Текст книги "Твоя навсегда"

Автор книги: Карен Робардс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 17 страниц)

Если бы не яркие волосы Бет, ее было бы не найти. Но сначала Клер заметила другого танцора. Заметила Хью. Он был потрясающе красив во фраке – единственно возможном костюме для джентльменов, желающих получить доступ в «Олмак». Раньше его здесь не было: если бы был, Клер не могла бы его не заметить. Часы только что пробили одиннадцать, и, наверное, он вошел несколько минут назад.

Сердце Клер екнуло, и весь мир тотчас же приобрел краски и значение. А потом она отметила и остальное и невольно сжала кулаки – Хью танцевал с Гарриет Лэнгфорд, всем своим видом показывая, что наслаждается танцем.

Глава 28

«Ревность – отвратительная штука», – подумала Клер, глядя, как Хью наклонил голову к Гарриет. Да, приходилось признать, что она чувствовала себя отвратительно, и с этим ничего нельзя было поделать. Раньше она никогда не испытывала ревности, хотя сама не раз становилась ее причиной. Подумать только, она никогда не сочувствовала ревновавшим женщинам и даже не догадывалась, как это ужасно! Что ж, она заслужила свою кару и теперь сама охвачена этим всепожирающим чувством.

Клер напомнила себе: если Хью сейчас на глазах у всех танцует в «Олмаке», значит, он не делает более интимных вещей с менее респектабельной женщиной, с которой утром катался в открытом экипаже. Но сколько ни рассуждай, нестерпимо видеть, как он держит руку мисс Лэнгфорд, как улыбается своей чарующей улыбкой прямо ей в лицо и как эта нежная, очаровательная, эфирная блондинка эффектно смотрится рядом с его высокой широкоплечей фигурой. Не помогало и сознание того, что девушке всего восемнадцать лет и что Хью, как герцог Ричмонд, обязан рано или поздно на ком-то жениться.

На ком-то, но не на ней. Она, Клер, никогда не будет его невестой.

«Вот что давит камнем на грудь», – подумала она, сжав зубы так, что разболелись челюсти.

– Леди Клер, вам плохо? – Лорд Винсент наклонился к ней, хмуря брови. – Вы вдруг так побледнели…

Лорд Винсент наблюдает за ней, поняла она, когда его голос проник в сознание. Другие тоже могли наблюдать. Нельзя выдать свой секрет. Надо быть осторожнее не только ради себя, но и ради Бет.

На лице лорда Винсента было написано искреннее участие. Клер быстро и, как она надеялась, тихо вздохнула, разжала кулаки и постаралась улыбнуться.

– Я думала о том, как бы мне хотелось потанцевать.

– В самом деле? – Он удивился и обрадовался, ведь она столько раз отказывалась от его приглашений. – Что ж, я с восторгом, леди Клер, я к вашим услугам.

Кадриль закончилась, как только они направились на середину зала. Клер стала напротив лорда Винсента, и оркестр грянул следующий танец. Когда Клер вызвалась танцевать с лордом Винсентом, она надеялась, что Хью будет так же следить за ней, как она следила за ним, но этого не произошло – теперь его партнершей была Бет.

Клер изо всех сил старалась не споткнуться, глядя на них. Бет с ее веселыми красками и по-женски округлыми формами составляла отличный контраст мрачной мужественности Хью. Если мисс Лэнгфорд стеснялась, то из Бет ключом били живость и энергия, как будто она знала Хью всю жизнь. А Хью со своей стороны, казалось, расслабился и одарял девушку снисходительными улыбками.

И тут Клер вдруг поняла, что Бет может выйти за него замуж! От мысли, что сестренка станет женой мужчины, которого она, Клер, любит, ей стало дурно.

Мужчина, которого она любит. Эта мысль наполнила душу ужасом. Она не знала, что к нему испытывает, пока эти слова не пришли ей на ум. Теперь знала все, но ничего не могла изменить.

Ее охватила паника. Она отвела взгляд от Хью с Бет и празднично улыбнулась лорду Винсенту, наблюдавшему за ней с сардоническим выражением лица. Она сделала пируэт, присела в реверансе, и музыка стихла.

Она любит Хью. Так любит, что сердце мучительно болело все три месяца, что они не виделись; так любит, что при виде того, как он веселится в обществе другой женщины, ей хочется ударить его; так любит, что уже хочет стать его любовницей.

Но она не может стать его любовницей. О Господи, не может!

Сэр Винсент что-то ей сказал и подставил локоть. Она снова улыбнулась, что-то пробормотала в ответ и взяла его под руку. Когда они уходили, к ним подлетела Бет, и тут же подошел Хью. Клер посмотрела на него, и он ей улыбнулся – во сне она каждую ночь видела эту его улыбку.

– Клер, я как раз ищу тебя. У кузена Хью нет партнерши на следующий танец. – Не выпуская руки герцога, Бет оглянулась на него через плечо, потом снова посмотрела на Клер, и глаза девушка блеснули. – Я ему сказала, что уверена, что ты свободна.

«О, Бет, – в панике подумала Клер, – ты не знаешь, что делаешь».

Стараясь овладеть собой, Клер с бьющимся сердцем сняла руку с локтя лорда Винсента и познакомила присутствующих.

Тут оркестр заиграл вальс.

– Могу я пригласить вас на танец, кузина Клер? – С едва заметной улыбкой Хью подал ей руку, но взгляд у него был напряженный.

Клер не нашла в себе сил отказаться. Сделав глубокий вдох, она кивнула и подала герцогу руку.

– Увы, сдаюсь перед обстоятельствами, – пробормотал лорд Винсент. Поклонившись Бет, он спросил: – Леди Элизабет, вы танцуете?

Хотя Клер заметила, что сестра ушла с лордом Винсентом, она никак на это не отреагировала. А ведь ей следовало всеми силами противиться тому, чтобы сестра общалась с самым известным распутником.

Когда Клер с Хью вышли на танцпол, там уже кружились пары. Не желая встречаться с ним взглядом из страха, что он – как и другие – все прочтет по ее лицу, она не поднимала глаз. Он обнял ее за талию, она положила руку ему на плечо, держа положенную дистанцию, и они закружились в танце.

В какой-то момент Клер вдруг стала замечать, что получает удовольствие от музыки и от танца. Но конечно же, более всего воодушевляло то, что она вальсировала именно с ним, с Хью.

– Ты прекрасна, – послышался его голос, и Клер наконец-то подняла на него глаза.

Хью, несомненно, брился перед выходом, но ей показалось, что его щеки и подбородок уже потемнели. Губы же кривились в едва заметной улыбке, а серые глаза излучали нежность.

– Я тебя люблю, – сказала она. Она не собиралась этого говорить, но слова вырвались у нее сами собой, очевидно, под воздействием его взгляда.

Его глаза расширились, и он еще крепче сжал ее пальцы. А потом вдруг рассмеялся.

Невероятно! Она сказала, что любит его, а он смеется! Какое унижение!

Клер вскинула подбородок и воинственно посмотрела на него. Если бы она так же взглянула на своих сестер, те бы пришли в замешательство. Немного помедлив, она сквозь зубы процедила:

– Вам смешно? Что в моих чувствах смешного?

В этот момент Хью делал поворот в танце. Он покачал головой, но это нельзя было принять за отрицание, потому что глаза его блестели, а уголки рта подрагивали в зарождающейся улыбке.

– Клер… – Теперь он смотрел на нее с изумлением. – О, Клер, только ты, моя милая, могла сказать такое в «Олмаке», когда десятки глаз следят за каждым твоим движением и десятки сплетников и сплетниц ищут повод для скандала. Что же мне ответить тебе, моя милая?

Слова «моя милая» смягчили ее, но не очень. Нахмурившись, Клер язвительным тоном проговорила:

– Ты мог бы попытаться сказать, что тоже любишь меня.

– Глупышка, – сказал он снисходительно. Прежде чем Клер успела ответить – а она собралась дать достойный ответ, – музыка разразилась бурным финалом, танец закончился.

– Я должен уехать, – сказал Хью неожиданно и склонился к ее руке. – Жди меня через четверть часа в холле.

Он должен уехать? Что это значит? Клер оскорбилась, но все же заволновалась. Она кивнула в знак согласия, и тут к ним подошли лорд Винсент и улыбающаяся Бет. Хью отвел Клер к креслу, где сидела тетя Августа – она разговаривала со своей подругой леди Купер, – обменялся с ними любезностями, затем откланялся и ушел. Бет же в этот момент пригласили на следующий танец, и она удалилась под руку с очередным кавалером.

Леди Купер кивнула на удалявшегося Хью:

– Что ж, девушка хороша, могу это с уверенностью сказать, хотя она моя племянница. Но знаешь ли, Ричмонд, возможно, метит повыше. А впрочем… Пока еще рано говорить, но, похоже, они нравятся друг другу. Посмотрим, что будет дальше.

Клер внезапно поняла, что дамы обсуждают возможность брачного союза между Хью и Бет. Ей хотелось закричать: «Он мой!» – но пришлось прикусить язык. Он не ее. Во всяком случае, он принадлежал ей не так, как хотелось бы.

И он никогда не будет принадлежать ей по-настоящему.

Упав духом, Клер сказала, что пойдет в дамскую комнату, но вместо этого направилась в холл, чтобы встретиться с Хью. Ее терзала мысль о том, что Хью не сказал, что любит ее, не сказал, даже когда она выпалила собственное признание.

Похоже, ее чувства оказались безответными… Какой же дурой она себя выставила! С такими мыслями Клер вышла в прохладный темный холл и осмотрелась. Холл был пуст, только две пыльные пальмы стояли по углам. Даже Стивене, обычно охранявший вход, куда-то отлучился. И что-то жутковатое чудилось в этом помещении, освещенном только светом из многолюдных соседних комнат. Музыка, голоса, смех, доносившиеся из зала, не делали холл более приветливым.

Он появился будто ниоткуда – и она ахнула. Хью же взял ее за руку и повел в тень, из которой вышел. Через несколько секунд Клер оказалась в маленькой комнате, такой темной, что едва различались накидки, плащи, шали и мантильи по стенам. Пахло пылью и духами, и она догадалась, что они в раздевалке. Здесь было пусто, как и в холле, но более уединенно. Даже гардеробщик куда-то удалился – интересно, куда?

Внезапно Хью прижал Клер к стене и обеими руками уперся в панели по обе стороны от ее головы.

– Значит, любишь меня? – прорычал он, угрожающе нависая над ней.

Прежде чем Клер успела что-то сказать, он страстно ее поцеловал. С первым же прикосновением его губ она забыла об унижении, обняла его за шею и пылко поцеловала в ответ. Хью крепко прижимал ее к стене, и было очевидно, что он охвачен неистовым желанием.

Когда же он, наконец, поднял голову, у нее кружилась голова. Не в силах вымолвить ни слова, она прижималась к нему всем телом.

– И я тебя люблю, – проговорил он с дрожью в голосе и снова ее поцеловал, прижав к себе так крепко, что на сей раз она почувствовала вздувшуюся выпуклость пониже его живота.

«Неужели он возьмет меня прямо здесь и сейчас, среди накидок и плащей?» – подумала Клер. Ей хотелось, чтобы так и произошло, но он вдруг поднял голову и со вздохом отстранился от нее.

– О, Хью… – Даже если Клер и расслышала в своем шепоте мольбу, ей было наплевать. Стыда она не испытывала. От желания кружилась голова и подгибались ноги. Она снова его обняла – так просто он от нее не уйдет.

– Я должен уехать, – заявил он решительно. Она вспомнила, что это же Хью сказал в зале. – На несколько дней. Я для того и приехал, чтобы попрощаться.

Она смотрела на него в тревоге. Он не поехал бы в «Олмак» попрощаться, если бы отправлялся в обычную поездку по Англии. Она в ужасе прошептала:

– Куда ты едешь? Не… не во Францию? Это была скорее мольба, чем вопрос.

– Не могу сказать. – Он опять ее поцеловал, затем убрал ее руки со своей шеи. – А теперь иди. Я отослал Стивенса с поручением, он может в любой момент вернуться, и нельзя, чтобы он тебя увидел. За углом меня ждет Джеймс с каретой. Я вернусь самое позднее в среду. А потом посмотрим, что можно сделать с нашей… неразберихой.

Но в этот момент Клер заботила не столько «неразбериха», сколько опасность для Хью, которую она чувствовала всеми фибрами души.

– Хью, пожалуйста, – взмолилась она, цепляясь за его руки, – не уезжай!

– Я должен. – Он внезапно помрачнел. – Иначе бы не поехал, уж поверь. Пока меня не будет, береги себя, ангелочек.

Он еще раз поцеловал ее в губы и ушел.

Глава 29

В следующую ночь Хью ехал по полям, знакомым ему, как собственная ладонь. Высоко в небе висела луна, озарявшая землю скудным светом. В детстве он несколько лет прожил в замке Хейли-Касл, и на него сейчас нахлынули неприятные воспоминания. К тому же он ужас но устал, так как провел в седле почти сутки. Да, слишком устал, чтобы бороться с призраками прошлого. Как ни странно, но эти призраки все еще имели над ним власть.

Вместе с Джеймсом он скакал среди густой поросли утесника по направлению к Хейли-Пойнту, где должен был встретиться со своим информатором. Согласно последнему сообщению, этот человек кое-что знал о Софи Тоубридж. Эта женщина исчезла в ту ночь, когда Хью впервые встретил Клер. Британские агенты пытались отыскать ее, но безуспешно – Софи как сквозь землю провалилась.

Что ж, возможно, сегодня он что-нибудь о ней узнает.

Внезапно из-за куста выскочил какой-то человек, махавший лопатой. От неожиданности Хью вздрогнул, а его лошадь громко заржала и взвилась на дыбы. Хью вылетел из седла и, ударившись о землю, вскрикнул от боли.

«Неужели опять?» – подумал он, и застонал при этой мысли.

– Мастер Хью! – воскликнул Джеймс и полез за пистолетом.

Хью же схватился за свой пистолет.

– Прошу прощения, ваша светлость! – в испуге закричал человек с лопатой. Под дулом пистолета он замер – неуклюжая тень на фоне темноты. – Я не ожидал, что так получится.

– Я тоже не ожидал, – проворчал Хью, поднимаясь на ноги. Этот человек явно был безвреден, но после падения с лошади Хью ничего не оставалось, как держать пистолет наготове.

– Ну, как вы? – спросил Джеймс, взяв под уздцы норовистую лошадь хозяина.

– Прекрасно, – ответил Хью и посмотрел по сторонам. Затем снова взглянул на человека с лопатой. – Вы Марли?

– Да. А вы…

– Те, кого вы ищете. Марли хохотнул.

– Играете в секретность? Если вы привезли деньги, это и будет удостоверение личности.

– Привез. – Хью кивнул Джеймсу, тот отвязал от седла мешочек с гинеями и швырнул Марли, а тот ловко поймал его одной рукой. Затем, отбросив лопату, заглянул в мешочек и, судя по всему, остался доволен. – Деньги вы получили. Где Софи Тоубридж?

– Идемте. – Марли махнул куда-то рукой. Хью пошел за ним, настороженно озираясь. Ему сказали, что Марли будет один, но Хью не хотел неожиданностей. – Здесь.

Марли указал на землю. В полураскопанной могиле в лунном свете была видна голова в клубке омерзительных, но явно светлых волос.

– Это она? – Джеймс, который шел за ними по пятам, ведя лошадей в поводу, уставился в могилу и покачал головой. – Неудивительно, что ее не смогли найти.

– А что с бумагами, которые она несла?

Марли полез в карман куртки, долго рылся в нем и наконец достал непромокаемый мешочек, который и передал Хью. Хью покосился на Джеймса, затем открыл мешочек и заглянул в него. Там лежали три сложенных письма. В темноте нельзя было ничего прочесть, но Хью не сомневался, что наконец-то нашел то, что так долго искал. Кивнув Джеймсу, он засунул пакет в карман сюртука.

– Можно закапывать? – спросил Марли. – Я бы не хотел, чтобы другие узнали, что я ее вам показывал.

– Закапывайте. – Хью уже собрался уходить, но вдруг кое о чем вспомнил. – В ту же ночь на Пойнте была еще одна леди. Как я понял, ее похитили из кареты. Вы что-нибудь об этом знаете?

Марли пожал плечами:

– Может быть, и знаю.

– Сколько? – Хью понимал, с кем имеет дело.

– Вдвое.

– Идет. – Хью кивнул Джеймсу, и тот извлек нужную сумму из седельной сумки, где у них хранился фонд на непредвиденные расходы.

Марли пересчитал деньги и сунул в карман.

– Так что же другая леди? – спросил его Хью. Марли фыркнул.

– Понял, вы имеете в виду ту ведьму, что ударила Бриггса по голове ночным горшком. Нас наняли, чтобы вытащить ее из кареты и прикончить. Так случилось, что это надо было сделать в ту же ночь, когда мы должны были сопровождать другую леди на берег у Хейли-Пойнта, где ее встретит лодка. Тогда мы не знали, что она французская шпионка, клянусь, не знали. И у нас оказались две леди, обе спрятаны в одном и том же доме, хотя они не знали друг о дружке. Мы слышали о том, что ищут французскую шпионку по имени Софи Тоубридж. Так вот, эти две леди были совершенно разного сорта. Одна из них полюбезничала с нашим вожаком и сказала, что ее зовут Софи Тоубридж. «Что еще за совпадение?» – спросили мы себя. И решили: никакое это не совпадение. Наша мисс Софи Тоубридж и та, которую ищут как французскую шпионку, – одно лицо. Ну, и мы начали обдумывать, как бы продать ее правительству его величества. Но это требовало времени, и мы оставили ее там, где она была, в результате она не попала на берег. Но у нас оставалась проблема: французы вышлют лодку за Софи Тоубридж, а эти французы очень разозлятся, если стать им поперек пути. Вот мы и спрашиваем себя: что делать? Ответ очевиден, как нос на лице. У нас есть еще одна леди, та самая леди, которую мы должны были убить. Мы и подумали: почему бы ее не убить, чтобы потом сказать французам, что она и есть Софи Тоубридж, но, к несчастью, мертвая? Я слышал, что она сейчас в Лондоне и в полном порядке. А Софи Тоубридж на следующее утро свалилась с лестницы и свернула себе шею. Так и умерла. И мы не получили денег и за нее тоже. – Он с возмущением покачал головой.

– Кто вас нанял вытащить леди из кареты? – спросил Хью.

– Не знаю. – Марли пожал плечами. – Это устраивал Донен.

– Донен? – переспросил Хью, стараясь не выдать себя голосом. Ему требовалось, чтобы информатор продолжал говорить. Но когда он услышал, как Марли беспечно сообщает о планах убийства Клер, ему захотелось схватить его за горло и задушить. – Где его найти?

– Он куда-то ушел. – Марли снова пожал плечами, но Хью понял: он знает, куда пошел Донен.

– Куда? – Хью не удалось сдержать резкость тона. Марли промолчал.

– Говори все, что знаешь. Я опять удваиваю сумму. – Марли вскинул голову, точно охотничья собака, почуявшая добычу.

Джеймса не пришлось просить, он уже рылся в сумке. Денег на экстренные расходы не хватило, и Хью с Джеймсом дошли до того, что опустошили свои собственные кошельки и карманы, чтобы удовлетворить Марли.

– С вами приятно иметь дело, джентльмены, – с добродушной усмешкой сказал тот, набив карманы деньгами.

– Где Донен? – снова спросил Хью.

– Помните вторую леди, про которую я рассказал? Так вот…

Хью слушал, и у него холодела кровь в жилах.

Глава 30

Прошло тридцать шесть часов после того, как она сказала Хью о своей любви. И теперь ее охватил страх. Она любит Хью, это непреложный факт, две бессонные ночи убедили ее в этом. Но что он сейчас делает? Клер не сомневалась, что Хью выполнял какое-то чрезвычайно опасное задание, но все же она надеялась, что он вернется, как и обещал. Вероятно… А что потом? Клер решила, что все-таки станет его любовницей.

Да, станет, ничего другого ей не остается. Она слишком любит Хью и не сможет от него отказаться.

И все же ей становилось дурно при мысли о том, что она нарушит свадебный обет. А уж если ее связь с Хью раскроется, то клевета обрушится на всю семью…

На второе утро после отъезда Хью Клер услышала на рассвете шум, безошибочно свидетельствующий о приходе Дэвида. Она всю ночь изводила себя мыслями о возлюбленном и теперь, услышав, как муж поднимается по лестнице, ужаснулась тому, что намеревалась сделать.

Не имеет значения, что после их женитьбы Дэвид переспал со многими женщинами, не имеет значения, что она его не любит и не полюбит никогда, – он остается ее мужем. Если муж хоть чуть-чуть любит ее или проявит заботу, она должна будет восстановить свою преданность ему.

С тяжелым сердцем Клер выбралась из постели и пошла к двери. Она не успокоится, пока не разберется с этим. Она знала, каким будем решение, если последовать только зову сердца.

Клер вышла на лестничную площадку и нос к носу столкнулась с Дэвидом. От удивления он заморгал, потом нахмурился.

– Ты отвратительно выглядишь, жена, – сказал он вместо приветствия. – Когда я вижу тебя в одной сорочке и с таким лицом, я вспоминаю, почему перестал навещать твою постель.

На ней была скромная ночная рубашка, но когда он оглядел ее всю с ног до головы, Клер покраснела. Дэвид фыркнул, и она поняла, что он нарочно старался ее обидеть.

В этот момент наступило внезапное озарение: Дэвид обожает причинять боль!

– Ты действительно меня совсем не любишь? – тихо спросила она, невольно делая шаг назад. – По-моему, никогда не любил.

– Уж не стараешься ли ты завлечь меня к себе в постель? – Дэвид заглянул в раскрытую дверь спальни и посмотрел на массивную неубранную кровать под балдахином.

– Нет, – ответила Клер и вдруг всем своим существом захотела последовать тому, к чему ее призывало сердце.

– Ты моя жена. – Глаза Дэвида сверкнули, и он схватил ее за руку. – Иди ко мне, женушка. В конце концов, ублажать меня – твой долг.

Он прижал ее к стене, навалился на нее всем весом и поцеловал – жалкая пародия на то, как целовал Хью. Клер содрогнулась от отвращения, когда его руки накрыли ее груди, – захотелось убить или себя, или его. Но она не сопротивлялась, потому что знала: сопротивление только усилит его потребность унизить ее.

Ее спасли шаги – по лестнице поднималась горничная с ведром угля. Дэвид отстранился от нее и взглянул на лестницу. Потом сказал:

– Нет, я тебя не люблю. И никогда не любил.

Он отвернулся и пошел вниз, к себе в кабинет. Увидев макушку горничной, Клер проскользнула обратно в спальню и закрыла за собой дверь. Тщательно заперла ее и рухнула на кровать, содрогаясь от рыданий. Она оплакивала свое разбитое сердце.

Вечером она была внешне невозмутимой, но внутренне дрожала от беспокойства. Противоречий между сердцем и умом уже не было, но она беспокоилась за Хью. И немного стыдилась того, что сделает, когда он вернется.

Клер и Бет с компанией друзей собрались в Вокс-холл-Гарденз. Компания получилась большая – три лучшие подруги Бет, их мамаши и четыре джентльмена, – так что они взяли три кареты, с грохотом пронеслись по мосту через Темзу и направились к садам. Доехали очень весело и обнаружили, что сад еще прелестнее, чем им рассказывали, – огромный, освещенный факелами и висячими фонарями, со множеством дорожек внутри живых изгородей, с увитыми виноградом аллеями. А в центре сада находилась площадка, уставленная кабинами, которые можно было снимать на вечер. Продавались напитки и закуски, вечером же, на танцах, играл оркестр. А еще позднее устраивали фейерверк.

Когда они зашли в свою кабину, в большой ротонде уже танцевали несколько пар. Многие прогуливались, окликали знакомых и наслаждались погодой – в этот вечер погода была особенно хороша. Мистер Уэттон, стройный джентльмен тридцати трех лет, который всерьез ухаживал за Мэри Айвингтон, подругой Бет, считался распорядителем этого праздника; как только они радостно закричали при виде украшенных разноцветными лентами лотков, он принес им напитки. Покончив с напитками, Бет и мисс Айвингтон пожелали посмотреть на лебедей в нарядном пруду, и мистер Уэттон со своим приятелем лордом Гейнсом отправились их сопровождать. Клер не посчитала нужным идти с Бет – мистер Уэттон и лорд Гейне были настоящими джентльменами – и осталась сидеть в кабине, любуясь модными и не слишком модными нарядами гуляющих и вполуха слушая шутливые разговоры о преимуществах танцев перед шарканьем по земле. Она с удовольствием слушала музыку, когда ей на глаза вдруг попался высокий мужчина, шедший по тенистой аллее. Было темно, и он находился слишком далеко, однако можно было с уверенностью сказать, что у него черные волосы и… Да, его походка!..

– Прошу меня извинить, но я увидела знакомого, – сказала она, вставая.

Все кивнули и сразу же вернулись к своей беседе. Клер вышла из кабины, чувствуя, как ускоряется биение сердца, и ноги сами понесли ее в аллею. Он шел ей навстречу, и она сразу поняла, что это Хью. Сердце, кажется, подпрыгнуло от радости, на губах же задрожала улыбка, она едва сдерживалась, чтобы не побежать.

Да, это был Хью, и он замечательно смотрелся – в отлично сшитом синем сюртуке, в кремовых брюках, широком галстуке, повязанном весьма элегантно, в блестящих сапогах. Он ей улыбался, и она готова была подхватить муслиновые юбки и кинуться к нему в объятия.

Сознавая, что на них смотрят десятки глаз, они встретились вполне обыденно, но Хью по-прежнему улыбался, глядя ей в глаза.

Никого никогда в жизни она не была так счастлива видеть.

– Скучала по мне, кошечка? – спросил он, поднося к губам ее руку.

Она его любит, любит отчаянно, и он опять дома, в безопасности! Но почему же слезы брызнули из глаз?.. Не желая, чтобы он их заметил, Клер отвернулась и быстро зашагала по тропинке, отходящей от аллеи под прямым углом.

– Клер…

Он, конечно, шел за ней. Клер яростно утирала слезы, надеясь уничтожить следы своей глупости, пока он не увидел. С чего бы ей плакать? Нет никаких причин.

Луна скрылась за облаками, и вдруг все ночные звуки усилились, а ветер стал неожиданно холодным. Клер обхватила плечи руками, остановилась и осмотрелась. Сад показался чужим… страшным. Вокруг были темные тени – казалось, они угрожающе вырастали прямо перед ней. В дальнем конце тропинки что-то промелькнуло, и она в ужасе затаила дыхание.

– Клер…

Слава Богу, он рядом. Она прерывисто вздохнула и бросилась ему на грудь.

Но Хью не прижал ее к себе. Взяв Клер за плечи, он заглянул ей в лицо и, нахмурившись, спросил:

– Господи, почему ты плачешь?

– Нет, не плачу, – заявила Клер. И тут же почувствовала, что щеки у нее мокрые от слез. Она бы их вытерла, но Хью крепко держал ее за плечи.

Он выругался сквозь зубы. Потом привлек ее к себе и стал целовать ее щеки и шею.

– Не плачь, – прошептал он ей на ухо. – Я люблю тебя. Почему ты плачешь?

Ее сердце тотчас же встрепенулось, и она обняла его за шею. Сморгнув с ресниц последние слезинки, она подняла на Хью глаза:

– Я тоже люблю тебя. Вот поэтому.

Он не то засмеялся, не то застонал. Губы его тронула улыбка, но глаза оставались серьезными.

– Опять плачешь?

– Это потому… Потому что ты вернулся. Потому что я люблю тебя.

– Разве это причина плакать? – Он покачал головой.

– Иногда. – Клер вздохнула и встретилась с ним взглядом. В лунном свете его глаза казались черными, и она не могла прочесть их выражение, но губы улыбались с нежностью. – Я готова стать твоей любовницей. Когда захочешь.

– А-а… – Казалось, ему наконец-то стало ясно то, о чем он раньше смутно догадывался.

И вот он уже обнимает ее и целует, и она целует его в ответ… и не может остановиться… Когда же он наконец поднял голову, она прижалась щекой к его груди и услышала громкий стук сердца.

– Клер… – Он приподнял ее подбородок, чтобы посмотреть в лицо. Она так ослабела после поцелуев, что и не думала сопротивляться. – Клер, я тебя люблю. Черт, я хочу на тебе жениться. Завтра бы женился, если б мог.

– Но ты не можешь. – В ее голосе прозвучало отчаяние. – Есть Дэвид.

– Да, есть Дэвид. – Казалось, Хью о чем-то задумался. – Видишь ли, Клер, я должен тебе кое-что рассказать. С тех пор как ты покинула Францию, мои люди следили за тобой, другие расследовали обстоятельства нападения на карету. А прошедшей ночью я наконец-то узнал всю правду. – И он рассказал ей про Марли, Софи Тоубридж и про все остальное. – По-моему, Дэвид хочет, чтобы ты умерла. По-моему, он нанял убийц.

– Зачем ему это? – Она смотрела на него в недоумении. У них, конечно, не лучший брак, но Дэвид не испытывает к ней ненависти – по крайней мере так она думала. И муж никогда не пытался обидеть ее по-настоящему, кроме того утра, когда она испугалась насилия. Но он, в конце концов, ушел и оставил ее в покое. Уж конечно, он не хочет ее убивать.

– Он всегда не очень-то любил женщин, – осторожно подбирая слова, сказал Хью. – Они для него не больше чем игрушки. Не забудь, я знаю его с детства, хоть мы и не были друзьями. Я думал, что он никогда не женится. Когда ты убедила меня, что он в самом деле женился на тебе, я удивился, но ты, моя голубка, такая красавица, что я предположил: Дэвид, наверное, изменился с тех пор, как мы с ним в последний раз виделись. Но когда ты уехала в Англию, я призадумался и отправил кое-кого, чтобы во всем разобраться. У тебя приданое в двадцать тысяч фунтов, а Дэвида даже сейчас одолевают кредиторы. К тому времени как убийцы напали на твою карету, он растратил почти все свои деньги, а заодно и твои. Он раздувал плату за мои владения, а разницу прикарманивал.

– Ты говоришь, Дэвид женился на мне из-за денег? – изумилась Клер. Приданое ей обеспечил Ник, потому что, по его словам, любил ее как сестру и не хотел, чтобы что-то стояло на ее пути к желанному браку, вроде того скандала, который разразился, когда все подумали, что он и Габби – брат с сестрой, решившие пожениться. Деньги Ника позволяли ей выйти замуж за того, кого она выберет, а она, оказывается, промотала их, выбрав Дэвида! Клер утешила себя тем, что любой выбор был бы неудачным. Тогда в ее жизнь еще не вошел Хью.

Хью пожал плечами:

– Да, можно и так сказать. Растратив же все деньги, Дэвид запаниковал. Он постоянно играл, ставил на скаковых лошадей и проигрывал до тех пор, пока не оказался в еще больших долгах, чем до свадьбы. Я думаю, тогда он и решил избавиться от тебя и жениться на женщине с новым большим приданым.

– Ты уверен? – Клер все еще не могла в это поверить.

– Не совсем. Если бы у меня имелись надежные доказательства, он бы уже сидел в тюрьме. Но я не могу понять, кому еще была бы выгодна твоя смерть. А ты?

– О Господи! – прошептала Клер. Мысль о том, что Дэвид нанял головорезов, напавших на нее, чтобы убить, стала доходить до сознания, и мурашки забегали по спине. – О Господи!

– Не беспокойся, дорогая. После возвращения из Франции ты была под надежной защитой. Мои люди следили за каждым твоим шагом. Я бы не допустил, чтобы с тобой что-то случилось, даю слово. Но это наводит на следующую мысль: Дэвид в отчаянном положении. Я уверен, в настолько отчаянном, что снова попытается тебя убить. Думаю, если предложить ему достаточную сумму денег, он согласится на развод.

Несколько секунд Клер молча смотрела на Хью. Развод?.. Но понадобится специальное разрешение. И ее семья навеки будет обесчещена. Бет потеряет перспективу на замужество. А она сама… Ее нигде не будут принимать, на ней навеки останется клеймо распущенной женщины.

Зато у нее будет Хью, законно и навсегда.

– Развод, – прошептала она, не в силах поверить, что может хотя бы думать об этом.

– Я ведь тебя люблю, Клер. Я хочу прожить с тобой всю жизнь. Дай Дэвиду развестись с тобой и выходи за меня замуж. Если не можешь перенести развод, мы с тобой сбежим, а я заплачу Дэвиду, чтобы не поднимал шум. Я богат, и я герцог – это чего-то стоит? Клянусь, я буду о тебе заботиться.

– О, Хью… – Ее голос дрожал, глаза же впились в смуглое худое лицо.

Наконец она поняла, что у нее есть только один выбор. И она выбирает Хью, чего бы ей это ни стоило. Если у нее будет Хью, она до конца жизни ничего больше не попросит у Бога! Его широкие плечи закрывали обзор, и она не могла видеть, одни они на этой дорожке или нет, но ей было все равно, она была готова на все.