Текст книги "Снова ты: Уйти, чтобы вернуться"

Автор книги: Кароль Канн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)

Глава 5

Кейт вернулась незадолго до наступления темноты.

Когда она вошла, Бред отбросил телевизионный пульт на столик и вскочил. Ее волосы растрепались, лицо порозовело от солнца. Кейт выглядела счастливой и полной жизни.

Его это почему-то взбесило.

– Какого черта тебя так долго носило?!

– Я гуляла.

– Несколько часов?..

– Просто бродила, Бред. Не заглядывала ни в какие галереи. Извини, если заставила тебя беспокоиться.

– Где ты была?

– Если ты так настаиваешь, я была в больнице. В детском отделении.

– Зачем?! – изумился Бред.

– Мне нужно было побыть в окружении детей. – Она улыбнулась. – А потом я случайно встретила врача, с которым работала в Хьюстоне. Мы выпили кофе.

Он мгновенно представил: какой-то эскулап из богатых и хорошенькая, оживленная Кейт Стоквелл. Уж не ревность ли это? Кой черт его дернул за язык рассказывать про маленькую Эми?..

– Я полчаса назад заказал ужин. Бифштекс.

– Тебе сообщат, когда Эми вернется к матери?

Как будто услышала. Он кивнул. Имя Эми, произнесенное ее голосом, задевало за живое. Отчего бы не переключиться на телевизор? Бред увеличил звук и сел дожидаться спортивных новостей. Возможно, голос комментатора заглушит воспоминания.

Кейт, в свою очередь, взялась за книжку. Он бросил взгляд на обложку. Как обычно – любовный роман. И в этом она не поменялась.

После прогноза погоды наконец началась спортивная программа. Принесли ужин. Бифштекс, довольно привлекательный на вид, оказался малосъедобным.

Кейт проявила к еде не больше рвения.

– Сейчас, наверное, слишком поздно для галерей? – нарушила она молчание.

– Наверняка. – Ответ прозвучал слишком резко.

Кейт залилась румянцем.

– Извини, что я попусту потратила твое время.

Пока Бред звонил некоторым сведущим людям в Бостоне и вычеркивал из списка с дюжину галерей, Кейт извлекла из сумки и открыла такой знакомый ему альбом в кожаном переплете. А еще у нее была куча карандашей разной толщины, скрепленная круглой резинкой. Она выбрала один, потолще. Рядом с ним ее тонкие запястья, ее длинные пальцы казались такими женственными, такими нежными.

– Ты по-прежнему рисуешь?

– Я всегда рисую. – Она не оторвала взгляда от листа.

Только не тогда, когда лежала в больнице и не хотела его видеть. Кисть и сустав хирурги восстановили, но авария не прошла бесследно. Надо оставить, наконец, позади прошлое, нельзя больше вспоминать об этом!

Карандаш, совершая круги и пируэты, все быстрее летал над бумагой.

Бред приказал себе снова сесть за ноутбук. Он не хотел больше наблюдать эту картину. Ее увлеченность напоминала о страсти.

Наконец Кейт отложила альбом в сторону и направилась к телефону. Он услышал, как она говорит с кем-то из братьев. Разговор длился недолго. Затем она взяла какие-то вещи и скрылась в ванной. Зашумела вода.

Бред отчаянно пытался сконцентрироваться на работе, но воображение рисовало совсем иные картины. Пена, подобная той, из которой вышла Афродита. Узкая ступня на краю ванны. Потемневшие от воды волосы, завитками лежащие на нежном плече…

Бред рывком открыл балконную дверь. Сел, закинул ноги на парапет. Прислонился затылком к прохладной стене. Он давно не курил, но курить отчаянно хотелось. Хотелось пива, хотя он никогда не пил во время работы.

Но самым большим желанием было оказаться на противоположной стороне земного шара. Подальше от Кейт Стоквелл. Это, наверное, решило бы все проблемы.

Глупо было прятаться в ванной комнате, но ничего лучшего в голову не приходило. Только когда вода стала совсем холодной, Кейт вытащила пробку, встала и завернулась в большое полотенце. Она почистила зубы и умылась, втерла в кожу гель и надела шелковую пижаму. Она даже убралась в ванной комнате так, что та стала выглядеть как до первого постояльца.

Но от наступающей ночи все равно никуда было не деться.

В конце концов ей не осталось ничего другого, как покинуть убежище. В комнате было темно. На экране телевизора мелькали черно-белые кадры. Звук был настолько тих, что Кейт услышала, как проехала мимо машина. Это привлекло ее внимание к открытой балконной двери. Когда ее глаза привыкли к темноте, она различила в проеме силуэт Бреда. Он казался таким одиноким.

Думал ли он о маленькой украденной Эми? Скорее всего. Бред всегда думал о работе.

«Ты любишь работу больше, чем меня». Она всегда ему так говорила.

Кейт подошла к постели и улеглась. Вечером она объяснила директору отеля, что они хотели бы побыстрее получить люкс с двумя спальнями. Тогда кончится эта пытка.

Она взглянула на балкон – Бред сидел неподвижно.

Уже почти полночь. Утром они наконец-то начнут поиски Мэделин…

Внезапно она почувствовала непонятное беспокойство и резко перевернулась на другой бок. Интересно, что он там – ночевать собрался? Ну и хорошо. Тогда она по крайней мере будет избавлена от искушений. Кейт закрыла глаза и наконец-то заснула.

Бред не закрыл балконную дверь, не задернул занавески, и лунный свет падал поперек кровати. Остаться сидеть на этом маленьком стуле или лучше растянуться на полу? Других вариантов нет. Днем кровать выглядела достаточно широкой, но сейчас, в ночной тьме, габариты ее явно уменьшились.

Кейт мирно спала, натянув одеяло до подбородка. Уже час.

Стул или пол?

Тихо чертыхнувшись, Бред стянул рубашку, взял с кровати вторую подушку и снова сел на стул, положив подушку между затылком и стеной. Да, комфорт, ничего не скажешь! Он закрыл глаза и приказал себе заснуть. Спина протестовала против неудобной позы. Ничего, пусть потерпит.

Уже много лет он не обращал внимания на уйму вещей. И не хотел знать, сколько всего прошло мимо.

Бред ни от кого не зависел и никому не был должен. Своя фирма, и профессия как раз для него. И если бы ему позволяло время, у него были бы друзья, с которыми он бы играл в баскетбол, и женщины, с которыми бы он развлекался.

Женщины, с которыми бы он развлекался… Наверняка были бы. Хотя сейчас он едва мог вспомнить, как звали его последнюю женщину и как давно это было.

Он машинально посмотрел на кровать. Кейт, словно реагируя на его взгляд, протестующе зашевелилась. Одеяло соскользнуло, открыв сползшую с плеча бретельку.

Этот цвет называется «бледная роза». Она всегда носила белье пастельных тонов.

Кейт еле слышно застонала, и он вздрогнул.

Вдруг оказалось, что он уже стоит рядом. Как это получилось? Он не помнил.

Она что-то жалобно пробормотала. Что преследовало ее в снах? Многие могли позавидовать – богата, красива, молода. Но как же отчаянно она сейчас мечется и молит кого-то: «Нет, нет, нет!»

Он присел на краешек кровати.

– Кейт, проснись…

Не слышит. Он положил руку на ее плечо.

Она вскрикнула, рывком села и уставилась на него безумными глазами.

– Не оставляй меня одну, – попросила она.

Пока Бред соображал, к кому она обращается, Кейт уже рухнула обратно, вцепившись в подушку, как в последнюю надежду утопающего. И все это – не просыпаясь. Волосы упали ей на лицо, и он осторожно убрал их. Шелк, настоящий шелк!

Нет, этого нельзя допустить. Дистанция, думал он в ярости. Его может спасти только дистанция. И никаких воспоминаний об обольстительном белье, которое она носила, и об аромате ее волос.

Лучше бы уж действительно им нашли по отдельной комнате. Бред встал.

Скоро рассвет, а он еще ни минуты не поспал.

– Не уходи.

Это еще что? Он уставился на Кейт. На нее и на ее руку, держащую его запястье. Глаза закрыты. Спит?

Он подвинул Кейт вместе с приведенным в беспорядок одеялом и лег рядом.

Не отпуская его руку, она повернулась на другой бок и прижалась спиной к нему.

По крайней мере его бедной пояснице сейчас живется значительно лучше, чем на балконе. Зато в остальных частях тела царил мятеж.

Сначала Кейт почувствовала тепло.

Потом возникло приятное убеждение, что она выспалась.

Она открыла глаза, но солнечные лучи, позолотившие комнату, заставили ее прищуриться. Кейт медленно переводила взгляд с одного предмета на другой, пока не поняла, что она не дома.

И только тогда она наконец почувствовала, что покачивается на волнах полусна в чьих-то объятиях.

Она ужом выскользнула из-под лежащей на ее талии руки и вскочила. Бред перевернулся на живот. Сильное загорелое тело раскинулось на кровати – глаз не отвести. Наверное, это в ней говорит художница?

Она поспешно вытащила из шкафа белье и закрылась в ванной.

Проснуться рядом с Бредом Ларсоном… О Господи!

Кейт высушила волосы феном и стянула их в конский хвост. Попыталась накраситься, однако руки дрожали так сильно, что пришлось смыть размазавшуюся тушь и начать заново.

Затем она надела красные шорты и футболку. Ну почему она так напряжена?

Иллюзорные преграды в виде его джинсов, тонкого розового шелка ее пижамы и одеяла ничего не меняли. Если б им дали отдельные номера или хотя бы люкс с двумя спальнями! Кейт кивнула своему отражению в зеркале: другого решения проблемы нет.

Возвращаясь в комнату, она надеялась, что Бред еще спит. Напрасно. Он сидел на кровати и выглядел бесстыдно мужественным. Белизна постельного белья еще больше оттеняла его загар.

«Просто воплощение соблазна!» – с досадой подумала Кейт.

Символ мужественности поднял на нее благосклонный взгляд.

– Хорошо выспалась?

– Да, – коротко ответила она и, имитируя занятость, схватилась за телефонную трубку.

– Кому ты звонишь?

– Домой. – Она с трудом отвела взгляд от загорелого обнаженного торса и начала торопливо набирать номер. – Я хочу узнать, как здоровье папы.

– Тогда недолго. Я бы хотел сразу после завтрака начать обход галерей.

– Мне бы тоже хотелось прибавить темп, – ответила она язвительно.

Он усмехнулся и встал.

– Раньше после ночи ты была поспокойнее.

Кейт ткнула не в ту кнопку, с досадой поморщилась и начала набирать снова.

– Это никакое не «после ночи». Мы оба крепко спали.

Проходя в ванную, он погладил ее по плечу:

– Ты уверена, Кейти?

Она изумленно глядела в его спину. На том конце провода уже раздались гудки. В ванной зашумел душ. Чей-то голос зазвучал ей прямо в ухо.

– Алло? О! Миссис Хайтауэр…

К обеду они уже побывали в семи галереях и направлялись в восьмую. Кейт передвигалась с трудом.

– Что с твоими ногами? – поинтересовался Бред.

Она пожала плечами:

– Болят.

Он посмотрел на ее элегантные босоножки.

– Неудивительно, принцесса.

– Если б я не собиралась второпях, наверняка прихватила б что-то более подходящее, – заметила она. – Как называется следующая галерея?

– Галерея Мариссы Дин. – Он посмотрел на табличку с названием улицы. – Очевидно, это на следующем углу. Потом возьмем такси, и твои маленькие ножки отдохнут.

Бред видел, как осторожно она ступала, и ощутил себя злодеем.

Кейт добралась до цели первая, и он увидел ее вытянувшееся лицо. Табличка в углу витрины гласила, что в галерее идет ремонт. Кейт вздохнула.

– Ну да, – прокомментировала она. – Если мы не найдем Мэделин Леклер до конца недели, вернемся сюда.

Он остановил такси и назвал адрес отеля. Однако Кейт попросила водителя отвезти их до ближайшего торгового центра и посмотрела на Бреда, ожидая протеста.

– Отличная идея, – кивнул тот. – Тебе нужны более удобные туфли.

– Чтоб мы не ползали как черепахи?

– Этого я не говорил.

– Так все по твоему лицу видно. Целый день ходишь с недовольной миной. Я и не думала, что ты можешь быть таким.

Он засмеялся.

– Кейти, за тобой мне в любом случае не угнаться. Искусством надуваться ты владеешь в совершенстве, с тех пор как тебе исполнилось пятнадцать. Если у тебя не получалось настоять на своем, ты всегда использовала этот метод.

– А я думала, мы оставим прошлое в покое.

– Что-то неважно у нас с тобой это получается, – констатировал Бред.

Такси остановилось в конце улицы. Они зашли в магазин, и Кейт прямым ходом отправилась в отдел обуви. Бред покорно последовал за ней.

Он знал, что ему предстояло, поэтому уселся в удобное кресло и просто стал ждать.

Удивительно, но не прошло и пяти минут, как Кейт уже стояла рядом, держа в руках толстые носки и белые кроссовки.

– Подойдет? – спросила она.

Эта женщина сводила его с ума.

– Ну и темпы, – удивился Бред. – И сколько пар, кроме этих, ты берешь?

– Ни одной.

– Когда же ты научилась справляться с покупками менее чем за пять минут?

– Вероятно, в то время, когда ты учился запугивать своих близких. Если бы у тебя не было сотрудников, ты бы распугал всех клиентов. – И она быстрым шагом вышла из магазина.

Он догнал ее уже на улице.

– Как называется следующая галерея в списке? – спросила Кейт, не удостоив его и взглядом.

«Работа, – внушал он себе. – Концентрируйся на работе».

– На этом этапе мы прошли все.

– Ты уверен? Разве больше не было? У тебя же список с собой?

– Нет.

– Как ты тогда можешь быть уверен?

– Ты собираешься мне выговаривать за то, что я не взял с собой список?

– Нет, но…

– Следующие галереи – это галереи Блэндинга, Толлмэна, «Соблески-арт» и «Пэннингтон-дизайн». Блэндинг отсюда где-то в пятнадцати минутах ходьбы, но до закрытия мы уже не успеем. Претензии сняты?

– Ты посещал курсы по тренировке памяти?

Ее улыбка была провоцирующей.

– Ну-ну, Кейт, – пробормотал он. Она не могла его провести. Он точно знал, о чем она думала. – То, что я когда-то из-за неотложного дела пропустил встречу с тобой, еще не значит, что у меня плохая память.

Она отступила в сторону, чтобы пропустить женщину с тележкой, заполненной свежими цветами.

– Это лишь означает, что твоя работа тебе была важнее, чем я.

– Мне извиниться?

Она покачала головой и молча двинулась дальше. Через несколько шагов он настиг ее в толпе и крепко взял за руку.

– Ты ожидаешь, что я спущу все твои колкости, Кейти?

– Перестань меня так называть, – ответила она холодно. – Меня зовут Кейт. Смешно было бы по прошествии восьми лет оплакивать наши отношения. Ты не очень огорчался восемь лет назад, думаю, не станешь и сейчас!

– Оплакивать? Конечно, нет, дорогая. Ты ведь так славно утешилась с моим другом Гамильтоном.

– А ты? Ты был хоть капельку расстроен?

Господи, опять они выясняют отношения! В Бостоне, среди людского водоворота. Стоят посреди тротуара, привлекая любопытные взгляды прохожих. Она двинулась вперед, и Бред последовал за ней.

– Как странно, – пролепетала она. – Похоже, это дается мне тяжелее, чем я ожидала.

Он крепко держал ее, когда они переходили улицу.

– Об этом следовало подумать, прежде чем увязаться за мной.

– Я хочу найти Мэделин. Это желание перевешивает…

– …ненависть ко мне, – закончил Бред.

Кейт колебалась.

– Хотелось бы, чтобы это была ненависть, – ответила она голосом, полным боли. – Тогда бы все было не так тяжело.

– Что все?

Она сделала рукой объединяющий жест:

– Нашу вынужденную близость нужно как-то перетерпеть, хотя понимаю, что ты уже на пределе.

Я для тебя балласт, не нужно делать из этого тайну. Но не волнуйся, нам станет легче.

– Каким образом?

– Я возьму отдельный номер.

– Кейт, ты иногда напоминаешь заевшую пластинку. Город переполнен. Даже твоя золотая кредитная карточка здесь не поможет. Да и отдельные комнаты ничего не изменят. Мы не справляемся с ситуацией.

Она растерянно уставилась на Бреда:

– То есть?

– Мы не справились даже тогда, когда ты пошла с Гамильтоном к алтарю. – Он понизил голос. – Скажи мне, Кейт. С ним было хорошо? Так же, как нам с тобой? Ты когда-нибудь испытывала с ним такое же?

Кейт знала, как важно, наконец, сказать правду. Наверное, это было бы подобно очищению. Вот только тротуар в центре Бостона для этого не очень подходил.

– Ты действительно хочешь знать? Или это просто наказание за то, что я хотела за тебя замуж? Тебе следовало с самого начала сказать, что свадьба исключена. А ты заставил меня два долгих года надеяться. Сколько я еще должна была ждать, пока ты соблаговолишь на мне жениться? Шесть месяцев? Шесть лет?

Она не стала ждать ответа и пошла дальше. Он не остановил ее, и она почувствовала облегчение и отчаяние одновременно.

Бред никогда ее не останавливал. И тогда, двенадцать лет назад, после школьного бала и идиотского спора в номере отеля. Первая ночь, которую они хотели провести вместе… И она шла одна в темноте домой на высоченных подламывающихся каблуках. И восемь лет назад, когда она на свадьбе у одной из подруг пригласила на танец Гамильтона Орвелла, чтобы заставить ревновать Бреда. А он не ревновал, он был холоден как лед. И так же холодно объяснил ей, что, если она непременно хочет выйти замуж, ей следует подыскать себе кого-нибудь другого. Именно это она и сделала. И слава Богу, что она не стала его ждать. Бред Ларсон был вычеркнут из длинного списка ее несбыточных мечтаний.

Но отчего ж так хочется плакать в пустом лифте отеля? И почему ей так одиноко?

Глава 6

Бред посмотрел вслед заходящей в лифт Кейт. Они вместе всего лишь второй день, а уже готовы перестрелять друг друга. Сейчас не стоит идти за ней. Как он мог поверить, что рядом с Кейт ему удастся сохранить хладнокровие? Прошлое должно остаться в прошлом. А сейчас надо выпить.

В баре царило оживление. Грохотала музыка, в воздухе висел сигаретный дым, на маленьком танцполе толпились пары. Как ни странно, официантка подошла быстро. Хорошенькая, в кокетливом платье, подчеркивающем совершенство фигуры, она смотрела на него с явным одобрением.

– Сэр? Что вам принести?

Бред никогда не считал себя особо привлекательным. Слишком высок. Слишком широкоплеч. К парикмахеру ходил от случая к случаю. Изысканностью в одежде тоже не отличался.

Но женщины его почему-то любили. Что ж, он не протестовал. Но сейчас пожинать плоды своего успеха было бы явно лишним. Он улыбнулся симпатичной официантке и, так и не выпив, покинул бар.

Бред быстро шел по центральным улицам Бостона, ничего вокруг не замечая. Возможно, эта прогулка заберет излишки энергии и избавит его от последующих смятений и волнений? Когда он наконец остановился, почти стемнело. Мимо скольких баров он прошел? На пути попались еще две галереи, но, конечно, они были уже закрыты. Бред все-таки заглянул в какую-то забегаловку, где взял себе что-то выпить и поесть, и с этой добычей вернулся в отель. К Кейт.

Кейт слышала, как открылась дверь, однако не повернулась. Вошел Бред, и краем глаза она все-таки заметила, что он выглядел измученным.

Хотелось знать, где он был все это время, но она не раскрыла рта. Не хотелось снова спорить.

С каменным лицом он прошел мимо столика на колесиках, на котором стояли блюда с серебряными крышками, корзинка со свежими булочками, серебряный кофейник, а также одинокая роза.

Кейт молчала. Он поставил рядом с ней бумажный пакет.

– Это мне?

– Как видишь. Впрочем, ты уже сама себя недурно обеспечила.

– Я же не знала, когда ты придешь.

Про то, что она почти полчаса изучала меню, прежде чем решить, что ему может понравиться, она не упомянула.

Кейт открыла пакет. В нем было два сандвича, бутылка пива и бокал замороженного лимонада. Охлажденные салаты, креветки на льду и птифуры, которые она заказала, были забыты. «О, Бред, что мы здесь делаем?»

Им было по шестнадцать лет, когда на первое «официальное» свидание Бред купил ей замороженный лимонад. Они поделили его между собой, а когда расправились с угощением, он положил ей руки на плечи и поцеловал. Даже в шестнадцать он уже был высоким. В тот день Кейт поняла, что любит его.

Бред взял сандвич и пиво и пошел на балкон.

Он встал спиной к ней, запрокинул бутылку, поднес ко рту. Мускулы шевельнулись под белоснежным рукавом летней рубашки.

Есть Кейт уже не хотелось, но она вгрызлась в свой сандвич. Потом взяла один из заказанных ею коктейлей и вышла на балкон. Несмотря на мелькнувшее на лице колебание, он взял хрустальный бокал и даже пробурчал «спасибо».

Не зная, чем себя еще занять, она снова принялась рисовать – занятие, прерванное приходом Бреда. Она как раз перевернула страницу, на которой теснилось слишком много хаотичных набросков, когда к ней подошел Бред.

– Я хотел бы кое-что уточнить, – начал он сухо. – Я по тебе не страдаю.

– Знаю.

– Когда я сказал, что мы не справились с ситуацией, я не имел в виду чувства.

Кейт машинально вертела в руках карандаш.

– Да.

– Это чтобы не было недоразумения.

– Его и нет, – сказала она тихо.

– Хорошо. Значит, в этом мы единодушны.

– В чем?

– Что единственная еще не решенная проблема между нами – это секс.

Ее бросило в жар.

– Жаль тебя разочаровывать, но этот вопрос как раз решен.

Она отвела глаза.

– Каким образом? Кейт Стоквелл сказала, и все решилось само собой?

Она продолжала молча рисовать. Рука ее все с большим трудом скользила по бумаге и наконец застыла. Рисовать Кейт могла всегда. Господи, даже это умение ей сейчас отказало! В ярости она бросила карандаш на стол и захлопнула альбом.

– Боже, чего б я не отдала, чтоб не торчать с тобой в этих четырех стенах!

– Если уже сейчас твои нервы в таком состоянии, что же будет завтра? Сделай одолжение – лети назад в Техас, Кейт. Обещаю, я найду Мэделин. Хотя бы в этом ты можешь мне доверять.

Она вскочила.

– Нет, нет и нет! Я не поеду домой только для того, чтоб тебе спокойней спалось.

– Я и так хорошо сплю, Кейт. Это у тебя кошмарные сны.

– Понятия не имею, о чем ты, – подняла брови она.

Бред мысленно чертыхнулся. Кейт точно знала, как его спровоцировать. Этого у нее не отнять. Не раздумывая, он шагнул к ней. Да, Кейт Стоквелл была его единственным вызовом, единственной нерешенной проблемой. И речь уже больше не шла о прошлом. Речь шла о них обоих. Здесь. Сейчас.

О мужчине и женщине. Одних в номере отеля.

Его сердце стучало все чаще. Пульс отдавался в ушах.

И вот она уже в его объятиях. Плечи чувствуют тепло ее рук. Легкое дыхание щекочет шею. Краем глаза он увидел, что губы Кейт приоткрылись…

Лимонад, прохладный и сладкий, – вот какова она была на вкус. Обеими ладонями он провел по узкой спине, вверх-вниз – чтобы удостовериться, чтобы ощутить. Талия все так же тонка и чудно умещается в его ладонях. Пальцы скользнули по груди, о, эта волшебная мягкость! И Кейт прильнула, пробормотала что-то, издала тихий стон…

Бред почувствовал триумф: она была здесь, с ним! Рывком он поднял ее подбородок, заглянул в глаза и так же внезапно отпустил. Кейт отшатнулась и чуть не потеряла равновесия.

Ее щеки мгновенно залила краска, глаза засверкали. Она оттолкнула протянувшуюся руку.

– Оставь меня! Как ты смеешь?!

– Твои пальцы гладили мои волосы, Кейти, – тихо произнес он. – Твои губы хотели поцелуя…

Она покраснела еще больше.

– Нет!

Бред улыбнулся:

– Разумеется, нет.

– Я презираю тебя, – прошипела она.

– И одновременно хочешь.

Ее грудь возмущенно вздымалась.

Бред проклинал эту чертову неугасимую страсть. Как он старался забыть ее неукротимый норов! Именно ее своенравие, ее непокорство когда-то так усложнили его жизнь.

Она не заплакала и не стала обвинять его во всех грехах.

– Может быть, я и хочу тебя, – призналась Кейт, – но я не собираюсь потакать своему желанию. Мы здесь не за этим. Надо найти Мэделин, а все остальное…

Впервые в ее глазах появилось что-то новое, какая-то не знакомая ему боль. Должно быть, тот самый источник ночных кошмаров.

– Все остальное что?

Ее лицо прояснилось.

– Не важно, – сказала она. – Совершенно не важно. Если тебе хочется бурных страстей, поищи их где-нибудь в другом месте. Тебе это не составит труда. Я слышала, что Донна Ли Делаторе сейчас в Бостоне. Позвони ей. Она не могла сдерживать свои порывы, даже когда мы были обручены. Сняла квартиру рядом, чтобы быть к тебе поближе. Наверняка она с удовольствием с тобой встретится.

Донна Ли Делаторе. Это был удар ниже пояса.

– Ты же всегда считала, что между нами ничего не было.

Кейт пожала плечами:

– Было или не было, меня это больше не интересует.

– Я один-единственный раз танцевал с ней. На свадьбе Джоди и Русселла. И то только потому, что мы с тобой поругались.

– Но похоже, ты получил удовольствие.

– Не такое большое, как вы с Гамильтоном.

– Я танцевала с Гамильтоном только потому, что ты и Донна унизили меня перед всеми нашими друзьями, – возразила она.

– И поэтому ты выскочила за него замуж, так?

Она потупила взгляд.

– Нет, не поэтому.

Он взорвался.

– Думаешь, если потом вы поженились, можно считать, что ты меня вовсе не обманывала?!

– Нет, нет! – запротестовала она.

– Ну разумеется.

– Бред, мы с Гамильтоном стали близки лишь после…

Она умолкла. Но Бред знал, что она собиралась сказать.

– Лишь после аварии, – озвучил он. После автомобильной аварии, из-за которой его спина все еще болела, когда менялась погода. После того, как разрушилась мечта Кейт стать художницей. После аварии, которой могло бы не быть, если бы они так сильно не поругались.

…Когда ему в больнице наконец-то удалось пробраться к палате Кейт, в дверях стоял ее отец. Кейн Стоквелл смотрел на него так, как будто… В общем, отец Кейт отдал ему обручальное кольцо.

А Бред ведь хотел жениться на ней. Но только сначала следовало встать на ноги, чтобы Кейт ни в чем не испытывала нужды. Куда торопиться? Ему казалось, что жизнь бесконечна. Они были вместе, а свадьбу можно было сыграть и потом. Но в тот вечер, у Джоди и Русселла, Кейт ни с того ни с сего потеряла терпение. Он так и не понял, почему.

А сейчас, восемь лет спустя, уж совсем бессмысленно ломать голову над причиной. Они приехали сюда, чтобы найти Мэделин. Самое время вспомнить об этом.

– Я бы не хотела говорить об аварии, – нарушила Кейт тишину.

Она не глядела на Бреда. Да и как было поднять на него глаза, когда она до такой степени позволила себе распуститься?

– Да и я не жажду, – пробормотал Бред. – Но вряд ли удастся сделать вид, как будто ничего этого не было.

– Я не делаю вид!.. – возразила она резко. – Просто не вижу смысла разговаривать на эту тему.

Его губы сузились, взгляд стал холодным.

– И как говорила всемогущая Кейт Стоквелл: «Мы – обычные смертные, и должны были смириться с этим».

У нее перехватило дыхание.

– Я такая ведьма, Бред? – Глаза наполнились слезами, но ей удалось не дать им выплеснуться. – Наш разрыв… разрушил твою жизнь? Он препятствовал достижению твоих целей? – Она с горечью улыбнулась. – Ты тот, кем хотел быть. Именно таким ты себя представлял, когда тебе было пятнадцать. Добился успеха, сам строишь свою судьбу. Да, с нами случилось несчастье. Ты оправился и один пошел по жизни дальше. Какой смысл об этом вспоминать?

– Ты можешь забыть это, Кейт?

В ее жизни было столько всего, чего она не могла забыть, и Бред принадлежал к этому числу. Каждый момент их любви вспоминался с болезненной отчетливостью.

– Я оставила все позади, – солгала она.

– Ты забыла? – настаивал он.

Она заколебалась.

– Ты не забыла аварию так же, как и я, – продолжал он, – и не забыла все, что произошло до и после этого. Тот вечер…

– Это было давно, – перебила Кейт, не желая говорить о вечере, когда он разбил ее сердце. Когда она поняла, что Бред ее бросил. – Это прошлое, пусть там и остается.

Он горько усмехнулся:

– Раз все равно каждый остается при своем мнении, у нас больше нет причин для спора?

– Я спущусь вниз и посижу там немного, – помедлив, сказала Кейт.

– Зачем?

Чтобы отдышаться, подумала она. Но ответила невозмутимо:

– Смена декораций.

– Пойдем вместе.

– Нет.

Он вопросительно поднял бровь.

– Мне кажется, я… – Она замолчала, потерявшись в разнообразии эмоций. Этот человек мог лишить ее разума, мог вскружить ей голову так, чтоб захватывало дух, мог сделать ее беспомощной и слабой. Она поймала себя на том, что смотрит на тающий лимонад. – Зачем тебе идти со мной, Бред?

Ответ его был совершенно неожидан:

– Чтобы не представлять, как чужие мужчины будут заговаривать с тобой в гостиничном баре.

– Я не отношусь к типу женщин, с которыми в баре флиртуют мужчины.

Он фыркнул.

– Только потому, что твой взгляд их заморозит, прежде чем они подойдут к тебе ближе чем на десять шагов.

– Хорошо, я властная, высокомерная и холодная. Спасибо за интересную беседу, Бред.

Она прошла мимо, не взглянув, взяла сумочку и направилась к двери.

– Я не хочу, чтобы ты шла вниз одна.

Кейт не обернулась.

– Иногда мы получаем то, чего не хотим, правда?

Она потянулась к дверной ручке. Сопровождать Бреда в Бостон было ошибкой. Следовало каким-то другим образом участвовать в поисках матери.

Уже у самых дверей он схватил ее за локоть и повернул к себе.

– Ты упрямая, темпераментная и осторожная, Кейт. Это опасная комбинация. Если бы я думал только о своих желаниях, мы бы не ходили столько времени вокруг да около, – его взгляд метнулся к кровати, – а занялись делом.

Кейт оскорбленно застыла.

– Ты стал еще большим эгоистом. Неужели ты думаешь, что достаточно щелкнуть пальцами, и я упаду в твои объятия?

Еще не договорив, Кейт почувствовала, как ее щеки вспыхнули: ведь она не только этим утром проснулась в его объятиях, но и еще пять минут назад бросилась ему на шею.

– Я не верю, что ты не хочешь попробовать, Кейти.

– Не провоцируй, – только и успела сказать она.

А затем будто сверкнула молния. И вот уже ее пальцы в его ладони. И дыхание на щеке. И не хватает воздуха…

Бред медленно приходил в себя. Он отпустил ее локоть. Лицо потеряло всякое выражение. Как будто на глаза упал занавес, скрывающий все мысли и чувства.

Смеяться ей или плакать? Уйти или остаться? Восемь лет прошло с тех пор, как она пребывала в подобном смятении. С одной стороны, надо бы прекратить эту сцену. С другой – слишком велик был соблазн разбудить спящую собаку. Как доктор, она давала людям вполне разумные советы. Почему же ей не под силу справиться с собой?

Кейт отложила сумку в сторону и взяла бокал с лимонадом со стола. Она чувствовала на себе его взгляд, когда прошла мимо сервировочного столика в ванную, где вылила лимонад в раковину.

Вернулась назад, в комнату, посмотрела на Бреда и демонстративно швырнула пустой бокал в мусорную корзину.

– Можно считать, что ты бросила мне перчатку, Кейти? – спросил он так тихо, как любовник шепчет нежные слова. И она поняла, что он принес лимонад не случайно – в память об их первом «официальном» свидании.

Кейт играла с огнем, и знала это. И Бред это знал.

Была бы она умнее, она бы уступила первой. Она бы капитулировала, если бы была умнее.

Сколько ж времени ей нужно, чтобы понять, что Бред Ларсон сводит ее с ума?

– А если да? – спокойно спросила она. – Что тогда, Бред? Что ты тогда сделаешь?

– Разве только выслать тебя в Техас?

Вряд ли он на это пойдет. Ей самой решать, возвращаться ли в Грендфью, прежде чем найдутся ответы на все их вопросы.

Кейт подняла глаза. Наряду с воспоминанием о мальчике, который был ее первой любовью, ее не оставляло в покое удивление: до чего же он хорош!

– Не в твоих силах отправить меня в Техас, если я сама этого не захочу, – произнесла она вслух, – ты мной не распоряжаешься, Бред.

– Это еще никому не удавалось.

– И если я хочу пойти в бар и флиртовать там с мужчинами, это тоже только мое дело.