Текст книги "Хозяйка дорог (СИ)"
Автор книги: Катя Водянова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 15 страниц)
Глав 18
В больнице я провела еще несколько часов. В палату несколько раз заходили врачи и медсестры, брали анализы и проводили об
домой. Алеша где-то шатался, со мной сидел только Гор, сменивший Елену.
Домой не хотелось, да и боярин не отпускал, поэтому решили вернуться к нему на Заставу. Поживу там пару дней, отойду от всех этих приключений, тем более Гор обещал решить вопрос с моей работой. Использую эту возможность, как незапланированный мини-отпуск.
Из-за отсутствия Алеши мне впервые пришлось путешествовать между мирами официальным путем. Честно говоря, несколько раз проезжала мимо этого высокого железного забора, огораживающего здание в центре города, но даже мысли не допускала, что за ним находится что-то такое, сверхсекретное.
Застава в моем родном мире выглядела пугающе: множество хмурых вооруженных людей, колючая проволока и подозрительно принюхивающиеся к нам с боярином овчарки. Раньше как-то не боялась собак, но эти выглядели не слишком дружелюбно. Впрочем, как и люди.
Мы прошли через несколько пунктов досмотра, два металлодетектора, и один непонятный прибор, выдавший мерзкий писк при моем приближении. Служащие на Заставе бойцы всполошились, вскинули оружие, но Гор вкратце пересказал им историю моих приключений и суровые парни вроде бы поверили. Только обыскали еще два раза.
Когда мы, наконец, вышли на дорогу между мирами, я не выдержала:
– Настоящие церберы! Строже, чем в аэропорту досматривают!
– Это еще что! Попробовала бы ты, душа моя, в обратную сторону пройти.
Боярин усмехнулся и взял меня за руку. Я не возражала, вроде бы детский жест, а есть в нем своя прелесть, словно бы человек не может обходиться без тебя, твоих прикосновений, боится, что если отпустит хоть на минуту – ты исчезнешь. Вроде бы глупо так рассуждать, но почему-то хочется. Отчего бы?
Возможно, боярин всего лишь пытается меня поддержать? Здесь довольно скользко: вся дорога покрыта льдом, а деревья и трава на обочине зеленые. А я только-только переболела, слабость еще осталась, вот он и проявляет вежливость. Нет, глупости, вон как лукаво улыбается, того и гляди, снова поцелует.
– Застава наша была образована еще в пятнадцатом веке, – продолжил он, – тогда три сотни служивых людей под предводительством предка нынешнего князя ушли в другой мир, чтобы организовать там заслон от всякой нечисти. Постепенно люди обживались на новом месте, расширяли свои владения. Даже научились мирно сосуществовать с некоторыми видами нечисти, с другими – эффективно сражаться. Заставы росли и ширились, росла и численность воинов. Через несколько поколений люди перестали тосковать по исторической родине и окончательно назвали Тридевятое царство своим домом.
– Поэтому вы так странно разговариваете? А Алеша – нет, – и почему я этого раньше не замечала?
– Алеша же лиходей. Да и не нравится ему на Заставе, большую часть времени он по другим мирам бродит. И по вашему – в том числе. Беспутный он, но в душе хороший парень, надежный.
– Извини, но я запуталась в вашем родстве: Марьяна говорила, что вы сводные, а из рассказа Алеши я поняла, что – одногодки.
Боярин тяжело вздохнул, чуть сжал мою руку, затем посмотрел куда-то вдаль и остановился.
– Отец слишком весело отметил последний день перед свадьбой, напился с дружками, стал заигрывать с девицами. А они оказались из нечисти. Родитель не испугался, провел с одной ночь, а наутро они расстались. Он и позабыл об этой истории, но в ночь перед моими крестинами на крыльцо дома его случайная подруга подкинула крохотного Алешу. Родители тогда поругались страшно, но мама побушевала и стала растить двоих сыновей. И знаешь, я этому очень рад, матушка была очень сурова, а так хоть половина ее негодования Алеше доставалась.
Надо же… не думала, что оно так.
И я не стала спрашивать, но по тону Алеши и Гора было понятно, что их мамы больше нет в живых. Кажется, они оба очень сильно без нее тоскуют.
Я прижалась к Гору и обняла его, он же положил руку мне на плечо, так и прошли через ворота Заставы.
***
Мой следующий день начался с деликатного стука в дверь. Кого это принесло? За окном только-только начало светать, можно было бы лечь и поспать еще пару часов, раз уж я в отпуске. Но нет, стук повторился снова.
Пришлось подняться и идти открывать. По пути я пригладила волосы и натянула халат. За дверью ждал Алеша. Вдох-выдох, я воспитанная, цивилизованная девушка и не стукну его подносом по голове. Со всей силы, так, чтобы кофе темными потеками по улыбающемуся лицу, а розочка за ухом застряла. А потом еще булочкой по волосам. Картинка так живо нарисовалась в моем воображении, что губы против воли растянулись в кровожадной ухмылке. Алеша, кажется, заметил что-то такое и попятился назад, покрепче прижимая к себе угощение. Так бы и сожгла паршивца!
– А-а-алешенька, радость моя, ты в этот раз через дверь, какая приятная неожиданность.
Он сделал еще пару шагов назад.
– Была бы приятной, – продолжила я, – Часа через два. Ты зачем меня разбудил?
Я скоро от одного упоминания о розах дергаться начну.
– Потому что через два часа здесь уже будет ошиваться Гор. А еще вероятнее – вы будете нежиться с ним в постельке.
– Твое какое дело?
– Такое.
Он исчез и появился, уже сидя в кресле. Поднос поставил на кровать, а сам закинул ногу на ногу и сплел пальцы рук в замок.
– Спасибо за кофе, можешь идти.
– Хорошо, – он послушно кивнул и исчез.
Удивительно. Я сплюнула через левое плечо, затем все же попробовала кофе. Вот умеет же готовить, шельмец! Я не удержалась и зажмурилась от удовольствия.
И тут же в дверь снова постучались. Неужто Гор? Обычно братьям Медведевым всякие светлые мысли одновременно в голову приходят. Я крикнула «войдите» и сделала еще один глоток этого великолепного напитка.
– Вкусно же?
Алеша?! Но ведь он секунду назад исчез. К чему этот цирк? Я попыталась испепелить лиходея взглядом, но он невозмутимо прошел мимо и вернулся в кресло.
– Вкусно. Теперь, когда твоя душенька спокойна, можешь уходить. На-сов-сем.
– Посмотрю пару минут на тебя и уйду. Я, видишь ли, пытаюсь измениться.
– Да? Серьезно? – я нарочно отставила кофе в сторону. – Не очень похоже. Ты же понимаешь, нормальные люди не ведут себя, как… ну ты понял.
– Как кто?
– Как Алеши.
– Я и есть Алеша.
– Всем Алешам Алеша, я бы сказала.
– Разве это плохо? По крайней мере, со мной не соскучишься.
– Это, как раз таки, минус. Серьезный минус, Алеш. Я не выдерживаю столько веселья.
Если бы мне сейчас предложили отдать некоторую сумму за избавление от лиходея, я бы согласилась. Возможно, даже отказалась бы ради этого от покупки зимней резины. Подумаешь, поезжу еще сезон на автобусе к родителям, зато, наконец, смогу насладиться тишиной и спокойствием. И общением с Гором. Близким общением… Хотелось бы снова провести рукой по его мышцам, ощутить тяжесть тела и посмотреть в потемневшие глаза.
Плохая девочка разошлась и нарисовала вместо боярина Алешу. Я мысленно затолкала ее вместе с творчеством далеко на задворки сознания и вытащила поближе хорошую.
– Брось, если бы я тебе так надоел, ты бы пожаловалась Гору.
– Это мысль! Спасибо. Сейчас же и схожу за ним.
– Не сходишь, его нет: Заставу обходит. Так что мы можем поболтать немного. Знаешь, я много думал…
– Ничего себе! Правда?
– Не ехидничай! Так вот: я разрешаю тебе переспать с Гором.
Хорошо, что я отставила кофе, иначе подавилась бы. Он в своем уме? Мне даже ответить нечего.
– Ты точно долго думал?
– Да, ты закроешь этот гештальт и сможешь обратить внимание на меня. Признайся, ты же испытываешь сексуальное влечение к Гору? Он буквально излучает маскулинность и заставляет подсознательно тянуться к нему, как к самому лучшему отцу для вероятного потомства.
Сож-жгу! Разрешает он! Паршивец! Я в один прыжок добралась до Алеши и стала лупить его подушкой. Он закрылся руками и отчаянно хохотал. Затем исчез и появился сзади меня, обхватил за плечи и поцеловал в щеку.
– Вот за это тебя и люблю: характер, что пламя. Разозлишь – обожжешь, будешь ласкать – согреешь.
Затем снова поцеловал и исчез. Я еще пару минут в бешенстве нарезала круги по комнате, но лиходей больше так и не появился. Вот же… Алеша!
Пометавшись по комнате, я все же отправилась в ванную, привести себя в порядок. Думала, что, стоит вернуться, как снова встречу Алешу и даже успела сочинить для него преотличнейшую отповедь. Там было все: осуждение ненадлежащего поведения, обличение скрытых пороков, морализаторство, ирония… И, как вишенка на торте, фраза: «Вот уже семь лет, как я имею полное право заниматься сексом, не спрашивая чьего-либо разрешения!».
Но Алеша и здесь меня подвел: в комнате его не было. Зато на подушке в рядок лежали черные чулки с подвязками, пояс к ним, кружевные стринги и бюстгальтер кроваво-красного цвета и большая (двенадцать штук) пачка презервативов. Чтобы уж наверняка закрыть гештальт.
Голову оторву негодяю! Кто ему дал право лезть в мою жизнь? Нашел бы себе другую девушку и изводил ее своими ухаживаниями. Хотя не представляю сумасшедшую, которой бы понравились такие отношение. То ли дело, Гор…
– Душа моя, здравствуй! – боярин порывом ураганного ветра ворвался в комнату, даже не подумав постучаться, и сразу же застыл, вытаращившись на принесенные лиходеем вещи.
– Алеша, – я виновато улыбнулась.
– Соблазняет? – боярин задумчиво поднял чулки и посмотрел их на просвет.
– Нет, это для тебя, – заметив его вытянувшееся лицо, я поспешила объяснить: – он решил, что если я с тобой пересплю, то потом с чистой совестью брошу и начну встречаться с ним. И вот, – я махнула рукой на вещи, – обеспечил меня аксессуарами.
– Зря мама его отправила на психолога учиться. Сдается мне, что Алеше это только во вред пошло.
Алеша и диплом психолога настолько не вязались между собой, что я потрясла головой. Не думала, что он вообще школу закончил.
– Отец против был нашей учебы, говорил, все одно на Заставе век коротать, мне главой, Алеше – в разведке, но мама настояла. Она считала, что образование способствует росту личности, и не дело ее сыновьям неучами жить.
Гор вздохнул и сложил чулки на место, после чего уселся в кресло.
– Не думал, что Алеша так к тебе привяжется.
– Не обижайся, но твой брат очень странный, – я села на подлокотник кресла, поближе к боярину и обняла его за плечи. Он стянул меня вниз и усадил к себе на колени.
– К Алеше привыкнуть надобно.
– А я не хочу к нему привыкать, – какие же у Гора красивые глаза… Зачем мне Алеша, когда есть боярин?
– Знаешь, плохо так говорить, но я тоже этого не хочу. Хочу, чтобы ты только моя была.
Он притянулся ко мне и бережно поцеловал в губы, я ответила, зарываясь пальцами в его волосы. Наш поцелуй все длился и длился, заставляя меня просто таять от удовольствия. Плохая девочка вылезла наружу и нашептала расстегнуть рубашку боярина, провести рукой по мускулистой груди. И самой всем телом потянуться навстречу его ласкам.
Наш поцелуй становился все жарче, все меньше хотелось останавливаться и думать о чем-то ином. Да и к чему? Плохая или хорошая, но я уже вполне взрослая девочка и понимаю, чего хочу. И не стыжусь этого. И тела своего не стыжусь, даже при свете дня и в самом обычном белье.
Боярин бережно перенес меня на кровать, затем до конца стащил рубашку, мой же халат вместе с пижамкой и так уже валялись возле кресла. Я любовалась его красивым телом, – куда там этим актерам?! – и чувствовала, как меня буквально сжигает изнутри от нетерпения.
Гор навис надо мной и жадно поцеловал, я же закинула ногу ему на талию, выгнулась навстречу и…
«Закрой гештальт» – Алешин голос ледяным ветром вырвался из памяти, остужая полыхающий внутри огонь. И как отрезало. Больше мне не хотелось ничего.
Гор замер, почувствовав мое состояние, секунду всматривался в глаза, после спросил:
– Алеша?
Я не смогла ни ответить, ни отодвинуться от боярина. Запутались вы, Лилия Александровна, окончательно запутались. И в себе, и в Медведевых. Воображение услужливо нарисовало вместо Гора Алешу рядом со мной, и Плохая девочка задохнулась от восторга.
– Пусть его, душа моя. Неужто так и будем на лиходея оглядываться?
Он наклонился и бережно поцеловал мою щеку, затем шею, ключицу… Так нежно, так сладко и волнующе, но жар возвращался неохотно. Казалось, что рядом стоит печальный Алеша и осуждающе качает головой.
Внезапно Гор остановился и резко отстранился от меня:
– Любишь Алешу?
У меня аж дыхание от возмущения перехватило. Да как он мог такое подумать? Я и Алеша? Бред полнейший. Он и родителям моим не понравился…
– Почему ты так думаешь?
– Меня целуешь, а на него оглядываешься.
Боярин сел на кровати и стал медленно одеваться. Где-то в глубине души я вздохнула с облегчением, только вот внизу живота обиженно заныло: не слишком приятно оставаться без обещанного удовольствия. Представляю, каково сейчас Гору. Я легонько тронула его за плечо:
– Постой, это все Алеша со своими гештальтами.
– Если любишь, то на глупое не станешь отвлекаться. Прости, душа моя, но боязно, что ты со мной только из-за Яговского заговора. А он постоянно на Алешину удачу накладывается, вот и не выходит у нас ничего.
– В прошлый раз он о целого Алешу споткнулся. А еще раньше – о мистера Грея. Брось, Гор, это все нелепые случайности.
– Не бывает в любви случайностей. А просто так, ради одного удовольствия мне не по нраву. Вдруг со временем все у вас с Алешей сложится, как тогда друг на друга смотреть будем?
Он повернулся ко мне, ища поддержки. Брови нахмурены, челюсти сжаты, на руках и то вены вздулись, настолько сильно в брюки вцепился. Не дождавшись ответа, он отвернулся и продолжил одеваться, нервно дергая пуговицы на рубашке.
Но что тут можно сказать? Я как не представляла себя и Алешу рядом, так и сейчас не представляю. Глупость все это.
– Алеше это не мешало с твоей невестой встречаться.
– Ярка, стервь, обоих нас за нос водила. Мне про любовь свою пела, Алешке – что против воли ее замуж отдают. Тогда мы с братом в ссоре были, вот и не смогли обо всем поговорить нормально. Уже потом мама нам тумаков надавала, обозвала по всякому, сказала, что негоже, чтобы между братьями девка вставала. А еще наказала следить за Алешей, он хоть и беспутный, но преданный очень. Стыдно признавать, но по Ярке он дольше горевал.
Они с мамой сильно переоценивают Алешу. Не слишком-то верится, что за всем этим раздолбайством скрывается нежная и ранимая натура. С другой стороны, много ли я о нем знаю?
– Что же теперь делать? – на всякий случай я натянула на себя одеяло. Вроде как момент упущен, ни к чему теперь прелестями светить.
– Побудем друзьями пока, а там время рассудит.
Гор встал и протянул мне руку, я пожала ее и вымученно улыбнулась:
– Договорились, дружище. Выпьем пива и поговорим о футболе?
Он широко улыбнулся, затем совершенно по-братски чмокнул меня в щеку.
– Отдыхай пока, а мне делами заняться надобно.
После чего вышел из комнаты. У меня тоже организовалось одно дело, но рассказывать о нем Гору не стоит.
Расставшись с Гором, я сходила в ванную и несколько раз поплескала на лицо ледяной водой. Вот же… Алеша! Все-таки нашел способ рассорить нас с боярином. Ох, доберусь до этого вредителя, мало ему не покажется. Закрою еще один гештальт. Но пока надо заняться кое-чем другим.
Вернувшись в комнату, я оделась и направилась к выходу из здания. По пути мне пару раз встречались дружинники, они сразу же начинали понятливо ухмыляться, подмигивать, некоторые укоризненно качали головой. А стоило выйти в холл, как все собравшиеся в нем замерли, пару секунд разглядывали меня, затем нарочито отвернулись, будто бы разом вспомнили о неотложных делах. Кто-то заговорил с соседом, кто-то осматривал свое оружие, кто-то направился в столовую.
Стоящая в уголке Марьяна захихикала, закрыв рот ладонью. Я подошла и тронула ее за локоть:
– Что происходит?
– Все говорят, мол, снова Змея боярину в ласках отказала, от того тот злой, аки медведь-шатун, гоняет всю дружину, обещался учения через час провести. Ребята шепчутся, что пора бы у Яги эликсирчик какой приобресть, для твоей сговорчивости.
Кровь стремительно притекала к щекам. Стыд-то какой… Надо же, а я думала, только в женских коллективах сплетни так быстро распространяются.
– Почему «Змея»?
– Дык жена-то Змеева.
– Бывшая, – на всякий случай напомнила я, но Марьяна только махнула рукой и с выражением «общественности видней» постановила:
– Змеи бывшими не бывают. И не может простая девка боярским чарам противиться. Енто по себе знаю, бывает, глянешь в его глазищи серые, на бороду русую, на плечи широкие да грудь мужественную, и руки сами к вороту рубахи тянутся… Братец его тоже хорош, но не сговорчив зело, немудрено, что ты промеж ними выбрать не можешь!
Ничего себе заявление! Не знаю, что меня больше возмутило: такое откровенное признание в интересе к Медведевым или обвинение в моей «змеиной» сущности.
– Как-то не слишком верится в Алешину несговорчивость.
– Да что ты! У нас столько девок за ним ухлестывали, а лиходей после той истории с княжеской дочкой ни на кого и не смотрит, считай, ты первая. А шутки его постоянные – это пустое, никакого интереса за ними нет.
Вот это новости! Может быть, предложить ей Алешу? Рассказать все тайный тропки к лиходейскому сердцу? Вдруг они поладят, и он оставит меня в покое? Только есть одна небольшая проблема: я ничегошеньки не знаю о том, почему Алеша вдруг в меня влюбился. Не из-за постоянных же отказов? Скорее всего, просто попал под действие заклятья и «отзеркалил» чувства Гора.
А боярину с чего бы на меня западать? Ведь, если разобраться, не так уж много времени мы провели вместе. Хочется, конечно, верить в любовь с первого взгляда. Но не получается. Поэтому я и хочу кое-что предпринять, но для начала нужно отделаться от Марьяны.
– Ох, что-то я заболталась совсем, пора бы уже и к Яге идти. Заодно и зелье попрошу. Ну что вы лишний раз мотаться будете?
Я похлопала опешившую Марьяну по плечу, накинула пуховик и выскочила на улицу. В лицо сразу же ударили острые крупинки снега и злой ветер. Эх, надо было не о своих проблемах думать, а в окно выглянуть! Хотя, теперь уже чего переживать, идти все равно недалеко. Я вздохнула и побежала к домику Яги напрямик, не оглядываясь на защитные круги. Надеюсь, что в такую отвратную погоду и нечисть сидит по домам.
В результате в домик к Яге я вломилась, чуть не снеся дверь, и сразу же застыла на пороге. В этот раз комната больше напоминала аптекарскую лавку: вдоль стен появились стеклянные шкафы, забитые эликсирами и порошками, посредине возвышалась стойка, похожая на прилавок, на краях которой стояли банки с разными высушенными травами и затемненные флаконы. Обнаружилась даже огромная бутыль с заспиртованной змеей. Я подошла поближе и взяла ее в руки, недоуменно разглядывая: как же пресмыкающееся запихнули внутрь через такое узенькое горлышко?
– Разве не привыкла, что пространство – нечто переменчивое?
Яга выскользнула из-за двери и встала по другую сторону прилавка, затем пристроила подбородок на переплетенные пальцы:
– Здравствуй, Змейка.
– Привет, девочка-Яга.
Она широко улыбнулась, вытащила из-под прилавка высокий стакан с чаем и протянула мне, затем вернулась к прежней позе. Какая же она все-таки хорошенькая!
– И мы со Змеем развелись, – на всякий случай уточнила я.
– Знаю. Еще знаю, зачем ты пришла, только бабушкино заклятие снять не могу. Придется вам с Медведевыми самим разбираться.
– А свое можешь?
– Могу, но не стану. Вместе с ним и Алешина удача уйдет, а лиходею без нее никак.
Если она и удивилась моей просьбе, то виду не подала: все та же невозмутимость и легкая улыбка.
– Ты же понимаешь, что от этого один вред! И Гору в том числе, Елена рассказывала…
– Она преувеличивает, как всегда. Они с Гором и поцеловаться не успели, как ее жених прибежал. Зря обо мне плохо думаешь, заговор хитро построен: если у девушки симпатии к боярину нет, то под чары она не попадет. Недаром же ты ему сколько времени противишься.
Они что, всей Заставой наши отношения обсуждают? А Яга чего-то недоговаривает, и глаза при одном упоминании о боярине словно бы поволокой подергиваются, и складка на лбу появляется, и пальцы друг дружку сильнее сжимают. Неужели…
– Любишь его до сих пор?
– Люблю, – она даже отрицать не стала. Только позу переменила и вытащила и себе стакан чая. Если бы не это признание, я бы заглянула под стойку, очень уж любопытно, что там еще припасено.
– А…
– Вот потому и ничего не делаю, что люблю. Ему так легче. И мне тоже. Нельзя боярину жениться на Яге.
– И каково тебе, когда он с другими встречается?
– Плохо. Но я надеюсь, что однажды он найдет свое счастье.
Я сделала большой глоток чая. Не понимаю я такую позицию, за любовь бороться надо, а не так вот…
– Может, передумаешь?
Яга покачала головой и уставилась куда-то на стену.
– Ждешь, пока боярин закроет все гештальты и к тебе вернется?
– Не жду. Боярин не вернется. Не имеет права. И я не позволю.
– Помнишь, ты говорила, что я выйду замуж за Медведева?
Девушка рассеянно кивнула.
– Скажи, за которого?
– Разве ворожба – советчик в сердечный делах?
Вот же нечисть! Ничего не добьешься! Я еще несколько минут пыталась уговорить Ягу, но она ни на шаг не отступила от своего странного понимания любви. В результате пришлось уйти ни с чем.
За время, пока мы болтали, метель немного стихла и превратилась в обильный снегопад. На душе было как-то тягомотно, захотелось вернуться домой, в лето. Но одной тоже оставаться страшно, знаю уже свой талант влипать в неприятности.
Если задуматься, то с появлением Алеши в моей жизни началась черная полоса, а теперь и вовсе сижу, как та старуха у разбитого корыта. И никаких сверхспособностей больше нет, и в личной жизни – полный крах.
Как там, в сказке: «Они нас колдовством, а мы их – естеством». Точнее – там наоборот было, но какая разница, колдовать-то я не умею. Но неужто не смогу соблазнить боярина, если захочу? Да запросто! Вопрос в том, хочу ли я?
Вернувшись в дом Гора, я ненадолго зашла на кухню, сделала себе чай, набрала пирожков и ароматных булочек. В комнате было чисто и опрятно, гора выпечки и прочей снеди на столе, но снова – никого живого. Что же это за кухарка такая, не видно ее и не слышно? Скромница? Или нечисть? В этом мире все случиться может.
– Варвара! – я все же решилась и окликнула ее.
Но никто не отозвался, только на столе появилась пиала с вареньем. Я испуганно попятилась и поспешила выйти из кухни: ну их, эти странности, лучше в комнате посижу.
Собственно, я даже не удивилась, когда увидела сидящего в кресле Алешу. Сюрпризом был полный разгром: одеяло валялось на полу рядом с разорванным бюстгальтером, дырявыми чулками и двумя вскрытыми пачками от презервативов. Стринги же болтались на спинке кровати.
– А-алеша! Зачем ты это сделал?
– Я? Это же… Так это не вы?
Выражение его лица менялось от справедливого негодования до вселенского облегчения. Выходит, не так уж он и хотел, чтобы я закрыла свой гештальт. Не Алёша, а Алеша в кубе. Но кто же тогда все это натворил и зачем? Только один человек мог.
– Вы с Гором точно не близнецы?
– Точно-точно. И это не он.
Надо же: единственный вариант отмел. С другой стороны, сложно представить Гора за наведением такого беспорядка. Я еще раз внимательно посмотрела на Алешу, но тот выглядел настолько обрадованным, что при всем желании не заподозришь. Впрочем, какая разница?
– Ой, мне уже все равно. Устала.
Я плюхнулась на кровать, проигнорировав беспорядок. Рядом есть еще один недоброжелатель, возможно, кто-то из поклонниц Медведевых или завистников Хозяйки, и наверняка он желает мне всего нехорошего.
Надоело, все надоело. Поиграли в сказку, Лилия Александровна, пора бы и возвращаться в суровую реальность.
– Не грусти, Воробушек! – Алеша наклонился и попытался чмокнуть меня в щеку, но я уклонилась. – Хочешь, выйдем прогуляться?
– Нагулялась, спасибо. Не погода – песня.
– А если там тепло будет?
– И безопасно?
– Более чем. Ну что, идем? Давай, Воробушек, тебе там понравится.
– Нет. Не понравится. И ты начнешь ныть и выпрашивать свою ночь любви. Кстати! – я села на кровати и положила руки на плечи Алеше. – Давай мы и твой гештальт закроем?
– Какой гештальт?
– Тот самый, – я облизала губы и изогнула спину. Надеюсь, в действительности эти жесты выглядели так же соблазнительно, как и в моем воображении.
– Я так долго ждал, пока ты предложишь!
Он повалил меня на кровать, попутно потянувшись за поцелуем. Упали мы на дорогу между мирами. Ну чего еще можно ждать от лиходея?
Алеша встал и помог подняться мне. После чего пошел вперед.
– Как-то ты быстро передумал.
– Ты же не всерьёз предлагала.
– Откуда ты знаешь?
Он закатил глаза и покачал головой. Оказывается, «наше лиходейство» может быть таким прозорливым. Интересно, почему раньше этим талантом не пользовался?
– Отведи меня домой, раз уж мы здесь оказались.
– Хорошо, только заглянем по пути в одно место.
– А-алеша, не хочу никуда с тобой идти!
– Брось, – он попытался взять меня за руку, но я спрятала кисти в карманы брюк. Наверное, это выглядит по-детски, но почему-то совершенно не хочется касаться лиходея. Как говорит мама: «Такого за руку возьмешь, а он тебя в койку затащит».
– Тебе там понравится. Просто ты такая трусиха, что стараешься держаться подальше от всего необычного, но и обыденностью тяготишься. Поэтому тебе нужен внешний толчок.
– Ну конечно, что бы я делала без всезнающего Алеши. Отведи домой.
– Давай пари, – он азартно улыбнулся и протянул мне руку, – если место понравится, ты меня поцелуешь. Если нет, отведу тебя домой и исчезну. Ах да, еще помогу в квартиру попасть.
– Навсегда исчезнешь?
– На день.
По крайней мере – честно. Однако, целый день без Алеши – не так уж и мало. Но кто сказал, что я не могу поторговаться?
– На неделю.
– Идет. Но тогда верну тебя к Гору, иначе он мне голову оторвет.
Я с сомнением посмотрела на его руку. На что только надеется? Да ради его недельного отсутствия я на многое готова, не то что очутиться в розарии. На большее у него фантазии не хватит, это точно. Я с размаха хлопнула лиходея по руке:
– Договорились. Составляй план на неделю без Лили.
Он хитро улыбнулся и подмигнул. А еще не отпустил мою руку. Выдергивать ее было совсем уж нелепо, как будто я боюсь лиходея. Но и идти, соприкасаясь с Алешей – не очень комфортно и, наверное, стыдно. Не знаю, почему.
Так, Лилия Александровна, вдох-выдох. Не съест же вас лиходей и не изнасилует. Я попыталась расслабиться и все же слегка сжать Алешину руку. В конце концов, он меня спасал пару раз. Точнее – пытался спасти, но от каждого по способностям.
Поднадоевший сосновый лес неожиданно сменился каменистой пустыней с такими же каменными зарослями кораллов. Казалось, что сюда перенесли целые рифы. Я с жадностью разглядывала их, не на Алешу же смотреть, честное слово. Похоже, здесь отразился один из земных атоллов, неужели мы сейчас выйдем к морю?
– Закрой глаза, – попросил Алеша.
– И не подумаю: открою, а там снова розочка! Надоели твои дешевые выходки, кого ими соблазнить можно?
Местность сменилась так стремительно, что я пожалела о своем решении. Несколько секунд еще кружилась голова, и не получалось ничего толком рассмотреть. Зато чувствовался соленый запах моря и легкий теплый ветерок.
Я не верила своим глазам: невообразимо яркое, пурпурно-золотое небо, отраженное в океанской глади, широкие росчерки пальмовых листьев и уютные треугольники домиков местного отеля. Точь-в-точь, как обои на рабочем столе моего ноутбука, только вживую.
Чистый песок, океан, закат. Как же хочется окунуться сейчас в воду, проплыть несколько метров…
– Нравится?
Алеша выпустил мою руку и встал напротив. Предвкушает уже, негодяй!
– Это так… – какое бы слово подобрать? – Пошло! И банально. Почти как роза!
Что я несу? Что несу? Да это же… волшебно! Я никогда такой красоты не видела. Но целоваться с Алешей?
Он покачал головой и протянул руку:
– К Гору?
– Да.
Дура, дура, дура! Оставайся! Чмокни его в щеку и оставайся.
Но это же Алеша, от него так просто не отделаешься!
– Да брось, тебе же нравится, давай побудем еще пару минут? Просто так, без поцелуев.
– Нет. Идем к Гору.
Я нехотя взяла его за руку. Глупейший поступок, если расскажу о нем Светке, она до конца жизни подкалывать будет.
– Упертый ежик, – сказал Алеша, когда мы вернулись на дорогу, – его обнять хотят, а он иголками ощетинился и фырчит.
– Сельский Казанова, гроза ПТУ-шниц.
– И выпускниц пединститутов.
– Вот и нашли тебе занятие на ближайшую неделю. Надеюсь, не забыл про наше пари?
– Лиля, давай вернемся? Ну почему ты так?
А кто его знает? Наверное, потому, что пару часов назад обнималась с Гором, а Алеша такой Алеша, и вообще… сложно все. Поэтому я помотала головой и уверенно пошла вперед.