Текст книги "Заплатить за счастье (СИ)"
Автор книги: Катерина Снежинская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 21 страниц)
Рана оказалась в полном порядке и «свешивание» с кровати для пациента последствий не имело. Подживало на нем действительно, как на собаке. Хотя любая псина бы позавидовала такому здоровью.
– Все,– Арха, наконец, удовлетворенно улыбнулась, отпуская раненого.
– Все? – испуганно уточнил он. – Правда, все?
– А ты что, надеялся, что я тебя насиловать буду?
– Нет, не надеялся, – затряс кудрявой головой ивтор.
– Уже даже и не надеялся, бедненький? – ведунья пожалела перепуганного пациента и слеза с кровати. – Ладно, проветрись пока. Я сейчас отвар приготовлю и заново тебя перевяжу.
Он послушно закивал с таким же энтузиазмом, как до этого мотал головой. И стыдливо потянул одеяло, прикрывая самое сокровенное. Арха даже подивилась его скромности. Конечно, можно подумать, что раньше она голых мужиков не видела. Но от гвардейцев, зная их нравы, подобного смущения ждать не приходилось. Тем более, от таких страстных гвардейцев, строящих многоугольные любовно-геометрические фигуры.
Хотя, справедливости ради стоит заметить, что настолько замечательно сложенных парней девушке видеть еще действительно не доводилось. Не крупный, с не слишком мощным костяком, но все мышцы синеглазика были прорисованы, как в лекарском атласе. Но без излишнего фанатизма.
Вот ушастый, тот действительно смахивал на некрупный шкаф. А красноглазый был развит, скорее, как атлет. Тхия же больше на танцора походил: тело изящное, длинное. А Шай казался худощавым и мускулы у него сухие, жилистые. В общем, ассортимент имелся на любой, даже самый взыскательный, вкус.
Арха тряхнула головой, поняв, что думает она о чем-то не о том. Хорошо еще, что у рук свои мозги имелись. И соли вместо ромашки лекарка в отвар не насыпала.
Разозлившись не столько на себя, сколько на красавцев, ведунья решила, что, пожалуй, может позволить себе немножко потратиться и сделать лекарство подейственнее. Чтобы демоны поскорее покинули ее жилплощадь. А то у некоторых тут проживающих девушек сердце слабое и с мозгами беда приключилась.
Ведунья сыпанула травки, достала из стола запасной кристалл, запустив его над кострюлькой. Это для платежеспособных клиентов она зелье исключительно в медных котелках варила. А на раненого впечатление производить не нужно было – ей уже за него заплатили. Лекарству же глубоко безразлично, в какой посуде его готовят, и при какой фазе Луны. Главное, рецепты не перепутать.
Пораскинув остатками мозгов, Арха вынула из шкатулки золотой, истончившийся на лезвие, бабушкин еще, серп. Резанула по ладони. Сжала кулак, глядя как капли крови падают в кипящее, мигом посветлевшие, золотящееся варево.
– Вы что делаете? – обалдело поинтересовался демон, напряженно следящий за ее манипуляциями.
– Собираюсь поставить тебя на ноги дня за три. Пожалуй, с твоей регенерацией это вполне выполнимо.
– Я это пить не буду! – решительно заявил синеглазик.
– А куда ты денешься? – равнодушно поинтересовалась девушка, перетягивая руку кухонным полотенцем. – Не умеешь – научим. Не захочешь – заставим.
В голове у нее тоненько звенело, а перед глазами мелькала черная мошкара. Скажи кому, что грозная лекарка боль не переносит – засмеют же. Бабушка говорила, что это беда всех ведуний. Арха не знала, как там со всеми дела обстояли, а сама, бывало, и от порезанной руки сознание теряла. Поэтому кровь свою экономила.
А пока девушка сражалась с дурнотой, пациент притих, странно на нее поглядывая. Кажется, он судорожно обдумывал планы побега.
– Там же кровь... – протянул пациент, медленно превращаясь из просто бледного в зеленоватого.
– Неприятно, конечно, а что поделаешь? Думаешь, мне нравится себя резать? – пожала плечами Арха. – Только ведь жизнь просто так, ни за что, нам один раз дается. Потом ее только выкупить можно. И платить нужно за каждую минуту. Богиня добра, но Равновесие нарушать она не позволяет.
Она фыркнула, оценив собственный нравоучительный тон и даже головой покачала. Бывает же, вылезает откуда-то временами. Может, Мать ей не ведуньей, а проповедником жить предназначила?
Входная дверь хлопнула, когда лекарка процеживала варево в чашку. Арха выглянула из-за перегородки кухоньки, убедилась, что это всего лишь рогатый с Шаем, и убралась обратно. Подумаешь, хаш-эд с ифоветом в гости зашли, да еще явно открыв дверь своим ключом! Дел-то куча. Они тут каждый день шляются.
– Дан! Она меня собирается гадостью какой-то поить! С кровью! С собственной! А еще она...
Под завывания раненного, повествующего об издевательствах ведуньи, Шай сгрузил на кухонный стол какие-то пакеты и свертки, попутно улыбнувшись девушке. Хорошая у него улыбка была, добрая.
– А обещали Тхия прислать, – убирая кристалл, проворчала она.
Просто так проворчала, для порядка. Надо же продемонстрировать свое недовольство. Хотя ей, почему-то, было неожиданно приятно их видеть.
– Так он только полчаса назад ушел, вы спали еще. А мы задержались чуток, – пояснил блондин, деловито раскладывая по ящикам какую-то снедь. И получалось у него это так привычно, словно он на этой кухне вырос. – Ты сегодня дежуришь?
– Нет, у меня выходной.
– Отлично, тогда поможешь с ужином.
Он оттер Арху плечом, убирая что-то в нижний ящик.
Девушка покорно отошла, пытаясь сообразить, что это было. Можно предположить, что она просто продолжала сходить с ума. Но ей показалось, что этот разговор сильно смахивал если и не на беседу заслуженных супругов, то на диалог брата с сестрой. И это выбивало из привычной колеи.
«Нет, гнать их отсюда, гнать поганой метлой, пока у тебя галлюцинации на нервной почве не начались!» – решительно заявил здравый смысл. Лекарка кивнул, полностью с ним соглашаясь. Попутно вспомнив, что, вообще-то, она тут кого-то на ноги поднимать собиралась.
– Не буду, я не Тхия, – решительно заявил больной, когда ведунья ему кружку протянула.
И демонстративно сложил руки на груди. Для полноты картины ему не хватало только губы надуть.
– Пей, – негромко приказал Дан. Голоса-то он даже не повышал, но приказал как-то так, что Арха сама едва не начала зелье хлебать. – Она из-за тебя жизнью рискует.
От этого заявления не только у пациента глаза округлились. Ведунья тоже удивленно глянула на демона, нервно дернув ушами.
– Ты хотя бы подумай о том, что с ней будет, если кто-то узнает, что она жертвы Богине приносит? Между прочим, чтобы твою шкуру спасти, – продолжал выговаривать хаш-эд.
За то, что он раненного к порядку призывает, Арха лорду была благодарна. А вот за то, что о ней говорит так, будто никакой лекарки тут и не было – не очень.
– Жертвы? – тяжело сглотнул ошарашенный голубоглазик, дернув кадыком, и нервно глянув на кружку.
Ведунья понадеялась, что прямо тут он вчерашний обед демонстрировать не решится. Конечно, уборщиков хватало, да и пол был не слишком чистый, но лучше обойтись без показательных выступлений.
– Она себя резала не просто так. Пей.
Адин забрал у лекарки кружку, глядя на девушку примерно так же, как она сама на шавера смотрела.
Подавив горячее желание рявкнуть «Бу!», Арха достала чистое платье и отправилась приводить себя в порядок. Наверное, все-таки нехорошо рассекать перед красавчиками в мятой одежде, всклокоченной и с нечищеными зубами. Не то чтобы она на кого-то из них виды имела. Просто – нехорошо. Правда, стоило об этом раньше подумать. Как говаривала мистрис Шор: «Не бывает второго шанса произвести первое впечатление».
Но собственный внешний вид ее занимать быстро перестал. Рогатый монотонным голосом профессионального зануды продолжал распекать нерадивого пациента. И когда Арха уже практически закрыла за собой дверь, до нее донесся его приглушенный голос: «Кровь жрицы жизнь дарит. Она у себя пару месяцев жизни забрала, чтобы тебе отдать».
У ведуньи в буквальном смысле слова колени подкосились, и она плюхнулась на унитаз. Нет, кое в чем лорд, конечно, ошибался. С парой месяцев он загнул. День-два она отдала. А, может, дело и вовсе только тяжелой простудой обернется.
Да и жрицей она не была. Или, по крайней мере, не считала себя таковой. Бабушка, было дело, проводила ритуалы. По весне, помогая земле пробудиться. Осенью, за урожай благодаря. Сама же Арха такого не делала никогда. Дело ли той, в ком темная кровь течет, в жизнь вмешиваться? То, что ей Мать лечить дозволяет – и то удивительно. Но...
Но если бы демон еще кому-нибудь подобное ляпнул, даже в пьяном бреду, то Архе с плахой точно не разминутся.
Девушка почувствовала, что у нее внизу живота завязался ледяной узел, словно она живую змею проглотила. Нет, смерти она совсем не боялась. Чего бояться, если ее Богиня ждала? И бабушка.
Но уж больно страшно именно так умирать. Не любила инквизиция жриц. Гораздо сильнее, чем ведуний, не любила. Да и самим лордам дочерей Богини жалеть не за что. Говорят, что когда последний раз жрицу на Площади правосудия казнили, и стражники отворачивались. Даже для них зрелище было чересчур мерзким. Но милости она так и не дождалась. Как сказали, что будет умирать с рассвета до заката, так и умирала.
Арха приложила к щекам ледяные ладони. Стало немного полегче. До сих пор гнев Тьмы ее успешно миновал. Да и рогатый на сплетника не слишком походил.
***
Спокойно поесть ей снова не дали. Стоило за стол сесть, как в квартиру опять кто-то попытался вломиться. Открывая дверь, ведунья только смутно надеялась, что это будет не очередной герой гвардейского романа. А то засовов не напасешься.
Девочку в полутьме коридора она разглядела не сразу. Арха сначала посмотрела прямо, потом, по привычке, взгляд переместился выше. И только, осознав, что над ней никто не возвышается, лекарка глянула вниз. Посетительница действительно была маленькой, девушке примерно по пояс. И рожица ее была так перепачкана, что служила превосходной маскировкой. Как, впрочем, и лохмотья, в которые она зябко куталась.
– Стрис Арха? – серьезно осведомился ребенок, шмыгнув носом и деловито утираясь рукавом.
Арха присела на корточки, чтобы девочке не пришлось голову запрокидывать.
Лекарка по собственному опыту знала, насколько это неудобно.
– Да, это я. Что случилось?
– Да там Рунго... Короче, хреново ему совсем. Тока у нас денег нету. Пойдете? Тетка Мара, та, что булками торгует, говорит, что пойдете. Брешет, чай, а?
И дитя выдала такую тираду, выражающую ее недоверие, что у Архи уши к голове сами собой прижались.
– Разве маленькие девочки так должны выражаться? – поинтересовался Его лордство, бесшумно возникнув у ведуньи за спиной.
Ответом ему послужили два абсолютно одинаковых малодружелюбных взгляда. И лекарка, и ребенок смотрели на него исподлобья, чуть набычившись, и недвусмысленно рекомендуя ему немедленно убраться во Тьму. Демон хмыкнул и задвинулся за дверь.
– Заходи, я пока соберусь.
Арха резко толкнула створку не столько для того, чтобы дать девочке пройти, сколько с намереньем задеть хаш-эда по носу. У нее, конечно, ничего не получилось. Гвардеец – волей магии, не иначе! – стоял уже у кровати.
– Да не, я тут лучше. У вас вон лорды тама, – усмехнулась девчонка.
Арха прикусила губу. Улыбка дивного создания слишком живо напомнила ей ухмылку сифилитичной шлюхи, которая никак помереть не могла. Но заострять на этом внимание она не стала.
– Угу, а еще ивтор и ифовет. Заходи. И рассказывай. Рунго – это кто? Шай, дай ей поесть что-нибудь, – распорядилась Арха, соображая, что с собой нужно прихватить. – Хлеба там, что ли? Чтобы можно было по дороге сжевать.
Девочка вошла, оглядываясь хоть и с любопытством, но без малейшего страха.
– Рунго он... – ребенок пожала плечами. От детеныша невыносимо несло мокрыми тряпками и немытым телом. – Рунго.
– Информативно. Лет ему сколько?
Она снова пожала плечами. Уши Архи раздраженно дернулись. Действительно, нашла, о чем спрашивать! Ведунья деловито сновала по комнате, собирая в маленький саквояж свои причиндалы, которые так и не убрала на место. Со момента эпического прибытия в ее квартиру Адина с компанией у девушки на это времени так и не нашлось.
– Ладно, что с ним? Заболел, избили, изнасиловали, порезали?
У кого-то из гвардейских красавчиков громко клацнули зубы. Ребенок серьезно подумал и ответил:
– Избили. Может и снасильничали. Я не глядела. Что я ему в ж...у полезу?
– На месте разберемся. Шай, хлеб где?
Абсолютно офонаревший и застывший на месте, как статуя, блондин протянул Архе булку. Она взяла и передала девочке, прекрасно понимая, что из его рук ребенок ничего не примет. А вот у лекарки взяла, даже кивнула в знак благодарности.
– Вы готовы? – неожиданно поинтересовался рогатый.
– Я-то да, а вот вы куда собрались? – вытаращилась девушка на демона, накидывающего на плечи свой плащ.
– С вами, – спокойно ответил он.
– Да? А где рота стражи? Факела? Горнисты, в конце концов? – скептически поинтересовалась ведунья, скрещивая руки на груди.
Получилось не слишком хорошо – гордому и независимому жесту саквояж помешал.
– Я думаю, что одного меня будет вполне достаточно, – улыбнулся демон.
Первый раз он улыбнулся по-настоящему. Наверное, статуя, приди ей в голову идея улыбнуться, выглядела бы также. Но при этом лорд умудрился просигнализировать, что ему не до смеха.
– Более чем! – закатила глаза Арха. – Что за блажь вам в башку пришла?
– Одну я вас не отпущу.
– Я пять лет прекрасно обходилась без вас!
– Но теперь-то я здесь.
– Да, великая вещь логика, – прошипела Арха, от бессильной злости даже ногой топнув.
– Ну, мы чего, идем или будем сиськи мять? – поинтересовалась малютка.
Ведунья только хлопнула себя ладонью по лбу, словно комара придавила. И, ни слова больше не говоря, широкими шагами вышла в коридор.
***
Надо отдать должное Его лордству, по дороге он Архе не навязывался и телохранителя из себя не изображал. Да, честно говоря, лекарка его почти и не замечала. Он шел в стороне и как-то так, что, если бы девушка не знала, где он, то и не увидела бы. Рогами демон не отсвечивал, спрятав их под капюшон плаща. Конечно, тот топорщился как-то странно. Но мало ли в столице странных существ?
Идя за девочкой, они сразу оказались на задворках Висельников. Поплутав по темным проулкам, вышли на старую набережную, пахнувшую ледяным, пропитанным водой ветром и гнилыми овощами. Потом свернули к полуразрушенным домам, больше смахивающим на склады, чем на жилые постройки.
Дорогу освещала только Луна, висящая холодным мячом в чернильном небе. Снова пошел мягкий, пушистый снег, ложащийся на нетронутую, без единого следа, целину. Но в этом мире не чувствовалось и намека на наступающий праздник. Скорее все вокруг напоминало кладбище: пустое, унылое, заброшенное даже приведениями.
– Это что? – несколько озадаченно спросил демон, когда они остановились у кирпичного одноэтажного строения, зияющего провалами оконных проемов, лишенных рам.
– Работный дом, – буркнула крошка.
Рогатый явно ничего не понял.
– Сюда направляют сирот. Тем, кому пять лет уже исполнилось. У Империи нет денег, чтобы их содержать. Поэтому дети зарабатывают сами, – любезно пояснила ведунья, наблюдая за девочкой, что-то ищущей в груде гнилых, разбитых досок. – Что вы тут делаете?
– Птицу щиплем, – шмыгнула носом девчонка и уселась в снег, пытаясь с помощью огнива зажечь пучок сена.
Рядом с собой она положила тонкую свечку. Гвардеец было дернулся ей помогать, но Арха его придержала за рукав, покачав головой. Он раздраженно сверкнул красными глазами и, как ни странно, остался на месте.
– Нам с утра гусей там, уток, кур привозят, а мы, значит, перо щиплем. До вечера, – раздраженно проворчал ребенок, чиркая кресалом и, кажется, обдирая себе пальцы.
– А учитесь когда? – не отставал от нее Дан, обладающий, видимо, здоровым природным любопытством. Девочка глянула на него через плечо, хмыкнула, но ничего не сказала. – Охрана-то хоть тут есть?
– Ну, знаете, мессир, – обиделась, почему-то, ведунья, – не такие уж они и опасные!
– Да не от них, – поморщился демон. – Их самих не охраняют?
Ребенок не слишком вежливо фыркнул, и пробормотала под нос: «Лорд!». Получилось это у нее исключительно презрительно.
– Здесь есть только они, дети в смысле, и директор дома. Ну, может еще какие-нибудь помощники. Они тут живут и работают, понимаете? Это работный дом, а не пансионат, – терпеливо объяснила лекарка, пытаясь ухмыляться не слишком демонстративно. Наивность Его лордства умиляла.
Хаш-эд кивнул, но, кажется, так ничего и не понял.
Девчонка, наконец, зажгла свою свечку, встала и махнула рукой, зовя за собой. По одному они вошли в двери, лишенные створки, прошли мимо огромных тюков, набитых, видимо, птичьим пером. Свернули, и начали спускаться по скрипящей, ветхой лестнице. Арха заметила, что старые ступеньки на ее вес жаловались гораздо больше, чем на демона. Ей даже обидно стало.
– Почему ты не дала ей помочь? – тихо спросил рогатый, неожиданно перейдя на «ты».
– Вы мужчина. Богатый, сильный, лорд в конце концов. Если вы что-то даете или делаете, значит, что-то от нее хотите. Ничего хорошо, скорее всего, – ответила ведунья, стараясь формулировать свою мысль помягче. Обидеть его, даже ненароком, ей не слишком хотелось.
– Я только помочь хотел. Честно! – растерялся рогатый и даже приостановился, оглянувшись.
От него такой реакции Арха не ожидала.
Как-то жалко даже его стало.
– Знаю, – кивнула она. – Но вот так вот они живут. Ко мне тоже в первый раз обратились. Видимо, и впрямь дело плохо. А сама я не совалась. Они бы разбежались, как зайцы.
– А хотела?
– Что?
– Сунуться? – он отвернулся и снова начал спускаться.
– А вы бы не хотели?
Его плащ шевельнулся. Наверное, демон пожал плечами. А ведунья разозлилась. На себя. Нашла кого жалеть!
«Знает она! Что ты про него знать можешь, убогая? На ручках тебя покачали, страшный сон отогнали. И готово дело – уже рассиропилась. Ты для него вроде зверушки забавной. Поднадоели, наверное, придворные красавцы и дворянчики. Ара-а, очнись! Это лорд, а не просто смазливый мужик!» – рявкнул здравый смысл.
– Что-то случилось? – гвардеец обернулся, сверкнув глазищами.
В темноте, которую едва разгонял слабенький огонек свечки, демонические очи блестели, как у кошки.
– Ничего не случилось! Топай давай, охранник. – огрызнулась ведунья, подзабыв не только о вежливости, но и о здоровом страхе лордского гнева.
Они спустились с лестницы, которая, казалось, конца не имела, попав в подвальный лабиринт. Здесь было теплее, чем наверху, но воняло невыносимо – словно тут сознательно коллекционировали все самые отвратительные запахи мира. Что примечательно, за всю дорогу они не только никого не встретили, но, даже, не слышали ни звука, кроме собственного дыхания и шагов. По крайней мере, Арха точно ничего не слышала.
Поплутав немного, девчонка привела их в какой-то тупичок.
– Тута он, – шмыгнула она носом.
– Вы можете мне посветить? – попросила ведунья гвардейца, отчаявшись хоть что-то рассмотреть в темноте.
Рогатый ничего отвечать не стал, просто раскрыл ладонь. Вокруг нее появился едва видимый, чуть светящийся ореол. Он становился плотнее, наливался светом, закручиваясь в маленький вихрь. В центре ураганчика свет становился еще материальнее, вещественнее. Сначала родилась крохотная звездочка, которая набухала, росла, пока над ладонью демона не повис уже знакомый ей пушистый белый шарик чистого света.
– Ух ты! – восторженно заявил ребенок и витиевато выматерился.
Рогатый поморщился, но промолчал.
Огонек облетел помещение, освещая стены, в потеках какой-то мерзости, и земляной пол. В углу, на куче тряпья кто-то лежал, мальчишка, наверное. Лица его Арха не разглядела, его закрывали тряпки, в которые он носом ткнулся. Но по неестественно вывернутой руке, по сведенным судорогой пальцам ведунья все поняла.
Она присела, пытаясь нащупать пульс. Несостоявшийся пациент уже коченеть начал. Тут даже Богиня была бессильна. Мальчишка уже слишком далеко ушел во Тьму.
– Это что?! – в голосе демона прорезались рычащие, утробные какие-то нотки.
Лекарка, повернулась, глянув туда, куда указывал лорд. Шарик света висел над спиной паренька, равнодушно высвечивая из мрака покрытое коркой крови месиво из обрывков рубашки, лоскутов кожи, вколоченных в разбитое мясо.
– Десять плетей. Кража на сумму меньше полуимпериала, – устало пояснила ведунья, сжимая пальцами переносицу.
У нее вдруг разболелась голова, словно в череп кто-то раскаленного свинца плеснул. Прилившая кровь буквально выламывала виски изнутри.
– Он молоко украл. У молочника, – всхлипнула девчонка. – Спасибо, стрис.
– Не за что. К сожалению, – Арха тяжело поднялась, придерживаясь рукой за склизкую стену. – Ты приходи, пожалуйста, если что-то опять случиться, ладно? Только не затягивай больше.
– Ладно, – ответила девочка не слишком уверенно.
– Ты ее здесь оставить собираешься? – спросил рогатый.
Он явно злился, только непонятно на кого. Ребенок, настороженно поблескивая глазами, словно зверек, попятилась.
– А ты что предлагаешь? С собой взять? Ну, лови тогда, – еле выговорила Арха.
Она чувствовала, что если немедленно не попадет на воздух, то просто потеряет сознание.
Демон помчался за мечущимся шариком света. А ведунья, взяв свечку, медленно, цепляясь ногами друг за друга, поплелась обратно. Ей было очень плохо, по-настоящему плохо. Как она наверх выбралась, лекарка помнила смутно. Сколько сидела на земле, жуя почему-то соленый снег, она тоже не помнила. Архе раньше казалось, что за пять лет она повидала всякого. Но у жизни всегда остаются сюрпризы.
– Арха, тебе плохо? – демон присел рядом с девушкой. Она в ответ только неуверенно кивнула. – Тьма! Жрица, чтоб вашу Богиню...
Продолжать он не стал, подхватив ведунью на руки.
***
Толком сознания Арха так и не потеряла, просто все плыло у нее перед глазами. Было короткое чувство полета, словно бы они куда-то падали. Потом лорд ее к чему-то прислонил, умудряясь разувать и одновременно придерживать. Когда гвардеец начал стягивать с нее платье, девушка попыталась сопротивляться. Но ее хватило только на то, чтобы руку поднять и пихнуть демона. На него это особого впечатления не произвело.
Сознание полностью вернулось к хозяйке только тогда, когда она очутилась в воде, теплой и слегка пузырящейся. Ее было много, очень много. Головная боль потихонечку начала отпускать, как будто вокруг висков медленно, но разжимались чьи-то пальцы.
Но понять, куда ее приволок демон, это не помогло.
– Я опять сплю?
Вопрос был, конечно, не слишком умный. Но ни на что большее она в данный момент способна не была.
– Нет. Ты у меня в гостях, – спокойно ответили откуда-то сбоку.
Арха оглянулась на голос. Отвела глаза. Опять посмотрела. Поморгала. Он так никуда и не пропал.
Он – это рогатый, растянувшийся на плоском камне, едва выступающем из воды. Хаш-эд любовался собственным отражением, лениво двигая из стороны в сторону рукой, опущенной в воду. Вторая лежала у него под подбородком. Черные пряди волос свесились по бокам бледного лица, плывя в воде, напоминая тонкие водоросли. Плащ он снял, китель тоже, оставшись в нательной рубашке, настолько тонкой, что ткань липла к телу.
Лекарка воровато оглядела себя. Слава Богине, нижняя сорочка была на месте. Но, это единственное, что ее прикрывало, не считая темной воды. Поразмыслив, девушка сочла, что одета вполне прилично. Выскакивать с визгами, прикрывая ладошками интимные места, было бы в разы глупее. Поэтому Арха осталась там, где сидела, только съехала по песчаному, шелковистому дну чуть ниже.
Водопад, обрушивающийся в озеро в метрах ста от них, тихо, сонно шелестел. Падающие струи словно дремали, неторопливо скользя по камням. В чернильном озере отражались звезды, усыпавшие небо так густо, словно кто-то специально рассыпал блески. И от этого казалось, что ведунья сама тихо покачивается в небе.
Где-то негромко, словно подпевая шепчущему водопаду, стрекотали цикады. Деревьев на противоположном берегу видно не было. Зато кусты усыпали светящиеся зеленоватые цветы. Девушка не сразу поняла, что они двигаются.
– Светлячки! – ахнула она, наконец додумавшись.
Его лордство в ответ только глубокомысленно улыбнулся собственному отражению. Лекарка поелозила по шелковистому дну, перелила из ладошки в ладошку темную воду. Искоса глянула на безмятежного гвардейца, тяжело вздохнула.
– А у тебя – это где? – вдоволь намаявшись, решилась все-таки спросить она осторожно.
– У меня в поместье, – пояснил он.
– А...
– Арха, тебе сейчас плохо? – перебил демон, повернул голову в ее сторону.
Его глаза в темноте казались провалами во Тьму, на дне которой не горело, а скорее угадывалось пламя. Лунный луч скользнул по сабельному рогу, посеребрив его кончик.
– Нет... – прошептала Арха внезапно пересохшими губами.
– Тогда почему ты такая напряженная?
Действительно, вопрос был хорош. Ведунья нервно хмыкнула, не зная, как бы поделикатнее на него ответить. Очень хотелось выдать что-то вроде: «Да так, знаешь ли, напрягаюсь немного. Я ночью, сижу в озере из сна, практически голая, вокруг цикады цвиркают, хотя сейчас середина зимы. Ах, ну да! Тут же рядом еще и демон, который непонятно чего от меня хочет». Наверное, это было бы наиболее исчерпывающее объяснение.
Но она промолчала, только плечами пожала.
– Когда ты на меня так таращишься, я...
– Что? – собственный голос девушке показался каким-то сиплым.
Можно было конечно списать это на то, что она простудилась. Но это являлось откровенным враньем. И хотя ведунья пребывала в убеждении, что со стороны демона ей ничего не грозит, пальцы на ногах сами собой поджались. Уши, кажется, тоже.
Рогатый протянул руку, взяв ее за плечо. Не грубо, но Арха мгновенно поняла, что попытка вырваться приведет только к синякам. Демон потянул девушку к камню, ведунья невольно наклонилась, рука по запястье утонула в песчаном дне. В итоге их лица оказались рядом. Неприлично рядом. Его черные прищуренные глаза от перепуганной лекарки и расстояние в ладонь не отделяло.
Сердце у нее колотилось так, что Арха боялась рот открыть, а вдруг выпрыгнет? И... Да, ведунье очень хотелось, чтобы лорд ее поцеловал. Она понимала, что рогатый может выкинуть все, что угодно, кроме поцелуя. Но хотела.
И он ее, кажется, поцеловал. Правда в том, что это именно поцелуй случился, девушка уверена не была. Твердый, как будто вырезанный из дерева, рот коснулся ее нижней губы. Легко, она едва почувствовала это прикосновение. Его губы чуть прихватили ее, скользнули вдоль... Демон отстранился, глядя на Арху без всякого выражения. А она только и могла, что глазами хлопать. Даже ничего и распробовать не успела. От обиды слезы навернулись сами собой.
– Я тебе не нравлюсь? – спросил он тихо.
– Нравитесь. То есть... Нет, но... – промямлила гордая ведунья.
Ну не умела она играть в эти аристократические игры! Да и в любые другие тоже. Может, у них так и принято, но ее-то этому никто не учил!
– Простите, мессир, но Адин мой пациент, поэтому я не могу... Понимаете, я просто права не имею. И он... Я...
Девушка замолчала, окончательно запутавшись в собственных доводах. Только таращилась на гвардейца желтыми глазищами.
– Нет, не понимаю. При чем тут Адин? – голос у него был такой спокойный-спокойный, как будто ничего и не происходило.
Арха, конечно, слышала, что аристократы непревзойденные лицедеи. Но не настолько же! Хотя, может он просто не знал, что ведунью уже поставили в известность о наличии любовной драмы?
– Мне рассказали, что у вас... – лекарка уставилась на воду, словно на ней ответ был написан. – Ну, что тот... э-э-э... кто вчера приходил... Он его к вам приревновал. И – вот.
– Что «и вот»?
– В общем, я не знаю, как лично вы ко всему этому относитесь, но я никогда не встану между кем-то, – закончила она твердо и даже голову подняла.
Но ее гордое выступление было нагло проигнорировано. Кажется, демон вообще о чем-то постороннем размышлял. Даже брови слегка нахмурил. Может, переваривал сообщение о морали ведуньи? Конечно, такие взгляды как у нее, в Империи не слишком популярны. Но и порядочность совсем уж редкостью не являлась. По крайней мере, она на это надеялась.
– Ты думаешь... – начал он медленно, как будто слова подбирая. – Что у меня с Адином... роман?
– Ну да, – честно ответила Арха и даже головой кивнула для убедительности, всем своим видом стараясь продемонстрировать, что ничего предосудительного в этом не видит.
Демон ткнулся лбом в камень и то ли простонал, то ли что-то тихо прорычал. Ведунья поежилась. В воде, конечно, тепло было, но ее все равно озноб начал пробирать. В основном потому, что девушка никак сообразить не могла, что он от нее хочет.
– Арха, что заставило тебя сделать вывод, что у меня с Адином что-то есть? То, что Иссур его ко мне приревновал, еще не значит, что между нами что-то есть, было, будет и, вообще, может быть в принципе. Вероятно, я тебя разочарую, но мне женщины нравятся.
– Это хорошо. Наверное... – ну, какого-то ответа он явно ждал. А ничего умнее она не придумала.
Рогатый повернул голову на бок, проникновенно глядя на Арху. Она снова поёжилась.
– Мессир, вы просто скажите, я могу вам чем-нибудь помочь?
Лорд сел, поджав под себя ногу. Струйки воды с намокших прядей побежали по его рубашке. И там, где они текли, словно невидимая кисточка художника прорисовывала темную кожу.
– Арха, тебе сколько лет? – тихо поинтересовался он.
– Двадцать... э-э-э... три.
– Так двадцать или двадцать три? – усмехнулся демон.
Девушка независимо пожала плечами.
– В любом случае, взросла девочка, ведунья. Сама понимать должна! Так пойми и скажи, в конце концов. Да – значит да. Нет – значит, нет. Долго кругами ходить будем?
Если тут кто-то что-то понял, то это явно была не Арха. Что «да» и что «нет»?
– Тьма! – выругался он так, что лекарка вздрогнула. – Так, ладно. То, что у тебя сейчас никого нет – это понятно. Но кому-то же ты так упорно верность хранишь? Он кто?
– Кто?
Уши у нее поджались, а голова как-то сама собой в плечи втянулась. Страшно ей было, очень страшно. Демон явно злился, а она никак не могла понять, что его так взбесило.
– Парень твой кто? Ну, или мужчина?
– Какой мужчина?
– Твой мужчина. Он кто? – почти по слогам повторил демон.
– Нет у меня никакого мужчины! – возмутилась ведунья. – И не было никогда. Вы просто скажите, что от меня требуется – и все...
– Никого? Никогда?
С этого момента ничего непонимающих на озере было уже двое. Оказывается, каменная физиономия демона вполне способна отображать чувства. В данный момент на ней большими буквами было написано крайнее изумление.
– Никого. Никогда. Вас... э-э-э... мой моральный облик беспокоит? – робко предположила Арха.
Рогатый обеими руками растрепал свою шевелюру.
