Текст книги "Под моей Рождественской Елкой (ЛП)"

Автор книги: Кендл Таудра

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 4 страниц)

Глава 4.

Трент

20 декабря

– Эй, Трент. Эта елка полностью влезла в машину той дамы? – дядя Нолан встал позади меня, тряпкой вытирая руки.

– Да, я связал ее очень туго. Надеюсь, кто-нибудь будет дома, чтобы помочь её выгрузить, потому что дама определенно выбрала одну из самых больших.

– Это не наша забота, сынок, – рассмеялся дядя Нолан. – Мы продаем елки, надежно укрепляем на колесах покупателей, и с того момента вся забота о деревьях – на них.

На парковке с деревьями активность покупателей снизилась. Наш последний грузовик прибудет днем, и когда последние на сегодня ёлки распродадутся, мы закроем торговлю. Дядя Нолан сказал, что, вероятно, мы не сумеем продать все, и закроемся двадцать второго, не смотря ни на что.

– Мы отправимся в дорогу в пять часов того же дня, будем в Мичигане к ланчу за день до Рождественского сочельника.

– А что насчет оставшихся деревьев? – я оглядел тент.

– Оставим их. В любом случае, мы ничего не сможем с ними сделать, и по моему опыту, всегда существуют местные жители, которые не могут позволить себе елку и для них будет благословением бесплатно найти здесь одну. – Он помолчал, не сводя с меня взгляда. – Ты мне по-настоящему помог, Трент. Не знаю, что ты думаешь по поводу следующего года, но мы определенно могли бы воспользоваться твоей помощью на ферме с деревьями. Там много возможностей поработать, если тебе интересно.

В горле образовался небольшой комок.

– Спасибо, дядя Нолан. Рад, что смог помочь.

– Я знаю, у тебя сейчас тяжелые времена, – кивнул он. – Но здесь ты вел себя уверенно, не пил и не отрывался с женщинами. Был хорошим примером для Энди и Джо, – он поднял одну бровь. – Хотя я заметил, что ты положил глаз на одну девушку. Возможно, это блондинка-адвокат, которой нравится околачиваться вокруг рождественских елок?

Я почти проглотил язык. Он заметил? Я был осторожен, чтобы все происходящее между Элизабет и мной казалось обычными отношениями просто знакомых людей, даже мысли о том, что я чувствовал по отношению к ней, были чем угодно, но не этим. Я несколько раз хотел её поцеловать, и я видел, что она это замечала. Но не подталкивала меня. И даже не знаю, рад я этому или нет. Потому что я знал, что если Элизабет даст мне возможность, если она сделает малейшее движение мне навстречу… все ставки будут сброшены. Так же, как и ее одежда.

Кстати говоря, с тех пор как я увидел ее в бюстгальтере и джинсах пару недель назад, во снах эта картинка преследовала меня каждую ночь. Последний раз я был таким озабоченным безо всяких провокаций в старших классах школы.

А дядя всё ожидал ответа. Я тяжело сглотнул и пожал плечами.

– Она просто знакомая. И знает, что отношения между нами никогда не зайдут дальше. Мы просто веселимся, проводя вместе время. Ничего более, – я подчеркнул эти последние слова, просто для ясности.

– Хммм. Какая жалость. Она кажется приятной девушкой. И я слышал, что ты говоришь, но у меня же есть глаза, и я вижу, как ты смотришь на нее. Ты однозначно пускаешь слюни, парень.

– Все не так, – я покачал головой. – Я усвоил урок, дядя Нолан. Я не собираюсь нести ответственность за еще одну сломанную девичью жизнь.

– И ты думаешь, что можешь сломать и ее жизнь? Мне кажется, она достаточно взрослая и имеет свою голову на плечах. Я понимаю, что ты пытаешься стать лучше, и это вызывает уважение. Меняться не просто, но насколько я знаю, ты никогда не принуждал женщин быть с тобой. Может, до этого ты выбирал неправильных, тех, которые не стоили того, чтобы быть рядом? И, я думаю, ты уже изменился. Возможно, сейчас ты больше разбираешься в этом.

Я мыском ботинка ударил в кучку сосновых иголок на земле.

– Не уверен, что смогу попытать с ней удачу.

Дядя Нолан рассмеялся.

– Трент, сынок, жизнь – ничто без риска. Мы испытываем судьбу с каждым вдохом, который совершаем. Я не собираюсь говорить тебе, что делать, но просто чтобы ты знал – эта симпатичная блондинка-адвокат строит тебе глазки каждый раз, когда тебя видит. Я многого не знаю, но могу утверждать, что у тебя будет не так уж много шансов, подобных этому. Было бы жаль упустить его.

Я глубоко вздохнул. Мне так долго говорили, каким неудачником я был, что было странно услышать от кого-то, что я слишком строг к себе. Но я подумал о широко открытых голубых глазах Элизабет и улыбке, заставляющей мое сердце скакать. Я прежде никогда не знал девушки, подобной ей. Большинство просто заставляло меня хотеть забраться к ним в трусики, но ни одна не заставила хотеть пробраться к ней в сердце.

Элизабет это сделала.

– Дядя Нолан, ничего если я не поеду с тобой двадцать второго? Возможно... я мог бы поошиваться здесь еще какое-то время, а затем уже лететь на север. Если ты не против.

– Кажется, это хороший план, сынок, – усмехнулся он.

Я ждал снаружи, высматривая Элизабет. Она обычно очень пунктуальна и уходит с работы ровно в пять, но сегодня было уже около шести, когда она пересекала фойе по направлению к выходу. В ту минуту, когда я ее увидел, стало понятно, что что-то не так; она шла без своего обычного пыла. Двигалась медленно, при этом одной рукой растирала шею, как будто там зарождалась убийственная головная боль.

Элизабет вышла из двери и уже готова была направиться к своей машине, когда увидела за вазоном с цветами меня.

– Привет, – остановилась она. – Что делаешь? Я думала, ты будешь работать каждый вечер, пока не уедешь.

– Работы стало меньше, – я передернул плечом. – Дядя Нолан предложил взять выходной на этот вечер.

– Ладно, – она уставилась на меня, ее лоб нахмурился. – Ну... повеселись, – она развернулась, уходя от меня на своих высоких каблуках.

– Куда собираешься?– крикнул я, прежде чем она смогла отойти слишком далеко.

– Домой. Домой, в горячую ванну, к упаковке шоколадно-орехового мороженого и к марафону просмотра сериала "Воздействие", – в ее голосе была усталость, такая же как и в напряжении ее спины.

– Могу я соблазнить тебя чем-то другим? Может... прогуляемся по пляжу, а я угощу тебя мороженым?

Ее глаза взлетели к моим, в них были растерянность и вопрос.

– Прогулка по пляжу?

– Да, – кивнул я. – Кажется, ты могла бы воспользоваться этим, так же, как и я. Сегодня чудесный день. Как часто ты выбираешься в декабре прогуляться на закате по пляжу?

– Не знаю, – она поджала губы, раздумывая. – Я правда устала, Трент. Это был дерьмовый день.

– Дай сюда, – я сократил расстояние между нами и взял за свободную руку, в другой она держала пухлый дипломат. – Пойдем, Элизабет. Мне осталось провести здесь только несколько дней.

Она вздохнула, откинула голову назад и закрыла глаза.

– Ладно, хорошо. Давай только я зайду домой переодеться.

– Неа. Пойдем сейчас. Ты можешь оставить свои туфли в грузовике. Если ты пойдешь домой, ты не захочешь вновь выходить, и кроме того, мы пропустим закат, если не поедем прямо сейчас.

– Боже, когда ты успел стать таким назойливым? – проворчала она, но направилась в сторону грузовика. – Пойдем.

Она позволила мне придержать дверь, пока забиралась в кабину. Когда она потянулась за ремнем, я остановил ее руку.

– Вот, позволь мне. – Я дернул за ремень и потянулся через неё, не пропустив её резкого вдоха, когда моя рука задела ее бедро. Затянув ремень потуже, усмехнулся. – Ну вот, в целости и сохранности.

Элизабет была тиха, пока я вел грузовик к сердцу Бухты. Она сидела, запрокинув голову на сидение и закрыв глаза, пока я не припарковал свою машину у Риптайда. Этим вечером здесь было пусто – ресторан закрывался в пять вечера на протяжение недели, пока в городе ничего не происходило.

Я стянул ботинки и засунул в них носки, прежде чем закатать джинсы. Когда я прошел к другой стороне грузовика, Элизабет уже ждала, она сняла обувь и распустила волосы. Они танцевали по ее плечам, отчего мне хотелось пропустить их между пальцев.

Я предложил ей свою руку, и, слегка нахмурившись, она приняла ее. Пока мы прогуливались по песку, солнце стрельнуло последними лучами позади нас, обращаясь в золото, и полностью скрылось в воде.

– Мне хочется как-нибудь провернуть эту штуку с рассветом и закатом. – Элизабет подняла лицо к светлому небу. – Начать выдвигаться отсюда на рассвете, затем гнать через весь штат, чтобы увидеть закат над Мексиканским заливом.

Я задумался.

– Тебе действительно нужно гнать? Разве путь отсюда до Клируотера не занимает, мм, около четырех часов? Если ты, конечно, не собираешься ехать на лошади. Я мог бы быть там еще до ланча.

Она засмеялась, и этот звук прозвучал, словно звон колокольчиков.

– Ты прав. Ну, может быть ты смог бы остановиться на ланч где-нибудь по пути. А затем тебе пришлось бы вспомнить про пробки на Четвертой. Это как заноза в заднице.

– Ты мне постоянно напоминаешь, – я проводил ее к краю воды, и волны накатили на наши ноги.

– О Боже, она холодная, – взвизгнула Элизабет.

– Не такая уж и холодная, – я опустил ее руку и встал за её спиной. – Если привыкнуть, кажется теплой, – я приподнял ее волосы и перекинул через плечо, и начал массировать шею. – Ты выглядела напряженной, выходя с работы.

– Ммм. Это был трудный день, – она откинулась назад на мои руки, и от звука, который она издала, почти стона удовольствия, у меня во рту пересохло. – Можешь прекратить делать это, мм, лет через десять или около того.

И я бы делал это. Ощущение ее кожи под моими руками заставляло мое тело оживать, и я знаю, что в этом было больше, чем просто месяц без секса. Это из-за самой Элизабет, каждой ее особенности, ее аромата, ее низкого голоса... Все из-за нее. Я хотел положить ее здесь, прямо на песок, и целовать до бесчувственности, а волны разбивались бы о наши тела. Я тяжело сглотнул и убедил себя не торопиться.

– Это просто идеально. Спасибо за предложение отправиться на пляж. Моя стандартная реакция на плохой день – свернуться калачиком в своей квартире и устроить огромную жалостливую вечеринку со столиком на одного. Но это лучше.

– Да, – мой голос прозвучал, как кваканье лягушки.

Элизабет повернула голову, чтобы взглянуть на меня, ее глаза искали мое лицо.

– Ты в порядке?

– Конечно, – я прочистил горло и скользнул большим пальцем под горловину ее блузки, массируя мышцы вдоль позвоночника.

– Ты с нетерпением ждешь возвращения в Мичиган? – в ее тоне всего немного прослеживалась тоска, но этого было достаточно, чтобы погубить меня. Мои руки замерли, а затем скользнули вниз по ее предплечьям.

– Нет. На самом деле нет, – в этот раз я не смог спрятать смесь желания и потребности в моих словах. Я поймал ее подбородок пальцами, чтобы дотянуться до губ.

– Нет, я не хочу уезжать, – я осознанно замешкался, наслаждаясь этим моментом срочной необходимости поцелуя перед тем, как наши рты встретились.

Я планировал поцеловать ее медленно, убедить ее открыть рот, завлечь ее. Но в момент, когда мы соединились, что-то взорвалось в моей груди. Элизабет издала горлом тихий звук, и я не смог ничего поделать, кроме как поглотить его.

Я накрыл её рот своим, мой язык искал ее. Она развернулась в моих руках и обхватила рукой мою шею, прижимаясь ко мне всем телом. Ее грудь врезалась в мою грудную клетку, и она припала своими бедрами к моим.

Я захватил ее нижнюю губу, пощекотав ее языком. Она прошлась своим языком по моему, а после захватила сама, пробуя и дегустируя. Она заставила меня подумать о сахарной вате и лете, поскольку соленый влажный воздух окружал и обволакивал нас.

– Трент... – она подняла голову всего лишь на долю дюйма, и я практически мог ощущать вибрации ее голоса на моих губах. – Что мы делаем?

Я улыбнулся, потирая пальцами ее руки.

– Пользуемся шансом.

Мы прогуливались по пляжу дольше часа, пока небо не стало покрывалом из звезд. Все это время я держал Элизабет за руку, и то, как ее пальцы ощущались между моими, было не похоже ни на что, что я мог вспомнить. Я провел большую часть моей взрослой жизни – и еще некоторую часть до этого – сосредоточенным на том, чтобы затаскивать девушек в постель. Я никогда не тратил время на ерунду вроде держания за руки или разговоры. Если какая-нибудь из них не хотела быстро становиться горячей и готовой, я двигался к следующей, которая хотела. Всегда была следующая.

Но, находясь рядом с Элизабет, слушая ее разговоры, мне хотелось лишь побыть с ней подольше. Мне хотелось быть рядом с ней просто так, вот как сейчас.

Пока, во всяком случае.

Мы прошлись до Джимми и взяли по рожку мороженого. Позже зажглись рождественские огоньки, касаясь наших лиц красным и зеленным свечением.

– Расскажи мне о себе, – Элизабет поменялась со мной ролями, улыбаясь мне поверх своего шоколадно-мятного рожка, использовала мою тактику, которую я обычно применял к ней.

– Что ты хочешь узнать? – я убрал длинный локон волос с ее лица.

– Я рассказала тебе, почему не делаю слишком уж значимого события из Рождества. Что насчет тебя? У меня такое чувство, что, пока ты рос, у тебя было не слишком много семейной жизни. Мне кажется, что праздники не дают тебе много счастливых воспоминаний.

– Да, ты так и подумала? Но на самом деле, зима и Рождество были единственным временем года, когда все становилось для меня по-другому. Моя мама... она была сумасшедшей, но она выросла в семье, которая посещала церковь, и поэтому, когда дело доходило до праздников, она всегда находила способ взять себя в руки. Это длилось не особенно долго, но на две или три недели она становилась моей мамой, – я вздохнул. – А затем наступал новый год, и все снова катилось в ад.

Элизабет потянулась вверх, замешкалась и прикоснулась к моей щеке.

– Мне жаль.

Я поймал ее руку и повернул так, чтобы поцеловать ладонь.

– А мне нет. Помнишь, когда мы говорили о том, как важно, чтобы вещи были настоящими? Ну, для меня Рождество и следом за ним зима были единственным настоящим временем года. Каждый год Рождество ощущалось так, будто все возможно, что все может поменяться, что жизнь может быть другой.

Она потянулась на мысочках и поцеловала меня в щеку.

– Ты, Трент Вагонер, более глубокий человек, чем хочешь казаться, – она сузила глаза, когда положила последний кусочек рожка в рот. – Если это только не тактика, чтобы затащить девушку в постель.

– Сладкая, я никогда не использовал никакой тактики, чтобы затащить девушку в постель. Или в грузовик. Или чтоб прижать у стены, – я шагнул к ней поближе, – или в темном проулке на тихой улице.

– Уймись, парень, – захихикала она. – Тебе не нужны эти сладкие разговоры, чтобы попасть в мою постель, но я не собираюсь позволять тебе лапать меня на улицах Хрустальной Бухты.

Я проследил пальцем контур ее лица и губ, чтобы прикоснуться к ним.

– Я не собираюсь лапать тебя здесь, – наклонившись вперед, я поцеловал кончик ее носа. – И я не пытаюсь залезть в твою постель. Не сегодня. Я новый человек, помнишь?

– Хмм. И этому новому мужчине не нравится секс? – она приподняла одну бровь.

– О, ему нравится. Очень нравится. Но он думает, что ему могло бы понравится это еще намного больше с правильной девушкой, чем просто с удобной девушкой.

Ее губы изогнулись в улыбке.

– У тебя есть какие-то мысли по поводу того, кем эта правильная девушка может быть?

– Она может быть ближе, чем я ожидал, – я прижал ее немного сильнее. – Но у меня появилось еще одно новое правило. Никакого секса на первом свидании.

– Ну, тогда нам обоим повезло, потому что это, сегодняшнее… – она указала на меня, потом на себя, – не наше первое свидание. Далеко не первое. Это, кажется, наше… – Она подняла глаза, раздумывая, – пятнадцатое свидание, или типа того.

– Нет. То были дружеские свидания. Сегодня наше первое свидание.

– С чего ты взял?

– Потому что, – я накрыл ее губы своими, но сделал это быстро, – потому что сегодня я впервые поцеловал тебя. Вот почему это наше первое официальное свидание.

– Аха. Я не знала об этом определении, – ее улыбка немного погасла. – А будет ли второе свидание?

– Забавно, что ты упомянула об этом. Я как раз собирался спросить, хотела бы ты провести Рождественский сочельник со мной?

– Подожди... Что? – Рот Элизабет слегка приоткрылся. – Но ты уедешь к этому моменту. Вернешься в Мичиган.

– Правда? Тогда почему я зарезервировал столик на двоих в ресторане отеля Риверсайд на вечер Рождественского сочельника?

– Зарезервировал? Ты не уезжаешь? – восторг в ее голосе послал волну тепла в моё сердце. Маленькая частичка меня боялась, что она не обрадуется тому, что я остаюсь.

– Не до Рождества. Если только ты позволишь провести его с тобой.

В этот раз ее улыбка была невероятно широкой.

Глава 5.

Канун Рождества

Элизабет

– Добро пожаловать в отель Риверсайд. Счастливого Рождества! – Эбби Донаван встретила нас у дверей ресторана, что располагался в отеле. Она была одета в темно-зеленое шёлковое платье, которое струилось с плеч мягкими складками, на лице сверкала белоснежная улыбка.

– Счастливого Рождества, – я наклонилась поцеловать её щеку. – Прекрасно выглядишь. Где твой привлекательный жених?

Лицо Эбби стало розовым, но улыбка немного померкла.

– Он был по работе в Миссури весь месяц. Предполагалось, что он приедет домой, ну, сюда, вчера, но он застрял в аэропорту. Это чертова буря, которая прошлась по среднему западу на этой неделе...

– О, Эбби, мне так жаль, – я погладила её предплечья, сочувствуя. – Это же ваше первое Рождество вместе.

– Все в порядке, – подала она плечами. – Я знаю, он хотел бы быть здесь, и только это имеет значение, верно? – она подняла свой взгляд на Трента и подмигнула. – Вы только посмотрите, разве это не продавец ёлок?! Не тот ли это парень, что отшил тебя, Элизабет?

Я засмеялась, когда Трент скользнул рукой вокруг моей талии.

– Я никогда не принимаю «нет» в ответ. И прямо как в Mounties, я всегда получаю своего мужчину. [Имеется в виду фильм 1939 года «Сюзанна с гор», в котором маленькую девочку спасают от индейцев, и она поселяется в доме с местными правоохранителями и становится всеобщей любимицей –прим. переводчика]

– Да, она охомутала меня, – Трент согнулся, хватая воздух, поскольку мой локоть встретился с его животом, – своими нежными и любящими путами.

– Вижу, – губы Эбби изогнулись. – Ну, пойдёмте, я покажу вам ваш столик.

Ресторан отеля Риверсайд в период праздников был частично украшен вечнозелёными ветвями, обрамлявшими дверные и оконные проемы, обвязанные пурпурными бархатными бантами. Наш маленький круглый столик был покрыт скатертью темно-зеленого цвета и сервирован прекрасным белым китайским фарфором.

– Я говорила тебе, как привлекательно ты выглядишь сегодня? – я откинулась на спинку стула, позволяя себе упиваться прекрасным видом. Tрент надел новый темно-серый костюм с белоснежной рубашкой, который сидел на нем, как перчатка. Очень облегающая, охватывающая там, где надо мышцы, перчатка, которая вероятно-должна-находится-вне-закона.

– Ты вроде упоминала об этом раз или два, но не стесняйся, говори это столько раз, сколько хочется, – он окинул меня взглядом. – И пока ты будешь произносить это, наклонись вперёд, чтобы у меня появилась ещё одна возможность осмотреть твои… мм, активы, – он изогнул бровь, и я рассмеялась, мотая головой.

– Мужчины! Стоит показать декольте немного больше и вы сходите с ума. Беспроигрышный вариант.

– Только твоё декольте, сладкая. Это платье… оооуу, берегитесь парни. Ты сногсшибательна, – он подмигнул мне, поскольку официантка принесла нам наши закуски.

Мы только закончили с салатом, когда от входа загремел громкий голос.

– Где моя прекрасная невеста?

Райланд Кент стоял в дверном проеме, смотрясь с зимним пальто немного неуместно напротив пальмового дерева, и с набитой спортивной сумкой на плече. Его глаза обыскали помещение.

– Райланд? – Эбби вышла из кухни, руки у горла. – Что ты здесь делаешь? Я думала…

– Ты думала, что я позволю такой мелочи, как снег, удержать меня от проведения Рождества с самой прекрасной женщиной в мире? – он скинул сумку и пальто и сделал к ней три огромных шага.

Эбби Донаван была одной из самых элегантных, невозмутимых и собранных женщин, которых я когда-либо встречала, так что никто не был более удивлён так, как я, когда она встретила Райланда на полпути, бросившись к нему в объятья.

– Оооуууу! – разнеслось по помещению, поскольку Райланд взял лицо Эбби в свои руки и основательно поцеловал. Я ничего не смогла поделать со вздохом, сорвавшимся с моих губ.

Напротив меня Трент прочистил горло.

– Вау, да?

– Да. Так романтично, – я положила вилку. – Они сильно влюблены.

– Элизабет?

– Да?

– Ты бы хотела взять наш ужин с собой и уйти отсюда?

Жар, которого я никогда не испытывала прежде, поднялся по телу.

– О да. Хочу.

Я знала, что у Трента было воздержание от секса, и я знала, что он приложил много усилий, чтобы сделать эту ночь идеальной для нас двоих. Поэтому была удивлена тем, каким нервным он казался по дороге в мою квартиру.

Он проверил телефон, прежде чем залезть в кабину, и ехал чересчур осторожно. то есть очень-очень медленно. Я уже была готова спихнуть его с водительского сиденья и сама вдавить педаль газа в пол, потому что сейчас мне хотелось оказаться наедине с этим мужчиной. Так же, как вчера.

– Трент, ты передумал? По поводу меня и этой ночи? Потому что ничего страшного. Если ты..

– Что? Нет. Конечно, нет, – он послал мне неверящий взгляд. – С чего ты это взяла?

– Потому что улитка, ползущая по обочине дороги только что обогнала тебя, чувак. И ты поехал длинным путем, вместо того, чтобы ехать напрямик. Послушай, если я напугала тебя, сказав, что ты должен выселится из мотеля и переночевать у меня, то мне жаль.

Он закатил глаза.

– Элизабет, только потому, что у меня не было секса какое-то время, не означает, будто я какой-то нервный девственник. Я не тороплюсь, чтобы быть уверенным – мы доедем безопасно. Потому что, сладкая, когда мы попадем в твою квартиру, больше ничего медленного не будет. Хорошо?

Мое лицо покраснело, и дыхание стало неровным.

– Хорошо.

Мы подъехали к моему жилищу, и я подхватила сумки с едой. Трент открыл мою дверцу и помог выбраться из грузовика. Я споткнулась и приземлилась к нему на грудь. Поймав меня за руки, он улыбнулся, глядя в лицо.

– Аккуратнее. Держу тебя.

Я прижалась губами к его.

– Да, держишь, – я взяла его за руку и повела по дорожке к моей двери.

Я была чертовски уверена, что оставляла свет в крошечном фойе, когда мы уходили, но сейчас, когда я полезла за ключами, окна были темными. И странное свечение шло от гостиной.

– Забавно. Я оставила телевизор включенным? – я повернула ключ в замке, открыла дверь и замерла на месте.

Огромная елка стояла в углу гостиной. Она была покрыта разноцветными огоньками, а наверху красовалась огромная звезда.

– Что… – я шагнула внутрь. – Это ты сделал?

У Трента напряглась челюсть, и я поняла, что он нервничает. Он рискнул, и не был уверен в том, как я отреагирую. Но всё таки кивнул.

– На ней только огоньки. Эмми помогла нанять пару ребят, чтобы доставить ее сюда, пока мы ужинали в ресторане, но мы вернулись быстрее, чем я рассчитывал. В любом случае, я подумал, возможно,... в коробках попкорн, нитки и цветная бумага. Я подумал, мы могли бы сделать свои собственные украшения, – он положил руку мне на плечо. – Сделать это Рождество настоящим праздником. Нашим. А не чьим-то ещё, только твоим и моим.

Комок появился у меня в горле.

– О, Трент! – я повернулась и скользнула руками вокруг его талии. – Это самая прекрасная вещь, которую кто-то когда-либо делал для меня. Мне нравится. Спасибо тебе!

Облегчение отразилось на его лице.

– Правда? Все в порядке? Ты не просто так это говоришь?

Я засмеялась.

– Нет, я серьезно, – я посильнее сжала руки. – Но перед тем, как мы будем нанизывать попкорн или вырезать бумажную цепочку, я подумала, может быть, я могла бы развернуть другой вид подарка. Ну, знаешь… Под елкой.

Медленная улыбка изогнута его губы.

– Я надеялся, что ты скажешь это, – он наклонился голову и обрушился своим ртом на мой. Поцелуй был такой агрессивным, будто он крал моё дыхание. Я прижалась к нему, мои соски дразнили его грудную клетку, когда я открыла свой рот, чтобы углубить поцелуй.

– Элизабет... – простонал Трент моё имя. – Боже, я мечтал об этом с того самого дня, как мы познакомились. Я хотел тебя с тех самых пор. Я не хочу... я хочу сделать это медленно. Насладиться этим. Но прямо сейчас единственная вещь, о которой я могу думать – это раздеть тебя и поцеловать каждый сантиметр твоего тела.

Радость заполнила моё сердце.

– Счастливого Рождества мне, – пробормотала. – Я полностью согласна с этим планом. – Я стянула его пиджак и принялась за пуговицы рубашки. Когда закончила с пиджаком, вытянула рубашку из-за пояса и провела руками по его груди. – Боже, как же я хотела прикоснуться к тебе подобным образом. Когда я видела, как ты поднимаешь елки, обрисовывались твои мышцы… О, детка…

– Правда? – усмехнулся Трент. – Ты отлично это скрывала.

– Я старалась по минимуму пускать слюнки, – я потянулась к пуговице на его брюках, но он накрыл мою руку.

– Подожди секунду, – слегка согнувшись, он взял меня на рукии отнес к рождественской елке.

– Хочешь, чтобы я сняла платье? – я протянулась за спину к молнии.

– Нет. Оставь. Я весь вечер фантазировал о том, чтобы задрать его вверх… и обнаружить... ох, проклятье, детка, – его глаза расширились. – Ты была без белья?!

Я расстегнула его брюки, пока он отвлёкся.

– Я собиралась сказать тебе во время ужина, но ты вытянул нас оттуда так быстро, что у меня не было времени.

– Если бы ты сказала об этом хоть немного пораньше, мы, вероятно, не остались бы даже на закуски, – его руки скользнули по моим плечам и потянули за горловину платья, обнажая мою грудь. – Элизабет! Ты прекрасна...

Его пальцы поддразнивали одну жесткую розовую вершину, пока его рот накрывал другую. Дрожь чистого удовольствия прошлась по моему телу, и я выгнула спину, отчаянно нуждаясь в большем прикосновении. Проскользнув пальцами ниже, я свернула их вокруг него, проводя вверх-вниз.

– Детка, если ты продолжишь делать так, все закончится слишком быстро, – он произнёс эти слова, дыша прямо мне в грудь, отчего я задрожала.

– У нас вся ночь впереди, – я потянулась к его шее и приблизила его лицо к своему, быстро поцеловав, и приподняла свои бедра, приглашая. – Сейчас поработаем быстро. Медленным можем заняться позже.

– Я просто не… Боже, я не могу думать, когда ты касаешься меня, – он закрыл глаза. – Я не хочу все испортить. У меня никогда… Элизабет, у меня впервые такой секс, который что-то да значит. Я не хочу, чтобы ты думала, что он ничего не значит. Кое-что значит. Ты кое-что значишь для меня.

Мои глаза наполнились неожиданными слезами. Это точно не было признанием в любви, но я знала, что для Трента эти слова близки к тому, что он чувствует прямо сейчас. Он заботится обо мне. Я не сомневаюсь в этом. Но суть в том, что мою влюбленность в него мы можем обсудить и позже.

Прямо сейчас, единственное, что я хочу – это его внутри меня.

– Я знаю. Знаю, что значит. И ты тоже важен для меня. Я рада провести Рождество с тобой. Нет никого, кого бы я предпочла тебе, – я проследовала пальцами по его длине. – Но прямо сейчас мне действительно очень понравится, если ты найдёшь презерватив и, чёрт возьми, войдешь в меня, прежде чем я сгорю от желания.

Как будто бы мои слова разожгли в нем огонь, он стянул свои брюки до конца, порылся в кармане, пока не нашёл резинку. Мои пальцы слегка дрожали, когда я помогала ему раскатывать ее, но я знала, что это из-за желания, а не сомнения.

Он скользнул в меня, наполняя меня одним долгим, простым движением. Моё тело было напряженным, готовым, и я кричала, когда приподнималась, чтобы встретить каждый толчок, пока удовольствие не возросло до абсолютных высот и не разбилось, пульсацией проходя через каждую частичку моего естества. Трент прорычал моё имя и последовал за мной, его тело напряглось, пока он опустошал себя в меня.

Некоторое время мы лежали в тишине под мигающими огоньками елки. Трент ленивой движением руки скользил вниз по моей спине, его пальцы были невесомыми на чувствительной коже. Его касания пробудили толпу мурашек.

– Ты – лучший подарок, который я когда-либо получал под рождественскую елку, – прошептал он перед тем, как поцеловать меня.

Я охватила его лицо рукой, когда его губы проследовали ниже на шею. Повернув голову, я поймала мочку его уха зубами.

– Это моё самое любимое Рождество. Спасибо тебе за него.

– Мммм. – Трент приподнялся вверх на локтях, чтобы посмотреть на моё лицо. – У меня вопрос к вам, Элизабет Хадсон.

– Какой? – моё сердце загрохотало.

Он продержался одним пальцем вниз по моей шее, а затем обратно вверх до губ.

– Что вы делаете на Новый Год?

Конец.

У истории Трента и Элизабет есть продолжение. Если вы желаете так же ее узнать, то мы ждем вас в нашей группе https://vk.com/bestseller_books стаьте лайки, оставляйте комментарии – это даст нам знать, что история востребована и наш труд не напрасен ;)