Текст книги "Эксперимент Эйвери Шоу (ЛП)"
Автор книги: Келли Орам
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 11 страниц)
– Пожалуйста, давай поднимемся наверх и поговорим наедине?
– Нет, мы останемся здесь.
Мой ответ был резким и пришел из ниоткуда. Грейсон рядом со мной застыл от удивления. Я приобняла его за талию, радуясь, что он был здесь и помог мне выстоять. Внизу живота у меня появилось странное ощущение. Не уже знакомая паника, и это меня пугало.
– Поверить не могу, что ты так обо мне думаешь, – возмутилась я.
Это разозлило Эйдена.
– Естественно, я за тебя волновался! Я знаю своего брата, Эйвери. Он в этом спец, а ты такая… такая…
– Какая?
Мой голос звучал незнакомо. Я понятия не имела, что со мной происходит.
Судя по всему, Грейсон уловил неладное и стал в медленной утешающей манере нежно поглаживать меня по спине.
– Невинная, – наконец ответил Эйден, – неопытная.
– И поэтому ты решил, что я просто отдамся твоему брату, поскольку он – первый парень, который проявил ко мне интерес?
– Тревога! Тревога! – пробормотал Брендон где-то слева от меня. – Вступаем в пятую стадию.
Я услышала, как включилась видеокамера и Леви прошептал:
– Система работает. Сейчас мы станем свидетелями науки в действии. После нескольких недель отсутствия прогресса испытуемая, Эйвери Шоу, наконец-то переходит из стадии вины в пятую стадию – скорби. Как и предсказывал ее научный партнер, это будет взрывная сцена.
– А вам вообще какое дело? – огрызнулась я на ребят и снова повернулась к Эйдену. – Думаешь, я настолько не уверена в себе? – сокрушилась я. – Настолько безрассудная?
Эйден вздохнул.
– Дело не только в этом, Эйвс. – Он в отчаянии запустил руки в волосы. – В последнее время ты была так уязвима.
– Скажите, что он этого не говорил, – пробормотала Либби.
– Она порвет его как Тузик грелку, – кажется, это Оуэн усмехнулся в ответ.
Но его комментарий меня не задел. Я почувствовала, как мое лицо покраснело, и впервые в жизни это произошло не от смущения.
– И почему же, скажи на милость, в последнее время я была уязвима, Эйден? Кто в этом виноват? – Парень вздрогнул. – Хоть это и не твое дело, но Грейсон не пытался мной воспользоваться. Он из кожи вон лез, чтобы мне помочь.
Эйден сжал кулаки.
– Да уж, видел я, как он пытался тебе помочь.
А вот и он. Спусковой крючок.
– Ты понятия не имеешь, что видел! Тот поцелуй был проклятым научным экспериментом! Грейсон согласился стать моим партнером для научной ярмарки после того, как ты меня кинул!
– Экспериментом? – усмехнулся Эйден. – И для какого же это эксперимента требуется целоваться?
Я подошла к своей сумке и яростно достала из нее дневник. Мы частенько превращали какое-то занятие в эксперимент, так что я повсюду таскала его с собой. Без всякой задней мысли я швырнула эту идиотскую штуку Эйдену в голову.
– Вот, придурок! Я пыталась найти дурацкое лекарство от разбитого сердца!
Дневник угодил ему прямо в лицо. Эйден в шоке отшатнулся, но затем, подняв вещицу, пролистал несколько страниц, и тогда его злость лопнула, как воздушный шар.
Быть может, он и успокоился, но я только завелась.
– Ты разбил меня, Эйден! Не только мое сердце, а всю меня! И так вышло, что Грейсон оказался рядом, когда я разбилась вдребезги, и в силу своей доброты собрал все кусочки. Он поддерживал меня на каждом этапе! Грейсон просто пытался помочь мне забыть тебя!
На долгую минуту в комнате стало так тихо, будто все присутствующие затаили дыхание.
– Эйвс… – сдавленно прошептал Эйден.
Интимность в его голосе отозвалась очередной острой болью.
– Не смей меня так называть! – ощетинилась я. – Это позволено только тем, кому я на самом деле дорога!
– Эйвс, ты мне очень дорога. Ты мой лучший др…
– Даже не произноси это! Я не твой лучший друг! После зимних каникул я была для тебя никем.
– Это неправда.
– Ты полностью вычеркнул меня из своей жизни! За недели едва ли говорил пару слов. А за попытку поддержать тебя внушил мне чувство вины. Ты вынудил меня сидеть вдали от друзей за обедом!
– Я тут ни при чем! Ты сама ушла с Грейсоном!
– Только потому, что ты собирался прогнать меня! Или это неправда?
Эйден съежился, как щенок, которого бранили за погрызенную обувь.
Мне удалось немного понизить голос.
– Ты даже не мог находиться рядом со мной. Я была твоим лучшим другом семнадцать лет, а ты вот так легко променял меня на новую девушку.
– Нет! – Эйден судорожно помотал головой. – Это не так, Эйвс. Именно поэтому я расстался с Минди. После того как ты пришла на дебаты, мы сильно поссорились. Она велела мне выбирать, что я и сделал. Я выбрал тебя, Эйвери.
Вот они – заветные слова, которые я хотела услышать с тех пор, как он бросил меня шесть недель назад почти на этом же самом месте. Забавно, но теперь, когда Эйден наконец их произнес, это не сделало разницы.
– Неважно, – ответила я. – Этого мало. Уже слишком, слишком, слишком поздно.
– Брось, Эйвс, не поступай так. Знаю, я облажался – причем по-крупному, – но мы с этим справимся. Я сделаю все возможное, чтобы загладить вину. Ты не никто для меня. Ты для меня – все. Просто я был настолько близко к тебе, что этого не видел.
И вот мой гнев тоже испарился. Я закончила со злостью. Возможно, на всю оставшуюся жизнь.
– Это очень мило, Эйден, – произнесла я замогильный голосом, – но не стоило приходить. Думаю, это расстраивает Грейсона, и ты вроде как испортил мой день рождения.
Эйден резко втянул воздух, без сомнений, узнав эти слова. Почти то же самое он сказал мне на своих дебатах. Вот он и отведал свое же лекарство.
– Прости, Эйден, но я хочу, чтобы ты ушел.
Я узнала взгляд человека с разбитым сердцем. Мне еще не доводилось видеть его со стороны, но я была с ним хорошо знакома и представляла, что сейчас переживал Эйден.
Он больше никому не сказал ни слова. Просто встал и тихо ушел. И в тот момент, когда за ним захлопнулась дверь, я распрощалась с пятой стадией и прямиком окунулась в депрессию.
ГЛАВА 12
ДЕПРЕССИЯ
Грейсон
Я думал, что буду радоваться, когда Эйвери наконец отчитает моего братца, только в итоге все оказалось иначе. Как-то хреново. Эйден это заслужил, и да, часть меня была удовлетворена сполна, когда Эйвери швырнула в него дневник, но видеть, какую ей это причиняло боль, мне не нравилось.
Описать состояние Эйвери после ссоры с Эйденом можно было лишь одним словом – «утомленность». Я ожидал приступ панки. Думал, она разразится истерическими рыданиями, как только брат уйдет, но вместо этого застал лишь изнурение. Эйвери не пролила ни слезинки. И за это я ей гордился.
Она буквально повисла на мне и в течение долгой минуты, уткнувшись в грудь, впитывала утешение в моих объятиях. И в то время как я ожидал, что ее накроет приступ паники, девушка подняла голову и, взглянув на меня, спросила:
– Ты ведь на самом деле не рассчитываешь, что надену тот купальник?
Я был шокирован, но почувствовал, как по лицу расползается улыбка. Все наши занятия действительно ей помогали. Даже не обсуждается. Прежняя Эйвери бы с этим не справилась, особенно под пристальными взглядами в людной комнате.
– Еще как рассчитываю, – ответил я. Все-таки я заплатил за него хорошие деньги.
– Ладно, – вздохнула она. – Но если я его надену, тогда, пожалуйста, воздержись от извращенных комментариев в мой адрес, угу? Знаю, задачка не из легких, но сейчас я этого правда не вынесу. Мне просто хочется повеселиться с друзьями, но ничего не выйдет, если ты вгонишь меня в краску.
Вполне разумная просьба. Хотя я не был уверен, что справлюсь.
– Я буду стараться изо всех сил.
Когда десять минут спустя девчонки вернулись уже в купальниках, у меня едва не случился сердечный приступ. Памела играла в женской футбольной команде, а Хлоя занималась танцами, и я из личного опыта знал, в какой они форме. Как и все девчонки, с которыми я встречался, обе обладали исключительно идеальными фигурами, разве что у Хлои была маленькая грудь.
Затем появилась Эйвери. И она от них отличалась. У нее не было подтянутой фигуры. Не пухленькая, как Либби, которая, между прочим, выглядела весьма неплохо в стильном танкини, но и не худышка, как Тара. Бедная Тара была настолько худой, что выглядела в своем купальнике как шестиклассница.
Эйвери же обладала мягкими формами. Талия, бедра, грудь – которой я уже столько восторгался, что, мне кажется, нет надобности описывать, как убойно она выглядела в этом лифе, – но мышцы не выделялись. Как и кости. Добавьте к этому безупречную кремовую кожу, и получите необычайно привлекательное, гладкое, мягкое тело, которое буквально умоляло впиться в него пальцами.
Эйвери была мне в новинку. Я хотел узнать, как ощущается такое тело. Хотел к ней прикоснуться. Исследовать каждый сантиметр. И мое желание не прошло бесследно. Оуэн с многозначительным взглядом бросил мне полотенце.
– Недели воздержания дают о себе знать.
– Воздержание тут ни при чем.
Друг взглянул на девчонок, собравшихся у двери, и спустя минуту произнес:
– Маленькая мисс чудачка выглядит не так уж скверно, как я ожидал.
Мои брови взлетели на лоб, хотя я только что то же самое подумал о Либби.
– Но мне колют глаза ботаник номер один и ботаник номер два вон там, – усмехнулся Оуэн. – Двадцать баксов на то, что ни один из них еще ни разу не целовался с девчонкой.
Проследив за его взглядом, я увидел Брендона и Леви. Невероятно, но они буквально олицетворяли стереотип зубрил во всем своем неуклюжем великолепии. Их шорты были донельзя высоко натянуты на талию, а Леви даже прихватил защитные очки.
Нет, я не шучу. Настоящие защитные очки.
Украдкой поглядывая на Пэм и Хлою, они толкали друг друга локтями и перешептывались.
– Двадцатка на то, что у них случиться приступ астмы, если они хотя бы подойдут попытаться, – рассмеялся я. – Ладно, идем, чувак. Мне нужно окунуться в бассейне.
– Ради твоего же блага надеюсь, что вода там очень холодная, – ухмыльнулся Оуэн.
Дальше произошло нечто удивительное. Как только мы все залезли в бассейн, Хлоя окунула Оуэна и развязала большую водную битву, которая быстро переросла в противостояние девочек против мальчиков, но самое главное – в этот момент границы социальных статутов каким-то образом размылись. На некоторое время мы позабыли о делении на крутых ребят и ботаников. И просто были друзьями Эйвери, которые здорово веселились. Никому не говорите, что я так сказал, но это своего рода было классно. Заучки могут быть очень забавными.
В конечном счете девчонки подняли белый флаг и предложили переместить вечеринку в джакузи. Я, естественно, втиснулся рядом с Эйвери – и рассмеялся, когда Либби, подвинув Брендона, подмостилась к Оуэну. У бедолаги от испуга так перекосило лицо.
Когда все устроились в тесном пространстве, различия между группами вновь дали о себе знать. И пока тишина не стала неловкой, я театрально потянулся и забросил руку на плечи Эйвери. Отчего, как я и надеялся, все рассмеялись.
– Знаю, ты сказала, что не готова стать моей девушкой, Эйвс, но валентинкой-то моей будешь?
– В каком это смысле?
В следующие выходные состоятся танцы в честь Дня всех влюбленных. Памела и Хлоя сто процентов трындели о них как минимум недели две, но Эйвери приглашения на танцы были чужды, и она на самом деле не понимала моих действий.
Я улыбнулся в ответ на ее смущение.
– Будешь ли ты моей парой на танцах всех влюбленных в следующие выходные?
– О-о! – воскликнула Эйвери. Ее глаза расширились, а лицо вспыхнуло ярко-красным. Наверняка она вспомнила наш последний танец и представила, каким может быть целый вечер. Я уж точно представил. И как-то сомневался, что выдержу такую пытку, но с нетерпением жаждал попробовать. – Ну, э-э, вообще-то, на тех выходных мы с Либби собирались сходить в театр возрождения. Они устаивают марафон фильмов Николаса Спаркса.
Сомнительное удовольствие, но не успел я озвучить свои мысли, как вмешалась Либби:
– Да забей. Иди на танцы. Я потащу туда Брендона.
– Ни за что, Либби, – тут же возразил Брендон. – Я не стану смотреть этот шлак.
– Можешь меня там обнять, – заторговалась Либби.
– А потрогать за грудь?
– Ты серьезно? – возмутилась Памела за Либби.
– Нельзя спрашивать девушку, можно ли потрогать ее грудь! – с отвращением добавила Хлоя. – Это так унизительно.
Мы с Оуэном разразились смехом, но Либби проигнорировала Пэм и Хлою и с минуту серьезно это обдумывала.
– Я не исключаю такой возможности, – наконец вынесла она вердикт. – Райан Гослинг на экране может вызвать у меня настроение пообжиматься.
– Договорились. Ради этого я пожертвую своей мужественностью и перетерплю самые глупые фильмы в истории кинематографа.
Ого. А зубрилы продолжали меня удивлять. Оуэна тоже, если на то пошло. Он уставился на Либби, словно она была неразрешимым уравнением.
– Ну вот, – вновь обратился я к Эйвери, – Либби обо всем позаботилась.
– Да, похоже, она будет в хороших руках, – хохотнул Оуэн.
Либби широко ему улыбнулась.
– Если хочешь, чтобы я оказалась в твоих больших, сильных, умелых руках вместо других, это определенно можно устроить. Рядом с тобой мне даже не потребуется Райан, чтобы завестись.
Все зубрилы захихикали, не найдя в этом ничего шокирующего, но Памела с Хлоей ахнули. Оуэн на мгновение стушевался, а затем фыркнул:
– Ты спятила, если думаешь, что я когда-либо пойду с тобой на свидание.
Либби закатила глаза.
– Твоя потеря. Так вышло, что во мне живет дух дикой кошки. Я могла бы прокатить тебя на таких качелях, о существовании которых ты даже не подозревал.
Тут уже ахнули и зубрилы.
– Либби! – воскликнула Эйвери.
– Что? Когда девушка знает, чего хочет, она должна этого добиваться, – Либби махнула рукой на Оуэна. – Только посмотри на этот пресс! Либби точно его хочет. – Она повернулась к Оуэну. – Можно потрогать?
– Что?!
Но Либби не дала шанса отказаться.
Положила руку ему на грудь и медленно скользнула вниз по шести кубикам. От шока Оуэн ее даже не остановил. Она восторженно взвизгнула, и в тот же момент парень как ошпаренный выбрался из джакузи. Интересно, как низко опустилась ее рука?
– Ого! Эйвери! – закричал он, схватив полотенце. – Скажи своей сумасшедшей дикой кошке так со мной не обращаться! Я не кусок мяса!
Памела с Хлоей громко захохотали в ответ.
– Это карма, Оуэн, – прокряхтела Хлоя, хватаясь за живот от смеха. – Быть может, в следующий раз ты дважды подумаешь, прежде чем так же отнестись к девушке!
После этого мы все поднялись наверх. И пока Эйвери не унеслась вперед, я поймал ее за руку и переплел наши пальцы.
– Ты мне так и не ответила. Пойдешь со мной на танцы?
– Прости, Грейсон, но не думаю, что в этом году я готова к танцам в честь Дня всех влюбленных. Если честно, я вообще хочу забыть об этом празднике.
Меня удивил ее отказ. Она весь вечер держалась молодцом. Это было первым знаком, что инцидент с Эйденом оставил свой отпечаток.
– Уверена? – спросил я. – Думаю, мы могли бы немного повеселиться, несмотря на ситуацию с Эйденом.
– Уверена. Извини. Но я знаю, что у тебя не будет проблем с поиском другой пары.
Конечно. Если бы я хотел другую пару. Но это не так.
Это положило начало бесконечной череде отказов от Эйвери. Она не пошла со мной на танцы. На неделе я еще несколько раз пробовал ее уговорить, но все закончилось моим походом в одиночестве. А на само четырнадцатое февраля Эйвери даже не отвечала на мои сообщения.
После этого она перестала приходить на баскетбольные игры и отказывалась от всех моих предложений потусоваться на выходных. Ссылка на эксперимент больше не работала.
Такого разочарования я еще в жизни не испытывал. Я понимал, что Эйвери прошла через многое и пыталась с этим справиться, но начинал терять терпение. Я мог выдержать ее дурацкие перепады настроения и неуверенность в себе, когда она с ними боролась, но сейчас Эйвери опустила руки. Какой бы очаровательной я ни считал эту девушку, ее упивание жалостью к себе отталкивало. И находиться рядом с ней было невесело.
К марту я был сыт по горло и просто сдался. Целых две недели я виделся и разговаривал с Эйвери только в столовой и в научном клубе. Так или иначе у меня было полно и других забот. Нас ждал чемпионат штата, и я постоянно торчал на дополнительных баскетбольных тренировках. К тому же шла последняя неделя третьей четверти, поэтому по всем дисциплинам проводились контрольные тесты. Полный жесткач, если честно, и у меня совершенно не осталось ни времени, ни желания разбираться с мрачной, подавленной, недовольной Эйвери. Тем более что она все равно не хотела со мной общаться.
У меня правда не было времени думать о текущей стадии горя Эйвери. Да и суть депрессии я никогда не понимал. С гневом и виной все ясно, но я никогда не впадал в депрессию. У меня в голове не укладывалось, как можно постоянно ходить в печали.
Мне казалось, что Эйвери придет в норму, когда будет готова. Я даже не думал, что ей с этим может понадобиться помощь, пока ее мама не пришла к нам домой в утро после чемпионата штата.
Кстати, мы проиграли, что не очень-то расстраивало – быть вторыми в штате все равно улетно, – зато это была одна из самых значимых игр в моей жизни, и Эйвери продинамила меня, когда я попросил ее прийти. Словом, этим утром я был не в лучшем расположении духа, и присутствие Кейтлин за завтраком лишний раз напомнило о том, как сильно меня ранил отказ ее дочери.
Кейтлин помирилась с моей мамой, хотя все еще злилась на Эйдена, поэтому нечасто сюда приходила.
Я огляделся в поисках мамы, но родственников дома не оказалось.
– Доброе утро, Кейтлин, – нескладно пробормотал я и пошел за соком.
– День, – поправила она. Вид у нее почему-то был взволнованный.
– Что происходит? Где все?
– Твои родители поехали в «Хоум Депо». Вроде как за новой плиткой для ванной наверху.
Я закатил глаза. Мои родители были одержимы ремонтом. И все делали сами. Странноватое хобби, как по мне, ведь они могли позволить себе нанять профессиональных рабочих.
– А Эйдена я не видела, – добавила Кейтлин.
Ничего удивительного.
– Он особо не высовывается после дня рождения Эйвери. Вид у него жалкий.
Глаза Кейтлин вдруг наполнились отчаянием.
– На самом деле я пришла к тебе. Меня очень беспокоит Эйвери.
– Не знаю, чем могу помочь, – проворчал я.
На лице Кейтлин промелькнуло разочарование.
– Понимаю, ты расстроен, но постарайся не сердиться на нее. Пожалуйста. Мне нужна твоя помощь, Грейсон.
Это тотчас привлекло мое внимание. Кейтлин рассталась с мужем, когда Эйвери было четыре. С тех пор она стала совершенно независимой женщиной. Кейтлин Шоу несвойственно просить о помощи.
– Да, в последнее время Эйвери была грустной и немного подавленной, но, уверен, с ней все будет в порядке.
– Все куда серьезнее, – прошептала Кейтлин. – Она почти все время спит. Теряет вес, потому что не ест. А на этой неделе завалила тест по математике. Завалила! Эйвери! Мне уже звонили обеспокоенные учителя. Я пыталась с ней поговорить, но она не хочет со мной делиться. – По ее щекам потекли слезы. – Кажется, у Эйвери серьезные проблемы. Либби навещала ее пару раз, но все без толку.
Мне с трудом верилось в услышанное. Я знал, что у Эйвери тяжелое время, но все это было так на нее не похоже. Я не мог представить мир, где Эйвери Шоу заваливает тест и отмахивается от Либби. Она и меня динамила, но я думал, это все из-за Эйдена. Так она поступала, когда чувствовала себя виноватой. Мне сразу стало стыдно за то, что я от нее отвернулся.
Кейтлин накрыла мою руку своей. И я ощутил ее дрожь.
– Грейсон, – прошептала женщина, – пожалуйста.
Я был потрясен роем эмоций, вмиг захлестнувших меня. Похоже, эта просьба послужила спусковым механизмом, и я за раз прошел через мои собственные стадии горя. Шок, гнев, депрессия, разочарование и даже жесткое смирение одолели меня за считанные секунды.
– Я пытался, – сокрушился я, – перепробовал все, что только в голову пришло, но не смог ей помочь. Тебе следует поговорить с Эйденом. – Мой голос сочился горечью.
Кейтлин одарила меня печальной улыбкой.
– Не отказывайся от нее сейчас. Ты ей нужен.
Больно было слышать это от нее. Больно, потому, что я хотел, чтобы это было правдой, но это не так.
– Она не хочет моей помощи! Эйвери хочет Эйдена! Она всегда хотела Эйдена! – Я судорожно вздохнул. Мне не следовало кричать на Кейтлин. Ее вины тут не было.
Кейтлин резко замотала головой.
– Эйвери любит тебя. Я точно знаю.
Мне вдруг показалось, что я пробежал марафон. Я устал пытаться. Устал лгать себе и из фальши лепить правду. Я больше не мог этого делать. Даже ради Кейтлин.
– Она любит моего брата. Он ее не заслуживает, но если ей действительно требуется помощь, то она послушает только его.
– Это неправда. – Голос Эйдена застал нас с Кейтлин врасплох.
Весь бледный и взъерошенный он вошел в кухню. Поставил супницу с ложкой в раковину, после чего повернулся к маме Эйвери.
– Кейтлин, – сдавленно произнес он. В его глазах заблестели слезы, и больше Эйден не смог вымолвить ни слова, но посыл «Мне жаль» был очевиден.
Думаю, Кейтлин хотела рассердиться на него, но не вышло, так скверно он выглядел.
– Я прощу тебя, если ты простишь меня, – сказала она.
Эйден печально кивнул, а затем покраснел, вытирая свидетельство своих слез.
Кейтлин встала и обняла его, после чего сказала, что ей пора. Но на пороге напоследок бросила на меня умоляющий взгляд.
– Пожалуйста, не отказывайся от нее. Ей нужна помощь, Грейсон. Я стараюсь, но ей в жизни еще никто так не помогал, как ты.
Дверь захлопнулась, а я все так же сидел за столом, ошеломленный визитом Кейтлин. Мне не хотелось ее подводить. Если Эйвери правда погрязла в депрессии, то нуждалась в помощи, вот только я не знал, что еще мог для нее сделать.
Эйден плюхнулся на стул напротив меня и поймал мой взгляд.
– Кейтлин права насчет Эйвери.
Это меня удивило. Мы с Эйденом вообще не разговаривали уже несколько месяцев.
– Ты изменил ее, – неохотно признался он. – Сначала я ужасно злился на тебя за это. Один обед с тобой, и она уже не та. Общается с другими людьми, ходит на баскетбольные игры и вечеринки. Я не узнавал Эйвери и ненавидел тебя за то, что ты ее портишь.
Лишь по боли в челюсти я осознал, что скрежетал зубами.
– Если она и изменилась, то только к лучшему.
– Знаю, – скосив взгляд на колени, тихо произнес брат. – Теперь ее тревожность едва заметна. Прежняя Эйвери никогда бы не отчитала меня так, как в наш день рождения. Ты сделал ее сильнее. Здоровее. – Он сглотнул, и следующие слова дались ему с дрожью в голосе: – Такой счастливой я ее в жизни не видел, как за миг до нашей ссоры в квартире. И все это благодаря тебе.
– Ну да, конечно, – усмехнулся я. – Если я сделал ее такой счастливой, тогда что же случилось? Эйвери отвергала меня тысячу раз, снова и снова, и всегда по одной и той же причине – из-за тебя. Она любит тебя.
– Ты так слеп.
– И это говоришь мне ты, человек, который не замечал ее романтических чувств семнадцать лет. – Во мне закипала злость. Меня взбесили его слова, ведь я точно знал, что на самом деле она хотела Эйдена. – Хотя лучше бы так оно и было, мне не по вкусу мысль, что ты понимал, как поступаешь с ней, когда разбил сердце.
Эйден сверкнул глазами, но на этот раз он был зол на себя.
– Так мы оба идиоты, – подвел итог брат. – Но это не означает, что Эйвери не влюблена в тебя.
У меня переполнилась чаша терпения. Я так быстро вскочил на ноги, что мой стул опрокинулся на пол.
– За всем, что мы делали, стоял ты! – закричал я, стукнув кулаками по столу. – За каждой проведенной вместе минутой стоял ты! Эйвери тусовалась со мной вовсе не потому, что я ей нравился. Она пыталась забыть тебя! Я для нее просто треклятый научный партнер!
– Как думаешь, почему я заявился в квартиру на ее день рождения? – тоже встав, заорал в ответ Эйден. – Не от мыслей, что Эйвери способна переспать с кем попало. Я знал, что она влюблена в тебя, и не мог позволить тебе ее обидеть!
Я вперился в него взглядом, и он закатил глаза.
– Ты серьезно хочешь обвинить меня за такие предположения? Какую ораву девушек ты охмурил, а потом бросил, когда стало скучно?
– Я не хотел никого охмурять, – в свою защиту сказал я.
Эйден пожал плечами.
– Но они все же влюбились. Каждая из них. И Эйвери не исключение.
Я хотел было заспорить, но Эйден смерил меня суровым взглядом.
– Думаешь, я недостаточно хорошо ее знаю, чтобы это заметить? – проворчал он. – Ты был ее другом два с половиной месяца. А я всю жизнь! Я знаю о ней все. Знаю, что она будет делать еще до того, как это случится. Знаю, когда она искренне что-то говорит, а когда просто хочет быть милой. Даже знаю все разновидности ее смешков и вздохов. Я знаю каждое выражение ее лица, а на тебя она так смотрит... Поверь, Эйвери от тебя без ума.
Эйден послал мне обжигающий взгляд, словно надеялся, что я превращусь в кучку пепла. Не думал, что он способен меня так разозлить, но ему удалось найти мое слабое место.
– Если это правда, тогда какого черта ты бесишься?
Лицо Эйдена стало темно-красным, и он, обогнув стол, подошел ко мне. Я был гораздо выше него, но он не побоялся встать лицом к лицу.
– Потому что она должна быть моей! – закричал Эйден. – Она была моей! Да, я реально сильно облажался, но я мог все исправить. К концу того первого учебного дня я понял, что совершил ошибку. Я собирался порвать с Минди и извиниться, но ты уже вцепился в Эйвери, как гребаный стервятник! А потом ты поступил как всегда.
– Это как же? – в недоумении спросил я.
Эйден уставился на меня с нечеловеческой ненавистью.
– Не прикидывайся идиотом! Ты гулял с ней. Сделал популярной. Поцеловал ее. Пару недель был идеальным, заботливым, очаровательным Грейсоном Кеннеди, пока она в тебя не влюбилась. Потом тебе стало скучно, и ты бросил ее, как и любую другую девушку, с которой встречался. И теперь Эйвери так подавлена, что ее мама пришла сюда умолять тебя все исправить!
У меня перед глазами словно появилась пелена. Эйден даже заметить ничего не успел, как я занес кулак и врезал ему с такой силой, что он отлетел назад и приземлился на задницу. Брат шокировано моргнул, глядя на меня, и по его лицу потекла кровь. Я не сомневался, что сломал ему нос, но был слишком зол, чтобы волноваться об этом.
– Мне не стало скучно, и я не бросал ее, придурок! Меня отвергли! Я попросил ее быть моей девушкой, но она отказалась. Сказала, это будет нечестно по отношению ко мне, потому что она согласится на это только в надежде забыть тебя. Скормила какою-то глупую байку, мол, я заслуживаю того, кто на самом деле будет обо мне заботиться, и это не она.
Эйден забил на кровь, бегущую из носа, и уставился на меня.
– Что?
– Эйвери любит тебя, недостойный ты ублюдок. Если кто и влюбился за последние месяцы, так это я.
Я уселся обратно на стул. Теперь я понимал, почему Эйвери выглядела такой утомленной после ссоры с Эйденом. Такая ярость истощает и физически, и морально.
– Я люблю ее, Эйден.
Так-то. Я неделями отказывался это признавать, но больше не было смысла отрицать.
– Ты… – Эйден побледнел, и не думаю, что от потери крови.
Я в бессилии вздернул плечами.
– Сейчас она в депрессии из-за тебя. Это началось в тот вечер, когда ты ворвался на ее день рождения. Я несколько недель пытался ее растормошить. Перепробовал все возможное, но ничего не помогло. Эйвери не хотела меня. Никогда.
У меня раскалывалась голова и уже не осталось сил на разборки.
– Пойду-ка прилягу.
