Текст книги "Пепел к пеплу (ЛП)"

Автор книги: Карина Хелле

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 13 страниц)

Карина Хелле
Пепел к пеплу
Серия: Эксперимент в ужасе – 8

Переводчик и оформитель – Лена Меренкова

Оформление – Наталия Павлова

Перевод подготовлен для группы – https://vk.com/beautiful_translation

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Прошло два месяца с моего признания Дексу Форею в любви. Два месяца мы жили вместе, как пара, в его квартире в Сиэтле. Два месяца, как Ребекка Симс присоединилась к нам третьим колесом в шоу. Понятно, что эти два месяца были лучшими в моей жизни.

Но, конечно, не идеальными. Мои отношения с семьей теперь были неловкими – сильнее, чем прежде, а это о многом говорит. Я говорила с родителями раз в две недели, и эти моменты были кошмарными, когда рот не слушается, и ты вдруг выпаливаешь что-то о погоде или недавнем скандале знаменитости, лишь бы разговор не обрывался, лишь бы не было паузы, лишь бы не говорить о слоне в комнате.

Да… кстати о слоне. Я оставила родительский дом, где прожила почти двадцать три года, и решила жить с напарником, Дексом. Родители его ненавидели, потому что я умудрилась влюбиться в него, пока у него была девушка (не судите), и он повел себя гадко, когда я с ним переспала (не судите), и у меня случился выкидыш (тут никак без осуждения). Это не весело, ведь это чуть не разрушило меня, когда меня почти захватил демон, но вы понимаете, почему для моих родителей Декс Форей – враг номер один.

Они не одобряли мою новую жизнь. Я понимала, что они умалчивали, что не спрашивали. Они даже не уточняли, вернусь ли я домой, и это стало проблемой. Для меня. Я хотела, чтобы они переживали. Чтобы что-то говорили, даже если бы они кричали на меня.

Я могла честно поговорить в любой день (даже если только сообщениями) с младшей сестрой. Ада была рада за меня, рада, что с Дексом все хорошо (хоть она часто начинала разговор с «Вы еще вместе? Да? Круто»), но она не говорила мне, что хочет, чтобы я вернулась, хоть просто навестить.

Я боялась. Часть меня хотела вернуться, все уладить, все исправить. Может, если они увидят Декса спустя пару месяцев и в хорошей обстановке, они полюбят его. Увидят его, как видела я. Увидят, как он заботится обо мне. И я хотела увидеть Аду, обнять ее, чтобы она поняла, что не одна против родителей. Но другая часть меня думала, что это было ошибкой – они никогда не откроются ему, и я пожалею. Я могла сделать только хуже.

Мне требовался знак.

– Ай, блин, – выругалась я от боли в запястье. Я посмотрела на крупного бородатого татуировщика, тот хмуро смотрел на меня.

– Старайся не дергаться, – проворчал он, рука в перчатке зависла над моим голым запястьем.

– Почти готово, милая, – сказала Ребекка со своим британским акцентом, похлопав по моей другой руке. – Пара минут. Выглядит отлично.

Я вздохнула и попробовала расслабиться. Я пришла в себя от размышлений. Я была с Ребеккой, лежала на спине в тату-салоне в Сиэтле, на моем запястье рисовали чернилами. Моя первая татуировка. Болело не так, как я представляла, но все еще было неприятно. Не помогало, что она была на чувствительной зоне. Мне повезло, что я выбрала один цвет, а не разные.

О, да, я делала татуировку якоря. Клише, знаю, но это для Декса. Когда он сделал татуировку в мою честь, я решила, что так будет правильно. И он был моим якорем. Когда он дал мне резинку с якорем на острове Дарси, это так много значило для меня. И после всего, что с нами случилось, он оставался моим камнем. И якорь был сексуальнее большого булыжника на коже.

– Он будет так удивлен, – сказала Ребекка, машинка татуировщика загудела снова.

Я стиснула зубы от покалывания.

– Угу. Надеюсь.

Я попросила Ребекку сходить со мной, чтобы не проходить это одной. Я хотела удивить Декса, так что сказала, что мы пошли по девичьим делам. Он точно представил, что мы пошли состязаться в боях подушками, он точно не подумает про татуировку. Я не была любительницей тату – интересы в жизни постоянно менялись, но любовь к Дексу была постоянной, как чернила. Я хотела, чтобы он знал это.

– Готово, – сказал мужчина, убирая иглу. Стало тихо после постоянного гула.

– Правда?

Он хмыкнул и махнул мне сесть. Я медленно села и посмотрела на левое запястье. Крови не было, а я подозревала, что будет, ведь он порой протирал руку тканью. Татуировка была блестящей и припухшей, кожа вокруг покраснела, но выглядело красиво. Просто, но красиво. И я ощутила, как стала круче.

Я посмотрела на Ребекку для одобрения, пока татуировщик перевязывал мою руку. Ее красные губы растянулись в улыбке, глаза сияли. Она выглядела так радостно, что это было даже странно.

– Ему понравится, – сказала она. – Правда-правда. Это будет много для него значить.

Я улыбнулась.

– Хорошо.

Декс знал о моих чувствах к нему. После того, как он чуть не умер у меня на глазах, как я много раз чуть не потеряла его, я сорвалась и часто говорила о любви. Но почему-то порой мне казалось, что Дексу сложно мне поверить. Когда я говорила ему, что люблю его, он обращал это в шутку, типа: «Ты всем парням так говоришь», и я подозревала, что этому есть причина. Я надеялась, что татуировка его успокоит.

Как я и говорила, то были лучшие два месяца в моей жизни, но не идеальные. Сложно ценить происходящее, когда ждешь при этом, что случится что-то плохое.

Я свесила ноги со стола и посмотрела на черную повязку на запястье. Это, мои новые зеленые ботинки и кожаная куртка были слишком жаркими для удивительного теплого мая, но я ощущала себя еще лучше, чем прежде. Хоть я и не могла отогнать плохое предчувствие (не знаю, откуда оно взялось), я набрала вес, пока жила с Дексом. Я могла сколько угодно винить его диету, но он ел хорошо и ходил в спортзал каждый день, так что у него было оправдание. Я знала, что эти килограммы были «счастливыми», как у влюбленных подростков, но это все равно меня тревожило. Декс любил меня и такой, но мне все еще хотелось быть такой, чтобы он мог похвастаться, как его прошлой девушкой. Я потеряла форму, в которой была к Рождеству, и я все время боялась, что наступит день, когда он поймет, что я недостаточно хороша для него.

– Идем, – Ребекка потянула меня за руку к кассе. – Пора тебе домой к своему мужчине, – она прошла к стойке на красных каблуках, покачивая узкими бедрами в юбке-карандаше. Ребекка была моей противоположностью. Они с Эмили расстались, и она лишь теряла вес, хоть это ей и не требовалось.

Не помогало и то, что при последней встрече с Джимми Квоном из Shownet насчет шоу, он заявил, что Ребекка должна быть перед камерой. Он не прогонял меня, по его словам, но две красивые девушки были лучше одной. Ребекка, к счастью, отказалась, сообщив, что она будет менеджером, а ее дни как ведущей закончились с «Крохами с вином». И хотя Ребекка была его подругой, Декс согласился. Иначе я бы его ударила.

После Нового Орлеана мы сделали втроем около пяти шоу. К четвертому шоу – дом с призраками во Флориде – мы нашли свой ритм. Съемка почти не изменилась, но у нас с Дексом появилось расписание, мы подстраивались под Ребекку. Это даже помогло – мы не задерживались в одном месте, успевали посетить больше зон, а еще учились новому. Мы были не просто Перри и Дексом, а помнили, что и Ребекка рассчитывает на нас. А еще Ребекка была не такой как мы. Она редко видела что-то сверхъестественное, и ей было не по себе, когда мы с Дексом пугались или говорили с призраками, а она смотрела в пустоту. К пятой серии – библиотеке с призраком в Юрике – Ребекка решила, что будет рядом, если надо, или помогать со съемками, но призраков оставит нам.

– Интересно, где мы будем снимать дальше, – отметила Ребекка, пока мы шли по улице к ее машине.

Я удивленно посмотрела на нее. Может, она слышала мои мысли. Я все еще умудрялась так делать, даже улавливала порой мысли других людей. Обычно так было с Дексом, но бывало и со случайными людьми. Но Ребекка никогда не получала мысли Перри. Пока что.

– Ты слышала мои мысли? – спросила я.

Она улыбнулась.

– Нет, и поверь, ты узнаешь, когда я тебя услышу. Просто мы знаем, что у Декса сегодня встреча с Джимми. Полагаю, это не про меня как ведущую, потому что я недавно его чуть не порвала. Надеюсь, это будет новое задание, – она отперла дверь хэтчбэка, и я села на пассажирское место. – Мы вернулись из Калифорнии три недели назад, и серия с библиотекой не была кошмарной.

Я кивнула, она повезла нас в центр Сиэтла. Я потирала повязку на татуировке, хотелось посмотреть, но я сдерживалась.

– Знаю. Я знаю, что по стране полно паранормальных мест, и, судя по сайтам, их стало больше.

Она вытащила сигарету, опустила окно и зажгла ее.

– Я посылала Джимми кучу предложений, но после Флориды он хочет держать нас ближе к дому.

– Так дешевле.

Она выдохнула облако голубого дыма.

– Спонсор не очень-то помог.

– Хоть зарплату платят. У нас этого раньше не было.

Она смущенно посмотрела на меня.

– Так ты не презираешь меня за то, что я с вами в шоу?

Я потрясенно посмотрела на нее.

– Что? Нет! Почему ты так говоришь?

Она пожала плечами.

– Не знаю. Порой я ощущаю себя третьим колесом.

– Ты – третье колесо, – сказала я. Она слабо улыбнулась, и я быстро продолжила. – Но ты руль. Ты направляешь нас в нужную сторону. Да, у нас с Дексом иначе, но порой я думаю, что это из-за того, что и наши отношения изменились. Все изменилось, и это не плохо. Благодаря тебе, шоу стали лучше, мы тратим меньше денег, и Джимми стал меньше кричать. И шоу стали выглядеть лучше, ты пролила на них новый свет. Серьезно, Бекс, ты чудо. Ты – причина, по которой мы с Дексом все еще делаем это. Ты спасла жизни.

– С вами работать веселее, чем с Джен, – сказала она. – Хотя это понятно.

Порой я забывала, что Декс начинал в Shownet как оператор для «Крох с вином» с тем козлом. Так он с той заразой и столкнулся. Я пыталась отогнать вопросы, но хотелось спросить у Ребекки, как было снимать тогда, и как ощущается с Дексом и мной. Мне казалось, что они все время на работе отвлекались на секс. И хотя мы с Дексом не сильно отличались, рядом со мной он вел себя профессиональнее. Это было хорошо… да?

Я потерла губы, закрыв рот, и села, пока Ребекка включала Лану Дель Рей. Я слушала музыку, предвкушала реакцию Декса на тату. Я надеялась, что он не подумает, что это слишком. Мы два месяца были парой, но все было таким свежим и новым для нас.

ГЛАВА ВТОРАЯ

Мы припарковались на улице, и монорельс пронесся мимо нашей квартиры. Вскоре мы добрались до дома. Как только я вставила ключ в замок, я услышала, как скребутся коготки, Жирный кролик несся по полу на скорости ракеты.

Я обернулась и посмотрела на голые ноги Ребекки.

– Готовься, – Жирный кролик уже испортил множество колгот, прыгая на нее, как Декс испортил кучу трусиков, срывая их с меня.

Я открыла дверь и увидела слюнявую мордашку французского бульдога Декса. Он прыгнул на меня с веселым лаем. Я привыкла к нему, но Декс все еще был его хозяином, альфой. Кроль относился ко мне, как к другой собаке, и это было нормально, я не должна была воспитывать его. И было мило, когда Декс отчитывал его (но не бил). От этого становилось тепло, и возникала удивительная мысль, что Декс был бы хорошим отцом.

Но мой глупый мозг вечно спешил. Я постоянно напоминала себе сосредоточиться, не давать разуму фантазировать о будущем. По шагу за раз…

Я отодвинула собаку ногой, Декса еще дома не было. Мы прошли в квартиру. Не так много изменилось с моим переездом. Теперь это был и мой дом, и я это ощущала, но я не собиралась менять дом Декса. Я повесила на стенах несколько старинных плакатов о путешествиях, добавила плакаты с концертов с автографами, пару подушек с черепами на диване, растение в горшке в углу у балкона и небольшой травяной сад на подоконнике, только и всего. Это было в нашем стиле.

Я сделала нам с Ребеккой кофе в новой эспрессо-машине, но умудрилась забрызгать футболку. Пока я переодевалась в ванной, пришел Декс. Я услышала радостный лай Жирного кролика.

Я надела толстовку с длинными рукавами, расстегнула пару верхних пуговиц (Декс всегда говорил не стесняться того, что тебе дано) и прикрыла рукавом место с тату. Я выглянула из-за двери, увидела, как он бросил ключи от машины в миску на стойке кухни и подхватил пса на руки.

Не было ничего сексуальнее Декса, общающегося с его собакой. Он, как обычно, выглядел хорошо. Так хорошо, что хотелось ущипнуть себя и проверить, мой ли это парень. Я спрашивала себя так каждый день.

Он был в единственных голубых джинсах (остальные были серыми или черными), и они были такими потертыми, словно он носил их с подросткового возраста. Они отлично подчеркивали его зад. Он был в черных ботинках и белой футболке, что не была тесной, но подчеркивала его красивые плечи, грудь и бицепсы, что уже слегка загорели. Он купил ее на барахолке, наверное, из-за надписи «Езда на усах» на ней.

Он поцеловал голову Жирного кролика и поздоровался с Ребеккой.

– Где Перри? – спросил он. Она не успела ответить, и его темные глаза быстро нашли меня, он просиял, и среди щетины появились ямочки. – Вот моя женщина.

Словно теплый мед разлился по моей спине, бабочки полетели по рукам и ногам. Хватало лишь увидеть его, услышать, что я его, и я влюблялась снова, сильно и быстро. Он работал лучше любого антидепрессанта.

Я улыбнулась ему, и он опустил Жирного кролика на пол и прошел ко мне. Он прижал ладонь к моей пояснице и притянул к себе, нежно поцеловал в губы. Он отодвинулся и убрал волосы мне за ухо. От блеска его темных глаз возникали подозрения, что он уже знает о татуировке.

– Эй, малыш, – сказал он грубо и нежно одновременно.

Ребекка кашлянула, и Декс перевел взгляд на нее.

– Прости, – сказал он, но он точно не чувствовал себя виноватым. – Думаю, ты бы не хотела увидеть нас в действии, да?

Она закатила глаза, а я быстро стукнула его по груди. Он улыбнулся мне и провел рукой по густым черным волосам, взял меня за руку и повел к дивану.

– Я вижу, что вы от меня что-то скрываете, потому что у обеих эти хитрые девичьи ухмылки на лицах, – сказал он, усадив меня.

Я посмотрела на Ребекку большими глазами, она пожала плечами, и он повернулся к ней.

– Но, – продолжил он, глядя на нее строго, – перед тем, как я вытащу это из вас жуткими способами, нам нужно поговорить о шоу.

Я сглотнула комок в горле. Я надеялась, Джимми не приставал ему снова с идеей сделать Ребекку ведущим. Декс заметил мое лицо и сказал:

– Не переживай, новости хорошие.

Ребекка подошла ближе, скрестив руки.

– И какие?

– Шоу есть. И, похоже, хорошее.

Я шумно выдохнула.

– Вовремя, – сказала Ребекка. – Где?

Он глубоко вдохнул и сказал:

– Школа с призраками. На берегу Орегона, – он с выжиданием посмотрел на меня. – В часе езды от твоего дяди Ала.

Я не знала, что думать.

– Орегон?

– Мы вернемся к истокам, детка, – сказал он, пошевелив бровями. – Но не в маяк. Старик Родди был страшным, но в этот раз у нас школа мертвых детей. Но мы справимся. А если нет, для того есть виски.

Ребекка поджала губы.

– Мне нужно больше информации об этой школе, Декс. И что не так с моими предложениями? Вокруг куча мест с призраками и интересной историей. Пока я искала, мне не попадалась школа в Орегоне.

– Скажу честно, Бекс, – Декс посмотрел на нее, – ты искала всего два месяца, да? Джимми сказал, что недавно увидел это. Он уже обсудил это со спонсорами и школой, и они согласились, – она нахмурилась, ощущая, что ее лишает роли менеджера сам Джимми. – И он показал мне место, описал все место. Кажется, вариант неплохой.

Он прошел к холодильнику и вытащил пиво.

– Будете?

Мы с Ребеккой покачали головами, он вернулся, покачивая бутылкой «Heineken». Он сел на диван рядом со мной, обвил рукой мои плечи.

– Где на берегу? – спросила я, разум все еще переваривал факт, что я вернусь в Орегон, еще и буду близко к месту, где все началось, где я встретила Декса. Это напоминало путь по кругу, от побега от него в маяке и первого взгляда ему в лицо до проживания в его квартире, его руки вокруг меня и любви. Понимала ли я тогда, чем для меня станет тот странный мужчина? Всем.

– На берегу есть городок Гэри, севернее Тилламука. Мы с тобой проезжали там как-то.

Я нахмурилась, пытаясь вспомнить. Он продолжал:

– Там большая дымовая труба осталась от мельницы, которую давно снесло. Помню, ты сказала мне, что выглядит жутко. Я подумал, что это больше похоже на древний дилдо.

– Это в твоем стиле, – сказала я, смутно вспоминая. – Там на горе вырезана большая Г?

Он кивнул.

– Да. Город непримечателен, но там был санаторий. «Морской берег». До 50-х он был для детей с туберкулезом. Они верили, что свежий воздух океана, не знаю, очистит их легкие, наверное. Но не вышло. Это не лекарство. Это был дом смерти. Дети умерли, как мухи. В санаторий приходили в дверь, а уходили в морг.

Я поежилась, хотя в комнате было тепло.

– Отлично просто, – пробормотала Ребекка.

Декс шлепнул себя по колену, мы с Жирным кроликом вздрогнули. Он перегибал с энтузиазмом.

– Кстати о крови, когда пациенты умирали, врачи помещали их в куб и откачивали всю кровь. На верхних этажах школы можно увидеть реки крови, которые они не смогли убрать.

– Как ее используют? – спросила я. – Школу?

Он пожал плечами.

– Знаю. Это школа для художественно одаренных детей. Их старая школа в Тилламуке сгорела пару лет назад. Родители не хотели платить за новое здание дополнительно с обучением, и они решили занять старый санаторий.

Я фыркнула, стараясь не замечать тревожное покалывание на шее.

– Отлично. Изобретательные дети в школе, полной детей-призраков.

– В том и дело, – он сделал глоток пива и отклонился на диване, потирая мое плечо. – До этого было неплохо. Потому, наверное, ты не слышала об этом месте, Ребекка. У них новый учитель рисования, Бренна Макдональд, и она связалась с Джимми. Все началось будто с той минуты, как она пришла туда.

– И она хочет, чтобы мы это сняли? – спросила Ребекка.

– Так она говорит.

– И школа не против?

– Он сказал, что нет. Может, хотят рекламы школе. Не знаю, но мы едем. В воскресенье соберемся и поедем.

– На это уйдет не меньше двух дней, – отметила я.

– Тогда пора позвонить дяде и сказать, что ты будешь в городе. Может, мы сможем заглянуть в воскресенье на ужин. Он обрадуется.

Я облизнула губы.

– Мы с ним давно не говорили.

– Так, может, это шанс наладить отношения.

– У меня нет проблем с дядей, – возмущенно сказала я.

Декс склонил голову.

– Не с ним… но… туда нам придется ехать через Портлэнд.

Ох. Он был прав. Я не могла побывать в Орегоне и не увидеть семью. Даже если мы ехали к берегу, Ада узнает, что я была там и не зашла, и убьет меня.

Ребекка вытащила телефон и посмотрела на него, а потом убрала в сумочку.

– У нас всего пару дней на подготовку. Мне лучше начинать.

– Эй, – Декс склонился. – Ты никуда не пойдешь. С шоу разобрались, но я хочу знать, что вы задумали.

Она ухмыльнулась и пошла к двери.

– Думаю, это расскажет Перри. Лично.

Я не успела ничего сказать, а она пошевелила пальцами, прощаясь, и ушла, закрыв за собой дверь. Нервы вдруг запылали. Я не могла поверить, что нервничала рядом с Дексом. Татуировка покалывала под рукавом.

– Ну? – выжидающе сказал он.

Я медленно повернула к нему голову. Он сжимал бутылку пива, улыбнулся мне и сделал глоток. Он вытер рот рукой и опустил голову, впиваясь в меня взглядом, хитро вскинув брови. Он умел заставлять меня говорить. Или манить к себе.

– Я… сделала кое-что сегодня, – начала я, теребя леггинсы.

Он склонился, игриво стукнулся плечом о мое плечо.

– Да? Вы с Ребеккой хотите сбежать вместе?

– Ты всегда думаешь об этом? – спросила я, хотя знала ответ. Извращенец не менялся.

– Не всегда, – медленно сказал он и нахмурился. – Серьезно, что такое? Что ты сделала?

Я глубоко вдохнула, не глядя ему в глаза. Я смотрела на Жирного кролика, сидящего на ковре.

– Я сделала это для тебя.

Я ощутила, как он выпрямился.

– Ты ведь никого не убила?

– Немного крови было… но нет, – я пыталась подобрать слова. Это было сложно. Я словно делала ему предложение. Я столько всего чувствовала к Дексу, но почему-то это всегда было непросто выразить. Порой я ощущала себя глупо. – Ладно, вот, – быстро сказала я, закатала рукав и опустила запястье на его ногу.

Он удивленно смотрел на черную ленту.

– Татуировка? Ты сделала татуировку?

– Угу, – я осторожно начала отклеивать пластырь. – Та-да.

Кожа вокруг якоря была темно-красной, чернила казались не такими яркими, как раньше, но были там. Ясное дело. И вдруг я поняла, что это уже не убрать. Я знала это и раньше, это ведь была татуировка, но блин, что я наделала?

– Что это? – тихо спросил Декс, его пальцы гладили рядом с чернилами, он смотрел пристально на якорь. Мое сердце громко колотилось в груди, кожа трепетала от его прикосновения. Да. Я сделала тату для Декса и только поняла, что это будет в моей коже до конца жизни. А если мы расстанемся? А если я поспешила? А если ему не нравится?

Я попыталась отдернуть руку, но он быстро обвил длинными пальцами мое запястье, стараясь не задевать татуировку, и поднес к глазам.

– Перри? – его голос был едва слышен.

Я попыталась кашлянуть.

– Это… татуировка. Якоря. Для тебя. Потому что… Декс, ты – мой якорь.

Его хватка стала крепче, он посмотрел на меня, хмурясь. Я продолжила, облизывая губы, стараясь сохранять голос ровным.

– Ты… удерживаешь меня в сознании в этом безумном мире. Ты даешь мне надежду. Даешь мне жизнь. С тобой… я даже не могу поверить, что я с тобой. И так каждое утро. Я словно во сне, но я наяву.

Я опустила взгляд, его глаза стали слишком напряженными от моих слов.

– Просто… я хотела, чтобы ты знал это. Я знаю, что… порой кажусь далекой. Знаю, я всегда в голове, порой слишком тихая. Но ты для меня важнее всего. Ты удерживаешь меня на земле, целой, заставляешь ощущать себя настоящей. Я люблю тебя, Декс. Надеюсь, так ты это поймешь.

Он молчал. Сердце забилось быстрее в тишине. Блин. Блин, блин, блин. Я все испортила, да?

Я судорожно выдохнула и повернулась к нему, чтобы оценить ущерб.

Его глаза застыли от шока, но там была и нечитаемая эмоция, его кадык покачнулся, он сглотнул. Его хватка на моем запястье не менялась. Я боялась, что тишина убьет меня. Я боялась, что ошиблась.

А потом произошло нечто невероятное.

Страх пропал.

Он улыбнулся с яркостью миллиона огней, сияя зубами, показывая ямочки. Его глаза были почти со слезами, он тряхнул головой, и волосы упали на лоб.

– Я так тебя люблю, – сказал он потрясенно. – Иди сюда.

Он прижал ладонь к моему затылку, притянул мое лицо к себе и удерживал на месте, пока страстно целовал. Там были жар, язык и голод. Я ощущала себя невероятно легкой.

Он погладил ладонью мою щеку и отстранился, шепча:

– Ты серьезно сделала это для меня?

Я кивнула.

– Конечно.

Декс обхватил мое лицо руками и поцеловал снова.

– Ты не представляешь, как я себя ощущаю. Не представляешь.

– Хорошо, да? – прошептала я.

– Хорошо? О, куда лучше. Я себя ощущаю как король, – его губы скользнули к моему уху. – Я в долгу перед тобой за это. В большом.

Я хитро улыбнулась, вдруг обрадовавшись, что ему так понравилась тату. Я не знала, что это будет так много значить. Я взглянула на спальню, а потом на него.

– Думаю, есть пара способ отплатить.

Его глаза запылали.

– Повторять не нужно, – прорычал он.

Он встал, плавным движением подхватил меня на руки. Я удивленно вскрикнула, обвила руками его шею, и он понес меня в спальню, закрыл ногой дверь и бросил меня на кровать.

– Нужно сейчас же снять вещи, – приказал он, падая на колени и притягивая меня, чтобы мои ноги свесились с края кровати. Он раздвинул их и водил ладонями по ногам, пока не пробрался под юбку. – Не знаю, зачем ты вообще ходишь в одежде, – проворчал он, медленно снимая мои леггинсы.

– Сначала ботинки, – я указала на ноги, не поднимая головы.

– Чертовы ботинки. Они отличны на тебе, но их сплошная мука развязывать.

– Так оставь их.

Он замер, мои леггинсы дошли до колен, и я ощущала его стальной взгляд.

– Кто босс в спальне?

– Тони Данца?

Он шлепнул меня по бедру.

– Будет сильнее и по попе, если ты еще раз съязвишь.

Я улыбнулась и прикусила губу. Его большие ладони поднялись и потянули за мои шортики, чуть сведя мои ноги, чтобы снять их. Он опустился к моим ногам, попался между них, и это меня устраивало.

– Будет теснее обычного, – его дыхание обжигало мою внутреннюю часть бедер. Я ощущала его щетину кожей, он двигался ближе ко мне. – Я все тут вычищу, – проурчал он, и я ощутила его губы на себе, его теплый влажный язык внутри.

Я задержала дыхание, а потом расслабилась и улыбалась от его грязных словечек. Он заставлял меня порой краснеть, но это меня заводило. И он был ненасытным между моих ног. Он вел себя так, словно ему было не менее приятно, чем мне, и это заводило еще сильнее.

Мне невероятно повезло.

Я издала стон, его язык играл с моим клитором, мои ладони сжимали простыни все сильнее, и я разбухала и открывалась ему все сильнее. Он ответил своим стоном, дрожь чуть не столкнула меня с края, и он медленно погрузил в меня два длинных пальца. Он знал правильные движения, и я не могла держаться дольше.

– Я хочу тебя внутри, – застонала я.

Он замер, его губы задели меня, он заговорил, пуская медовые волны по моим венам:

– Что я говорил?

– О, я не буду молчать, – томно сказала я, мотая головой.

– Нет, ты такая сладкая, – сказал он хрипло. – И ты кончаешь.

Его голова опустилась, язык дразнил мой клитор, пальцы ласкали, и через пару секунд я закричала его имя, тело содрогалось. Я едва успела вернуться в реальность, как услышала, как он разувается и расстегивает джинсы.

Он схватил меня за талию и перевернул, шлепнул по попе рукой. Я ощущала, как он прижимается к моему бедру, и это снова заводило.

– Это за разговорчики, – сказал он. Вдруг он перевернул меня лицом к себе. Я посмотрела на его член, затвердевшие мышцы, он склонился ко мне с пылким взглядом. – А это за тату, – одну ладонь он прижал к моему лицу, а другой ввел себя в меня. Он целовал меня так страстно, что я не могла дышать, но мне было все равно.

Он отстранился, задел ресницами мои щеки и прошептал:

– Спасибо. Спасибо, что впустила, – его голос был таким искренним, у моего забавного мужчины, что я невольно обхватила ладонями его лицо, ощущая силу его челюсти, глядя ему в глаза, надеясь, что он видит мою душу.

– Я тебя не отпущу, – тихо сказала я, сердце билось для него. – Ни за что. Это навсегда.

Слова тяжело слетели с губ, но это была правда.

Декс продолжил заниматься любовью, ведь так это и называлось. Эти взгляды, медленное поглощение тела, сильные оргазмы, единение душой, звезды перед глазами. Может, это было приторно, но я любила его, и это было настоящим. И правильным.

Когда мы закончили, я сняла повязку с татуировки и улыбалась весь день.