Текст книги "Ведьма Пачкуля и Ойлимпийские игры в непутевом лесу"

Автор книги: Кай Умански

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 9 страниц)

Глава пятнадцатая

Красавчик сидел в детской с Огромой на коленях. Рядом с ним на полу валялся пустой тазик из-под пудинга с ложкой на дне.

– Весла на лодке качаются вверх и назад, вниз и вперед, внутрь и вбок, – пел Красавчик.

Он не знал колыбельных и вечно путал слова. Впрочем, Огроме было все равно.

– Весла на лодке качаются внутрь и вверх, ду-ди-дум-дум.

– АГУ! – сонно гулил Огрома. – АГУ!

– Хочешь еще? Щас спою. Весла на лодке качаются…

В дверь робко постучали. Красавчик пинком загнал таз с остатками пудинга под кровать.

– Да? – пропел Красавчик. – Кто там?

– ЭТО Я, НЯНЯ СЬЮЗАН, – раздался голос Исполины. – МОЖНО ВОЙТИ?

– Да, – отозвался Красавчик. – Но долько тихо. Я укачиваю малыша Огдому.

Дверь открылась, и вошла Исполина. На ней была розовая кожаная куртка и такого же цвета брюки. Под мышкой она держала розовый шлем.

– АХ, – выдохнула она. – МОЙ МАЛЫШ! ОН СОМКНУЛ ГЛАЗКИ!

– Да-да, – закивал Красавчик. – Все подому, что он засыпает.

– НЕ ЗНАЮ, КАК У ВАС ЭТО ПОЛУЧАЕТСЯ, НЯНЯ СЬЮЗАН. ВЫ СУМЕЛИ НАЙТИ К НЕМУ ПОДХОД.

Красавчик просиял. Что правда, то правда. Подход он действительно нашел.

– ОН СЕГОДНЯ ВЫПИЛ ВСЕ МОЛОКО? – обеспокоенно спросила мать.

– Гм… да, – солгал Красавчик.

– ВОТ И ПРЕКРАСНО. СОВСЕМ СКОРО У НЕГО ПРОРЕЖЕТСЯ ПЕРВЫЙ ЗУБИК. И ТОГДА МЫ НАЧНЕМ КОРМИТЬ ЕГО ТВЕРДОЙ ПИЩЕЙ.

– Ага.

– И ОН НАЧНЕТ БЫСТРО РАСТИ. ХОТЯ МАЛЫШ И ТАК ДОВОЛЬНО КРУПНЫЙ.

– Ммм, пожалуй… – протянул Красавчик.

– ПО-ВАШЕМУ, ЭТО НОРМАЛЬНО? ПРОСТО ОН ВЫГЛЯДИТ НАМНОГО БОЛЬШЕ СВОИХ СВЕРСТНИКОВ. ОН ЕЩЕ ПОМЕЩАЕТСЯ В КРОВАТКЕ?

– Ага, – ответил Красавчик. – В самый раз.

– ДЕЛО В ТОМ, ЧТО КАК-ТО Я ВИДЕЛА, КАК ВЫ ПЫТАЛИСЬ УТРАМБОВАТЬ ЕГО В КОЛЯСКУ. А НОЖКИ ВСЕ РАВНО ВЫСОВЫВАЛИСЬ.

– Гм…

– НУ, ОН ВРОДЕ ДОВОЛЕН, – заключила Исполина. – ВЫ ЗДОРОВО СПРАВЛЯЕТЕСЬ СО СВОЕЙ РАБОТОЙ.

– Ага.

– Я ПРОСТО ЗАБЕЖАЛА СКАЗАТЬ, ЧТО МЫ С КОЛОССОМ СОБИРАЕМСЯ ПРОКАТИТЬСЯ НА МОТОЦИКЛЕ. ВЫ НЕ ПРОТИВ?

– Бсе в подядке.

– ТОГДА МЫ НА ВАС ПОЛАГАЕМСЯ.

Исполина почтительно удалилась.

Огрома уже совсем уснул. Красавчик поднялся и, пошатываясь, перенес малыша в колыбель. Матрас прогнулся под его весом. Кроватка и вправду становилась мала ребенку. Огрома раскинул руки и ноги в стороны. Он лежал, упершись затылком в изголовье, а ножки торчали вверх на километр.

Конечно, тут что-то не так. Огрома должен расти, но не так быстро. Ему всего две недели от роду. По идее, только сейчас у него должен прорезаться первый зуб, после чего малыши начинают расти не по дням, а по часам. Но с Огромой все было иначе. Ведь вместо молока его кормили крапивным супом, отчего скорость роста стала головокружительной.

На самом деле уже не совсем правильно говорить суп. Ведь суп – это нечто жидкое и текучее. А гоблины неделю напролет экспериментировали с формулой псевдолекарства. Чего они только не добавляли в ведро: траву, прутья, гальку, листья, песок, поганки. Все шло в ход. Полученная смесь была настолько густой, что ее уже с трудом можно было называть микстурой. Так что Красавчику давно пришлось выкинуть бутылочку и кормить Огрому из таза с ложки.

То есть малыш уже и так перешел на твердую пищу. И ему это очень нравилось.

Теперь Огроме палец в рот не клади. Потому что у него прорезался не один, а все зубы разом, и он с легкостью пережевывал свое лекарство.

Любовь слепа. Красавчик, конечно, понимал, что Огрома рос слишком быстро, но отгонял от себя тревожные мысли. В любом случае малыш был счастлив, и Красавчик рад. А значит, все в порядке.

Сытый Огрома валялся в колыбели, посасывая большой палец, и сладко сопел во сне.

– Дремлет Огрома в своих хоромах, – тихонько напевал Красавчик.

Колыбель пугающе покрякивала под тяжестью малыша.

– Когда ты пдоснешься, я дам тебе лекадство, и все будет ходошо и чудесно… баю-бай…

– ЛЕКАЙСТВО! – пролопотал счастливый Огрома.

Его первое слово.

Остальные же члены гоблинского семейства места себе не находили. Дни проходили, а золотом и не пахло.

Им порядком надоело носиться с ведрами для ребенка, и вместо того чтобы наведываться всем семейством, они стали делать это по одному.

Сегодня пришла очередь Косоглаза. Вернувшись в пещеру, он швырнул пустое ведро в угол.

– Опять пусто? – вздохнул Свинтус.

– Опять, – буркнул Косоглаз. – Красавчик только наполнил таз и ушел. Я спросил о золоте, а он ответил, что треснет мне в глаз, если еще раз услышит этот вопрос.

– По-моему, уже неделя прошла, – заявил Пузан. – Скока дней в неделе?

Никто не знал точно. Цуцик неуверенно предположил, что десять.

– Как бы то ни было, времени прошло много, – продолжал Свинтус. – И скока нам еще ждать? Я лично хочу пойти купить конфет прямо сейчас.

Гоблины могли часами обсуждать «Сласти-мордасти», магазин с его несметными сокровищами стал их излюбленной темой для разговоров. Рассказы Красавчика разожгли аппетит гоблинов и дали им пищу для размышлений. Они мечтали сходить и увидеть лавку своими глазами, но все не осмеливались, потому что в Непутевом лесу в последнее время стало как-то суматошно. В особенности им не хотелось встречаться с ведьмами, которые сновали там и сям. А гоблины с ними не очень-то ладили. Поэтому им оставалось лишь предаваться сладким грезам. Воображение у гоблинов ограниченное, поэтому разговоры их были похожи один на другой.

– Конфетки, – задумчиво протянул Цуцик. – Целые ряды огромных банок. Вы только подумайте.

– Надеюсь, там есть красные сосалки, – в свою очередь подхватил Пузан. – Мне нравятся красные.

– А мне зеленые, – продолжил Обормот. – И желтые, и синие, и оранжевые, и розовые, и фиолетовые, и коричневые, и серые, и…

– Хватит уже, и так все цвета радуги перебрал, – перебил его Гнус. – А серых конфет вообще не бывает.

– Откуда ты знаешь? Может, бывают!

Тут в разговор снова вклинился Цуцик.

– Серые, зеленые, желтые и синие, оранжевые, розовые и фиолетовые, и коричневые, и розовые, и…

– Ты два раза сказал розовые, – заметил Свинтус.

– Да потому что их там две банки.

– Почем тебе знать? – удивился Гнус.

– А тебе почем знать, что не две? Так что сиди и помалкивай, – огрызнулся Цуцик.

Повисла тишина.

– Кто-то должен пойти и приготовить ведро с лекарством на завтра, – напомнил Косоглаз.

– Да, – согласился Свинтус. – Кто-то должен.

Но никто не пошевелился.

Глава шестнадцатая

В этот раз никто не опоздал на шабаш. Все тринадцать стульев были заняты. Вместо сладостей ведьмы принесли с собой по небольшому пластиковому контейнеру с сельдереем, морковными палочками и яблоками. К всеобщей радости, никто не жаловался на проблемы со здоровьем. Бледные лица и проблемы с зубами остались позади. Все выглядели подтянутыми и сидели ровно. В общем, новый образ жизни начал приносить свои плоды.

– Итак! – воскликнула Чепухинда, постукивая своей волшебной палочкой по столу. – Прошу вашего внимания. Первым делом я хочу услышать новости от спортивного комитета. Только поскорее, потому что через полчаса у меня съемки в программе «Лес на связи». Пачкуля, выкладывай. Как обстоят дела?

– Все чудесно! – ответила та. – Сбор заявок окончен, и я снаряжаю команду помощников для подготовки стадиона.

– А что там насчет флага? – вклинилась Вертихвостка.

– Я над ним р-р-работаю, – проскрипела Макабра. – Там будут луна, звезды и тр-р-ринадцать ведьм, летящих на метлах. И кр-р-р-рупными буквами: «ВЕЗДЕСУЩИЕ ВЕДЬМЫ».

– Звучит неплохо. Продолжай в том же духе, – похвалила Пачкуля. – Теперь самое время перейти к обсуждению соревнований. Пора решить, кто будет участвовать и в каком состязании.

Ведьмы возбужденно загалдели, ведь они с нетерпением ждали этого момента.

– Передай мне список, – приказала Чепухинда. – Я Предводительница, и мне решать. Итак. Кто хочет участвовать в трехногой гонке?

– Мы с Гагабу! – воскликнула Бугага до того, как кто-либо успел раскрыть рот. – Мы тренировались. Подтверди!

Гагабу энергично закивала.

Они говорили правду, потому что в качестве подготовки к гонке даже спали в одной кровати со связанными лодыжками. Только по утрам возникали трудности при подъеме с постели: каждая тянула в свою сторону.

– Что ж, справедливо, – сказала Чепухинда. – Идем дальше. Гонка с яйцом в ложке.

– Я! – хором ответили остальные.

Громче всех орала Пачкуля. Она мечтала участвовать в этом соревновании.

– Мымра, побежишь ты, – твердо заявила Чепухинда. – Ты так любишь яйца и знаешь в них толк. Однако будь осторожна, смотри не вырони его в самый ответственный момент.

– Не выроню, – засияла Мымра. – Я заработаю золото для нашей команды, вот увидите.

– Надеюсь. Дальше. Конкурс силачей.

– Гм… – начала было Пачкуля, но вновь опоздала.

– Я! – во всю глотку уже верещала Крысоловка. – Чепухинда, назначь меня. Я делала отжимания с Верноном. Смотри, какие у меня теперь мускулистые руки. Даже через кофту видно.

– Отлично. Крысоловка – наша силачка. Следующее состязание – прыжки в высоту.

– Э… – протянула Пачкуля.

Но ее опередила Туту. Она спрыгнула со своего стула и принялась бешено скакать вокруг стола.

– Вот и чудесно, Туту, ты с этим справишься. А теперь успокойся, – проговорила Чепухинда.

Туту подпрыгнула еще пару раз, треснулась об угол стола и уселась, довольная, на свое место.

– Кто желает бежать в мешке? – продолжала идти по списку Чепухинда.

– Я хочу, – заикнулась Пачкуля, но ее прервала Шельма, пихнув локтем под ребра.

– Мечта всей моей жизни, – выдохнула она.

– Замечательно, Шельма, считай, что она сбылась. Следом метание ствола. Записываю тебя, Макабра?

– А то! – откликнулась та и угрожающе добавила: – Или, может, кто не согласен?

– Эй, послушайте, – запротестовала Пачкуля.

Но никто не обратил на нее внимания.

– Осталось выбрать четырех участников для эстафеты, – сказала Чепухинда. – Грымза, Тетеря, Вертихвостка и Чесотка. Вот и все. Роли распределены.

– Минуточку! – закричала Пачкуля. – А мне что делать? Меня совсем забыли.

– Правда? Какая досада.

– Но это нечестно! Идея о проведении Ойлимпиады принадлежит мне, я занимаюсь организацией мероприятия. А ты говоришь, что я не буду участвовать в состязаниях?

– Ну, я тоже вроде как не участвую.

– Но ты и не хочешь! – кипятилась Пачкуля. – Тебе только чаровидение и всемирную славу подавай.

– Да. А что тебе не нравится?

– А то, что я должна участвовать в Играх! Разве я не достойна?

Пачкуля обвела взглядом собравшихся, но те только пожимали плечами и отводили глаза. Какое им дело до того, что Пачкулю не выбрали? Ведь они-то в команду попали.

– Шельмуся? – жалобно протянула Пачкуля. – Даже ты за меня не вступишься?

Разумеется, лучшая подруга обязана была ее поддержать.

– Ну, – начала Шельма. – Успокойся. Мне жаль, Пачкуля, но ты же сама говорила, что решать будет Чепухинда. А сейчас прошу всех построиться, чтобы я могла снять мерки для костюмов…

– Всем оставаться на своих местах! – завопила Пачкуля. – Я перешла на здоровое питание, делаю зарядку и все такое. Если вы меня не допустите к соревнованиям, я устрою забастовку, и Ойлимпийских игр вообще не будет. До тех пор, пока кто-нибудь не захочет выполнять за меня эту адскую работу. Есть добровольцы?

Добровольцев не нашлось. Чепухинда с Пронырой занервничали.

– Вот видите? – сказала Пачкуля. – Что я говорила?

– Ладно, – буркнула Чепухинда. – Можешь участвовать.

– Правда? И что я буду делать?

– Ты возглавишь Большой парад открытия. Ты достойна чести нести наш флаг. Важная роль, не так ли?

Пачкуля задумалась и решила, что роль действительно важная. Участвовать в Играх, конечно, здорово, но возглавлять парад с флагом в руках впереди всех было гораздо почетнее. Она уже мысленно слышала аплодисменты зрителей в свой адрес.

– Правда? – переспросила она в конце концов.

– Правда. Ты наш официальный знаменосец.

– Ты точно не передумаешь в последний момент?

– Даю тебе слово.

– Отлично, – засияла Пачкуля. – В таком случае я согласна.

– Чудесно, Пачкуля, – пропела Шельма. – Моя знаменосная подруга. Постараюсь сделать твой костюм самым ярким.

– О, ну что ты… – смутилась Пачкуля.

Ее настроение резко улучшилось, и она даже позволила снять с себя мерки.

– Снова газету не принесли, Фундюк, – возмущалась королева Каменка. – Давненько я новостей не читала. Понятия не имею, что творится в Непутевом лесу.

– Неужели? Гм…

Разговор происходил утром следующего дня. Королевская семья как раз собралась за столом на завтрак. Король Фундюк ел яйцо всмятку, королева Каменка пила крепкий кофе с поджаристым тостом, а Сладкоежка жевала пончики с джемом и сливочным кремом и булькала розовой газировкой.

– Напиши им жалобу, Фундюк. Пусть уволят своего посыльного.

– Напишу, – пообещал король.

Разумеется, он ничего не напишет. Фундюк добровольно отказался от подписки на газету, не желая, чтобы королева Каменка читала заголовки.

– Фундюк! – воскликнула вдруг королева.

Она вся напряглась и уставилась в глубь сада.

– Что я вижу?

Король Фундюк рассеянно посмотрел туда, куда указывал ее палец, и попытался объясниться.

– Ой, – начал он. – Гм…

Точно посреди лужайки под старым раскидистым деревом маячила до боли знакомая фигура. То была Пачкуля с блокнотом в руке в окружении группы помощников, вооруженных до зубов рабочими инструментами.

– Что она здесь делает? – возопила королева. – И почему притащила с собой это зверьё? Что за всклокоченное рогатое создание? А эти злобные коты? А отвратительный лысый стервятник?

– Гм… может быть, ее питомцы?

– Што за зывотные? – еле выговорила с набитым ртом Сладкоежка. – Не сути, папуля.

– У них топоры, Фундюк! Топоры и ведра с белой краской! А еще лопаты и лестницы! А еще длинная веревка с маленькими флажками! Для чего, Фундюк?

– Ничего не понимаю, дорогая, – лопотал король, пытаясь очистить яйцо.

– Не могут же они вот так взять и устроить здесь свои Ойлимпийские игры! Неслыханное хамство! После того письма, что ты ей написал!

– Ммм…

Тук, тук, тук.

– Ты же отправил письмо, Фундюк?

– Гм. Да, – ответил король и закашлялся. – Да, так и есть.

– Нет, папа, – возразила принцесса. – Ты фпъятал его под подуфкой. Я видела.

– Фундюк! – прогремела королева Каменка. – Иди туда сейчас же и выпроводи ее. И пусть заберет своих зверюг. О, ужас, там еще и змея!

– Но я еще не…

– Сейчас же.

– Но яйцо…

– Вперед!

Дрожащий король покинул стол и отправился выполнять приказ жены.

Пачкуля тем временем раздавала инструкции на лужайке. Присутствовали все помощники, кроме Проныры (который сидел дома в компании метлы), Шелупони (репетиция группы) и ленивца Тетери (он попросту спал). Когда пришло время активно действовать, собрать помощников становилось все труднее.

– Итак, – начала Пачкуля. – Стив, ты отвечаешь за разметку беговых дорожек. Просто ныряй в ведро с краской и ползи по траве. Только держись прямо! Постарайся не слишком вихлять.

– Сколько нужно линий? – спросил Стив.

– А мне почем знать? Много. Продолжай, пока поле не кончится. А вы, мыши, начинайте развешивать праздничные флажки. Барри вам поможет.

– Лучше воздержусь, – отозвался Барри. – Голова побаливает, переусердствовал на тренировке. Еле крылья волочу.

– Тогда начни выкапывать розовые кусты, чтобы не мешались. Антипод и Антикот, марш за ним. Чего уставились? Все должны работать. Хаггис и Вернон, раздайте инструменты. О, а вот и Фундюк к нам на подмогу. Дадли, дай-ка ему топор.

Бедный король еле стоял на ногах. Лицо его посерело от ужаса.

– Гм… моя жена, – промямлил он.

Дадли попытался вручить ему топор, но король отстранился.

– Что с ней?

– Моей жене не очень… нравится. Ну, вот это…

– Что?

– Ну, эта идея… об Ойлимпийских играх.

– Как это ей не нравится? Народ в восторге. Вы разве чаровизор не смотрите?

– Нет, – признался король.

Во дворце не было чаровизора. Фундюку, может быть, и хотелось его посмотреть, но королева была против. Она думала, что с ним слуги вконец обленятся.

– Ты что? Весь лес проникся духом Ойлимпиады. Жители готовятся как сумасшедшие. Ты ведь не хочешь, чтобы в новостях объявили, что ты внезапно передумал? Когда уже почти все готово? Народ взбунтуется.

Король Фундюк потеребил губу. Кого он боялся больше? Миллионов разъяренных любителей спорта или королевы Каменки?

– Что здесь происходит? – прозвенел резкий голос откуда-то сзади.

Королева Каменка на всех парах летела к ним по лужайке, чуть не раздавив по дороге Стива, который послушно окунулся в ведро белой краски и уже старательно чертил первую линию.

– Я требую объяснений!

– У него спроси, – радостно заулыбалась Пачкуля, указывая пальцем на короля. – Он знает. Эй, мыши! Поосторожнее с флажками, вы же их запутаете! Не на то дерево, балбесы, его же срубят! Гм… ох уж эти летучие мыши. Тоже мне, работнички.

– Фундюк, ну что ты стоишь как пень? Сделай же что-нибудь! – набросилась на мужа королева.

– А знаешь, она права, – согласилась Пачкуля. – Лодырям здесь не место. Пойди-ка лучше освободи сарай от хлама. Он нужен моей подруге, чтобы хранить костюмы. И захвати Каменку, мне кажется, она жаждет помочь. Так, хватит мне тут с вами лясы точить. Столько всего еще нужно успеть: посмотреть, поездить, с людьми разными встретиться. Хьюго, остаешься здесь за главного. Я отправляюсь к Скотту. А по пути залечу к Шельме, она вроде хотела проветриться. Подруге нужно передохнуть от швейной машинки. А Скотт, о котором я говорю, знаменитый актер Скотт Мертвецки, тот самый. Чистой воды знаменитость. Ну, мы с ним близкие друзья, вы же знаете.

Пачкуля ослепительно улыбнулась королеве Каменке и поспешила восвояси, оставив королевскую чету выяснять отношения. На самом деле отношения выясняла только королева, а Фундюк стоял и слушал ее, понурив голову. Мы, наверное, должны пожалеть беднягу. Но, впрочем, он и сам виноват.

А в это время Скотт Мертвецки сидел в своем рабочем кабинете и, высунув язык, что-то яростно черкал на листе бумаги длинным пером.

Ведьмам снова удалось втянуть его в очередное сомнительное предприятие. Обычно ничем хорошим для него их затеи не кончались, но Скотт надеялся, что в этот раз все обойдется. В конце концов, Ойлимпиада совсем другое дело. Это ведь спортивное мероприятие. Участники должны вести себя достойно, даже в случае проигрыша. Хорошая мысль. Пачкуля права.

– А что тут такого, – размышлял Скотт. – В конце концов, моя карьера только выиграет оттого, что меня с утра до ночи будут транслировать по чаровидению. Фанаты придут в восторг.

Скотт решился выполнить это задание на отлично. И в порыве вдохновения у него возникла совершенно новая мысль – представить участников в стихотворной форме. Ни больше ни меньше. Он не знал точного списка команд, но хотел сочинить пробную кричалку и посмотреть, что получится.

– Маги, – бормотал Скотт. – Флаги, шпаги, краги, саги, лаки, маки. Хм.

– Чем занимаешься, Скотт? – вдруг прозвенело у него над ухом.

Он подпрыгнул от неожиданности и задел рукой чернильницу. Темная лужица растеклась по столу и закапала ему на брюки.

Обернувшись, он увидел, что позади него стоят две ведьмы с метлами в руках. Пачкуля и Шельма улыбались ему, отдуваясь после полета. Пачкуля, как всегда, была неряшливо одета и взъерошена. Шельма же выглядела неотразимо в своем сиреневом платье и губной помаде в цвет.

– Не надо так больше делать, – буркнул Скотт, утирая холодный пот носовым платком. – Кто тебя впустил? Посмотри, что я из-за тебя наделал!

– Мы сами вошли, – объяснила Пачкуля. – Точнее, влетели в окно на первом этаже. Не хотелось встречаться с дворецким. Помнишь мою подругу Шельму?

– Да, – процедил Скотт. – Помню.

Он говорил нарочито сухим тоном. Когда-то в прошлом Шельма оконфузила его на конкурсе красоты, в результате чего репутация Скотта серьезно пострадала. Но не будем об этом.

– Здравствуйте, господин Мертвецки, – проворковала Шельма. – Так приятно снова вас видеть. Полагаю, вы в восторге по поводу предстоящего события, которое ожидает нас в следующую субботу?

– Позволь мне самой поговорить со Скоттом, дорогуша, – вмешалась Пачкуля. – Он ведь мой друг.

– Вы сказали, в следующую субботу?

– Время бежит незаметно. Согласен, Скотт? – улыбнулась Пачкуля. – Надеюсь, ты уже подготовился. Работа предстоит серьезная. Ты ведь наш комментатор. Без тебя никто не поймет, что происходит.

– Я и сам не совсем понимаю, что происходит, – раздраженно произнес Скотт. – Хотелось бы войти в курс дел. Я даже не знаю, в чем заключаются Игры, кто участвует и все такое.

– Знаешь, такое серьезное мероприятие очень сложно организовать, – ответила Пачкуля. – Мы до сих пор составляем план. Но в конце концов все у нас получится. Если хочешь помочь, первым делом тебе придется представить команды на Большом параде открытия.

– Да-да. Я как раз об этом размышлял, – сказал Скотт. – На самом деле у меня родилась чудесная идея. Я подумываю о том, чтобы приветствовать каждую команду ярким двустишием. Даже накропал парочку. Хотите, прочту?..

– Валяй, – проговорила Пачкуля. – Только не понимаю, какая связь между поэзией и спортом.

– Бейте в ладоши и жуйте котлеты, На арене появляются стройные и подтянутые скелеты.

– Неплохо, – прокомментировала Пачкуля. – Но, по-моему, его следует немного укоротить. Выбрось «стройные и подтянутые», и будет в самый раз.

– А вот еще одно, – продолжал Скотт.

– Давай.

– Вот идут маги, несут свои флаги, Они пришли с гор, в них мощь и напор.

– Нет в них мощи, – усмехнулась Пачкуля. – Немощные они. В любом случае, они даже не подали заявку на участие. Так что ты зря потратил время. А о ведьмах сочинил что-нибудь?

– Пока нет.

– Тогда постарайся. Напиши подлиннее, чем об остальных. Мы ведь гораздо лучше любой команды. Поэтому наша кричалка должна быть самой кричащей. Подойдут слова типа «чудесно стройны», «хорошего настроенья полны».

– И «бесподобно одеты», – добавила Шельма.

– Да, – согласилась Пачкуля. – Попробуй. Хотя, видимо, трудно к этим словам подобрать рифму.

– Он постарается, – поспешила заверить ее Шельма. – Правда, Скотт?

– И там, конечно, будет строчка о знаменосце? – недвусмысленно намекнула Пачкуля.

Они обе стояли и улыбались Скотту.

– Да уж, – проворчал Скотт. Всенепременно.