Текст книги "Эксперимент Эйвери Шоу (ЛП)"
Автор книги: Келли Орам
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 11 страниц)
ГЛАВА 5
СОЦИОЛОГИЯ
Эйвери
Несмотря на все мои заверения Грейсону, что любовь к учебе не делает меня заучкой, я прекрасно знала, что он прав. Я была заучкой и не видела в этом ничего плохого. Мне на самом деле нравилось учиться. Я всю жизнь провела в блаженном мире общественной безвестности, а Грейсон Кеннеди изменил это за один обеденный перерыв.
Внезапно я стала предметом многочисленных сплетен, самая популярная из которых заключалась в том, что я была новой девушкой Грейсона. Все в школе знали мое имя. Люди, которые никогда раньше со мной не общались, вели себя так, словно мы были лучшими друзьями. Просто безумие какое-то. Я оценила поступок Грейсона, вот только не знала, сделал он мне лучше или хуже.
Ведь я пропустила пятый урок, потому что пришлось идти к медсестре за своими таблетками, которые она держала под рукой на случай, когда мне не удастся справиться с приступом паники. И та отправила меня к психотерапевту, который спросил, почему я так сильно встревожена. В ответ я ошеломила ее беспрецедентным изменением социального статуса. Полагаю, подобное не часто случалось в старшей школе.
Единственный плюс во всем этом безумии – Грейсон и его друзья подали мне идею для научного проекта на ярмарку. Проекта, у которого уже имелся неплохой старт, так что даже без партнера у меня были все шансы завершить его вовремя. К концу занятий у меня на руках был готовый план, который я быстро набросала, чтобы показать мистеру Уолдену в научном клубе.
Я настолько увлеклась составлением краткого содержания проекта, что мне удалось отгородиться от всех пристальных взглядов и шепотков. Я даже едва заметила, что Эйден пересел со своего обычного места и полностью игнорировал меня на английском. Ладно, я заметила, и меня это ранило, но благодаря конспекту – и очень мощному лекарству – все обошлось без очередного срыва.
В научной лаборатории я показалась последней, так как подруги Грейсона, Памела и Хлоя, нашли меня после занятий и попытались уговорить пойти с ними потусить. Я сослалась на собрание в научном клубе, но они не отставали, пока не вытянули из меня обещание погулять с ними завтра.
Не успела я войти в лабораторию, как на меня накинулась Либби, моя подруга, которая была со мной на обеде, когда Грейсон устроил сцену. Поскольку я пропустила пятый урок, мы еще не виделись.
– Божечки, Эйвери!
Либби была моей лучшей и единственной подругой. Гениальная, милая и очень пылкая. Она была до безумия общительной и забавной, покоряла сердце любого, кто с ней общался. Но не обладала стройностью, как большинство девушек в школе, и носила одежду с изображением кошек, потому многие к ней относились с предубеждением. Поверхностные идиоты.
Она обняла меня и утянула в прыжки ликования.
– Можешь поверить в то, что произошло?
– Во что конкретно? В то, что у Эйдена появилась девушка? Или что Грейсон чуть не убил его на глазах у всей школы?
– В то, что твой романтичный, сексуальный новый бойфренд спас тебя на глазах у всех! Серьезно, Эйвери. Ну не убийственно ли?
Я вспыхнула от ее формулировки.
– Грейсон мне не бойфренд, и да, убийственно. Для меня. Настолько, что мне пришлось пропустить исчисление, чтобы сходить принять таблетку и поболтать с психотерапевтом.
– Серьезно, Эйвс? Тебе пришлось идти к психотерапевту? – раздался голос у меня за спиной, и Либби перевела взгляд на вошедшего. Мне даже не нужно было смотреть на ее выпученные глаза и слышать взволнованный писк, чтобы понять, кто произнес это столь обеспокоенно.
Не дав мне возможности спросить, что он делает в научном клубе, Грейсон взял меня за плечи и внимательно осмотрел, будто ища признаки расстройства.
– Ты в порядке?
– Да. В медкабинете лежат мои лекарства на экстренный случай, так что теперь я в порядке.
У него вытянулось лицо.
– У тебя был приступ?
– Ничего серьезного. Просто после обеда все на меня пялились и перешептывались.
– Мне так жаль. Это все моя вина. – Грейсона прижал меня к груди. – Знал же, что не следует устраивать подобную сцену, но Эйден вел себя как козел, и я потерял контроль. Простишь меня?
Я осторожно выпуталась из его объятий. Мое лицо пылало от такого внимания. Я знала, что за нами наблюдал весь научный клуб. Пусть, помимо меня, в нем и состояло всего четыре человека, но эти четверо – мои единственные друзья. И я не сомневалась, что сейчас они считали меня чокнутой.
– Что ты здесь делаешь? – наконец спросила я.
Грейсон вздернул плечами.
– Оставили после уроков, – ответил он, а затем ухмыльнулся. – После обеда я получил очень много сообщений. Слышала, что ты моя девушка?
– Ты ходишь на занятия мистера Уолдена? – поинтересовалась я, проигнорировав его последнее замечание.
– Заваливаю, если быть точным.
– Заваливаешь!
Грейсон смущенно улыбнулся.
– Физика – явно не мой конек. Я завалил итоговую.
– «Завалил» – идеально подходящее слово, – подметил мистер Уолден, входя в класс со свежей кружкой кофе.
– Твои родители знают? – спросила я.
– Да. Они получили табель успеваемости перед каникулами. Но отреагировали не так плохо, как тренер. Тот был в бешенстве. Я на скамье запасных до тех пор, пока не исправлю оценку.
– Тебе запретили играть в баскетбол? Но ты же выпускник. Если не сыграешь в этом сезоне, не сможешь выступать за «Юта Вэлли» в следующем году.
– Политика школы. – Грейсон напряженно провел рукой по волосам и вдруг удивленно посмотрел на меня. – Откуда ты знаешь, что я хочу поступать в Университет долины Юты?
Я закатила глаза.
– Я с рождения практически жила в твоем доме. Естественно, я знаю, куда ты хочешь поступать.
– А вот я понятия не имею, куда хочешь пойти ты, – насупившись, пробормотал Грейсон.
– Удивил.
Он насупился еще сильнее.
– Куда ты хочешь поступать?
– Я отвечу, если ты позволишь помочь тебе с физикой.
– В смысле, ты хочешь быть моим репетитором?
– Вроде того.
Настал мой черед коварно улыбаться. Мне только что в голову пришла наигениальнейшая идея. Я посмотрела на мистера Уолдена, который недовольно наблюдал за нами из-за своего стола. Подозреваю, он до сих пор не отправил Грейсона выполнять дополнительное задание лишь потому, что тот говорил со мной, а мистер Уолден меня обожал.
– Мистер Уолден?
Его глаза сузились, но выглядел он весьма заинтересованным – должно быть, прислушивался к нашему разговору.
– У вас что-то срочное, Эйвери? Поскольку научный клуб ждет вас, а у мистера Кеннеди назначено свидание с тригонометрическими функциями.
Грейсон поморщился, и мне пришлось прикусить губу, чтобы не рассмеяться над ним.
– Полагаю, Эйден сообщил вам об уходе из научного клуба?
Мистер Уолден вздохнул.
– Сообщил. Очень досадно.
– А он сказал, что также не будет участвовать со мной в научной ярмарке?
– Эйден не мог так безответственно бросить вас при сжатых-то сроках. Все остальные уже в паре.
Я проглотила подступающие слезы.
– Ну, он это сделал.
– Не может быть. Мне так жаль, Эйвери. Я с ним поговорю.
– Все хорошо, мистер Уолден. Я уже придумала проект, только… ну, мне нужен партнер, да и Грейсону не помешали бы дополнительные баллы.
Мистер Уолден удивленно моргнул. Как и Грейсон.
– Ты хочешь, чтобы я занимался с тобой научным проектом?
Грейсон казался до смешного напуганным, забавнее было только неверие в тоне мистера Уолдена:
– Вы хотите, чтобы Грейсон был вашим партнером?
Оба получили от меня по взгляду.
– Вы еще не слышали о проекте. Прежде всего, это была идея Грейсона.
– Моя? – ошарашено переспросил Грейсон.
– Да, твоя. И ты уже приступил к работе. В некотором роде. Помнишь свой эксперимент сегодня в столовой? Мой проект основывается на чем-то подобном. – Я передала мистеру Уолдену свой план. – Я собираюсь доказать, что исцелить разбитое сердце можно с помощью семи стадий горя.
Пока мистер Уолден изучал план, Грейсон бросил на меня скептический взгляд.
– По правде говоря, Эйвери, – мистер Уолден выглядел впечатленным, – это очень интересный проект. Тщательно продуманный. К тому же судьям понравится личный элемент.
– Знаю, формально проект не по физики – обещаю, я также помогу Грейсону разобраться в ней и улучшить оценку, – но, если он примет участие в научной ярмарке вместе со мной, получит ли нужные дополнительные баллы, чтобы снова играть в баскетбол? Он нужен команде, и это его последний учебный год. Ему нельзя пропускать этот сезон.
Хорошенько обдумав это, мистер Уолден вздохнул.
– Если вы будете сдавать еженедельные отчеты, думаю, я смогу поговорить с тренером Сэффордом.
– Вы серьезно, мистер Уолден? – удивился Грейсон. – Я смогу играть? Не придется пропустить ни одной игры?
Судя по выражению его лица, учителя не часто шли ему навстречу. Иногда быть заучкой выгодно. Обязательно припомню ему это.
– Если вы будете выполнять необходимую работу.
Грейсон подхватил меня на руки и закружил. Он был настолько высок, что мои ноги болтались как минимум в футе от пола.
– Срань господня, Эйвс! Ты лучшая! Я перед тобой в вечном долгу!
– Следите за языком, мистер Кеннеди, – сделал замечание мистер Уолден, но я заметила, как он борется с усмешкой, пока Грейсон не видит. А понаблюдав за нами еще с минуту, произнес: – На самом деле, мне кажется, вы сможете много достичь с Грейсоном, Эйвери. Социальный аспект этого эксперимента, несомненно, в его компетенции. У него все получится.
Я захихикала. Да, Грейсон будет идеальным партнером.
Парень опустил меня и настороженно посмотрел на нас с мистером Уолденом.
– Ладно, теперь я напуган. Вы о чем вообще? Я не разбираюсь ни в одной области науки.
– Может, не в физики, химии и биологии.
– Ха, а у меня ведь полный порядок с биологией, если вы понимаете, о чем я.
– Мистер Кеннеди, – устало предупредил мистер Уолден. – Эйвери, вы уверены, что хотите с ним работать?
Я снова захихикала.
– Уверена. Грейсон рожден для социологии.
– Социологии? – осведомился Грейсон. – Что это?
– Я все объясню, если согласишься стать моим научным партнером.
Грейсон выглядел растерянным. Думаю, он хотел мне помочь и понимал, что ему нужны дополнительные баллы, но считал, что выполнение научного проекта равносильно смерти.
– Что мне нужно будет делать? – спросил он. Казалось, сам вопрос причинял ему физическую боль.
– Ничего страшного. Во всяком случае, никаких уравнений. Я буду испытуемым, а ты поможешь мне пройти через семь стадий горя. Мне нужен объективный наблюдатель, и ты уже помог мне преодолеть шок и отрицание. Торг я преодолела самостоятельно. К сожалению, выглядело это довольно-таки жалко, хотя, знаешь, если бы ты не подтолкнул меня все выложить Эйдену, я бы, наверное, не преодолела и эту стадию. Так что, как видишь, ты на самом деле мне помог. Теперь осталось довести дело до конца. Помоги мне справиться с виной, а затем с гневом. Подбодри, когда впаду в депрессию, и, наконец, приведи к принятию.
Грейсон ошеломленно уставился на меня.
– То есть ты хочешь, чтобы я тусовался с тобой и помогал забыть Эйдена так, как сочту необходимым…
– Я этого не говорила.
– Не-а. Я объективный наблюдатель, помнишь? Если мы пойдем на это, ты должна делать то, что я говорю.
– В пределах разумного, – уточнила я.
– В пределах разумного, – согласился Грейсон. – Я заставляю тебя забыть, что мой брат вообще когда-либо существовал, приглашая на множество по-настоящему веселых свиданий, и за это получаю дополнительные баллы?
– Тебе придется вести дневник. Нужно будет зафиксировать наши эксперименты, обобщить выводы в систематизированное исследование, но да, в сущности именно так.
Скептицизм Грейсона не уменьшался.
– И это считается наукой?
Я кивнула.
– Социологией. Она изучает людей и их взаимоотношения.
У Грейсона отвисла челюсть. Он моргнул несколько раз и тогда недоверчиво хохотнул.
– Черт, да ты гонишь!
– Мистер Кеннеди, вы и так уже наказаны! – раздраженно вздохнул мистер Уолден.
– Простите. Просто это в натуре звучит весело. – Грейсон все еще в шоке посмотрел на меня. – Ты заключила сделку, Эйвс. Считай меня своим научным партнером.
Мистер Уолден радостно хлопнул в ладоши.
– Отлично! Решено. Добро пожаловать в научный клуб, Грейсон.
– Подождите, что?
– Это моя часть сделки, – ухмыльнулся мистер Уолден. – Хотите получить дополнительные баллы, займете место вашего брата в научном клубе. Будете приходить на собрания, работать над проектом с Эйвери и присутствовать на самой научной ярмарке с командой в марте.
– Вы шутите, мистер Уолден? Вступить в долбаный научный клуб? Это же социальное самоубийство, а не социология!
– Никаких шуток. Это очень важно для Эйвери и остальных. Я не позволю вам воспользоваться трудовой этикой Эйвери. Вы внесете свой вклад и будете частью команды, в противном случае записывайтесь на репетиторство после занятий и надейтесь улучшить оценку до конца сезона.
– Грейсон, просто скажи «да», – попросила я. – Мы уже сфотографировались для ежегодника. Вся банда поклянется хранить это в тайне. Никто никогда не узнает.
Грейсон в изумлении посмотрел на моих друзей, которые ловили каждое слово нашего разговора и в таком же шоке пялились на него.
– Пожалуйста? – прошептала я, беря его за руку. – Сделай это ради меня?
Грейсон взглянул мне в лицо, отражающее отчаяние и мольбу, и сдался.
Я обняла его за шею и поцеловала в щеку, визжа о своей благодарности.
– И ты говорила, что я жестокий. – Он покачал головой, когда я отстранилась. – Я всегда лишь дразнил тебя, ты же превратила меня в заучку.
ГЛАВА 6
ЖИЗНЬ ПОСЛЕ ЭЙДЕНА
Грейсон
Ладно, мы не будем обсуждать то, что теперь я официальный член научного клуба. Серьезно. Я едва не отказался от всей этой затеи из-за фигни с научным клубом. Вот правда, я бы скорее предпочел завалить физику и вылететь из баскетбольной команды. Но тогда Эйвери с такой надеждой посмотрела на меня своими большими глазами, что я не смог ее подвести.
Эта красотка не понимает, какой властью обладает. Я враз присоединился к долбаному научному клубу ради нее! Она считает, я сделал это из-за дополнительных баллов, но это не так. Я мог позаниматься с репетитором и попросить пересдать итоговую или что-то еще. Все это было ради нее. Что со мной не так?
На следующий день после школы – в первый официальный день «Эксперимента Эйвери Шоу» – Эйвери стойко выдержала девчачий поход в торговый центр с Памелой и Хлоей и полностью преобразилась. Она дебютировала в новом облике в тот же вечер, когда Пэм и Хлоя притащили ее на мою баскетбольную игру. Я увидел, как они входят в спортзал спустя десять минут после начала игры, и тут же споткнулся о собственные ноги, потеряв мяч.
Обтягивающая футболка и короткая юбка жутко отвлекали – в самом лучшем значении этого слова, – а добавленные в волосы клубничные прядки лишали рассудка. В жизни не видел никого прекраснее. Тем вечером она обратила на себя внимание всех и даже не осознавала этого.
Я каждый раз мысленно улыбался, услышав, как кто-то спрашивает, что за новенькая красотка с Пэм и Хлоей. А затем смеялся, когда звучал ответ, что это новая подружка Грейсона.
Всю оставшуюся неделю Эйвери занималась со мной после тренировок. Я в свою очередь придумывал веселые и захватывающие занятия, которые выходили за рамки ее зоны комфорта, чтобы помочь ей забыть Эйдена. Мы делали то, что они с Эйданом никогда не делали, ходили туда, где они никогда не тусовались, я познакомил ее с людьми, которых он не знал.
Она стала называть наше совместное времяпрепровождение «Жизнь после Эйдена», я – «Грейвери после душа». Она частенько злилась на меня за это. Но не всегда. И те разы, когда обходилось без криков, я расценивал как маленькую победу.
Одна неделя превратилась в две, и все внезапно перевернулось с ног на голову. Эйвери дала мне полное право распоряжаться ее общественной жизнью, посему предполагалось, что я все контролировал, но на деле это было не так. Каждый сделанный мной выбор так или иначе касался ее блага. Все свободное время я проводил с ней. Я как будто бы оказался втянут в серьезные, стабильные, эксклюзивные отношения, но без каких-либо сексуальных преимуществ. И самое безумное – я не возражал. Ну, возражал немного по части «никаких поцелуев». Становилось все труднее и труднее сдерживаться.
Находить для нее новые занятия казалось захватывающей игрой. Она так очаровательно выглядела, когда испытывала что-то впервые. Сначала все анализировала и всегда побаивалась, но, как только преодолевала свою тревожность, становилась такой разгоряченной. Это убивало меня каждый раз.
На пятничный вечер, на вторую неделю «Эксперимента Эйвери Шоу» и наше первое официальное свидание – так точно, она сдалась и позволила мне на самом деле называть это свиданием, – я запланировал итоговый тест «Эйвери после душа». Сегодня мы увидим, насколько помогли ей новые друзья и новый облик.
– Вечеринка?!
Я запер ее в своей машине и только тогда сообщил, куда мы едем, так как знал, что она психанет.
– Студенческая вечеринка?
Вообще-то, ее мама, наверное, тоже бы психанула. Да и моя.
– Все не так плохо, как кажется. Парочка моих друзей, окончивших школу в прошлом году, соберутся в доме и пригласят кое-каких ребят.
– Итак, это вечеринка.
– Ага, – рассмеялся я. – Это вечеринка. И скорее всего, она будет похожа на те, что ты видела в фильмах. Многие будут пить и целоваться, но, обещаю, тебе не придется делать ни того, ни другого, и ради тебя я также от этого воздержусь.
Если подумать, для меня это тоже будет новый опыт. Посмотрим, покажется ли вечеринка такой же веселой, когда ты не пьешь и целуешься с сексуальными девчонками.
– Грейсон, знаю, я дала тебе право выбирать, чем мы займемся, но не думаю, что смогу это сделать.
– Еще как сможешь. Я весь вечер буду рядом. Окунемся в настоящее приключение. А если тебе правда станет плохо, мы сразу уйдем. Оуэн подвезет Пэм и Хлою, если вдруг все выйдет из-под контроля и нам придется уехать пораньше.
Эйвери с надеждой взглянула на меня, и я дурашливо улыбнулся во весь рот.
– Видишь? Я все предусмотрел.
Она так крепко вцепилась в сиденье, что даже костяшки слегка побелели.
Я потянулся и погладил ее по руке.
– Эйвс, ты должна мне доверять. Смысл в том, чтобы вытолкнуть тебя из зоны комфорта, но я знаю тебя, ясно? Я не перегну палку. И еще я доверяю тебе. Если скажешь, что это слишком – значит это слишком, и мы уйдем. Но сперва попробуй, пожалуйста?
Эйвери молча уставилась в лобовое окно. И спустя минуту кивнула. Думаю, скорее чтобы убедить себя, нежели дать ответ на мой вопрос.
Когда мы подъехали к дому, вечеринка уже была в самом разгаре. Десятки автомобилей выстроились на улице, а музыку было слышно за квартал. Народ, загибаясь от смеха, вываливался из дома на переднюю лужайку.
Мне пришлось буквально вытаскивать Эйвери из машины. Когда же она наконец пошла самостоятельно, то споткнулась.
– Это из-за каблуков? – спросил я, привлекая ее к себе. – Не припомню тебя на высоких каблуках, но выглядит сексуально. К тому же неплохо для разнообразия, что ты достаешь мне до плеч, а не теряешься в районе груди, коротышка.
– Ха-ха, – съехидничала она, но в ее голосе слышалась только нервозность. – Это не из-за каблуков. Я больше часа тренировалась ходить на них. Меня просто слишком сильно трясет.
Я крепче прижал ее к себе и поцеловал в висок. Ее волосы пахли фруктами. Она была одной из тех девушек, которые всегда пахнут так хорошо, что хочется их съесть. Это сводило с ума.
– С тобой все будет хорошо. Просто держись за меня. Я могу весь вечер не отпускать тебя, если хочешь.
Она приняла мое предложение. Медленно обхватила меня за талию и прижалась, словно посаженая на суперклей. Я напрягся от ее прикосновения, и мне пришлось побороть дрожь.
– Не стесняйся, можешь пощупать и другие части тела. – Мой голос звучал низко, потому как застрял в горле. – Моя задница чувствует себя обделенной. Пресс и грудь только и ждут, чтобы их полапали, не зря же я над ними так много работаю.
Эйвери ахнула и покраснела в тон своему платью. Суперсексуальному, супероблегающему, отпадному платью-карандаш на тоненьких бретельках, которое ей было поручено сегодня одолжить. Благодаря изящной азиатской фигуре Хлои, Эйвери прекрасно подходила ее одежда. Только вот грудь у Эйвери была куда пышнее и в результате едва не вываливалась из платья. Спасибо, Хлоя!
Моя рука скользнула с плеча девушки на поясницу. Жажда подмывала спуститься ниже, но – чудо из чудес – она умудрилась остаться на месте.
– Боже мой, Грейсон! Пожалуйста, ну хоть сейчас ты мог бы меня не смущать? Я и так уже на грани истерики.
– Я просто предложил. Не знаю, осознаешь ли ты, как до безумия привлекательно сегодня выглядишь или что я ни с кем не спал после «Инцидента в душе». А это было несколько недель назад, Эйвс. От моей сдержанности почти ничего не осталось.
Вместо того чтобы стукнуть меня или спрятать лицо в ладонях, как я ожидал, Эйвери остановилась и вздохнула.
– Ты прав. Этот эксперимент полностью завладел твоей жизнью. Извини. Если тебе нужно… – Она помедлила, вновь заливаясь краской. – Если тебе нужно заняться своими делами или кое о чем позаботиться, или чтобы там ни было, я могу потусить с Памелой и Хлоей.
Мои губы растянулись в глупой улыбке. В последнее время такое часто случалось. Не было никаких сомнений, что я потерял голову из-за девушки, но это начинало становиться нелепым. Я превращался в какого-то долбаного влюбленного слюнтяя, улыбаясь каждый раз, когда заставлял ее краснеть.
– Ты даешь мне разрешение на то, чтобы найти сексуальную девчонку и переспать с ней? На нашем первом настоящем свидании?
– Назовем следующую нашу встречу свиданием. А сегодня отдохни. Ты это заслужил. Повеселись. Найди красотку, очаруй ее – то есть просто побудь собой минут пять – и уведи в какое-нибудь тихое местечко, где вы сможете проболтать до конца вечера.
Мне пришлось прикусить щеку изнутри, чтобы не сверкать широченной улыбкой во время ее речи.
– А что, если я уже положил глаз на одну красотку?
Она закатила глаза, совершенно не улавливая моего намека.
– Ты Грейсон Кеннеди. Уверена, ты уже положил глаз на трех или четырех разных девушек, а мы еще даже в дом не вошли.
Обидно. Она не имела в виду ничего плохого, и, честно говоря, я это заслужил, но для меня все менялось, и мне не нравилось, что я единственный, кто это замечал. И тогда я впервые понял, что у меня вправду есть чувства к Эйвери и что мне хотелось тоже ей нравиться. По-настоящему нравиться.
– Эйвс, я говорил о тебе. У нас свидание. Я здесь с тобой, потому что хочу, ясно? Мне не нужно искать кого-то еще. Хотя от секса я бы не отказался, – подразнил я ее.
Эйвери нахмурилась.
– Не понимаю.
Ее наивность была милой, но в то же время досадной.
– Это потому, что ты не видишь себя моими глазами, но я попытаюсь это исправить.
Я снова повел нас к дому, давая ей время обдумать мои слова, но в тот миг, как мы вошли внутрь, все мысли вылетели из ее головы. Она застыла от вида происходящего, словно лань, пойманная лучами фар гигантского грузовика. Тут было шумно, хаотично и многолюдно – в общем, прямо противоположно тому, что нужно Эйвери Шоу.
– Давай возьмем что-нибудь выпить и попробуем найти Оуэна и девчонок, – прокричал я сквозь шум.
Эйвери развернулась и уткнулась лицом мне в грудь. Она держалась за меня, как за спасательный круг, и так крепко сжимала, что я едва мог дышать. Я поглаживал ее по спине, пока не почувствовал, что она сделала вдох.
Еще раз окинул взглядом комнату и вздохнул. Я ожидал, что будет немного бурно, но не настолько. Эта вечеринка была максимально далека от зоны комфорта Эйвери. Бедняжка продержится на ней минут десять. Максимум.
В таком положении нас и нашли девчонки с Оуэном.
– Шумно, правда? – спросил Оуэн, давая мне пять.
– Она в порядке? – поинтересовалась Памела, кладя руку на плечо Эйвери.
– Не думал, что будет так шумно. У Эйвс небольшие проблемы с тревожностью. Нам, возможно, придется уйти.
Памела с Хлоей выглядели разочарованными. Им действительно понравилась Эйвери. Отчасти они относились к ней как к домашнему любимцу, но всех троих это устраивало. Пэм с Хлоей знали об эксперименте Эйвери. Не то, что я был его частью и что мне пришлось вступить в научный клуб, но они знали, что Эйвери делала это для научной ярмарки и что я ей помогал. Им пришлась по душе идея крестового похода под лозунгом «Забыть Эйдена», и они сразу же назначили себя моими сопомощницами.
– Давайте для начала попробуем отвести ее в подвал на минуту. Диджей и бочонки с пивом находятся здесь. Внизу тоже есть музыка, но там не так людно.
Я опустил голову к уху Эйвери.
– Что думаешь, Эйвс? Попробуем или смотаемся?
Глубоко вдохнув, Эйвери повернула голову в сторону, чтобы я все расслышал, и ее лицо оказалось всего в нескольких дюймах от моего. Приподними я ее голову совсем немного, наши губы бы встретились.
Я отдернул себя. Эйвери боролась с приступом паники. Не самое подходящее время фантазировать о ее горячем, сладком ротике на моем… покусывании этих мягких розовых губ… наших танцующих языках… может, я бы попробовал веснушки на ее красиво обнаженном плече.
– Я обещала попытаться. – Дрожь в ее голосе вывела меня из грез. – Если Памела говорит, внизу лучше, давайте хотя бы сходим посмотрим.
Бог существует. Внизу было куда спокойнее. Свет приглушенный, музыка чуть тише и достаточно места, чтобы продохнуть. Мы были на волосок от того, чтобы уйти, но в итоге остались. Через некоторое время Эйвери даже успокоилась настолько, что отправила меня играть в бильярд с Оуэном, пока сама болтала на диване с Пэм и Хлоей.
– Чувак, – сказал Оуэн, когда промазал, а я не заметил, что настал мой черед, – она всего в пяти футах. Расслабься.
– Да, нет, я расслаблен. Я знаю, что с ней все в порядке. – Я глубоко вдохнул и потянулся. – Просто это платье… – Отвернулся и сосредоточился на бильярдном столе. – Второй в угловую лузу.
– Она и правда сегодня хорошо выглядит, – согласился Оуэн. – Теперь мне хочется пойти глянуть на остальных ботанок в школе – проверить, кто еще прячется в научной лаборатории.
Я рассмеялся.
– Седьмой. В боковую лузу.
Промазал, и мои глаза тут же вернулись к Эйвери. Она взглянула на меня и, улыбнувшись, подняла большой палец, после чего захихикала над чем-то, сказанным Пэм.
– Не думал, что застану день, когда Грейсон Кеннеди оставит рынок, но ты, бро, уже вне игры. – Оуэн незаметно подошел ко мне и присоединился в наблюдение за девушками. Хлоя уговаривала Пэм и Эйвери потанцевать, но Эйвери категорически отказывалась. – Ты капитально зациклился на этой девчонке. Никогда еще тебя таким не видел.
– Ага, – я не стал отрицать, – кажется, так и есть.
– Ну и? Ты проводишь с ней все время, но так и не делаешь первый шаг.
Я вздохнул.
– Все сложно. Ее только что жестко бросили.
– Она не выглядит такой уж подавленной.
И то правда. В последнее время Эйвс казалась гораздо счастливее, но я видел ее тогда, когда это произошло. Ей становилось лучше, но эта боль засела глубоко.
– Ее обидел мой младший брат. Как я могу что-то предпринять?
Оуэн вздернул плечами и вернулся к игре.
– Одиннадцатый в угловую. Ты сказал, они никогда не были вместе.
– Не формально, но они были как… не знаю, как описать.
– Да, но ничего не было. За семнадцать лет! Ты не провел с ней и пяти минут, как уже не мог не представлять ее обнаженной. Вот как это должно быть. Четырнадцатый в угловую. – Оуэн промазал и, едва я собрался совершить удар, продолжил свою мысль: – Иногда это просто срабатывает. Как, очевидно, в вашем случае. Она может думать, что влюблена в твоего брата, но я также видел ее взгляд на тебе. Поверь, искра есть.
Я промазал – никак не мог сосредоточиться на игре. И этот разговор отвлекал еще больше. Уверен, это было частью стратегии Оуэна.
– Даже если так, – заспорил я, – ничего не будет, пока она не выкинет Эйдена из головы. Это-то я и стараюсь заставить ее сделать.
Оуэн забил последнюю дорожку на столе.
– Так старайся лучше. Ты же Грейсон Кеннеди. Парень, который по достижении восемнадцати получил личное приглашение в особняк Плейбоя, не проведя и двадцати минут в своем первом клубе.
Я рассмеялся. Некоторые истории обо мне были преувеличены. Но не эта.
– Она все еще воспринимает тебя как старшего брата Эйдена. Наложи на нее свои чары и заставь увидеть настоящего себя. Гарантирую, следующей ее мыслью будет «а кто такой Эйден?» Восьмой шар в боковую лузу.
Оуэн приготовился к удару, как вдруг к столу подскочила Эйвери.
– Подожди! Остановись!
Вздрогнув, Оуэн выпрямился.
Эйвери покраснела, но все же собралась с силами подойти и встать рядом с ним.
Я с любопытством наблюдал, как она оценивает стол, после чего указывает на угловую лузу, самую дальнюю от Оуэна – не ту, куда он собирался забить.
– В ту, – сказала она. – Здесь неправильный угол. Целься в третий шар. Ударь посильнее, он отскочит и попадет прямо в ту лузу. Получится более чистый удар, обещаю.
Оуэн выгнул бровь, и Эйвери тут же отступила, краснея еще больше.
– В смысле, если хочешь, – тихо пробормотала она. – Извини. Я не хотела вас прерывать.
– Ты уверена? – спросил он ее.
Она выглядела напуганной от того, что вообще что-то сказала, но все же кивнула.
Друг глянул на стол и пожал плечами.
– Почему нет?
Выстроил свой удар, и получилось именно так, как сказала Эйвери. Он с легкостью забил восьмой шар, и все вокруг, кто стал свидетелем сцены, зааплодировали.
– Эйвс! – воскликнул я, слегка надувшись. – С кем ты вообще на свидании? Ты только что помогла ему выиграть!
– Прости. – Эйвери уставилась в пол.
Я засмеялся и привлек ее к себе.
– Все нормально. Он бы в любом случае выиграл. Он играет куда лучше меня.
– Эй, откуда такие познания? – спросил Оуэн, все еще улыбаясь своей победе.
Лицо Эйвери побледнело, и она вновь опустила взгляд.
– Эм, я просто… – Она засмущалась. – Это все физика. – Я уловил всю иронию. – Углы, траектории, масса, импульс, скорость… законы Ньютона…
– Воу, воу, воу, окей, – засмеялся Оуэн. – Достаточно заумных словечек. Я понял. Ты играешь или горазда только подсказывать?
Эйвери пожала плечами.
– Я неплохо играю.
Я заметил в глазах Оуэна блеск и задался вопросом, насколько в действительности Эйвери хорошо играет. Скромнее нее я еще никого не встречал. Посему был уверен, она преуменьшает свои способности. А также знал, что никто не любит соревноваться так, как Оуэн.
– Не против сыграть? – спросил он, в точности как я и предполагал. – И может, сделаем партию еще интереснее, заключив небольшое дружеское пари?
Эйвери посмотрела на стол и в размышлениях прикусила нижнюю губу. Ей хотелось попробовать. Она снова подняла глаза на Оуэна и насторожено спросила:
– Каковы твои условия?
Вот где я вмешался.
