Текст книги "Город небесного огня (ЛП) Полностью"

Автор книги: Кассандра Клэр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 37 страниц) [доступный отрывок для чтения: 14 страниц]

Себастьян посмотрел на упавший клинок, а потом на нее, тяжело дыша. Кровь пропитывала его рубашку там, где она ранила его. Рана была недостаточно серьезной, чтобы задержать его. Разочарование было более болезненным, чем боль в запястьях. Себастьян прижал ее к двери; она чувствовала напряжение в каждой клетке его тела. Его голос был острым, как сталь.

– Клинок Геосфорос, Приносящий Рассвет. Где ты взяла его?

– В оружейном магазине, – выдохнула она. Чувства возвращались к её плечу; боль была сильной. – Женщина, которая владеет им, дала мне его. Она сказала, никто другой бы никогда… никогда бы не захотел меч Моргенштернов. Наша кровь испорчена.

–Но это наша кровь, – ухватился он за слова. – И ты взяла меч. Ты хотела его.

Она чувствовала жар, исходящий от него; он, казалось бы, мерцал вокруг него, как пламя погибающей звезды. Себастьян наклонял голову, пока его губы не коснулись шеи сестры, и он говорил напротив кожи Клэри, его слова соответствовали темпу её пульса. Она закрыла глаза с содроганием, как только руки Джонатана побежали вверх по её телу.

– Ты лжёшь, когда говоришь мне, что ты никогда не полюбишь меня, – сказал он. – Что мы разные. Лжёшь, как и я…

– Прекрати, – сказала она. – Убери от меня свои руки.

– Но ты моя, – сказал он. – Я хочу, чтобы ты… Ты нужна мне, чтобы…

Он втянул в себя воздух; что-то в этом ужасало её больше, чем всё то, что он когда-либо делал. Контролирующий себя Себастьян был страшен; неконтролирующий себя Себастьян был чем-то слишком ужасным, чтобы на это можно было бы смотреть.

– Отпусти её, – сказал отчётливый, жёсткий голос с другого конца комнаты. -Отпусти её и перестань её лапать, или я сожгу и обращу тебя в прах.

Джейс.

Через плечо Себастьяна она внезапно увидела его там, где минуту назад никого не было. Он стоял перед окном, занавески развевались позади него от ветра, дующего с канала, и его взгляд был твердым, как агат. Он был в боевом облачении, в руке клинок, на челюсти и шее всё еще были тени от выцветших синяков, и выражение его лица, когда он посмотрел на Себастьяна, было воплощением абсолютной ненависти. Клэри почувствовала, как всё тело Себастьяна напряглось; мгновение спустя он отвернулся от Клэри, ударив ногой по её мечу, рука брата взлетела к поясу. Его улыбка была как лезвие бритвы, но его глаза были осторожны.

– Подойди и попробуй сделать это,– сказал он. – Тебе повезло в Цитадели. Я не ожидал, что ты воспламенишься, когда я раню тебя. Моя ошибка. Я не повторю её дважды.

Вопросительный взгляд Джейса метнулся к Клэри; она кивнула, давая понять, что она в порядке.

– Значит, ты признаешь это, – сказал Джейс, кружа вокруг Себастьяна. Подошва сапог мягко пружинила по ковру. – Небесный огонь удивил тебя. Выбросил тебя из игры. Вот почему вы все сбежали. Ты проиграл битву у Цитадели, а ты не любишь проигрывать.

Резкая ухмылка Себастьяна стала еще острее и прохладнее.

– Я не получил то, за чем приходил. Но я кое-что уяснил для себя.

– Ты не разрушил стен Цитадели, – сказал Джейс. – Ты не попал в арсенал. Ты не обратил Сестер.

– Я пришел туда не ради оружия и доспехов, – усмехнулся Себастьян. – Я могу заполучить все это намного легче. Я пришел за вами. За обоими.

Клэри боковым зрением взглянула на Джейса. Он стоял не двигаясь, безо всякого выражения на спокойном, словно камень, лице.

– Ты не мог знать, что мы будем там, – сказала она. – Ты лжешь.

– Я не лгу. – Себастьян практически светился, будто горящий факел. – Я могу видеть тебя, сестренка. Могу видеть все, что происходит в Аликанте. Днем и ночью, во тьме и при свете, я могу тебя видеть.

– Хватит, – сказал Джейс. – Это неправда.

– Неужели? – спросил Себастьян. – Как я мог знать, что Клэри будет здесь? Одна, ночью?

Джейс продолжил, крадясь к ним, словно охотящийся кот:

– И как ты мог не знать, что я здесь тоже буду?

Себастьян скривился.

– Сложно следить за двумя людьми сразу. Я был занят сразу несколькими делами…

– И если ты хотел Клэри, то почему просто не забрал ее? – поинтересовался Джейс. – Почему потратил время на пустую болтовню? – Его голос источал презрение. – Ты желал, чтобы она захотела пойти с тобой. Никто в твоей жизни не испытывал к тебе ничего другого, кроме презрения. Твоя мать. Отец. И твоя сестра. Клэри не родилась с этой ненавистью в сердце. Ты заставил ее ненавидеть тебя. Но ты не этого хотел. Ты забыл, что мы были связаны: ты и я. Забыл, что я видел твои сны. Где-то в твоем воображении пылает мир, и ты смотришь на него из тронного зала, зала с двумя тронами. Так кто же занимает второй? Кто сидит рядом с тобой в твоих мечтах?

Себастьян судорожно рассмеялся; на его щеках виднелись красные пятна, будто у него была горячка.

– Ты совершаешь ошибку, разговаривая со мной подобным тоном, ангельский мальчик.

– Даже в своих снах ты не одинок, – произнес Джейс; и сейчас его голос был точно таким же, как тогда, когда Клэри впервые полюбила его: голос мальчика, рассказывающего историю про ребенка и сокола, и уроках, которые он извлек. – Но как тебе найти того, кто будет понимать тебя? Ты не понимаешь любви; наш отец слишком хорошо учил тебя. Но ты знаешь, что такое кровь. Клэри – твоя кровь. Если бы она стояла рядом с тобой, глядя, как мир охватывает пламя, это было бы именно то одобрение, в котором ты так нуждаешься.

– Я никогда не нуждался в одобрении, – прорычал Себастьян сквозь зубы. – В твоем, ее, или чьем-либо.

– Правда? – Джейс улыбнулся, услышав, как Себастьян повысил голос. – Тогда почему давал нам столько вторых шансов?

Он перестал красться и стоял напротив них; его золотые глаза блестели в тусклом свете.

– Ты сам говорил. Ты проткнул меня мечом. Пронзил плечо, а ведь мог бы и сердце. Ты остановился. Ради чего? Ради меня? Или потому что какая-то крошечная часть твоего разума понимала, что Клэри никогда не простит тебе мое убийство?

– Клэри, не хочешь ли высказаться по данному вопросу? – поинтересовался Себастьян, не отрывая глаз от меча в руках Джейса. – Или предпочитаешь, чтобы он отвечал за тебя?

Джейс быстро перевел взгляд на Клэри, Себастьян тоже. На секунду она ощутила тяжесть их взглядов на себе: золотого и черного.

– Я никогда не захочу последовать за тобой, Себастьян, – ответила она. – Джейс прав. Если бы передо мной стоял выбор: провести жизнь с тобой, или погибнуть, я бы выбрала последнее.

Глаза Себастьяна потемнели.

– Ты передумаешь, – сказал он. – В конце концов, ты займешь этот трон рядом со мной по собственной воле. Я дал тебе шанс пойти со мной сейчас. Я заплатил кровью, что бы ты пошла со мной по собственному выбору. Но я заберу тебя, желаешь ты того, или нет .

– Нет! – крикнула Клэри, и в тот же миг внизу раздался грохот. Дом неожиданно наполнился голосами.

– Ой, – сказал Джейс с нескрываемым сарказмом. – Кажется, я отправил огненное сообщение Конклаву, когда нашел тело охранника, которого ты убил и спрятал под тем мостом. Очень глупо с твоей стороны было так неаккуратно от него избавиться, Себастьян.

Выражение лица Себастьяна было напряжённым, так что Клэри мгновенно представила себе, что большинство людей никогда бы не заметили этого. Он потянулся к Клэри, его губы формировали слова – заклинание, чтобы освободить её от того, что прижимало её к стене. Она оттолкнулась, пихнув его, а потом Джейс прыгнул на них, его клинок двинулся вниз…

Себастьян увернулся, но лезвие меча задело его: на руке закраснел глубокий порез. Он закричал, отшатнувшись назад… и остановился. Обратив к Джейсу свое бледное лицо, он ухмыльнулся.

– Небесный огонь,– произнес Себастьян. – Ты не знаешь, как его контролировать. Иногда работает, а в остальное время -нет, так, братец?

Глаза Джейса засверкали золотым пламенем.

– Это мы еще посмотрим, – пообещал он и бросился вперед на Себастьяна, рассекая темноту сиянием меча.

Но Себастьян был слишком быстр, чтобы это сработало. Она сделал шаг навстречу и выхватил меч из рук Джейса. Клэри рванулась вперед, но магия Себастьяна по-прежнему удерживала ее на месте; до того, как Джейс успел пошевельнуться, Себастьян развернул меч лезвием к себе и вонзил его в свою грудь.

Кончик меча вошел, порвав рубашку, прямо в его плоть. Кровь Себастьяна была красной, как у людей, и темной, как рубины. Он определенно испытывал боль: его лицо исказила гримаса, дыхание вырывалось из груди скачками, но меч продолжал двигаться, удерживаемый крепкой рукой. Задняя часть рубашки Себастьяна натянулась и порвалась, когда кончик меча прорезал ткань; брызнула кровь.

Казалось, время растянулось, словно резина. Рукоятка врезалась в грудь Себастьяна, лезвие торчало из его спины, орошая пол красным. Джейс стоял, шокированный и оцепеневший, когда Себастьян притянул его к себе окровавленными руками. Заглушая топот ног, поднимавшихся по лестнице, Себастьян заговорил:

– Я ощущаю огонь Небес в твоих жилах, ангельский мальчик, горящий под твоей кожей. Чистая, разрушительная сила всевышнего добра. Я все еще слышу твои крики, прорезавшие воздух, когда Клэри пронзила тебя мечом. Ты горел и горел? – Его тихий, темный голос был наполнен ядовитой энергией.

– Думаешь, теперь у тебя есть оружие, которое справится со мной, да? И, возможно, лет через пятьдесят или сто, ты научишься владеть огнем, но время – это как раз то, чего у тебя нет. Пламя бушует – неконтролируемо – у тебя внутри, и оно быстрее уничтожит тебя, чем меня.

Себастьян поднял руку и обхватил затылок Джейса, притягивая его ближе, так близко, что их лбы почти соприкоснулись.

– Клэри и я похожи, – произнес он. – А ты – ты мое отражение. Однажды она выберет меня, я тебе обещаю. А ты будешь там, чтобы увидеть это.

Со стремительным движение, он поцеловал Джейса в щеку, быстро и грубо; когда он отодвинулся, там виднелся смазанный кровавый след.

– Аве, господин Эрондейл, – сказал Себастьян и повернул серебряное кольцо на своем пальце – замерцал свет – и он исчез.

Джейс посмотрел на то место, где Себастьян был, потом направился к Клэри; внезапно освободившись от Себастьяна, ее ноги подогнулись. Она ударилась о землю коленями и бросилась вперед, сразу, держа Геосфорос. Ее рука обхватила меч, и она притянула его к себе, обхватив, как если бы это был ребенок, который нуждался в защите.

– Клэри…Клэри, – подбежав, Джейс бросился на колени рядом с ней и обвил ее руками; Клэри закачалась в его руках, уткнувшись лбом в его плечо. Она поняла, что его футболка – а теперь и ее кожа – была мокрой от крови ее брата, когда дверь распахнулась, и стражники Конклава хлынули в комнату.

– Вот, возьми, – сказала Лейла Харьяна, одна из новеньких в стае Волков, она передала стопку одежды Майе. Майя взяла ее с благодарностью.

– Спасибо, Вы не знаете, что это значит иметь чистую одежду, – сказала она, взглянув на стопку: майка, джинсы, шерстяной пиджак.

Она и Лейла были примерно одного размера, и даже, если одежда не совсем подходила, это было лучше, чем идти обратно в квартиру Джордана. Так было с тех пор, поскольку Майя жила в штаб-квартире, и все ее вещи были в квартире Джордана и Саймона, но мысль о квартире без мальчиков была тоскливой.

По крайней мере, здесь она была окружена другими оборотнями, постоянным гулом голосов, запахом китайской и малазийской еды на вынос, звуком готовки из кухни. И Бэт, не стесняя ее, был всегда рядом, если она хотела с кем-то поговорить или просто посидеть, молча наблюдая за движением на Бакстер-стрит.

Конечно, там были и свои минусы. Руфус Гастингс, грозный с огромными шрамами в своей черной кожаной байкерской куртке, казалось, был везде одновременно, его напряженный голос был слышен и в кухне, он пробормотал за обедом о том, что Люк Гэрровей не надежный лидер, что он собирается жениться на бывшей Сумеречной Охотнице, что он не вызывает доверия, о том, что им нужен человек, на которого они смогут возложить управление стаей оборотней.

– Нет проблем.

Лейла возилась с золотым зажимом в ее темных волосах, неловко смотря на нее.– Майя, – сказала она. – Просто совет – может быть ты реже будешь упоминать, о своей лояльности к Люку.

Майя замерла.

– Я думала, мы все были преданы Люку,– сказала она осторожно. – И Бэту.

– Если бы Люк был здесь, может быть, – сказала Лейла. – Но мы не получали никаких вестей от него с тех пор, как он оставил нас, и отправился в Идрис. Претор уничтожен и Себастьян бросил нам вызов. Он хочет, чтобы мы выбирали между Сумеречными Охотниками и ним

– Там всегда будет война,

Сказала Майя низким взбешенным голосом.

– Я не слепо предана Луку. Я знаю Сумеречных охотников. И встречала Себастьяна, тоже. Он ненавидит нас. Попытки ублажить его, не сработают. – Лейла подняла руки.

– Ладно, ладно. Как я уже сказала, это только совет. Надеюсь, это тебе подойдет, – добавила она, прошествовала в коридор. Майя надела джинсы – плотные, как раз по ее телосложению, и рубашку, и пожала плечами в куртке Лейлы. Она схватила кошелек со стола, надела сапоги, и направилась в коридор, чтобы постучать в дверь Бэта.

Он открыл дверь без рубашки, чего она не ожидала. Помимо шрамов вдоль правой щеки, у него был шрам на правой руке, где в него попала пуля – не серебряная. Шрам был похож на лунный кратер, белый в противоположность его темной коже. Он поднял бровь.

– Майя?

– Слушай, – сказала она. – Я собираюсь поговорить с Руфусом. Он забивает всем головы чепухой, и я устала от этого.

– Постой. – Бэт поднял руку. – Я не думаю, что это хорошая идея.

– Он не собирается останавливаться, пока кто-то ему не скажет, – произнесла она.

– Я помню, его работу в Преторе, с Джорданом. Претор Скотт рассказывал, что Руфус сломал ногу другого оборотня без какой-либо на то причины. Некоторые люди видят вакуум власти, и они хотят, чтобы заполнить его. Их не волнует, кого они ранят”.

Майя развернулась на каблуках и направилась вниз; она слышала приглушенные чертыханья Бэта позади себя. Через секунду он присоединился к ней на ступеньках, поспешно натягивая рубашку .

– Майя, я правда не …

– И вот, что получилось, – сказала она. Она вошла в зал, где Руфус развалился напротив места, где когда-то был стол сержанта. Группа из десяти других оборотней, в том числе и Лэйла, сгруппировались вокруг него.

…должны показать им, что мы сильнее – говорил он. – И что наша преданность направлена только нас. Сила стаи – волк, и сила волка – cтая. – Его голос был как из гравия, Майя помнила его, как будто что-то повредило горло давным-давно. Глубокие шрамы на его лице были багровые на его бледной коже. Он улыбнулся, когда увидел Майю. – Привет, сказал он. – Мне кажется, что мы уже встречались. Мне было жаль слышать о твоем парне.

– Я в этом сомневаюсь. Сила заключается в лояльности и единстве, ложь разделяет людей,– отрезала Майя.

– Мы только объединились, и ты называешь меня лжецом? – сказал Руфус. Его поведение было обыденным, но был отблеск напряженности в нем, как в кошке, которая готовится к прыжку.

– Если вы говорите людям, что они должны оставаться в стороне от войны Сумеречных охотников – то вы лжец. Себастьян не собирается останавливаться на Нефилимах. Если он уничтожит их, то мы будем следующими.

– Он не беспокоится о Нежити.

– Он запросто уничтожил Претор Люпус! – закричала Майя. – Его заботит только разрушение. Он убьет всех нас .

– Нет, если мы не вступим в союз с Сумеречными охотниками.

– Это ложь, – сказал Майя. Она видела, как Бэт провел рукой по глазам, а потом что-то тяжело ударило ее в плечо, отбросив ее назад. Она была застигнута врасплох и споткнулась, но затем оперлась на край стола.

– Руфус! – взревел Бэт, и Майя поняла, что это Руфус ударил ее в плечо. Она крепко сжала челюсти, не дав ему наслаждаться тем, как ей больно.

Руфус стоял, ухмыляясь на фоне ошеломленной группы оборотней. Гул прокатился по толпе, когда Бэт шагнул вперед. Руфус был огромен, возвышаясь даже над Бэтом. Его плечи были необычайно широки.

– Руфус,– сказал Бэт. – Я здесь лидер, пока отсутствует Гэрроуэй. Ты был нашим гостем, но ты не из нашей стаи. Тебе пора уходить.

Руфус прищурился, глядя на Бэта.

– Вы гоните меня? Зная, что мне некуда идти?

– Я уверен, что ты найдешь, где пристроиться,– сказал Бэт, отворачиваясь.

– Я бросаю тебе вызов,– сказал Руфус. – Бэт Веласкес, я вызываю тебя на бой за лидерство в стае Нью-Йорка.

– Нет!– воскликнула Майя в ужасе, но Бэт уже расправил плечи. Он вцепился взглядом в Руфуса. Напряженность между двумя оборотнями висела в воздухе и ощущалась, будто искры сыпались от линии тока.

– Я принимаю твой вызов,,– сказал Бэт. – Завтра ночью, в Проспект-парке. Я буду ждать тебя там.

Он развернулся на пятках и вышел из участка. Застыв на миг, Майя бросилась за ним. Холодный воздух объял ее в ту минуту, как она вышла на крыльцо. Ледяной ветер кружил по Бакстер-стрит, пронизывая ее через куртку. Она скатилась по лестнице, ее плечо ныло. Бэт едва дошел до угла улицы, когда она настигла его, схватила за руку и развернула к себе лицом. Она знала, что другие люди на улице пялились на них, на мгновение захотела иметь чарующие руны Сумеречных. Бэт посмотрел на нее. Гнев отражался в его глазах, и его шрам выделялся, на побелевшей от ярости щеке.

–Ты с ума сошел? -спросила она. – Как ты мог принять вызов Руфуса? Он здоровенный.

– Ты знаешь правила, Майа, – произнес Бэт. – Вызов должен быть принят.

–Только если ты вызван кем-то из своей стаи! Ты мог отказать ему.

– И потерять уважение всей стаи,– сказал Бэт. – Они никогда бы больше не подчинялись моим приказам.

–Он убьет тебя,– произнесла Майя и пожелала, чтобы он услышал за словами то, что она только пережила смерть Джордана и еще одну смерть не выдержит.

–Может быть и нет. Он вынул из кармана что-то, гремящее и позвякивающее, и вложил ей в руки. Через некоторое время она поняла, что это было. Ключи Джордана.

– Его грузовик припаркована за углом, – сказал Бэт. – Возьми его и иди. Держитесь подальше от участка, пока все не решится. Я не доверяю Руфусу.

– Пойдем со мной,– умоляла Майа. – Ты никогда не заботился о пребывании в роли вожака стаи. Мы можем просто уйти до возвращения Люка и потом со всем разобраться.

–Майя. Бэт положил руку на ее запястье, пальцы мягко сжали ее ладони. – Ждать, пока Люк вернется, вот именно то, что Руфус хочет, чтобы мы сделали. Если мы уйдем, мы откажемся от возможности избавиться от него. И ты знаешь, что он будет выбирать делать что-то или не нет. Он и пальцем не пошевелит, позволив Себастьяну убивать Сумеречных охотников, а к тому времени, как Себастьян решит вернуться и забрать нас всех, как последние фигур на шахматной доске, будет слишком поздно для всех. Майя взглянула вниз на его пальцы, нежно касающиеся ее кожи.

– Ты знаешь,– произнес он. – Я помню то, как ты сказала мне, что тебе нужно больше пространства. Что ты не можешь находиться в реальных отношениях. Я поверил тебе на слово и дал свободу. Я даже начал встречаться с девушкой, ведьмой, как ее там.-

–Ева,– сказала Майя.

– Верно. Ева,– Бэт был удивлен тем, что она помнила. – Но это не сработало и может быть, я дал тебе слишком много свободы. Может мне стоило сказать тебе, что я чувствую. Может мне следовало…

Она посмотрела на него, пораженная и сбитая с толку, и увидела, как изменилось выражение его лица, и непроницаемость возникла в глубине его глаз, пряча краткий миг уязвимости.

–Не имеет значения, – сказал он. – Это не справедливо, взвалить всё это на тебя прямо сейчас. Он отпустил ее и отступил назад.

– Возьми фургон, – сказал он, отступая от нее в толпу, направляясь к Канал-стрит. -Убирайся из города. И позаботься о себе, Майя. Ради меня.

Джейс положил стило на подлокотник дивана и провел пальцем по иратце, которую только что нарисовал на руке Клэри. Серебро блеснуло на его запястье. В какой-то момент – Клэри не помнила, когда – Джейс поднял спавший с Себастьяна браслет и защелкнул его у себя на руке. Ей не хотелось знать, зачем.

– Как себя чувствуешь?

– Лучше. Спасибо.

Джинсы Клэри были подкатаны выше колен; она смотрела, как синяки на ее ногах потихоньку выцветают. Они сидели в какой-то комнате в Гарде: комнате собраний, догадалась Клэри. В ней находились несколько столов и кожаный диван, расположенный прямо перед слабо горящим пламенем. Книги ровно стояли на полке у стены. Помещение освещал каминный огонь. Окно без штор открывало вид на Аликанте и сверкающие Башни Демона.

– Эй, – золотые глаза Джейса вглядывались в ее лицо. – Ты в порядке?

–Да, – собиралась сказать Клэри, но ответ застрял у нее в горле. Физически она была в порядке. Руны залечили ее ушибы. Она была в порядке, Джейс тоже, Саймон – отрубившийся, из-за пропитанной алкоголем крови, проспавший всю стычку с Себастьяном, – и сейчас спал в другой комнате в Гарде.

Сообщение было отправлено Люку и Джослин. Ужин, на который они отправились, был под охраной в целях безопасности, объяснила Джиа, но они получат его сразу на выходе. Клэри жаждала увидеть их снова. Мир ощутимо уходил из под ног. Себастьян ушел, по крайней мере, на данный момент, но все же горечь и злость, жажда мести и печаль разрывали ее на части. Стражи позволили ей взять с собой сумку с ее вещами прежде, чем она покинула дом Аматис – сменную одежду, ее снаряжение, стило, блокнот для рисования и оружие. Часть ее отчаянно желала переодеться, чтобы избавиться от ощущения прикосновения Себастьяна на ткани, но больше всего ей хотелось выйти из комнаты, лишь бы не оставаться наедине со своими воспоминаниями и мыслями.

– Я в порядке. Она откатила джинсы вниз и встала, подошла к камину. Она осознавала, что Джейс смотрел на нее с дивана. Она приблизила руки к огню, как будто согревая, хотя она не замерзла. На самом деле, каждый раз, когда мысль о ее брате приходила ей в голову, она чувствовала прилив гнева, как будто жидкий огонь врывался в ее тело. Ее руки дрожали; она смотрела на них со странной отрешенностью, будто это были руки незнакомца.

–Себастьян боится тебя, – сказала она. – Разыгрывал спектакль, особенно в конце, но говорю тебе.

– Он боится небесного огня, – поправил Джейс. – Я не думаю, что он точно знает, что это такое, но больше осведомлен, чем мы. Одно можно сказать наверняка, прикосновение ко мне, не ранит его.

–Нет, – сказала она, не оборачиваясь, чтобы посмотреть на Джейса. – Почему он тебя поцеловал? Это было не то, что она хотела сказать, но она продолжала видеть его в своей голове, снова и снова, Себастьян окровавленной рукой обхватил Джейса за шею, а затем, что странно и удивительно – поцеловал его в щеку.

Она услышала, как скрипнул диван под весом Джейса.

–Это что-то вроде цитаты, – он ответил. – Из Библии. Когда Иуда поцеловал Иисуса в Гефсиманском саду. Это был символ предательства. Он поцеловал его и сказал: “Приветствую, Учитель!” Так он дал узнать римлянам, кого им надлежит арестовать и распять.

–Так вот почему он сказал тебе “Аве, учитель”,-осознала Клэри.-“Приветствую, Учитель”?

–Он, видимо, планировал быть инструментом моего уничтожения. Клэри, я …– Она повернулась, чтобы посмотреть на Джейса, когда он прервался. Он сидел на краю дивана, проводя рукой по своим светлыми волосами, не отрывая глаз от пола.

–Когда я вошел в комнату и увидел тебя с ним, я хотел убить его. Я должен был немедленно напасть на него, но я боялся, что это была ловушка. Что, если бы я приблизился к тебе, или кому-нибудь из вас, он нашел бы способ убить тебя или причинить тебе боль. Он всегда выкручивался, что бы я ни делал.

–Он умен. Умнее, чем Валентин. И я никогда …– Она ждала, единственным звуком в комнате было потрескивание влажных дров в камине. – Я никогда никого так не боялся, – закончил он, четко разделяя каждое слово.

Клэри знала, чего Джейсу стоили эти слова, как большую часть своей жизни он умело скрывая страх, боль и любые возможные проявления уязвимости. Она хотела сказать что-то в ответ, что он не должен бояться, но она не могла. Она тоже боялась, и она знала, что у них обоих были серьезные основания для этого. В Идрисе не было никого, у кого были бы более веские причины быть в ужасе, чем у них.

–Он очень сильно рисковал, заявляясь сюда, – сказал Джейс. -Он хотел показать Конклаву, что он может спокойно проникнуть, минуя охрану. Они попытаются укрепить ее снова. Это может сработать, а может, нет, но, в любом случае, это обеспокоит его. Он очень сильно хотел тебя увидеть. Настолько сильно, что это оправдало все риски.

–Он все еще думает, что может переубедить меня.

– Клэри. -Джейс встал и подошел к ней, протягивая руку. – Ты….

Она вздрогнула, отстраняясь от его прикосновения.

Пораженный свет вспыхнул в его золотых глазах.

– Что случилось? -Он взглянул на свои руки; слабое свечение огня было заметно в его жилах. -Небесный огонь?

–Не совсем, – сказала она.

– Тогда …

–Себастьян. Я должен была сказать тебе раньше, но я просто… Я не могла.

Он не двигался, просто смотрел на нее.

– Клэри, ты можешь рассказать мне все, что угодно. Ты же знаешь это.

Она глубоко вздохнула и уставилась на огонь, наблюдая, как огоньки – золотой и зеленый и синий сапфиры – преследуют друг друга.

– В ноябре, -сказала она.

–Прежде чем мы приехали в Бюррен, после того, как ты покинул квартиру, он понял, что я шпионила. Он уничтожил мое кольцо, а потом ударил меня, толкнул меня через стеклянный стол.

–Придавил меня к земле. Я чуть не убила его тогда, почти сунула кусок стекла ему в горло. Но потом я поняла, что если бы я это сделала, то я убила бы тебя тоже, и поэтому я не смогла этого сделать. Он был так восхищен.

Он засмеялся и толкнул меня. Он тянул меня за одежду и читал строчки Песни Песней Соломона, рассказывал мне о том, как раньше, братья и сестры женились, чтобы сохранить королевскую родословную чистой, что я принадлежу ему. Как я была частью моногамного багажа с его именем, отпечатанным на мне…. Джейс выглядел шокированным, а она редко видела его шокированным; она могла прочесть уровни его выражения: боль, страх, тревогу.

–Он… Он…?

–Изнасиловал меня? – спросила она, и слово прозвучало ужасно некрасиво в тишине комнаты. – Нет. Он не сделал этого. Он… остановился, – её голос упал до шёпота.

Джейс был белым, как полотно. Он открыл рот, чтобы сказать ей что-то, но она слышала только искажённое эхо его голоса, как будто если бы они снова были под водой. Её всю неистово трясло, хотя в помещении было тепло.

–Сегодня ночью, – сказала она наконец. – Я не могла двигаться, и он толкнул меня к стене, а я не могла вырваться, и я просто…

–Я убью его, – сказал Джейс. Некоторые цвета смылись с его лица, и он выглядел серым. – Я разрежу его на куски . Я отрежу ему руки, за то, что он касался тебя…

–Джейс, -сказала Клэри, внезапно почувствовав себя опустошенной. -У нас есть миллион причин, чтобы хотеть его смерти. Кроме того, – добавила она с грустной усмешкой, -Изабель уже отрезала ему руку, и это не сработало.

Джейс сжал свою руку в кулак, поднес его к животу и вонзил в солнечное сплетение, как будто он мог отключить свое собственное дыхание.

– Все то время, что я был связан с ним, я думал, что знал его мысли, его желания, что он хотел. Но я предположить не мог, я не знал. И ты мне не рассказывала.

– Дело не в тебе, Джейс…

–Я знаю, – сказал он. -Я знаю.– Но его руки были так плотно сжаты в кулаки, что побелели, вены вздулись, как реки на карте, поперек спины. -Я знаю, и я не виню тебя за то, что не рассказывала мне. Что еще мог я сделать? Когда я был совсем бесполезен здесь? Я просто стоял в пяти футах от него, и у меня огонь в жилах, который должен убить его, и я попробовал, и ничего не получилось. Я не мог заставить огонь работать.

– Джейс.

–Извини. Это просто… ты же знаешь меня. У меня есть только две реакции на плохие новости. Неконтролируемая ярость, а потом резкий поворот, переходящий в кипящую ненависть к себе.

Клэри молчала. Сильнее всего она ощущала сейчас невероятную, огромную усталость. Рассказать о том, что Себастьян сделал с ней, было похоже на то, чтобы скинуть с себя неподъемный груз, и все, чего ей сейчас хотелось – это закрыть глаза и раствориться в темноте. Она злилась так долго – гнев скрывался во всём. Ходила ли она за праздничными покупками с Саймоном, или сидела в парке, или рисовала дома в одиночестве – гнев всегда был с ней.

Джейс явно боролся с собой; по крайней мере, он не пытался скрыть это от нее, и Клэри заметила быструю смену эмоций в его взгляде: ярость, разочарование, беспомощность, вину, и наконец, печаль. Это была удивительно тихая печаль, для Джейса, и когда он, наконец, заговорил, его голос тоже звучал тихо.

– Мне просто хотелось бы, – сказал он, опустив взгляд в пол и не глядя на Клэри. – Найти, что сказать, что сделать, чтобы облегчить все это для тебя. Чего бы ты ни желала от меня, я хочу это сделать. Я хочу всегда быть рядом, в любом смысле, который тебе нужен, Клэри.

– Вот, – мягко сказала она.

Джейс поднял на нее взгляд.

– Что?

–То, что ты только что сказал. Это было идеально.

Он моргнул.

– Ну, это хорошо, потому что я не уверен, что смогу повторить это на бис. Какая часть из этого была идеальна?

Она почувствовала, как дрогнула ее нижняя губа. Было что-то настолько свойственное Джейсу в его реакции; в его странной смеси заносчивости и ранимости, гибкости и горечи, и преданности.

– Я только хотела знать, что ты не станешь по-другому ко мне относиться. Хуже.

–Нет. Нет, – сказал он потрясённо. – Ты храбрая и великолепная, и ты прекрасная и я люблю тебя. Я просто люблю тебя, и всегда буду любить. И действия каких-то сумасшедших не изменят этого.

–Садись, – сказала она, и он сел на скрипучий кожаный диван, наклонив голову назад, глядя на неё. Свет от камина отражался на его волосах, как искры. Она сделала глубокий вдох и подошла к нему, аккуратно усаживаясь к нему на колени.

– Обнимешь меня? – спросила она.

Он обнял её, прижимая к себе. Она чувствовала мышцы на его руках, сильную спину, когда он нежно обнял её, очень нежно. Его руки были созданы для того, чтобы сражаться, и всё же он мог быть очень нежным с ней, со своим фортепиано, со всем, что ему дорого.

Она села напротив него, боком на его коленях, её ноги были на диване, и она положила голову ему на плечо. Она чувствовала быстрое биение его сердца.

– Теперь, – сказала она. – Поцелуй меня тоже.

Он заколебался.

– Ты уверена?

Она кивнула.

– Да. Да,– сказала она. -Видит Бог, мы не были в состоянии сделать все, что на нас навалилось за последнее время, но каждый раз, когда я тебя целую, каждый раз, когда ты прикасаешься ко мне, для меня– это победа. Себастьян – он сделал это потому… потому что не знает разницы между любовью и обладанием. Между тем, чтобы дарить себя и брать силой. И он думал, что если возьмет меня насильно, то получит меня, я буду принадлежать ему. И для него это – любовь, потому что он не знает ничего другого. Но когда я прикасаюсь к тебе, я делаю это по своему собственному желанию, и в этом вся разница. Себастьян этого не изменит и не отнимет у меня. Он не сможет, – ухватившись рукой за спинку дивана, Клэри наклонилась к Джейсу и поцеловала его легким касанием губ.