Текст книги "Нежданный отец "

Автор книги: Карен Поттер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц)

– Прекрасно! – Нэнси взяла подругу под руку.

Дженни было интересно, что Джон Стедмен думал о новом поручении хозяина.

Когда он вез ее на работу одним морозным утром, она даже подумала, не следит ли он за ней. Это было бы несложно, в их маленьком офисе не было секретов.

– Мистер Стедмен, у нас возникла проблема в одном детском доме. Там заболел малыш, а такси, которое обычно их обслуживает, сейчас недоступно. Вы не могли бы отвезти ребенка к врачу?

К ее удивлению, он тут же откликнулся.

– Вы говорите, ребенок? Бедный малыш! Дайте мне адрес, я поеду прямо сейчас.

Джон отвез Дженни на работу и тут же отправился по указанному адресу.

– О чем ты только думала? Когда Мэтт Хенсон узнает, что ты отослала шофера, он придет в ярость, – воскликнула Нэнси.

Дженни повернулась к подруге.

– Правда? Ты так думаешь?

– Ты сделала это нарочно. – Она улыбнулась.

Дженни улыбнулась в ответ.

– Когда мистер Хенсон обо всем узнает, он уберет отсюда своего шофера-шпиона. А если повезет, он решит, что я доставляю слишком много хлопот, и мы вернемся к нормальной жизни.

– К нормальной жизни? А не скучновато ли будет? – сердито ответила Нэнси.

– Я предпочту скуку, – задумчиво произнесла Дженни. – К тому же рано или поздно я ему все равно надоем. Он ничем не отличается от остальных мужчин. Когда они хотят чего-то, они делают все, чтобы это получить. Если желаемое не попадает к ним через две минуты, преследование им надоедает.

– Почему-то я думаю, что Мэтт не такой, – неуверенно возразила Нэнси.

Дженни направилась в свой кабинет.

– Я хочу жить тихо и спокойно, помогать людям и растить ребенка. Мне нужна обычная, скучная жизнь.

– Ну, попробуй, конечно. Но вряд ли у тебя это получится.

Оставшуюся часть дня Дженни ждала, когда же разразится буря.

Бури не случилось.

Она ждала, что Мэтт Хенсон ворвется к ней в кабинет, требуя объяснений, почему она использовала его шофера по своему усмотрению.

Дженни даже ответ приготовила.

– Если вам что-то не нравится, мистер Хенсон, вы можете... – Она вставит подходящие слова потом, это будет зависеть от того, насколько сильно мистер Хенсон разозлится.

Потом он уйдет, а Дженни вздохнет с облегчением и вернется к своей обычной жизни.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

– Тяжелый день?

Мэтт стоял у входа в кабинет и выглядел потрясающе.

Он внимательно осмотрел комнату и нахмурился, когда заметил, на каком неудобном стуле она сидит. Потом он начал рассматривать ее.

Она чувствовала себя неуютно под этим взглядом. Ее голубое платье стало следующей жертвой. Он не упускал ничего. Их взгляды встретились, и Мэтт улыбнулся.

– Готова? – спросил он. – Думаю, можно заехать куда-нибудь поужинать. Или мы можем что-нибудь купить домой, если хочешь.

– Нет. У меня много дел. Я сегодня мало успела.

– Ты не устала?

– Нет, меня отвлекали некоторые... ммм... дела.

– Дела?

– Личные дела.

– Какого рода?

– Например, как заставить одного человека исчезнуть из моей жизни.

– Полагаю, речь идет обо мне.

Их взгляды снова встретились, но Дженни тут же отвела глаза.

– Да.

– Я рад, что ты обо мне думала. Если бы ты согласилась на анализы...

– Я не буду сдавать анализы, которые могут быть вредны для моего ребенка, только для того, чтобы удовлетворить твое любопытство.

– Вот как ты думаешь! Любопытство?

Ей захотелось размять затекшую спину.

– Мэтт, пожалуйста...

– Почему ты хочешь остаться в одиночестве?

– Мне так будет лучше.

– Что плохого, если в трудной ситуации тебе будет на кого опереться?

– Конечно, если бы я нашла такого человека. Судя по моему опыту, таких людей немного, среди мужчин они встречаются еще реже.

– Почему твое недоверие к мужчинам распространяется на меня?

– Жизненный опыт, – нахмурилась Дженни.

– Не стоит относить меня к тем парням, что бросали тебя.

– Это звучит так, словно их целый легион.

– А разве нет? Мы знакомы недавно, и ты, вероятно, еще не нашла во мне никаких достоинств, да? Тебе хоть что-нибудь во мне нравится?

– Ничего из того, что я заметила.

– А вот я кое-что в тебе заметил.

– Правда?

– Ты красивая, умная и отзывчивая, но твои предрассудки против мужчин...

Дженни открыла рот от удивления. Мэтт, пожалуй, прав.

– Прости. Я не хотела судить тебя несправедливо. Это просто привычка, и не лучшая. Мир?

– Мир, – согласился Мэтт. – А теперь иди сюда. Не бойся, я не кусаюсь. Легкий массаж спины тебе не повредит.

«Не бойся меня, красотка. Старина Алфи не кусается».

Память о самом ужасном дне в ее жизни вдруг вспыхнула в голове Дженни. Горячие, липкие руки, ощущение того, что она в ловушке. «Твой папаша сказал, что ты красивая, и это действительно так. Иди сюда. Я тебя не обижу».

Дженни тогда с криком убежала. Это было давным-давно в Австралии. Но сейчас она решила не отступать. Она не позволит Мэтту воспользоваться ее слабостью. Молодая женщина посмотрела ему в глаза и взмолилась про себя, чтобы он ничего не понял.

Она ему покажет. Если он попробует к ней прикоснуться, она его ударит.

– Я тебя не боюсь. Думаю, будет не очень красиво позволять даже столь неотразимому незнакомцу дотрагиваться до меня на рабочем месте.

– Я рад, что ты считаешь меня неотразимым. Но мы ведь не чужие друг другу! То, что мы не познали друг друга как муж и жена, не должно мешать нам.

– Не понимаю, о чем ты.

– Понимаешь. – Он протянул ей руку. – Иди ко мне.

Это было глупо, и Дженни сама не могла понять, почему решила послушаться. Уже давно ни один мужчина не прикасался к ней.

Словно загипнотизированная, она приблизилась к нему.

– Я никогда не позволю тебе обнять меня.

– С чего ты взяла, что я хочу тебя обнять?

Дженни разочарованно вздохнула.

Мэтту не удалось скрыть свою усмешку.

– Подойди поближе.

Дженни сделала шаг вперед и оказалась в его объятиях. Рука Мэтта обвила ее плечи. Дженни была взволнована и испугана. Он взял руку девушки и положил ее себе на грудь.

«Почему он притягивает меня и пугает одновременно?» – удивлялась Дженни.

Рука Мэтта скользила по ее спине, заставляя забыть обо всех проблемах. Дженни никогда раньше так себя не вела. Находиться в объятиях Мэтта было изумительно, но Дженни не хотела признаваться в этом даже себе.

Она попыталась высвободиться, но он снова притянул ее к себе и продолжил гладить по спине.

Дженни стала думать о ребенке, о том, как она будет счастлива, когда ее девочка появится на свет. Она представляла, как малышка будет улыбаться, как будет пахнуть ее кожа после купания, как она будет петь дочке колыбельные. Ее тело начало расслабляться. Дженни слышала, как билось сердце Мэтта. Она опустила голову ему на плечо и вздохнула.

– Дженни.

Он произнес ее имя так, что у молодой женщины на глаза навернулись слезы. Никто не обращался к ней так. Казалось, что он знает о ней совершенно все, казалось, что он зовет ее издалека, словно она потерялась, и зовет ее домой.

Мэтт наклонился, и его губы коснулись рта девушки. Через секунду его поцелуй стал страстным.

Дженни помимо воли приоткрыла губы. Она не собиралась с ним целоваться, но и сопротивляться сил не было.

Его рука опустилась на ее талию и двинулась ниже. Дженни вздрогнула. Она никогда не испытывала ничего подобного. Последний раз она целовалась с соседским мальчиком, когда была еще подростком, но парнишка был неуклюжим. Это нельзя было даже сравнивать с тем, что она испытывала сейчас.

Она прижалась к нему, словно моля о защите и утешении.

Неожиданный стук в дверь заставил их оторваться друг от друга. Нэнси заглянула в кабинет и улыбнулась.

– Если вам больше ничего не нужно, я пойду.

Смутившись, Дженни расправила платье на животе и, не поднимая глаз, попрощалась с Нэнси.

Мэтт рассмеялся и вызвался проводить Нэнси до двери.

Прекрасные мгновенья закончились.

Дженни слышала, как за Нэнси захлопнулась дверь.

Она надеялась, что Мэтт ушел с ней. Но не тут-то было. Мэтт через мгновение вернулся.

– Поедем домой, – попросила Дженни.

– Я не хотел смеяться. Это от волнения.

– Не имеет значения.

– Для тебя, может быть, и нет, но я предпочитаю целоваться с женщиной без свидетелей.

– Правда? И ты никогда не целовал Кристал Макдонах на публике?

– Что ты знаешь о нас? – холодно спросил Мэтт.

– Так тебе можно вмешиваться в мою личную жизнь, разговаривать с моим гинекологом, приходить ко мне без приглашения, а мне нельзя знать про твои отношения с Кристал?

– Ответь на мой вопрос. Что ты знаешь о нас?

Его пристальный взгляд заставил Дженни сдаться. Вся ее бравада исчезла.

– Только то, что вы были помолвлены и расстались незадолго до нашего знакомства.

– Тогда ты должна знать, что это Кристал целовала меня на людях, а не наоборот. Я никогда не хотел выставлять наши отношения напоказ, а она любила это делать.

– Мне все равно.

– Прекрасно. Не будем больше поднимать эту тему. Надевай пальто. Мы едем домой.

– Это ты едешь. Я поеду на автобусе.

– Хорошо, – крикнул он.

– Ну и прекрасно, – крикнула Дженни в ответ, когда он вышел и хлопнул дверью.

Она заплакала не из-за прерванного поцелуя, не из-за ссоры и не из-за того, что он оставил ее одну в офисе. Она заплакала, потому что единственное, что ей оставалось делать, чтобы продемонстрировать свою независимость и способность заботиться о себе, – это поехать домой на автобусе.

* * *

Когда Дженни спустилась на первый этаж почти час спустя, Мэтт ждал ее там. Она удивилась, увидев его, но не подала виду.

Мужчина встал в дверях, когда она попыталась пройти мимо. Он застегнул верхнюю пуговицу на ее пальто, бормоча что-то про упрямых женщин и их некудышные зимние пальто.

Шофер стоял у лимузина, готовый открыть дверь.

– Садись в машину. Я не хочу, чтобы Стедмен знал о нашей ссоре.

Дженни кивнула, не глядя на Мэтта.

Они ехали молча.

Машина остановилась. Дженни вышла, и тут Мэтт взял ее за руку. Она успокоилась, почувствовав его нежное прикосновение.

– Поужинаешь со мной завтра вечером?

– Нет.

– Тогда в субботу.

– Не могу.

– Почему нет? – Это было просто смешно. Когда еще он умолял женщину поужинать с ним? – И долго мне придется расплачиваться за то, что я хотел тебя поцеловать? Это большой грех, да?

– Нет. Этот глупый поцелуй меня не волнует. Я уже забыла о нем и тебе советую сделать то же самое.

– Если бы не поцелуй, ты бы согласилась?

– Дело не в этом. В субботу мы устраиваем банкет для благотворительных организаций, и я должна там быть.

– С тобой кто-нибудь идет? – Если бы это было так, Мэтт быстро организовал бы сопернику перелом ноги.

– Меня не нужно сопровождать. Я прекрасно справлюсь сама.

– Забудь об этом, ладно? Когда за тобой заехать?

Дженни вздохнула и отняла у него свою руку.

– В шесть часов. Банкет начинается в семь, но мне нужно приехать пораньше, чтобы все проверить. Предупреждаю сразу, тебе там будет скучно.

– Сомневаюсь. – Мэтт не заметил, как ее глаза вспыхнули и потемнели. Он пытался представить себе, как бы она выглядела, если бы они занимались любовью. Он бы точно заставил эти глаза полыхать от страсти, будь у него хоть один шанс.

ГЛАВА ПЯТАЯ

– Я получил отчет детектива по делу Дженни Эймс, босс.

Мэтт оторвал взгляд от бумаг на столе и поздоровался со своим адвокатом.

– Что в нем?

– Тебе это не понравится.

– Тогда сразу приступай к делу. Мой отец всегда говорил, что в отчетах надо разбираться детально.

– Вот как обстоят дела. Будь терпелив к именам, хорошо? – Грег устроился в мягком кожаном кресле и положил отчет на колени. – Джиневера Мария Эймс родилась здесь, в Цинциннати. Ей тридцать, не замужем. Родители Ричард и Маргарет Блэндинг Эймс. Они живут в Австралии в какой-то колонии художников вместе с местной богемой. Детектив говорит, они там обмениваются женами.

– Ты серьезно?

– Так написано в отчете, – кивнул Грег.

– Бог мой! – Мэтт покачал головой. – Что еще?

– Когда Дженни было пять, они оставили ее здесь, в Цинциннати, с бабушкой по материнской линии, Эбигейл Марч Блэндинг. Когда она внезапно умерла, Дженни переехала к своей прабабушке, Вирджинии Прескотт Марч.

– Может, пора заканчивать с введением и переходить к главному?

– Введение и есть главное в этой истории, Мэтт. Дженни никогда не жила со своими родителями.

– Звучит так, словно ее передавали из рук в руки, как пару поношенных туфель.

– Может быть, это так звучит, но сведения точные.

Мэтт напрягся от злости. Почему эти люди думают, что могут так относиться к ней?

– Когда она в последний раз видела своих родителей?

– Вот здесь история становится туманной. Она летала в Австралию навестить их, когда ей было шестнадцать. Через две недели она вернулась в сопровождении австралийского социального работника. Причина – дискредитирующий контакт с представителем местного населения. Так в документах. Я не смог узнать, что конкретно имеется в виду, но в этом деле замешан какой-то мужчина.

– Ее что, изнасиловали?

– Здесь не все непонятно. В отчете агентства не использовались термины «изнасилование» или «нападение», да и сам отчет кажется полным. Нет никаких медицинских заключений, что хороший знак. Возможно, ей досаждали. Вот что может означать «дискредитирующий контакт».

– Ублюдки! За решетку кого-нибудь упрятали?

– Очевидно, нет. Возможно, это связано с тем, что ее вывезли из страны и она не могла давать показания в суде. Ее прабабушка получила ордер, в соответствии с которым родители не могли навещать ее без сопровождения, но это было четырнадцать лет назад. И больше никаких документов, указывающих на то, что они вернулись в страну.

– Да уж, ее детство и юность вряд ли можно назвать счастливыми. Получается, у нее нет семьи.

– Правильно, если не считать ребенка, которого она носит.

– Что насчет ее личной жизни? Она сказала, что не хочет выходить за меня замуж, но с молодыми людьми-то она встречалась? Она была помолвлена? Ходила на свидания?

– В газетах нет никакой информации о помолвке, но не все дают объявления. Детектив не нашел ничего личного. Не было проблем с соседями, ее имя никогда не появлялось в полицейских отчетах, никаких судебных исков – ничего.

– Это хорошо, – проворчал Мэтт. – Что там с этим фондом? Как она получила там работу?

– Фонд «Прескотт» был основан одной из ее родственниц, прапрабабушкой, если я не ошибаюсь. Их первой идеей было посадить цветы вокруг фонарей в районе старого Эйвондейла.

Мэтт насмешливо фыркнул.

– Это было в конце прошлого века, – с насмешкой добавил Грег. – Сегодня у них миллионные вклады в банках, и они каждый год отчисляют около семидесяти пяти процентов дохода от них на благотворительность.

– Как, например, я могу получить помощь?

– Во-первых, ты должен представлять некоммерческую организацию. Просмотрев твою финансовую статистику, я бы сказал, что ты не подходишь. Во-вторых, тебе должно отказать по крайней мере одно агентство выдачи субсидий. Они работают с приютами, библиотеками, другими подобными организациями, церквями. Фонд принимает активное участие в различных благотворительных программах.

– Это не так уж необычно.

– Ты меня неправильно понял. Члены правления фонда, в котором работает Дженни, служат волонтерами в организациях, которые они финансируют. Ее прабабушка преуспевала в садоводстве, а Дженни помогает в каком-то доме раз в неделю. – Грег протянул Мэтту пожелтевшую газетную вырезку, на которой была изображена красивая женщина в длинном черном платье, держащая деревянный поднос с цветами. Хотя изображение было неясным, что-то в этой женщине напоминало ему Дженни.

– Истинно семейное предприятие, – заключил Мэтт с долей сарказма. – А на основании чего она может занимать должность директора? Кроме семейных связей?

– У нее степень по социологии, а кроме того она училась на психолога в Университете Цинциннати.

Мэтт потянул за галстук, чтобы ослабить его.

– О боже мой.

– Получается, она знает, что делает. Этот фонд очень высоко ценят. Большую часть своих средств они используют для реальной помощи людям.

– Например, увеличивают зарплату директору муниципальной школы?

– Что-то вроде.

– У нее хватает денег для жизни? – Его сводило с ума то, что она не купила себе пальто, но причина могла крыться отнюдь не в ее практичности. Мэтт не был у нее дома, но знал, что дом в хорошем районе с большим участком земли. Он представил себе задний двор с качелями и песочницей. И маленького мальчика с каштановыми волосами, играющего неподалеку.

Грег назвал ее зарплату.

– Не думаю, что у нее много дополнительных доходов, но она, кажется, живет неплохо. Она купила дом, когда продала жилье прабабушки на Уоллнат-хилл, и положила первые деньги на имя ребенка примерно через месяц после того, как забеременела.

– Почему у меня такое впечатление, что ее семья была богата?

– Возможно, из-за того, что я упомянул Уоллнат-хилл. Фактически они были богачами. Но все, что досталось Дженни, – это дом и работа. Все деньги ушли в фонд.

– Почему?

– Я не спрашивал, а детектив не сказал. Он только заверил меня, что все легально.

Мэтт обдумывал новую информацию. Теперь он восхищался Дженни еще больше. Она, очевидно, была разумной женщиной, которая привыкла думать, прежде чем начинать действовать. Может быть, она и права, говоря, что ей никто не нужен. Самодостаточность, очевидно, была наследственной чертой в семье Эймсов-Блэндингов-Марчей и всех прочих.

– Грег? А как насчет мужчин? Я имею в виду прапрадеда и деда. Где их место в семейном древе?

– О них ничего особенного не известно. Насколько я понял, они сбегали.

– Сбегали? Даже так?

– Прабабушка и бабушка Дженни получали развод на том основании, что мужья уходили от них.

– Ага, картинка начинает складываться. – Мэтт встал и начал ходить по офису. – Она думает, что через какое-то время я тоже уйду. Вчера я обвинил ее в том, что она путает меня с теми мужчинами, которые причинили ей боль, но даже не догадывался, как близко я подошел к правде. Если бы она и вышла за меня, то все время жила бы в страхе. – Он ударил кулаком о стену. – Она думает, что я тоже обману ее.

У Мэтта в голове царила полная неразбериха. Ему невыносима была мысль, что Дженни причинили боль.

– Я не могу заставить ее сделать анализ крови ребенка. Если она не сделает анализ ДНК, как мы вообще сможем узнать, кто отец этого ребенка?

– Фактически суд может принудить ее сделать тест. Судья в первую очередь должен думать о благополучии ребенка. Если мужчина подает в суд иск с просьбой признать его отцом ребенка и обещает помогать ему финансово, судья становится ответственным за установление отцовства.

– А что насчет нашего случая? Могу я требовать этого?

– Вероятно, нет. Это рискованная процедура, которая может быть опасной для здоровья матери и ребенка. Тебе придется подождать.

– Я хочу знать сейчас.

– Ребенок скоро родится. А ты можешь за это время узнать Дженни получше. Если у вас не будет хороших отношений, все станет только сложнее.

– А я смогу получить опеку, если это все-таки мой ребенок?

– Нет, не думаю.

Почему? Потому что я мужчина?

– Потому что она мать, живая, здоровая и вполне способная растить ребенка сама.

– Но я могу попытаться?

– Можешь. Но тогда тебе придется искать другого адвоката. Я не буду помогать тебе отнимать у Дженни ее ребенка.

– Ты даже не знаешь ее.

Грег швырнул отчет на пол.

– Мы не знакомы лично, но я знаю кое-что о ней. Мне понятно, почему она решила завести ребенка без мужчины. Она пережила трудные времена, и я не собираюсь добавлять ей еще неприятности.

– С каких пор ты стал таким филантропом?

– Мне всегда было жаль побежденных. А мой отец погнал бы меня пинками под зад, если бы я причинил боль женщине в положении.

Мэтт вздрогнул.

– Кстати, о родителях...

– Ты еще не сказал своей матери?

– И не скажу, пока не узнаю что-то конкретное.

– Осталось недолго.

– Я устал ждать. Черт, ненавижу, когда все идет не так, как я хочу.

– Мэтт, я не могу убедить тебя остановиться и подумать.

Он сплел пальцы, словно размышляя, давать ли Мэтту советы на такие личные темы.

– Если ты пойдешь в суд и заставишь ее сделать анализы, зная, что это небезопасно, значит, ты не думаешь ни о ком, кроме себя. А она всегда будет матерью ребенка, независимо от того, кто выиграет, а кто проиграет.

Грег что-то бормотал себе под нос, собирая разбросанные бумаги.

– Грег, – сказал Мэтт резко, – оставь доклад.

– Подумай о том, что я сказал, босс.

– Я всегда прислушиваюсь к твоим советам, даже если не следую им.

– И еще одно, – сказал Грег.

– Говори.

– Это касается Кристал. Она все знает.

– О, черт! Откуда?

– Вы долго были вместе. Она завела друзей в офисе. Плюс ты не очень-то осторожен.

– Я в шоке.

Грег рассмеялся.

– Ты никогда не умел заметать следы. Что ты собираешься делать?

– Надеяться, что она будет молчать.

– Это пустые надежды.

– Верно. Пусть сделает первый шаг. Я слишком занят с Дженни, чтобы интересоваться делами моей бывшей. Может быть, она поедет на фотосессию на какой-нибудь пустынный остров и решит там остаться.

– Да, – сказал Грег, уходя, – а может быть, рак на горе свистнет.

Мэтт провел оставшуюся часть дня, тщательно изучая отчет детектива и размышляя, как доказать свое право на общение с ребенком.

Дженни каким-то образом смогла забраться в его мысли, заставить его забыть на время о бизнесе, который был для него священен.

К чему катится мир, если человек, который все и всегда планировал заранее, не имеет даже малейшего представления, что произойдет дальше?

Друзья думали, что Мэтт сошел с ума, когда поддался на уговоры Кристал сдать свою сперму в банк и сделать вазэктомию. Он точно думал не головой. Даже сейчас мысль об этом заставляла его вздрагивать.

Он понял, что Кристал не любила его и не хотела создавать с ним семью.

И вдруг чудо – Дженни Эймс носит его ребенка.

Он безрадостно засмеялся. Может, надо забыть имя Алексис и назвать малышку Фейт[1]?

Судьба не благоволила к ней. За исключением первого месяца беременности, Дженни не мучилась утренней тошнотой. Но сейчас без четверти шесть, Мэтт может появиться с минуты на минуту, чтобы повести ее на вечеринку, а она сидит в ванной, пытаясь усмирить рвоту.

Да, от этого вечера не стоит ожидать ничего хорошего.

Последние несколько дней она жила в страхе, что Мэтт на ужине не сможет нормально общаться с ее клиентами. Конечно, он никогда не бывал грубым. Но вряд ли ему будет интересна идея создания приюта для несовершеннолетних мам или то, что фонд выделил деньги на финансирование программы по изданию сборника поэзии старшеклассников.

Мэтт наверняка считал, что достаточно было просто выписать чек. Возможно, он даже скептически относился к благотворительности.

Нет, он определенно не сможет вписаться в компанию ее клиентов.

Ее желудок вновь напомнил о себе, и она склонилась над унитазом.

Раздался резкий стук в дверь.

«Нет на свете справедливости», – подумала Дженни.

– Ты очень бледная, – сказал Мэтт, как только она открыла дверь.

– Все хорошо, – запротестовала она. – Небольшое недомогание.

– Это часто случается?

«Только когда я знаю, что ты скоро придешь», – подумала она.

Она не хотела признавать, что у нее еще и сердце начинало биться чаще, и под ложечкой сосало всякий раз, когда он появлялся.

Она и до него видела красивых мужчин, очаровательных мужчин, щедрых мужчин... но никто не обладал такой внутренней энергией. Стоило ему посмотреть на нее своими восхитительными шоколадными глазами, и она теряла связь с действительностью. Весь мир исчезал.

– С тобой все в порядке?

– Что? – Дженни пришла в себя. Она не хотела возвращаться ни к реальности, ни к этому мужчине, который, судя по всему, собирался забрать ее ребенка.

– Ты стояла, пристально глядя на меня, потом покраснела и тут же стала белой как простыня. Мне показалось, что ты упадешь в обморок. Позволь мне войти. Тебе стоит полежать несколько минут.

– Нет. – Она не разрешит ему войти в ее дом, ее убежище, он и так пробрался во все остальные уголки ее жизни. – Со мной все в порядке. Пора идти, иначе мы опоздаем.

– К черту вечеринку. – Он взял ее за локоть. – Ты никуда не пойдешь, пока я не буду уверен, что с тобой все в порядке. Когда ты ела в последний раз?

Дженни высвободилась. Его беглое прикосновение обожгло ее.

– Как будто ты не знаешь. Повар пробыла всю эту неделю у нас в офисе, предлагая еду каждому, кто проходил мимо. А сегодня она еще и сюда пришла.

– Тебе не нравится еда, которую она готовит?

– Если я скажу «да», ты отошлешь ее назад?

– Я буду присылать других людей, пока ты не оставишь того, кто тебе понравится.

Дженни рассмеялась.

– Ты невозможен.

– А ты уже не так бледна. Готова идти?

– Только надену пальто.

Он поймал ее за руку.

– Подожди минуту.

Дженни нахмурилась.

– У меня есть кое-что для тебя. Попридержи возражения, пока не увидишь, что это.

Мэтт сделал шаг назад и взял длинную, узкую коробку, которую оставил на крыльце. Она была украшена огромным белым бантом. В таких обычно дарят длинные розы.

Ее руки потянулись к коробке прежде, чем она решила принять подарок. Он держал коробку, пока она развязывала бант дрожащими руками. Дженни подняла крышку и нашла не розы, а ткань цвета слоновой кости, мягкую и нежную, как мех.

Она посмотрела на Мэтта, смущенная содержимым коробки.

– Ты сказала, что не надо больше цветов.

– И ты услышал, – обрадовалась Дженни, глубоко вздохнув, не зная, разочарована она или нет.

– Тебе не нравится?

– Прости, Мэтт, но я не знаю что это.

– Разреши мне, – попросил он, осторожно вынул материю и развернул. Оказалось, что это накидка с капюшоном. Самая мягкая, самая красивая и, возможно, самая дорогая накидка, которую ей когда-либо приходилось видеть, достаточно длинная и широкая, чтобы укутать и согреть ее с малышом.

«Ты ему небезразлична, – сказал голосок внутри нее. – Не испорти этого, не ссорься из-за подарка».

– Спасибо, Мэтт. Она прекрасна.

Он улыбнулся ей, и это заставило ее сердце вздрогнуть. От такой улыбки менее решительная женщина потеряла бы голову.

Мэтт набросил накидку ей на плечи.

– Ты очень красива, – прошептал он, приближая губы к ее губам. Поцелуй был нежным, но требовательным. Он отличался от поцелуя в офисе, здесь никто не мог им помешать. Если бы не вечеринка, она могла бы всю жизнь стоять в открытых дверях и целовать его.

Должно быть, Мэтт тоже вспомнил об ужине. Он отстранился, продолжая дразнить ее улыбкой.

– Очень красива, – прошептал он.

Дженни закрыла глаза. Мэтт выиграл еще одно очко.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

– Итак, значит, это ты.

Дженни подняла глаза и увидела красивую женщину, уставившуюся на нее. Спасибо Нэнси, она знала, что эта была небезызвестная Кристал Макдонах. Она удивила всех, придя с одним из членов правления фонда, который, как оказалось, был другом Мэтта.

– Простите?

– Маленькая мамочка. Небольшой промах Мэттью.

– Я вас знаю?

– Не шути со мной, дорогая. Ты знаешь, кто я, а я знаю, кто ты и что из себя представляешь.

– И что же именно я из себя представляю?

– Умная особа, пользующаяся положением, хитрая интриганка.

– Не такая, как ты. – Дженни тут же остановила себя. Банкет был неподходящим местом для ссоры, которую Кристал Макдонах явно хотела затеять.

– Одного я не могу понять: как ты заставила врача сделать это?

– Вы о чем, мисс Макдонах?

Кристал с отвращением посмотрела на живот Дженни: – Это.

– Это ребенок, мисс Макдонах, а не мутант из космоса.

– Это ребенок Мэттью Хенсона.

– Доказательств пока нет.

– Может быть. Но только потому, что Мэттью пока не нашел способа добыть их. Но он найдет. Не сомневайся.

– Это не важно. Мэтт Хенсон не мужчина моей жизни.

– Тогда почему он сегодня здесь?

– Потому что он не знает слова «нет». – Дженни не могла сдержать колкость. – А может, потому, что он узнал, что вы будете здесь.

– Возможно. – Кристал откинула свои золотистые волосы и приняла соблазнительную позу. – Его всегда тянуло ко мне, как мотылька к огню.

И он сгорел из-за своей страсти. Дженни почти жалела Мэтта.

– Ты должна быть благодарна мне, – заявила Кристал надменно. – Это я уговорила Мэттью сдать сперму. Если правильно сыграешь, будешь обеспечена на всю жизнь.

– Вы думаете, что, если бы я поверила, что это ребенок Мэтта, я бы вышла за него через минуту? – спросила Дженни, догадываясь, что Кристал не поймет сарказма. – Что я буду счастлива поймать такого, как он, красивого и умного, желающего стать отцом?

Кристал была ошеломлена. Ей, видимо, никогда не приходило в голову, что не все люди хотят жениться по расчету.

– Это на самом деле не имеет для вас никакого значения? – произнесла наконец женщина. – Мэттью верит, что ребенок его. Он хочет его, и он переступит через кого или что угодно, чтобы получить свое.

Кристал уплыла, по-видимому убежденная, что очень удачно выразилась. И хорошо, что она ушла. Если бы она сказала еще хоть слово, Дженни вцепилась бы в ее волосы.

Когда Мэтт трезво посмотрел на Кристал, то понял, что перепутал упаковку и содержание.

Он покачал головой, не веря самому себе. Он не влюбился и в Дженни Эймс. Она была прелестна, но ничего больше. Она лишь сосуд, носящий его ребенка. Они придут к соглашению, подпишут его и расстанутся друзьями. Они ведь смогут сделать это во благо ребенка?

Но если все идет гладко, почему он так беспокоится?

Он хотел, чтобы ужин поскорее начался, они бы поели, поблагодарили за прием и ушли. Он осматривал комнату в поисках Дженни, но Кристал помешала ему.

– Привет, Кристал, – сухо поприветствовал ее Мэтт. – Что привело тебя сюда?

– Праздное любопытство. Тебя ведь тоже обычно не встретишь в таких местах, Мэттью?

– Может быть, я начинаю смотреть на жизнь другими глазами.

– И виновата в этом Дженни Эймс?

– Мои отношения с Дженни тебя не касаются.

– Она говорит, что нет никаких отношений. Она говорит, что ты не мужчина ее мечты. Это означает, что ты и не мужчина ее постели?

– Это тоже тебя не касается.

– А почему тогда ты так... напряжен? – ее рука скользнула под распахнутую полу его пиджака. – Я могла бы помочь тебе снять напряжение, Мэттью.

Она наклонилась вперед и прижалась к нему своим тонким телом. Мэтт был ошеломлен.

Он не чувствовал ничего.

Женщина, считающаяся одной из самых красивых в мире, набросилась на него, как тигрица, а он ничего не ощутил.

Но стоило только Дженни Эймс посмотреть на него, задрав свой дерзкий носик, и сказать, чтобы он проваливал, он становился напорист и тверд, как итальянский мрамор, которым выложен пол в его офисе.

– Нам всегда было хорошо вместе, помнишь?

– К чему ты ведешь?

– Мы могли бы попробовать еще раз.

Мэтт чуть не рассмеялся.

– Я недооценила, как ты хотел ребенка, и очень сожалею, что мы не поняли друг друга. Я с удовольствием стану матерью, если это тебе действительно нужно.

– Кристал, – произнес он, – для тебя это очень серьезный шаг, и я вижу, что ты много думала об этом. – Он посмотрел в ее глаза и увидел в них искорку триумфа. – Я ценю это, но никогда бы не смог жить с мыслью, что виноват в том, что ты располнела.