Текст книги "Вечерняя песня"

Автор книги: Кэндис Кэмп

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 24 страниц)

Глава 15

Алина проснулась от холода, не ощущая рядом большого теплого тела Джеймса. Она открыла глаза и сонно огляделась. Джеймса уже не было в шатре. Плотнее укутавшись в одеяло, все еще хранившее запах мужа, Алина задумалась. Она вспомнила ночь, и щеки тронула краска стыда. Никогда раньше ей не было так хорошо! А Джеймс еще обещал что-то большее.

Девушка дрожала всем телом. Ей хотелось, чтобы обещанная ночь наступила поскорее.

Нет! Она не должна об этом думать! Алина села в постели и обхватила голову руками, словно это могло помочь не думать о Джеймсе.

Быстро одевшись, девушка выбралась из шатра. На улице было холодно, и она поспешила подойти к костру, возле которого стоял Джеймс. Услышав шаги, он обернулся, окинул жену взглядом с головы до ног, и та, покраснев, поняла, о чем он подумал в эту минуту.

– Доброе утро, сэр, – смущенно произнесла Алина и отвела взгляд.

– Доброе утро, миледи, – в голосе Джеймса прозвучало изумление.

Потянувшись к жене, он поднес к губам ее руку и поцеловал. Их глаза встретились. Джеймс, весело улыбаясь, любовался женой.

– Рад видеть тебя в добром здравии, – прошептал он и еще раз поцеловал руку жены. – Надеюсь, ты с нетерпением ждешь наступления вечера.

Робкий румянец Алины сменился густой краской стыда и, вырвав руку, она отвела взгляд. Но не могла изгнать из своего тела жар, охвативший ее при последних словах Джеймса и заставлявший таять, как свеча. Она отошла нетвердой походкой, чувствуя в ногах странную слабость. До нее донесся тихий смех Джеймса, и от этого смеха ее сердце забилось быстрее.

Единственное, что может хоть как-то отвлечь ее от этих безумных мыслей, это работа. А ее было предостаточно. После завтрака Алина облачилась в одну из своих старых туник и с несколькими слугами пошла в замок.

Джеймс и большая часть рыцарей занялись крепостной стеной, рвом и воротами, но несколько человек отправились в распоряжение Алины, на случай тяжелой работы внутри замка. Работы было непочатый край и нужно решить, что делать в первую очередь. Алина растерянно вздохнула. Она не имела ни малейшего представления, как привести в порядок замок, тем более, такой запущенный, как этот.

Но потом девушка быстро успокоила себя тем, что у каждого возникли бы проблемы с наведением порядка в таком замке. Поэтому она просто решила взяться за дело. Для начала поручила двум слугам отловить всех одичавших кошек и собак. Потом велела всю сломанную мебель перенести в одну комнату, где ее участь должен был решить столяр, прибывший из Норкасла. Когда слуги вернулись с двумя тощими собаками и тремя кошками, Алина отправила их очищать замок от других паразитов. Судя по душераздирающим воплям, раздавшимся вскоре, работа продвигалась весьма успешно.

Затем решили очистить все полы от грязной соломы. В этой операции принимала участие даже сама Алина, повыше подоткнув юбки.

Тем временем Джеймс, наведавшийся в кладовую, вернулся с печальным известием. Кладовая была практически пуста, за исключением бочек с тухлой рыбой, прогорклым маслом и заплесневелым зерном. Придя в главную залу замка, Джеймс застал Алину за уборкой грязной соломы. Его изумлению не было предела.

– Кларисса! Что ты делаешь? – он поспешил к жене, оторвавшейся от работы.

– Собираю солому, – спокойно ответила та, удивившись, что Джеймс задает такие нелепые вопросы. – Мы отнесем ее во двор и сожжем.

– Но, любовь моя, ты не должна заниматься этим сама.

Алина улыбнулась, согретая словами мужа. Заметил ли Джеймс, что назвал ее своей любовью? Или сказал просто так, как любой женщине, делившей с ним постель?

– А почему бы и нет? – беззаботно отозвалась Алина. – Я ведь молода и достаточно сильна, а работы предстоит много. И чем больше я буду помогать, тем скорее смогу спать в настоящей постели, а не на земле, – когда до Алины дошло, что Джеймс может истолковать ее слова по-другому, она замолчала.

Тот улыбнулся, и по свету, вспыхнувшему в его глазах, девушка поняла – он ив самом деле воспринял ее слова совсем не в том смысле, как ей хотелось бы.

– Что ж, верное решение. Пожалуй, мне стоит бросить всех людей на уборку замка, – многозначительно посмотрев на жену, Джеймс взял в руки ее ладонь и поднес к губам, – но я не хочу, чтобы ты портила руки. От этого могут быть мозоли.

– Ты прав. Пожалуй, я надену перчатки. Джеймс улыбнулся.

– Ну ладно. А я пошлю Брайана в деревню за подмогой. И запомни: как бы сильно нам ни хотелось встретиться в настоящей постели, ты не должна перенапрягаться, – он нежно обнял жену за плечи. – Не хочу, чтобы ты заболела, милая.

Ощутив на плечах прикосновение рук Джеймса, Алина тихо вздохнула. Она подалась вперед и уткнулась лицом в его грудь. Наконец, Джеймс с явной неохотой отстранился от жены.

– Нет, я не могу продолжать в том же духе, иначе нам обоим будет стыдно перед слугами, – произнес он тихим, напряженным голосом.

Алина заглянула ему в глаза. На смуглом лице Джеймса читалась безумная страсть, глаза светились лихорадочным блеском.

– Миледи, вы сможете мертвого поднять из могилы, – отступив назад, Джеймс сцепил за спиной руки, словно боясь снова потянуться к жене. Взгляд скользнул по телу Алины. Но потом Джеймс все же заставил себя повернуться и выйти из залы.

В полдень Алина и работавшие под ее началом слуги прервались на какое-то время, чтобы отдохнуть и перекусить. Девушка видела, с каким рвением работал Джеймс, приводя в божеский вид крепостную стену, и решила, что он стремится физическим трудом затушить бушевавшее пламя страсти.

После обеда из деревни вернулся сэр Брайан, ездивший туда в поисках свободных рабочих рук, и Алина очень быстро нашла работу прибывшим людям. К большой радости, сэр Брайан привез из деревни крысолова, который расставил хитроумные ловушки в кладовой и возле каждой щели и дырки в полу, где могли прятаться эти отвратительные твари.

К вечеру Алина была ужасно грязной и не чувствовала под собой ног от усталости. Но зато от соломы в замке не осталось и следа – ее сожгли во дворе. Назавтра уже можно было приступать к мытью полов и стен.

Перед Алиной встала проблема, как вымыться самой. На улице, конечно, слишком холодно, а в замке до жути пусто и грязно, что тоже не воодушевляло. Но и ложиться спать не вымывшись, Алине не хотелось. К тому же не давали покоя обещания Джеймса относительно сегодняшней ночи. А значит, она должна быть чистой, во что бы то ни стало. Наконец, в голову пришла идея. Одинокое здание кухни во дворе, где чета стариков продолжала готовить, было все же чище, чем сам замок, по крайней мере, там не бегали мыши и крысы. К тому же, там относительно тепло.

После ужина в кухне установили большую ванну и наполнили теплой водой. Пока Алина мылась, Джемма караулила у входа. Поскольку ванна была не слишком большой, а вода не особенно теплой, Алина вымылась довольно быстро. По крайней мере, смыла с себя грязь, накопившуюся за сегодняшний день. К счастью, волосы во время уборки она прятала под головным убором, и теперь их не требовалось мыть.

Переодевшись в чистое белье, девушка плотнее укуталась в теплую накидку и помогла Джемме вылить из ванны грязную воду. Потом поспешила к шатру, где сразу же забралась под одеяло и, положив руку под голову, погрузилась в ожидание.

Время тянулось ужасающе медленно. Алина лежала, вслушиваясь в гул мужских голосов у костра и раздававшийся смех. Потом решила, что лучше повернуться спиной ко входу в шатер, чтобы ее ожидание не так бросалось в глаза, когда Джеймс войдет. Повернувшись на другой бок, Алина снова замерла.

Она не могла не думать о том, что обещал Джеймс сегодня ночью, и эти мысли вызывали нервную дрожь. Грудь становилась упругой, а соски напрягались все сильнее, по мере того, как она думала о Джеймсе.

Но время шло, и Алина уже сомневалась, придет ли он. Может быть, Джеймс предпочел поиграть в кости и поболтать с мужчинами. Или слишком устал за день и решил просто пойти спать.

Алина же была слишком взвинчена, чтобы уснуть.

Когда она услышала осторожные шаги, то резко вскочила и оглянулась на вход. Полог приподнялся, и в шатер вошел Джеймс. Девушка облегченно вздохнула.

– Джеймс.

– Добрый вечер, миледи, – улыбнувшись своей ослепительной белозубой улыбкой, он разулся и сбросил с себя плащ, под которым была только нижняя туника.

Дрожа, Джеймс забрался под одеяло. Его лицо и руки были холодными и, когда он притянул Алину к себе, та почувствовала, что волосы у него влажные. Девушка улыбнулась про себя. Джеймс задержался потому, что, как и она, мылся. Ему тоже хотелось прийти к ней чистым и свежим.

Алина повернулась к мужу и улыбнулась, а он поцеловал ее в лоб. Потом внимательно присмотрелся к щеке Алины, которая еще днем казалась немного припухшей.

– Как твое лицо?

– Немного болит, – призналась девушка. – Но, благодаря работе, я почти не думала об этом.

– Устала?

– Чуть-чуть, – за те недели, что Алина играла роль леди, мышцы совсем отвыкли от нагрузок, и теперь ноги и спина немного болели.

– Я не хочу, чтобы ты работала, как простая служанка.

– Но так хочется поскорее привести все в порядок.

– Да, мне тоже, – какое-то время Джеймс молчал, не отрываясь, глядя на шею и грудь Алины, скрытые одеялом. – Ты помнишь, чему я обещал научить тебя сегодня?

Алина кивнула. Она вдруг почувствовала, что ей стало больно дышать.

Джеймс откинул одеяло до пояса. Но Алина не чувствовала холода. Она ощущала только страсть в глазах Джеймса.

– А ты, вижу, уже приготовилась, – улыбнувшись немного самодовольно, он провел кончиком пальца по вырезу ее сорочки.

И только сейчас Алина обратила внимание на то, что вместо сорочки с длинными рукавами и глухим воротом, которую обычно надевала зимой, сейчас на ней была сорочка без рукавов и глубоким вырезом, ее легко надеть и снять. Когда до девушки дошел смысл того, что она сделала, ее щеки стали пунцовыми от стыда.

Алина смущенно отвернулась, чтобы не встречаться с Джеймсом взглядом, но тот только усмехнулся и погладил ее по здоровой щеке.

– Не надо стыдиться, любовь моя. Все правильно и естественно. И я только горжусь, что у меня такая жена, как ты.

– Но я не должна… – взволнованно прошептала Алина.

– Забудь о том, что ты не должна делать, – попытался успокоить Джеймс. – Забудь об отце и дяде. И о том, что говорили тебе священники. Нет ничего плохого или грешного в прикосновении мужа.

– Но я…

Джеймс приложил палец к ее губам, заставляя молчать, и покачал головой.

– Не беспокойся. Тебе нечего бояться. Я не требую от тебя исполнения супружеского долга сегодня ночью. Обещаю, что не сделаю этого, даже, если ты сама будешь просить. Сегодня ночью я просто хочу получше узнать тебя.

Легким движением он развязал тесемки, на которых сорочка держалась не плечах, и потянул вниз. Сорочка сползла, цепляясь за упругие соски и приоткрывая округлые белые холмики красивой груди. Джеймс судорожно перевел дыхание. Даже при тусклом свете, проникавшем в шатер, красота Алины была безукоризненной. Молочно-белая кожа – чистая, как мрамор, высокая грудь – полная и упругая, с выступающими темными сосками. Тонкая изящная талия, такая же совершенная, как и грудь.

Джеймс не стал спускать сорочку ниже. Он лежал на боку, опершись на локоть и, не отрываясь, смотрел на роскошное тело Алины.

Девушка чувствовала, как ее обволакивает какое-то странное для зимней ночи тепло. Она немного смущалась под столь пристальным и пылким взглядом мужа, и все-таки его взгляд был приятен.

– Вы настоящая красавица, миледи, – прошептал, наконец, Джеймс. – Настоящая красавица. – Осторожно положив руку на грудь жены, он легонько погладил ее кончиками пальцев, уделяя особое внимание темному бугорку соска. В ответ на это поглаживание сосок стал напрягаться, твердеть. Потом рука Джеймса скользнула к другой груди и стала так же нежно ласкать, пока девушка почти не задохнулась от охватившего ее желания.

– Джеймс, о, Джеймс, – она откинулась назад и выгнула грудь.

Тот нагнулся, глядя ей в глаза. – Ты помнишь, что еще я хотел сделать сегодня?

– Да.

– И что же? Алина покраснела.

– Ты сам знаешь.

– Да, но хотел бы услышать это от тебя.

– Ты сказал, что хочешь покрыть мое тело поцелуями.

Губы Джеймса тронула чувственная улыбка.

– А ты сама хочешь этого?

Алина нервно облизала губы. Во рту вдруг страшно пересохло, и она с трудом прошептала:

– Да.

– Вот и хорошо. Потому что я тоже очень хочу этого.

Опустив голову, Джеймс припал губами к груди девушки. Вздрогнув от неожиданности, она выгнулась всем телом, и маленький бутон соска стал еще тверже. А нежные губы Джеймса продолжали доставлять такое наслаждение, что ей хотелось закричать.

Сжав грудь жены в ладони, Джеймс целовал и щекотал языком упругий бугорок, заставляя Алину дрожать от наслаждения. Девушка прерывисто дышала и тихонько постанывала. Джеймс придвинулся еще ближе и, поддерживая себя на локтях, стал ласкать поочередно то одну, то другую грудь Алины.

А потом, на какую-то долю секунды, он замер, после чего жаркий, влажный язык описал круг вокруг соска. Алина тихо вскрикнула.

– Тебе хорошо? – спросил Джеймс.

– Да, о, да.

– Это только начало, – заверил Джеймс, продолжая ласки. Алина судорожно вцепилась в край одеяла и изо всех сил стиснула зубы, чтобы сдержать рвущиеся стоны. Они с Джеймсом находились всего в нескольких метрах от костра и сидевших возле него людей, и Алине не хотелось, чтобы те что-либо слышали.

Джеймс передвинулся к другой груди жены и итак же изысканно обласкал ее, как и первую. Алина беспокойно перебирала ногами, внизу живота начинал разгораться огонь желания. Положив руки Джеймсу на плечи, она с силой потянула его к себе. А потом к ее удивлению и восторгу тот вобрал в рот весь сосок и стал легко посасывать его. Девушку охватило такое неудержимое желание, что она, как ни старалась, не смогла сдержать стон.

Но в следующую минуту Джеймс лег рядом с Алиной, и ей сразу стало чего-то не хватать. Было приятно ощущать на себе тяжесть его тела. Но вскоре Алина поняла, почему Джеймс передвинулся. Он откинул в сторону одеяло и совсем стащил с нее сорочку. Теперь она лежала полностью обнаженная, и прохладный воздух приятно холодил разгоряченную кожу.

Джеймс стал легко поглаживать ноги жены, с каждым движением все выше подбираясь к жаркому средоточию ее страсти. И вот, наконец, пальцы коснулись шелковистых завитков лона. Ощутив на пальцах влагу, он едва заметно улыбнулся, ни на секунду не прекращая ласкать и возбуждать девушку. А она, согнув ноги в коленях, устремилась навстречу мужу всем телом, желая чего-то большего. Но он не стремился удовлетворить желание Алины, а только ласкал и дразнил ее. Потом ласки Джеймса стали еще более интимными.

Подняв голову, он наблюдал за женой. Та часто и тяжело дышала, стонала, и ее голова беспокойно металась по одеялу.

– Пожалуйста, – тихонько простонала Алина, – прошу тебя, Джеймс.

– Нет, – голос был хриплым от желания, ему потребовалось сделать над собой усилие, чтобы отказать жене. Но он поклялся, что не тронет ее сегодня ночью, рассеял страхи и сомнения тем, что пообещал сдержаться, даже, если она сама захочет большего. А доверие жены в данный момент было гораздо важнее удовольствия, которое впоследствии он получит, сколько пожелает.

Оторвавшись от жены, Джеймс бросил последний взгляд на ее прекрасное тело. Алина села, потянувшись к нему, он взял ее руки в свои и поцеловал.

– Нет, любовь моя. Я дал тебе слово, что не буду этого делать. И сдержу его. Я никогда не нарушу данного тебе слова.

– Но я не хочу, чтобы ты его сдержал! – в голосе Алины слышалось раздражение. Однако в глубине души она высоко ценила сдержанность мужа, его силу воли.

Взяв сорочку, Джеймс помог жене надеть ее и скрыть от его глаз свое манящее тело. Девушка раздосадовано вздохнула и, бросившись на одеяло, отвернулась от мужа. Джеймс лег рядом и осторожно привлек ее к себе. Алина чувствовала спиной его крепкую, пульсирующую плоть и думала о том, что Джеймсу сейчас так же нелегко, как и ей. И все же, раздражало, что он не уступил ее страсти и остался спокойным, в то время как она едва не лишилась рассудка от охватившего желания. Поэтому девушка принялась легко двигаться, стараясь коснуться возбужденной плоти Джеймса, и делала это, пока не услышала его стон.

– О, – язвительно произнесла Алина. – Значит, и тебе сейчас нелегко?

– Увы. Очень нелегко, – признался Джеймс, прижимаясь к жене еще сильнее. – Не дразни меня, иначе тебе несдобровать.

– Это что, обещание? – лукаво улыбнулась она. Джеймс усмехнулся.

– Ах, ты мой маленький лисенок. Давай спать. Скоро ты получишь то, чего так хочешь.

– Но когда?

– Когда твое лицо не будет причинять боль. Когда мы не сможем больше выносить эти дразнящие игры. Когда ты взглянешь на меня утром и скажешь: «Я хочу тебя сегодня вечером».

Алина подумала, что это время наступит очень скоро. Уже сейчас ее тело распалено столь сильным желанием, что хочется кричать о том, как она хочет Джеймса.

Однако, когда на следующее утро Алина проснулась после нескольких часов беспокойного сна, перемежавшегося пылкими мечтаниями, к ней в полной мере вернулся здравый смысл, и она решила пока не торопить события. Если подождать еще немного, может быть, произойдет какое-нибудь событие, и ситуация прояснится. Но девушка прекрасно понимала – распутать узел, затянувшийся вокруг нее, способно только чудо.

Джеймс и рыцари продолжали приводить в порядок крепостную стену. Алина отправила Джемму и нескольких слуг за свежей соломой, а сама организовала уборку замка. Вычистив верхний этаж водой и щетками, они спустились к спальням, но к вечеру до первого этажа так и не добрались. От тяжелой, нудной работы у девушки болело все тело.

Ближе к вечеру к замку подъехала группа вооруженных всадников. Они двигались неспеша, потому что позади катилось несколько повозок. На знаменах и щитах воинов красовался родовой герб Норвенов. Брат Джеймса решил лично доставить подкрепление. Когда всадники въехали во двор, Алина увидела среди них Стивена. И Ричард, и Стивен были, видимо, целиком захвачены предстоящей охотой на лесных разбойников.

Джеймс радостно поздоровался с братом и Стивеном, после чего мужчины стали что-то обсуждать и смеяться. Девушка укоризненно покачала головой. Только мужчины, с негодованием думала она, могут с таким нетерпением ожидать назначенную на следующее утро бойню. Алине становилось страшно при мысли, что вместе со всеми в лес отправится и Джеймс. Она давно свыклась с тем, что рыцарям суждено сражаться. Но теперь рыцарем был и ее муж. Сердце Алины будет разбито, если однажды он не вернется из похода. Девушка вдруг пожалела, что в замок приехали граф и Стивен, которые завтра увезут от нее мужа.

Взяв себя в руки, Алина подошла поздороваться с гостями, умело, скрыв страх и злость. Но ночью, когда Джеймс пришел в шатер, она оттолкнула его и повернулась спиной.

– Почему бы тебе не провести ночь со своими родственниками? – спросила Алина с оттенком высокомерия, с которым не говорила уже несколько недель.

– Что? В чем дело?

– Мне кажется, ты с гораздо большим удовольствием обсудил бы, как будешь ловить разбойников и сжигать их хижины.

Джеймс часто заморгал, пытаясь лучше разглядеть в темноте лицо жены. Ее внезапная атака явилась полной неожиданностью.

– Кларисса, да в своем ли ты уме? Как ты можешь сочувствовать тем варварам, которые на тебя напали?

– Но они такие же люди, как и мы. И у них, конечно, есть семьи, которые надо кормить.

– Так значит можно нападать на любого прохожего, убивать его? Кларисса, не говори глупостей. Иди лучше ко мне и давай забудем этот…

– Значит, я говорю глупости? – вспыхнула Алина, сердито глядя на мужа. – В таком случае, тебе лучше уйти. Такому благородному человеку, как ты, не пристало спать с дурой.

Брови Джеймса сошлись на переносице.

– Ты осмеливаешься выгнать меня?

– Представь себе, да! – отрезала девушка глаза, которой метали молнии, а тело было неестественно выпрямлено.

– Не сомневаюсь, что ты сделаешь это. Ну ладно, Кларисса, – Джеймс потянулся к жене. – Что с тобой случилось?

– Со мной ничего не случилось, – резко ответила Алина, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы. – А вот ты завтра уезжаешь. Что, если ты не вернешься обратно? Если тебя убьют?

Джеймс засмеялся, а рассерженная Алина схватила первое, что попалось под руку, а именно, подушку, и швырнула ее в мужа, целясь в голову.

– Не смейся надо мной.

– Прости, любовь моя, – Джеймс изо всех сил старался успокоиться. – Но как ты могла подумать, что меня может убить кучка этих жалких негодяев? Боже правый, невысоко же ты ценишь мои воинские способности, если сомневаешься, что мы с братом и нашими рыцарями сможем разделаться с несколькими пешими людьми, вооруженными только дубинками и ножами.

– Но всякое может случиться. Ведь ты едешь воевать, а значит, может произойти все, что угодно. Вдруг что-то изменится? У этих людей, вполне вероятно, есть луки, а стрела может пробить кольчугу или шлем, или…

– Да, да, – стараясь успокоить жену, произнес Джеймс, притягивая ее к себе. – А еще я могу упасть с лошади и сломать шею. Или попаду под дождь, простужусь и умру.

– Не смейся надо мной! – Алина вызывающе вскинула голову.

Джеймс улыбнулся и, нагнувшись, поцеловал жену в лоб.

– В таком случае, моя дорогая леди, вы не должны говорить глупости. Никто меня завтра не

убьет.

– Но как ты можешь быть уверен?

– Потому что знаю, если завтра погибну, то уже не смогу вернуться к тебе, у нас никогда не будет ночи, которую мы оба ждем. А этого я допустить не могу.

– Ты хоть сейчас можешь не шутить?

– Нет, я не шучу и говорю серьезно. Можешь быть уверена: я буду предельно осторожен, чтобы даже самая пустяковая царапина не стала для нас помехой.

От этих слов Алине стало как-то тепло и спокойно, и она доверчиво прижалась к нему.

– О Джеймс, я не хочу, чтобы ты рисковал собой.

– Что же ты предлагаешь в таком случае? Чтобы я отправил в лес к разбойникам брата и Стивена, а сам отсиделся в замке? Ты хочешь, чтобы я дрожал от страха при виде кучки разбойников? Скажи честно, Кларисса. Ведь ты и близко не подпустила бы к постели такого труса.

Девушка вздохнула.

– Да, правда. Просто я очень боюсь тебя потерять.

Джеймс прижался губами к волосам жены.

– Мне очень приятно слышать, что ты беспокоишься и огорчишься, если меня убьют. Алина невольно вздрогнула.

– Джеймс, не смей говорить об этом! Он улыбнулся.

– Значит, я и в самом деле тебе небезразличен?

– Я люблю тебя.

Когда до Алины дошел смысл только что сказанных слов, она словно окаменела. Джеймс порывисто прижал жену к себе и уткнулся лицом в ее волосы.

– О, любовь моя, моя Кларисса, – прошептал он. – Меня не убьют эти разбойники. Клянусь. Ты должна верить. Я вернусь к тебе, и мы будем любить друг друга. И жизнь наша будет долгой и счастливой.

Он опустился на одеяло, все так же крепко прижимая жену к себе. Алина доверчиво прильнула к нему, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы. ЕСЛИ БЫ ВСЕ ТАК И БЫЛО, КАК СКАЗАЛ ДЖЕЙМС…