Текст книги "Сросшиеся с ним (ЛП)"

Автор книги: Кайли Кент

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 13 страниц)

Я боюсь не за себя. Я боюсь за свою лучшую подругу. Я боюсь за то, как это повлияет на нее. Я знаю, что ей нужно. А ей сейчас нужны ее девочки – это повод устроить вечеринку с ночевкой самых грандиозных масштабов. Сегодня вечером будет много алкоголя, закусок и еще больше алкоголя.

Глава шестая

Брэй

Я только что забрался в постель в своей старой спальне в пентхаусе Зака. Я не часто бываю здесь, но он ничего не изменил в моей комнате с тех пор, как я съехал несколько лет назад.

Я часами сидел в гостиной, слушая смех и визг девочек. Я рад, что они помогли Алиссе расслабиться и забыть об этой гребаной психопатке Кейтлин, посылающей ей эти чертовы сообщения. Хочу придушить эту суку. Если она думает, что может навредить моей семье, пусть подумает еще раз. Я не остановлюсь ни перед чем, чтобы защитить их, и Алисса теперь тоже под моей защитой.

Я знаю, Райли нравится строить из себя крутую, но я наблюдал за ней всю последнюю неделю. Я специально держался подальше от нее, к большому разочарованию младшего. По тому, какой разбитой и напряженной она выглядела в машине, когда подвозила меня, я понял, что она с чем-то борется. Как бы мне ни хотелось ей помочь, я также не хочу усложнять ей жизнь.

Я слышу, как поворачивается или пытается повернуться ручка моей двери. Я уже собираюсь вскочить с кровати, готовый и настороженный, когда вижу длинные ноги в паре с копной рыжих волос, пробирающиеся в комнату. В этот момент я чертовски надеюсь, что это Райли, а не Холли, случайно забредшая сюда.

В темноте это слишком сложно определить. Мне придется прикоснуться, чтобы узнать, кто это. Когда неделю назад я обнял Холли, то сразу понял, что что-то не так. Не было обычного ощущения электричества. Мое тело не ощущалось таким живым, как это бывает всегда, когда я прикасаюсь к Райли. Это был первый признак того, что они поменялись одеждой. Вторым был зеленоглазый монстр, которого Райли, переодетая в Холли, выпустила в мою сторону.

Я смотрю, как эта великолепная рыжая спотыкается и ругается.

– Черт, черт, черт.

Слава Богу, это точно Райли. Я смотрю, как она, запинаясь, проходит через комнату. Из ванной комнаты проникает достаточно света, чтобы я мог разглядеть ее черты. Также ясно, что она много выпила. И это не может не радовать младшего. Может, я и ублюдок, но никогда не пользовался и не буду пользоваться слабостью выпившей женщины.

Я молча наблюдаю, как она возится с молнией на платье. Когда ей, наконец, удается расстегнуть ее до конца, она просто позволяет платью упасть на пол. Пресвятая Богородица, она стоит – ну, может быть, больше раскачивается – в одних только трусиках. Она всю ночь была без лифчика. Черт возьми, мне нужно взять младшего под контроль. Он не понимает, что сейчас не время играть.

Райли откидывает простыню и забирается на кровать, наполовину заваливаясь на меня. В этот момент она замечает, что не одна в комнате.

– А-а-а, что за черт? – она пытается слезть с кровати, но я не даю ей далеко уйти. Обхватив ее рукой, я прижимаю ее к себе. Райли это ни капли не нравится: она пытается бить меня по груди. Мне действительно нужно отвести ее в спортзал и научить, как бить эффективно. Я не могу не смеяться над ее попытками.

Прекратив борьбу, она спрашивает:

– Брэй?

– Да, детка, это я. С кем еще, бл*дь, ты думала лечь в постель голой? – мысль о том, что она может лечь в постель голой с каким-то другим ублюдком, выводит меня из себя.

– Ни с кем, я думала… Элла сказала мне, что эта комната свободна, – она вздыхает, прижимаясь ко мне поближе. Я знаю, если бы не алкоголь, она бы ни за что не прильнула ко мне. Но разве я буду отказываться от ее объятий? Нет, к черту, я никогда не претендовал на звание святого, а она – грех, которому я готов потворствовать.

– Элла отправила тебя сюда? – спрашиваю я, гадая, что задумала сестра, ведь она знала, что я останусь на ночь. Похоже, Элла играет в маленькую сваху. Придется отправить ей огромную открытку с благодарностью за этот ход.

– Ага, я могу уйти. Уверена, в этом замке есть много поверхностей, на которых я могу спать, – говорит она, не делая ни малейшего движения.

– Ты больше нигде не будешь спать, милая. Ты там, где должна быть.

Она поднимает на меня глаза и проводит пальцами по моему лицу, отчего по телу пробегает электрический разряд.

– Я действительно хотела бы позволить себе быть с тобой, Брэй, – похоже, пьяная Райли – честная Райли, радостно слышать.

– Я уже у тебя есть, хочешь ты этого или нет, детка, – сомневаюсь, что утром она вспомнит об этом разговоре, так что я могу выложить все свои карты на стол, а вместе с ними и яйца.

Райли качает головой.

– Нет, я не могу этого сделать. Видишь ли, я дала обещание много, много, много лет назад, – говорит она.

– Какое обещание?

– Что я не стану такой же, как она.

– Как кто? – что, черт возьми, с ней случилось, что она не может позволить себе быть счастливой?

– Я не могу тебе сказать. Но я не такая сильная, как она. Я не могу сделать этого. Мне жаль. Я бы очень хотела, чтобы ты был моим, – она приближается к моим губам, собираясь поцеловать меня. Я останавливаю ее. Мне больно это делать, но я знаю, что она не контролирует себя, и не могу позволить ей сделать то, о чем она, скорее всего, пожалеет позже.

– Спи, детка. Я ничего не буду с тобой делать, пока ты в состоянии алкогольного опьянения. В следующий раз, когда твоя дружелюбная киска и младший будут играть, ты будешь трезвой и с ясным умом.

Райли недоверчиво смотрит на меня.

– Что? Почему? У меня ясная голова; я знаю, что ты можешь сделать этим своим проколотым огурцом, и я хочу, чтобы ты сделал это со мной. Сейчас же, Брэй!

Я не могу сдержать смех, и когда наконец успокаиваюсь, становится ясно, что она не впечатлена моей вспышкой.

– Тыковка, ты можешь получить этот проколотый огурец в любое время и в любом месте… – я опускаюсь совсем близко к ее лицу, наши губы едва ли находятся в миллиметрах друг от друга. – Только. Когда. Ты. Трезвая.

– Мы с тобой оба знаем, что я не захочу, чтобы твой проколотый огурец был рядом со мной, когда я протрезвею, – Райли обижается, надувая свои полные губы. Это чертовски очаровательно. Мне требуется вся моя воля, чтобы не наклониться и не поцеловать ее.

– Остаемся при своих, детка. Ты хочешь поиграть с младшим. Просто не признаешься в этом ни мне, ни себе. Разница есть, – говорю я ей, располагая ее тело так, чтобы она прижалась к моему боку. Моя рука лежит под ее головой, позволяя ей опираться на мое плечо, а ее длинные рыжие локоны разметались позади нее. Она так чертовски совершенна.

Я целую ее в лоб.

– Спи, Райли. Ты и так, скорее всего, будешь чувствовать себя дерьмово, когда проснешься; ты же не хочешь быть еще и невыспавшейся.

– Спасибо, Брэй. Я знаю, что завтра, наверное, пожалею, что сказала это, но ты один из самых лучших, – говорит она, прижимаясь ко мне.

Сомневаюсь, что сегодня мне удастся хоть немного поспать; младший, бл*дь, сильно буянит, не то чтобы я мог его в этом винить. У меня в руках практически голая Райли. Мне нужно придумать план, как выяснить, чего именно боится Райли. Что, черт возьми, произошло, что сделало ее такой? Если я смогу это выяснить и буду знать против чего сражаюсь, шансы будут в мою пользу, потому что я не могу проиграть ни одного сражения. У меня такое чувство, что борьба за Райли будет самой трудной, но и самой важной.

Я на кухне, готовлю кофе себе и пытаюсь решить, как приготовить кофе для Райли. Почему я до сих пор не знаю, какой кофе она любит? Я наблюдал за ней всю неделю. Я видел, как она пьет его каждый день, когда приходит в клуб.

Я выбираю между капучино и тем сладким латте, которое пьет Алисса. Какого хрена я вообще так переживаю из-за кофе? Ей он либо понравится, либо нет. Я уже почти принимаю решение, когда на кухне появляется Холли.

– Слава богу, ты проснулась. Какой, черт возьми, кофе пьет твоя сестра? – спрашиваю я ее.

Она выглядит немного растерянной, так как смотрит на меня широко раскрытыми глазами.

– Умм, умм, – бормочет она, прежде чем наконец сказать мне: – она пьет простой черный, ничего необычного.

Обычный черный, это я могу. Повернувшись, я нажимаю на кнопку, чтобы машина приготовила кофе.

– Ммм, Брэй… – робкий голос Холли привлекает мое внимание. Трудно поверить, что они с Райли близнецы; кроме внешности, у них нет ничего общего.

– Да? – спрашиваю я, приподняв бровь.

– Как тебе удается всегда так легко отличать нас с Райли? Ведь я даже ничего не сказала, когда вошла, а ты сразу понял, что это я, а не Райли.

– Ну, может, вы и выглядите одинаково, но ваши манеры совершенно противоположны. А еще у тебя есть маленькая родинка под левым глазом, которой нет у Райли, – я пожимаю плечами, как будто это не имеет большого значения. Потом я вспоминаю главное, что помогает мне отличить их. – А еще я не чувствую от тебя электричества, как от Райли. Когда я смотрю на тебя, младший не реагирует. Но когда я смотрю на Райли, он буквально выпрыгивает из штанов, чтобы поиграть с ней, – я подмигиваю.

Я наблюдаю за тем, как Холли осмысливает мои слова, и тут ее лицо искажается.

– Фу, подожди, ты действительно называешь своего сам знаешь кого младшим? И еще, мы с Райли выглядим одинаково, так почему младшему нравится Райли, а не я? – говорит она, указывая на мой член и одновременно отключая настойчивые звуки, доносящиеся из ее телефона.

Я смеюсь над ее беспокойством. Знаю, что не должен, но она чертовски милая.

– Хол, наверняка у тебя были парни. У всех парней есть имя для их членов. И я не могу объяснить, почему младший хочет Райли, а не тебя. Я не говорю, что ты не сексуальна, Холли. Очевидно, что да. Я просто смотрю на тебя и вижу сестру. Я смотрю на Райли и вижу… ну, ты поняла.

Она пожимает плечами.

– У меня было несколько парней, но ни у одного из них не было имени для… ну, ты понимаешь, – она жестом показывает на мою паховую область.

– Поверь мне, Хол, у них были имена. Они просто не говорили тебе.

Телефон Холли продолжает издавать звуки, и она снова их игнорирует.

– Ты знаешь, что хороший способ заставить людей перестать звонить и писать сообщения – это отвечать на них. И тебе, и твоей сестре нужно научиться отвечать на сообщения.

Я прислоняюсь к кухонной стойке и жду ее ответа, пока она снова смотрит на свой телефон, и он снова замолкает. Ее лицо слегка напрягается. Я заметил, что у обеих близняшек одинаковые выражения лица, когда они думают.

– Я не могу ответить, пока не поговорю с Райли. Мне нужна ее помощь кое с чем. Кстати, где моя сестра?

– Она еще спит. С чем тебе нужна помощь? Может, я могу тебе помочь? – предлагаю я, потому что ни за что на свете не позволю никому вытащить Райли из моей постели этим утром.

– Если ты не готов к тому, что тебе придется идти на двойное свидание со мной и этим парнем, ты не сможешь помочь, – говорит она, размахивая перед собой телефоном.

– Детка, обычно у меня нет проблем с поиском пары. Когда это двойное свидание? – спрашиваю я. Тут меня осеняет, что она планировала пригласить Райли на это свидание, а значит, Райли должна была кого-то взять с собой, и этот кто-то – не я.

Прежде чем она успевает ответить, я набрасываюсь на нее.

– Погоди-ка, бл*дь, ты собиралась позвать Райли на это двойное свидание с тобой?

– Ну да, она всегда ходит со мной на свидания. Не то чтобы я часто ходила на свидания, но если хожу, то она ходит со мной. А что? – она понимающе ухмыляется.

Ха, похоже, я попал. Но мне, бл*дь, все равно. Я ухмыляюсь в ответ.

– Запиши нас обоих в компанию. Мы с Райли будем твоими партнерами по свиданиям. Кто этот парень?

– О, он учитель физкультуры из школы. Он уже давно приглашает меня, а я все отказываюсь. Я решила, что один раз скажу «да» и посмотрю, что из этого выйдет, – она пожимает плечами, а потом добавляет: – удачи, когда скажешь Райли, что ты будешь ее парой, – и со смехом выходит из комнаты.

Райли все еще нежится в моей кровати, когда я возвращаюсь в комнату. Оставив кофе на комоде, я встаю у стены, размышляя, стоит ли будить ее или нет. Решаю, что нет; возможно, это единственный шанс спокойно полюбоваться ей, без того, чтобы она одарила меня смертельным взглядом в ответ. Тот факт, что простыни спустились до талии, демонстрируя ее великолепную грудь, помогает принять это решение.

Чего бы я только ни сделал, чтобы прикоснуться ртом, руками, чем угодно к этим грудям. Черт, мой младший тоже хочет до них добраться. Что-то подсказывает мне, что она не одобрит мои идеи о том, как я могу разбудить ее, как я хочу будить ее каждое гребаное утро.

Черт, откуда берутся эти мысли? Мне действительно нужно перепихнуться. Единственная проблема – младший; с тех пор как я познакомился с Райли, он не реагирует на других женщин. Этот ублюдок чертовски привязан к ней, предан ей.

– Ты так и будешь стоять здесь весь день и пялиться, Брэй? Или ты все-таки собираешься дать мне кофе, запах которого я чувствую.

Сонный голос Райли выводит меня из задумчивости.

– Я выбираю первый вариант, детка; я мог бы пялиться на тебя весь день и не устать от этого вида. И я позволю тебе пялиться на меня столько, сколько ты захочешь, потому что, как ты знаешь, я очень щедрый, – я вызывающе поднимаю брови.

Райли медленно садится, натягивая простыню и прикрывая грудь, на которую я все никак не мог перестать смотреть.

– Боже, стань полезным и передай мне кофе, Брэй, – говорит она, потирая виски.

Как чертов потерянный маленький щенок, я делаю именно это. Я беру ее кофе и протягиваю ей. Она берет его и через несколько секунд уже стонет, потягивая горячий напиток. Даже от такой простой вещи, как Райли, пьющая кофе, у меня перехватывает дыхание: она чертовски великолепна.

– Так, твой пристальный взгляд начинает меня немного пугать. Тебе стоит немного сбавить обороты, – говорит она, глядя на мою промежность. На мою постоянно увеличивающуюся промежность, которая выставлена на всеобщее обозрение в этих облегающих шортах.

– Я не виноват, что ты чертовски красива. Ты же знаешь, что младший – твой фанат номер один, детка. Я не могу контролировать то, что ему нравится, – я опускаю глаза и машу младшему. – Знаешь, если бы ты была настоящим другом, ты бы помогла моему приятелю, – предлагаю я.

Райли смеется:

– Мы не друзья, Брэй, даже близко нет. А теперь повернись, чтобы я могла одеться.

– Оу, это больно, милая, – сетую я, держась рукой за сердце. Я подхожу к шкафу и беру футболку для нее, – надень это. Какие у тебя планы на сегодня? – спрашиваю я, стараясь не оборачиваться, пока она надевает футболку через голову.

– Я иду по магазинам с Алиссой. А что?

– А как насчет вечера? – спрашиваю я.

– Вымою волосы, – она пожимает плечами.

– Может, ты придешь ко мне, и я помогу тебе вымыть волосы, – предлагаю я.

– Не получится. Извини, – она встает и начинает оглядывать комнату, – ты не видел мой телефон?

Я подхожу к комоду и беру ее уже полностью заряженный телефон, протягивая его ей.

– Я зарядил его для тебя.

Райли наклоняет голову, открывает рот и выглядит ошеломленной. Она быстро приходит в себя и берет телефон, бормоча слова благодарности.

Просматривает уведомления и уже почти доходит до двери, как вдруг останавливается, поворачивается и смотрит прямо на меня.

– Какого черта Холли пишет, что завтра вечером у нас двойное свидание? И под «мы» я имею в виду тебя и меня? – говорит она, указывая между мной и собой.

Я улыбаюсь. Наконец-то я вытащу ее на свидание.

– Твоя сестра попросила меня помочь ей. У нее свидание с каким-то учителем физкультуры из ее школы. Она сомневалась, как будто даже не хотела встречаться с этим парнем. Мне это не понравилось, и я не собираюсь отпускать ее одну. Я хороший друг. Я помогаю своим товарищам.

Райли закатывает глаза.

– Неважно, я бы все равно не отпустила ее одну, – затем она выходит за дверь, захлопывая ее за собой.

Глава седьмая

Райли

Почему я продолжаю попадать в такие ситуации? Я не спала почти всю ночь, пытаясь понять, как мне пережить сегодняшнее свидание с Брэем. К счастью, это двойное свидание с Холли и этим жутковатым Саймоном, учителем физкультуры из ее школы.

Я встречала Саймона раньше, пару раз, когда гуляла с Холли и она сталкивалась с ним. От этого парня у меня мурашки по коже. Я не могу объяснить, в чем именно дело, но я просто чувствую от него эти флюиды. Если бы у Холли было свидание с кем-то другим, я бы, наверное, поборола все эти мысли о Брэе и нашла бы себе кого-нибудь другого, чтобы пойти с ним.

Я никогда никому не признаюсь в этом, но я испытываю странное чувство спокойствия, зная, что Брэй будет там. Не сомневаюсь, что для ее жуткого кавалера он будет выглядеть устрашающе и защитит Холли в случае необходимости. Какого черта она вообще согласилась пойти с ним на свидание, я никогда не узнаю. Но поскольку она моя сестра, и я люблю ее, а также потому, что она ходит на свидания очень редко, я соглашусь на это жуткое свидание сегодня вечером.

Кроме того, мне нужно вернуть свою уверенность. Нужно восстановить стены вокруг моего проклятого сердца. Каждый раз, когда я мельком вижу Брэя, рушится еще один кирпичик, позволяя ему проникнуть туда, где для него нет места. Я потратила последние пять лет на то, чтобы выстроить и закрепить эти кирпичи, чтобы они прочно держались на своем месте. Я не позволю Брэю разрушить их бульдозером.

Мне нужен план, чертовски хороший план, чтобы пережить целый вечер с ним. Вчерашний день был ужасным. Я провела день за покупками с Алиссой, Сарой, Холли и Эллой, и угадайте, кого Зак заставил пойти с нами? Да, вы угадали, Брэя, мать его, Уильямсона. Мне пришлось целый день терпеть его сумасшедшее обаяние и охренительную внешность.

Я не понимаю, как мужчина может быть настолько благословенным в плане внешности, как этот мудак. Весь день он постоянно находился рядом со мной или настолько близко, что я чувствовала его запах. Я думала, что сойду с ума; я была возбуждена весь этот чертов день, и, судя по его взглядам, он знал, что его близость делает со мной.

Потом была сцена в примерочной. Какой-то ублюдок незаметно пробрался мимо всех нас, умудрившись просунуть фотографию под дверь, за которой находилась Алисса. Душераздирающий крик, раздавшийся из-за ее двери, до сих пор звучит в моей голове. Я не могу выкинуть этот звук из своих мыслей. Я никогда в жизни так не боялась за своих подруг.

Мы с Сарой пытались заставить ее открыть нам дверь. Но тут прибежал Брэй и сразу же уговорил ее сделать это, а когда она открыла, впихнул ее обратно, зашел сам и закрыл за ними дверь. Я почувствовала странную смесь ревности и спокойствия.

Я ревновала, что он был в примерочной с моей подругой, в то время как она была в нижнем белье, моя горячая, как грех, подруга. В то же время я слышала его разговор с ней и понимала, что он уговаривает ее одеться и не паниковать. Я почувствовала спокойствие и облегчение от того, что ее поддерживают замечательные люди. Ей это необходимо; ей нужны такие люди, как Уильямсоны, в ее жизни.

Остаток дня мы провели в винном баре. Возможно, я опять немного перебрала. Я попросила Холли отвезти меня домой раньше всех под предлогом того, что у нас есть семейные дела. Сара и Алисса знали, что мы притворяемся. Они знают о наших дерьмовых семейных обстоятельствах. Они знают, что единственная семья, которая у нас сейчас есть, – это наша мама. Мы обе по-прежнему живем с ней дома, и никто из нас не хочет оставлять ее одну.

Она сильная, наверное, одна из самых сильных женщин, которых я знаю, и ей удалось выжить в последние пять лет. Пять лет назад она подняла себя с пола зала суда, смахнула пыль с платья, расправила плечи и сказала нам с Холли, что у нас все будет хорошо. Что мы справимся с этим вместе.

И мы справились. У нас прекрасные отношения, и обычно я говорю с ней обо всем. Но я воздерживаюсь от разговора с ней о Брэе, отчасти потому, что знаю, что она скажет. Она скажет, чтобы я открыла свое сердце для этой возможности. Что самое лучшее, что случилось с ней в жизни, – это встреча с моим отцом. Даже сегодня она хранит ему верность. У него еще как минимум десять лет тюрьмы, но моя мама ждет. Она не хочет даже думать о том, чтобы жить дальше.

Она не навещает его в тюрьме. Она говорит, что ее сердце слишком сильно болит, чтобы видеть его запертым, как животное. Они пишут друг другу каждый день, и именно так им удается поддерживать связь все эти годы.

Сегодня я увижусь с отцом. Может быть, он поможет мне избавиться от этих глупых чувств, которые я испытываю. Я единственная, кто навещает отца. В первое воскресенье каждого месяца я отправляюсь в исправительное учреждение «Сильвервотер». Сначала я навещаю отца, а потом брата, чтобы рассказать ему обо всем, что происходит.

Решив, что это именно тот день, который мне нужен, чтобы вновь обрести внутреннее «я», я сбрасываю одеяло и отправляюсь в путь. Сначала кофе, потом душ, потом машина. Я мысленно составляю себе список дел, которые нужно выполнить. Сегодня я не буду думать ни о проколотом огурце, ни о теле и разуме, которым он принадлежит.

А жаль. Я бы очень хотела подружиться с младшим – мы могли бы стать лучшими друзьями. Может, Брэй разрешит мне использовать один из этих наборов для лепки, с помощью которого можно сделать фаллоимитатор из слепка его пениса. Интересно, можно ли добавить пирсинг в эти вибраторы? Чем больше я об этом думаю, тем привлекательнее становится эта идея. Но я ни за что на свете не попрошу Брэя сделать для меня слепок его младшего.

Кофе, мне нужен кофе. Мне нужно думать о кофе, а не об этом чертовом проколотом огурце!

Все охранники в исправительном учреждении знают меня по имени. Я даже подружилась с одним из них, Дэйвом. Он большой, буйный и полный отморозок, но каким-то образом нам удалось завязать дружбу. Мы шлем друг другу дурацкие видео с кошками. Он заставляет меня присылать ему фотографии моих парней перед тем, как я иду на свидание, говорит, что для безопасности. Я просто соглашаюсь, потому что он никак не реагирует на количество фотографий, которые я отправляла ему на протяжении многих лет. А еще он всегда проверяет, жива ли я на следующее утро – это его слова, а не мои. Дэйв – еще один человек, которому я не упоминала о Брэе. Да и не то чтобы было о чем упоминать.

– Рай-Рай, ты рано, детка. Рад тебя видеть.

Дэйв приветствует меня, обнимая.

– Я тоже. У меня сегодня много дел, поэтому пришлось прийти немного раньше, – говорю я, начиная заполнять анкету посетителей.

– Подожди секунду. Мне нужно вызвать еще несколько человек для комнаты посещений. Я не ждал тебя так рано.

– Дэйв, тебе не нужны дополнительные охранники только потому, что я здесь. Я прихожу каждый месяц, и ничего не происходит. Что, по-твоему, может случиться?

Он вопросительно поднимает брови, ожидая моего ответа.

– О, пожалуйста, это было один раз, и то три года назад, – вызывающе говорю я ему.

– Один раз? Правда, Райли? Один раз, когда в комнате для посещений произошел буквально бунт, потому что один заключенный сделал замечание в твой адрес, заставив остальных наброситься на него. Потребовалось двадцать охранников, чтобы разнять ту драку. Двадцать.

– Все было не так плохо, ты преувеличиваешь.

– Неважно. Подожди здесь минутку и не лезь на рожон. Я вернусь и отведу тебя сам, – он оставляет меня ждать у стойки, а сам проходит через дверь, которая, как я знаю, ведет в комнату для посетителей. Я ненавижу это место, и я ненавижу, что мой отец застрял здесь. Здесь тоскливо и уныло. Но я нужна папе. Он не признается в этом, но я знаю, что он с нетерпением ждет моих ежемесячных визитов. Через пять минут Дэйв возвращается, держит дверь открытой и зовет меня по имени. Он ждет, пока я войду, а затем следует за мной. Два шага в комнату, и я замираю. Что-то не так. У меня странное чувство в животе, которое я испытываю в последнее время, когда рядом Брэй. Какое-то время я думала, что заболеваю, пока не решила, что это проколотый огурец сломал мой организм.

Я судорожно оглядываю комнату. Дэйв держит руку на электрошокере и смотрит на меня с беспокойством, написанным на его лице.

– Что случилось? – спрашивает он, осматривая комнату.

Я оглядываюсь, пытаясь избавиться от этого чувства, но тут мой взгляд находит причину. Я встречаюсь взглядом с Брэем. Я в шоке – это последний человек, с которым я думала столкнуться здесь. Какого черта он здесь? Я вижу, что он собирается встать, но качаю головой в знак отказа и продолжаю идти к столу отца. Как раз, когда я собираюсь сесть, Дэйв останавливает меня, обхватив мою руку.

– Рай, ты знаешь Брэя? И если да, то откуда? – шепчет он мне на ухо.

– Все в порядке, Дэйв. Я знаю его. Я работаю в клубе его брата. Я рассказывала тебе о своей новой работе.

– Ты забыла упомянуть, что она в «Слиянии», Райли, – обвиняет он.

– Разве? – я пожимаю плечами, как будто в этом нет ничего особенного. Я совершенно намеренно не сказала, что работаю в «Слиянии». Дэйв снова и снова говорил мне не ходить туда. Почему? Не знаю. Но предполагаю, что это как-то связано с тем, что Брэй здесь.

– Мы поговорим об этом позже, – говорит он, отходя к ближайшей к столу моего отца стене.

Я сажусь и наконец-то встречаюсь взглядом с отцом.

– Папочка, я скучала по тебе. Как ты поживаешь? – я использую самую сладкую версию голоса папиной дочки – тот, который мог вытащить меня из любой передряги, когда я была моложе.

– Не пытайся сидеть здесь и папкать, Райли Лили, – он кивает в направлении Брэя, пристально глядя на мужчину, сидящего позади меня. Волоски на моей шее встают дыбом, и я чувствую, как взгляд Брэя пронзает мне спину. – Не хочешь объяснить мне, почему этот парень выглядит так, будто хочет подхватить тебя и утащить отсюда, убив при этом всех мужчин в комнате? – он возвращает взгляд на меня и ухмыляется, что он делает только тогда, когда пытается не рассмеяться. Какого черта? Почему он смеется над этим?

– Он никто. Моя подруга Алисса встречается с его братом, а я только что начала работать в его клубе.

– Ммм, ты сказала ему, что он никто?

Я киваю головой.

– Он знает. В любом случае, расскажи мне, как ты поживаешь? – я пытаюсь сменить тему.

– Все хорошо. Я скучал по тебе. Как поживают твоя мама и Холли? – похоже, мы вернулись на безопасную территорию. С этим я справлюсь, несмотря на дрожь в животе.

Следующие тридцать минут я рассказываю отцу обо всем, что произошло за последний месяц. Я знаю, что мое время почти истекло. У меня всегда разрывается сердце, когда я оставляю его здесь.

Отец протягивает руку через стол и берет меня за руки.

– Дорогая, ты можешь долго говорить себе, что этот мужчина – никто. Но ты сможешь оттолкнуть только того, кто готов отступить. Ты понимаешь?

Я киваю, не в силах подобрать слова. Мой отец всегда умел читать меня. Он как будто знает мои мысли еще до того, как я их осознаю. Я не хочу, чтобы он знал, что я думаю о Брэе; я даже сама не хочу разбираться в этих мыслях.

– Райли, этот парень не сводит с тебя глаз все время, пока ты находишься здесь. Единственный раз, когда он отвел глаза, это когда он смотрел на всех остальных парней здесь с прямой угрозой в глазах.

Я качаю головой, отрицая это. Я чувствую, как на глаза наворачиваются слезы. Я не хочу плакать. Не здесь, где все меня видят. Отец поднимает руку и смахивает одинокую слезинку, которая успела упасть.

Его взгляд становится напряженным, и он задает вопрос:

– Он сделал что-то, что причинило тебе боль?

– Нет, дело не в этом. Он никогда бы не причинил мне боль, папа. Во всяком случае, не намеренно, – признаюсь я.

– Ты боишься. Я понимаю это и знаю, что именно из-за меня ты боишься открыть свое сердце, – он опускает глаза. Ненавижу, когда он винит себя в моих глупых переживаниях.

– Нет, это не так. Просто мне не нужен мужчина в моей жизни. Я очень довольна тем, что есть сейчас. Зачем все портить?

Он наклоняет голову ко мне.

– Ты довольна, да? Значит, ты не будешь возражать, если Люси пойдет за этим твоим парнем, когда он выйдет отсюда?

Я быстро поворачиваю голову в сторону Люси, о которой он говорит, и вижу бомбу-блондинку из охраны, стоящую у дальней стены и трахающую глазами моего Брэя.

Подождите, подождите, он не мой. Я качаю головой и отворачиваюсь, чтобы снова посмотреть на отца, который теперь смеется.

– Я так и думал, – говорит он, – тебе нужно отпустить то, что случилось с Диланом, и выбор, который я сделал после того несчастного случая. Тебе нужно впустить мужчину в свое сердце, милая, и тот, кого ты выберешь, будет самым счастливым человеком на свете. Ты прекрасна внутри и снаружи, Райли. Любой парень будет счастлив заполучить тебя.

Папа смотрит на меня и добавляет:

– Даже если это будет Брэйден Джонсон.

Я вскидываю голову – Брэйден Джонсон – это имя, под которым Брэй выходит на бой.

– Подожди, ты знаешь, кто он?

– Сладкая, каждый заключенный знает, кто он такой. Здесь транслируют бои из клуба.

– Значит, ты видел его бои? И ты все еще считаешь, что я должна дать ему шанс? – спрашиваю я, потрясенная. Брэй не из тех парней, которых приводят домой знакомиться с отцом. Он весь покрыт татуировками. Он крупный, крепкий и чертовски самоуверенный. И все же вот он, мой отец, говорит мне, чтобы я дала ему шанс.

– Ну, конечно, он не первый парень, которого я бы выбрал для тебя, но я вижу, как он смотрит на тебя, – вот почему я не против, чтобы ты с ним встречалась.

– И что ты видишь?

Мой отец на мгновение задумывается, прежде чем сказать:

– Я вижу мужчину, который настолько ослеплен любовью, что готов в одиночку сразиться с целой комнатой охранников и заключенных ради одного-единственного человека. Я вижу мужчину, который настолько ослеплен любовью, что даже еще не осознает этого. Я вижу мужчину, который смотрит на тебя так, будто из-за тебя вертится Земля.

Мой рот открывается; не может быть, чтобы Брэй испытывал ко мне такие чувства. Это невозможно. Мы едва знаем друг друга. Мне кажется, мой отец, скорее всего, сошел с ума, будучи запертым здесь.

– Папа, мы едва знаем друг друга. Не может быть, чтобы я ему так нравилась, – отлично, теперь я говорю как подросток.

– Райли, я знаю, когда мужчина влюблен, и этот парень очень сильно влюблен в тебя, – упорствует он.

– Тогда нам придется остаться при своих, – говорю я ему и в тот же момент захлопываю рот. Как, черт побери, этот человек так сильно влияет на меня, что я теперь перенимаю его дурацкие фразы. Остаться при своих, черт возьми. В этот момент звенит звонок, оповещая меня о том, что мое время истекло. Я встаю и обнимаю отца, сжимая его так сильно, как только могу.

– Я люблю тебя, папа. Увидимся в следующем месяце.