Текст книги "Белое пальто в клетку"

Автор книги: Казимеж Коркозович

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 10 страниц)

ЗАПИСКИ АНАТОЛЯ САРНЫ

Что за дурацкая история, какую трудную задачу мне предстоит решить! А все из-за моего проклятого покладистого характера, уступчивости и глупой верности дружбе. Черт бы побрал этого Кароля с его вечной погоней за девицами! Почему я должен расплачиваться за это такой ценой?! Хотя почему – я знаю. Потому что я законченный осел, позволил себя уговорить!..

Сейчас, сейчас. Так будет трудно разобраться, о чем идет речь. Немного спокойствия, излагаю все по порядку.

Тереза отправилась в заграничное турне во вторник. Тереза – прелестная девушка, известная певица и моя невеста. Мы очень любим, друг друга, все это так, но это «очень» неразрывно связано с Терезиной ревностью, поч-тп не знающей границ. Впрочем, и я не лучше.

Гастроли продлятся десять дней. Уезжая, она оставила мне ключи от своей квартиры с просьбой присмотреть за той. Хорошо же я выполнил ее просьбу.

В четверг вечером ко мне заглянул Кароль. Он даже не зашел в мой рабочий кабинет: безумно торопился – и, не раздеваясь, с порога сообщил о цели своего прихода:

– Я очень спешу, у меня в машине девушка… Мечта, не девушка. Послушай, Анатоль, дай мне ключи от Терезиной квартиры. Ты знаешь, к себе я не могу ее пригласить.

Об этом я знал, гак как Кароль жил у своей замужней сестры, которая довольно решительно пресекала все его шалости.

– Ты с ума сошел?! – воскликнул я, понимая, что, как всегда, не смогу быть до конца твердым.– Во что ты хочешь превратить квартиру Терезы! Это исключено!

– Толь, не валяй дурака! Она никогда об этом не узнает, а из-за твоей бессмысленной щепетильности я потеряю все. Если бы ты ее видел! Блеск! Ну, старик, неужели ты мне не друг?

– Вы там натворите черт-те что, а мне потом убирай! – В моих словах уже чувствовалась возможность капитуляции, и Кароль это, конечно, уловил.

– Через два часа я верну тебе ключи, и там не будет никаких следов нашего пребывания.

– Нет-нет, не могу…– пытался я сопротивляться.– Я не хочу совершать поступки, о которых Тереза не должна знать…

– Святой Моисей! Можешь ей сказать! Илп это сделаю я, конечно не упоминая о той брюнетке пз «Бристоля». Здесь ты можешь быть спокоен…

Какой подлый прием! Собственно, не это решило, что Кароль в конце концов получил ключи. Просто я не умел ему отказывать. К тому же он обещал отдать мне старый самовар, добытый какнм-то только ему известным способом,– самовар, который уже давно я хотел у него выцыганить.

Кароль заходил ко мне около восьми вечера. До одиннадцати я ждал его и, не предчувствуя ничего плохого, лег спать в твердой уверенности, что Кароль появится утром. Он появился около десяти, вернул ключи, похлопал меня по плечу, шумно восторгаясь своей новой знакомой, и, убедив меня, что квартиру оставил в полном порядке, поехал в редакцию. Я должен был закончить эскиз конверта для пластинки и просидел над ним до полудня. Поздно пообедав, я отправился на квартиру Терезы проверить, все ли так, как сказал Кароль.

Свернутая постель лежала на тахте, и это напомнило мне, что я должен сходить в прачечную. На столике я обнаружил листок с нацарапанными на нем словами: «Добрый день – Лпка». Я тут же сжег его, чтобы, не дан бог, не осталось никаких следов присутствия в квартире женщины. В общем, все находилось на своих местах. Занавески на окнах! задернуты, в кухне порядок. Успокоенный, я направился к выходу и только в прихожей сообразил, что чего-то не хватает. Я хорошо помнил, что там висело пальто Терезы, белое в крупную коричневую клетку, и красная кожаная сумка. Я знал это точно, ибо пальто должен был отдать в чистку.

Вешалка была пуста. Уже не на шутку обеспокоенный, я перерыл всю квартиру. Пальто не было.

Следовательно, оно было украдено. Удрученный, я опустился в кресло, охваченный мрачными мыслями.

Дело не в том, сколько стоили исчезнувшие вещи. Но сумка была куплена за границей, и точно такую же я нигде не достану, а пальто было сшито год тому назад – где взять такой же материал, кто и когда его сошьет без размеров и примерки?

Однако, если я не найду эти вещи – эти же самые или такие же самые,– Тереза узнает о краже и на основании этого прпдет к одному-единственноыу в сложившихся обстоятельствах выводу: значит, в квартире была женщина, которая, уходя, берет не своп вещи. А если была, то, конечно, со мной. Перед глазами предельно ясно выплыла картина: возмущение, гнев Терезы, слезы на ее глазах, ну и копечно, разрыв. Мне казалось, что все это уже происходит на самом деле… Во что бы то ни стало надо найти пальто п сумку – это единственный для меня выход! Только таким образом я смогу выкрутиться из ситуации, в которую так глупо попал из-за Кароля!

Найти – но как? Милиция? При мысли об этом у меня по спине пробежали мурашки. Милиция – это в первую очередь допрос пострадавшей с целью установления, что было украдено, описание украденных предметов и другие формальности подобного рода, следовательно, раскрытие факта, который я должен тщательно скрывать, если хочу избежать разрыва с Терезой. Уж лучше самому все сказать. Но тогда это ослабит мои позиции в нашем союзе,– позиции, которые и без того слабее, чем мне бы того хотелось.

Буду действовать сам. Пойду к этой девице и заберу у нее украденные вещи. Она, конечно, будет отпираться, ну уж как-нибудь я с ней справлюсь. Предложу выкуп или пригрожу милицией – все зависит от ситуации.

Я протянул руку к трубке и набрал номер Кароля. К счастью, он еще был в редакции.

– Приезжай сейчас же,– резко сказал я, услышав его голос.– Я на квартире у Терезы.

– Что случилось, почему такая спешка? – спросил он беззаботно.– Сейчас никак не могу, сижу за машинкой.

– Приезжай сейчас же, проклятый бабник, а не то между нами все будет кончено! Эта твоя богиня обокрала Терезу!

– Не может быть! – В голосе Кароля исчезла беспечность, и это принесло мне некоторое облегчение.– Ну хорошо, только я должен закончить работу!

– К черту твою работу! Мне нужен адрес этой твоей Анки немедленно! Ты ведь знаешь Терезу и знаешь, что будет, если все выйдет на явь.

– Через полчаса я освобожусь, подожди меня! А что касается адреса, то…

– Скажешь, когда приедешь,– прервал я разговор, со злостью швырнув трубку.

Решительный тон, каким я вел разговор, доставил мне удовлетворение, и я начал оценивать ситуацию менее пессимистично. В конце концов, может, все обойдется, надо действовать быстро, чтобы эта богиня не успела избавиться от вещей, в противном случае начнется канитель. Я горел желанием действовать и с нетерпением ожидал Кароля.

Наконец раздался звонок.

– Что пропало? – спросил он с порога. Видно было, что его взволновал факт кражи.

Не раздеваясь, он вошел в комнату и осмотрелся, держа руки в карманах пальто. Парень он был ничего себе, с голубыми глазами и длинными ресницами, как у девушки. Весь его вид свидетельствовал о хорошей спортивной форме.

– Красная кожаная сумка и пальто в коричневую клетку, которое Тереза так любила! Они висели в прихожей. Думаю, ты понимаешь, что будет, если Тереза узнает,

что тут была какая-то девка! Она никогда не поверит, что не я был с ней. Она сочтет, что ты меня покрываешь. А если даже каким-то чудом мне поверит, все равно будет возмущена, что я впустил в ее квартиру чужого человека. Говори, где твою Анку можно отловить?!

– Откуда ты знаешь, как ее зовут?

– Это так важно? Я нашел записку, которую ты даже не удосужился уничтожить! Надеюсь, в течение ночи ты не менял дам?

Моя ирония, кажется, дошла до него, в его взгляде я ваметпл смущение.

– Видишь ли, старик… Мне очень неприятно, но я незнаю ее адреса…

Я почувствовал, как у меня поплыли круги перед главами.

– Не знаешь? – удивился я.– А фамилию? Адрес можно узнать в справочном бюро…

– И фамилию…– развел он руками.

– Итак… Где же ты ее подцепил? – Язык не слушался меня, и я с трудом выговаривал слова. Раздавленный случившимся, я в отчаянии опустился в кресло.

Кароль заложил руки за спину, прошелся по комнате и остановился возле меня.

– Выше голову, старик! Не волнуйся, найдем. Я вылезу из кожи вон, но отыщу ее!

– Пошел ты, куда подальше со своими обещаниями. Говори, где ты с ней познакомился и как она выглядит.

– Познакомился в ресторане, в «Гранде». Пригласил танцевать. Высокая, стройная, знаешь, у нее ноги начинаются от подмышек. Блондинка, правда, это не примета, ведь теперь часто меняют парики, не девушка, а пантера!

– Твое описание ничего не говорит. Разве таких мало?

– Представь себе, мало!

– Идиот! Наверное ее знают там официанты или швейцар?

– Возможно… Но подожди, я вспомнил одну вещь, может, тебе пригодится… Она звонила кому-то ночью и разговаривала, а я притворился спящим… Постои, какой же

она называла адрес? Ага, Градовая улица, двадцать шесть. Самый дальний конец Охоты, я это знаю точно, там когда-то было совершено убийство… Маленькие домишки с сараями и палисадниками…

– Ты думаешь, она там живет?

– Нет, она повторила адрес. Знакома с кем-то, кто назначил ей там свидание.

– И ты больше ничего не знаешь? Может, она бывает в каком-нибудь кафе или, наконец, где-нибудь работает? Ты с ней не договаривался о встрече?

– Нет. Ну а выкинув такой номер, она, конечно бы, непришла.

Я схватился руками за голову и застонал:

– Что мне теперь делать?

– Старик, выше голову! Поедем вместе по этому адресу и наверняка что-нибудь узнаем. А если нет, я похожу по кабакам и где-нибудь ее прихвачу. У нас восемь дней впереди.

– А если опа продаст вещи? Нет, надо действовать немедленно. Едем на Градовую,– сорвался я.

Кароль посмотрел на часы:

– Скоро десять, а я не закончил работу. Мне просто необходимо вернуться: совершено дерзкое ограбление, и нужно закончить подготовку материала. Я забегу к тебе утром. За одну ночь ничего не случится.

– Плохо, что не можешь, но я не буду ждать ни часа! Поеду без тебя, в опекунах не нуждаюсь.

После ухода Кароля я еще раз осмотрел квартиру, все углы и закоулки, но безрезультатно. Потом спустился к машине с твердым намерением использовать эту единственную возможность.

Моросил мелкий дождь. Капли воды искрились в свете фар, фигуры пешеходов и уходящую вдаль улицу застилала блестящая пелена тумана, ряды фонарей мерцали белыми точками в темной глубине. То и дело передо мной возникали два светящихся круга, напоминая огромные совиные глаза. Меня слепили фары встречных машин, я вынужден был напрягать зрение, чтобы рассмотреть дорогу перед капотом своей машины.

Трассу я изучил по плану города. Когда дома стали редеть и между ними все чаще появлялись незастроенные участки, я понял, что подъезжаю к нужному мне месту. Еще пара поворотов, и вот в свете фар я с трудом различил прикрепленную к ограде табличку и на ней название улицы – Градовая.

Я крутанул руль и уже в следующее мгновение должен был нажать на тормоз. Передо мной простиралась огромная, черная, блестящая лужа. Улица была немощеная, грязная, в выбоинах.

Я подал машину назад, мне показалось рискованным преодолевать это препятствие. Поставив машину у обочины, я вылез, решив остальную часть дороги пройти пешком. Как оказалось, решение было правильным. Однако вызвано оно было необходимостью, а отнюдь не моей спо-собпост ыо предвидеть будущее.

Я зажег ручной фонарь. Гравий по обе стороны улицы был плотно утрамбован, поэтому я мог спокойно идти, не опасаясь угодить в грязь. Вдоль улицы тянулись небольшие домики, огороженные заборами и кустами.

Я определил, где четная сторона, и двинулся вперед, считая номера.

На номере двадцать втором дома закончились. Передо мной простирался пустырь, тонувший в темноте. Только где-то вдали мелькал одинокий огонек.

Это была моя последняя надежда. Я опять зажег фонарик, так как утрамбованная дорожка кончилась, и ноги заскользили по мокрой тропинке, и двинулся дальше.

Огонек стал расти, и в конце концов я заметил грязную лампочку, спрятанную под железным козырьком, прикрепленным к телеграфному столбу. Он стоял возле деревянного забора рядом с воротами, на которых я увидел выведенный белой краской номер 26, а рядом надписы «Бетонные изделия – 3. Лучак».

Забор, ворота и калитка были сколочены из плотно пригнанных двухметровых досок, и я не мог рассмотреть, что находится за ограждением. Калитка была заперта. Я подергал ее несколько раз, но безрезультатно, потом пробовал кричать, и тоже безрезультатно. Слышен был только шелест падавшего дождя.

Кругом было тихо и темно. От горевшей на столбе лампы на грязную дорогу падал круг света. Не признавая себя побежденным, я пошел вдоль забора в надежде, что мне удастся найти какой-нибудь проход и установить, что кроется за этим глухим забором – только ли склады для материалов и изделий. Однако, если ей дали этот адрес, значит, должна же здесь быть какая-то квартира или хотя бы контора, где бы я мог получить информацию, как ее зовут, где она живет и чем занимается.

Конечно, проход я нашел. Светя себе фонариком, уже через несколько шагов я обнаружил в заборе прогнившую доску и рядом с ней другую, едва державшуюся на гвозде.

Оказавшись по другую сторону забора, я увидел контуры каких-то складов или сараев, а чуть в стороне что-то вроде барака с окнами, прикрытыми ставнями. Сквозь ставни из двух окон проникал свет.

Я обошел барак вокруг. Действительно здесь что-то изготавливали: за домом валялись бетонные кольца, блоки и трубы. Вскоре я обнаружил крыльцо, значит, там был вход в барак. Идя к нему вдоль стены, я заметил, что и с этой стороны дома сквозь ставни на улнцу пробивается свет. Я внимательно смотрел, под ноги, чтобы в хаосе черных теней не споткнуться о кусок бетона, но, проходя мимо окна, где горел свет, хотя оно и было закрыто ставнями, я заглянул внутрь через вырезанное в виде сердечка отверстие.

То, что я увидел, буквально приковало меня к месту. Потрясенный, я прижался к стене, ощутив всем телом грозящую мне опасность.

Комната была огромная, но грязная и запущенная. Посредине стояла «буржуйка», в которой бушевал огонь, у противоположной стены – обшарпанный письменный стол, рядом – полки с панкамп и старый покосившийся шкаф. С другой стороны окна, возле которого я стоял, должен был находиться стол, ибо я заметил горлышко бутылки от пива и пару стаканов. У стола спиной ко мне сидел человек, немного подавшись вперед, из-под его шляпы торчали космы седых волос.

Напротив, рядом с печкой, стоял стул, к которому был привязан мужчина. У него были тонкие черные усики над пухлыми губами и темные взлохмаченные волосы. В глазах, обращенных к старику, застыло удивление.

Возле него стояли два типа и тоже смотрелп на старика. Один из них держал в руке обычный жестяной совок с большим куском раскаленного докрасна угля, над которым вспыхивало голубоватое пламя. Окно, очевидно, было разбито, так как разговор их я слышал так хорошо, будто сам находился внутри.

– Так, где они? – спросил старик скрипящим голосом, но спокойно.

– Я же говорю…– связанный мужчина торопился объяснить,– говорю вам, что не знаю!.. Это все, что мы привезли! Мы все время были втроем, я никуда не отходил! Все время! И вместе считали!

– Ты думаешь, мерзавец, что обманешь меня? Что я не знаю, сколько в действительности было?

– Шеф, честно говорю, не обманываю! Спросите их! – повернул он голову, окинув взглядом стоявших возле него парней.

– Их я уже спрашивал…– Голос продолжал звучать спокойно.– Ты сел один на заднем сиденье, чтобы охранять мешок, а па самом деле – чтобы изловчиться и распихать несколько пачек по карманам. А уж потом велел им считать, подонок!

– Нет! Клянусь, нет! Все, что было, мы принесли сюда.

– Лжешь, Яблочко! Я приказал тебе охранять деньги и не отходить целый день, значит, когда они вышли, ты их тут где-то спрятал! Признавайся, приятель, где недостающие шестьсот тысяч?

– Что я должен говорить? Сколько было, столько мы и привезли!

– Я уже тебе рассказал, как ты все это обстряпал…– произнес усталым голосом старик.– Больше я с тобой говорить не буду. Мне надо знать, где деньги.

При этих словах он сделал едва приметный жест рукой. Кисть у него была сухая, с худыми, костлявыми пальцами. По этому знаку один из парней схватил пленника за волосы и откинул ему голову назад, второй подсунул под подбородок совок с раскаленным углем. Раздался нечеловеческий крик, а потом бормотание:

– Скажу! Буду… говорить…

Снова неприметное движение рукой – и совок с углем убрали. Опущенная голова пленника болталась из стороны в сторону, а из горла вырывался прерываемый спазмами плач.

– Где ты спрятал деньги? – вновь прозвучал настойчивый вопрос.

– Я не прятал. Их взяла моя девушка… Я ей велел сюда приехать и забрать..

– Что за девушка?

Я весь превратился в слух, чтобы не пропустить фамилии, но ответ разочаровал меня.

– Анка… Они ее знают…

Взгляд старика, должно быть, остановился на парнях, потому что те закивали.

– Где ты должен был их получить?

– У себя… на квартире…

– Где ты живешь?

– Улица Вырвича, восемнадцать.

– Когда она там будет?

– Я приказал ждать, пока не приду… Старик обратился к своим помощникам:

– Поезжайте с ним и заберите деньги. Я подожду здесь, возвращайтесь в любом случае. Если окажется, что он снова солгал, тогда…– Он не закончил фразы и вновь обратился к пленнику: – Как она была одета?

– На ней было белое пальто в коричневую клетку…

– Блондинка, брюнетка?

– Светлая блондинка…

– В чем она везла деньги?

– В красной сумке… кожаной…

Снова движение рукой, небрежное и властное:

– Забирайте его…

Пленника отвязали от стула. Поддерживаемый сообщниками, он едва держался на ногах.

Теперь надо было поскорее уходить. Меня занимало, как они попадут на улицу Вырвича, до нее довольно далеко отсюда, а машины я нигде не заметил, но времени на дальнейшие размышления у меня не было. Я отошел от окна и, обогнув дом, задержался, чтобы из-за угла посмотреть, что они будут делать. Я не мог потерять этот един-ственный след, на который мне удалось папасть, единст-венный путь, каким я мог добраться до этой проклятой девццы.

На троппнке, ведущей к калитке, раздались голоса, и вскоре я увидел их силуэты. Через минуту стукнула за-крываемая калитка, д компания исчезла с моих глаз. Я направился к своему проходу и в тот момент, когда пролезал через дыру, услышал шум запускаемого мотора. Однако он донесся с другой стороны барака. Значит, сюда подходила и другая, вполне проезжая улица.

Обороты мотора все увеличивались, и я понял, что машина тронулась с места. Путь был свободен. Я бросился к своей машине. Решив как можно скорее попасть на Вырвича, я уже мысленно выбирал дорогу, где меньше светофоров и перекрестков.

Не стану утверждать, что я все время придерживался предписываемой скорости, но, приехав на место, не обнаружил вблизи ни одной машипы. Свою я поставил на противоположной стороне, напротив дома восемнадцать, и стал ждать дальнейшего развития событий.

Дом был четырехэтажный, ободранный и грязный. Три окна на втором этаже были освещены, на третьем и четвертом свет горел в двух окнах. Я отметил про себя эти детали, так как вскоре они могли мне пригодиться. Я услышал шум автомашины. Она остановилась, не доезжая одпого дома, из нее вылезла уже известная мне компания и исчезла в подворотне, а я ждал, сидя в машине.

Внезапно крайнее окно на четвертом этаже засветилось, Значит, или девушка спала, или ее не было дома. Так пли иначе, я теперь знал, где искать квартиру Яблочка.

Я ждал. Мне пришлось набраться терпения, ибо только спустя час в воротах показались две знакомые мне фигуры. Они быстро направились к своей машине, раздался треск захлопнувшейся дверцы, шум мотора, и машина скрылась за углом.

Теперь пришла моя очередь. Яблочко остался вдвоем с девушкой. И если даже он один, то и тогда я смогу у него узнать, где и как ее найти. Охваченный одной-едпнствен-ной мыслью, я вылез из машины и быстро пересек улицу, Я собирался действовать решительно и беспощадно. Ведь не мог же я допустить, чтобы конец веревочки ускользнул из моих рук, И не мог сообщить милиции о подслушанном разговоре, ибо известие о краже сразу дошло бы до Терезы.

Его люди поехали, чтобы выполнить приказ,– об этом он знал. Но он не знал о том, что Анатоль Сарна поехал следом за ними. Так пли иначе, старик остался один со своими мыслями. И мысли эти были коварными, хитрыми. Они ползли по крутым дорожкам мелочных расчетов, холодных калькуляций, трезвых выводов. Мысли, которые он вынашивал, когда еще сидел в одиночке. Этот отрезок времени ему удалось скрыть, он смог подготовить иной вариант, пригодный для автобиографии.

Время шло, и все его мысли были направлены на обдумывание плана действий.

Он сндел погруженный в эти мысли, уставившись неподвижным взглядом в пламя, бушующее в печке. Потом взял бутылку с пивом и наполнил стакан. Медленно вы-I пил, вытер губы тыльной стороной руки и потянулся за сигаретами.

Курил, продолжая обдумывать детали своего плана. Когда сигарета кончилась, он бросил окурок в печку, тяжело поднялся и направился к дверям, выйдя в маленькие темные сени. Он вытащил из кармана электрический фонарик и с его помощью среди сваленных в углу инструментов отыскал лопату. Он взял ее и вышел во двор.

Старик отсутствовал около двух часов, он вошел в дом, когда в ночной темноте раздался шум мотора. Он был весь в песке, поэтому старательно отряхнулся и вытер руки о грязное полотенце, висевшее за шкафом. Все это он проделал неторопливо, хорошо рассчитав свои действия.

В эту минуту во дворе послышались шаги и в комнату вошли оба посланца.

– Ну и?..– спросил он, внимательно глядя на пих.

– Ее не оказалось дома,– зло ответил один из прибывших.– Он обманул, что она должна вот-вот прийти, что, наверное, вышла перекусить… Мы дали ему час времени.

– Ну и?..– повторил старик.

– Через час она не пришла. Если он не врал, а мне кажется, что нет, то девица так же обвела его, как и он нас!

– Опиши подробно, как она выглядит.

– Светлая блондинка. Высокая, изящная куколка… Небольшой нос, огромные глаза… Что бы еще добавить?

В общем, такая, для заграничных клиентов. Ему с ней хлопот хватало, за ней парни так и увивались.

– Таскались по ресторанам?

– Конечно! Когда он был при деньгах, то и в «Бристоль» и в «Гранд» ходили… С ней не стыдно было показаться.

– Она жила у него?

– Нет, не соглашалась, хотя он ее уговаривал. Но где жила, не знаю.

– Ее фамилия – Эльмер? Не так ли?

– Кажется, да, но мы ее знали только по имени. Старик молчал, какое-то время разглядывая их, пока они не смешались под его взглядом, наконец произнес:

– Как вы думаете, ее трудно будет найти?

– Да пет,– вопрос старика их несколько успокоил,– скорее всего, в забегаловках… Где-нибудь да встретится…

– Чушь,– спокойно произнес старик,– если она свистнула деньги, то нигде не покажется. Но это уже моя забота. Л что с ним? Обошлось без шума?

Оба усмехнулись:

– А как же, шеф! Он даже не пискнул.

– В каких ресторанах последнее время вы бывали вместе?

Они посмотрели друг на друга с удивлением:

– В нескольких… «Лежанка», «Куриная ножка».., Старик снова замолчал. Минуту стоял склонив голову, потом резко поднял ее. Сунул руку за пазуху, и они увидели в его руке пистолет.

В их глазах появилось недоумение. Прозвучали два выстрела, наполнив грохотом дом. Пули отбросили их к стене, где они упали один на другого.

Старик бросил взгляд на их неподвижные тела, присел к столу. Разобрал пистолет и начал его чистить.

Уже почти рассвело, когда он поставил тачку на место и с чемоданчиком в руке направился к калитке.

Прочитав последний протокол и последний рапорт, майор Выдма отодвинул от себя папку, наклонился через подлокотник кресла и долго наблюдал в окно за двумя воробьями, прыгавшими на соседнем дереве с ветки на ветку. Но любопытство его было чисто внешним, ибо, спроси его, за чем он наблюдает, он наверняка не смог бы ответить. Наконец повернул голову и поднял трубку.

Вскоре появился вызванный поручик Герсон.

– Садись,– майор кивнул на стул, стоявший с другой стороны стола.– Хочу с тобой порассуждать, чтобы как-то уложилась в голове вся эта история,– и он постучал по папке с делом. И когда поручик молча сел на указанный стул, продолжил: – Итак, мы имеем дело с грабежом. Мы установили, что один из подозреваемых в ограблении – так это пли нет, оставим пока в стороне – был любовником девушки, которая в свою очередь связалась

с человеком, у которого за спиной три года отсидки за грабеж. Не отсюда ли их контакт? Сначала спор из-за девушки, потом водка и наконец договоренность?

– Яхма слишком молод, чтобы руководить такой операцией. Ее организовал опытный профессионал. Если уж мы рассматриваем такой вариант, я бы изобразил все не сколько иначе. Яхма вошел в шайку с заданием через свою девушку установить контакт с Урбаняком.

– Эта поправка меня вполне устраивает,– согласился Выдма.– Однако она свидетельствует о том, что этот профессионал посвящен во взаимоотношения сотрудников на

заводе, если он знал, как Эльмер попала к Яхме. А если знал, то почему прямо не вышел на девушку? Это было бы проще и менее рискованно.

Поручик исподлобья посмотрел на своего начальника.

– Вам, очевидно, еще неизвестны последние новости светской хроники. Только что я получил очередной рапорт от Давидека. И собирался сообщить вам по телефону. Существуют две Эльмер: Яннна и Анна. Старшая, Янина, работает на комбинате, и до сих пор ее ни в чем нельзя было упрекнуть. Что делает младшая, не знаю, но, кажется, лихая девица и, видимо, стоит денег…

– Снова неожиданность? Давно пора избавиться от этих эффектных приемов.– Выдма не скрывал насмешки.– Постараюсь вам в этом помочь.

– Мне бы не хотелось быть вашим должником…

– Эти сведения меняют суть дела.– Выдма вернулся к прерванному разговору.– Значит, наша Эльмер уходит на второй план, но Урбаняк остается в центре внимания.

Следовательно, надо как можно скорее разыскать вторую Эльмер и как следует прижать Урбаняка.

– Ее уже разыскивают. Она живет на Охоте. Я сам туда ездил. Со вчерашнего дня дома не появлялась.

– Живет с сестрой?

– Нет. У тетки.

Выдма на минуту задумался:

– Боюсь, что так скоро вы ее не найдете. Вам известно, с кем чаще всего встречался Яхма? Это можно узнать в тех ресторанах, где он бывал.

– Рапорты еще не поступили, но работа ведется.

– Вернемся к вопросу об убийстве. Оно было совершено около часа ночи. Перед смертью убитого определенно пытали, иначе, чем объяснить этот ожог под подбородком? Только где же это произошло? В квартире никаких следов огня, там центральное отопление.

– Грелка?

– Ее не обнаружили, а по заключению медицинского эксперта, ожог на шее от пламени, так как обуглена кожа и волосы вокруг раны.

– Если бы мы знали, где это произошло, мы были бы уже на полпути к преступникам. Яхма пришел домой около полуночи, был пе один. Это установлено на основании первых опросов, протоколы вы прочитали. Соседка показала, что слышала шаги по коридору нескольких мужчин, но из квартиры не выглянула, потому что узнала голос Яхмы и это ее успокоило.

– Хорошо, теперь следующий вопрос. Почему его пытали и потом убили? И почему это произошло в двух разных местах?

– Напрашиваются два ответа. Или из опасения быть разоблаченными, или, что вернее, из-за сведения счетов – например, за укрытие части награбленного.

– Да, это вполне возможно. Кого пытали, убедил их, что спрятал деньги у себя, а когда выяснилось, что врет, его убили. Но зачем ему надо было так глупо врать?

– В надежде, что по дороге он от них улизнет… Но такой ответ может вам дать следователь только более высокого ранга. Вот, когда я стану майором…

– Слабая надежда, ты все время задираешься с начальством. А теперь следующий вопрос…

– Такой же легкий?

– Сейчас узнаешь… Звучит он так: почему взяли фотографию из рамки, стоявшей на столике, и что искали в ящиках серванта и гардеробе?

– Может, сначала подумаем, чья это была фотография?

– Здесь могут быть два варианта. Или семейная, или любимой девушки. Сомневаюсь, чтобы у такого типа, как Яхма, проявлялись хоть какие-то родственные чувства, значит, скорее девушки. Но почему фотографию взяли?

– Чтобы ответить на этот вопрос, не обязательно быть майором.

– Тогда говори.

– Чтобы запутать следствие. Девушка могла знать слишком много, и ее надо спрятать на какое-то время, а фотография поможет в поисках. Переворошили также

вещи убитого, чтобы убедиться, нет ли там чего-нибудь, что могло бы навести на след девушки или их самих.

– Это довольно убедительно. Поэтому мы должны найти ее как можно скорее. Ну и, как я уже говорил, собрать данные, с кем в последнее время чаще всего видели Яхму.

– Девушка найдется,– чересчур самоуверенно заявил Герсои.

– Хорошо бы живая,– пробормотал Выдма.– Убийство Яхмы свидетельствует о том, что мы имеем дело со страшным преступником.

– А если здесь нет связи с грабежом? Ведь нет никаких доказательств, что одно связано с другим.

– Но предпосылок достаточно, о чем мы уже говорили. Мы установили, что существует связь работника завода с человеком, имевшим срок за грабеж. Идя по этому

следу, мы раскрываем убийство. Я не верю в простое стечение обстоятельств. А теперь дальше… Ты не обратил внимания на сходство этих двух убийств? Вахтера и Яхмы? Удар ножом и почти в то же самое место – несколько сбоку и сзади со спины?. Что это – новое стечение обстоятельств?

– Хорошо, пусть будет так. Наконец, вышестоящие лица для того и существуют, чтобы быть правыми.

Выдма закурил сигарету, продолжая размышлять вслух:

– То, что у шайкп был свой человек на территории комбината, не вызывает у меня никаких сомнений. Это подтверждается следующими фактами: сейф открыт подделанным ключом, найден подходящий момент для ограбления, а может быть, даже, и подготовлен нужный момент. Но есть еще до сих пор беспокоящий меня вопрос: как случилось, что убитый вахтер подпустил убийцу так близко, что тот мог ударить его ножом? Ответ здесь, пожалуй, один: он знал человека, который подходил к нему, и не был удивлен, видя его в здании. Но кто это? Сначала я думал, что Янина. Но такой сильный удар она не в состоянии нанести, с ней мог быть, к примеру, Яхма. Онп оба подошли к вахтеру, у которого появление секретарши директора не вызвало никаких подозрений, ну н таким образом он был застигнут врасплох. Однако теперь на первый план выдвигается Урбаняк. Остаются еще Стецкип и Белецкий. Этого старика мы тоже не можем вывести из круга подозреваемых. Пожалуй, теперь самым важным является ответ на вопрос: как грабители попали на территорию комбината, а потом в здание?

– Вы не верите, что они попали через окно?

– Нет. Этот путь слишком явно был нам указан. Все было организовано безупречно – и вдруг такой недосмотр? След от пожарной лестницы, след па подоконнике и это незакрытое окно, чтобы не было сомнении, как они сюда попали…