Текст книги "ГУЛЯЙ, ВЕДЬМА"

Автор книги: Картер Браун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц)

3

Частную клинику в Коннектикуте окружал лес. Территория большого двухэтажного здания была огорожена высоким забором. Я сидел в кабинете доктора Фрезера с весьма озабоченным видом. На нем не было ни белого халата, ни темных очков. Он мало походил на психиатра в своем дорогом костюме, да и пострижен был не хуже меня.

– Чем могу быть полезен, мистер Бойд? – спросил вежливо доктор.

– Видите ли, – замялся я, – дело касается моих друзей… И я выдал ему историю о бывшем актере, перенесшем в жизнь сценическое действо. Будто у него возникла навязчивая идея, он считает себя Гамлетом, а свою жену – матерью-королевой, решившей его отравить.

Лицо Фрезера оставалось беспристрастным. Тогда я добавил, что пока муж не слишком опасен, но состояние день ото дня ухудшается, чем и поделилась со мной его жена, как со старым другом семьи.

– Чего вы хотите от меня? – осторожно спросил Фрезер.

– Вы не могли бы посмотреть его, доктор? Если необходимо, пусть он останется здесь на некоторое время, под наблюдением специалистов. Его жена, поймите, находится в постоянной тревоге, а это тоже может кончиться нервным срывом, либо еще чем похуже.

– Хорошо, я посмотрю вашего друга, мистер Бойд. Когда вам удобней приехать?

– В любое время. Чем быстрее, тем лучше.

– Завтра в одиннадцать вас устроит?

– Отлично.

– Договорились, – он вежливо кивнул.

Когда я вышел из клиники, что-то меня тревожило. И только включив мотор, я сообразил, в чем причина моего беспокойства – в лечебнице стояла абсолютная, неестественная тишина. Что же они делают с пациентами, добиваясь подобного порядка?

Около трех часов вернувшись в контору, я обнаружил в кабинете Адель Блейр в великом раздражении.

– Я жду вас уже час, – заявила она. – Где вы пропадали? На ней было другое платье – темно-вишневое, с пуговицами сверху донизу.

– Ездил в Коннектикут.

– Зачем? И это идиотское пари вчера!

– Я беседовал с доктором Фрезером. У него частная психиатрическая лечебница в Коннектикуте.

– Вот как? – в ее глазах появилось любопытство.

– Мы договорились, он примет нас завтра в одиннадцать. Женщина перевела дыхание.

– Вы уверены, Дании, что все пройдет без шума?

– Поговорим об этом, но сперва выпишите чек, – предложил я.

Она открыла сумочку и протянула мне новый чек взамен уничтоженного Конфуцием. Для сохранности я убрал его в сейф.

– Доктор Фрезер, – сказал я, – внушает доверие. – Уверен, все будет тихо.

– Что вы ему сказали?

. – Вы – мои давнишние друзья, Николас, бывший актер, вообразил себя Гамлетом, а вас – матерью-отравительницей, ситуация в любой момент может выйти из-под контроля.

– Теперь мне понятно ваше вчерашнее поведение. Что же будет дальше, после… – она замялась – представления?

– Это уж зависит от Фрезера, – усмехнулся я, – и от мастерства вашего мужа.

– Хорошо, – кивнула она. – Значит, вы заедете за нами в девять тридцать?

– Именно так. И не забудьте, что в кабинете Фрезера вам надлежит выглядеть несчастной, страдающей супругой.

– Если вы помните, я – актриса! – парировала Адель. – Вы полагаете, его сразу оставят в клинике насовсем?

– Сомневаюсь. Но ваш муж окажется под наблюдением, для начала неплохо. И на первое время я оплачу содержание Никки в лечебнице. Пожалуй, это даже лучше, чем немедленное признание Николаса сумасшедшим.

– Время покажет, – заметила миссис Блейр. – Надеюсь, вы понимаете, что я расплачусь с вами полностью лишь после того, как буду уверена в благополучном исходе дела?

– Конечно, – я усмехнулся. – И скажите Никки-бою, что нашли доктора по телефонному справочнику.

– Вы хотите что-то добавить? – посмотрела она выжидающе.

– Поцелуйте за меня Аубрея, – улыбнулся я. – Как вы думаете, этот терьер не перебежит на сторону папаши?

В следующее мгновение она залепила мне пощечину. Кольцо с бриллиантом впилось в щеку.

Я поднялся и за пуговицу роскошного платья притянул ее к себе, затем обхватил за плечи и прижался губами к губам. Ее тело обмякло и некоторое время было послушным, но потом напряглось. Она начала молотить кулаками по моей груди. А я тем временем позволил своим рукам соскользнуть на ее талию и затем на округлые бедра. Она отшатнулась.

– Вы… Вы… – задыхалась Адель от негодования.

– Когда занимаешься грязными делишками, невольно общаешься с такими же людишками, – сказал я спокойно. – Я грязный человек, миссис. – И дважды ударил ее по лицу.

Она уставилась на меня с открытым ртом, словно не могла поверить, а через секунду ринулась отомстить, размахивая руками. Я бесцеремонно оттолкнул ее.

– Возможно, раньше вы не боялись мужчин, дорогая.

– Я… я…

– Вы хотите сказать, что будете ждать меня завтра, в девять тридцать!

– Я убью вас! – прошипела она.

Мадам вылетела из кабинета, хлопнув дверью. Впрочем, я умер бы от удивления, поступи она иначе. Такой характер по мне. Я сам грубиян и знаю это, но я привлекательный грубиян.

Десятью минутами позже дверь без стука отворилась, как и накануне, будто переключили программу телевидения. Но на этот раз вошли двое – Конфуций и, вероятно, его помощник.

Конфуций аккуратно закрыл дверь и посмотрел на меня.

– Вы что-нибудь здесь забыли? – удивился я.

– Ты не извлек урока из первой встречи, Бойд, – спокойно ответил он. – Придется сломать тебе шею.

Я взглянул на его сообщника. Весил он не менее 350 фунтов, этакая глыба с гладкими, зализанными назад, волосами.

Вынув сигару из верхнего кармана, он откусил кончик и выплюнул к моим ногам. Его голубые глаза обдавали холодом, а вообще этот тип был похож на бульдозер – клубы дыма он пускал мне в глаза.

– Херби, – кивнул толстяк в сторону Конфуция. – Он защищает мои интересы.

– Херби? – я с интересом оглядел Конфуция. – Неужели мать назвала его так! Восхитительная картинка из детства представляется мне. Буквально слышу слова его мамочки: "Херби, сынок, не обижай маленькую девочку, ее крики разбудят всю округу!" Хорошенькое имечко для психопата!

– Мне начинает это нравиться, Бойд, – зловеще заметил Херби.

– Повторяю, – проговорил толстяк, – Херби защищает мои интересы.

– Выходит, Адель Блейр ваш интерес – Я окинул его взглядом. – Думаю, для нее вы чересчур толсты.

– Адель действительно интересует меня, – сказал он.

– Очень рад. Продолжайте.

– Мое имя Лемб.

– Читал вашу книгу, – ответил я. – А сейчас вы финансируете постановку старины Вилли?

Лемб махнул рукой в сторону Херби.

– Этот Бойд просто нахал. Я зря теряю время, болтая с ним. Слов он не понимает.

– Я готов поучить его уму-разуму, мистер Лемб, – ощерился Херби.

Лемб присмотрелся ко мне и пожал плечами.

– Не знаю, почему эта ведьма наняла частного сыщика, – сказал он очень тихо. – Да, впрочем, и неважно. Единственно, чего я хочу, чтобы Блейр не думал ни о чем, кроме постановки. Она обходится мне достаточно дорого. Именно поэтому, Бойд, вы не будете работать на миссис Блейр.

– Ремонт мебели оплатите вы или Херби?

– Рисуетесь? – спросил он. – Играете звезду Голливуда? А Херби вам еще заплатит – герой дешевого вестерна!

– Вы, недоделанный боров, – тихо начал я, – катитесь к черту вместе со своим Херби. Мне и без вас хватает способов пощекотать нервы, когда я в этом нуждаюсь!

– Ол райт, – сказал Лемб, пожав плечами. Он посмотрел на Херби. – Займитесь им.

Тот направился ко мне, доставая руки из карманов.

– На этот раз, Бойд, – мягко сказал он, – я разделаюсь с тобой основательно.

Кулак Херби рванулся к моему лицу, я отпрянул в сторону, балансируя на правой ноге, а левой ударил его по почкам. Он рухнул на пол и лежал, корчась от боли, но не стонал.

Склонившись над ним, я сгреб борта пиджака, рывком поставил противника на колени и проверил кулаком прочность его носа. Теперь Херби лежал уж совсем мирно.

– Ну-ну, – прохрипел Лемб. – Достаточно.

– Черт возьми, – хмыкнул я, – это только начало. Вам придется подождать, пока я разнесу его на куски.

– Оставьте парня! – прохрипел толстяк. – Или я прикончу вас!

На меня смотрел короткоствольный револьвер 32 калибра. Я усмехнулся.

– Нашли дурака? Да вы ни за что не выстрелите здесь! Выстрел заглушил последнее слово. Пуля прошла в дюйме от моей головы. Медленно оглянувшись, я увидел дыру в стене.

– Хм, однако, вы не шутите, – мой голос дрогнул.

– Вам лучше уйти отсюда, Бойд, – тихо предложил Лемб, все еще держа палец на спусковом крючке. – Очнувшегося Херби я остановить не смогу, даже если захочу.

Не имеет смысла спорить с человеком, когда в его руках столь убийственный аргумент. Я направился к двери.

– Запомните, Бойд, – прищурился толстый, – если еще раз встретитесь с Адель, я выхлопочу вам место в морге!

Я хотел было обсудить вопрос, но тут Херби заворочался, приходя в себя, и мне показалось самым разумным покинуть кабинет.

4

– Значит, – сказал Николас, когда автомобиль въехал в открытые ворота, – я сыграю роль сумасшедшего в сумасшедшем доме?

– И проиграете тысячу долларов, – заявил я, – не забывайте об этом, Никки-бой.

Блейр пожал плечами.

– Вам прежде говорили, Даниэль, что вы странный человек?

– Однажды. В Кони-Айленде, одна блондинка. Пусть вас не обманывает моя внешность, Никки, под оболочкой – золотое сердце.

– Четырнадцать каратов, – холодно вставила миссис Блейр. Я остановил машину перед главным входом, мы вышли. Николас с любопытством посмотрел на жену.

– Ты действительно нашла это местечко по телефонному справочнику?

– Конечно, – торопливо бросила она. – Думаешь, я хочу, чтобы ты потерял тысячу долларов, которые, к тому же, придется занимать?

– Верно. – Блейр вздохнул. – Пойдемте. Вы проверили свои часы, мистер Бойд?

– Будьте спокойны.

Я открыл тяжелую дверь. Медсестра вопросительно оглядела нас.

– Миссис и мистер Блейр к доктору Фрезеру, – сказала Адель. – Встреча назначена на одиннадцать часов.

– Вас ждут, – пробормотала девушка, кивнув в сторону кабинета. – Входите.

Первой шла Адель, я замыкал шествие. За дело она взялась быстро, не дав доктору опомниться.

– Я – миссис Блейр, помните, мы вчера говорили по телефону? Это мой муж Николас и наш друг мистер Бойд.

Фрезер поздоровался, пожал руку Николасу, а затем мне.

Он усадил нас перед столом, я закурил сигарету и посмотрел на часы, – было десять минут двенадцатого. По лицу Николаса пробежала виноватая улыбка, он кивнул, и тоже взглянул на часы.

Неожиданно Блейр вскочил на ноги и стал бегать по кабинету, засунув руки в карманы.

– Это заговор! – выкрикнул он. – Еще один ваш заговорщик!

– Заговор? – вежливо переспросил доктор.

– Именно! – пробасил артист и подозрительно уставился на жену. – Что теперь скажешь, дорогая королева?

– А-аа, – мрачно протянул Фрезер, – Гамлет?

– О! Я не сомневался, что вы знаете меня! – воскликнул Николас.

– Я знаю такую пьесу, – ответил психиатр.

– Ерунда! – завопил Блейр. – Жизнь реальна, как никогда, где вы видите тут игру?

– А разве нет? – доктор поднял брови. Николас ткнул пальцем в сторону Адель.

– Ее спросите! Ее! – заорал он. – Во мне и по сей час звучат слова призрака – отца моего, знай это, неверная королева!

Фрезер взял со стола ручку и подвинул бумагу. – Давайте начнем сначала, – предложил он. – Ваше имя Николас Блейр и…

– Вы оскорбляете меня, – гордо и тихо произнес актер, – я – Гамлет, принц Датский, вы это отлично знаете.

– Прекрасно, – согласился психиатр. – А кто же я? Меня вы знаете?

– А как же? Вы – рыбак. – Николас улыбнулся.

– Я доктор Фрезер! – терпение врача истощилось.

– Тогда станьте рыбаком. Я так хочу! – Николас играл великолепно.

– Значит, вы Гамлет, и хотите, чтобы я стал рыбаком? – резко спросил доктор. – Тогда кто эта леди?

Николас перевел взгляд на Адель, потом снова на Фрезера.

– Вы, глупец! Это же моя мать-королева! А это, – он указал на меня, – могильщик. Человек без чувств.

Доктор повернулся к миссис Блейр.

– Как давно это с ним?

– Последние два дня, доктор, – упавшим голосом сказала Адель. – Раньше он не был таким, а сейчас, сейчас… постоянно.

– Вы хотите сказать, ваш муж не отличает времена принца Датского от наших? С телевидением, автомобилями и телефонами?

– Да, это так, – печально кивнула женщина. – Для него ничего не существует.

В глазах Николаса стояла пустота. Он медленно обошел стол и встал позади доктора, а затем начал ощупывать его голову.

– Конец! – сказал он. – Бедный Йорик!

– Йорик? – доктор вопросительно посмотрел на Адель.

– Вы помните сцену на церковном дворе, доктор Фрезер? Могильщик отбрасывает в сторону череп бывшего придворного по имени Йорик, – подсказала она.

Голова психиатра отдернулась от пальцев Николаса.

– Идите на место, сядьте! – жестко приказал он. Блейр медленно поковылял к стулу.

– Разве я трус? – задался он вопросом. – Как называют меня жители? – он взглянул на Фрезера и продолжил – Но у меня печень индюка и труса.

– Пожалуйста, сядьте, мистер Блейр! – резко повторил врач. Проигнорировав его слова, Николас повернулся и опять медленно стал подходить к столу.

– Кровавый негодяй! – он уставился на психиатра, у которого в этот миг отвисла челюсть. – Безжалостный, бесчувственный негодяй! О, месть!

Фрезер выпрямился.

– Садитесь, последний раз прошу! Николас отвернулся от него.

– И скажите, чтобы она не пила, – пробормотал он. – Но уже слишком поздно! О, Боже!

Он внезапно подскочил к Фрезеру, лицо искажено безумием, в глазах жестокий блеск.

– Нет! – закричал он. – Заприте двери! Стража! – он сунул руку в карман и достал нож.

Николас еще на шаг приблизился к столу, и я увидел, что Фрезер нажимает кнопку вызова санитаров.

– Умри тоже! – воскликнул актер, грозно надвигаясь на психиатра.

Фрезер отклонился назад, вжался в спинку стула, палец не отрывался от кнопки, по лицу струился пот.

Дверь распахнулась, вбежали санитары. Один стал заламывать Николасу руки, второй с силой сжал запястье, артист вскрикнул от боли и выронил нож. В комнате наступила тишина.

Внезапно Николас Блейр захохотал.

– Хорошее представление, Даниэль? – Он смотрел на меня победителем. – Уверен, 15 минут уже прошло, и вы должны мне тысячу долларов.

Я с сожалением взглянул на него и отвернулся.

– Вы что? – удивился он, – онемели от потери тысячи долларов?

Фрезер выразительно посмотрел на санитаров.

– Выведите его. Он опасен.

Они зажали Николаса между собой и поволокли к двери.

– Отпустите меня! Будьте вы прокляты! – выкрикивал он. – Я такой же нормальный, как вы все! Это же пари!

– Уведите его! – крикнул доктор.

– Что происходит? Все сошли с ума?! Это была шутка, пари! Возможно – глупая, но… Даниэль, скажите им! – хрипел Блейр.

Я посмотрел на Фрезера и беспомощно пожал плечами, потом закурил. Дверь закрылась, секунд десять мы еще слышали голос Николаса. Оборвался он внезапно. Слишком внезапно.

– Бедный! – воскликнула Адель дрожащим голосом и приложила к глазам носовой платок.

Доктор Фрезер записал что-то, затем выпрямился:

– Миссис Блейр, боюсь, ваш муж страдает тяжелой формой шизофрении.

– Ему можно помочь, доктор? – с надеждой в голосе спросила актриса.

– Надеюсь. Но потребуется много времени, – ответил Фрезер. – Для вас это будет ударом, миссис Блейр, но ваш муж действительно опасен, и должен быть изолирован немедленно.

– Нет! – с ужасом воскликнула она.

– Так будет лучше для всех, – сказал психиатр убежденно. – Мы сделаем все возможное для его скорейшего выздоровления. До отъезда вам нужно подписать некоторые бумаги.

Адель рыдала. Я заботливо склонился над ней.

– Все это ужасно, да, но вы не сможете помочь Никки так, как это сделает доктор Фрезер. Вы должны подписать бумаги, дорогая.

– Да-да, вы правы, – она все еще всхлипывала, – как это тяжело, как дико!

– Поверьте, миссис Блейр, – сказал Фрезер почти с нежностью в голосе, – как бы ни было это тяжело, но это лучшее, что вы можете сделать для супруга сейчас.

– А на Рождество пришлете ему открытку, – вставил я и, повернувшись к Фрезеру, пояснил – Я думаю, немного юмора не повредит.

– У вас богатое чувство юмора, мистер Бойд, – холодно ответил психиатр. – Очевидно, вы плохо представляете себе, что сейчас происходит с миссис Блейр. И вообще, в силах ли кто-то понять, как бывает сильна любовь жены к мужу.

– Кто-кто, доктор, а я понимаю, – заверил я его.

5

В четыре часа мы вернулись в квартиру Блейров, и я вошел вслед за Аделью в пустую гостиную. – Аубрея нет?

– Сегодня он за городом. – Миссис Блейр рассмеялась. – У него живот прихватывает в подобных ситуациях. Он вообще весьма тщательно избегает передовой, на случай, если все сорвется.

– Он с друзьями? – спросил я, но махнул рукой. – Меня не касается, не очень сожалею о его отсутствии.

Хозяйка тепло улыбнулась.

– Отпразднуем, Дании! – ее голос нежно вибрировал. – Все прошло отлично. Вы гений! Приготовьте нам выпить, что-нибудь необычное!

– Я сделаю напиток "Хохочущая вдова".

– Название многообещающее. Каковы ингредиенты?

– Три капли горького перца на две части водки и одну – джина. После второго бокала перестанете обращать внимание на его вкус, – пообещал я.

– Просто заупокойная по Николасу.

– Как знать, может, и он там веселится в смирительной рубашке?

Она расхохоталась.

– Думаю, это был величайший триумф Никки! Он вполне заработал тысячу долларов.

– Я верну долг, когда он выйдет, конечно, если буду к тому времени жив.

Я отправился к бару, Адель куда-то исчезла. Вернулась она, когда я уже глотнул адской смеси, подошла и протянула чек на девять тысяч долларов. Я спрятал его в карман.

– Спасибо.

– Вам спасибо, – кивнула она, – за быструю и хорошую работу. Буду рекомендовать вас всем своим подругам. Если такого рода штучки войдут в практику, вы сможете требовать с Фрезера комиссионные!

– Уже думал об этом, – усмехнулся я.

– Скажите мне, Бойд, в юности вы воровали пенни у слепых?

– Только десятицентовики. Я негодяй?

– Я люблю вас! – мечтательно воскликнула она.

– А мне казалось – ненавидите?

– Это было вчера. Сегодня все иначе. И по чудесному совпадению Блейра-младшего тоже нет дома!

Ее глаза расширились.

– Неужели вы все еще презираете меня, Дании?

– Это было вчера, – Я поднял бокал. – Выпьем за сегодня! Опустошив бокал наполовину, она вернула его.

– Дополните, пожалуйста. Я сейчас вернусь.

Минут через пять она вернулась, переодевшись в черный сатиновый халат.

– Выпейте, вам станет чрезвычайно весело! – подтолкнул я к ней бокал. – Замечательный у вас халат, он делает вас бесподобно красивой. Так должна выглядеть каждая женщина, но это редко кому удается.

– А ваш профиль, Данни-бой, хорош почти так, как вы воображаете.

– Ничего не поделаешь, я чертовски привлекателен! Женщины влюбляются в меня с первого взгляда! А вот с вами этого не произошло, чем вы меня страшно заинтриговали.

Адель одним духом допила бокал, у нее перехватило дыхание.

– Вы ударили меня! – крикнула она, когда вернулся голос. – Я никогда не забуду этого, Дании Бойд!

– Никогда не забудете и никогда не простите?

– Вообще, мне это даже понравилось. Новые ощущения. Она вновь наполнила свой бокал.

– Я скажу вам кое-что, Дании. – Она сделала глубокий вдох.

– Поведаете о своей жизни, дорогая? – спросил я. – Ненавижу откровения женщин.

– Нет, это относительно теории… теории, будто женщина одевается для того, чтобы пленить мужчину. Глупости!

– Почему? – я приподнял брови.

– Это определенно не так! – она допила третий бокал и продолжила – Когда женщине действительно нравится мужчина, она делает совершенно противоположное!

– То есть? – с недоумением спросил я.

Одним рывком она развязала пояс, полы халата распахнулись, неторопливое движение плеч – и он упал к ее ногам. Под ним ничего не было, кроме самой Адель.

Она медленно повернулась вокруг своей оси.

– 115 фунтов, – похвасталась она – ни унции лишней!

Я всегда считал, что 16 лет – худший возраст. Только начнешь понимать, что такое женщина без одежды, – и тут же тьма разочарования: они увядают, они толстеют. Жизнь не переполнена девушками с обложек журналов.

Но Адель не вызвала разочарования. Фигура у нее была великолепная, кожа белая. Нарушал гармонию треугольный шрам на левом бедре.

– Вы будете только смотреть? Вам этого достаточно? Медленно пошел я к ней. Воротник сдавил горло, я рывком освободился от него. Адель ждала, опустив руки вдоль бедер.

– Снова собираешься меня ударить? – прошептала она, едва я приблизился.

– Что, у Аубрея сильная правая рука?

– Оставь его! – отмахнулась она.

– Укус змеи?

– Называй, как хочешь. Может, все-таки обнимешь меня?

– Имею и такие намерения.

Она дернула волосок на моей груди.

– Когда-нибудь ты перестанешь болтать?

Обхватив ее бедра, я приподнял тело, положил к себе на плечи и понес через комнату. Она впилась в мое плечо. В ответ я шлепнул ее по близлежащему и наиболее подходящему месту. Раздался удовлетворенный визг.

– Как там Аубрей? Наш мальчик скоро вернется? – полюбопытствовал я.

– Черт с ним! – отмахнулась Адель. – Он и сам может приготовить себе выпивку!

– Значит, остаюсь только я?

– Ах, и у меня нет выбора! – она мелодраматично вздохнула. – Ничего, если я буду стонать?

– Ол райт, у меня есть затычки для ушей.

В половине седьмого мы вполне респектабельно пили джин с тоником.

– Мне пора идти, – сказал я.

– Почему? – Адель в шелковой блузке и брюках поднялась с кушетки.

– Дела ждут.

– У тебя свидание? – она повернула ко мне голову. – Ты не Тарзан?

– Это ты – Джейн. А я устал.

– Тогда не спеши, – попросила она. – Скоро вернется Аубрей, может, принесет нам поесть.

Я обреченно пожал плечами.

– Если бы были силы, я все-таки ушел бы домой. Но потерял всю энергию!

– Другие играют в гольф и теннис, плавают, давая выход своей энергии! Смешай мне еще бокал.

– Я устал. Как видишь, и мой бокал пуст, а я тоже хочу выпить.

– Лентяй! – забирая бокал, она поцеловала меня. – Безжалостный! – Адель отправилась к бару.

Я только успел закурить, как услышал, что открывается дверной замок.

Увидев меня, Аубрей заулыбался.

– Хелло, Дании. Все в порядке?

– Предположим, он скажет нет, – буркнула миссис Блейр, – ты снова помчишься за город?

Он оглянулся.

– Хелло, Адель, я тебя не заметил. Все в порядке, не так ли? Иначе вас бы здесь не было.

– Ты угадал, – смилостивилась она. – Дании провернул изумительное дело. Иди ко мне, приготовь напитки, а я расскажу, как все произошло.

Она закончила рассказ, Аубрей принес мой бокал и энергично потряс руку.

– Мои поздравления, старина! – промурлыкал он. – Первоклассная работа!

– Жаль, что вы не видели. Он нервно подергал усы.

– Жаль, конечно, но мне нужно было повидать приятеля.

– О'кей! – кивнул я. Аубрей приободрился.

– Теперь, когда все кончено, это можно отпраздновать. Выше бокал, Дании!

– Погодите, – остановил я, – что – кончено?

Он выглядел, как ребенок, забравшийся ночью в кухню и не нашедший там ничего вкусненького.

– Разве нет? – с трудом выдавил он. – Разве отец не изолирован?

– Это только цветочки, – терпеливо произнес я. – Вы не забыли о Верноне Клайде и Чарити Адам? Они присутствовали при заключении пари, слышали слово психиатр. Как вы думаете, что они предпримут, узнав об изоляции Николаса Блейра?

Аубрей резко хохотнул.

– Не стоит беспокоиться! Мы им просто ничего не скажем, я думал об этом. Старик утром вышел из дома, мы его больше не видели – вот и весь разговор! – Он был весьма доволен собой, но я нашел его радость преждевременной.

– Возможно, они не будут беспокоиться день, два, три от силы, а потом позвонят в полицию, в больницы, в морг…

– Ох! – лицо Аубрея стало серым.

– Вы сделаете иначе, – сказал я. – И перестаньте кусать губу!

– Извините, – вздрогнул он, – когда я нервничаю, не замечаю, что делаю.

– Наверное, то же самое он говорит девушкам! – съязвила Адель, но бедный парень ее не слышал.

– Что же делать, что делать, Дании? – повторял убитый горем сынок. – Я малость выпил, джин, в голове сумбур…

– Вы должны сказать им, где отец, – заявил я твердо. Все, что от вас требуется – рассказать правдоподобно следующее: Никки-бой ночью вообразил себя Гамлетом, с ножом гонялся за женой. Если кто надумает справиться у Фрезера, доктор подтвердит версию.

Адель нежно засмеялась.

– Добрый, добрый старый Никки. Аубрей тоже улыбнулся.

– Да, я понял, мы так и скажем… Решил, что он Гамлет, чуть не убил Адель, едва удалось ее спасти…

– И поскольку, – подсказал я, – миссис Блейр незадолго до несчастья беседовала с доктором Фрезером, именно в его лечебницу утром увезли вашего бедного папочку. Все.

Аубрей источал безмерную благодарность.

– Да не улыбайтесь во весь рот, когда будете делиться горем, – добавил я, взглянув на его счастливую физиономию.

– Конечно! – воскликнул он.

– Просто, ни на секунду не забывайте, что любите Никки, как…

– Сын? – с улыбкой от уха до уха предположил Аубрей.