Текст книги "Город небесного огня (ЛП) Полностью"
Автор книги: Кассандра Клэр
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 37 страниц) [доступный отрывок для чтения: 14 страниц]
“Как думаешь, ты можешь простить меня? Я имею в виду, ты думаешь, прощение возможно для кого-то вроде меня?”
–Есть вещи, которые ты никогда не сможешь простить, – сказала она. – Я никогда не смогу простить Себастьяна.
– Ты не любишь его.
–Нет, но он мой брат. Если бы всё было иначе…
Но всё так, как есть. Клэри отмахнулась от этой мысли и вздохнула.
–Ты пахнешь инжиром и абрикосами.
–Ты действительно думаешь, что Изабель хочет пахнуть сухофруктами?
–Возможно, нет. – Клэри взяла ещё одну бутылку. – Итак, что ты собираешься делать?
– Когда?
Клэри оторвалась от размышлений над вопросом о том, чем тубероза отличается от обычной розы, чтобы увидеть, как Саймон смотрит на нее, нахмурив свои брови в замешательстве. Она сказала: – Что ж, ты не можешь жить с Джорданом вечно, да? Колледж…
–Ты не идешь в колледж, спросил он.
–Нет, но я сумеречный охотник. Мы учимся после 18, мы становимся отсроченными от других институтов – это наш институт.
–Мне не нравится мысль о вашем переезде.– Он положил руку в карман пиджака. -“Я не могу пойти в институт, – сказал он, – моя мама точно не будет за это платить ,и я не могу взять кредит для студентов. Юридически, я мертв. И кроме того, как много времени пройдет, пока все в школе не заметят, что кроме меня все становятся старше? Я не знаю, заметила ли ты, но шестнадцатилетние не выглядят как студенты колледжа.– Клэри поставила бутылку.
–Саймон…
–Может я должен подвергнуть мою маму чему– нибудь,– сказал он злобно.
– Что-то, говорящее: «Спасибо, что выбросила меня из дому и делаешь вид, что я мертв?».
– Орхидеи?
Но шутливое настроение Саймон исчезло. – Может быть, все уже не как в старые времена, – сказал он. – Обычно я покупал тебе карандаши и прочие штуки для рисования, но ты больше не рисуешь, разве только своим стило. Ты не рисуешь, а я не дышу. Не так уж похоже на прошлый год.
–Возможно, тебе стоит поговорить с Рафаэлем, – сказала Клэри.
–С Рафаэлем?
–Он знает, как живут вампиры, – ответила Клэри. -Как они живут ради самих себя, как зарабатывают деньги, как получают квартиры – он знает обо всём этом. Он мог бы помочь.
–Он мог бы, но не станет, – ответил Саймон с хмурым видом.
–Я ничего не слышал из Дюморта с того момента, как Морин забрала власть у Камиллы. Я знаю, что Рафаэль её заместитель. Я совершенно уверен, что они думают, что у меня всё ещё есть Метка Каина; в противном случае они бы уже отправили кого-нибудь за мной к этому моменту. Всего лишь вопрос времени.
–Нет. Они знают, что не могут тронуть тебя. Это была бы война с Конклавом. Институт довольно ясно выразился, – сказала Клэри. – Ты защищён.
–Клэри, – сказал Саймон. – Никто из нас не защищён.
Перед тем как Клэри собиралась ответить, она услышала, что кто-то зовёт её по имени; с недоумением, она обернулась и увидела свою мать, которая проталкивалась через толпу покупателей. Через окно она увидела Люка, который ждал снаружи, на тротуаре. В своей фланелевой рубашке он выглядел неуместно среди стильных ньюйоркцев. Пробравшись через толпу, Джослин добралась до Клэри и обняла её. Клэри посмотрела через плечо своей матери на сбитого с толку Саймона. Он пожал плечами. Наконец Джослин отпустила её и отошла назад.
–Я так волновалась, что что-то случилось с тобой…
–В “Сефоре?”– поинтересовалась Клэри.
Джослин нахмурилась.
–Ты не слышала? Я думала, что ты переписывалась с Джейсом и он отправил тебе сообщение.
Клэри почувствовала внезапный холод, пронёсшийся по её венам, будто она глотнула ледяной воды.
–Нет… Я… Что происходит?
–Извини, Саймон, – сказала Джослин. – Но Клэри и я должны сейчас же отправится в Институт.
Немногое изменилось у Магнуса со времен того первого раза, когда Джейс был здесь. Тот же небольшой коридор и единственная желтая лампа. Джейс воспользовался открывающей руной, чтобы пройти через дверь, перепрыгнул через две ступеньки и позвонил в квартиру Магнуса. Безопасней, чем использовать еще одну руну, посудил он. В конце концов, Магнус мог играть в видео-игры обнаженным, или, действительно, делать что угодно. Кто знает, чем занимаются колдуны в свободное время?
Джейс позвонил еще раз, на этот раз посильнее нажав на дверной звонок.
Еще два длинных звонка и Магнус наконец-то распахнул дверь, выглядя разъяренным. Он был одет в черный шелковый халат поверх белой рубашки и твидовых брюк. Его ноги были босыми. Темные волосы спутаны, а тень щетины лежала на его челюсти. – Что ты здесь делаешь? – потребовал он.
– Ух ты, – сказал Джейс. – Какой теплый прием.
– Это потому что тебе тут не рады.
Джейс поднял бровь:
– Я думал, что мы были друзьями.
–Нет. Ты друг Алека. Алек был моим парнем, так что мне пришлось смириться с вами. Но теперь он не мой парень, так что…
– У меня нет никаких отношений с Алеком, – решительно произнес Магнус, но Джейс уже прошел мимо него и оказался в его гостиной, с любопытством осматриваясь вокруг. Одна из вещей, которая Джейсу тайно нравилась в квартире Магнуса – то, что редко когда она выглядела одинаково.
Иногда она выглядела как большой современный лофт. Иногда выглядела как французский бордель, или викторианский притон курильщиков опиума или как будто находишься внутри космического корабля. Прямо сейчас здесь все было беспорядочно и мрачно. Стопки старых картонок от китайской еды завалили кофейный столик. Председатель Мяу лежал на коврике из лоскутов, все его четыре лапы были вытянуты вперед, будто он был мертвым оленем.
–Здесь пахнет разбитым сердцем, – изрёк Джейс.
–Это китайская еда. – Магнус бросился на диван и протянул свои длинные ноги. – Давай уже покончим с этим. Скажи то, что ты пришёл сюда сказать.
–Я думаю, вам с Алеком нужно снова быть вместе. – сказал Джейс.
Магнус закатил глаза.
–Это ещё почему?
–Потому что он несчастен, – сказал Джейс, – и ему жаль. Он сожалеет о том, что сделал. Он не поступит так снова.
–Ох, он не будет тайком за моей спиной с одним из моих бывших пытаться сократить мою жизнь? Очень благородно с его стороны.
–Магнус…
–Кроме того, Камилла мертва. Он не сможет сделать это снова.
–Ты знаешь, что я имею в виду, – сказал Джейс. – Он не будет врать, вводить тебя в заблуждение или скрывать что-то, или делать что-то, что может расстроить тебя. – Он сел в кожаное кресло и поднял бровь. – Итак?
Магнус перевернулся на бок.
–Тебе-то какое дело до того, что Алек несчастен?
–Какое мне дело? – спросил Джейс так громко, что Председатель Мяу выпрямился так, будто он был шокирован.
–Конечно, мне есть дело до Алека; он мой лучший друг, мой парабатай. И он несчастен. И ты, судя по всему, тоже. Выносные контейнеры повсюду, ты не сделал ничего, чтобы изменить это место, твой кот выглядит мёртвым.
–Он не мёртв.
–Я забочусь об Алеке, – сказал Джейс, смотря на Магнуса непоколебимым взглядом. – Я забочусь о нём больше, чем о самом себе.
– Ты когда-либо думал, – задумчиво произнес Магнус, смотря на немного потрескавшийся лак на своих ногтях, – что вся эта затея с парабатаями довольно жестокая? Вы можете выбрать своего парабатая, но вы никогда не можете изменить этот выбор. Даже если он повернется против тебя. Посмотри на Люка и Валентина. И хотя твой парабатай самый близкий тебе человек в мире в определенном смысле, ты не можешь влюбиться в него. И если он умрет, часть тебя также умрет.
–Откуда ты так много знаешь о парабатай?
–Я знаю Сумеречных охотников, – произнёс Магнус, похлопав по дивану рядом с собой так, что Председатель вскочил на подушки и потёрся об Магнуса головой. Длинные пальцы колдуна погрузились в шерсть кота. – Я знаю их на протяжении долгого времени. Вы странные существа.
Всё хрупкое благородство и человечность с одной стороны, и весь беспечный огонь агелов с другой. – Его глаза метнулись к Джейсу. – Ты особенно, Эрондейл, для тебя есть огонь ангелов в твоей крови.
–Ты и Сумеречные охотники были раньше друзьями?
–Друзья, – произнёс Магнус, – что это на самом деле значит?
–Ты бы знал, – ответил Джейс, – если бы у тебя были таковые. Они у тебя есть? У тебя есть друзья? Я имею в виду, кроме тех людей, которые приходят на твои вечеринки. Большинство людей боятся тебя или, кажется, они должны тебе что-то, или ты спал с ними однажды, но друзья… Я не вижу, чтобы у тебя было много таковых.
–Ну, это целый роман, – ответил Магнус.
–Никто из остальной части вашей группы ещё не пытался оскорбить меня.
– Это работает?
–Если ты о том, что я вдруг почувствовал, будто хочу вернуться к Алеку, то нет, – ответил Магнус. – У меня выработалась странная тяга к пицце, но, возможно, это никак с этим не связано.
–Алек упоминал, что ты так делаешь, – заметил Джейс, – Отклоняешь вопросы о себе с помощью шуток.
Магнус прищурился:
– И я единственный, кто так делает?
–Именно, – ответил Джейс. – Прими это от того, кто знает. Ты ненавидишь говорить о себе, и ты скорее будешь злить людей, нежели жалеть их. Сколько тебе лет, Магнус? Реальный ответ. Мангус ничего не сказал.
–Как звали твоих родителей?
–Какое имя у твоего отца?
Магнус посмотрел на него золотисто-зелёными глазами:
–Если бы я хотел лежать на диване и жаловаться кому-то о своих родителях, я бы вызвал психиатра.
–Ах, – воскликнул Джейс, – но мои услуги бесплатны.
–Я слышал это о тебе.
Джейс улыбнулся и сполз в кресле. Здесь была подушка с изображением Джек Юнион на тахте. Он взял её и положил себе за голову:
– Сейчас я не должен находиться где-либо. Я могу сидеть здесь весь день.
– Великолепно, – ответил Магнус. – Я собираюсь вздремнуть. – Он потянулся за смятым одеялом, лежавшем на полу в тот момент, когда у Джейса зазвонил телефон. Магнус смотрел, как Джейс порылся в кармане, достал телефон и открыл его.
Это была Изабель.
– Джейс?
–Да. Я у Магнуса. Я думаю, что достиг некоторого прогресса. Что случилось?
– Возвращайся, – сказала Изабел, и Джейс сел прямо, подушка скатилась на пол. Её голос был очень напряжённым. Он слышал нотки резкости в нём, как в плохо настроенном пианино.
– В Институт. Сейчас же, Джейс.
– Что такое? – спросил он. – Что случилось?
И он увидел, что Магнус тоже сел прямо, одеяло упало из его рук.
– Себастьян,– сказала Изабель.
Джейс закрыл глаза. Он увидел золотую кровь, и белые крылья, разбросанные по мраморному полу. Он вспомнил квартиру, нож в руках, мир у его ног, захват Себастьяна на запястье, эти бездонные черные глаза, глядящие на него с тёмным весельем. У него в ушах зазвенело.
– Что такое? – голос Магнуса прорвался сквозь мысли Джейса. Он понял, что уже стоит в дверях, телефон лежит в его кармане. Он обернулся. Магнус стоял позади него, выражение его лица было резким.
– Это Алек? Он в порядке?
–Тебе-то что? – поинтересовался Джейс и Магнус вздрогнул. Джейс не думал, что он когда-либо видел, как Магнус вздрагивал раньше. Это была единственная вещь, которую оставил Джейс после того, как захлопнул дверь.
Здесь были дюжины незнакомых пальто и жакетов, висящих в лестничной площадке Института. Клэри чувствовала плотное напряжение в ее плечах, как она сняла собственное пальто и повесила на один из крючков.
–И Мариса ничего не сказала об этом?– требовательно спросила Клэри. Ее голос был пропитан беспокойством.
Джослин раскрутила длинный серый шарф с шеи и едва посмотрела, как Люк вешает ее одежду на крючок. Ее зеленые глаза обежали комнату, зацепившись за рамку лифта, потолок, увядшие фрески мужчин и ангелов. Люк покачал головой.
–Просто кто-то напал на Конклав, и мы должны были прибыть сюда как можно быстрее.
–Эта часть “мы” касается меня.– Джослин скрутила волосы на голове в узел.
–Я не была в институте годами. Почему я нужна им здесь?
Люк сжал ее плечо. Клэри знала чего боялась Джослин, чего они все боялись. Единственной причиной, почему Конклав хочет видеть Джослин здесь, были новости о ее сыне.
–Мариса сказала, что они будут в библиотеке,произнесла Джослин. Клэри проследовала вперед. Она могла слышать разговор Люка и матери позади нее, и мягкий звук их шагов, поступь Люка была медленнее, чем раньше. Он еще не полностью выздоровел после ранения, почти убившего его в ноябре. Ты знаешь почему вы здесь, не так ли, сказал тихий голос в задней части ее разума. Она понимала, что это не было реальностью, но легче от этого не становилось. Она не видела своего брата с войны в Буррене, но держала в небольшой части своего разума его назойливого, непрошенного призрака. Из-за меня. Ты всегда знала что я не исчез навсегда. Я сказал тебе, что произойдет. Я произнес по буквам, для вас.
Erchomai.
Я иду.
Они достигли библиотеки. Дверь была наполовину открыта и гул голосов прорывался через неё. Джослин остановилась на мгновение, выражение её лица было напряжённым.
Клэри дотронулась до ручки двери.”Вы готовы?”Она и не заметила раньше во что была одета ее мать: черные джинсы, ботинки и такого же цвета водолазка. Как будто, без раздумий, она надела вещи, имевшие дело к борьбе.
Джослин кивнула дочери. Кто-то передвинул всю мебель в библиотеке, освобождая больше места посреди комнаты. Крупный стол был помещен туда, огромная плита мрамора, уравновешенного сверху двух становящихся на колени каменных ангелов. Вокруг стола был рассажен Конклав. Некоторые члены, как Кадир и Мариза, Клэри знала. Другие были близкие членами семьи. Мариса стояла, помечая названия на ее пальцах, проговаривая громко вслух. “Берлин”
–Нет выживших. Бангкок. Нет выживших. Москва. Нет выживших. Лос-Анжелес” – ЛА?, переспросила Джослин. -Там были Блэкторны. Они..?
Мариса выглядела пораженной, как будто она не поняла, что Джослин вошла в зал. Ее голубые глаза оглядели Люка и Клзри. Она выглядела опустошенной, ее волосы были зачесаны назад, На рукаве жакета были пятна или красного вина, или же крови.
–Есть выжившие,– ответила она, -Дети,сейчас они в Идрисе.
–Хелен, -пробормотал Алек, и Клэри подумала о девочке, что сражалась с ними против Себастьяна в Буррене. Она помнила ее из Института, как и темноволосого мальчика, цеплявшегося за запястье. Ее брат, Джулиан.
–Подруга Алины,– сболтнула Клэри, и увидела, как Конклав смотрел на нее с тонко скрытой враждебностью. Они всегда делали, как будто то, кем она была и что она представляла, сделало их почти неспособными рассматривать ее, как равную себе.
–Дочь Валентина. Она в порядке?”
–Она была в Идрисе вместе с Алиной,– сказала Мариса. -Ее младшие братья и сестры выжили, хотя, кажется, была проблема со старшим братом, Марком.
–Проблема?– поинтересовался Люк. -Что происходит, Мариса?
–Я не думаю, что мы будем знать целую историю, пока мы не доберемся до Идриса-, ответила Мариса, проведя рукой по уже зализанным назад волосам.– Были нападения, в течение двух ночей, на 6 Институтов. Мы еще не знаем, как Институты были взломаны, но мы знаем…
–Себастьян, -произнесла мама Клзри. Она засунула руки в карманы ее черных брюк, но Клэри подозревала, что если бы она была в состоянии видеть, руки Джослин были сжаты в кулаки.
–Ни слова, Мариса. Мой сын. Если бы это был не он, вы бы не позвали меня сюда, правда?
Глаза Джослин и Марисы встретились, и Клэри задалась вопросом: как это было,когда они обе состояли в кругу, Острые края их лиц, направленных друг на друга, вызывали искры. Прежде чем Мариса открыла рот, дверь открылась и вошел Джейс. От него повеяло холодом, светлые волосы, без шапки, были взъерошены ветром. Его руки покраснели от непогоды. Он заметил Клэри и послал ей мимолетную улыбку, прежде чем уселся на кресло, прислоненное к стене. Люк, как обычно, постарался сохранить мир.
–Мариса? Себастьян причастен к этому? Мариса глубоко вздохнулаю
–Да.
–Конечно это Себастьян, -высказалась Изабель. Прежде она тихо сидела за столом; теперь подняла голову. Ее лицо было маской ненависти и гнева. -Он сказал,что вернется; что ж, он сдержал обещание. Мариса вымолвила.
–Мы предполагаем, что он нападет на Идрис. Именно это обозначила разведка. Не на Институты.
–Он сделал то, чего вы не ожидали, – сказал Джейс. – Он всегда делает то, чего вы не ожидаете.
Может, Конклаву нужен план насчёт этого. – Голос Джейса упал. – Я говорил вам. Я говорил, что он хочет больше солдат.
–Джейс, – сказала Мариза, – ты не помогаешь.
–Я и не пытался.
–Я бы подумал, что он атакует здесь для начала, – сказал Алек. – Учитывая всё, что Джейс говорил раньше и это правда – все, кого он любит и все, кого он ненавидит находятся здесь.
–Он не любит никого, – отрезала Джослин.
–Мама, остановись,– крикнула Клэри. Ее сердце бешено колотилось в груди; но в тоже время было чувство облегчения. Все это время ждать возвращения Себастьяна, и сейчас он вернулся. Ожидание закончилось. Теперь начнётся война.
–Так что же нам делать? Укрепить Институт? Спрятать?
–Дайте-ка угадаю, – сказал Джейс, его голос сочился сарказмом. – Конклав созвал Совет. Ещё одна встреча.
–Конклав призвал к немедленной эвакуации, -изрекла Мариса, и никто не проронил ни слова, даже Джейс. –Все Институты должны быть опустошены. Конклав возвращается в Аликанте. Охрана вокруг Идриса будет увеличена вдвое завтра. Никто не будет в состоянии войти или выйти.
Изабель сглотнула:
– Когда мы покидаем Нью-Йорк?
Мариза выпрямилась. Кое-что из её обычной властности витало в воздухе, её рот сложился в тонкую линию, челюсть была решительно выдвинута.
–Иди упаковывай вещи, – сказала она. – Мы выезжаем сегодня ночью
2
Выстоять или упасть
Эмма проснулась так, как будто окунулась в ванну с ледяной водой. Она выпрямилась, вырванная из сна, и закричала:
–Джулс! Джулс!– В темноте было движение, ладонь на ее руке и вдруг свет, который ужалил ее глаза. Эмма ахнула и отпрянула назад, проталкиваясь среди подушек. Она лежала на кровати. Эмма поняла, что подушки сложены сзади нее и простыни скрутились вокруг ее тела в потный клубок. Она заморгала, пытаясь сфокусироваться.
Хелен Блэкторн склонилась над ней, сине-зелёные глаза смотрели с беспокойством, ведьмин огонь светился в руке. Они были в комнате с двускатной крышей, жестоко наклоняющейся вниз по обе стороны, как в сказочной избушке. Большая деревянная кровать с балдахином стояла в центре комнаты в тени, позади Хелены. Эмма могла смутно видеть очертания мебели: большой квадратный шкаф, длинный диван, стол с покосившимися ножками.
–Г-где я ? – спросила Эмма задыхаясь.
–В Идрисе, – ответила Хелен, успокаивающе поглаживая руку Эммы. – Ты перенеслась в Идрис, Эмма. Мы на чердаке дома Пенхоллоу.
–М-мои родители, – зубы Эммы стучали. – Где мои родители?
–Ты прошла через портал вместе с Джулианом, – сказала Хелен, не отвечая на её вопрос. – То, что вы сделали – это чудо, знаешь ли. Конклав открыл путь, но путешествовать с помощью Портала очень трудно.
–Дрю прошёл, держась за Тавви, и близнецы тоже пришли вместе, конечно. А потом, когда мы почти потеряли всякую надежду, прошли вы двое. Вы были без сознания, Эм. – Она убрала волосы Эммы со лба.
–Мы так волновались.Ты бы видела Джулса…
–Что происходит? – требовательно спросила Эмма.
Она отстранилась от прикосновения Хелен, но не потому, что ей не нравилось, а потому что её сердце колотилось.
–Что насчёт Марка и мистера Блэкторна… -Хелен заколебалась.
–Себастьян Моргенштерн напал на шесть Институтов в течение последних пяти дней. Он либо убил всех, либо Обратил. Он может использовать Кубок для того, чтобы делать из Сумеречных охотников не тех, кем они на самом деле являлись.
–Я видела, как он сделал это, – прошептала Эмма. – С Катериной. И твоего отца он тоже Обратил. Они собирались сделать это и с Марком, но Себастьян сказал, что он не хочет его, потому что в нём была кровь феи. Хелен вздрогнула.
–У нас есть основания полагать, что Марк всё ещё жив, – сказала она. -Они проследили за ним до той точки, где он исчез, но руны указывают на то, что он не мёртв. Вполне возможно, что Себастьян, скорее всего, держит его в плену.
–Мои… Мои родители, – снова сказала Эмма, прочистив горло. Она знала, что это значит, когда Хелен не ответила на её вопрос в первый раз, поэтому она спросила снова. – Где они? Их не было в Институте, так что Себастьян не мог причинить им вред.
–Эм, – выдохнула Хелен. Она вдруг стала выглядеть такой молодой, почти такой же, как Джулс. – Себастьян не просто атаковал Институты; он убивал или похищал членов Конклава из их домов. Твои родители… Конклав пытался отследить их, но не получилось. Позже их тела выбросило в Марина-дель-Рэй, на пляж, в то утро. Конклав точно не знает, что именно случилось, но…
Голос Хелен умолк на бессмысленной цепочке слов, таких как ” положительная идентификация”, “шрамы и знаки на телах” и ” никаких признаков выздоровления.” На таких фразах, как ” в воде в течении многих часов”, ” нет никакого способа транспортировки трупов” и “Их сожгли на пляже, учитывая все положенные похоронные обряды, как они и просили-” Эмма закричала. Поначалу крик был без слов, но он нарастал все выше и выше так, что разорвал её горло и Эмма почувствовала привкус металла во рту.
Это был крик потери, потери настолько большой, что об этом не стоило и говорить. Это был безмолвный вопль в небо над головой, в легких не хватало воздуха. Она кричала снова и снова, рвала матрац, пока не разодрала его; перья и кровь застряли под ее ногтями, а Хелен, всхлипывая, пыталась удержать ее и говорила: “Эмма, Эмма, пожалуйста, Эмма, пожалуйста.”
Затем стало светлее. Кто-то включил фонарь в комнате, и Эмма услышала свое имя в знакомом мягком голосе, Хелен отпустила ее, Джулс, прислонившийся к краю кровати, держал в руке что-то мерцающее золотом в новом ярком свете. Это был Кортана. Обнаженный, он лежал на руке словно подношение. Эмма подумала, что она продолжала кричать, но она взяла кинжал, слова, проблескивающие сквозь лезвие, жгли глаза: Я Кортана, из той же стали и так же яростен, как Жуаёз и Дюрандаль.
Она услышала слова отца в своей голове: “Поколения Карстаирс владели этим мечом. Надпись на нем напоминает нам о том, что Сумеречные Охотники – орудия Ангелов. Закали нас огнем – и мы станем сильнее. Что нас не убивает, делает нас сильнее.” Эмма задыхалась, подавляя крики, заставляя их растворяться в тишине. Это было именно то, что отец имел ввиду: она должна была закалять сталь в своих жилках и становится сильнее. Даже если ее родители не увидят этого, она должна стать сильнее.
Она прижала кинжал к груди. Будто издалека она услышала как Хелен воскликнула и попыталась дотянуться до нее, но Джулиан, Джулиан, который всегда знал, что нужно Эмме, потянул руки Хелен обратно. Пальцы Эммы обвили лезвие, кончик его надрезал ее ключицу, откуда по груди стекала кровь. Она не чувствовала этого. Покачиваясь вперед и назад, она вцепилась в кинжал, будто это было единственное, что она когда-либо полюбила, и пусть она позволила течь крови, а не слезам…
Саймон не мог избавится от ощущения “дэжавю”. Он был здесь и раньше, снаружи Института, смотря на то как Лайтвуды исчезают в мерцающем Портале. Тогда Портал был сделан Магнусом, а в этот раз создан девушкой магом с голубой кожей которую звали Катариной Лосс. Тогда его позвал Джейс , потому что он хотел поговорить с ним про Клэри до того как он исчезнет в другую страну.
Сейчас Клэри исчезнет вместе с ним. Он почувствовал, как ее прикосновение легким звоном отдалось на его запястье. Весь конклав – каждый Сумеречный охотник в Нью-Йорке– проходили через ворота Института и исчезали в мерцающем портале. Лайтвуды, как хранители Института, пойдут последними. Саймон находился тут с начала сумерек, красное небо ускользало за горизонт Нью-Йорка, и теперь ведьмин огонь освещал сцену перед ним, выделяя мелкие мерцающие детали: кнут Изабель, искорка огня, отскочившая от семейного кольца Алека, образовав отблеск на светлых волосах Джейса.
–Это выглядит иначе, – сказал Саймон. Клэри посмотрела на него. Как и другие Сумеречные охотники, она была одета в то, что Саймон мог назвать разве что плащом. Казалось, будто пряжки, лежавшие поперек груди на тяжелом бархатистом материале, вспыхнули в холодную зимнюю погоду. Он не спрашивал, где она его получила. Возможно, их только выпустили.
– Что?
–Портал, – ответил Саймон. – Он выглядит иначе, чем тот, который открывал Магнус. Более… голубой.
–Возможно, у них всех разное чувство стиля?
Саймон взглянул на Катарину. Она казалась бодрой, как медсестра или воспитательница в детском саду. Определенно не понравилась бы Магнусу.
– Как там Иззи?
– Думаю, взволнована. Все беспокоятся. Возникло недолгое молчание. Клэри выдохнула, ее дыхание белым поплыло по воздуху.
–Мне не нравится, что ты уходишь, – сказал Саймон в то же время, что и Клэри сказала:
– Мне не нравится, что я ухожу и оставляю тебя здесь.
–Со мной все будет в порядке. – сказал Саймон.– Джордан позаботится обо мне. -Действительно, Джордан был там, сидел на вершине стены, окружающей Институт и бдительно наблюдал. – И еще никто не пытался убить меня, по крайней мере последние две недели.
– Не смешно,– нахмурилась Клэри.
Проблема Саймона была в том, что ему было трудно заверить кого-то в том, что с тобой все будет в порядке, когда настанут дни по легче. Некоторые вампиры, возможно, желают Саймона на своей стороне, хотят заработать на его необычной силе.
Камила пыталась подчинить его, и другие могли бы попытаться, но у Саймана сложилось такое впечатление, что подавляющее большинство вампиров желает убить его.
– Я уверен, Морин не теряет надежды наложить на меня руки. – сказал Саймон. Морин была главой вампирского клана Нью-Йорка и считает, что была влюблена в Саймона. Было бы менее неловко, если бы ей не было тринадцати лет. – Я знаю, Конклав предупредил людей не трогать меня, но…
– Морин желает прикоснуться к тебе,– усмехнулась Клэри. – Нежелательное прикосновение.
–Тише, Фрэй”
–Джордан будет держать ее подальше от тебя.
Саймон задумчиво посмотрел вперед. Он пытался не смотреть на Изабель, которая лишь поприветствовала его с тех пор как он прибыл в Институт. Она помогала матери, ее черные волосы развевались на ветру.
–Ты должен подойти и заговорить с ней, – сказала Клэри – Вместо того что бы пялится на нее как ящерица.
–Я не пялюсь как ящерица. Я смотрю с нежностью.
–Я заметила.– Клэри указала на нее – Посмотри, ты знаешь, как подобраться к Изабель. Когда она всем расстроена, она отказывает. Она не хочет разговаривать ни с кем, кроме Джейса и Алека, потому что вряд ли доверяет остальным.
Но если ты собираешься, стать её парнем, тебе нужно показать ей, что ты один из тех людей, которым она может доверять.
–Я не её парень. По крайней мере, я не думаю, что я её парень. Она никогда не использовала слово “парень”.
Клэри пнула его в лодыжку.
– Вы двое нуждаетесь в ОО больше, чем другие люди, которых я когда-либо встречала.
–Тут определения отношений?– спросил голос позади них. Саймон обернулся и увидел Магнуса, очень высокого на фоне темного неба. Он был скромно одет, в черную футболку и джинсы, темные волосы падали на глаза. -Я смотрю, даже когда мир погрузился во тьму и риск, вы двое стоите и обсуждаете любовь всей вашей жизни. Подростки.
–Что ты здесь делаешь? – спросил Саймон, слишком удивлённый, чтобы сказать что-нибудь поумнее.
–Пришёл увидеться с Алеком, – ответил Магнус. Клэри изогнула брови.
–Что ты сказал по поводу подростков? – Магнус остерегающе поднял палец.
–Не переступай границу разумного, бисквитик, – сказал он и прошел мимо них, исчезая в толпе вокруг Портала.
– Бисквит?– Спросил Саймон.
–Верь мне или нет, он называл меня так раньше, -заметила Клэри -Саймон, смотри.
Она повернулась к нему, потянула его руку к карману его джинс. Она посмотрела вниз и улыбнулась.
–Кольцо, – сказала она – Лучше когда оно работает, не правда ли?
Саймон посмотрел вниз. Золотое кольцо, выкованное в форме листьев, обхватывало безымянный палец на его правой руке Это было связью между ним и Клэри. Теперь, несмотря на то что ее кольцо было разрушено, это было просто кольцо но он хранил его.
Он знал, что иметь половину ожерелья “Лучшие друзья навсегда” было достаточно близко, но он не мог ничего сделать. Это был красивая вещь, а также она все еще являлась символом связи между ними. Она сжала его руку и с трудом подняла на него глаза. Тени мелькали в зелени ее глаз; он мог сказать, что она волновалась.
–Я знаю, это просто встреча совета– начала Клэри -Но мы остановимся на время в Идрисе. Только пока они не смогут выяснить, что происходит с Институтами, и как защитить их.– продолжила Клэри -Затем мы вернемся. Я знаю, телефоны, сообщения и все такое не работает в Идрисе, но если тебе понадобится поговорить со мной, обращайся к Магнусу. Он найдет способ отправить мне сообщение.
Саймон почувствовал, как ему перехватило горло: “Клэри.”
– Я люблю тебя. Ты мой лучший друг, – сказала она.Она отпустила его руку, ее глаза блестели.
–Нет, ничего не говори, я не хочу, чтобы ты что-то говорил.
Она повернулась и почти что побежала к порталу, где Джослин и Люк ждали ее, с тремя упакованными чемоданами.
Люк посмотрел на него через двор задумчивым выражением. Но где же Изабель? Толпа Сумеречных охотников стала меньше. Джейс перешел к Клэри, положив руку ей на плечо; Мариза стояла возле Портала, но Изабель, которая была с ней– пропала.
–Саймон,– раздался голос за его плечом, м он развернулся, чтобы увидеть Иззи, ее лицо, бледное пятно между темными волосами и темным плащом, глядя на него, выражало одновременно и зло и грусть.
–Ладно, – сказал Магнус, – ты хотел поговорить со мной. Так говори.
Алек смотрел на него широко раскрытыми глазами. Они прошли вокруг церкви и стояли в небольшом зимнем саду, среди голой живой изгороди. Толстые лозы, покрывающие декорированные стены и ржавые ворота рядом, сейчас так оголены зимою, что Алек мог видеть примитивные улицы через зазоры в железной двери. Неподалеку стояла каменная скамья, её шероховатая поверхность была покрыта коркой льда.
– Я хотел…
– Что?
Магнус посмотрел на него мрачно, как если бы он сделал что-то глупое. Алек подозревал, что делал. Его нервы позвякивали словно перезвоны ветра и у него сосало под ложечкой. В последний раз, когда он видел Магнуса, колдун уходил от него, исчезая в заброшенном туннеле метро, становясь все меньше и меньше, пока не исчез совсем.
– Aku cinta kamu, – сказал он Алеку. – “Я люблю тебя”, на индонезийском.
Это дало Алеку искорку надежды. Стоило того, что он десятки раз названивал Магнусу, стоило того, чтобы держать в руках телефон постоянно проверяя почту. Даже не смотря в окна своей комнаты, которая казалась странной, пустой и незнакомой без Магнуса, не его комнатой для всех волшебным образом доставленных заметок и сообщений.
И сейчас Магнус стоял перед ним, с его лохматыми черными волосами, кошачьими глазами, томным голосом, холодным, острым, красивым лицом, которое ничего не выражало и Алек чувствовал себя будто он наелся клея.
