Текст книги "Снега"

Автор книги: Кэрол Хиггинс Кларк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

– Риган, что это с тобой? – прошептала Нора. – Ты выглядишь так, будто только что увидела привидение.

Риган тряхнула головой. Как раз в этот момент во входную дверь позвонили.

– Это, должно быть, полиция, – сказала Кендра. Она кинулась открывать и вернулась в комнату уже в сопровождении двух полицейских.

– Вот это у нас всегда называлось гостевыми апартаментами, – объяснила она им, – но, судя по всему, это именно те комнаты, где в наше отсутствие проживал наш управляющий.

– Что ж, со вкусом у него было все в порядке, – признал один из полицейских, назвавший себя офицером полиции Деннисом Медденом.

– Я следующий претендент на то, чтобы остановиться в этих апартаментах, – сказал вдруг Люк. – Меня не очень волнует тот факт, что прежний постоялец отбыл несколько поспешно, не попрощавшись.

Вторым полицейским офицером была женщина лет тридцати.

– А вы знали, что он собирался изображать Санта Клауса на празднике в особняке Грантов прошлым вечером? – спросила она Кендру и Сэма.

– Ну, дело в том, что в прошлом году он согласился заменить кого-то, заболевшего в последнюю минуту, и сыграть эту роль, – сказала Кендра. – Ибен рассказывал, что он всегда изображал Санта Клауса в магазине, где работал много лет назад. И ему нравилось этим заниматься. Год спустя они опять попросили его сыграть ту же роль. А что? Он к ним не пришел, что ли?

– К сожалению, пришел. А сегодня они обнаружили пустое место на стене в библиотеке, именно там, где всегда висела картина Гальоне. – Женщина-полицейский сверилась со своими записями. – Мы побеседовали с детьми Грантов, и они сообщили нам, что Санта попросился сходить «сделать пи-пи», прежде чем отправиться к себе домой на Северный полюс. Он попросил разрешения воспользоваться туалетом, который располагается в их доме как раз в библиотеке. Дети также сообщили, что его мешок был очень уж полным, когда он уходил с праздника.

– О, Боже мой! – воскликнула Кендра. – Ивонн – моя лучшая подруга. Сэм, ведь эта их картина стоит целое состояние! Не могу поверить, что Ибен мог пойти еще и на это!

– Насколько хорошо вы его знали, когда нанимали к себе на работу? – спросил офицер Медден.

Кендра посмотрела на Сэма.

– Мы поместили в газете объявление, но так и не смогли найти никого, кто бы нас достаточно устраивал. А потом один наш знакомый – Луис Элтайд – порекомендовал нам взять Ибена. Сказал, что знает его в течение многих лет. Луис сейчас живет в Аспене. Он только что открыл гостиницу «Сильвер майн».

Риган резко вдохнула воздух. «Теперь-то мне точно придется им все рассказать, – подумала она и решила: – Пан или пропал».

– Кендра, – начала она.

Кендра подняла на нее взгляд.

– Да, Риган.

– Вы должны кое-что узнать про Ибена. Нечто, что я должна была рассказать уже давным-давно…

Все присутствующие замерли в ожидании.

Риган с трудом произнесла то, что решила сказать:

– Ибен провел пять лет в тюремном заключении.

– За что? – почти выкрикнула Кендра.

– За кражу драгоценностей.

Кендра и Нора машинально ощупали свои украшения.

– Почему же ты раньше не рассказала нам об этом? – спросила Нора.

– Я сама это узнала уже после того, как Ибен стал работать на Кендру и Сэма. И мне казалось, что в тот момент не следовало вмешиваться.

Кендра поколебалась, потом сказала:

– Если бы ты сообщила мне об этом до того, как я наняла его, то, возможно, я действительно не стала бы с ним связываться. Но он так хорошо работал, что я все равно не уволила бы его, даже если бы узнала про тюремное прошлое. – Кендра еще помедлила и добавила: – Так, значит, он действительно сидел в тюрьме?

– Теперь понятно, почему он никогда не носил ничего полосатого, – попробовал пошутить Сэм.

– А Луис знал об этом, когда рекомендовал его мне? – спросила Кендра.

Риган плотно сжала губы.

– Ну, знаете, видимо, да. Но Ибен казался таким приятным человеком, таким предупредительным. Не бывало такого, о чем бы Луис его не попросил и Ибен не сделал бы с радостью, с полной готовностью.

– С этим я могу согласиться, – признал Сэм. Он жестом обвел всю комнату. – Теперь вот, правда, мы представить даже не можем, сколько он отсюда планировал забрать с собой. И сколько в конце концов забрал.

– А я как раз раздумывала над тем, чтобы дать ему прибавку к жалованью, – вздохнула Кендра. – Он всегда был таким приятным в общении человеком. Знаете, я заглянула в холодильник и обнаружила, что он сделал уже все необходимые закупки на предстоящие праздники. – Потом она посмотрела на Риган и покачала головой: – Риган, на твоем месте я бы именно так и поступила, как ты. Иное дело – Луис. То, как он хвалил Ибена, напоминало характеристику собственного любимейшего брата.

Офицер Медден достал свою записную книжку и стал задавать Риган быстрые и четкие вопросы:

– Так как себя называл этот ваш парень? Это было его настоящее имя? А в какой тюрьме он сидел?

– В тюрьме он сидел в штате Нью-Йорк. Думаю, что это его настоящее имя, хотя точно не знаю.

– Я еще поговорю с этим вашим Луисом. Хорош друг – подослал к вам бывшего заключенного.

Глубоко задумавшись, Риган направилась в ванную комнату. Заглянув внутрь, она констатировала, что та едва ли не больше гостиной в ее собственной квартире. Все здесь было выполнено в цвете абрикоса: джакузи, отдельная душевая кабина с прозрачной дверцей, туалет с открывающимся видом на заснеженные горы и задний двор дома, а также длинная стена с двумя встроенными умывальниками и зеркалом во всю ширину. «Здесь можно заниматься аэробикой целым классом», – подумала Риган. Под вешалкой с зеленым большим полотенцем стояла пара огромных сапог с закрепленными на них праздничными рождественскими колокольчиками.

– Посмотрите-ка на это, – крикнула Риган, поднимая сапоги и вынося их в гостиную. – Не похожи ли они на те сапоги, что обычно надевают, когда собираются сыграть роль Санта Клауса? Они выглядят прекрасно подготовленными к представлению. Даже колокольчики аккуратно прикреплены. Но вот всего остального обмундирования я не вижу.

– Надо будет проверить в его собственных комнатах, – предложил Сэм.

Женщина-полицейский, офицер Уэбб, открыла дверцу стенного шкафа. В нем висел единственный мужской махровый домашний халат. На полу валялось несколько ярких полиэстровых цветных рубашек. Несколько вешалок висело сбоку и как-то криво.

– Такое впечатление, что кто-то покидал эти апартаменты в большой спешке.

«Интересно, почему это человек, который так обожает сироп «Викс», вдруг возьмет и, уходя, забудет свой халат», – принялась размышлять Риган. Ведь, насколько она знала, люди имеют привычку страшно привязываться к своим домашним халатам, как дети к своим одеялам. Они обычно занашивают их до дыр, до тряпок и расстаются только когда кто-то из родственников додумается подарить им новый халат, например, на рождественские праздники.

Нора стояла, сложив руки. На лице ее было задумчивое выражение.

– А что, если он вернулся сюда после праздника у Грантов, а исчез уже после того, как ушел отсюда?

– Это было бы уж очень рискованно, – не согласилась Риган. – Если бы они сразу обнаружили пропажу картины, они бы тут же определили, кто был Сантой, и стали его искать здесь, именно здесь в первую очередь.

Офицер Медден согласно кивнул:

– Вы совершенно правы, мэм.

«Как я ненавижу, когда меня называют “мэмˮ», – подумала Риган.

Она все еще продолжала держать в руках неуклюжие сапоги Ибена.

– Что ж, если предположить, что он уходил отсюда, то я бы посчитала очень странным тот факт, что он не прихватил с собой вот эту вещь.

– Очень часто, торопясь, преступники делают целый ряд самых глупых ошибок, – жестко отреагировал на ее слова офицер Медден. – Если бы я хотел сбежать из города, я бы, например, тоже не стал надевать на ноги сапоги с колокольчиками.

Риган продолжала нервничать. Все это ей совсем не нравилось, и она была полна решимости выяснить, что же в конце концов могло здесь произойти. В те времена, когда она навешала Луиса и видела там Ибена, он ей неизменно рассказывал о том, как рад возможности работать управляющим в богатом доме.

– Мне нравится жить в особняке, пока его владельцы отсутствуют где-то, зарабатывая деньги на то, чтобы поддерживать его в должном состоянии, – говорил Ибен.

Луис тогда сказал ей:

– Риган, я верю Ибену, когда он клянется, что не украдет даже солонку из ресторана. Потому что ненавидит тюрьму и ни за что в жизни не хочет туда возвращаться.

Что же вдруг заставило Ибена изменить свою точку зрения?

Теперь слово взял Люк.

– Как я уже предлагал, почему бы нам не проверить комнаты самого Ибена и не выяснить, что еще он мог там оставить?

Не надевая своих пальто, все вышли через боковую дверь и отправились во флигель, располагавшийся у гаражей. Дверь оказалась незапертой, и вся группа торопливо поднялась по ступенькам наверх.

«Эта квартирка тоже весьма недурна», – констатировала Риган. Гостиная была маленькая, но очень уютная. В углу к тому же была оборудована небольшая кухонька.

Сэм толчком открыл дверь в спальню.

– Кровать аккуратно заправлена, – объявил он. – А почему бы и нет? Он, вероятно, не спал тут ни разу за все последние месяцы.

«Что ж, – подумала Риган, – пожалуй, я могу понять, почему он предпочитал жить в особняке». Эта комнатка была слишком маленькой. У кровати на складном стуле стоял переносной телевизор. Хотя колер отделки и тут был весьма приятен, да и из окна открывался замечательный вид на горы. А еще здесь было как-то удивительно спокойно.

В Лос-Анджелесе Риган частенько приходилось прогонять от окон своей спальни на первом этаже какую-нибудь группку ранних прохожих, которые решали почему-то остановиться именно здесь, чтобы как следует поболтать, прежде чем разойтись по своим маршрутам на работу или еще куда. Обычно Риган не выдерживала и громко кричала им: «Я бы вас попросила все-таки!».

Ибену беспокоиться об этом было совершенно нечего. Это было идеальное место для обретения покоя и уединения. «Или же – идеальное место для того, чтобы держать кого-то в заточении», – подумала Риган.

Торжественным, церемонным жестом Сэм открыл дверь шкафа. На полке лежала пара сложенных свитеров. Тут же висели рабочие рубашки, джинсы, на металлических вешалках болталось несколько поношенных рабочих комбинезонов. На полу в шкафу валялись старые разбитые башмаки.

– Не так уж много тут одежды, Люк, – сказал Сэм. – И костюма Санта Клауса тут тоже нет.

– Мне кажется, что у него и не было этого костюма, – сказала Кендра. – Но у него был голубой блейзер, который он иногда надевал. – Она повернулась к Люку. – Ведь он вообще не был человеком, который внимательно относился к тому, что надевал.

– Да, следов голубого блейзера тут точно нет, сэр, – признал Сэм.

Верхний ящик комода был закрыт как-то криво. Казалось, что кто-то в спешке слишком резко толкнул его и он сорвался с полозьев. Так оно и было, ящик тяжело скрипнул, когда Сэм выдвинул его.

– Кажется, он не захотел уезжать отсюда без своих носков и белья. Ведь человек действительно не может обходиться без всего этого, не правда ли? – С этими словами Сэм показал всем пару замызганных трусов и два разных носка. – Не удивляюсь тому обстоятельству, что эти вот вещи он оставил на месте.

– Сэм! Прекрати! – Кендра недовольно покачала головой.

– Да уж, вот перед нами вещи человека, который знает, что никогда не следует носить белье с дырками. Иначе что может подумать персонал «скорой помощи», если вдруг вы попадете под грузовик?

Риган же почему-то всегда казалось, что врачи и сестры из службы «скорой помощи» всегда находили другие заботы, кроме исследования состояния носков и нижнего белья поступающих к ним пациентов.

– Могу точно сказать, что ему-то было, собственно, все равно, что именно подумаем мы, когда найдем эти его вещи, – заметила Кендра.

– Это все пригодится уборщице под тряпки, – заключил Сэм, бросая найденные предметы обратно в ящик комода.

– У нас Ибен был и уборщицей тоже! – простонала в ответ Кендра. – Ты просто хочешь меня таким образом немного успокоить?

– А теперь проверим, что там у него в ванной комнате, – предложила Нора.

Они все проследовали по коридору. Ванная комната оказалась абсолютно безликой и ничем не примечательной. Белая плитка, белый туалет, маленькая раковина, белая ванна с зеленой шторой. Риган глубоко сомневалась, что держатели для полотенец подогревались. В каком-то смысле Риган не могла винить Ибена за то, что он соблазнился пожить в роскоши гостевых апартаментов, попользоваться джакузи размером с олимпийский стадион. Но все это вовсе не доказывало, что он являлся еще и вором, укравшим ценные произведения искусства.

Офицер полиции открыл дверцу аптечки. «Это тоже источник возможных неприятных сведений об обитателе квартиры», – подумала Риган. У нее был один знакомый, который на всяких вечеринках перед уходом обязательно заходил к хозяевам в ванные комнаты, чтобы проверить, что у них там стоит в туалетных аптечках, а также за занавесками под ванной.

Аптечка Ибена оказалась совершенно пустой, за исключением бутылочки таблеток от кашля на верхней полке. «Странно», – подумала Риган. Не было даже следов зубной щетки. Да и вообще не было ни одного предмета гигиены в этом бунгало. Это все можно было счесть еще одним свидетельством того, что исчезновение Ибена было им тщательно спланировано.

– Так вы говорите, что познакомились с Ибеном Бином через Элтайда? – спросил офицер Уэбб. – А какие-нибудь другие рекомендации у него еще были?

– Нет. Луис с таким восторгом отзывался о нем. Ибен работал на него, поэтому мы просто положились на его слово. – Суть предательства Луиса только-только стала доходить до расстроенной Кендры. Ее лицо приобрело пурпурный оттенок. – Не могу поверить, что Луис так нас подставил. Я просто задушу его за это.

В квартире управляющего стоял телефонный аппарат, Кендра подошла к нему, набрала телефон справочной и выяснила номер гостиницы «Сильвер майн». Когда ее соединили с Луисом, она не стала особенно подбирать слова:

– Я просто хотела сообщить вам, что управляющий, которого вы так нам рекомендовала подчистую обобрал нас. Вы должны также знать и о том, что еще он похитил очень ценную картину из особняка Грантов. Наши картины не были такими уж ценными, но тоже являлись произведениями весьма дорогостоящими, подбирались они по очень личным критериям в течение последних лет двадцати и поэтому представляют для нас некую особую ценность.

На другом конце провода послышались слова оправдания.

«Он будет, вероятно, совершенно уничтожен открывшимися обстоятельствами, когда я к нему приеду», – подумала Риган.

Кендра прервала поток горячих извинении Луиса.

– О, да заткнитесь вы! – прокричала она и грохнула трубку телефона на рычаг. После этого она быстрым шагом покинула комнату.

За обедом Сэм и Люк из кожи вон лезли, чтобы как-то подбодрить Кендру.

– У нас ведь еще есть наши дети. И мы с тобой вместе, – увещевал Сэм. – Даже если наши дети и предпочитают нам видеофильмы. Если хорошенько подумать об этом, то я действительно немного удивлен, почему Ибен не утащил у нас видеомагнитофон. Наконец, у нас остались наши добрые друзья.

– Не забывайте и о своем здоровье, – добавил Люк. – Это все-таки ваше самое ценное достояние. – Он немного помедлил. – Впрочем, если бы все действительно были здоровы, то, пожалуй, я просто оказался бы без работы и обанкротился.

– Однажды, несколько лет назад, к нам явилась полиция, когда нас не было дома. А все потому, что сработала сигнализация, – вступила в разговор Нора, посыпавшая перцем салат в своей тарелке. – Когда они увидели страшный беспорядок в комнате Риган, они сразу подумали, что кто-то ворвался в дом с целью ограбления.

– Мам! Перестань! – запротестовала Риган.

Нора пожала плечами.

– Брось, дорогая, я говорю чистую правду. Слава Богу, что мы еще вернулись домой, прежде чем они начали снимать отовсюду отпечатки пальцев. Пришлось объяснять полиции, что это все было весьма обычным состоянием дел в комнате Риган. Что же касается сигнализации, то она сработала просто от ветра, – закончила свой рассказ Нора.

– Спасибо, мама, за то, что ты поделилась со всеми нами столь ценной информацией, – сказала Риган, беря с подноса кусочек хлеба. Она пыталась придать своему голосу легкость, но в глубине души чувствовала себя весьма обеспокоенной. «Я ведь профессиональный детектив, – размышляла она, – и я знала, что Ибен – вор. Не такой вор, который просто имел какие-то мелкие неприятности с законом, а достигший вершин в этом преступном бизнесе к тому моменту, как нарвался по невезению на жену полицейского комиссара. Поэтому мне просто необходимо выяснить, что же случилось с Ибеном на самом деле».

Она положила хлеб обратно на тарелку. «Нет, не так. Я должна выяснить не то, что случилось с этими произведениями искусства, где их взял Ибен и почему, а то, что произошло с самим Ибеном». Что-то говорило Риган, что перед ней вовсе не очередное дело о том, как некий вор-рецидивист вновь взялся за старое.

– Риган, слава Богу, что ты сюда приехала! – воскликнул Луис, когда увидел, как она входит в холл его гостиницы, а таксист вносит следом ее вещи.

По выражению его лица Риган поняла, что ее знакомый находится в состоянии, близком к отчаянию.

– Не беспокойся, все образуется, – попыталась успокоить она его. – Смотри-ка, тут у тебя симпатичненькое местечко, классное.

На какое-то мгновение ужас слетел с лица Луиса.

– Это точно, – признал он.

В холле гостиницы царила клубная атмосфера благодаря восточным коврам на старом дубовом полу, стульям с высокими спинками, большому камину, достаточно большому, чтобы жарить там тушу барана на вертеле, столам со стеклянными поверхностями и на ножках из оленьих рогов. «Последние, – подумала Риган, – вообще стали лейтмотивом в декоре помещений гостиницы Луиса». Они выглядывали из-под абажуров ламп и смотрели с подсвечников. На стенах на фоне красных обоев было развешано множество картин и портретов. Большая широкая лестница вела на второй этаж.

– Ресторан там, в глубине помещения, – объяснил Луис, подхватывая чемоданы Риган и направляясь к лестнице. – Но давай сперва доставим вещи в твою комнату.

Риган проследовала за ним по холлу. Когда они проходили мимо стойки администратора, сидевший там клерк, имевший облик завзятого, закаленного на горном солнце лыжника, обратился к ним:

– Луис, может, мне позвать кого-нибудь, чтобы отнести вещи наверх?

– Поздно уже, поздно, Трипп, – бросил ему Луис, уже начавший взбираться по ступенькам вверх.

«Что-то он уж больно напряжен», – решила про себя Риган. Редеющие каштановые волосы Луиса были стянуты на затылке в маленький пучок. Серебристые пряди виднелись на голове и тут, и там. «Вероятно, седые волосы прибавляются у него сейчас буквально по минутам», – подумала Риган. Несмотря на то, что Луис явно страшно нервничал, в своем шикарном красном вечернем пиджаке и серых стильных брюках он выглядел очень впечатляюще, настоящим хозяином престижного заведения.

– Где ты раздобыл все эти замечательные портреты? – спросила Риган, чуть задержавшись на лестнице, чтобы получше рассмотреть висевшие на стенах гостиницы картины.

– Они просто выглядят богато, – как бы защищаясь, ответил Луис. – Я стал собирать их, когда только купил это заведение. Ты, вероятно, будешь просто потрясена, как много людей просто-напросто выбрасывают на свалку портреты своих предков или распродают их по дешевке у дверей своих гаражей. А мне они нужны, они придают моему заведению должную атмосферу.

– А насколько стар этот дом? – спросила Риган, когда они поднялись на второй этаж.

– Ему ровно сто лет. Именно поэтому я так дорого за него заплатил и много рассчитываю с этого получить. Это заведение сначала было таверной «Сильвер майн» – «Серебряный рудник», она была построена дедом Джеральдин Спунфеллоу. Она-то и является основной вдохновительницей деятельности известной тебе Ассоциации Спасения Прошлого Аспена. Она, кстати, собирается подарить Ассоциации какую-то картину, и мы будем демонстрировать ее здесь, на нашем празднике открытия… Если торжественное мероприятие вообще состоится.

Номер Риган оказался совсем рядом с лестницей. Луис открыл дверь и вошел внутрь.

– Это мой самый лучший номер, – сообщил он, обводя комнату рукой. – Надеюсь, он и тебе понравится.

– Мне он уже нравится, – сказала Риган, осматривая старомодные обои на стенах, пышную позолоту и раздвижную кровать. – Все это заставляет представлять себя какой-нибудь поэтессой, например Эмили Дикинсон. Что ж, может, все это меня вдохновит, и я даже напишу какую-нибудь поэму.

Уже произнося эту фразу, она поняла, что ее шутка не будет по достоинству оценена собеседником. Она помедлила.

Луис опустился в покрытое зеленым вельветом кресло-качалку, стоявшее у окна.

– Риган, – простонал он, – я столкнулся с большой неприятностью. – Он нервным жестом пригладил волосы на висках, потянул за завязанный на затылке хвостик. – В это место я уже вложил огромные деньги.

– Это-то как раз видно, – согласилась Риган, но тут же пожалела о своей опрометчивости.

– Я сюда вложил все свои деньги и кучу денег инвесторов. И для меня очень важно, чтобы эта гостиница начала делать деньги и я смог уже кое-что потихоньку возвращать спонсорам.

– Ресторанное дело – очень трудное, – согласилась Риган и опять поняла, что сказала что-то не то. Наверное, есть смысл записаться на курсы изучения правил общения с людьми по системе Дейла Карнеги. «Надо думать позитивно, вселять оптимизм в своего собеседника». Так, кажется. – Ничего, ты сумеешь оправдать расходы, – не совсем удачно добавила Риган, вспоминая, что в самолете говорил обо всем этом Сэм по пути в Аспен.

– Риган, ключ к успеху – в торжественном обеде, который я собираюсь организовать здесь, – сказал Луис, его голос при этом сломался от нервного напряжения.

– Я знаю, что весь успех зависит именно от этого.

– Дело даже в большем. Я тебе не рассказал по телефону. Дело в том, что Джеральдин Спунфеллоу нашла у себя картину своего Дедули.

– Своего кого? – переспросила Риган.

– Своего Дедули. Деда своего. Она так его называет – Дедуля. Речь идет о картине Бизли, и ее стоимость оценивается в три миллиона долларов. Именно эту картину она и собирается подарить нашей Ассоциации. В новом музее города для этой картины уже отводят специальную комнату. На картине изображен тот самый Дедуля и еще один шахтер. Причем именно на той горе, что принесла им огромный доход. В четверг собираются впервые представить эту картину публике и будут там продавать серебряные именные таблички, которыми потом украсят эту комнату в музее. Бизли сделал для Колорадо то же, что Ремингтон для Запада, а О’Киф – для пустынь, – немного нервничая, принялся объяснять Луис.

– То же, что Моне сделал для пропаганды загородных пикников, – завершила его мысль Риган.

– О, Риган! – рассмеялся Луис. – Как бы то ни было, именно поэтому мы будем принимать тут столько прессы и столько любопытных со всей округи Аспена. У нас уже не осталось ни одного свободного номера, все занято. Я даже пригласил за плату одного известного публициста. Приезжают даже из журнала «Пипл». Я, в общем, пустился во все тяжкие. – Луис остановился, чтобы перевести дыхание. – А вот теперь, из-за Ибена, все на меня страшно разозлились. Они поговаривают о том, что следует все это мероприятие провести в каком-то другом ресторане. Если они это сделают, то я опять вернусь в Нью-Йорк, чтобы занять свое заслуженное место в очереди на бирже безработных.

ТЕКСТ ОТСУТСТВУЕТ – ТИПОГРАФСКИЙ БРАК

стить мероприятие в другое место? – спросила Риган.

– Ну, а разве Кендра не разозлилась на меня?

– Да, это так.

– Я знаю, что на меня страшно злы и ее друзья – Гранты.

– Точно, – опять согласилась Риган.

– Ты очень меня успокаиваешь. А как ты считаешь, что по этому поводу, в таком случае, подумает Ассоциация Сохранения Прошлого Аспена? Какое все же идиотское название у этой Ассоциации! Я накрепко привязан к преступнику, который взял да и обокрал двух самых выдающихся граждан Аспена.

– Да, пожалуй, в Ассоциации этому обстоятельству точно никто не обрадуется, – согласилась Риган. – Однако, Луис, мы не можем быть так уж уверены в том, что именно Ибен во всем этом виноват.

Луис поднял на Риган изумленные глаза.

– Как это? Наша проблема в том, что мы оба – прекраснодушные, добросердечные оптимисты. А проще говоря, наивные дурачки. Я должен был с самого начала все выложить Кендре. Да и ты, когда я тебе проболтался про Ибена, тоже должна была сразу же ей рассказать, предупредить о том, что в его прошлом не все так уж чисто.

– Спасибо, что ты и про меня вспомнил, – сардонически улыбаясь, сказала Риган. – Давай действительно разделим нашу общую вину. А зачем, собственно, тебе надо было вообще тогда рассказывать мне про криминальное прошлое этого человека?

– Прости меня, – извинился Луис. – Риган, вот что. Ко мне сегодня придут полицейские, чтобы поговорить со мной про Ибена. Они придут после того, как соберут на него полные данные. Не могла бы ты побыть со мной во время этой беседы?

– Ни за что на свете не пропущу такой возможности.

* * *

Человек, известный миру искусства как Койот, провел просто замечательные рождественские праздники. Он тщательно установил подслушивающую аппаратуру в тот удаленный от дороги коттедж, где остановились Уиллин, Джадд и их гость поневоле Ибен. Он даже смог провести по телефонным линиям нужный кабель и в результате подсоединил свое оборудование к скрытым камерам в этом доме. Койот был своего рода электронным гением. Вот и теперь он мог не только подслушивать, но еще и видеть то, что происходило в интересующем его доме с помощью переносных телевизоров, которые были одними из главных инструментов его преступного труда.

Подслушав планы Уиллин и Джадда похитить Ибена, а затем обчистить дома Вудов и Грантов, Койот одно время подумывал над тем, чтобы вновь опередить своих вечных конкурентов в осуществлении их планов.

Потом, правда, он решил, что это было бы серьезной ошибкой. Потому что картины в особняке Вудов были сушей ерундой по сравнению с полотнами Бизли. Не стоило риска даже миллионнодолларовое полотно Гальоне из особняка Грантов.

В общем, Койот берег свои силы для вечера следующего четверга.

То, что весь город Аспен будет вне себя от возмущения по поводу преступлений, якобы совершенных этим несчастным Ибеном Бином, для Койота было сущим подарком. Никто даже и представить себе не сможет, что Ибен вдруг отважится вернуться в город и попытается умыкнуть еще одну картину, почти на глазах у шестисот досточтимых гостей.

Койот подался немного вперед. Теперь, собственно, смотреть особенно было не на что. Уиллин и Джадд собирались в город, чтобы приятно провести время в ресторанчике «Тимберлайн» с другими посетителями, которые твердо решили хорошенько повеселиться в рождественские ночи. Что касается Ибена Бина, то он просто смотрел в потолок. Его пальцы двигались, так что, скорее всего, он все еще пытался распутать узлы, которые стягивали его руки. Однако, видимо, Джадд тщательно связал его, и все потуги Ибена были напрасны.

– Давай, давай, старайся, – вслух сказал Койот, – я действительно хотел бы тебе помочь, друг мой. Ты ведь здорово мне удружил в свое время.

Выключив камеры, Койот почувствовал некоторое беспокойство. Может быть, ему сходить куда-нибудь и пропустить рюмочку чего-то горячительного? Он ведь заслужил такое вознаграждение. А утром, на свежую, так сказать, голову, он как следует подумает над планом, разработанным Джаддом и Уиллин, чтобы похитить полотно Бизли, которое должно быть подарено известной общественной Ассоциации вечером в четверг, двадцать девятого декабря.

Завтра утром: он тщательно отработает все необходимые детали плана, в результате которого к его коллекции должна будет добавиться еще одна картина Бизли.