Текст книги "Женатые. Часть 3 (ЛП)"

Автор книги: Кендалл Райан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 8 страниц)

Глава 10
Ной

В последнее время Оливия испытывает огромный стресс, даже сильнее, чем обычно. В дополнение к ведению бизнеса и хождению на цыпочках вокруг наших хрупких, все еще исцеляющихся отношений, она столкнулась с ухудшающимся здоровьем отца.

Долгое время мы притворялись, что он выкарабкается. Но правда такова, что он очень болен. Прогнозы плохие, и, возможно, в этот раз он не покинет больницу. Больше всего на свете мне хочется все исправить, украсть Оливию и защитить ее от боли.

На двоих, мы уже потеряли троих родителей. Так что это для нас не ново. Но дело в том, что к этому невозможно привыкнуть.

Я вздыхаю и поднимаюсь с дивана. Оливия скоро вернется домой, и я планирую приготовить ужин, ожидая ее. Если есть хоть малейшая возможность улучшить ее день, я сделаю это.

Тушу томаты и чеснок в белом вине, а на плите закипают лингвини, когда слышу, как открывается входная дверь. (Примеч. Лингвини – итальянские макаронные изделия).

– Есть кто? – зовет Оливия.

– На кухне. – Я заканчиваю нарезать хлеб и выключаю плиту как раз в тот момент, когда Оливия заходит в комнату.

Она грустно улыбается мне. Я знаю, как трудно даются ей посещения отца. И решаю в этот момент, что больше она не будет навещать его без меня. Несмотря на то, что Оливия никогда не признавалась мне, но, вероятно, быть одной в больнице тяжело для нее. Мне нужно быть рядом, чтобы ей было на кого опереться или высказаться.

Она сняла обувь, и теперь на добрых пятнадцать сантиметров ниже меня. Я притягиваю ее к себе, чтобы обнять. После прожитых вместе нескольких месяцев, я заметил, что она всегда снимает пыточные устройства, которые называет туфлями, у входной двери, чтобы потом бережно отнести их в свой шкаф. Оливия отлично выглядит на каблуках, но я мысленно помечаю себе, что позже нужно сделать ей массаж ног.

Оливия прижимается головой к моей груди.

– Я тут подумала… нам нужно поговорить.

– Согласен, – киваю я. – Но сперва еда.

– Ты слишком хорошо меня знаешь, – хихикает она.

Оливия достает тарелки и салфетки и располагает их на столе, пока я сливаю пасту и смешиваю ее с домашним соусом, добавляя немного тертого сыра пармезан.

Мы наслаждаемся ужином на диване с бокалом белого вина, а на заднем фоне тихо работает телевизор. Это так по-домашнему и уютно.

Когда мы заканчиваем, я смотрю, как Оливия относит тарелки на кухню. Она собрала волосы в небрежный пучок на затылке, и, хотя она все еще в своей рабочей одежде – гладкой черной юбке-карандаш и кремовой шелковой блузке, вырез которой украшен маленькими пуговичками – Оливия выглядит непринужденно и расслабленно.

Пока наблюдаю за тем, как она наливает нам по бокалу вина, меня одолевают две мысли одновременно: что я влюблен в нее, и что так не может больше продолжаться. Мне надоела эта недоговоренность и недосказанность, надоело пресмыкаться перед ней ради ее внимания, жить и работать бок о бок с ней, словно я ей безразличен, а затем безумно трахаться, когда она сочтет это уместным. Мне не нужны объедки, мне нужна вся она целиком.

Когда Оливия снова садится рядом со мной, я готов поставить все на кон. Сказать ей, что мы дошли до точки невозврата, что пора решить: – все или ничего. Но Оливия опережает меня.

– В последнее время я много думала о нас, – начинает она неуверенным голосом. Потом сглатывает и ставит свой бокал на кофейный столик рядом с моим.

– И что же ты надумала? – Я поворачиваюсь лицом к ней, подталкивая ее продолжить.

– Я так больше не могу, – качает головой она, словно пытаясь прогнать неприятную мысль.

Мой желудок сжимается. Словно я в свободном падении, лечу навстречу катастрофе, не имея возможности ее предотвратить.

– Мне ненавистно то, что я не знаю, где мы находимся, и что произойдет дальше. – Она сжимает руки на коленях, чувствуя себя неловко.

– И что ты хочешь, чтобы произошло дальше? – Я слегка задерживаю дыхание, ожидая ее ответ.

– Я просто хочу… чтобы все стало лучше. Как было прежде. Я… я влюбилась в тебя Ной, – заикается Оливия.

Любовь. Мое сердце подскакивает к горлу. Не так давно, услышав это слово из шести букв, я бы сбежал. Но здесь и сейчас, сорвавшиеся с прекрасных губ Оливии… Я никогда не слышал ничего слаще… Мне хочется сжать ее в объятиях, крепко поцеловать, доставить ей удовольствие прямо здесь на диване. Показать ей, как сильно скучал по ней.

Но я сдерживаюсь и заставляю себя действовать осторожно. Мы все еще не разобрались во всем до конца.

Я переплетаю наши пальцы и притягиваю ее ближе к себе.

– Тогда не противься.

– Мне страшно. – Оливия поднимает на меня взгляд.

– Мне тоже, – признаюсь я.

Мы оба понимаем: что бы ни произошло дальше, мы пройдем через это вместе. И это касается наших сердец, бьющихся, как одно целое, а не только работы. Это кажется более хрупким и реальным, чем я даже мог себе представить.

– Что это значит? – спрашивает она.

Я притягиваю ее еще ближе, что Оливия практически оказывается у меня на коленях. Поглаживая щеку кончиками пальцев, я нежно и целомудренно целую ее в губы.

– Это значит, что мы вместе, в это раз по-настоящему, как муж и жена. Никаких секретов, что бы ни случилось. Мне все равно, что произойдет с компанией… я хочу только тебя. Ты нужна мне днем и ночью, всегда. Не могу смириться с мыслью, что ты не моя. Я хочу быть тем мужчиной, который проведет тебя через все жизненные взлеты и падения.

А их будет немало, можно не сомневаться. Мы уже пережили много штормов вместе, но мы оба остаточно взрослые, чтобы понять, что, вероятно, еще не прошли через самое худшее. И именно поэтому мне хочется быть ее надежной и тихой гаванью.

– Я тоже хочу этого. – Печальная улыбка появляется на ее губах.

– И мне так чертовски жаль, что я не рассказал тебе о пункте про наследника. Клянусь, я бы никогда…

– Я знаю, Ной. – Она поднимает руку, как бы отмахиваясь от моих извинений. – Пожалуйста, не надо. Нам не нужно заново переживать это. Если мы сделаем это, если будем двигаться вперед, хочу, чтобы ты знал: я обещаю не вспоминать о твоих ошибках и не кидаться в тебя обвинениями.

– Спасибо, – киваю я. – Это больше, чем я заслуживаю.

И это еще одна причина, почему Оливия идеальная женщина, хотя мне не нравится, что она сказала «если». Что касается меня, то нет никаких «если». Я уже настолько увяз в любви к ней, что это больше невозможно скрывать. Мое сердце в ее руках, и все, что мне остается, это ждать ее решения.

– Но ребенок… – Она прикусывает нижнюю губу, взглядом изучая меня. – О нем нам следует поговорить. Он будет позже. Гораздо позже… если вообще будет. Я пока думаю об этом.

Мое сердце снова подскакивает к горлу. От мысли об Оливии и нашем ребенке у меня кружится голова. А знать, что есть такая возможность в будущем, что этот выбор мы могли бы сделать вместе… это значит для меня очень много.

– Хорошо, – говорю я, пытаясь сохранять спокойствие. – Я просто хочу, чтобы мы были вместе. Это все, чего я когда-либо хотел – реальный шанс быть с тобой. Знаю, мы вступили в этот брак при необычных обстоятельствах, но для меня это не фиктивный брак. Никогда не был фиктивным. – Я наклоняюсь и целую ее еще раз, нежно и мягко.

– О чем ты говоришь? – Она отстраняется и вопросительно смотрит на меня.

– Когда Стерлинг ожидал, что я заартачусь из-за женитьбы, – пожимаю я плечами, – я не заартачился. И когда все думали, что я передумаю, я не передумал. Я всегда хотел тебя. Единственная девчонка, которая, казалось, была невосприимчива к моему шарму. Единственная, которая держала меня в напряжении, споря со мной часами. Самая прекрасная женщина, которую я всегда хотел, но ты никогда не давала мне шанса. Теперь ты моя, и сейчас, когда ты у меня есть, я не испорчу это. Обещаю тебе.

– Ной… – Оливия издает тихий звук одобрения.

– Отныне все делим пополам. Обещаю быть открытым и честным. Обещаю подключать тебя, какой бы неприятной ни была ситуация. Мы с тобой в одной упряжке. До конца. Пожалуйста, ты не можешь уйти. Я люблю тебя.

Она прикусывает губу, заставляя меня мучиться от неведения. Затем улыбается.

– Я никуда не собираюсь. Я тоже люблю тебя.

Я прижимаюсь к ее губам своими. Я настолько переполнен эмоциями – любовью, вожделением, счастьем – что готов взорваться. Поднимаю ее с дивана и несу в нашу спальню.

Комната, которую последние три недели мы делили в гробовом молчании, больше не такая. Потому что в тот момент, когда располагаю Оливию в центре кровати, я одним быстрым движением стягиваю с нее юбку и трусики, и удивленный вздох срывается с ее губ. Далее следуют блузка и кружевной лифчик.

– Привет, тигр. – Она улыбается мне с таким голодом, что мой член дергается. – Давай-ка сравняем счет.

Я стягиваю рубашку через голову, пока Оливия возится с моим ремнем. А потом располагаюсь рядом со своей женой, кожа к коже. Она целует меня в шею, и все встает на свои места.

Мы долго целуемся. Чувствую, что не могу насытится ею: ароматом жимолости, тихими хриплыми стонами. Но моя нужда быть ближе к ней – быть внутри нее, обладать ею – побеждает.

– Мне нужно заняться с тобой любовью, – бормочу я ей в губы. Впервые говорю эти слова женщине. Заняться любовью. Но вдруг осознаю, что именно так и есть.

– Да, – шепчет она.

Дотянувшись до тумбочки, достаю из ящика презерватив. Затем, поразмыслив, я снова тянусь, беру второй и бросаю его на кровать рядом с нами.

– Кто-то сегодня амбициозен, – хихикает Оливия.

Чертовски уверен, что я. Я слишком долго ждал ее. Если все сделаю правильно, то утром она будет насытившейся и уставшей.

Вскрываю пакетик, но Оливия перехватывает инициативу на себя. Ее руки нежные и намного мягче моих. Моя потребность быть ближе к ней перебивает все остальные инстинкты, словно в этот раз соединение намного значительней, чем все предыдущие разы вместе взятые, когда она отдавалась мне.

Все наши предыдущие интимные встречи были рождены обманом. Да, она хотела меня, но сегодня это по-другому. Оливия отдала мне свое сердце, простила мне все мои прегрешения, и желание показать ей, что это значит для меня, безусловно поглотило меня. Она не моя девушка или фальшивая невеста, или просто вторая половина нашего брака. Оливия – моя жена. И у меня такое чувство, что для того, чтобы она осознала это, потребуется гораздо больше. Но в данный момент меня волнует лишь то, как заставить ее чувствовать себя хорошо.

Притягиваю Оливию так, чтобы она оседлала мои бедра. Затем приподнимаю ее, чтобы выровнять нас. Когда она опускается, это ощущается, словно я попал в рай. Рай. Она откидывает голову назад и издает протяжный низкий стон.

– Навсегда, – стону я, крепко сжимая ее бедра, контролируя темп. Медленно и не спеша, чтобы я мог насладиться каждым ее вздохом, каждым стоном, каждым сжатием ее внутренних мышц.

– Ной, – шепчет она, обхватывая меня ногами, подталкивая ускорить темп. – Быстрее. Глубже.

– Скажи мне, – требую я, двигая вверх бедрами.

– Я твоя. – Она двигается навстречу мне, принимая меня глубже.

Моя грудь наполняется любовью к этой удивительной женщине, меня переполняют эмоции. Погружаясь в нее снова и снова, я доказываю, что все в нашем союзе правильно.

– Моя, – рычу я.

– Навечно, – всхлипывает она, уже задыхаясь от удовольствия.

Навечно.

Глава 11
Оливия

– И в завершении, в интересах совета директоров сохранить компанию «Тейт и Кейн Энтерпрайзес», – заканчиваю я и, затаив дыхание, сморю на Ноя. – Как тебе?

– Отлично. Думаю, у нас все получится, – устало улыбается он мне. – Как я и сказал после двух последних репетиций.

Я прикусываю губу, которая и так уже порядком искусана за эту ночь.

– Может, нам стоит повторить еще разок? Не знаю, убедительна ли моя речь так, как мне хотелось бы. И, возможно, мне стоит сделать те дополнительные слайды, о которых я говорила ранее. Наши аргументы обязательно должны быть сильнее…

Ной протягивает руку и сжимает мое плечо, одновременно прерывая и успокаивая меня.

– Снежинка. Успокойся. Наша презентация отличная. К тому же, уже час ночи – я устал и уверен, что и ты тоже. В данный момент, хороший здоровый сон будет лучше, чем сотня графиков.

– Ладно, ладно, – вздыхаю я, признавая поражение. Одно слово «сон» вызывает зевоту.

– Видишь? Позволь мне уложить тебя в постель.

Я улыбаюсь и выгибаю бровь.

– Что за тон? Я думала, ты хочешь спать.

– Не волнуйся, хочу. – Он возвращает мне улыбку. – Секс может подождать до завтрашнего вечера, после того, как мы надерем им задницу нашей презентацией и спасем мир.

Очередной зевок прерывает мой смех, пока Ной ведет меня в постель.

***

В тот вечер, все еще торжествующе смеясь, мы вваливаемся во входную дверь пентхауса, как пара студентов, только что окончивших колледж.

– Мы сделали это! Мы спасли всю нашу чертову компанию! – громко кричу я, сбрасывая туфли. Несмотря на всю нашу тяжелую работу, я не могу поверить, что мы убедили правление позволить «Тейт и Кейн» жить. И хотя невыполненный пункт о наследнике лишил нас наших акций, у нас все еще есть наша работа в качестве глав компании. Мы еще можем жить нашим наследием, а это все, что нам на самом деле хотелось.

– Чертовски верно. Нас невозможно было остановить. – Ной обхватывает меня за талию, поднимает и кружит по коридору, заставляя визжать от удивления и восторга. – И это именно твоя блестящая идея о вечеринке спасла наши задницы, Снежинка.

– Даже не пытайся вести себя так скромно. Я бы не справилась с этой чудовищной горой работы без тебя. – Я игриво хлопаю его по плечу – это единственная часть тела, до которой я могу дотянуться в таком положении. – Теперь отпусти меня и налей нам выпить.

– Еще одна отличная идея. Открою бутылку охлажденного шампанского. – Ной ставит меня на ноги, снимает пиджак и бросает его на спинку стула.

– У тебя уже есть охлажденное? – спрашиваю я, следуя за ним на кухню.

– Прошлой ночью я подумал, что если мы победим, то захотим отпраздновать, а если проиграем, то утопим свою печаль.

– Какой вотум доверия. Тебе нужно было сказать мне, что уверен в нашей победе.

Он пожимает плечами, криво улыбаясь.

– Да-а, но мы выиграли, верно?

Достаю из буфета пару бокалов, пока Ной берет бутылку из холодильника и откупоривает ее. Есть что-то чарующее в звуке откупоривающейся бутылки шампанского – это похоже на мини-праздник. Ной наполняет наши бокалы до краев.

– За успех в бизнесе, за трудные победы… и за неудержимые пары, – произносит он, поднимая свой бокал в воздух.

– Поддерживаю. – Беру бокал, чокаюсь и делаю большой глоток, наслаждаясь легкими пузырьками, лопающимися на языке.

– А теперь, где мой поздравительный поцелуй?

Я закатываю глаза, потом наклоняюсь к нему и чмокаю в губы. Ной тихо и одобрительно ворчит, потом пытается притянуть меня ближе, но я отстраняюсь.

– И это все? – протестует он.

– Позволь мне сначала выпить хотя бы один бокал шампанского. Я еще не закончила наслаждаться нашим триумфом.

Когда мы допиваем, Ной обновляет наши напитки.

– За что нам стоит выпить на этот раз?

– Хм-м, – задумчиво протягиваю я. – Ты многое опустил в первом тосте. Как насчет… за мое удачное замужество?

Ной удивленно моргает, а затем кивает. Улыбка медленно появляется на его губах.

– Мне нравится этот тост.

Улыбаясь, я чокаюсь с ним. Наверное, я удивила его. Но он и вся та радость, которую он приносит мне, сперва удивили меня.

Ной допивает и удовлетворенно вздыхает.

– Это здорово.

– Знаю, – решительно киваю я. – Боже, так удивительно не чувствовать, что решение совета директоров висит над нашими головами.

– Ну, и это тоже, – широко улыбается мне он. – Но я, прежде всего, говорил о том, чтобы проводить время с тобой дома. Не могу вспомнить, когда мы в последний раз просто тусовались и веселись, как сейчас.

Мы отдалились не только потому, что были очень заняты работой. Также я не была уверена, в каких мы сейчас находились отношениях, и старалась изо всех сил в этом разобраться. Но сейчас вся боль в прошлом: мы поговорили о наших чувствах, сказали друг другу, что уже давно должны были сказать, и теперь пытаемся оставить позади весь этот ужасный эпизод.

Чувствуя мою нерешительность, Ной протягивает руку и переплетает свои пальцы с моими.

– Извини, я не хотел тебя расстраивать. Просто имел в виду… что я рад видеть тебя снова счастливой.

Не сводя с меня глаз, он подносит мою руку к губам и с улыбкой целует костяшки пальцев, как в тот день, когда я впервые согласилась с ним встречаться. Эта судьбоносная встреча состоялась всего три месяца назад, но мне кажется, что прошла целая жизнь – возможно, потому, что я стала другим человеком. Кто бы мог подумать, что наши отношения зайдут так далеко? Если бы кто-нибудь сказал мне тогда, что я влюблюсь в Ноя Тейта, дала бы тому затрещину. Я была бы шокирована.

Более хриплым голосом Ной добавляет:

– Кстати, о веселье… Иди сюда, красавица.

Жар в его темных глазах прогоняет все другие мысли из моей головы.

– Хорошо, но сегодня я хочу попробовать кое-что новое.

Его интерес усиливается.

– Да?

Я протягиваю руку, чтобы схватить мужа за галстук. Его дыхание учащается, пока я развязываю узел и вытягиваю шелковую ткань винно-красного цвета из воротника его рубашки.

– Я хочу, чтобы ты завязал мне глаза, – говорю я, чувствуя, как мои щеки невольно краснеют. Мне придется привыкнуть говорить о таких вещах, ведь я замужем за богом секса.

Его глаза округляются от удивления и волнения.

– Ты уверена?

– Да. Я доверяю тебе.

И мне хочется показать ему, что доверяю. Я не так хороша в словах, как он, но этим актом – отдавая свое тело и свое удовольствие прямо в его руки – я знаю, что мое послание дойдет до него быстрее, чем если бы просто сказала ему, что прощаю его.

Когда Ной целует меня крепко, глубоко и искренне, мои глаза наполняются слезами счастья. Совершенно очевидно, что он понимает.

Мы слегка задыхаемся, когда он отстраняется. Не говоря ни слова, он берет меня за руку и ведет по коридору. Как только оказываемся в спальне, Ной снова поворачивается ко мне, все еще держа меня за руку.

– Позволь мне раздеть тебя, – говорит он чуть охрипшим голосом.

С трудом сглотнув, я киваю.

С медлительностью, которая кажется отчасти благоговением, а отчасти просто дразнением меня, он снимает мою одежду. Сначала расстегивает пуговицу за пуговицей блузки, потом юбку, которая сползает по моим ногам. Затем целует меня, обнимая за спину, чтобы расстегнуть лифчик. Мои трусики он снимает последними.

И вот, наконец, я стою перед ним совершенно голая. Сегодня вечером, с Ноем, я могу отдохнуть от роли влиятельного руководителя. Сейчас я просто Оливия – женщина, готовая и ждущая прикосновения мужа.

Он подталкивает меня назад, чтобы я легла на кровать, затем садится рядом и завязывает галстуком мои глаза. Мне видно лишь тонкую полоску света внизу моей импровизированной повязки. Чувствую, как кровать прогибается, когда Ной опускается надо мной, опираясь на руки так, что наша единственная точка соприкосновения – это случайное касание его хлопчатобумажных брюк к моим ногам.

Мгновение слышно только наше слабое дыхание. Потом Ной скользит губами по раковине моего уха, и я громко вздыхаю.

Он начинает целовать мое тело, уделяя внимание каждой чувствительной точке, как будто наслаждаясь моим вкусом. Неспособность предсказать его движения делает каждое прикосновение восхитительным сюрпризом. Не видеть его – еще одна сладкая пытка. Жаль, что я не могу видеть, как движутся его полные губы по моей коже, и его глаза, горящие пылким желанием.

Но я компенсирую это своими руками. Зарываюсь пальцами в его растрепанные волосы, наслаждаясь их текстурой и тем, как прерывается его дыхание, когда от возбуждения я слишком сильно дергаю их. Глажу его плечи и спину, просто чтобы почувствовать его кожу, и как твердые мышцы движутся под ней. Я хочу изучить каждый миллиметр его тела. Может, нам стоит как-нибудь повторить это, но завязать уже его глаза…

Ной мягко царапает зубами то самое чувствительное местечко на шее, отчего мои колени всегда превращаются в желе. Затем касается мягкими, полными губами моей ключицы, верхней части груди, вершинки соска, и медленно опускается все ниже и ниже. Внутри меня все трепещет от нетерпения. Он так медленно продвигается вниз, что я прямо-таки чувствую, что могу взорваться от предвкушения. Господи, неужели он собирается действовать в таком темпе всю ночь?

Клитор пульсирует, когда Ной, наконец, накрывает губами один сосок, облизывая и посасывая, сжимая и перекатывая другой сосок пальцами.

– Ной, – умоляюще стону я. Приподнимаю бедра в такт движениям его языка. Я уже такая влажная, чувствую, насколько мокро между ног каждый раз, когда извиваюсь. И когда приподнимаю колено, чувствую его – стальной стержень, натянувший молнию брюк. Я трусь коленом о его твердость и ухмыляюсь, когда слышу стон Ноя.

– Сегодняшний вечер должен быть посвящен тебе. – Похоже, он больше возбужден, нежели раздражен.

Я протягиваю руку и слышу, как Ной резко втягивает воздух, когда пальцами обхватываю его твердый член.

– Но это для меня, не так ли? Так в чем проблема?

– Непослушная девочка, – рычит он. – Мне остановиться и связать тебя? Или ты можешь побыть хорошей?

– Не знаю, как насчет хорошей, – качаю я головой, – но я буду терпелива, если ты этого хочешь. – По крайней мере, еще немного. Не знаю, сколько еще смогу выносить это поддразнивание. – Но я не собираюсь прекращать прикасаться к большому сексуальному члену моего мужа, так что даже не проси, – улыбаюсь я, не в силах сдержаться.

Он целует мои улыбающиеся губы.

– Ты можешь прикоснуться ко мне, где захочешь, после того, как кончишь для меня.

После? Мне нравится, как это звучит… но, черт возьми, как долго мне придется ждать?

Без дальнейших разговоров на эту тему Ной переключается на другой сосок – пальцами покручивая тот, который облизывал раньше, а его губы, язык и зубы – это почти слишком интенсивно для того соска, который он превратил в тугую горошинку. Затем он продолжает свое путешествие вниз по моему телу. Мышцы живота сокращаются с каждым его поцелуем.

Я задыхаюсь и дергаюсь в предвкушении, когда же моего центра коснется порыв ветерка. Ткань тихо скрипит под весом Ноя, скользящего вниз по простыням. Потом я чувствую, как он касается губами моей лодыжки.

– Т-ты ненормальный, – беспомощно хихикаю я. Он действительно пропустил главную достопримечательность? Начав с моих ушей и путешествуя вниз, он собирается начать снова у моих ног и двигаться вверх? Божечки…

– Оно будет того стоить, обещаю, – мурлычет он, его горячее дыхание обдувает мою икру.

Я пытаюсь заставить себя не шевелиться, пока губами он медленно движется вверх по моим ногам. Но рваный вздох вырывается из моего горла, когда Ной начинает посасывать и покусывать кожу моих ног. Я никогда не позволю Ною услышать, как кончаю, если он когда-нибудь оставит засос на моей шее, но никто больше никогда не увидит эти следы. Они личные, интимные, их чувственный смысл понятен нам и только нам. И мысль о том, что Ной заявляет на меня свои права… заставляет меня дрожать всем телом.

Он обхватывает мои бедра большими теплыми ладонями и раздвигает их. Я вздрагиваю от ощущения его дыхания, скользнувшего по моей влажной киске. Почему он не двигается?

– Ч-что ты делаешь? – стону я.

– Просто остановился полюбоваться тобой.

Мои щеки вспыхивают. Я не стыжусь своего тела, но он говорит о моих женских частях, словно смотрит на произведение искусства.

– Неужели это правда…

– Ты красивая.

Внезапно возникает сильное желание сжать бедра вместе, но я борюсь с собой, чтобы позволить ему восхищаться мной.

– Сексуальная. – Первый поцелуй приходится в вершину моего холмика. – Тугая. – Ной перемещается, и невинный поцелуй опускается чуть ниже. – Сладкая. – Еще один поцелуй, еще один крошечный, сводящий с ума шажок, ближе к тому месту, где я хочу его. – Мокрая.

Я почти кричу, когда он, наконец, скользит языком по моему клитору.

– Моя, – рычит Ной.

Ной лижет и сосет с той же сводящей с ума медлительностью, с которой он поклонялся моему телу. И упрямо игнорирует мои пальцы, которыми я запутываюсь в его волосах и притягиваю его лицо к моей киске, подталкивая его поторопиться. Но он не торопится заставить меня кончить. Как будто у него вся ночь впереди.

Его горячий, влажный, подвижный язык порхает из стороны в сторону, как ленивый взмах кошачьего хвоста. Именно это ощущение выводит меня из себя сильнее всего – только если бы эти движения были чуточку быстрее. Блаженный жар нарастает неуклонно, но, черт возьми, так медленно. Я чувствую приближение края, но не могу дотянуться до него. Все, что могу сделать, это быть терпеливой и ждать, пока Ной отправит меня туда. Этот черепаший темп сводит меня с ума. Ближе, ближе, сантиметр за сантиметром…

До тех пор, пока он не начинает стонать, прижимаясь к моей влажной плоти, и не погружает в меня твердый палец. Я, наконец, достигаю кульминации, которая окутывает все мое тело, как океан теплого света, и это продолжается и продолжается…

Слышу хныканье и понимаю, что это я. Его язык продолжает хлестать по моему клитору, позволяя мне пережить оргазм до самого конца, до самой последней капли удовольствия.

Я растекаюсь на простынях, словно во мне нет костей. Пока спускаюсь с небес, все еще обезумевшая от интенсивности оргазма, я хихикаю. Все в этот день – триумф для нашей семьи, мир и любовь в нашем браке – словно во сне. Полагаю, вполне уместно, что мой оргазм также упражнение в терпении.

Кровать снова прогибается, когда вес Ноа и его тепло покидают меня на мгновение. Дребезжание выдвигающегося ящика, сопровождаемое шелестом пластика, говорит мне, что он надевает презерватив.

Мне хочется сорвать повязку, увидеть его расширенные зрачки, распухшие губы, твердый, как камень, возбужденный член. Но затем Ной двигается надо мной и крепко целует меня, толкаясь головкой члена сквозь мои половые губы.

Я хватаю ртом воздух, когда Ной начинает входить в меня – медленно-медленно, потом вытаскивает член и толкается обратно, позволяя мне приспособиться к его размеру. Несмотря на то, что я скользкая после оргазма, он все еще сильно растягивает меня. Вероятно, так будет всегда. Действительно, удачно вышла замуж.

Из-за всего, что произошло в последнее время, у нас не было секса почти неделю – и это слишком долго, насколько я могу судить. Я уже вся в нетерпении.

Приподнимаю бедра и, задыхаясь, говорю:

– Пожалуйста, Ной, трахни меня.

Он тихо рычит.

– Господи, Снежинка, как кто-нибудь может сказать тебе «нет»?

Громкий стон облегчения вырывается из меня, когда его толчки становятся глубже. Каждый толчок приходится прямиком в мою точку G, посылая ударные волны удовольствия через мое тело, все еще сверхчувствительное после последнего оргазма. Секс с завязанными глазами – это совершенно другой опыт. Я сверхвосприимчива к каждому его грубому вздоху, каждому толчку бедер, каждой твердой вене на его большом члене.

Я ощупываю простыни в поисках руки Ноя, нахожу ее и крепко сжимаю после того, как он переплетает наши пальцы – это якорь в море ощущений, которое качает меня. Его губы прижимаются к моим, и я жадно открываюсь для его поцелуя. Наши языки переплетаются в сладком танце, который вторит движениям наших тел. Мы разрываем поцелуй только для того, чтобы отдышаться, голова кружится от напряжения и друг от друга.

– Я думал, что потеряю тебя, – стонет Ной мне в ухо.

Выгибаю бедра и сжимаю ноги вокруг его талии, нуждаясь в том, чтобы он был глубже, желая прижать его ближе.

– Теперь у тебя есть я, – задыхаюсь я. – Я люблю тебя, Ной… так сильно.

И мне хочется большего. Мы двигаемся вместе почти неистово, спеша навстречу друг другу, и удовольствие нарастает с каждым толчком.

Когда я кончаю, мой второй оргазм не омывает меня, как нежное море, а сотрясает так же сильно, как землетрясение, удар молнии, сковывая мои мышцы и вырывая из горла сдавленный крик. Где-то в водовороте наслаждения я чувствую, как Ной дрожит и стонет мое имя, словно молитву.

Я безвольно падаю, ногами все еще обвивая его талию. Наше тяжелое дыхание, запах пота и секса тяжело висят в воздухе. Когда он выходит из меня, чувствую себя немного опустошенной, но в основном просто измученной и удовлетворенной. Я слышу звук снимающегося с кожи латекса, за которым следует шорох пластикового мешка для мусора, когда Ной выбрасывает презерватив.

Ной протягивает мускулистые руки и притягивает меня к своей горячей груди, влажной от пота. Тихо бормоча, я поворачиваюсь на бок, чтобы положить голову на его твердый бицепс. Потом осторожно вытягиваю усталые ноги. Мои мышцы определенно будут болеть завтра, но, черт возьми, это того стоит.

Свет возвращается в мой мир, когда Ной снимает повязку с моих глаз. Я зажмуриваюсь, и потому, что внезапный яркий свет обжигает, и потому, что мне хочется продлить этот момент еще немного.

– Как ты? – спрашивает он. – Хотя, судя по тем звукам, которые ты издавала, тебе было хорошо.

– Удивительно, – вздыхаю я, уже погружаясь в дремоту. Я слишком измотана, чтобы беспокоиться о том, что моя честность раздует его эго.

Однако Ной не бахвалится и не дразнит меня. Просто нежно целует в лоб.

– Я рад, что тебе понравилось. И, кстати, я люблю тебя сильнее.

Я обхватываю его за талию. Крепко обнявшись, мы отдыхаем в объятиях друг друга, купаясь в теплом сиянии удовлетворения.

Не могу поверить, что все идет так хорошо. Всего несколько недель назад наши отношения балансировали на грани. Теперь мы сильнее, чем когда-либо. Настоящая пара. Я самая счастливая, и если сегодняшний вечер был каким-то показателем, то Ной чувствует то же самое.