Текст книги "Глубокая любовь (ЛП)"

Автор книги: Келли Эллиотт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 14 страниц)

– Ой, эта девочка ничего не весит! Кроме того, почти все зажило.

– Хлоя, милая, почему Патч привязан? – спросила я.

– Он наказан за то, что съел цветы бабушки, так что мне пришлось дать ему время на размышление. А мама в доме с тетей Вайелин выбирает цвета для танцевальной студии тети Вайелин.

У меня отвисла челюсть.

– О, черт возьми, нет.

– О, черт возьми, нет! – повторила Хлоя.

– Нет, дерьмо. Хлоя не говори так!

– Не говорить «черт» или «дерьмо»?

Уэйд попытался скрыть улыбку.

– Ничего не говори.

Хлоя склонила голову набок.

– Но ты сказала и то, и другое. Если ты говоришь, почему я не могу?

– Твою мать, – прошептала я, отворачиваясь. Конечно, это прозвучало достаточно громко, чтобы услышала и моя племянница.

– Черт! Дерьмо! Твою мать!

– Хлоя Линн Паркер! Не говори таких слов! – сурово сказала я, когда Уэйд поставил Хлою на землю и направился к главному амбару. – Я вижу, как трясутся твои плечи, Уэйд Адамс! Ты бросаешь меня?

Уэйд поднял руку.

– Я вижу Тревора! Надо задать ему... вопрос.

– Ты ужасный парень, Уэйд Адамс. Я слышу, как ты смеешься!

– Черт! Дерьмо! Твою мать! – повторяла Хлоя.

Я развернулась и указала на Хлою.

– А теперь послушай меня, юная леди. Ты достаточно взрослая, чтобы понимать, что это плохие слова. Взрослые плохие слова.

– Тогда почему ты ими пользуешься?

Я открыла рот, чтобы заговорить, но ничего не вышло. Я поискала взглядом родителей, но они, должно быть, уже ушли в дом.

– Я взрослая. Вот почему, – я безвольно опустила руки.

– Но если это плохие слова, то почему ты их говоришь, тетя Мели?

Ничего. Я не знала что ответить.

– Иди, отвяжи Патча, и мы отведем его в сарай.

– Ты так и не сказала, почему ты можешь говорить плохие слова.

Наклонившись, я посмотрела ей прямо в глаза.

– Я не ответила тебе, потому что у меня нет веской причины. Ты права. Это плохие слова, и я не должна их использовать. Просто иногда взрослые злятся или очень волнуются, и используют плохие слова, чтобы выразить свои чувства.

– Зачем? – Хлоя сморщила нос.

Я пожала плечами.

– Не знаю, но мне очень жаль. Я не хочу, чтобы ты использовала эти слова, юная леди. Одна из причин в том, что твой отец очень расстроится, если узнает, что ты выучила от меня такие плохие слова. Другая причина в том, что так говорить невоспитанно.

Хлоя кивнула.

– Значит, это наша тайна, и ты обещаешь никогда не повторять их снова, верно?

Хлоя сложила пальцы сердечком

– Обещаю!

– Хорошо! А теперь пойдем в амбар, а потом посмотрим, что делают тетя Вайелин и твоя мама.

– Ладно! – сказала Хлоя, вприпрыжку направившись к Патчу. – На самом деле я его не привязывала к дереву! Я обманула его!

Я держала Хлою за руку, пока мы шли к амбару. Тревор и Уэйд разговаривали в кабинете Тревора о том, какую траву сажать на южном пастбище. Мы с Хлоей отвели Патча в стойло, накормили зерном и пошли в дом.

Как только вошли в кухню, я обратила внимание на лицо Пакстон. Что-то было не так. Бедняжка перехаживала две недели, и доктор, наконец-то, завтра собирался ее навестить.

– Привет, как дела, девочки? – спросила я.

Вайелин с растрепанными волосами и размазанной под глазами тушью безумно на нас посмотрела. Мы с Хлоей подскочили.

– Боже мой! – крикнула я. – Что случилось? Ты выглядишь как дерь... М-м-м… Ты плохо выглядишь.

Сохраняй спокойствие!

Показывая мне средний палец, Вайелин сказала:

– Не могу определиться с цветом.

Я села за стол и придвинула поближе образцы.

– Ладно, мы сузим круг до двух, какие больше всего нравятся?

– Она не может, – устало сказала Пакстон. – Она и так сократила число до десяти.

Я округлила глаза.

– Десять?!

Пакстон нахмурилась и медленно кивнула.

– Да. Десять.

Я уставилась на Вайелин.

– Ты заставляешь нашу бедную невестку сидеть здесь и разбираться с этой хер... э-э-э... ерундой?

Я взглянула на Хлою, которая сидела рядом с Пакстон, и невинно улыбалась.

– Я сужу список до трех, и ты выберешь, – сказала я Вайелин.

– Что? – ахнула сестра. – Но!..

Подняв руку, я сказала:

– Нет! Вот что мы делаем. Вайелин, это все зеленые. Просто разные оттенки.

– Тетя Вайелин, можно я возьму у вас уроки танцев? – влезла Хлоя.

Взяв за руку Хлою, Вайелин сказала:

– Конечно, можно! Ты будешь моей первой ученицей!

– Ура! – Хлоя вскочила со своего места и обняла Вайелин.

Глядя на образцы краски, я выбрала три, которые, по моему мнению, лучше всего смотрелись при естественном освещении и деревянной отделке студии. Я подвинула их к Вайелин.

– Вот. Выбирай один.

– Где же вы были последние два часа? – спросила Пакстон, явно долгое время охваченная усталостью.

– Два часа? – ошеломленно спросила я.

– Давай посмотрим. Этот зеленый слишком светлый. Этот больше похож на шалфей. Я думаю, что мне нравится этот. Угу. Это тот самый.

– Ты что, издеваешься надо мной, Вайелин? – проворчала Пакстон. – Это самый первый цвет, который я выбрала и сказала, что будет идеально!

Вайелин посмотрела на образец краски, потом на Пакстон.

– Точно? Ты уверена?

Разочарованно зарычав, Пакстон встала и направилась к раковине.

– Тебе нужна помощь, Вайелин Паркер!

– Это твой цвет, тетя Вайелин? – спросила Хлоя.

Вайелин уставилась на него, и я поняла, если она будет размышлять слишком долго, то передумает.

Я выхватила образец у нее из рук.

– Вот этот цвет. Бам. Решение принято.

Вайелин уставилась на карточку в моей руке и поморщилась.

– Понятия не имею. Может, мне стоит посмотреть на синий.

– Нет! – вскрикнула Пакстон. – Прошу. Не надо. Смотреть. На. Синий. Ради Бога, просто бери этот цвет... О, вау. – Пакстон наклонилась так низко, как только может наклониться беременная женщина.

Вайелин подняла руки и встала.

– Прекрасно. Прекрасно. Если вам так нравится цвет, я беру его.

– О, боже мой!

Вайелин фыркнула.

– Ладно, Пакстон, думаю, ты преувеличиваешь. Я понимаю, что этот цвет ты выбрала первым, но это важное решение.

Пакстон схватилась за живот и начала глубоко дышать. Я вскочила.

– Все? Время пришло? – закричала я, и Вайелин пролила кофе, который наливала.

Мама вбежала на кухню, чуть не сбив с ног сестру.

– Время пришло?

– Откуда, черт возьми, ты взялась? – смеясь, спросила Вайелин. – Ты появилась из воздуха.

– Из столовой, протирала посудный шкаф, – сказала мама, не глядя на Вайелин. Она бросилась к Пакстон. – Милая, ты в порядке?

Пакстон посмотрела на нас, и в ее глазах мелькнул страх.

– У меня схватки!

Мы начали прыгать. Хлоя обхватила руками распухший живот Пакстон и что-то говорила своему младшему брату.

– Вот оно! Началось! Стид! – закричала я. – Стид! – Я схватила Хлою за руку. – Пришло время малыша! Твой младший брат идет! – кричала я, пока мы бежали через весь дом. Я толкнула дверь кабинета Стида и увидела, что они с отцом сидят за столом. – Стид!

– Папа! – одновременно со мной закричала Хлоя.

Он вскочил.

– Время пришло?

Я подпрыгнула. Затем подскочила Хлоя.

– Да! Да! Пора! – закричала я.

– Я так счастлива! Черт! Дерьмо! Твою мать! Мой младший брат идет! – вскрикивала Хлоя, бегая кругами вокруг стола.

Внезапно застыв, я закрыла рот руками. Хлоя повторяла снова и снова, как она счастлива, и в конце выкрикивала эти проклятые ругательства. Стид выглядел ошеломленным, наблюдая, как его шестилетняя дочь бегает по его кабинету, выкрикивая непристойности.

Отец подошел ко мне.

– Полагаю, это была твоя работа, Амелия?

Кивая, я ответила:

– Да, сэр.

Он несколько раз качнулся на каблуках и сказал:

– Я так и думал.

УЭЙД

Телефон Тревора звякнул одновременно с моим.

Мы одновременно прочитали текст.

Стид: Пора! У нас скоро будет ребенок!

Глядя друг на друга, мы вместе произнесли:

– Черт возьми!

Мы в один и тот же момент рванули из кабинета, и я закричал:

– Я поведу!

Мы так сильно врезались друг в друга, что оба плюхнулись на задницы.

– Какого черта, Адамс! – закричал Тревор.

– Ты врезался в меня! По плану, вести машину должен я!

– О, черт возьми, нет. Ты не повезешь моего племянника.

У меня отвисла челюсть.

– Почему бы и нет?

– Я поведу. Это тебе за трусики моей сестры на заднем сиденье.

Я последовал за Тревором из амбара.

– Это было несколько месяцев назад! Почему Корд не может забыть?

– Я за рулем, – повторил Тревор.

Я ускорил шаг и побежал к дому.

– Нет, твой отец поручил мне вести машину.

– Мой отец плохо соображал.

Мы с Тревором побежали к дому, толкаясь и пихаясь. Мне удалось подставить ему подножку, и он упал на землю. Я оглянулся и рассмеялся, но сам споткнулся обо что-то и упал на землю. Мне показалось, что я сломал одно из своих заживших ребер.

– Черт побери! – вскричал я.

Тревор пробегая мимо, перепрыгнул через меня.

– В чем дело? Болят ребра? – крикнул он, со смехом отбегая вспять.

Я нацелился на выход, к которому мы приближались. Единственный в ограждении вокруг бассейна.

Следующее, что я запомнил – Тревор перемахнул через забор и приземлился на другой стороне, но споткнулся и с трудом удержался на краю.

Восстановив равновесие, он победно вскинул руки. Подойдя к нему, я слегка подтолкнул его, и он рухнул в воду. Встав над ним, я сказал:

– Облом. Похоже, я за рулем.

– Я доберусь до тебя, Уэйд Адамс! Засранец!

Вся семья Паркеров, а также родители Пакстон – Эйприл и Дэвид, сидели в приемной.

Мы с Амелией расположились в углу, рядом с нами что-то рисовала Хлоя. Мели чертовски удивила меня, заявив:

– Когда у нас будет ребенок, давай постараемся, чтобы наша семья не сидела в таком ожидании.

Я уставился на нее, чувствуя, как на моем лице появляется выражение «святое-дерьмо».

О, черт. Амелия подняла тему на букву «Р».

Сердце бешено заколотилось, и я не понимал, был ли я взволнован этой идеей или напуган.

Малышка Хлоя вскочила.

– У вас будет ребенок, тетя Мели?

Зал ожидания наполнился вздохами.

Амелия покачала головой и замахала руками.

– Что? Нет!

Тревор и Корд выстрелили в меня из своих глаз чем-то похожим на смертельные лучи, в то время как Трипп и Митчелл уставились на меня в ужасе… словно некие несчастные девушки сказали им, что они скоро станут папами.

Со слезами на глазах Мелани сказала:

– Амелия!

Вайелин застонала.

– О, как мило. Мне будет сорок, когда у меня родится чертов ребенок.

– Чертов ребенок! – Хлоя практически выкрикнула.

Амелия ахнула и посмотрела на Хлою, давая ей самый строгий взгляд «от мамы», который могла.

– Хлоя Линн, что я тебе говорила насчет ругани? – Хлоя сделала движение, будто застегнула молнию на губах. Амелия закатила глаза и оглядела комнату. – Я не беременна, так что вы двое, уберите свои злые глаза. – Указав на Хлою, она сказала: – А нам с тобой нужно серьезно поговорить, как девчонка с девчонкой, нельзя повторять все, что ты слышишь.

Ротик Хлои открылся, и Амелия подняла руку.

– Нет! Даже не смей, маленькая вонючка!

Хлоя хихикнула и мило покраснела, будто ее маленькая словесная вспышка не перевернула мир вокруг своей оси.

Джон схватился за грудь и, глядя в потолок, прошептал:

– Спасибо, тебе!

Уперев руки в бока, Амелия зарычала.

– Что ж, приятно получить представление о том, как все будут себя чувствовать, когда я буду рожать. На моей стороне только тетя Ви, и то потому, что потеряла сознание!

Трипп подошел к сестре и поцеловал ее в лоб.

– Амелия, ты ребенок, и всегда останешься ребенком. Когда придет время, все будут в восторге.

Со вздохом поражения Амелия плюхнулась обратно на свое место, и посмотрела в мою сторону. Уверен, у меня на лице сияло дурацкое выражение. Взяв ее руку в свою, я поцеловал тыльную сторону.

– Когда этот день настанет, ты сделаешь меня самым счастливым человеком на земле, Амелия.

Ее глаза наполнились слезами.

– Надеюсь, я тебя не напугала. Я не имела в виду что-то в этом роде.

Я потянул ее вверх и подмигнул, прежде чем всем сказать:

– Мы выйдем на свежий воздух. Кто-нибудь хочет к нам присоединиться?

– Нет, спасибо и «наслаждайтесь воздухом», – донеслось из зала ожидания, и мы с Амелией направились к лифту.

Как только двери за нами закрылись, я прижался к ней, целуя так, будто не видел несколько месяцев.

Обхватив руками мою шею, Амелия застонала. Лифт остановился, и мы оторвались друг от друга, дыша так, словно только что пробежали марафон.

– Добрый день, – поздоровалась пожилая женщина, входя в лифт.

– Добрый день, – ответили мы оба. Я приподнял бейсболку и посмотрел на даму.

Когда двери открылись на первом этаже, мы вышли, и я практически потащил Амелию через вестибюль больницы.

Хихикая, она спросила:

– Куда мы идем?

Я вышел на улицу и отправился через улицу отелю «Holiday Inn Express».

– Уэйд Адамс! Ты хочешь заняться сексом, пока Пакстон рожает?

Я ответил:

– Да. Да, хочу.

Она подпрыгнула и сказала:

– Ладно!

Мы стояли в вестибюле и ждали, пока молодая женщина за стойкой зарегистрирует нас. Я то и дело поглядывал на дверь, ожидая, что Корд и Тревор проследили за нами, и вот-вот ворвутся в отель.

– Они думают, что мы гуляем, – сказала Амелия, сжимая мою руку.

Молодая женщина перестала печатать и с улыбкой посмотрела на нас.

Я ответил:

– Знаю.

– Так что тебе лучше поторопиться! – добавила Амелия.

Откашлявшись, девушка сказала:

– О'кей, вот карта от номера. Я бы объяснила, где бассейн и другие удобства отеля, но, похоже, вы не собираетесь пользоваться ими. Так что приятного пребывания.

Лицо бедной девушки стало ярко-красным, когда я взял карточку и сказал:

– Мы так и сделаем. Без всяких сомнений.

Я повел Амелию к лифту. Ударив меня по животу, она прошептала:

– Это было подло. Ты заставил ее покраснеть.

Я поцеловал Амелию в макушку, и мы вошли в дверь.

– И ты тоже покраснела.

Мы едва вошли в номер, как наши руки начали возиться со штанами. То, что эта женщина заставляла меня чувствовать, было нереально. И я не мог ею насытиться.

– Черт побери, Амелия. Мне нужно быть внутри тебя.

Она кивнула, пытаясь стянуть с меня штаны, и почти падая при этом. Не снимая лифчика, она забралась на кровать и продвинулась к изголовью.

– Носки все еще на тебе, – заявила она со смешком.

– У меня ноги замерзли.

Смеясь, Амелия упала на подушку. Уверен, что она ждала восхитительного момента, когда я проскользну в нее, и мы потеряемся друг в друге.

Я разорвал упаковку презерватива зубами.

Облизывая свои губы, Амелия промурлыкала:

– Куда спешишь, ковбой?

– Не знаю, насколько меня хватит прямо сейчас, дорогая. Мой член вот-вот взорвется.

Она раздвинула ноги, показывая мне свою сладкую киску. Полностью… вся моя. Я склонился над Амелией, поцеловал в губы и чуть-чуть вошел внутрь. Амелия обхватила меня ногами и притянула ближе, заставляя скользнуть глубже. Мы оба застонали от божественного ощущения, когда двое становятся единым.

То, что начиналось как безумное и нуждающееся, превратилось в медленное и прекрасное. Как всегда становилось с этой удивительной женщиной.

Прошло совсем немного времени, и мы оба уже шептали имена друг друга и распухшими губами ловили восторженные поцелуи.

АМЕЛИЯ

Я вышла из лифта с двумя контейнерами, наполненными стаканчиками с кофе, стараясь не выглядеть, будто только что занималась сексом. Уэйд следовал за мной, держа в руках еще больше стаканчиков с кофе.

– Господи, Слава небесам! Старбакс! – воскликнула тетя Ви, направляясь ко мне.

Возле нас быстро образовалась очередь, и все похватали кофе. Митчелл и Корин в итоге практически столкнулись. Они посмотрели друг на друга, прежде чем Митчелл взял кофе и вернулся на свое место. Корин заставила себя улыбнуться и прошептала:

– Спасибо!

Вайелин поднялась последней. Подняв бровь, она взяла кофе.

– Итак, как все прошло в «Holiday Inn Express»?

Под ее пристальным взглядом я покраснела.

– Что?

Она наклонилась ближе.

– О, пожалуйста. У тебя на все лицо это только-что-трахнулась выражение. Кроме того, я видела, как вы вбежали в отель, маленькая похотливая сучка.

Я зарычала на нее.

– Ты просто завидуешь, потому что я занимаюсь сексом, а ты нет.

– Честно говоря, девочки, мы все вас слышим. Какая разница, куда дети пошли. Они принесли кофе, – сказала тетя Ви.

Я показала Вайелин язык.

– Амелия, ты действительно повзрослела, – она наклонилась ближе и прошептала так, чтобы только я могла услышать. – Неудивительно, что Хлоя все за тобой повторяет.

– Заткнись! – сказала я.

– Заставь меня! – возразила Вайелин.

– Девочки. Пожалуйста, перестаньте ругаться, – попросила нас мама.

Я хотела что-то возразить, но тут в приемную вошел Стид, и все вскочили. Хлоя подбежала к нему, и Стид наклонился, заключая ее в объятия. Поцеловав девочку, он что-то прошептал. Предполагаю – имя ребенка. Хлоя обвила его шею своими маленькими ручками и заплакала.

Мое сердце растаяло.

– Эта маленькая девочка меня убивает, – сказала Вайелин, вытирая слезы с лица.

Стид откашлялся:

– У нас родился здоровый красивый сын.

Раздались радостные возгласы. Когда я увидела, как мой брат плачет, то почувствовала, что и по моему лицу бегут слезы.

– Он прекрасен. Совершенство во всех мыслимых отношениях.

– Поздравляю, сынок, – сказал отец, протягивая руку.

– Спасибо, папа.

Все по очереди поздравили Стида и Хлою и начали рассматривать фотографии на его телефоне.

– Подожди! Как его зовут? – спросила Вайелин.

Стид посмотрел на Хлою и жестом попросил ее всем озвучить.

– Моего младшего брата зовут Гейдж!

Все зааплодировали, и я снова заплакала. Мой брат выглядел таким невероятно счастливым.

Остаток вечера все провели, по очереди встречаясь с Гейджем. Когда пришло время нам с Уэйдом познакомиться с маленьким парнем, Хлоя уже вырубилась на диване в палате Пакстон.

Я вошла, глубоко вдохнув, и схватив Уэйда за руку.

Пакстон сидела в постели, держа в руках маленький сверток радости. Я никогда не видела ее такой красивой.

– О Боже, – прошептала я, стараясь не разбудить Хлою. – Он прекрасен!

На лице Пакстон появилась широкая улыбка. Я видела, как у нее на глаза навернулись слезы, но ей удалось сдержаться. В отличие от меня. Взяв ребенка из ее рук, я села в кресло и уставилась на него.

– Он идеален.

– Я знаю, – ответила Пакстон. – Он такой хороший малыш. Так много людей сюда входило, а он ни разу не заплакал.

– Просто подожди, – заметила Эйприл, мама Пакстон, с легким смешком. – Он это все приберегает для вас.

– Возможно, – усмехнулась Пакстон.

Мы провели в гостях несколько минут, прежде чем я передала Гейджа Стиду.

– Пакстон, ты выглядишь измученной, – заметила я. – Уверена, что присутствие здесь всей семьи было утомительным.

Она покачала головой и хотела что-то сказать, но вместо этого зевнула.

– Мы тоже уходим, – сказала Эйприл, и они с Дэвидом поцеловали Пакстон на прощание. – Стид, дай нам знать, если тебе что-нибудь понадобится. Мы вернемся завтра, чтобы навестить дочь и Гейджа.

После того как родители Пакстон вышли, остались только я и Уэйд. Я взглянула на Хлою.

– Как насчет того, чтобы взять Хлою с нами? Мы сможем устроить старомодную ночевку. Уэйд приготовит гамбургеры и все остальное.

Глаза Стида загорелись.

– Амелия, если ты это сделаешь, я буду тебе очень обязан.

– Чушь. Вот для чего нужны сестры.

Когда я повернулась к Пакстон, она крепко спала. Я прикрыла рот рукой.

– Бедняжка, – прошептала я.

Уэйд поднял Хлою и прижал к груди. На прощание мы помахали Стиду.

Пока шли к лифту, я покачала головой.

– Я знаю, что уже говорила это сегодня, но когда придет время и у нас родится ребенок, я не позволю этому шоу собак и пони растянуться на часы. Бедная Пакстон!

Уэйд усмехнулся.

– Да, согласен с тобой. Я люблю твою семью, но это перебор.

Дорога до ранчо заняла больше часа. Хлоя так и не проснулась, поэтому я положила ее в гостевую спальню рядом с моей комнатой, и спустилась в гостиную. Папа и Уэйд сидели на диване, и пили что-то похожее на виски.

– Не думаю, что Хлоя проснется до утра, – сказала я. – Вот тебе и веселая ночевка.

Отец усмехнулся.

– Это был большой день для нее.

Опустившись в огромное кресло, я подтянула ноги к груди.

– Итак, папочка, ты все еще собираешься дать Уэйду неделю отпуска?

– Так ты же с нами не пообедала.

– Мы провели вместе несколько часов в приемной! Это не считается?

Папа попытался скрыть улыбку, но безуспешно.

– Что ты будешь делать с целой неделей?

Я посмотрела на Уэйда.

– Я подумываю о поездке в Новый Орлеан.

Глаза Уэйда загорелись, и он выпрямился.

– Новый Орлеан? Всегда хотел туда поехать.

Я повернулась к отцу и посмотрела на него щенячьими глазами.

– Смотри-ка, папочка. Как только появился Уэйд, то буквально перевернул ранчо! Ты видел восточное пастбище?

Отец кивнул и отхлебнул виски.

– Это, да. Уэйд стал бесценным активом для ранчо, в этом нет никаких сомнений.

– Благодарю вас, сэр. Я ценю это.

– Джон, ради всего святого. Пусть у мальчика будет неделя отдыха. Разве ты не помнишь, каково это – быть молодым и влюбленным?

Мы все обернулись и увидели входящую тетю Ви. Ее лицо покрывала зеленая маска.

– Что это у тебя на лице, Ви? – спросил мой отец.

Она подошла к мини-бару и налила себе неразбавленного виски. Один глоток – и он исчез. Глядя на это, папа сказал:

– Моя старшая сестра всегда запросто могла меня перепить.

– Чертовски верно, могла. Это маска красоты, Джон. Ты никогда не видел, чтобы Мелани накладывала ее перед сном?

Он смотрел на сестру так, словно та была инопланетянкой.

– Нет, я могу честно сказать, что за все годы брака моя жена никогда не ложилась спать, выглядя, как родственница инопланетянина.

Мы с Уэйдом усмехнулись. Тетя Ви показала отцу средний палец.

– Если получишь этот недельный отпуск, ты проведешь часть его, работая над домом? – просила Ви.

Я прикусила губу, прежде чем выскользнуть из кресла и сесть рядом с Уэйдом.

– Вообще-то я думала, что мы проведем все время в Новом Орлеане. Я собираюсь сделать кое-какие исследования для исторической книги, которую пишу, и, возможно, мы немного походим по магазинам, прикупим что-нибудь для нового дома. Мне также хотелось бы побывать на одной или двух плантациях.

Тетя Ви испустила долгий громкий стон.

– Новый Орлеан. Один из самых романтичных городов на юге. У меня там живет подруга, вы можете остановиться у нее. Я все устрою.

Я напряглась.

– Ну, тетя Ви, я ценю это, но я вроде как надеялась, что мы... – бросив взгляд на отца, добавила, – будем одни.

Она рассмеялась.

– О, черт, Лу Энн там не будет. Она в Нью-Йорке. У нее есть дом в Гарден Дистрикт.

Я вскочила и ахнула.

– Что? Тетя Ви, не шути со мной. Ты серьезно?

Тетя Ви широко улыбнулась.

– Пять спален, пять ванных комнат, более восьмисот сорока квадратных метров. Вы будете в одиночестве... во всем этом доме.

– О, ради Бога, – сказал папа, вставая. – Это был долгий день. Возьми неделю, Уэйд, черт возьми, возьми две, если это заставит мою сестру замолчать.

Я вскочила и подбежала к отцу и обняла его. Уэйд пожал ему руку и сказал:

– Спасибо, сэр, но мне достаточно одной.

Брови отца поползли вверх.

– Ну, как хочешь. Спокойной ночи, дети... Ви, не выпей все мое чертово виски.

Тетя подняла руку и помахала длинными наманикюренными пальцами вслед отцу.

– Спокойной ночи, братишка.

Когда он вышел из комнаты, она подмигнула нам.

– Я знаю, что он будет скучать по мне, когда съеду.

Я села перед ней на пол.

– Как ты думаешь, твоя подруга позволит нам остановиться в ее доме?

Она кивнула.

– Конечно, позволит. Если бы не я, у нее не было бы этого дома. Я ей заработала миллионы долларов несколько лет назад, когда подсказала, куда инвестировать.

Я взглянула на Уэйда.

– Ты готов к приключениям?

Улыбка на его лице говорила сама за себя.

Мы едем в Новый Орлеан.

АМЕЛИЯ

Новый Орлеан

Такси подъехало к дому Лу Энн на Притани-стрит. Первое, что я заметила, было большое крыльцо и огромные белые колонны. По длине всех окон тянулись черные ставни.

– Ух, ты, – одновременно восхитились мы с Уэйдом.

– Приехали, – сказал таксист.

Уэйд расплатился с водителем и, прихватив чемоданы, поднялся по ступенькам, ведущим к гигантскому крыльцу.

– Этот дом просто потрясающий.

– А мы еще даже не вошли в парадную дверь, – со смехом ответил Уэйд.

Я достала ключ и повернула его в замке большой входной двери. Медленно ее открыла, и мы оба уставились внутрь. По обеим сторонам длинного коридора желтого цвета стояла антикварная мебель. С одной стороны расположилась старая церковная скамья, а противоположную стену занимал большой антикварный шкаф.

Мы вошли, и Уэйд закрыл за нами дверь. Проходя по дому, я восхищалась картинами на стенах.

– Посмотри на это. Как потрясающе!

Уэйд наклонился ближе к рамам.

– Один и тот же художник. Судя по всему, нарисован Новый Орлеан.

– Может быть, это местный художник. Я погуглю его позже.

Уэйд усмехнулся.

– Ладно, давай осмотрим дом.

Мы вошли в гостиную. Темно-синие стены гармонировали с деревянной отделкой и потолком из дерева. Не говоря уже о черном камине.

– О, ничего себе. Какой красивый цвет. Интересно, как он называется, – спросила я, проводя рукой по антикварной мебели.

– Посмотри на окна. От пола до потолка, как в нашем доме.

Мое сердце пропустило удар, когда Уэйд сказал «наш дом». Он имел в виду его дом, но мне нравилось, что он думал о нем как о нашем.

– Посмотри на желтый цвет в столовой, – восхитилась я. – А камин?

Уэйд подошел к камину.

– Похоже оригинал. Клянусь, он похож на тот, что в нашей спальне.

Я кивнула, достала телефон и сделала снимок.

Мы прошли через главную гостиную и все спальни. В каждой был камин, лучше, чем предыдущий.

Уэйд притянул меня к себе и сказал:

– Хорошо, мы осмотрели каждую спальню. В какой из них ты хочешь спать?

– Ну, только не в хозяйской, это Лу Энн. Может в той, что со светло-голубыми стенами? Это так романтично, и уверена, с горящим камином заниматься любовью будет удивительно.

С ямочками на щеках Уэйд кивнул.

– А теперь пойдем в подвал. Ви сказала, что там винный погреб и игровая комната.

Ведя нас вниз по лестнице, я сказала:

– Тетя Ви была права насчет этого дома. Мы можем заниматься сексом по одному разу в каждой комнате, но за семь дней все равно не побываем во всех.

– Я до сих пор не могу поверить, что ты уговорила отца о семи днях. Ты тот еще переговорщик, Амелия Паркер.

– Быть маленькой девочкой имеет свои преимущества, верно?

Я вошла в игровую комнату и подпрыгнула от радости.

– Ух ты, какой большой экран у телевизора! Мы можем смотреть здесь фильмы и чувствовать себя как в кинотеатре!

Уэйд согласился.

– Да, тут довольно круто.

Уэйд взял бутылку вина, и мы пошли наверх. Остановились на пороге огромной кухни, разглядывая ее. Я провела пальцами по холодному мраморному островку.

– О, мы займемся сексом на этом.

Притянув меня к себе, Уэйд провел губами по моей шее.

– Я думаю, что наклонить тебя над этим столом – это то, что я хочу сейчас сделать.

Внизу живота все сжалось от мгновенного желания.

– Мне нравится твоя идея.

Рукой Уэйд нашел путь под платьем внутрь моих трусиков. Закрыл глаза, а из горла у него вырвался низкий рык.

– Черт, дорогая. Ты мокрая.

– Да, – выдохнула я, прижимаясь бедрами к его руке. – Возьми меня, Уэйд. Возьми меня сейчас.

– Мне нужен презерватив, – выдохнул Уэйд.

Я резко обернулась.

– Ты уверен?

Он порылся в бумажнике, и вытащил маленький пакетик.

– В чем я уверен?

С усмешкой я взяла презерватив.

– Я уже некоторое время принимаю таблетки, и когда мы заговорили о том, чтобы съехаться, я подумала, что, может быть, нам стоит перебраться на пятую базу.

Глаза Уэйда округлились.

– Что, пятая база существует? Почему, черт возьми, мне никогда не говорили о пятой базе?

Я расстегнула его штаны и потянулась к толстому члену.

– О, да, есть пятая база. Называется: «Больше никаких презервативов».

Застонав, Уэйд закрыл глаза.

– Я кончу, как только войду в тебя.

Я рассмеялась.

– Лучше не надо.

Уэйд посмотрел мне в глаза.

– Ты уверена?

– Никогда в жизни я не была так уверена. А ты?

– Черт, да! Без презерватива, я за.

Я улыбнулась.

– Сзади.

Уэйд развернул меня и подтолкнул на стол. Мне нравилось, что мы оба все еще в одежде, а в наших любовных ласках есть намек на грубость. Я хотела, чтобы наш первый раз без защиты был наполнен страстью. Грубостью.

Отодвинув в сторону стринги, Уэйд раздвинул мои ноги и вставил внутрь пальцы. Воспламеняя меня, он издал долгий стон.

– Я собираюсь упрятать свое лицо между твоих ног позже, дорогая. Я чертовски хочу попробовать тебя на вкус.

– Уэйд, пожалуйста. Сейчас! Я хочу тебя чувствовать.

Он врезался в меня так неожиданно и сильно, что я вскрикнула. Уэйд тут же остановился.

– Нет! Я в порядке. Пожалуйста, не останавливайся.

– Мне нужна минутка. Если ты или я двинемся, это шоу закончится до того, как начнутся первые титры, дорогая.

Уэйду потребовалась минута, чтобы прийти в себя от гедонистического ощущения плоти без защиты.

Затем он начал двигаться, внутрь-наружу, каждым толчком приближая меня к оргазму. Ощущалось чертовски восхитительно. Это не займет много времени, учитывая, как он двигался. Каждый толчок попадал в точку.

Иисус. Почему мы так долго ждали, чтобы сделать это?

Секс без презерватива с Уэйдом стал моим новым любимым занятием.

– О, Амелия. Это так приятно. Детка, мне так хорошо.

– Я сейчас кончу. О, Боже, Уэйд!

Я почувствовала, как мои внутренние мышцы начинают сжимать член. Уэйд буквально лег на мою спину и издал долгий низкий стон, когда вошел глубже.

– Амелия... О, Боже.

Мое тело все еще дрожало, когда я схватилась за стол и попыталась удержать ноги, чтобы они не подкосились. Вес тела Уэйда ощущался невероятно.

– Господи, думаю, что это был самый быстрый раз в моей жизни, – выдохнул Уэйд, вставая.

Смеясь, я оглянулась через плечо.

– Как бы хорошо это ни было, я требую переделать.

Уэйд улыбнулся и вышел из меня. Ощущение спермы, стекающей по моей ноге, было потрясающим.

– Черт, дорогая. Сейчас я быстро приведу тебя в порядок.

Уэйд стянул с меня трусики и отправился на поиски полотенца. Он осторожно вытер меня между ног, натянул на меня стринги и встал.

– Я люблю тебя, дорогая. Это было... Черт! У меня нет слов. Это было чертовски хорошо.

Я встала на цыпочки и прижалась губами к его губам. Отстранилась и посмотрела в эти прекрасные глаза.

– Это было волшебно, – сказала я. – Я тоже тебя люблю.

– Я умираю от желания увидеть Новый Орлеан. Хочешь отправиться во Французский квартал и найти место, где можно поесть?

Широко улыбнувшись, я кивнула.

Широко улыбаясь, мы с Уэйдом откинулись на спинки стульев.

– Черт, я объелся.

Хихикая, я вытерла уголки рта и бросила салфетку на стол.

– «У Павла» – один из моих любимых ресторанов. Я даже упомянула его в одной из своих книг, там главные герои получили здесь свой «десерт» после ужина, в туалете.

– Теперь я понимаю, почему это одно из твоих любимых мест. Еда потрясающая.

Официант принес чек, и Уэйд бросил на стол немного наличных.

– Ну же, я хочу пройтись и все осмотреть.

Я встала и взялась за его протянутую руку.

Прогуливаясь по улицам Французского квартала, мы с Уэйдом говорили обо всем на свете. О доме, как прекрасен малыш Гейдж, как хорошо Хлоя приняла своего брата. И о нашем будущем.