелый портфель, поспешила через перекресток и быстро вошла в здание ратуши.

Элинор всего два года назад приехала на родину своего отца, после того как умерла мама. Уважение к маминым чувствам долго удерживало девушку вдали от Бейвилла, но вот ее не стало, и Элинор ощутила себя неприкаянной. Теперь ей казалось естественным вернуться в места, где жили многие поколения семьи ее отца. Вряд ли маму могло сейчас обидеть, что ее дочь решила разыскать своего деда, единственного оставшегося в живых родственника.

В маленьком, ничем не примечательном городке Бейвилл она впервые почувствовала себя как дома, хотя прежде ни разу здесь не была. Но сейчас, после приезда местного миллионера, девушка испытала сожаление. Элинор отнюдь не рвалась на сегодняшнее совещание. Меньше всего ей хотелось наблюдать, как майор Стивенс выставит себя дураком, пуская слюни из-за миллионов Коула Уиттира.

Вконец замерзшая, Элинор нетерпеливо открыла застекленную дверь и миновала пустой стол секретаря. Миссис Натт, очевидно, хлопочет в зале заседаний, аккуратно раскладывает перед местом каждого участника писчую бумагу и списки с вопросами, подлежащими сегодня обсуждению. Мимолетно пожалев, что не остается времени причесать растрепанные волосы и немного отогреться, Элинор быстро прошла через холл в зал. Лучше появиться растрепой с красным носом, чем опоздать.

В комнате стоял густой гул голосов. Элинор скользнула в дверь и опустила портфель на ближайший свободный стул. В другом конце комнаты стояла плотная группа людей, из которой доносился пронзительный баритон майора Стивенса. Элинор, нахмурившись, неохотно подошла ближе.

Рядом с майором стоял сам Коул Уиттир. Разумеется, он, догадалась Элинор, поскольку все прочие в помещении ей известны, тем более что его окружала ощутимая аура богатства и могущества. Высокий, скорее всего около шести футов, светловолосый, загорелый.

Коул здоровался с местными предпринимателями и внимательно вслушивался в то, что они говорили, самодовольно улыбаясь. Пока Элинор исподволь наблюдала за ним, он несколько раз успел рассмеяться громким непринужденным смехом.

Элинор кольнуло непонятное предчувствие. Она внезапно ощутила, как по телу пробежала приятная дрожь, словно от ласкового прикосновение. В ней смутно шевельнулось сожаление. Коул Уиттир не только богат до неприличия, но к тому же чертовски обаятельный мужчина.

Она подошла поближе, и взгляд Уиттира оторвался от окружавших его людей и остановился на ней. Девушку словно толкнула в грудь упругая волна. Он встретился с ней глазами с такой непринужденностью, словно они давно знакомы и он ожидал увидеть ее здесь с минуты на минуту.

Их взгляды встретились. Она смотрела на Уиттира, изучая его энергичное лицо, постоянно улыбающееся, о чем свидетельствовали характерные морщинки с обеих сторон твердых чувственных губ. Черты лица он имел правильные и приятные, а глаза его едва не заставили Элинор потрясенно ахнуть. Они оказались чистейшего синего цвета, мягкие и глубокие. Глаза кинозвезды. Глаза, которые невозможно забыть. Из-за таких глаз женщины совершают непоправимые ошибки…

Но не только его внешность потрясла Элинор. На красивых мужчин, безусловно, приятно смотреть, но на какой-то миг она безотчетно поняла, что, несмотря на свой беззаботный и любезный вид, Коул Уиттир преследует в Бейвилле какую-то серьезную цель и с ним следует быть начеку.

Элинор ничего не хотела так сильно, как уклониться от официального знакомства с миллионером. Но он успел выделить ее из толпы, и она уже не смогла бы сбежать.

– Боб! – Голос Коула Уиттира мгновенно завладел вниманием майора. – Представьте же меня даме.

– Что? – Майор Стивенс словно впервые увидел Элинор. – Ах, ну разумеется. Виноват, Элли.

Девушка шагнула вперед, испытывая потребность собраться с духом, словно перед лицом опасности. Майор Стивенс положил ладонь Коулу на плечо.

– Это Коул Уиттир. Он родился в Бейвилле, но потом покинул нас в погоне за фортуной.

– И, как я слышала, весьма преуспел, – необдуманно брякнула Элинор.

На лице Коула забрезжила довольная улыбка, а майор продолжал процедуру знакомства:

– Ну а это Элинор Прескотт, из тех самых, оуклийских Прескоттов. Вы ведь наверняка помните Оукли, Коул? Громадный старый усадебный дом, выстроенный в прошлом веке, году этак в шестьдесят пятом. Еще до гражданской войны. Ему не меньше полутораста лет.

– Да, я помню, – удивительные глаза Коула потемнели, – но саму… Элинор что-то не припоминаю.

Коул не сводил глаз с ее лица, но у Элинор создалось впечатление, что он сумел бы описать в мельчайших подробностях и ее одежду, и фигуру.

– Вы с Элли в этом отношении схожи. Заблудшие овечки, вернувшиеся в родную овчарню. – Майор от души рассмеялся. – Только она росла не здесь. Ее папенька, Джеффри Прескотт, после рождения Элли увез свое семейство. Она вернулась сюда только несколько лет назад. – И пожилой джентльмен одной рукой покровительственно обнял Элинор за плечи. – Но пусть наша Элли и не провела здесь свое детство, она до кончиков ногтей Прескотт. Она в Бейвилле настолько пришлась ко двору, словно живет здесь с самого рождения.

– Спасибо, майор, – пробормотала Элинор, одновременно довольная и смущенная комплиментом. Едва ли Коула Уиттира интересуют подробности семейной жизни оуклийских Прескоттов.

Коул пожал ей руку.

– Очень приятно познакомиться с вами, Элинор. – Он со вкусом выговорил ее имя, словно наслаждаясь каждым его звуком. Элинор заставила себя улыбнуться милой, ничего не значащей улыбкой.

– И я тоже весьма рада знакомству, мистер Уиттир.

Глаза его весело блеснули. Продолжая удерживать ее руку в своей, Уиттир с насмешливым сочувствием покачал головой.

– Как жестоко со стороны вашего отца на долгие годы лишить нас, бейвиллских мальчишек, вашего очаровательного общества.

– Я уверена, мистер Уиттир, что вы не сочли бы меня очаровательной. Я росла ничем не примечательным ребенком, – парировала Элинор.

– Вот уж позвольте вам не поверить, – возразил он, вскидывая брови.

– Не могу не согласиться с Коулом, – вмешался майор добродушно-шутливым тоном. – Такая незаурядная женщина, как Элли, и ребенком, конечно же, была прелестным. Знаете, Коул, наша Элли заправляет в Бейвилле бухгалтерским бизнесом.

Продолжая улыбаться, Коул покачал головой, а Элинор между тем высвободила свою руку.

– Да-да. Она содержит в строгом порядке добрую половину бухгалтерских книг города, – улыбнулся майор.

– Дело, пожалуй, очень трудное, – вежливо оценил Коул.

– Ничего трудного, – возразила Элинор.

– Почему бы нам не присесть, господа! – предложил наконец майор. – Вы, Коул, займите место в торце, остальным их места известны.

С какой стати Коул Уиттир должен присутствовать на заседании совета, подумала Элинор. Наверное, майор привел его, просто желая покрасоваться знакомством.

– Попрошу внимания, – начал майор. – Поскольку Коул оказался верным сыном Бейвилла… – Майор выдержал паузу. – Мы стоим перед возможностью строительства в Бейвилле компанией «Уиттир инкорпорейтед» новой фабрики. Коул присмотрел участок земли вниз по реке, прежние владения старика Ланье. Если он на нем остановится, то от совета потребуется пересмотреть положение о зонировании. Но прежде необходимо решить, какие налоговые ставки можно предложить компании «Уиттир инкорпорейтед». Я полагаю, что ввиду выгоды, которую проект подобных масштабов принесет Бейвиллу, представляется уместным значительно снизить налог на недвижимость.

– Майор! – вмешалась Элинор, едва лишь старый джентльмен остановился, чтобы передохнуть. – Прежде чем говорить о снижении налогов, не кажется ли вам, что мистер Уиттир должен сообщить нам некоторую дополнительную информацию? Например, какого размера будет фабрика? Сколько рабочих он предполагает нанять? И что именно будет выпускать фабрика?

– Ну о чем разговор, Элли, – с легкой досадой поморщился майор Стивенс. – Сейчас я все скажу. Но я считаю возможным проявить больше доверия и доброй воли. В конце концов, Коул здесь вырос, не станет же он пачкать родное гнездо!

– Я вовсе не подразумеваю, что мистер Уиттир замышляет какую-то хитрость, Просто мне интересно представить будущее города, прежде чем мы свяжем себя какими-то обязательствами. Бейвилл не так уж страдает от безработицы. У нас здесь развитый сельскохозяйственный район, и каждое мероприятие, затрагивающее окружающую среду, представляется очень важным и вызывает вопросы.

– Вы абсолютно правы, Элли, – подтвердил пожилой джентльмен, правда, гораздо более сухим, чем прежде, голосом.

– Простите, что вмешиваюсь, – заговорил Коул Уиттир. – Компания, которую я возглавляю, заранее подчинится любому решению городского совета. Я не сомневаюсь, что мы сумеем ответить на все интересующие вас вопросы и даже более того. – Он помедлил, непринужденно улыбнувшись Элинор. – А пока могу сообщить, что речь идет о большой фабрике по производству пластмасс, которая предоставит от двухсот до четырехсот рабочих мест здешним жителям.

По залу прокатился взволнованно-радостный гул. Элинор с отчаянием во взгляде посмотрела в улыбающееся лицо Коула. Фабрика по производству пластмасс! Воображение немедленно нарисовало грядущие кошмарные бедствия для окружающей среды. Всего два года назад авария на пластмассовом заводе в штате Миссисипи привела к токсическому заражению огромной территории.

– Потише, господа, – вмешался майор. – Я понимаю, что все мы взволнованы. На сегодня объявляю собрание закрытым. На собрании в следующем месяце, я полагаю, мы окончательно утрясем все вопросы.

Члены совета встали и один за другим потянулись к выходу, только Элинор продолжала сидеть. Она была очень расстроена. Бейвилл обладал скромным сонным обаянием американской глубинки, таким драгоценным для каждого его жителя. И вдруг – химическое производство!

– Вы остались при особом мнении, Элинор? – Голос Коула заставил ее вздрогнуть. Она не заметила, как он опустился на соседний стул.

– Особом мнении? – пробормотала она, избегая встречаться с ним взглядом.

– Насчет моего проекта, – пояснил он. – И насчет меня самого.

– Не будьте смешным, мистер Уиттир. Я слишком мало знаю и о вашем проекте, и о вас, чтобы судить.

– Давайте исправим такое положение, – предложил он, и его мягкий вкрадчивый тон наконец-то заставил девушку взглянуть на него.

– Что же, Коул? – раздался голос майора Стивенса. – По-моему, все прошло отлично.

– Не безнадежно плохо, – откликнулся Коул, не отрывая взгляда от лица Элинор.

– Думаю, мы на полпути к пониманию, – заметил майор, явно не сознавая, что мешает амурным устремлениям своего состоятельного патрона.

– Не столь уж мы близки к пониманию, майор, – проговорил Коул, слегка отклоняясь назад, словно поняв, что от его близости у нее перехватывает дыхание. – Я думаю, что кое у кого из членов совета появились опасения.

– Опасения? – искренне изумился майор. – Невозможно представить, чтобы у кого-либо возникли серьезные опасения в связи с вашим проектом.

– Речь идет, видимо, обо мне, – произнесла Элинор, неприязненно глядя на Коула. Она чувствовала, что ее вынудили сделать признание.

– Что такое, Элинор? Фабрика принесет огромную пользу Бейвиллу. Не собираешься же ты встать на пути прогресса?

– Я уверен, – вкрадчиво перебил его Коул, – что претензии мисс Прескотт весьма искренни и обоснованны.

– Благодарю вас, – ответила Элинор не менее вкрадчиво.

– А кто лучше меня способен развеять все сомнения? – улыбнулся Коул. – Вы свободны сегодня вечером, чтобы поужинать со мной, мисс Прескотт?

Элинор, захваченная врасплох столь резкой сменой темы, молчала.

– О, великолепная идея! – просиял майор, и на его лице наконец-то промелькнуло понимание. – Дружеский ужин в спокойной обстановке, во время которого так славно обсуждаются дела. – Он подмигнул Коулу. – Уверен, что вы придете к взаимопониманию.

– Но такой важный вопрос следует обсуждать вместе с другими членами совета, – возразила Элинор, пытаясь отвертеться.

– Какие глупости, солнышко, – хмыкнул майор Стивенс. – Очень нужно Коулу приглашать на ужин скопище зануд.

* * *

Кто бы мог подумать, что у старика Прескотта окажется такая привлекательная внучка! Невольно улыбнувшись уголками губ, Коул открыл огромное меню. Элинор сидела напротив него за столом. Платье персикового цвета безупречно облегало ее соблазнительные округлости. Длина платья – чуть выше колена – была вполне умеренной.

Элинор не знала цены своей привлекательности и смотрела на Коула, как мышь на кота. Она, конечно, решила, что его интерес к ней чисто корыстный, и насторожилась. Он надеялся разуверить ее.

Коул сосредоточился на меню. Он намеренно привез Элинор в ресторан «Монд», но она окинула изысканный интерьер самого шикарного из ресторанов округа мимолетным небрежным взглядом, заставив его задуматься – неужели она ужинает здесь регулярно, в таком райском уголке гастрономии, с его сверкающим столовым серебром и тяжелыми льняными скатертями!

Коул Уиттир слегка нахмурился. Странно, что до сегодняшнего дня он ничего не слышал об Элинор. Ни разу за все годы, в течение которых его отец тщетно пытался содержать в порядке огромный ветшающий усадебный дом, старик Прескотт не упоминал о своей внучке. Он вообще не говорил о том, что у него есть родственники.

Коул понимал, что невозможно обнаружить перед ней слишком пристальный интерес к такому странному факту. Элинор Прескотт и не подозревала, что он имеет какое-то отношение к Оукли, и Коул предпочитал и дальше сохранять все в тайне. Месяц назад он передал в агентство недвижимости контрактное предложение по поводу покупки дома и позаботился о том, чтобы никто не узнал о его действиях.

В некотором роде их можно было назвать акцией отмщения – перекупить дом эпохи рабовладельческого Юга у Дэниела Прескотта. Наверное, следовало бы подождать несколько лет. Прескотт и так уже достаточно стар. Коул еще чумазым мальчишкой облазил запущенное имение Оукли вдоль и поперек. Вероятно, жить Дэниелу оставалось совсем недолго…

Но Коула терзали воспоминания. Сколько раз он оказывался свидетелем, как Дэниел Прескотт намеренно унижал его отца, высмеивая его решение не искать работу в чужих краях.

Элинор взглянула поверх своего меню и встретилась глазами с Коулом. Он мило улыбнулся ей. Что бы там ни произошло между ним и ее дедом, Коул желал сидящую перед ним женщину. А то, что она является внучкой ненавистного ему человека, только придавало его желанию остроты.

Она не вполне соответствовала его представлению о Прескоттах. Ей явно не свойственно придавать значение атрибутам богатства, о чем говорил пренебрежительный взгляд, которым она окинула его лимузин.

Коул знал, что ему предстоит непростая задача. Такой женщине не вскружить голову деньгами, которые он готов вложить в развитие города. С какой бы стороны он ни подходил к ней, она ощетинивалась, как дикобраз. Впрочем, его не смущала ее реакция.

Подошел официант и принял заказы. Когда он удалился, Коул попросил:

– Вы не расскажете мне о своей работе?

– Я работаю дома, делаю бухгалтерские расчеты для нескольких небольших фирм, – ответила Элинор. Лицо ее сохраняло невозмутимость, но пальцы нервно теребили салфетку. – Как правило, работа самая обычная, рутинная.

– Именно рутина и губит большинство малых фирм, – заметил Коул. – Подозреваю, что ваши клиенты даже не сознают, насколько вы для них полезны.

– Я не разделяю вашей уверенности, – наконец произнесла Элинор, сделав прежде несколько глотков воды из бокала. – Но некоторым из них я действительно помогла удержаться на плаву после аудиторской проверки.

Коул засмеялся:

– Неужели правда? Я годами мечтал о таком человеке, как вы. Служба внутренних доходов прямо-таки пожирает моих поверенных и выплевывает их косточки.

– У вас несколько иной масштаб, чем у прочих моих клиентов, – холодно заметила Элинор. – Вам я ничем не смогу быть полезна.

– Не следует себя недооценивать, – мягко возразил Коул. – Вы слышали, как трудно сейчас найти хорошего помощника?

– Да, что-то такое слышала, – подтвердила она сухо. – Но сама с такой проблемой не сталкивалась, поскольку давно не нанимала слуг.

– Меня тоже слуги не слишком интересуют, – промолвил Коул с сочувственными нотками в голосе. – Но я собираюсь обеспечить фабрику Уиттира в Бейвилле самым лучшим штатом. И я считаю, из вас выйдет великолепный руководитель.

«Манит меня морковкой», – подумала Элинор и ответила:

– Спасибо, но меня вполне удовлетворяет мое нынешнее положение.

Принцип политиков и бизнесменов «рука руку моет» Элинор презирала. Опять появился официант с первой сменой блюд, и они молча принялись за еду. Элинор не терпелось, чтобы ужин закончился побыстрее.

– Кстати, о цели нашего ужина… – начала она. – Вы правы. У меня есть несколько серьезных возражений против строительства фабрики.

– Вполне естественно. И еще раз доказывает вашу компетентность. Но вы ошибаетесь, если полагаете, что я хотел увидеться с вами нынче вечером только по причине строительства фабрики.

– Я здесь именно по этой причине, – твердо проговорила Элинор. – Вы в курсе, что участок Ланье состоит из красивейших пейзажей по берегам реки?

– Да, – ответил Коул. – Ведь я вырос здесь, припоминаете? Но фабрика только украсит его и сделает по-настоящему процветающим участок Ланье.

– Разумеется, ваша позиция такова. Можно подумать, что красивые пейзажи всегда где-нибудь да найдутся для любителей ими восхищаться.

– У вас есть там особенно любимый уголок? На землях Ланье?

– Представьте, да. Я открыла одно изумительное тихое место два года назад, когда приехала сюда. Будет ужасно наблюдать, как его превращают в свалку токсических отходов.

– Мне тоже, Элинор, – подхватил он, и в его голосе послышалась досада. – Но ни одно из моих предприятий не создает проблем, которые так вас пугают. А если бы создавали, я ни за что не поступил бы подобным образом с родным городом.

– Надеюсь, – пробормотала Элинор.

Они закончили есть, а от десерта Элинор отказалась. Коул тоже не проявил желания распивать кофе. Он сделал знак официанту, который выписал чек.

Когда они спускались вниз по ступеням, Коул положил ей руку на талию, заставив вздрогнуть. Лимузин стоял у края тротуара. Элинор не могла с уверенностью сказать, кто одержал победу в их встрече. Она чувствовала себя очень усталой и несколько потрепанной, как после боя. Деньги Коула Уиттира не интересовали ее, но чувственный пылкий интерес, который она читала в его взгляде, ее не на шутку пугал. Ей приходилось мобилизовывать все силы, чтобы не дать вырваться на волю горячей волне, закипавшей в глубине ее существа.

Элинор села в лимузин с тем же неприязненным чувством, которое он вызвал в ней в первый момент.

Он сел с ней рядом, негромко дал указания шоферу и, нажав кнопку, опустил стекло, отделившее их от водителя. Элинор откинулась на прохладную кожаную спинку, неуютно ежась от его близкого соседства.

– Я успел заметить, что вы сотворили с вашим коттеджем самое настоящее чудо, – польстил Коул. – Двадцать лет назад он представлял собой сплошную руину.

– Да, два года назад, когда я в нем поселилась, он разваливался на глазах, – подтвердила Элинор.

– Знаете, – проговорил Коул, – говорят, что ваш нынешний коттедж давным-давно построил какой-то плантатор для своей возлюбленной. Предположительно – для очаровательной черной рабыни, которую он прятал от посторонних глаз, предназначая для своих плотских утех. Еще говорят, что она родила ему десятерых детей. Он дал всем им свободу, но женщина осталась с ним навсегда, поскольку страстно любила его.

– Трудно представить, что навсегда, – сухо возразила Элинор, когда машина остановилась у ее дома. – После рождения детей он, скорее всего, устал от нее и отослал работать в поле. Так поступали многие плантаторы.

Шофер распахнул дверцу. Коул хмыкнул:

– Вы не очень-то романтическая натура, мисс Прескотт.

На всем пути до двери коттеджа Элинор прокручивала в голове неизбежный момент расставания. Обмен рукопожатиями, вежливыми улыбками… Но разве сумеет она остаться безучастной, если он захочет заключить ее в объятия?

Звуки их шагов по деревянным ступеням отдавались гулким эхом. Элинор нашарила в маленькой вечерней сумочке ключ открыла дверь и, повернувшись к Коулу, протянула руку.

– Спокойной ночи, мистер Уиттир. – Она с усилием улыбнулась. – Спасибо за вкусный ужин.

Его ладонь, теплая и твердая, обхватила ее кисть.

– Вам спасибо за очаровательный вечер, Элинор, – произнес он тихо. – Я получил необычайное удовольствие от вашего общества.

– О… очень рада, – пробормотала она растерянно, чувствуя себя до крайности глупо разочарованной, когда он выпустил ее руку. – Ну, в общем… Еще раз до свидания.

– Элинор! – окликнул он негромко.

– Да. – Она замешкалась на пороге, и сердце от сладкого ожидания затрепетало так сильно, что захватило дух. Его фигура, смутно маячившая в сгустившейся темноте, придвинулась так близко, что все ее мысли куда-то улетучились. Он нагнулся к ней, обдав щеку теплым дыханием.

– Вам следует непременно повесить на крыльце фонарь. Для вашей безопасности.

* * *

Лимузин явно не пришелся ей по вкусу. Чувствуя, как кровь толчками пульсирует в венах, Коул уселся на сиденье. Меньше всего ему хотелось уйти вот так, ни с чем. Но правила игры диктовали такое поведение. Весь вечер она оставалась в напряжении. Однако Коул сумел пробить некоторую брешь в ее оборонительных укреплениях. Он успешно растревожил ее, чтобы она почувствовала себя обманутой в своих надеждах. Хотя, разумеется, она еще не успела захотеть того, чего хотел сейчас он.

Коул вытянул ноги, радуясь, что просторный салон позволяет расслабиться, одновременно прокручивая в уме план предстоящей кампании. Ей не нравится лимузин? Придется дать отставку лимузину. В жизненной игре несложно отказаться от некоторых вещей, если они с лихвой окупятся заманчивой целью.