Текст книги "Умереть в любой день после вторника"

Автор книги: Картер Браун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)

Обхватив меня руками за шею, она горячо поцеловала меня в губы. Это было так внезапно, что я оказался захваченным врасплох. Потребовалось целых полсекунды, чтобы я ответил на поцелуй. Мы стояли, заключив друг друга в объятия, довольно долго, пока Беверли наконец не высвободилась.

– Это вовсе не предложение с моей стороны, – взволнованно произнесла она. – Просто выражение чувства благодарности, понимаете?

Я кивнул.

– Я понимаю. Но даже простое выражение признательности иногда много значит, если исходит от такой натурально рыжей, как вы.

Она вспыхнула.

– Почему бы вам не убраться отсюда, черт возьми?

– Вы твердите об этом с тех пор, как только я появился, – ответил я с грустью. – Я всегда иду навстречу пожеланиям женщины и поэтому исчезаю.

* * *

Встреча с Хагиллом намечалась на одиннадцать часов вечера, а когда я вернулся к своей машине, было всего десять минут десятого. Но я был абсолютно уверен: Хагилл выслушает меня в любое время. Проезжая через Брентвуд, я в мыслях вернулся к любимой теме к женщинам. Беверли, с которой я только что расстался, ожила в моей памяти. Затем я подумал об этой лапочке – молодой актрисуле Джеки Слейтер, использовавшей мою берлогу как укрытие от убийцы. И тут вспомнилась Линда Гейлен. Сэм Сорел, должно быть, скрывал в себе мощный дар, решил я. Это же надо суметь жениться на трех таких разных женщинах. Линда – брюнетка, воплощение очарования и женственности. Беверли – рыжая, умная и энергичная. Джеки серебристая блондинка, глупышка с соблазнительными формами. И не надо забывать о четвертой женщине, сердито подсказала мне память. Правда, он еще не женился на ней, но можно поклясться, что она была для него больше чем женой все последние два года – Соня Майер, внешне холодная блондинка, единственная из всех, кто заставил меня потерять голову с самого первого взгляда. Эта девушка настолько сходила с ума по Сорелу, что была готова даже спать со мной, если это как-то могло помочь ему.

Так почему бы тебе, Холман, не стать комиком с синдромом клаустрофобии? – задал я себе риторический вопрос. Тогда и ты бы пользовался колоссальным успехом у женщин. Но дело было в другом: я не знаю никаких смешных шуток, более того, иногда я вообще сомневаюсь в своем здравом уме.

Я поставил машину перед домом, прошел по подъездной дорожке к парадной двери и позвонил. Прошло не более двух секунд, и дверь распахнулась. Какой-то парень, которого я никогда раньше не видел, стоял на пороге, очень внимательно рассматривая меня. Лет ему было под тридцать; внешность ничем не примечательная: среднего роста, несколько худощав. Каштановые волосы разделены аккуратным пробором. Но я обратил внимание на некоторые странности его поведения: он держал правую руку в кармане пиджака, а его холодные темные глаза пристально наблюдали за мной из-под прикрытых век.

– Вам что-нибудь нужно? – Голос молодого человека был мягкий и несколько пришепетывающий.

– Повидать мистера Хагилла, – ответил я. – Моя фамилия Холман.

– Если вы Холман, то вы пришли рано, – возразил он. – Холману назначено на одиннадцать часов вечера. Поэтому, если вы Холман, приходите в назначенное время. А если вы не Холман, приходите когда хотите, и я раскрою вам череп – просто ради смеха!

Откуда-то из-за его спины раздалось вежливое контральто:

– В чем дело, Эдди?

– Ничего особенного, мисс Майер, – откликнулся страж, ни на секунду не выпуская меня из поля зрения. – Явился какой-то тип – Холман, так он утверждает, – но его не ждут раньше одиннадцати.

Лицо Сони показалось за его правым плечом.

– Все в порядке, – сказала она. – Это мистер Холман, и я хочу поговорить с ним.

Эдди поджал губы, всем своим видом выражая неодобрение; затем он пожал плечами и отступил в сторону. Я шагнул и тут же замер, ощутив, как дуло пистолета уперлось мне в спину. Свободной рукой он ловко обыскал меня и вытащил мой тридцать восьмой из кобуры.

– Получите назад, когда будете уходить, дружище, прошипел он. – Мистеру Хагиллу не понравилось бы, если бы я впустил вас в его дом с оружием.

Ничего не попишешь, и я пошел за Соней в загроможденную мебелью гостиную. Когда мы вошли туда, Соня тщательно прикрыла за собой дверь и улыбнулась.

– Эдди не очень-то доверчив!

– А чья это идея насчет Эдди? – неприязненно осведомился я.

– Роджера. Он сказал, что вы, возможно, заняты поисками убийцы Линды Гейлен. Это, конечно, прекрасно, но кто-то должен остановить и того, кто вынашивает мысль об убийстве Сэма.

Я был занят тем, что пытался справиться с волнением, охватывавшим меня всякий раз при виде Сони. Она была восхитительна в своем черном платье без рукавов с опасным треугольным вырезом, который доходил до выемки между грудями. На черном фоне резко выделялась горизонтальная серебряная полоса вокруг ее бедер. Крошечный медный колокольчик находился на своем привычном месте, свисая с мочки уха, и я с тоской прикинул, позвонит ли он когда-нибудь только для меня?

– Рик? – Ее серо-зеленые глаза смеялись. – Вы слышали, что я только что сказала?

– Конечно, – промямлил я. И тут мне пришлось откашляться, чтобы обрести способность говорить. – Вы сказали, что Эдди – это идея Хагилла.

Она улыбнулась.

– Нельзя же быть одновременно в разных местах, Рик.

– Остается надеяться, что то же самое относится и к Эдди, – подхватил я. – А где Сэм?

– В своей комнате, смотрит телевизор. Они повторяют специальную программу Терри Крейна, которую он подготовил в прошлом году. У Сэма там пятиминутное выступление в самом конце, и он – так же, как все эти люди в шоу-бизнесе – не может отказаться от удовольствия поглазеть на себя.

– А Хагилл?

– Недавно ушел куда-то. Не знаю куда. Сказал, что скоро вернется. Можно предложить вам выпить, Рик?

– Виски со льдом, благодарю вас.

Она лавировала между мебелью, прокладывая себе путь к бару в дальнем конце комнаты. Я рассматривал картину, которая висела на стене напротив, и пришел к выводу, что художник был не в своем уме, когда писал ее. Одно из двух: или автор спятил, или вызывает недоумение, как это я до сих пор не слышал о двухголовом сорокопуте с веерообразным хвостом?

Интересно все же, почему у Хагилла, человека с большими деньгами, возникают такие странные идеи, куда их потратить. Обстановка этой комнаты никому не сделала бы чести. На мебель было страшно смотреть – она даже не была дорогой! Богачи, у которых нет вкуса, – и те не покупают себе подобный хлам, если они хоть немного заботятся о своей репутации.

А если Хагилл и не заботился о ней? Может, ему это и не было нужно?

– Рик, идите сюда и располагайтесь, – пригласила Соня. – Здесь, на кушетке, вам будет очень удобно.

К тому времени, когда я преодолел разделявшее нас пространство, она уже сидела на кушетке, с краю. Я с сомнением покосился на четыре тщедушные ножки, и она прыснула со смеху.

Я осторожно уселся, и Соня вручила мне стакан с виски.

– Вы давно знаете Хагилла, – сказал я, – и, наверное, считаете его хорошим другом.

– Очень хорошим. – Она кивнула.

– Человеком, на которого можно положиться в беде?

– Да, я так думаю, – без колебаний ответила она.

– Партнер всех возможных компаний – определенно полезный человек, – согласился я. – Вы хотите снимать кинофильм – и он тут как тут в «Уоллес продакшн». У вас проблемы с пластмассой, и он готов оказать услуги с помощью «Рейнор пластике». Вы хотите знать подноготную частной жизни бывших жен Сэма Сорела, и он действует через посредство Детективного агентства Трашмена!

Соня сидела очень тихо. Я сделал несколько глотков, наблюдая за ее лицом, которое превратилось в застывшую маску.

– Возможно, у вас была серьезная причина? – спросил я спустя некоторое время.

– Сэм был уже почти на самом дне, когда попросил меня стать его личным импресарио. Он немного психовал тогда. Бывали моменты, когда нам ничего не оставалось, как только сидеть и разговаривать. – На ее губах возникла улыбка, навеянная воспоминаниями. – Я больше слушала, а он говорил. Тысячу раз я выслушала все эти истории о его трех браках и не возражала против этого, потому что для него это была своего рода эмоциональная терапия. Но в результате эти три женщины как-то стали очень реальными для меня. Я знала о них так много: как они выглядели, как одевались, разговаривали. Даже их мысли перестали быть для меня чужими. Когда Сэм снова стал знаменитостью, пришло время и волноваться из-за них. Он ведь все еще как ребенок, конечно, в эмоциональном смысле. Если же они начнут донимать его, то я знала, – что он снова может сорваться.

Она медленно покачала головой, и маленький медный колокольчик звякнул, как знак надежды для Холмана. Так я полагал.

– Я понимала, что нам нужны некие козыри, чтобы удерживать их там, где они есть, и не подпускать к Сэму. Я знала, что Роджер является одним из партнеров в Детективном агентстве, поэтому и попросила его добыть конфиденциальный отчет об этих трех особах, особенно об их личной жизни. Идея заключалась в том, чтобы передать его Сэму в том случае, если какая-нибудь из них начнет приставать к нему: он уже будет вооружен правдой. Но когда я увидела этот отчет, я поняла, что Сэм не поверит ему, просто не захочет. Но все равно – ведь он же должен быть осведомлен.

– Это вы звонили ему по телефону, подражая голосам его бывших жен?

Она кивнула.

– Это было не трудно. Он годами не разговаривал с ними, и если голос звучал как-то странно, всегда можно было приписать это плохой связи. Я не особенно горжусь своим поступком, Рик. Но ведь это было в его интересах.

– Если бы вы не вмешались, он бы не встретился с Линдой, не влюбился бы в нее снова, и она, возможно, осталась жива.

– Я тоже подумала об этом, – глухо призналась она.

– Есть еще кое-что, – добавил я, сообщив ей о том, как Хагилл использовал этот отчет, развернув на его основе кампанию обольщения. И в двух случаях преуспел. Я представил ей все доказательства, до мельчайших подробностей, включая его угрозы Беверли Квиллен, в случае, если та пойдет против него. Когда я закончил, у Сони был такой вид, словно ее сразили бейсбольной битой.

– Я понимаю, что это похоже на истину, – промолвила она своим нежным контральто, но в ее тоне уже не было прежнего самообладания. – Просто мне нужно время, чтобы переварить это.

Дверь открылась, и в комнату вошел Сэм Сорел в своем старом, выцветшем халате, накинутом поверх пижамы. У него был измученный вид.

– Соня? – Его блуждающий взгляд наконец остановился на кушетке. – Вот ты где! – Он медленно направился к нам. – Привет, Рик! Когда вы намерены избавить меня от этого проклятого лейтенанта?

– Надеюсь, очень скоро, – уверил я его.

– У меня с ним был еще один разговор сегодня. – Остановившись перед нами, Сэм взъерошил шевелюру. – Он задавал все те же проклятые вопросы – одно и то же, одно и то же, снова и снова, я чуть не завопил.

– Как прошел повтор программы Терри Крейна? – спросила Соня.

– Паршиво. – Он усмехнулся. – Но я был великолепен! – Он зевнул. – Боже, я совсем разбит! Ты не знаешь, где нембутал, милая?

– В маленьком чемоданчике на твоем комоде, – мгновенно отозвалась Соня. – Только не глотай лекарство как леденцы. Двух таблеток вполне достаточно.

– Ладно, ладно! – Он кивнул. – Избавьте меня от этого лейтенанта, Рик, и тогда я смогу расслабиться. Вас и Эдди, который следит за домом, мне вполне достаточно, чтобы знать, что меня не убьют в собственной постели.

– Безусловно, Сэм, – подтвердил я. – Признайтесь только мне кое в чем. Вы трижды вступали в брак С тремя женщинами, и все они были чертовски привлекательны. А теперь у вас есть Соня, которая, быть может, еще более привлекательна, чем все те трое, вместе взятые. Вы уже не молоды, Сэм. Вы некрасивы, и нервы у вас никуда не годятся, и я могу предположить, что в интимном смысле у вас куда меньше сексапильности, чем у жирафа. Так как же, черт побери, вы этого добиваетесь?

Его морщинистая кожа натянулась на лице, он стиснул зубы. Заглянув в его печальные темно-карие глаза, – я увидел в них отчаяние, которого он не мог скрыть.

– Вы мерзкий сукин сын! – Он едва не задохнулся от бешенства. – Я надеюсь, что вы кончите жизнь в сточной канаве! Где вам самое место! – Он резко повернулся и вышел из комнаты, отшвырнув с дороги пару стульев.

– Что я такого сказал? – апеллировал я к Соне, едва за ним захлопнулась дверь.

– Это не ваша вина, Рик. – Но в тоне ее голоса читалось иное. – Это было, скажем так, не совсем удачное замечание. Я думаю, мне следует пойти и посидеть с ним немного, пока он не уснет.

Я наблюдал, как двигалась и переливалась нижняя часть ее юбки, испещренная серебристыми полосками, размышляя о том, уж не собирается ли она снова играть роль матери? Дверь закрылась за ней, а я, выждав пару минут, подошел к телефону. Телефон Марко значился в справочнике, и я тут же набрал этот номер. Трубку взяла Андреа. Судя по голосу, настроение у нее было подавленное.

– Говорит Рик Холман, – сказал я. – Я хочу, чтобы вы и ваш брат приехали в Брентвуд. Приезжайте до одиннадцати часов.

– Зачем?

– Я считаю, что вы оба имеете право знать, кто убил Линду Гейлен.

– Я знаю, кто убил ее! – грубо оборвала она меня. – Этот ублюдок Сорел!

– Может быть, да, а может быть, и нет. Если хотите знать точно, приезжайте в Брентвуд до одиннадцати часов. – Ладно, – бросила она с раздражением. – Адрес?

Я продиктовал ей адрес и повесил трубку. Когда я направился к бару, чтобы налить себе виски, мне показалось, что стены вокруг меня ожили. На них сидели стервятники, подстерегая добычу.

Глава 10

Прошло около получаса, и Хагилл уверенным шагом вошел в комнату, не скрывая самодовольной усмешки под колючими усиками. Он пересек комнату и, подойдя к бару, демонстративно посмотрел на часы.

– Вы пришли на тридцать минут раньше, чем следовало, Холман, – отрывисто произнес он. – Но это не важно. Наша встреча не займет много времени. Речь идет о простом выборе.

– Как вам удалось обработать Харва Грэма, администратора в той гостинице? – с ленивым видом спросил я.

Мой вопрос несколько озадачил его, он пожал плечами.

– Я позвонил ему и предупредил, что если он или Джеки расскажут вам обо мне, то я не только позабочусь о его увольнении, но и – черт побери! – добьюсь, чтобы его занесли в черный список навсегда. Думаю, моя угроза подействовала.

– Несомненно, – согласился я. – Но когда я сказал Джеки, что это вы убили Линду Гейлен и что следующая на очереди – она, Джеки перестала бояться ваших угроз; она стала бояться за свою собственную жизнь.

Он коротко рассмеялся.

– Должен признать, что временами у вас бывают проблески, Холман. Однако, – его лицо снова приняло жесткое выражение, – я думаю, нам следует перейти к основной цели нашей встречи.

– Например, чего вы потребуете от меня за то, что не станете передавать полиции отчет оперативника из агентства Трашмена?

– Точно!

Он неторопливо смешивал себе коктейль. Я закурил сигарету, желая заполнить паузу, необходимую мне, как полагал Хагилл, чтобы вспотеть от страха. Я же размышлял о другом: была ли его мамаша настоящим чудовищем или просто истеричкой.

– Эдди! – резко окликнул он.

Я спокойно изучал его, пытаясь решить, доставляет ли ему удовольствие эта психологическая игра. Одно несомненно: чтобы так играть на нервах, требуется немалое самообладание.

Худой тип с пистолетом возник у двери, словно по мановению волшебной палочки. Он кивнул своему хозяину, устремив на меня нетерпеливый взгляд.

– Найдите Соню, Эдди. – Хагилл мило улыбнулся. – Посторожите ее. Мистер Холман и я не желаем, чтобы нас неожиданно кокнули. Не так ли, Рик?

– Говорите за себя, – парировал я. – Итак, какова же цена? Не забудьте, я не так богат, как вы, и терять мне особенно нечего.

Эдди беззвучно испарился, а Хагилл все еще допивал свой коктейль.

– Я хочу, чтобы вы помогли полиции осудить убийцу Линды Гейлен, – наконец произнес он.

– И кто же убийца? – полюбопытствовал я.

– Сорел, кто же еще? Это ведь совсем просто, Холман. Все, что от вас требуется, – это сделать соответствующее заявление и рассказать. Во-первых, как вы собирались повидаться с ней вчера вечером, чтобы довести до конца расследование в связи с угрожающими письмами, которые получал Сорел. Затем, когда вы поставили машину у ее дома, вы заметили Сэма, который выскользнул из служебного входа, подбежал к своей машине и укатил.

– Сантана не преминет задать один очень трудный вопрос, – возразил я. – Например, он поинтересуется, почему я не сказал ему об этом вчера вечером?

– На этот трудный вопрос имеется очень простой ответ, – отрезал Хагилл. – Сорел является вашим клиентом, и вам пришлось бы проявить нелояльность по отношению к нему. Вы некоторое время боролись со своей совестью, но решили наконец поступить как и подобает каждому честному и добропорядочному гражданину. Лейтенант может даже наградить вас медалью.

– Я думаю, вы никогда не добьетесь Сони, пока Сэм находится рядом с ней, – походя заметил я.

Его лицо потемнело.

– Оставим Соню в покое. Я жду вашего ответа, Холман.

– Я знаю о том конфиденциальном отчете, который вы добыли для Сони, используя агентство Трашмена, сообщил я. – И о том, как вы ухитрились познакомиться с Джеки Слейтер и Беверли Квиллен и в конце концов соблазнить их, мне тоже известно. Вы не справились с Линдой Гейлен из-за ее особых отношений с Андреа Марко. Наверное, вы не умеете проигрывать. Поэтому вы и убили ее – в порыве ярости, потерпев крах.

– Это такой вздор, что и обсуждать-то его нечего! свирепо огрызнулся он.

– Вы – наихудший образчик дамского угодника, Хагилл, – усмехнулся я. – Из тех, кто всегда охотится за чужими женщинами. Впрочем, я готов заключить с вами сделку. Уничтожьте отчет оперативника из агентства Трашмена, а я буду помалкивать относительно подробностей вашей личной жизни.

– Вы, должно быть, шутите!

– Ладно. – Я спокойно пожал плечами.

– Тогда я шепну кое-кому словечко относительно вас и расскажу о том, как вы ухлестывали за бывшими женами Сорела. Вам известно, что у меня в этом городе имеются некоторые связи. К тому времени, когда над вами закончат смеяться, вам могут предложить сняться в фильме. Из такого материала может получиться отличный сценарий для комедии!

Побагровев до корней волос, он свирепо уставился на меня. Атмосфера в комнате накалилась, но тут раздался отрывистый стук в дверь, и мы оба, повернув головы, увидели в дверном проеме верного стража Эдди.

– В чем дело? – недовольно осведомился Хагилл.

– У входа топчется какой-то парень с девушкой, сообщил Эдди. – Фамилия его Марко. Они утверждают, что Холман позвонил им и велел приехать сюда.

– Это правда? – Хагилл кипел от негодования.

– Конечно. – Я кивнул. – Полагаю, что они имеют полное право присутствовать здесь, когда я припру к стенке настоящего убийцу Линды Гейлен!

– Вы все еще считаете, что это я?!

Я показал ему в злорадной ухмылке тридцать два зуба.

– А вы боитесь узнать правду?

Он одним глотком покончил с виски и поставил стакан на стойку бара. Взгляд его отвердел, он весь напрягся.

– Пригласите их, Эдди.

– Слушаюсь, мистер Хагилл.

– И оставайтесь за дверью, Эдди. Вы мне можете скоро понадобиться.

– Хорошо, мистер Хагилл. А как насчет мисс Майер?

– Забудьте о ней! – раздраженно отозвался Хагилл. – Делайте, как я сказал.

Прежде чем уйти из комнаты, охранник одарил меня ухмылкой, которая, если вспомнить о том, что кобура моя была пуста, не доставила мне никакой радости.

Я снова взглянул на Хагилла.

– Как я догадываюсь, обсуждение нашей сделки придется отложить на некоторое время?

– Возможно, навсегда, – задумчиво проговорил он. – Я обычно стараюсь сделать все, поставив человека в такое положение, чтобы он просто не мог со мной спорить. Но я начинаю понимать, что, по-видимому, свалял дурака, сделав для вас исключение.

Дверь снова распахнулась, и в гостиную вошла Андреа Марко в сопровождении своего брата. Ее белокурые волосы спускались ниже плеч, а глаза скрывались за большими темными очками. Она была в черном очень коротком платье-рубашке из крепа, не доходившем и до середины бедер, в черных кружевных чулках и черных же туфельках на низком каблуке с большими серебряными пряжками. У нее был жутковатый вид, но в этой жутковатости одновременно было нечто очень эротичное. Одежда Фрэнка состояла из потертого спортивного пиджака, водолазки и грязных брюк, у которых был такой вид, словно хозяин спал в них всю последнюю неделю. Оба неуклюже топтались на месте, пока Эдди тихо не прикрыл за собой дверь.

– Андреа Марко и ее брат Фрэнк, – сообщил я Хагиллу.

– Это тот тип, который какое-то время надоедал Линде в магазине, – пояснила Андреа голосом, лишенным всякого выражения. – Я узнала его.

– Он также и тот тип, который получил копию отчета о бывших трех женах Сорела и их личной жизни, – добавил я. – Соня Майер просила его добыть для нее эти сведения. Она боялась, что кто-то из троих может запустить в Сэма свои коготки теперь, когда он снова добился признания. Но мистер Хагилл использовал эту копию в своих целях. Он, видите ли, немного с вывертами: обольщает чужих жен и даже бывших чужих жен.

– Мне наплевать на это!

– резко возразила Андреа. – Мы здесь только потому, что вы сказали, будто можете показать убийцу Линды. Я-то знаю, что это Сорел убил ее, и мне хотелось бы посмотреть, как вы докажете обратное!

– И я намерен это сделать, – твердо сказал я. – Когда Соня Майер получила этот отчет, она поняла: показывать его Сэму – напрасный труд; он бы просто ему не поверил. Поэтому Соня сама звонила ему по телефону, имитируя бывших жен. Потому-то Сэм и ворвался в комнату Линды несколько месяцев назад.

Андреа зевнула со скукой.

– Вы надоели мне, Холман.

– Сестренка. – Пронзительный голос Фрэнка звучал примирительно. – Я считаю справедливым выслушать мистера Холмана.

– Истинная трагедия смерти Линды, – продолжал я, стараясь сохранять спокойствие, – в том, что она явилась следствием целой цепочки добрых намерений.

– Что, черт побери, это должно означать? – сердито спросила Андреа.

– Соня Майер, получив отчет из агентства Трашмена, тотчас же взялась за телефон, надеясь защитить Сэма, как она считала, от хищнических инстинктов его бывших жен. Если бы она этого не сделала, Сэм, вероятно, никогда бы не встретился с Линдой. И они не влюбились бы друг в друга заново.

– Это грязная ложь! – Андреа вызывающе выпятила губы.

– Фрэнк, – обратился я к брату Андреа, – ты ведь знаешь, что это правда, верно?

Тревожный огонек вспыхнул в глубине его водянистых голубых глазах, когда он трогал пальцами свою вздувшуюся губу.

– Я… – Его голос внезапно оборвался. – Собственно… не вполне уверен, мистер Холман.

– Однако сегодня днем ты был вполне уверен. – Я пожал плечами. – Во всяком случае, Сантана проверил это, и этот факт подтверждается датами и местами встреч Сэма и Линды. – Тут я несколько вольно обошелся с истиной, но счел свою ложь допустимой. Маловероятно, что кто-либо из присутствующих захочет позвонить Сантане и попросить его подтвердить или опровергнуть мои слова. – И тогда, – я перевел взгляд на Андреа, – вы столкнулись с серьезной проблемой: как воспрепятствовать тому, чтобы Линда бросила вас и вернулась к Сэму. Вы перевезли ее в свою квартиру под тем предлогом, что она будет лучше защищена здесь от Сэма, ибо ваш брат живет напротив, через площадку. Но в действительности вам хотелось, чтобы Линда находилась под присмотром Фрэнка в ваше отсутствие. Затем, с самыми лучшими намерениями, вы взялись за уничтожение быстро развивающейся близости между этой парой.

– И как же именно я это проделала? – язвительно осведомилась она.

– Вы начали посылать Сэму угрожающие письма, – сказал я. – Логично было предположить, что эти письма исходят от одной из его бывших жен. И в конечном счете, полагали вы, он заподозрит Линду как их возможного автора. Я думаю, что в ваши намерения входило посылать такие письма до тех пор, пока у Сэма не останется и тени сомнения относительно их авторства. Только убийство Линды перечеркнуло ваши планы.

Андреа сорвала с себя темные очки. Ее голубые глаза горели ненавистью.

– Если вы пытаетесь доказать, что это я убила Линду, то вы совсем спятили! Лейтенант Сантана проверил мое алиби. Множество людей подтвердили, что я действительно была на этой первой демонстрации моделей и весь вечер не выходила из помещения. С восьми часов и до пятнадцати минут одиннадцатого!

– Я просто рассуждал о добрых намерениях, – неторопливо заметил я. – Ваши письма так взбудоражили Сэма, что он нанял меня. Соня Майер не хотела этого, но ничего не могла поделать. Она предупредила нашего друга мистера Хагилла относительно меня. Меньше всего ей хотелось, чтобы я узнал о том самом конфиденциальном отчете и рассказал о нем Сэму. Я зашел к вам в магазин и поговорил с вами обеими, и отношения между вами еще более обострились. До того момента Линда боялась порвать с вами и вернуться к Сэму. Но ближе к вечеру она решилась; она позвонила Сэму и затем позвонила мне. Я думаю, тогда она уже догадалась, кто писал эти письма с угрозами, и собиралась рассказать это мне.

– Чушь! – злобно прошипела Андреа.

– Вам страшно не хотелось идти на эту демонстрацию моделей, но вы не могли ее избежать, – продолжал я. – Поэтому вы и предупредили Фрэнка, велев пристально наблюдать за вашей квартирой на тот случай, если объявится Сэм.

– Холман! – тонким голосом воззвал ко мне Хагилл. – Вы говорите как заводной, и я думаю, мы уже достаточно вас наслушались. Позвольте мне задать вам всего один вопрос: кто же все-таки, черт возьми, убил Линду Гейлен?

– Невидимка, – ответил я. – Парень, который находился там все время, но никто и не подумал о нем позже.

Хагилл на мгновение прикрыл глаза.

– Вы хотите сказать – Сорел?

Я покосился на Андреа и встретил ее настороженный взгляд.

– Все, кто побывал вчера вечером в кабинете администратора клуба, включая самого лейтенанта, были убеждены, что Сэм лжет. Однако выяснилось: все его слова – правда. Некто, а именно – Соня Майер, действительно имитировала по телефону голоса его бывших жен. Правда и то, что он снова влюбился в Линду и она собиралась вернуться к нему. Он не навещал Беверли Квиллен и не виделся с ней. Она лишь солгала по настоянию мистера Хагилла, который угрожал ей, и она не осмелилась пойти против него. Единственный человек, который выйдет из всего этого незапятнанным, подобно Джорджу Вашингтону, – это Сэм Сорел.

– Вы все еще пытаетесь защитить своего клиента, презрительно усмехнулась Андреа., – Фрэнк остановил его и не пустил в квартиру. Сэм ушел, помните? – спросил я Андреа.

– Ну конечно! И затем он обошел вокруг дома и проник внутрь через служебные помещения! – фыркнула она.

– Сэм откровенно рассказал обо всем, но никто не прислушался к его словам, – продолжал я. – Фрэнк остановил его на площадке и сказал, что не пустит в квартиру. Затем – и тут я повторяю то, что говорил Сэм, – они поспорили какое-то время, пока ваш брат не показал ему нож. Сэм испугался, что Фрэнк пустит его в ход, и ушел.

– Вы что же, хотите сказать, что это Фрэнк убил Линду? – Она истерически засмеялась. – Ну, вы даете! Помрешь со смеху!

– Этот невидимка, – холодно промолвил я, – стоял там с ножом в руке, но никто не прислушался к словам Сорела. Ведь все уже были уверены, что он и есть убийца.

– Мистер Холман, – неожиданно вмешался Фрэнк, у него дергалось лицо от волнения. – Зачем бы мне убивать Линду?

– Из отчаяния, я полагаю. – В этот момент я почти пожалел его. – После того как Линда вошла в жизнь Андреа, между тобой и твоей сестрой уже не было прежних отношений. Я думаю, ты надеялся в глубине души, что Линда однажды просто исчезнет, и все станет как прежде. Но тут объявился Сэм Сорел. И Андреа продолжала твердить, что она полагается на тебя, рассчитывает, что ты не допустишь сближения Линды и Сэма. Возможно, для тебя это был переломный момент, когда вчера вечером перед тобой возник Сэм. Тогда ты остановил его, но сумел ли бы ты остановить его снова? Ты знал, что это твоя сестра писала те письма с угрозами убить Сэма, и, возможно, если бы ситуация ухудшилась, она бы осуществила свою угрозу.

Я улыбнулся Фрэнку, не скрывая своего сочувствия к нему.

– По отношению к тебе все складывалось несправедливо, не так ли, Фрэнк? Необходимо было срочно что-то предпринять, чтобы воспрепятствовать пагубному повороту событий: или Линда упорхнет к Сорелу, улучив момент, и ты не сможешь остановить ее, или – того хуже, Андреа вынуждена будет привести в исполнение свои угрозы и убить Сорела. В любом случае ты бы потерял свою сестру навсегда. Так кто же виноват?

– Это она во всем виновата! – Слезы медленно потекли по его пухлым щечкам. – Не могу передать вам, какие муки я перенес из-за этой шлюхи! И все это вдруг предстало передо мной вчера вечером – после того, как я прогнал Сорела. У меня был только один выход, мистер Холман. Я должен был убить Линду, чтобы спасти Андреа! – Все его тело сотрясала мелкая дрожь. – Я так рад, что вы меня понимаете, мистер Холман. Это стало для меня навязчивой идеей.

Он умолк, прижав ко рту ладонь.

– Самое ужасное – это то, – возобновил он свой монолог после довольно продолжительной паузы, – что начав, я не могу остановиться! После того как я ударил ее второй раз, я уже понимал, что она мертва. Но я так ненавидел ее за все, что она сделала с Андреа и со мной, что продолжал наносить удары – еще раз, и еще раз! – Его голос оборвался рыданием. – И еще раз!

Андреа, размахнувшись, ударила его по губам и продолжала бить, пока он не упал на колени, пытаясь обхватить ее ноги. В ответ она остервенело пнула его в живот. Фрэнк растянулся на полу и лежал вверх лицом, заливаясь слезами. Затем он медленно свернулся клубком у ее ног. Она подняла глаза, и я вздрогнул, ощутив, что ненависть, сверкающая в ее глазах, направлена не на брата, а на меня.

– И все-таки во всем виноват Сорел! – вскричала она. – Если бы он не пытался отобрать у меня Линду, этого никогда бы не произошло!

– Полностью согласен, – сказал Хагилл самодовольным тоном.

– Что? – Я вытаращил на него глаза.

– Сорел морально ответственен за то, что произошло, и он – единственный, кто должен понести наказание. – Пока он говорил, взгляд его был прикован к Андреа. – И я считаю: все, что мы здесь услышали, не имеет никакого значения. Я уверен – нам удастся убедить вашего брата в том, что он всего лишь стал жертвой необузданного воображения мисс Марко.

Слабый проблеск надежды, мелькнувший в ее глазах, потух.

– Я не сомневаюсь в том, что нам бы удалось убедить моего брата, мистер Хагилл, но вряд ли мы сумеем убедить Холмана.

– Я думаю, вы спокойно можете предоставить мне решить эту проблему, – живо отозвался он.