Текст книги "Сладостный плен"
Автор книги: Карла Кэссиди
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 8 страниц)
Анджела заглянула в блокнот, стараясь не думать о страстном взгляде Хэнка, хотя, разумеется, ей могло показаться. Чувствуя себя неловко из-за возникшего между ними напряжения, девушка решила разрядить грозовую атмосферу шутливой претензией, которая заставит его рассмеяться.
– Иногда он обращается со мной как с секретаршей – сухо, неприступно и властно, – заявила она. – О, я уверена, он может нагнать тоску своей требовательностью, что он и делает. – Она почувствовала облегчение, увидев знакомые лукавые огоньки в его темно-голубых глазах.
Оставшееся время беседы пролетело незаметно. Барбара посоветовала им быть внимательнее друг к другу и говорить о том, что не устраивает в партнере, а не злиться молча или выплескивать поток обвинений, тогда их брак будет счастливым.
– Ясобираюсь прокатиться с Трентом. Он предложил мне поехать в гости к его свояку и взглянуть на лошадей, – сообщил Хэнк, когда они вышли из библиотеки. – Мы вернемся примерно через час.
Анджела поднялась в спальню. Пару часов перед обедом ей придется провести в одиночестве. Она опустилась на край кровати, открыла журнал, но мысли ее были с Хэнком. Девушка прекрасно понимала, что ее влюбленность, которая, как она думала, давно прошла, вспыхнула с новой силой. Когда же это произошло? Может быть, в тот момент, когда он впервые поцеловал ее после семинара с Барбарой? Теперь это не имеет особого значения.
Анджела уставилась на бриллиантовое кольцо, украшавшее ее пальчик. Роскошное кольцо сверкает, словно лучи солнца, но немного не подходит ей по размеру. Точно так же она и Хэнк не подходят друг другу. Но кольцо можно отдать ювелиру, он подгонит его, а вот их подогнать друг к другу вряд ли можно. И это нужно хорошенько запомнить. Глупо забивать голову романтическими мыслями, связанными с боссом. Уж она-то лучше всех знает, какие женщины ему нравятся, ведь именно Анджела посылала им цветы, покупала подарки и заказывала столики в самых роскошных ресторанах города. Где уж секретарше соперничать со сногсшибательными красотками! Глупо даже пытаться, утенок. Так называл ее отец. Утенок, не ставший лебедем. Хэнк постыдится появиться с ней на какой-нибудь светской вечеринке. Он приводил на вечера самых красивых женщин, и зачем бы ему менять свои вкусы?
Возможно, он считает ее волосы прекрасными и восхищается чувством юмора, но это ничего не меняет и на любовь не влияет. Мужчины, подобные Хэнку Ривертону, не влюбляются в таких женщин, как Анджела.
Кроме того, она сама разве влюблена в него? Так, маленькое безобидное увлечение, которому она не позволит перерасти в глубокое чувство; если это случится, ее сердце будет разбито.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
– Молодец, Мальчик, – Кемерон Галагер ласково гладил шею полудикого черного жеребца, бьющего копытом о землю в деревянном загоне. Хэнк и Трент стояли за ограждением, наблюдая за ним. Пыль стояла столбом.
– Прекрасное животное, правда? – спросил Трент.
– Да, – согласился Хэнк.
– Кемерон поймал его две недели назад в каньоне, где обычно пасутся табуны диких лошадей. Он его давно приметил, но поймать не мог. И вот удача.
– Похоже, он умеет ладить с лошадьми, – отметил Хэнк, наблюдая, как высокий темноволосый ковбой оседлал жеребца.
Да. Кемерон больше всего на свете любит свою жену, дочь и лошадей.
Спустя несколько минут Кемерон присоединился к ним.
– Привет, Кем.
– Здорово, дружище, – ответил Кемерон.
– Это Хэнк Ривертон, – представил Трент Хэнка. – Я рассказывал ему о твоих способностях в ловле диких лошадей.
– У вас есть ранчо, мистер Ривертон? – спросил Кемерон, пожимая руку Хэнка.
– В настоящий момент нет, но иногда мне хочется купить землю и разводить там лошадей. – Это неожиданно высказанное желание немного удивило Хэнка: по правде говоря, он не думал об этом.
– Вокруг Мустанга много прекрасной земли, – посоветовал Кемерон.
– Скорей всего, я подыщу что-нибудь недалеко от Грейс-Фолз, – ответил Хэнк.
Действительно, нужно будет серьезно подумать о приобретении недвижимости, совсем неплохо иметь несколько акров земли и разводить лошадей.
– Ну что ж, желаю вам удачи, – сказал Кем, очевидно испытывая непреодолимое желание вернуться к жеребцу.
Трент взглянул на часы.
– Думаю, пора возвращаться. Перед обедом у нас сеанс с Барбарой.
– Что заставило вас приехать на целую неделю к Бруди? Ты действительно серьезно относишься к семинарам Барбары? – спросил Хэнк, когда они возвращались к пикапу Трента.
Тот пожал плечами.
– Элена подумала, что нам это не повредит. – Он подмигнул Хэнку. – Ты ведь знаешь, как женщины любят подобную ерунду.
– И ты не возражал? – не унимался Хэнк.
Трент улыбнулся с таким лукавым видом, как будто знал какой-то секрет.
– Нет, мне доставляет удовольствие делать мою жену счастливой. Она этого заслуживает.
В душу Хэнка снова закралось несвойственное ему чувство зависти. Как улыбался Трент! Именно так улыбается мужчина, который познал истинное счастье. И это счастье в жене.
Хэнк никогда не думал так много о браке и о семье, как за последние несколько дней. Эти человеческие понятия его не интересовали. Но сейчас он старался представить себя в роли мужа. Он, Хэнк, должен любить одну женщину каждый день, каждую ночь, всю жизнь? Какая же это должна быть женщина? И каких детей она ему подарит? Первый раз в жизни мысль о семье не напугала его, скорее, показалась заманчивой. Возможно, пришло время подыскать себе жену? Ему уже тридцать три года. Если он намерен иметь детей, то пора.
– Тебе нравится быть отцом? – спросил он у Трента.
Трент кивнул.
– Когда у тебя есть дети, ты не зря прожил жизнь, – ответил он. – Хэнк, тебя тревожит беременность твоей жены?
– Моей жены… В какой-то мере – да. – Хэнк с трудом сдержался, так ему хотелось рассказать Тренту, что его брак – не более чем хорошо продуманный трюк с целью сохранить основного клиента.
– Не бойся! Все будет хорошо! – утешал Трент, понимающе улыбаясь. – Иметь детей – такое же наслаждение, как и делать их.
Хэнк усмехнулся. От желания открыть правду не осталось следа: не стоит рисковать контрактом с Робинсоном из-за мимолетных угрызений совести.
Вернувшись на ранчо, Трент присоединился к Элене, а Хэнк пошел искать Анджелу. Войдя в спальню, он увидел, что она беспокойно расхаживает взад-вперед.
– Ты хочешь протереть дырку на коврике? – спросил он.
– Нет. Я просто думаю, – ответила девушка и опустилась в кресло, точно ожидала его слов. – Как тебе понравились лошади?
– Только один жеребец, других не видел, но этот – потрясающий полудикий мустанг.
Он подумал, что не следовало оставлять Анджелу здесь в одиночестве.
Наблюдая за ней, он понял, что его мысли о браке и семье вертелись вокруг этой женщины. Этого еще не хватало! Да, Анджела прекрасный работник. Благодаря ей последние два года его бизнес и вся жизнь, в том числе личная, не вызывали никаких беспокойств. Анджела напоминала о деловых встречах и личных свиданиях, организовывала все мероприятия, да и многое другое под ее присмотром шло налажено и успешно. До нее он сменил не менее шести секретарей и не собирался упускать такую профессиональную помощницу, тем более, что жениться он не собирался. Пока. И все же Анджела казалась ему очень привлекательной, особенно сегодня. Узкие джинсы выгодно подчеркивали длину ее ног, а бежевая блузка прекрасно гармонировала с цветом золотисто-карих глаз. Она не стянула, как обычно, свои волосы лентой, и они роскошными волнами лежали у нее на плечах.
– До обеда еще полтора часа. Есть какие-нибудь планы? – Она взглянула на часы.
– Я тебя отпускаю, дорогая женушка, – Хэнк лукаво улыбнулся и вытянулся на кровати. – А я вздремну немного. – Он принял рассеянный вид, чтобы не показать своих чувств, и закрыл глаза, стараясь не думать об ее присутствии в комнате.
– Хорошо. Увидимся за обедом.
Хэнк проворчал что-то невнятное в ответ. Девушка встала и, не произнеся ни слова, вышла из комнаты. Хэнк с облегчением вздохнул, надеясь, что запах ее духов хотя бы временно не будет витать в воздухе, возбуждая его.
Еще четыре дня – и эта безумная неделя закончится, они вернутся в Грейс-Фолз к своим привычным служебным отношениям. А сейчас главное – набраться сил и контролировать себя. Но как же, оказывается, тяжело притворяться ее мужем и в то же время сохранять достаточную дистанцию!
Впрочем, в последующие два дня Хэнку это удавалось неплохо. Они шутили за обедом, посещали сеансы Барбары, делились мыслями относительно житейских дел. Хэнк на людях играл роль счастливого мужа, но, когда оставались одни, вел себя сдержанно.
Девушка, безусловно, чувствовала его отчужденность, в глазах у нее стоял вопрос, но ответить на него он не был готов. Да и какой смысл признаваться, что его влечет к Анджеле? Он не собирается жениться и не хочет терять такую великолепную секретаршу.
Они касались друг друга только ночью и были абсолютно счастливы; но, просыпаясь в объятиях Хэнка, Анджела отстранялась, словно от удара током.
В субботу днем Хэнк мысленно поздравил «жену» и себя с окончанием фарса. Они блестяще разыграли Бруди и его гостей, в том числе и психолога Барбару!
Единственным положительным моментом для Хэнка стало открытие, что его секретарша Анджела, скромное серенькое существо, – очаровательная умная женщина, возбудившая в нем страсть! И держать под контролем эту страсть было очень трудно. Но уверен ли он, что теперь их отношения останутся прежними – спокойно-официальными?
Самодовольная улыбка играла на лице Хэнка, когда они вошли в библиотеку на последний сеанс с Барбарой. Как обычно, они расположились на плюшевом ковре перед камином, а Барбара устроилась в кресле неподалеку от них.
– Общение с вами мне доставило огромное удовольствие, – призналась Барбара. – Я пришлю вам небольшой тест и надеюсь, что вы найдете время ответить на своего рода контрольные вопросы по темам моих семинаров: что помогло вам улучшить отношения, а что нет.
– Барбара, это была потрясающая неделя! – воскликнула Анджела. Хэнк поддержал ее, кивнув головой. Он, как всегда, восхищался достоинством и искренностью Анджелы. Да, она находка для любого мужчины. Счастливчик тот, кому она достанется в жены, подумал Хэнк. Жаль, что Анджела нужна ему в качестве секретарши, а не жены. Он все еще пытался бороться со своим чувством… таким новым и неожиданным для него.
– Отлично, – улыбнулась Барбара. – Ну, а сегодняшний сеанс покажется вам любопытным. Поговорим о сексе. Какую роль он играет в жизни женатых пар? Долгие страстные ласки, признания в любви – есть ли это сейчас или все осталось в прошлом?
Хэнка охватило беспокойство. Что она придумала на этот раз? Пожалуй, еще попросит их заниматься сексом прямо здесь, в библиотеке… в ее присутствии. Мельком глянув на Анджелу, он понял, что она тоже встревожена.
И вдруг Барбара разразилась громким смехом.
– Жаль, что вы сейчас не видите своих лиц. Не волнуйтесь, я всего лишь хочу, чтобы вы прикоснулись друг к другу.
– Как именно? – Хэнк постарался взять себя в руки, но всякое прикосновение к Анджеле стало бы для него мучительно-сладостной пыткой. Но как объяснить это Барбаре?
– Сейчас я вам объясню. Хэнк, я хочу, чтобы ты изучил лицо Анджелы. – Барбара выжидающе посмотрела на него.
Хэнк взял лицо девушки в свои руки, а затем обратился к психологу:
– Я не совсем понимаю, что именно ты от меня ждешь.
– Закрой глаза и представь, что ты можешь видеть кончиками своих пальцев. Начни с ее волос, а потом исследуй черты ее лица, – давала указания Барбара.
Хэнк закрыл глаза. Его пальцы старались расстегнуть заколку. Удалось! Пальцы погрузились в мягкую и шелковистую копну волос. Хэнк понял, что мечтал об этом с тех пор, как увидел Анджелу в то утро, когда он заехал к ней домой.
С сожалением оставив ее волосы, он начал гладить лоб и щеки. Какая же у нее бархатистая и нежная кожа!
Его пальцы порхали по теплым чувственным губам. Хэнк открыл глаза и посмотрел на нее: он когда-то считал Анджелу некрасивой? Ее янтарные глаза излучали такой пламень, что у него перехватило дыхание. Длинные золотистые ресницы отбрасывали легкие тени на пылающие румянцем щеки…
Потом пришла очередь Анджелы. Кончики ее пальцев казались холодными и слегка дрожали, когда она водила ими по его бровям и щекам, но стоило ей прикоснуться к его губам, как у него внутри вспыхнул огонь. Хэнк почувствовал на своем лице ее учащенное дыхание и понял, что она взволнована не меньше его.
– Отлично. – Голос Барбары нарушил очарование. Анджела резко отдернула руки, а Хэнк глубоко вздохнул. – А теперь изучайте руки друг друга.
Сердце Хэнка снова бешено забилось. Бежать отсюда! Бежать подальше от Анджелы. Но вместо этого он прикоснулся к ее рукам.
Какие они маленькие, какие изящные! Хэнк никогда не подозревал, что руки могут так возбуждать, особенно когда их пальцы сплелись. И снова голос Барбары прозвучал у него в ушах, словно удар грома.
– Последнее задание доставит вам обоим особое наслаждение: ночью изучите по-новому тело друг друга. Прикасайтесь и ласкайте везде, кроме интимных мест. Руки… ноги… колени… плечи… Возможно, вы обнаружите новые эрогенные зоны партнера, о которых оба не подозревали. – С этими словами Барбара вышла из библиотеки.
Как только за ней закрылась дверь, Хэнк и Анджела вскочили словно ошпаренные.
– Ну, по-моему, мы неплохо справились с этим упражнением, – начал Хэнк с вымученно беззаботной улыбкой.
– Мне это задание показалось самым сложным, – ответила Анджела, залившись румянцем и стараясь избежать его пристального взгляда.
Девушка направилась к выходу, и Хэнка охватило раскаяние. Пытаясь удержать, он схватил ее за руку.
– Анджела, прости меня. Когда я замышлял эту авантюру, то и понятия не имел, куда это может завести.
– Все в порядке. – Она отдернула руку, пожав плечами.
– Да, но мы не предполагали эмоциональной стороны нашего соглашения. – Хэнк смотрел ей в глаза, пытаясь понять ее настроение. – Мне кажется, мы забудем обо всем, когда вернемся в офис.
– Конечно, забудем, – согласилась девушка, старательно избегая его взгляда.
– Ты уверена?
Наконец-то она нашла в себе силы посмотреть на него.
– Уверена, Хэнк. Как только я сниму с пальца твое кольцо, ты вновь станешь для меня мистером Ривертоном, а я… секретаршей и получу обещанную премию, которая стоит всех этих неудобств.
При упоминании о премии Хэнк почувствовал разочарование, хотя не мог понять почему. Он ведь знал, что Анджела согласилась играть роль его жены только ради денег. Ее улыбка, ее смех и даже их поцелуй были хорошо продуманной игрой, в результате которой он сохранял партнера, а она укрепляла свое материальное положение. Как он забыл об этом?
– Если ты не возражаешь, я пойду прилягу. У меня что-то разболелась голова. Увидимся за обедом. – Не сказав больше ни слова, Анджела вышла из комнаты.
Хэнк опустился в кресло, спрашивая себя, почему ему так плохо. Они притворялись всю неделю, одурачили Робинсонов и всех остальных. Он сохранил основного клиента, а когда они вернутся в Грейс-Фолз, все опять встанет на свои места. Откуда же тогда эти угрызения совести? Раздражение? Сожаление?..
Анджела переодевалась в ванной комнате. Слава богу, сегодня последняя ночь в кровати с Хэнком Ривертоном. Она почувствовала огромное облегчение, что неделя лжи и притворства почти закончилась. Завтра она встретится с мамой и Брайаном и забудет эту ложь, стоившую ей 1000 долларов.
Застегнув пижаму, девушка отвернулась от зеркала. Она находилась в ванной комнате достаточно долго. Пожалуй, Хэнк уснул. Он тоже, верно, чувствует облегчение, что не надо больше притворяться. Да, первые два дня это притворство даже немного забавляло их, Хэнк поддразнивал ее, они шутили, болтали о всякой ерунде. Анджела увидела, что он веселый, простой, заботливый… И вдруг ни с того ни с сего он стал молчаливым и даже немного отдалился от нее. Анджела после долгих размышлений решила, что разрушил их идиллию поцелуй. Скорее всего, Хэнк боялся, что она примет игру всерьез, она, бедная, малосимпатичная секретарша.
Девушка вышла из ванной комнаты и подошла к кровати. Да, Хэнк спит. Она погасила ночник, забралась в кровать и повернулась к нему спиной.
В комнате стояла тишина, нарушаемая только их дыханием. Анджела закрыла глаза и постаралась расслабиться, но ей это не удавалось: она не могла выкинуть из головы последнее упражнение Барбары. Возможно ли его осуществить, если даже воспоминание о прикосновении к лицу Хэнка вызывало у нее острое желание? А ощущать его тело… Об этом лучше не думать. Анджела была в таком возбужденном состоянии, что, когда раздался тихий голос Хэнка, она даже не поняла: во сне он звучит или наяву.
– Анджела? Ты спишь?
– Нет. – В ее голове на секунду промелькнула мысль притвориться спящей, но тут же исчезла. Она повернулась на спину.
Хэнк не сводил с нее мерцающих в лунном свете глаз.
– Мне запала мысль о том, чтобы купить участок земли, когда мы вернемся в Грейс-Фолз. Я построю дом, конюшню и буду разводить лошадей. Ты одобряешь?
Анджела удивленно повернулась к нему.
– А как же бизнес?
– Я не собираюсь бросать дело. Буду поменьше работать, чтобы иметь больше свободного времени.
Он повернулся на спину и уставился в потолок.
– Знаешь, о чем я думал все это время?
– О чем?
– В тот день, когда нашу землю и все имущество продали с аукциона, я поклялся себе, что стану богатым. – Он снова повернулся к ней лицом. – И еще я понимал, что если бы я и потерял контракт Робинсона, то бизнес от этого не пострадал бы.
– Ты хочешь сказать, что наша игра не стоила свеч? – уточнила девушка.
– С точки зрения укрепления бизнеса – да. – Он на мгновение замолчал, а потом продолжил: – Но она дала мне возможность отдохнуть, задуматься о своей жизни, пересмотреть кое-какие взгляды и определить цель жизни.
– И какая же у тебя цель? – мягко поинтересовалась Анджела. Атмосфера спальни была проникнута такой интимностью и доверительностью, что все это казалось Анджеле нереальным.
– Счастье. – Хэнк глубоко вздохнул. – Еще когда я начинал рекламный бизнес и стремился заработать достаточно денег, я знал, что счастье – это собственная земля, породистые лошади, подобные моей Разбойнице, и кое-что еще… Наконец-то я осуществлю свою мечту. – Его голос слегка дрожал, а глаза блестели от воодушевления.
– Дом будет с большой верандой и широким крыльцом, да? – с легкостью подхватила Анджела.
– Да, – согласился Хэнк. – Я буду сидеть на нем и наблюдать каждый вечер закат солнца.
– Или наслаждаться чашечкой утреннего кофе, любуясь рассветом, – добавила она.
Хэнк кивнул. Мягкая улыбка заиграла на его губах.
– Амбар и конюшню построим из традиционного красного кирпича. А вокруг дома разведем садик… – мечтал он.
– …где будут круглый год расти цветы, – закончила девушка.
– Потрясающая картина! – воскликнул Хэнк.
– Ты прав, – согласилась Анджела. Нотки горечи сквозили в ее голосе. Да, он будет счастлив, но не она, скромная секретарша, будет сидеть с ним на веранде, любоваться закатом, пить кофе, разводить цветы…
Но Хэнк, видимо, не слышал эту горечь и продолжал:
– Именно этого я всегда хотел… но в последние годы как-то забыл о своей мечте, бизнес полностью поглощал мои мысли и время. А раньше я даже рисовал в мечтах жену, детей. Мои малыши, Хэнк и Элис…
– Замечательно, Хэнк, ты добьешься своей цели, – со страстным воодушевлением сказала Анджела, рассчитывая, что он не заметит ее волнения.
– Если удастся, то только благодаря тебе. Наше совместное пребывание у Бруди на многое открыло мне глаза, в том числе и на тебя, Анджела. Я увидел в тебе интересную девушку, достойную самых высоких чувств. Ты открыла мне глаза на то, что я старался не видеть, а именно: счастье – это взаимная любовь, для которой истинная красота – не только роскошная фигура и белокурые волосы. Я благодарен тебе за это.
И прежде чем Анджела догадалась о его намерениях, Хэнк наклонился и поцеловал ее.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Анджела не знала, что поцелуй может быть таким страстным. Хэнк придвинулся к ней вплотную и обнял. Такой всепоглощающей чувственной атаке она еще не подвергалась, и, когда его язык затеял дразнящую игру, девушку охватило желание, заглушившее голос разума. Не отпуская ее ни на секунду, Хэнк перевернулся на спину, и Анджела оказалась у него на груди, чувствуя, как у нее загорелась кровь. Каждая частичка ее тела, до которой он дотрагивался, ликовала от наслаждения.
Анджела гладила его грудь и широкие плечи, чувствуя, как его тело отвечает на ее ласки. Никогда она не прикасалась к мужскому телу так смело и никогда не чувствовала себя такой женственной и сексуальной, как сейчас.
Простонав, Хэнк перевернулся, и она оказалась под его могучим телом. Хэнк оторвал свои губы от ее губ и начал целовать щеки, подбородок и шею. Его частое дыхание свидетельствовало о нарастающем желании, и это еще больше возбуждало ее. Анджела запустила руки в его густые волосы, и в этот момент он слабо простонал от удовольствия. Девушка закрыла глаза, прекрасно понимая, что должна остановить его. Но, в смятении подумала она, может, это и должно случиться, раз она согласилась играть роль его жены?
Его пальцы коснулись затвердевших сосков, и Анджела тихо вскрикнула от острого наслаждения. Он прервал поцелуй и посмотрел на нее, а затем стал быстро расстегивать пуговицы на ее пижаме. Страстное желание, которое она увидела в его глазах, наполнило ее такой радостью, что она замерла от счастья, чувствуя себя самой прекрасной женщиной в мире.
– Я хочу тебя, – прошептал Хэнк, расстегнув последнюю пуговицу.
Не сводя с нее глаз, он остановился, словно давая ей возможность возразить, прервать его сейчас, пока неистовая страсть окончательно не вышла из-под контроля.
– Произнеси мое имя, – попросила она, затаив дыхание. Ей необходимо знать, что он хочет именно ее. Неужели все это происходит наяву, с ней, Анджелой?
– Анджела, Анджела, – сорвалось ее имя с его губ. – Я хочу тебя, моя милая Анджела!
Могла ли она верить, что услышит такие слова от Хэнка? Что она будет ему желанна? Что ее имя он произнесет с такой страстью?
Не сводя с него глаз, Анджела распахнула пижаму, обнажив свою прекрасную грудь.
– Моя сладкая Анджела. – Хэнк наклонился к ней. Его губы оставляли огненный след на ее подбородке, а ладони взяли в плен груди.
Она не успевала дышать. Губы хрипло и жадно прошептали его имя. Она широко раскрыла глаза, услышав его стон. Девушка чувствовала, что их сердца бьются в унисон, в безумном, бешеном ритме.
Хэнк целовал ее долго, страстно и в то же время нежно. Анджела еще ни разу в жизни не испытывала тех чувств, которые переживала в данный момент: дикое желание, безумное волнение и вместе с тем какой-то непонятный страх, который достиг гигантских размеров и взял верх над всеми другими ощущениями, стоило Хэнку прикоснуться к нижней части ее живота.
– Хэнк, – прошептала она почти неслышно. – Хэнк, я солгала тебе, – наконец-то призналась она.
Он не шевелился. Казалось, он прекратил дышать, но вскоре снова взял себя в руки и спросил:
– Ты о чем?
– Я… у меня еще не было любовника… Я никогда не…
– Я правильно тебя понял? Ты не… – Он отвернулся. Какое-то мгновение ни один из них не проронил ни слова. Казалось, они ждали, пока кровь успокоится, а сердцебиение утихнет.
Анджела застегнула пижаму дрожащими пальцами и ждала, что скажет Хэнк. Хотя что можно сказать?
С одной стороны, она благодарна ему, что он остановился прежде, чем их страсть окончательно не вышла из-под контроля. Но с другой… пережитые волнения и страсть оставили в ее душе щемящую пустоту, и заполнить ее может только единственный мужчина на свете… Хэнк Ривертон.
Зачем лукавить с собой? Она по уши влюбилась в него. Давнее увлечение переросло в любовь. Что она могла сделать с этим тяжелым грузом на сердце?
– Анджела, меня влечет к тебе, я не мог справиться со своим желанием, – наконец произнес Хэнк. Его слова причинили ей острую боль. – Ты так страстно отзывалась на мои ласки, что я потерял голову…
– Пожалуйста, Хэнк, ничего не говори, – ответила она, готовая вот-вот заплакать. – Это я должна была думать, а не ты. И не терять голову. Будем считать, что мы хорошо справились с последней задачей Барбары и остановились в конце упражнения, как и было задумано. – Анджела с тоской услышала, как Хэнк с облегчением вздохнул.
– Ты права, – согласился он и, помолчав, добавил: – Пожалуй, нас подвели к такому финалу все эти опыты, тесты и прочие игры. – Казалось, он искал логическое объяснение происшедшему. – Ну, и конечно, то, что мы спали в одной кровати…
– И поставим на этом точку. – Анджеле надоело слушать все эти рассуждения, которые причиняли ей боль.
Они молча лежали, думая каждый о своем, а лунный свет заливал комнату серебром.
– Спокойной ночи, – в конце концов произнес Хэнк.
– Спокойной ночи, – прошептала Анджела, повернувшись к нему спиной, и тихонько заплакала, страдая от любви к нему. Нет, не просто физической близости с ним хотелось ей! Но она прекрасно понимала, что взаимности быть не может – она не пара Хэнку Ривертону. Но разве она властна над своим сердцем?
Да, на какое-то мгновение в его объятиях она почувствовала себя красивой и желанной. Но не могла же она ошибаться, неужели он так натурально и искренне играет в страсть? Видимо, да. Ты идиотка, как ты могла так обмануться? Ты, которую даже отец не считал хорошенькой?
Она пропустила тот момент, когда Хэнк стал для нее больше, чем просто босс, больше, чем друг. Любовь смела все препятствия и различия между ними, стала реальностью, но, к сожалению, только для нее.
Анджела не знала, когда Хэнк заснул. Сначала он тоже беспокойно вертелся и ерзал, но вскоре успокоился, и его ровное дыхание свидетельствовало, что он заснул. Убедившись, что он крепко спит, она повернулась и стала рассматривать лицо любимого, ставшее за прошедшие семь дней близким и родным. Ее пальцы хранили воспоминания о мелких морщинках в уголках его глаз, о твердых скулах, мягком изгибе губ. Она помнила его смех, интонации голоса, улыбку…
Анджела повернулась на спину и погладила себя по животу. Какое было бы счастье родить от него ребенка!
Глубоко вздохнув, Анджела повернулась к Хэнку спиной и так, тупо уставившись в стену, пролежала, пока не взошло солнце. Она сознательно гнала сон, чтобы не оказаться, как всегда во сне, в объятиях Хэнка.
Несколько раз он сам искал ее, но Анджела отодвигалась и нежно отталкивала его. Как ей хотелось поддаться соблазну, но зачем? Что, кроме боли, ей принесут эти бессознательные объятия?
Хэнк зашевелился, и она замерла, притворяясь спящей, но чувствуя спиной его пристальный взгляд. Спустя несколько минут Хэнк встал и исчез в ванной комнате.
Анджела снова легла на спину, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не заплакать. Она старалась убедить себя, что Хэнк самодовольный, эгоистичный, тщеславный и не заслуживает слез. Но такого Хэнка она знала раньше, а эти семь дней открыли ей другого – сильного человека, умеющего добиваться цели, в меру самоуверенного, самокритичного, ранимого, но тщательно это скрывающего…
В конце концов, трезво все обдумав, Анджела приняла единственно правильное, на ее взгляд, решение. Они позавтракали, попрощались с семьей Робинсон и другими парами, сели в машину и уехали. Когда спустя несколько часов они решили остановиться перекусить в кафе, всего в нескольких милях от Грейс-Фолз, Анджела решила, что настал подходящий момент для разговора.
– Хэнк, – начала она, собрав все силы, чтобы скрыть боль, рвущуюся изнутри.
– Что? – мягко улыбнулся он. Девушка глубоко вздохнула.
– Я подаю заявление об уходе! – выпалила она. – Тебе придется подыскать себе новую секретаршу.
Хэнк резко нажал на тормоза, чудом избежав столкновения со встречным автомобилем.
– Что ты сказала? – Наверняка он ослышался.
– Я увольняюсь и сообщаю тебе об этом за две недели, как требует законодательство, – повторила она.
– Я что-то не понимаю – о чем ты говоришь? – Хэнк пытался сосредоточиться на дороге и одновременно слушать ее, но, поняв, что это невозможно, съехал на обочину и остановил автомобиль.
Какое-то время он пристально смотрел на Анджелу, надеясь, что она пошутила, и пошутила неудачно. Но она смотрела ему в глаза, словно бросая вызов.
– Господи, Анджела, почему? – Он провел рукой по волосам и откинулся на сиденье. Заявление девушки не на шутку встревожило его.
– Я думаю об этом уже давно, – произнесла она.
– Это связано с тем, что произошло прошлой ночью? – Хэнк увидел, что ее щеки вспыхнули ярким румянцем. – Я прав? – Он ударил руками о руль. – Мы же договорились забыть о том, что случилось.
Хэнк понимал, что это полностью его вина, он совершил ошибку, поддавшись своему желанию.
– Мое решение не имеет отношения к прошлой ночи, – ответила она. – Ты слишком уверен в своих чарах. – Ее голос звучал твердо.
– А что же тогда имеет? – Хэнк не сводил с нее непонимающего взгляда.
– Хэнк, я работаю на тебя два года: заказываю тебе сэндвичи, забираю твои вещи из химчистки, покупаю подарки твоему отцу, подбираю цветы для твоей очередной пассии. – Она вздохнула. – Я устала выполнять обязанности прислуги, няньки, секретарши и «жены». Я способна на большее, тем более ты обещал мне дальнейший служебный рост, когда нанимал меня. И где же он?
– Все изменится, когда мы вернемся, – начал Хэнк. Он был в отчаянии: во что бы то ни стало нужно заставить Анджелу передумать. – Я дал тебе слово и выполню свое обещание. – Хэнк не мог представить офис без Анджелы, секретарши, о которой он всегда мечтал. – Анджела, клянусь, все будет по-другому, я найму кого-нибудь тебе в помощь для технической работы, а ты будешь помогать мне заниматься заказами клиентов.
– Я не верю тебе, – решительно заявила она.
– Но почему? – с недоумением спросил Хэнк.
– Ты целую неделю притворялся моим мужем, доказав мне – и всем остальным тоже, – какой ты превосходный обманщик.
– Это же разные вещи! Вынужденная ложь во имя дела – и сознательный обман! – запротестовал Хэнк. Он был в панике, отказываясь принимать действительность, и почти кричал.
– Это уже не имеет значения, – тоже повысила голос Анджела.
Хэнк глубоко вздохнул, борясь с нарастающим волнением и отчаянием. Ну, как ее убедить… но в чем? Нет смысла спорить с ней и доказывать, что он ценит ее как работника… по крайней мере не здесь и не сейчас.
– Завтра я приму твое заявление в письменном виде, – наконец согласился он.
– Благодарю. – Анджела отвела взгляд и стала смотреть в окно.
Хэнк не сводил с нее глаз, судорожно перебирая в уме зацепки, которые могли изменить ее намерение. Анджела уходит? Лучшая из всех секретарш, с которыми ему когда-либо приходилось работать? Нет уж, я не позволю ей так легко ускользнуть. Он завел двигатель, выехал на шоссе, и через несколько минут они подкатили к дому Анджелы. Хэнк повернулся и посмотрел ей в глаза.
