Текст книги "Книга теней"

Автор книги: Кайл Иторр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 33 страниц)

– Черта с два! Нас очень вежливо поблагодарили и заявили, что раз уж мы такие крутые, что добыли Шар Теней и взяли живьем того, кто его похитил, так освободиться от чар Медленной Смерти для нас – раз плюнуть. Времени – до рассвета.

"То, что чернокнижники не разгадали, кто я такой на самом деле и зачем здесь, – подумал Инеррен, – это очень хорошо. То, кем они меня считают, уже хуже. Однако то, что я не предвидел этой ситуации с Амулетом, уже ни в какие ворота не лезет. Простейшая ловушка – и я в нее попался!"

– Как насчет охраны? – перешел к делу чародей. – Или они понадеялись на заколдованные запоры и крепкие решетки?

– Засовы действительно заколдованы, – раздался голос кендера. – Я сломал свою лучшую отмычку, которая досталась мне еще от прадедушки...

– А решетки и слону не сломать, – угрюмо добавил Корвин. – Что до тюремщика, он за дальней дверью. И заходит сюда только тогда, когда ему приспичит нас накормить.

Инеррен не стал уточнять, кто такой слон, а просто тщательно исследовал окружающее пространство на предмет волшебных ловушек. Их оказалось вполне достаточно, но он опознал все. Энергетические капканы и петли, Астральные Тиски, силовые стены, сплошь усеянные невидимыми и смертоносными шипами Роковой Акации...

Детская игра для того, кто прошел по Теневой Тропе и достиг Королевства Сумерек и Капища Забытых Богов.

Послав сознание вперед по коридорам, чародей воздействовал на слабые места всех встречных ловушек. Затем, вернувшись в камеру, коротким приказом расплавил замок и толчком ноги распахнул дверь. Глаза остальных узников – в камерах были не только члены "великолепной шестерки", но и куча другого народа, чем-то не угодившего властям предержащим Селлы, едва не вылезли из орбит при виде того, как Инеррен справился с несокрушимыми преградами.

А чародей подошел к двери, ведущей в комнату тюремщика, и заглянул внутрь. Четыре чешуйчатых демона сидели за круглым столом и играли в карты, отчаянно при этом переругиваясь, поскольку никак не могли выяснить, откуда в колоде взялась лишняя карта с надписью "козырный туз"...

Инеррен не хотел прерывать столь занимательную беседу. Поэтому он аккуратно наложил на дверь волшебный покров, призванный защитить находящихся внутри от наружного шума. Теперь в камерах могли хоть драться на мечах или взрывать стены огненными шарами – демоны бы ничего не услышали.

Собственно, чародей и собирался взорвать стены, дабы освободить сразу всех и не возиться по отдельности с каждой дверью.

– Отойдите все от передней стены и спрячьтесь по углам! – приказал он. Узники подчинились.

А Инеррен произнес:

Вечный ледник – это жаркий вулкан

В холоде Черной Звезды.

Камень и сталь в нем сгорают дотла,

Как голубые мечты;

Молнии крушат металл и гранит,

Сила уходит из чар.

Тьма, Свет и Тени! Для вас это пир,

А для меня – ваш дар!

Из сомкнутых ладоней чародея хлынула волна мерцающего серебряного пламени. В нем, как и говорилось в заклятии, имелись все три цвета – Тьма, Тень и Свет. Три Силы, которые, согласно словам великих мудрецов, никогда не объединятся, ибо самые их сути противоположны...

Инеррен поздравил себя с удачным экспериментом и тут внезапно сообразил, что заклинание-то сработало, а вот предела распространению этого разрушения что-то не предвидится. Ревущее пламя уже пожирало перегородки между камерами, быстро расползаясь по потолку, и угрожало перекинуться на заднюю стену, которая, судя по ее конструкции, одновременно являлась внешней стеной тюрьмы.

К счастью, почти вся передняя стена с дверьми уже была уничтожена, так что все узники успели покинуть камеры, превратившиеся из ледяного ада в пекло. Не обращая внимания на гневные вопли освобожденных "Ты чуть нас не изжарил!" "Мог бы поосторожнее!" (отметив лишь, что голоса "великолепной шестерки" к ним не присоединились), чародей устанавливал силовой барьер, поддерживая пол.

Вскоре он почувствовал, что сил не хватает. К счастью, в воздухе после разрушения заколдованных замков и волшебных ловушек плавало достаточно свободной энергии, которую можно было быстро преобразовать в нужный вид. Что Инеррен и сделал. Теперь барьер между узниками и пламенем был достаточно прочен, можно было расслабиться и понаблюдать за устрашающим и завораживающим зрелищем.

Прошел почти час, пока Силы, наконец, насытились и огонь затих. Только тогда он провел короткое исследование окружающей территории и, не обнаружив опасности, снял экран.

– Можете идти куда хотите, – сказал Инеррен узникам, – только не за мной. Замечу – закопаю. Живьем.

Леденящая интонация голоса чародея давала понять, что так он и сделает. Минуту спустя рядом с ним остались только шестеро старых знакомых и какой-то старикашка в драных лохмотьях, под которыми почему-то была надета эльфийская кольчуга – с рваными дырами по всей поверхности. Собственно говоря, то были лишь ошметки, неким чудом еще державшиеся вместе.

– Ты, дед, кто таков будешь? – спросил Инеррен, стараясь говорить не слишком жестко, чтобы старик не окочурился от страха.

Хотя в этом, как выяснилось, не было никакой нужды. Дед не только не боялся чародея, но сделал ворчливое замечание:

– Я, сынок, наиглавнейший бард королевского двора Тайагаренила, и обращаться ко мне надлежит "Мастер Скеремнеивайтвил" – я опускаю прочие титулы для краткости. Все понял?

Инеррен едва удержал на лице каменную маску высокомерия, но ответил в том же духе:

– Пусть будет Мастер Скер, хотя мне все равно. Я, Великий Посвященный Теневых Путей, Магистр Черного Лотоса, дозволяю тебе носить это укороченное имя в целях сокращения времени на разговоры, которого тебе осталось, судя по твоему виду, не так уж и много. У тебя, Мастер Скер, явно имеется ко мне некий вопрос, так что можешь задавать его.

Старик оскорбленно фыркнул.

– Я лишь об одном вопрошаю тебя: каковы твои намерения в отношении тех нечестивцев, что заперли честного менестреля в этот каменный мешок, из которого ты – не очень, следует признать, аккуратно, но с достойным похвалы рвением – меня освободил. Ответствуй!

За спиной Мастера Скера беззвучно хохотала вся шестерка, даже до гнома и кендера дошел весь комизм ситуации. Чародей же ответил совершенно искренне:

– Если они отдадут мне одну штуку, я, пожалуй, оставлю их в живых. Если же нет...

– Тогда я покажу тебе преотличный потайной ход в ихнюю Безмолвную Башню, провались она в тартары. Следуй за мной!

– Пошли, – бросил Инеррен, направляясь за стариком.

Даже будь у членов "великолепной шестерки" выбор, они все равно подчинились бы. Кто ж откажется посмотреть на битву великих магов – даже если это немного рискованно?

Мастер Скер, спотыкаясь в темноте о камни, проклинал отсутствующие луны, эту дьявольскую ночь дьявольского светила и прочая.

– Что это он имеет в виду? – спросил чародей у эльфийки.

– Селла имеет шесть лун. Обычно тут ночью даже светлее, чем ясным днем, – пояснила Галадриэль. – Однако именно сегодня – ночь, которой колдуны ждут годами; ночь, когда в небе лишь одна, черная луна. Она вроде как дает им могущество.

– Понятно... – Инеррен присмотрелся внимательнее – и действительно, внутреннее зрение показало ему на холодный черный шар, медленно двигавшийся с северо-запада. – И как они это объясняют? В принципе Сила должна находится внутри них, а не где-то снаружи...

Старик внезапно прервал ругань.

– Я как-то написал для них одну песенку – за тройную плату, естественно. Вот послушай – извини, инструмента нет, но я продекламирую:

Далекий и мрачный, ее черный диск

Сияния не излучает,

Но только повсюду ликующий свист

Извилистый путь отмечает.

О Стражница! Маги приносят тебе

Великие жертвы и славу,

Ты знанья даешь им и силу в борьбе,

В тебе – их мечты и отрады.

Твоя чернота им милее, чем свет,

Что солнце приносит на землю,

Замен твоему посвящению нет,

И днем все их чаянья меркнут.

Но ночью, с приходом незримой луны,

Зрачки их горят тайной страстью,

Богатство – ничто для таких, как они,

Коль слышен могучий зов Власти.

– Стражница – это имя черной луны?

– Да. Только не спрашивай, что она охраняет.

– Гм. Ну, если черная – Стражница, каковы же остальные?

– А, – улыбнулся старый бард, – это еще одна моя песня. Любимая, надо сказать, только я ее никак не могу закончить. Слушай...

– Послушай, а нельзя ли это сделать как-нибудь в другой раз? – Тут чародей посмотрел на старика, наполнившего впалую грудь воздухом для гневной тирады, и примирительно сказал: – Ладно уж, давай, – подумав, что так будет быстрее всего.

Старик речитативом прочел:

Цветные лучи,

подобные лезвиям шпаг,

Скрестились в безумной пляске над черным троном.

Играют в ночи,

свергая ненавистный страх,

Рожденные лунами тени над Башней Безмолвья.

Ночная Сестра

совершает свой медленный ход

С востока на запад над пыльной Равниной Дракона.

Мерцает спираль,

отмечая тропу серебром

На бархате черном в застывшей дали небосклона.

Рассветной Сестры

не увидит никто, кроме тех,

Кто бродит сейчас в тишине Покаянных Развалин.

И жертвы Игры

ждут, как манну, тот розовый свет,

Что даст хоть на миг передышку от вечных стенаний.

Тигриное Око

пылает над Храмом Змеи

Ее желтый луч озаряет распад и забвенье.

На юго-востоке,

меж Скал Безнадежной Любви,

Рождается отклик на зов несвершенного мщенья.

Ликует трава,

что Душою Природы согрета,

На северных склонах вампиры смыкают глаза.

Бытует молва,

что лазурной волной ее света

Смывается Зло, словно глаз очищает слеза.

Рубиновый нимб,

не тускнеющий в спящих морях,

Бросает Дочь Ярости вниз, в Океан Громовержца.

И только одних

ее свет повергает в страх,

И их злодеяний не смыть и слезами младенца.

Ночная Волна

благотворным сияньем своим

Кольцо горизонта печатью священной скрепляет.

Легла тишина.

И покровы ее синевы

От темных кошмаров надежно восток защищают.

Воитель суровый

в страдающий край Тэл Сингор

Однажды придет – и все луны взойдут над горами,

И бурлящие волны

шести светозарных озер

Вмиг смоют все Зло, что землею владело веками.

– Так что ж тут не завершено? – удивился Инеррен. Против ожидания, стихи ему понравились. – Вроде все как надо.

– Да, но нет ни слова о том, кто этот воитель...

– Допишешь завтра утром, – весело предложил чародей, но улыбка быстро сбежала с его лица. – Это что, и есть Башня Безмолвия? – указал он на мрачное строение, черневшее даже на фоне беззвездного неба.

– Да, чтоб ей отправиться в Бездну! И там эти проклятые черноручники...

– Как-как?

– Ну, они же называют себя Черной Рукой...

Инеррен усмехнулся. Прекрасно! Когда над чернокнижниками можно издеваться ТАК – пускай хотя бы тайком, – это значит, что они далеко не столь опасны, какими выставляются.

– Спасибо, Мастер Скеремнеивайтвил, – церемонно сказал он. – На вас я оставляю важное дело – описание того, что случится этой ночью. Пускай грядущие поколения услышат песни об этом. Но к сожалению, все необходимые сведения вам придется получить из вторых или даже третьих рук: взять вас в Башню я не могу. Слишком опасно, – а такой талант, как ваш, должен завершить Песнь Шести Лун подобающим образом. Прощайте.

Оставив старика сидеть на округлом камне, чародей и его команда быстро пошли к Башне.

Черные лучи Стражницы соткали незримый узор над их головами. На мгновение Инеррен почувствовал отклик. То была его Черная Звезда.

И после недолгой, но тщательно рассчитанной работы он привел в действие механизм собственного заклинания...

– Сколько их? – спросил Магистр.

– Семеро. – Сиплый голос разведчика был едва слышен. – Те самые, что появились вместе с Шаром Теней.

Магистр повернулся к помощникам, ожидавшим его решения.

– Твое мнение, Флюгер?

– Развеять, как пыль. Мои Ветрогоны наготове.

– Огненный Глаз?

– Испепелить. Драконы сожгут их еще на подступах к Башне.

– Молоторукий?

– Устроить засаду у входа, а затем обрушить на них все силы Башни. Им не выстоять.

– Капкан?

– Выставить силы Башни в защитный режим. Когда этот колдун проберется сюда, в Зал Ночи,– а он проберется, – дай ему то, чего он хочет. Все могущество Теней, сведенное одновременно в одно место, уничтожит любого.

– Благодарю. Ждите в лаборатории моего вызова.

Четыре помощника поклонились и скрылись за занавесом.

Магистр, называвший себя Сыном Тишины, глубоко вздохнул.

Бесполезно. Его помощники ничего не понимают. Наблюдатели донесли обо всем, что произошло в тюрьме. Того, что сделал этот колдун, не смогли бы осуществить все Посвященные, вместе взятые. Он сам, с Шаром Теней, – да, но без него...

Более того, колдун каким-то образом умудрился завоевать расположение "избранников", а ведь они были направлены убить его...

Стоп!

Никакой он не похититель! Похититель мертв.

Да, так сходится. Но какое он тогда имел отношение к Шару Теней и "великолепной шестерке"?

Они сражались вместе. Почему?

Есть лишь один способ выяснить.

– Помоги мне, о Повелительница Хаоса! – прошептал он.

Та, естественно, не ответила. И не могла, даже если б захотела, так как не слышала. А ничего не слышала она потому, что ее сейчас здесь не было. Она, единственная из всех, появлялась в этом мире и уходила из него тогда, когда желала. Ибо была его Созидательницей, покровительницей и единственной истинной богиней.

Тогда Сын Тишины бросил свою волю на наковальню Удачи, высоко подняв молот Искусства. Всматриваясь в мерцание жемчужных глубин Шара Теней, он задал безмолвный вопрос.

И получил ответ.

Зеркало – за арбалетом,

Шпага – рядом с топором,

Меч ведет отмычку следом,

Но командует – Никто.

Темный цвет в его одежде,

Темнота в его глазах;

В темноте – его надежды

И его сильнейший страх.

Стражнице не поклоняясь,

Он приветствует ее,

Свет его не испугает,

Даже свет очей Ее.

Осторожно, но упорно

Он свою находит дверь;

Нет преграды, что способна

Удержать его теперь;

Закрывать ему дорогу

Верный способ умереть.

Наблюдай за ним с порога,

Шанс хоть будет уцелеть;

Враждовать же с ним опасней,

Чем с обманутой Судьбой:

Ведь она не бросит Власти,

Чтоб расправиться с тобой.

"С каких это пор Знание стало являться мне в стихах?" – удивился Магистр.

– С тех пор, как ты взял в руки Шар Теней.

Неизвестный – тот самый колдун – стоял в дверном проеме. Как он появился здесь? Без единого звука, обойдя многочисленные преграды Башни, избежав внимания ее не менее многочисленных Стражей...

– Не существует преград для того, кто четко видит Цель, – с мягкой усмешкой сообщил Неизвестный – или, вероятно, следовало называть его "Никто". – Твоя судьба сейчас в твоих собственных руках в буквальном смысле этого слова.

Сын Тишины печально вздохнул и положил Шар Теней на стол.

– А теперь, пожалуйста, сними чары Медленной Смерти с тех, кто исполнил обещанное. – Никто сделал призывающий жест, и из воздуха возникла "великолепная шестерка".

– Уж это ты мог бы сделать и сам, – пробормотал Магистр.

– Мог бы, – согласился колдун, – но я предоставляю тебе возможность заплатить долг. Учти, я ведь делал это не для всех, с кем мы расходились во мнениях.

Беззвучное шептание Магистра завершилось резким разящим ударом, словно тот протыкал незримым мечом невидимого противника.

– Благодарю за сотрудничество. – Рука Никого протянулась к Шару Теней, но ледяные пальцы сжались на его запястье.

– Этот Талисман больше не покинет пределов Селлы.

Инеррен, которого отныне в Селле будут называть Никто, приготовился к схватке. Это ледяное касание он распознал моментально: на тупиковых ответвлениях Теневой Тропы, куда чародей не раз сворачивал в поисках отдыха, стояли изображения этих существ – как напоминание тем, кто задерживался на одном месте СЛИШКОМ долго: Охрана не дремлет!

Их называли по-разному: всадники бледных коней, адские гончие, межзвездные скитальцы, а иногда – Рыцари Смерти. Последний титул, впрочем, явно ошибочен, поскольку ни к Кэрдану, ни к старой знакомой Инеррена Сборщице Душ – они не имели ни малейшего отношения.

Чародей с трудом вырвал руку из ледяной хватки и отступил.

– Как ты заполучил власть над межзвездными мкитальцами? – спросил он.

Магистр покачал головой.

– Я не получил власть над ними. Единственное, что мне доступно: вызывать их, но контролировать...

– Интересно, а что ты будешь делать, если ему взбредет в голову заполучить твою жизнь?

– Наверное, то же, что и ты. И с равным неуспехом. – Сын Тишины печально склонил голову. – Прощай, Никто.

Межзвездный скиталец поднял призрачную руку. Круги бледно-желтого света, заменявшие ему глаза, замигали в незнакомом ритме.

И рядом с Инерреном возникли еще две призрачные фигуры. Их ледяные пальцы сомкнулись у него на плечах. А первый медленно направил вытянутую руку к сердцу чародея...

Смерть – желанная участь по сравнению с тем, что ждет павших от рук всадников бледных коней, даже если их кони находятся сейчас где-то в другом месте. Зная об этом, Инеррен не колебался, вкладывая в заклинание все силы:

Звезда не уступит по мощи Луне,

Она устоит и во льду, и в огне;

Но древний баланс покачнулся – и вот

Межзвездный скиталец сквозь Грани идет...

Сливается тьма с хороводом теней

Явитесь, Светила, на зов мой скорей!

И торжествующий, переливающийся радужными разводами поток волшебного света от взявшихся невесть откуда Шести Светлых Лун хлынул в Зал Ночи. Черные лучи Стражницы растворились в этом водопаде гибельного для межзвездных скитальцев света...

Ослепленный Магистр зажмурился, но для призрачных Рыцарей Смерти все обернулось куда хуже. Они приносили другим жесточайшие муки, но и сами умирали в таких же. Шелестящие голоса, к счастью, не были слышны: предсмертные вопли межзвездных скитальцев звучат совсем в ином плане бытия.

Шатаясь от смертельной усталости, чародей подошел к столу и коснулся Шара Теней. Почерпнув из него силы, он, наконец, смог глубоко вздохнуть. Глаза его вновь приобрели обычный, чуть насмешливый блеск.

– Вот теперь и я могу попрощаться, – заметил Инеррен.

Сын Тишины лишь кивнул.

Он знал законы магии – проигравший обречен. Никто тихо заговорил, и Магистр приготовился к смерти. Однако, к своему удивлению, он слышал не слова заклятия, но простое обращение к "великолепной шестерке":

– Вы остаетесь здесь или уходите?

Ни один из команды не пожелал остаться, так что чародей спрятал выигранный Талисман куда-то под плащ и вместе с остальными исчез так же беззвучно, как и появился...

Они стояли на крутом холме, неестественно выпиравшем из земли на равнине между предгорьями Голубого Хребта и пустыней Ядовитых Солнц. Это место называлось Врата Дракона и находилось милях в двухстах к востоку от Арканы, в самом центре Срединного Мира.

– Ну, знаешь! – Спархок не мог сдержать восхищения. – Твои штучки любого привели бы в Бездну.

– Я уже был там, – усмехнулся Инеррен, – и, поверь мне, не нашел ничего особенно интересного.

– Высокомерие – главный порок магов, – заметила Галадриэль. – С этой стороны ты легко уязвим, учти.

– Да, пожалуй... Но кто может нанести удар? – Чародей задумчиво покачал головой. – Нет, я таких, пожалуй, не знаю. Однако благодарю за совет.

– Да пребудут с тобою Звезды! – пожелала эльфийка, прощаясь.

Инеррен обнажил левое запястье.

– Одна, как видишь, всегда со мной. Удачи!

Прошептав что-то над своим зеркалом, Галадриэль растворилась в воздухе. Спархок также занялся заклинанием перемещения, выделывая пальцами немыслимые жесты. Закончив, он обнажил меч и поднял его в рыцарском салюте.

Корвин и Глория ответили ему тем же, а Тас заметил:

– Заведи себе доспехи получше, а то эти начали ржаветь.

– Ах, ты... – Закончить тираду рыцарь не успел, так как уже исчезал, уносимый в свою Элению.

– Я могу доставить тебя в Четранию, – предложил чародей гному, -но учти: твои времена были около пяти веков назад, там все изменилось.

– Спасибо, не нужно, – ответил Нодир. – Этот любитель попадать в неприятности, – кивнул он на кендера, – оставил себе Амулет Перемещения. Я слыхал об одном мастере, который способен настроить его нужным образом. Тогда мы сможем переноситься в любое место и даже сквозь время.

– Как хочешь, – сказал Инеррен и повернулся к Корвину.

– Я доберусь самостоятельно и доставлю ее, – заявил тот. – Так будет удобнее.

Чародей без труда разгадал подстрочный смысл этих слов и с соответствующей случаю улыбочкой заметил:

– Желаю приятно провести время.

Корвин потянулся за шпагой, а Глория взялась за арбалет. Инеррен усмехнулся и, прошептав заклятие, исчез.

Нодир и Тассельхоф ушли, направляясь к своему неведомому мастеру. Ни один из них не бывал ранее в Срединном Мире, но в одном из кошельков кендера обнаружилась карта – бог ее знает, как она туда попала. Проводив улыбкой неугомонную парочку, Корвин свистнул – и на его зов последовал ответ.

С севера донеслось лошадиное ржание, и два коня – оседланные, с искусно украшенной золотой сбруей – вскоре оказались у подножия холма.

– Прошу. – Он слегка поклонился, помогая девушке сойти вниз.

– Спасибо, мой лорд. – Она шутливо присела в реверансе. – Куда мы сейчас направляемся?

– На край света, – сказал Корвин, поднимая вороного на дыбы. – А может быть, и еще дальше...

ЭПИЛОГ

Двор Хаоса. Восстановленная беседка у Фонтана Радужных Струй, в которой вновь сидят двое – как будто и не было ничего.

– Иначе, как наглым издевательством, это не назовешь, – подвела итог Айра.

– Это что же? – удивился Инеррен.

– Твое обращение с этим Шаром Теней. Ну скажи, зачем было помещать внутрь него такое стихотворение?

– Это лучшее, что я смог придумать за пару минут.

– Да нет, ЗАЧЕМ ты вообще его туда впечатал?

– Понятия не имею. Бывают у меня такие моменты.

Волшебница безмолвно воздела руки к небу Хаоса, переливавшемуся серебристыми звездами и красно-белыми полосами...

– Поверь, я вовсе не предвидел этого развития событий, – произнес чародей. – Да до такого бы и Боги Судьбы не додумались!

– Это уж точно. Они ведь не сумасшедшие – или, по крайней мере, не НАСТОЛЬКО сумасшедшие. – Айра усмехнулась, явно вспоминая какой-то случай, однако не сочла нужным поделиться воспоминаниями. – Но команду же ты себе подобрал!

– Разве я ее подобрал?

– Не важно. Ну, Спархок Эленийский, Глория из Аль-Паки и четранийский гном Нодир – ладно. Но остальные! Взять хотя бы Корвина.

– И что в нем такого особенного?

Айра устроилась поудобнее, знаком предложив Инеррену сделать то же самое – история обещала быть долгой, – и начала:

– Есть одно местечко, которое называется Амбер...

К О Н Е Ц

ЧАСТЬ ПЯТАЯ. ПОД ПОКРОВОМ ТЕНЕЙ

Магия порою создает странные компании.

Пирс Энтони

"Заклинание для хамелеона"

ПРОЛОГ

Узорчатый алтарь, с которого безжизненно свисают обезглавленные тела четырех золотых змей. Их головы с остекленевшими глазами валяются тут же, рядом с четырьмя почерневшими и обуглившимися плодами неведомого растения. А вокруг, до самой границы подступающей кровавой завесы, разбросаны бесчисленные хрустальные осколки...

Пузырь пульсирующей черноты, внутри которого покоится хрустальный гроб на треть длиннее стандартного. Крышка гроба откинута, а тело, некогда лежавшее внутри, отсутствует...

Волки, призраками скользящие в ледяном безмолвии, оставив позади обглоданный человеческий скелет...

Две руки с длинными кистями и тонкими, сильными пальцами, тянущиеся из радужного водоворота прямо в лицо...

Зал, все стены, пол и потолок которого покрыты зеркалами. Дверь не открывается, и никто не заходит в зал, однако в зеркалах начинают проявляться отражения, причем в каждом – свое...

1. СПАСАТЕЛЬНАЯ ЭКСПЕДИЦИЯ

Невысокая женщина в синей накидке подняла посох, заслоняясь от удара противника. Облако снега, перемешанного с камнями и песком, отразилось от возникшей перед волшебницей зеркальной сферы и полетело назад с быстро нарастающей скоростью.

Рев ветра унес прочь предсмертные крики темного эльфа.

Волшебница осторожно прошла между двумя рядами черных, покосившихся от времени менгиров и достигла центра каменного круга. В тот самый момент, когда она возложила ладони на Алтарный Камень, раздался раскат грома.

Камни охватило бирюзовое зарево, а коридор – единственный выход из кольца – перекрыла стена алого пламени. И тогда появился Он.

Полыхающий облик забытого бога возник в тяжелых клубах сладкого дыма. Длинное, треугольное его лицо не имело ни усов, ни бороды, какими художники так любят наделять Древних Богов. Желто-зеленые глаза напоминали кошачьи, скошенный нос казался неестественно коротким. Волосы Ему заменяло оранжевое пламя.

– Прошедшие сквозь лед и огонь имеют право просить, – прошипело пламя в его рту – языка между алмазными зубами не было.

– Где сейчас находится Диадема? Скажи мне, Лорд Даммаранг, куда исчезло Твое сокровище?

– Мои Артефакты не для смертных.

– Это моя единственная просьба, Владыка Башни Девяти Черепов.

Даммаранг несколько минут молчал, затем произнес:

– Да будет так. Риск велик, но это твоя проблема. Слушай...

Айра преодолела барьер Радужных Гор и, скрывая каждый свой шаг в отблесках полярного сияния, направилась к цели. Окружающий холод ее не беспокоил: любой мало-мальски смышленый колдун способен окружить себя соответствующим защитным покрывалом, а известность Синей Колдуньи держалась прежде всего на ее быстро адаптирующемся разуме. За то неисчислимое количество лет, которое прошло с момента основания Двора Хаоса и Преисподней, ни один "чужак" из другого мира не добился там даже половины того, чем обладала в их сложной иерархии Айра, пришедшая из никому не ведомой Четрании – мира, находящегося где-то на задворках Сфер. Она имела не столь уж высокий статус, но ее окружали известность и уважение.

Избегая столкновений с охранниками, волшебница провела сложную серию перемещений, следуя по совершенно невообразимому маршруту. Возможно, именно поэтому прекрасно обученные Стражи ничего не заметили.

Полночный Замок появился совершенно неожиданно, вынырнув из-за ледяной стены. Айра проникла в ближайшее окно; правда, находилось оно почти в сотне футов над землей, но у нее не было ни времени, ни желания искать более удобный вход.

Быстро найдя Хрустальный Зал, волшебница немного перевела дух и приготовилась. Скорее всего, нынешний обладатель Диадемы Западного Предела, некто Шан, находился как раз там. Опасаясь проникать сквозь полупрозрачную стену, насыщенную черт-его-знает-какими чарами, Айра приоткрыла дверь и скользнула внутрь.

Напротив входа, на возвышении, стояло большое позолоченное кресло, в котором уютно располагался...

– Инеррен! Ты-то что здесь делаешь?

– Жду тебя, – ответил тот. – Ты что, за этим сюда явилась? – Он поднял левую руку, сжимавшую узкий зеленоватый обруч.

Что-то тут было не так. Но что? Волшебница пока не понимала.

– За этим,– согласилась она,– если это Диадема Даммаранга.

– Тогда держи,– сказал сидящий в кресле и метнул обруч в Айру.

Он внезапно вспыхнул – и... волшебница оказалась заключенной внутри огненного кольца, медленно сжимавшегося.

– Какого дьявола!

Она моментально вызвала парочку заранее подготовленных защитных заклинаний, и пламя немного отступило, но не исчезло.

Издевательский хохот противника заполнил весь зал.

– Люблю жареное мясо!

– Отродье гиены! – Айра, наконец, поняла, что перед ней находится Шан-оборотень. – Ты будешь вечно гореть в аду за эти твои балаганные фокусы!

Она направила на противника свой посох и пробормотала:

Ярость – силы мне найди!

Пламя, в цель скорей лети!

Айра действительно вышла из себя, что бывало для окружающих небезопасно. В таких случаях ее заклинания усиливались многократно, ибо в них присутствовала немалая доля личности Синей Колдуньи, которая, помимо ума, отличалась и по-настоящему взрывным темпераментом.

Обычно это свойство характера волшебницы было на ее стороне. Но не теперь.

Шан таинственным образом оказался в стороне, и огненная струя лишь испепелила кресло. Тотчас же он нанес свой удар, и Айра почувствовала, как призрачная рука проникает через пробитую яростью брешь в ее защите и стискивает сердце...

Когда волшебница очнулась, она обнаружила себя прикованной к хрустальной стене. Хотя никаких признаков цепей не было, шевельнуться Айра не могла, а ее посох находился в руках Шана, который уже вернулся в свой собственный облик.

Хозяин Полночного Замка был высок ростом, более шести футов, и по сложению превосходил многих профессиональных борцов. Смуглая кожа имела чуть желтоватый оттенок, а узкие глаза создавали такое впечатление, будто Шан постоянно щурится.

– Ко мне! – негромко приказал он.

– Слушаюсь, Повелитель! – Три голоса слились в один.

В тот же миг перед ним возникли три почти одинаковые фигуры. На первый взгляд они напоминали людей в разноцветных одеждах, но, если всмотреться чуть получше, наблюдателя начинала бить дрожь.

– Кто из вас пропустил ее? – Шан махнул рукой в сторону Айры, не оставлявшей попыток оторваться от стены.– Лучше признавайтесь сами.

Ответом было молчание.

– Ладно. Тогда отвечай ты.– Он повернулся к пленнице. – Каким путем ты пришла в замок? Пещеры, равнина или воздух?

Волшебница высказала в адрес Шана пожелание, физически неосуществимое. Тотчас над ее головой зашипела молния, и Айра, пытаясь поставить защитный экран, с ужасом обнаружила, что магические силы ее покинули.

– В дальнейшем будешь называть меня "господин", – мерзко оскалившись, заявил Шан, – и обращаться ко мне так, как полагается. Иначе костры ада покажутся тебе желанной участью...

Айра вздохнула и произнесла:

В пещеры я спустилась с неба,

А ввысь взлетела от равнин,

Из подземелья вновь на землю,

Покуда Стражи мирно дремлют

Здесь их вина, о господин!

Надеясь, что хоть какая-то часть ее дара еще при ней, она одновременно послала это же сообщение в направлении Двора Хаоса...

Оба зала "Триады", где, как всегда, шла игра между вновь прибывшими и старожилами Двора Хаоса, были сейчас не совсем полны. Но они не пустовали никогда, даже в дни тотальной войны здесь были игроки и игра не прекращалась ни на минуту.

Внимание большей части зрителей было сконцентрировано на угловом столе, где находились семь игроков в покер. Игра эта не стояла в ряду самых сложных, но в то же время была достаточно интересной, что обеспечивало как наличие зрителей, так и неослабевающий энтузиазм новичков-игроков.

Впрочем, новичками здесь были не все.

После прикупа трое игроков с ругательствами бросили карты и откинулись на спинки стульев, следя за развивающимися событиями теперь лишь в качестве зрителей. Момент был волнующий: сразу нескольким пришла хорошая карта.

– Тридцать, – повысил ставку Инеррен.

– Отвечаю, – подал голос крупный демон, покрытый темно-зеленой чешуей.

– Сорок, – провозгласил светловолосый парень, чем-то похожий на эльфа. И что только эльфу делать во Дворе Хаоса?

– Пас, – с сожалением сказал Кааб-лан – небольшой демон, крылья которого отливали золотом.