Текст книги "Слияние с ним (ЛП)"

Автор книги: Кайли Кент

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 18 страниц)

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Зак

Я смотрю на Алиссу, сидящую на сиденье рядом со мной. То, что она здесь, кажется таким правильным. На ней только халат, но клянусь, когда она спускалась по лестнице, после спешного принятия душа, мне пришлось сказать себе перестать быть подлизой и пускать слюни. Она великолепна, вблизи я вижу, что её голубые глаза иногда мерцают оттенками зеленого. Её светлые волосы собраны на макушке, а свободные пряди обрамляют лицо.

– Мне нужно сделать небольшую остановку, подожди одну минуту, оставайся здесь. Я запру двери, чтобы предотвратить проникновение людей, а не твой выход, – говорю я, въезжая на парковку прямо перед кафе, в которое позвонил, пока она была в душе. Алисса смотрит на меня так, будто мне нужен психиатр, но улыбается и соглашается остаться на месте.

Через две минуты я выхожу из кафе и возвращаюсь в машину.

– Я ещё не знаю, какой ты пьешь кофе, поэтому решил подстраховаться и заказал тебе флэт-уайт, – я протягиваю ей чашку с кофе, которую она нерешительно берет.

– Спасибо. Тебе действительно не нужно было этого делать, но я ценю это. Мне нравится флэт-уайт, а ванильный латте особенно.

Я протягиваю ей пакет с двумя кексами.

– Один черничный, другой с шоколадной крошкой, ешь.

Она смотрит на меня так, будто я потерял голову, её лицо сморщено, а брови нахмурены.

– Что? – спрашиваю я.

– Я не могу есть это в твоей машине, не устраивая беспорядок. В итоге, у тебя повсюду будут крошки, и тебе понадобится уборка. Я не знаю, сколько стоит химчистка такой машины, но знаю, что не могу себе этого позволить. Так что спасибо за кекс, но я не могу есть в Бэтмобиле, – она пытается вернуть мне бумажный пакет, и всё, о чем я могу думать, это о том, что она такая милая, когда нервничает и волнуется.

– Солнышко, ты будешь есть кекс в этой машине. Меня не волнует, что повсюду будут крошки, нет ничего такого, что не смог бы исправить пылесос. Меня волнует тот факт, что ты собиралась ехать на работу бог знает на сколько часов, даже не позавтракав. Ты ведь знаешь, что завтрак – это самый важный прием пищи за день, верно? – она всё еще протягивает мне пакет, который я игнорирую и выезжаю обратно на дорогу.

Проходит мгновение, и она затихает, когда снова говорит.

– Спасибо, – она не смотрит на меня, когда говорит это, опустив голову и глядя на бумажный пакет так, как будто хочет выбросить его.

В конце концов она открывает пакет и берет небольшой кусочек кекса с шоколадной крошкой, засовывая его в рот. Почти сразу после того, как он попадает ей на язык, она издает приятный стон. Я смотрю на неё, её глаза закрыты, а голова откинута назад. Это хорошее зрелище, чертовски хорошее зрелище. Мне приходится заставить себя посмотреть обратно на дорогу и незаметно поправить джинсы, чтобы в них поместился мой растущий член.

Черт возьми, я не знаю, что такого в этой девушке, но она соответствует всем пунктам моего списка идеальных женщин: списка, о котором я даже не подозревал, пока не увидел её. Мне даже не важно, что я вижу крошки, падающие в мою машину. Я никогда не позволял никому даже выпить кофе в этой машине, не говоря уже о том, чтобы съесть что-нибудь вкусное. Брэй не даст мне и слова сказать, если узнает, что я позволил девушке есть в салоне. Но мысль о том, что она не поест, просто выводила меня из себя.

Мы почти у больницы, и я не хочу высаживать её, не зная, когда увижусь с ней вновь. Мой мозг перебирает идеи, как это сделать. Мне нужно увидеть её снова. Стараясь не выглядеть как задница, которую, вероятно, изображал, я пытаюсь завести беседу, скрытно стараясь узнать больше об этой женщине, которая поглотила мои мысли с того момента, как вошла в двери моего клуба прошлой ночью.

– Ты работаешь все выходные? – я стараюсь говорить непринужденно, как будто для меня это не имеет никакого значения, но это не так. Я не хочу, чтобы она работала завтра. Если она будет работать завтра, это еще один день, когда мне придется ждать, чтобы увидеть её.

Она поворачивается и смотрит на меня, изучая мой профиль, должно быть, она довольна тем, что нашла, потому что в её голосе звучит улыбка, когда она отвечает.

– Нет. Я работаю сегодня, а потом у меня два выходных, а как насчет тебя, ты работаешь все выходные? – она улыбается, задавая мне этот вопрос, словно уже предугадала ответ.

– Я работаю каждый день, солнышко, – я подмигиваю ей. Она широко улыбается, и я клянусь, что сделал бы все, чтобы продолжить видеть эту улыбку. Она заставляет меня чувствовать что-то приятное. Я не могу навесить ярлык на это чувство, но просто знаю, что это приятно. Такого чувства у меня никогда раньше не было.

– Хорошо, но не все из нас… кем бы ты ни был, – она машет рукой вверх и вниз на меня, – у некоторых из нас, а именно у меня, есть нормальная работа, средняя работа, стабильная работа. Работа, которая означает, что я знаю, что у меня будет достаточно денег на еду каждую неделю. Если приду на работу вовремя и меня не уволят.

Меня беспокоит то, как она говорит о том, что знает, что у нее будет достаточно денег на еду каждую неделю. Было ли время, когда ей не хватало еды, денег или стабильности? То, как она говорит о своей работе, немного печально. Похоже, что она не любит её, но приходит каждую неделю за зарплатой. Это нормально, так поступает большинство населения, чтобы выжить.

– Ну, я, например, думаю, что у тебя замечательная работа. Где еще ты сможешь носить эти халаты и выглядеть так чертовски мило весь день?

Она так быстро поворачивает голову ко мне с открытым ртом, но скрывает свой шок так же быстро, как и показала его.

– В этих халатах нет ничего милого, они синие… синие, – повторяя цвет, как будто я не знаю такого.

– Неважно, синие они, зеленые или оранжевые, они тебе идут, – я делаю ударение на «тебе», потому что я был в больницах, и знаю, что не каждому идет носить халат. Но Алиссе? Черт возьми, она может справиться с этим дерьмом.

– Синий – это не мило. Синий – это буквально цвет депрессии. Синий – это цвет, который люди представляют когда грустят. Носить синие халаты – это не мило, – похоже, ей действительно не нравится синий цвет.

– Мы можем согласиться не соглашаясь. Почему ты выбрала сестринское дело? – я удивляюсь тому, что искренне хочу знать ответ.

– Это разговор для другого раза, мы приехали, ты можешь просто остановиться возле той двери, и я выпрыгну. Большое спасибо за поездку, ты не представляешь, как я тебе благодарна, правда, и за кофе, и за кекс. Извини за беспорядок, но я же тебе говорила, – Алисса торопливо произносит слова благодарности, как будто это поможет ей быстрее выйти из машины.

Без десяти минут одиннадцать, она еще не опоздала. Я паркую машину и оказываюсь около её двери, прежде чем она успевает понять, как дверь открывается изнутри. Я протягиваю руку внутрь и вытаскиваю её, почти прижимая к себе. Каждая клеточка в моем теле хочет притянуть её к себе и поцеловать так, будто от этого зависит моя жизнь. Черт, может моя жизнь и правда зависит от этого? Нет, я не хочу спугнуть её, особенно учитывая то, что произошло с ней прошлой ночью.

Я проявляю чертовски много сдержанности, когда делаю шаг назад.

– Во сколько ты заканчиваешь?

Она щурится на меня, и я не уверен, то ли это солнце светит ей в глаза, то ли она пытается понять, хочет ли она ответить мне.

– Я заканчиваю сегодня в одиннадцать, у меня двенадцатичасовая смена, а что?

Она умна, похоже, знает, что я не задаю вопросы просто так.

– Я заберу тебя с этого же места в одиннадцать вечера.

Прежде чем она успевает возразить, я обхожу машину и запрыгиваю в неё, оставляя Алиссу стоять и смотреть на меня, когда отъезжаю.

Войдя в свой пентхаус, я первым делом замечаю Брэя, Дина и Эллу, сидящих в гостиной. Все сразу поднимают головы и выжидающе смотрят на меня.

– Какого хрена вы все здесь делаете? – спрашиваю я, раздраженный тем, что они находятся в моем гребаном доме. Всё, чего я хочу, – это раздеться, лечь в постель и уснуть. Ну, есть ещё одна вещь, которую я не прочь сделать, и это подрочить на образ милой прекрасной Алиссы.

Алисса, которая заставляет мой член напрягаться в пределах моих джинсов с тех пор, как она застонала, откусив первый кусочек кекса сегодня утром. Если быть честным, то он был чертовски твердым с тех пор, как она вошла в двери моего клуба.

Брэй, похоже, единственный храбрец из всей группы. Ну, храбрость это или глупость, я еще не решил.

– Где тебя носило? – кричит он.

Подняв на него брови, я не пытаюсь ответить на его вопрос, а сначала повторяю свой.

– Какого хрена вы все здесь делаете?

На этот раз говорит Элла:

– Насколько я знаю, то живу, но оставлю вас двоих с этим брюзгой.

Я смотрю, как она идет по коридору, не проходит и минуты, как я слышу звук захлопнувшейся двери, сокрушаясь, что возможно она повредила двери. Элла никогда не умела закрывать их тихо.

Поворачиваюсь к Брэю и Дину, которые всё еще сидят на моем чертовом диване и выглядят так, будто им наплевать на все на свете.

– Она права. Она живет здесь, а вы двое ублюдков – нет, – я лезу в карман и достаю ключи от McLaren, бросая в сторону Брэя, он с легкостью их ловит, – сделай себя полезным и отвези McLaren в химчистку, а я пойду посплю несколько часов. Увидимся с вами обоими в клубе около семи вечера, – я направился к своей спальне, надеясь, что смогу быстро сбежать.

– Подожди, ты же чистил её два дня назад, почему тебе снова нужно это так скоро? – Брэй любопытный ублюдок, задающий вопросы. Я оборачиваюсь, чтобы увидеть его, ожидающего объяснений с поднятыми бровями.

– Потому что сегодня утром я ел в ней кекс и устроил гребаный беспорядок. Кроме того, это моя гребаная машина, и если я хочу, чтобы эта чертова штуковина чистилась каждые два дня, то, черт возьми, буду это делать, – я не могу сдержать раздраженный тон. После того, как всю ночь наблюдал за Алиссой, которая спала на диване в моем кабинете, я чертовски устал, чтобы беспокоиться об этом.

– Ты даже не любишь кексы, – беспомощно добавляет Дин.

– Напомни мне еще раз, почему ты здесь? – я бросаю на него смертельный взгляд, который заставил бы большинство мужчин обделаться. Но только не его. Дин был одним из моих лучших друзей с начала средней школы, я мог нанять его в качестве начальника службы безопасности, но он нечто большее, он – моя семья.

– Я здесь, придурок, потому что кто-то должен был подвезти Эллу из клуба вчера вечером, когда понял, что ты не вернешься. Брэя тоже не было, поэтому я остался на ночь, чтобы не оставлять её одну.

На мои поднятые брови он быстро добавляет.

– На диване, я спал на этом гребаном диване, – он указывает на подушку и одеяло, которые всё еще разбросаны на диване.

– Спасибо, но это не объясняет, почему ты всё еще здесь? – я провожу руками по волосам, даже не уверенный в том, что волнует ли меня, почему они здесь.

– Это просто, – говорит он с огромной улыбкой на лице, – Брэй вернулся сегодня утром. Когда мы заметили, что ты не пришел домой вчера вечером и всё еще не вернулся сегодня утром. Мы занялись поиском места, где кто-то мог похоронить твою жалкую задницу, чтобы мы смогли выкопать её и похоронить тебя так, как думаем, ты заслуживаешь. Мы не находили ни одной другой причины, почему ты не пришел домой или не ответил ни на один из тысяч наших звонков или сообщений.

Он прав, я игнорировал их звонки и сообщения всё утро. Не желая объясняться, просто пробурчал.

– Насколько мне известно, я взрослый двадцативосьмилетний мужчина, и у меня точно нет комендантского часа. Увидимся с вами обоими, ублюдки, после того как я высплюсь, – не оглядываясь, иду в свою комнату и закрываю за собой дверь.

Я раздеваюсь, забираюсь в кровать, почти простонав от мысли о том, что могу поспать несколько часов, и закрываю глаза. Пролежав пятнадцать минут с мыслями об Алиссе в голове, я понимаю, что сон – последнее, о чем думает мой член. Я тянусь к прикроватной тумбочке и достаю тюбик со смазкой. Выдавив немного на руку, тянусь вниз и медленно поглаживаю свой член, простое прикосновение вызывает дрожь по позвоночнику.

С мыслями об Алиссе я поглаживаю еще несколько раз, представляя её на коленях. Голубые глаза смотрят на меня, когда она медленно берет мой член в рот, до самого горла, посасывая, когда она втягивает щеки, возвращаясь вверх по моему стволу. При этом я громко стону, еще несколько толчков, её имя на моих губах, и сильно кончаю, на весь, блядь, дом.

Я качаю головой думая о том, как быстро кончил при мысли об Алиссе, как будто мне снова пятнадцать лет. Я встаю, быстро принимаю душ, после чего забираюсь обратно в кровать и засыпаю.

Посмотрев на часы, вижу, что уже девять тридцать. Я сижу здесь, застряв в своём кабинете с Дином и Брэем, с семи часов. Скажем так, тот факт, что крошки от кексов в

McLaren были по всей пассажирской стороне, не ускользнул от внимания Брэя. По меньшей мере, тридцать минут мне пришлось слушать, как он и Дин поносили меня за то, что я позволил какой-то цыпочке, как они её называли, есть в моей машине. Я пропустил это мимо ушей и отказался давать им ещё больше патронов против меня.

Сейчас мы обсуждаем планы на вечер. У нас есть новая перспективная группа Cyrus, которая сегодня впервые выступит вживую. Я выделил им тридцатиминутный тайм-слот. В субботу вечером, один из самых оживленных вечеров в моем клубе, это чертовски щедрое время.

Дин и Брэй спорят о том, сколько вышибал нам понадобится, чтобы окружить сцену для предотвращения хаоса вечером, когда стук в дверь останавливает их споры.

– Войдите, – зову я.

Кейтлин, мой PR-менеджер, входит и оглядывает меня с ног до головы, прежде чем наклеить улыбку на свои фальшивые губы.

– Зак, это будет отличная ночь, мы получили много положительных отзывов о промо-акции с Cyrus. Мы ожидаем полный зал к десяти тридцати вечера, – она смотрит на меня с ожиданием.

Неужели она хочет чертову золотую наклейку за то, что сделала свою работу? Не обращая на неё внимания, я поворачиваюсь к Дину.

– Ты проинформировал службу безопасности о группе? Я не хочу никаких проблем сегодня вечером. Если к десяти тридцати у нас будет аншлаг, охрана должна быть на высоте. Я хочу, чтобы парни на входе дважды проверили документы, у нас была группа из трех несовершеннолетних девочек, которые прошли в прошлый субботний вечер. Это дерьмо не должно повториться.

Дин встает, готовый к выходу.

– Конечно, босс, они все проинструктированы, никто не подойдет к группе.

Прежде чем он доходит до двери, я останавливаю его.

– Мне нужно выполнить одно поручение, я уезжаю в 10:30, буду примерно через час плюс-минус. И хочу, чтобы ты всё перепроверил, Брэй поможет, – говорю я, указывая на Брэя.

Все трое смотрят на меня так, будто я потерял голову, возможно, потому что так оно и есть. Я никогда раньше не покидал клуб, чтобы выполнить какое-либо поручение в напряженный субботний вечер. Кейтлин подходит ко мне и проводит рукой по моей, пытаясь мурлыкать.

– Я выделила группе столик на VIP этаже до и после шоу, – глядя на её руку на моей, я отступаю. Меня всегда раздражает, когда она пытается дотронуться до меня, но сегодня это кажется неправильным.

Я стряхиваю с себя это чувство, прежде чем отстранить её, чтобы она убралась из моего гребаного офиса.

– Отлично, я хочу, чтобы ты вышла поприветствовать их, познакомилась, немного пообщалась и убедилась, что им комфортно, но не слишком, черт возьми, комфортно. Они здесь, чтобы делать работу, а не устраивать бесплатную вечеринку, – я подхожу к двери и открываю её для неё. Смотря на Кейтлин, я прочищаю горло.

В конце концов, она понимает намек и пытается прийти в себя.

– Конечно, босс, увидимся позже, – говорит она, проходя через открытую дверь, я ничего не отвечаю, прежде чем закрыть её за ней.

Брэй и Дин всё ещё стоят там с шокированными выражениями на лицах.

– Что? – спрашиваю я, переглядываясь с одного на другого.

Брэй отвечает первым.

– Какого хрена тебе нужно бежать в субботу вечером, брат? – он вопросительно поднимает брови.

– Не то, чтобы это было вашим гребаным делом, но я забираю Алиссу с работы и подвожу домой.

Они оба физически задыхаются, прежде чем загнуться от смеха. Когда они приходят в себя, Дин спрашивает.

– Что за работа у этой цыпочки, если она работает до одиннадцати вечера? Только не говори мне, что ты влюбился в стриптизершу, чувак.

Я понимаю, что он шутит, но это не мешает чувству ярости закипать внутри меня.

– Во-первых, – говорю я, указывая на него, – её зовут Алисса… Алисса, – я повторяю её имя, чтобы подчеркнуть, иногда эти придурки могут быть тупыми, – она не просто какая-то цыпочка, у неё есть имя, в следующий раз, блядь, используй его. Во-вторых, она чертова медсестра. Профессионал, умница, использует мозги, а не своё тело, чтобы заработать. И в-третьих, я точно ни в кого не влюбился, – меня чуть не вырвало при слове "любовь", я никогда не был влюблен и не думаю, что когда-нибудь захочу. К черту это, я видел подобное дерьмо. И оно никогда не заканчивается хорошо для таких, как я.

Брэй смотрит на меня, качая головой, словно не может поверить в то, что слышит.

– Ладно, брат, как скажешь, но только ответь мне на одну вещь, – он делает паузу, думая, что может добавить драматического напряжения. Я выжидаю, не давая ему ответа, который он ищет, но он всё равно спрашивает, – почему ты заедешь за

Алиссой и отвезешь её домой? – он делает большой акцент на её имени, и я не могу не улыбнуться, когда слышу его.

Я беру со стола бумажник и ключи, кладу их в карман, затем поворачиваюсь и иду к двери. Перед тем, как открыть дверь, я отвечаю:

– Потому что, если я не заберу её, она поедет домой на чертовом поезде, а я не хочу, чтобы она ехала на чертовом поезде в одиннадцать часов вечера, – я держу дверь открытой, чтобы они вышли за мной, и закрываю за собой.

Как раз в тот момент, когда я подумал, что они оба собираются оставить эту тему и заняться своими делами, Дин ухмыляется и говорит.

– И почему, по-твоему, ты не хочешь, чтобы какая-то девушка, прости, Алисса, ты не хочешь, чтобы Алисса садилась на поезд в одиннадцать часов вечера? – спрашивает он, заметив мой раздраженный взгляд, который я посылаю в его сторону.

Покачав головой, я не отвечаю ему, уходя, кричу им обоим:

– Я вернусь, постарайтесь не спалить это место, пока меня не будет, ладно?

После чего выхожу через заднюю дверь на парковку. Я хочу убедиться, что у меня достаточно времени, чтобы купить Алиссе что-нибудь поесть. У меня такое чувство, что она почти ничего не ела с тех пор, как съела кекс сегодня утром.

ГЛАВА ПЯТАЯ

Алисса

Мне кажется, что я была на ногах десять часов подряд, вероятно, потому что так и было. Субботние смены всегда самые напряженные в нашей скорой помощи, кажется, все откладывают свои травмы и болезни на выходные. Сегодня "Скорая помощь" была заполнена различными случаями, легкими и скучными, но все равно утомительными.

Я видела, по меньшей мере, двадцать детей, от младенцев до семилетних, с серией действительно поверхностных «бо-бо» и их матерями, которые, похоже, не знали, как использовать пластырь. Кажется, я четыре года училась наносить мазь и пластырь на детские бо-бо, одновременно убеждая матерей, что у их ребенка не сломана кость и ему не нужно накладывать швы.

В каком-то смысле, это мило и приятно знать, что есть матери, которые очень заботятся о благополучии своего ребенка. Но если у ребенка ободрана коленка, ушиблена рука или небольшие царапины от падения, это не значит, что вам нужно срочно ехать в больницу, потому что его жизнь в опасности или у него сломаны кости. Да, вам следует обратиться к своему обычному врачу, а не бежать в приемный покой больницы.

Помимо детей с бо-бо, было пять детей, которые поступили с реальными переломами костей. Эти дети мне понравились, но не потому, что их кости были сломаны, а потому, что родители обычно благодарили, когда их ребенок был достаточно накачан обезболивающим, чтобы перестать кричать от боли. Такие случаи просты. Успокоить пациента, пока врач не сможет его осмотреть. Послать их на рентген, после к ортопеду, чтобы наложить гипс, и отправить домой. Видите, как легко? Скучно, но все равно просто.

Наконец, когда у меня появилось пять минут, чтобы присесть, мои мысли переключились на Зака. Горячий, сексуальный, абсолютно мужественный Зак – иначе известный как мистер GQ, ну, в моей голове, то есть. Чего бы я только не сделала, чтобы оказаться с ним на кровати. Я мысленно проклинаю себя за то, что дала волю своим мыслям. Этого никогда не случится, говорю я себе, такие мужчины, как Зак, не ищут таких девушек, как я, обычных девушек из соседнего дома.

Еще никогда мужчина не заботился обо мне так хорошо. Еще никто не обходил машину, чтобы открыть мне дверь. Не то чтобы я могла понять, как открыть эту штуку, которую он называет машиной. Я думаю о том, как он наклонился, чтобы пристегнуть меня ремнем безопасности, как остановился, чтобы купить мне завтрак. Таких мужчин, как Зак, не существует в реальном мире. Должен быть какой-то недостаток. Ни один мужчина не может быть настолько совершенным. Как бы я ни старалась найти в Заке какие-либо недостатки, у меня ничего не получается, буквально ничего, что я хотела бы в нем изменить.

Интересно, чем он занимался сегодня, интересно, с кем он. Нет, Лисса, прекрати, – ругаю я себя. Ничего хорошего не выйдет из мечтаний, где Зак и я вместе, ведь это никогда не произойдет в моей жизни.

Пытаясь очистить свой разум, я делаю глубокий вдох и оцениваю окружающую обстановку. В нос ударяет запах антисептиков и дезинфицирующих средств, звуки пищащих аппаратов, плач детей, синхронные звуки кашля, открывающиеся и закрывающиеся двери лифта, шарканье ног. Я вижу ряды кроватей, разделенных голубыми занавесками, коллег, надевающих и снимающих перчатки, когда они входят и выходят из каждой секции пациентов. Да, я на работе. Нет времени размышлять о горячем Заке.

Нуждаясь в отвлечении, достаю свой телефон, чтобы проверить пропущенные звонки или сообщения, это первый раз, когда я смотрю на него за весь день. Открывая поток текстовых сообщений от Сары, вижу, что сегодня она прислала мне пять сообщений.

Сара: Не могу поверить, что ты застряла в больнице. Солнце выглянуло, и вода сегодня потрясающая.

Она приложила фотографию пляжа. Выглядит заманчиво, но в данный момент меня больше привлекает работа и еда. Прокрутив страницу вниз, я прочитала следующее сообщение.

Сара: Сегодня здесь жарко, и я имею в виду не температуру, хотя мне может понадобиться срочная медицинская помощь, поскольку вот-вот получу тепловой удар. Можно же получить тепловой удар, находясь в окружении горячих, и я имею в виду огненно-горячих мужчин, верно?

Этот вопрос заставил меня немного посмеяться вслух. Подняв голову, вижу, что никто не обращает на меня внимания. Я прокручиваю несколько фотографий, которые она приложила, с пейзажами: мужчины топлес всех цветов и размеров. Единственная мысль, которая приходит мне в голову, когда я вижу этих мужчин, это то, что они не сравнятся с Заком.

Мне действительно нужно отвлечься от этого парня, я даже не могу наслаждаться фотографиями горячих парней топлес на пляже. А я должна быть в состоянии оценить этот вид, даже если живу через Сару. Бросив попытки разглядеть что-либо еще на фотографиях, просто перехожу к следующему сообщению.

Сара: Каким бы прекрасным ни был вид отсюда, вид из нашей гостиной сегодня утром был в десять раз лучше.

Она добавляет эмодзи с подмигивающим лицом. Я могла бы обойтись без напоминания о том, насколько недостижимым был мистер GQ. Решив не зацикливаться на этом сообщении, я перехожу к её последнему сообщению, отправленному около тридцати минут назад.

Сара: Меня сегодня не будет дома, я собираю огурец.

Собираю огурец – это не очень тонкий код Сары, означающий, что сегодня вечером у неё будет секс. Таунхаус в моем распоряжении не кажется такой уж плохой идеей, мне бы не помешала тишина. Я все равно не попаду домой, по крайней мере, до полуночи, и это если поезда будут ходить вовремя. Я отправляю Саре быстрое сообщение в ответ, мне пора возвращаться к картам, которыми занималась ранее.

Лисса: Наслаждайся, будь в безопасности и оставь подробности для завтрашнего бранча.

Зная, что, скорее всего, я не услышу от неё ничего, пока не увижу её на нашем регулярном воскресном бранче с Холли и Рейли, убираю телефон и просматриваю графики, которые мне нужно сделать до того, как я смогу уйти через час.

Я уже наполовину разобралась со стопкой карт, и до конца моей смены остается сорок минут, когда вижу, что на стол передо мной опускается чашка. Доктор Марк Аллен опирается на стойку и улыбается мне.

– Подумал, что тебе не помешает подзарядиться, низкокалорийный капучино, правильно?

Нет, не правильно, но сколько раз можно кого-то поправлять.

– Откуда вы знаете? Спасибо, доктор, я ценю это, – поднимая чашку, я делаю большой глоток. Может, это и не ванильный латте, но кофе есть кофе.

– Ты ведь знаешь, что можешь называть меня Марком? Тебе не обязательно все время называть меня доктором, – доктор Аллен подмигивает мне.

Я не могу найти в себе силы даже подумать о том, чтобы терпеть его флирт сегодня. Доктор Аллен известен как серийный ловелас в отделении скорой помощи, всегда ищущий новую медсестру, в которую можно вонзить зубы. Но меня нет в меню, ну, не в меню доктора Аллена. Однако меню Зака – это то, с чем я могу справиться.

Я улыбаюсь доктору Аллену и делаю все возможное, чтобы вернуть нас в профессиональное русло.

– Думаю, я бы предпочла оставить доктора, в конце концов, мы на рабочем месте. Спасибо за кофе, но мне действительно нужно закончить с этими картами, – я указываю на стопку папок передо мной.

Его улыбка спадает, прежде чем он говорит.

– Конечно, Алисса, увидимся, – он поворачивается и уходит, надеюсь, понимая, что эта медсестра точно не входит в его список побед.

Закончив свои карты, я быстро принимаю душ, прежде чем переодеться в свою одежду. Уже почти одиннадцать пятнадцать, когда я выхожу из здания. Как раз, когда я собираюсь выйти за дверь, доктор Аллен догоняет меня, положив руку на мое плечо.

– Тебя подвезти домой? – он выглядит обнадеженным.

Я продолжаю идти, пробираясь к выходу, и говорю:

– Нет, всё в порядке, спасибо, меня подвезут.

Я лгу, и планирую сесть на поезд, но не собираюсь говорить ему об этом. Пытаясь сменить тему, снова благодарю его за кофе, а затем оглядываюсь по сторонам в поисках способа сбежать от него, не будучи откровенно грубой.

И тут я замечаю его, мистера GQ, прислонившегося к черному Range Rover. Одетого в костюм, чертовски красивый костюм, темно-синий с белой рубашкой на пуговицах, без галстука. Первые несколько пуговиц на его рубашке расстегнуты, что дает мне возможность увидеть его грудь. Как ему удается всегда так хорошо выглядеть? Это не должно быть законным, чтобы мужчины ходили в таком виде. Ведь именно так происходят несчастные случаи, женщины ошеломлены красотой и всё такое. Это просто опасно. Опасно красивый – вот какой он.

Его взгляд останавливается на том месте, где доктор Аллен, кажется, всё ещё держит свою руку. Он поднимает взгляд на моё лицо, а затем смотрит прямо на доктора Аллена. GQ не выглядит счастливым. Я замираю, буквально застываю на месте, ошеломленная. Он здесь. Я знаю, что он сказал, что вернется и заберет меня, но с какой стати ему делать это? Я ни на секунду не допускала мысли, что он действительно будет здесь, когда я закончу работу.

Зак, должно быть, понимает, что я в шоковом состоянии. Он отталкивается от машины и идет к нам, останавливается передо мной, снимает мою спортивную сумку с плеча и взваливает её на свое, затем протягивает мне руку с ухмылкой.

– Солнышко, твоя колесница ждет, – он, молча стоит и ожидает, пока я вложу свою руку в его. С улыбкой, принимая подношение, я на мгновение потрясена электрическим жаром, который возникает при контакте. Когда я встречаю его взгляд, то вижу, что он тоже это почувствовал.

Ясно видно, что он не хочет, чтобы его представили Аллену, полностью игнорируя присутствие доктора. Я всё равно знакомлю их, потому что это вежливо.

– Зак, спасибо, что пришел. Это доктор Аллен. Доктор Аллен, Зак, – я взмахиваю свободной рукой между ними, чтобы быстро представить их друг другу.

Доктор Аллен смотрит между нашими соединенными руками и спрашивает:

– Зак, откуда ты знаешь Алиссу?

Прежде чем Зак успевает ответить, я отвечаю:

– Мы друзья.

Глядя на Зака, я могу сказать, что ему не нравится мой ответ, он смотрит на меня сверху вниз, прежде чем добавить:

– Хорошие друзья, – затем Зак поворачивается ко мне, – ты готова уйти отсюда? Ночь только началась, солнышко, – намекает он, заманчиво приподнимая брови. Я слегка смеюсь и киваю головой. Зак ведет меня к своей машине. Оглянувшись через плечо, я коротко прощаюсь с доктором Алленом. Мне ведь придется с ним работать.

Зак снова открывает мне дверь, он либо думает, что я не умею открывать свои двери, либо он последний настоящий джентльмен в этом месте под названием Земля. Усевшись на сиденье, я жду, что он закроет мою дверь, но он снова шокирует меня, когда натягивает на меня ремень безопасности и пристегивает.

Ухмыляясь, он говорит:

– Нужно убедиться, что ты надежно пристегнута, – меня атакует смесь его древесно-цитрусового аромата, который, кажется, присущ только ему одному. Этот запах проходит через мой нос и проникает прямо в сердце. Я всё еще задаюсь вопросом, нормально ли это – быть настолько возбужденной от того, как кто-то пахнет, когда Зак запрыгивает на сиденье со стороны водителя.

Он тянется через спинку моего сиденья, доставая пакет с едой на вынос из моего любимого тайского ресторана. Зак смотрит на меня мгновение, затем кладет пакет мне на колени и говорит:

– Я подумал, что ты, вероятно, не ела сегодня как следует, поэтому взял тебе кое-что. Это курица пад тай, в пакете есть вилка, ты можешь поесть, пока мы едем.

Я ошеломленно молчу и думаю, может быть, у него какой-то странный фетиш на еду.

– Уже дважды за сегодня ты приносишь мне еду. Не знаю, есть ли у тебя какой-то странный фетиш на еду или нет, но сейчас я умираю с голоду, так что мне все равно, – достав контейнер с едой на вынос и сняв крышку, я вдыхаю запах тайского блюда, – спасибо, это моя любимая тайская еда, – добавляю я, прежде чем начать есть, даже не заботясь о том, что навожу беспорядок.

– Я знаю, что это так, – ухмыляется он.

– Подожди, откуда ты знаешь, что это мой фаворит? Ты даже не знаешь меня, – я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на него, про себя молясь, чтобы он не был каким-то тайным сумасшедшим убийцей-преследователем, о котором не знала.