Текст книги "Бегство из-под венца"
Автор книги: Карен Кинг
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 19 страниц)
Глава 15
Виктор вошел в гостиную в доме Софи и Кина. Сверху, из детской, доносился веселый смех. Острая боль от того, что в его собственном доме никогда не раздадутся детские голоса, пронзила сердце.
Кин поднялся ему навстречу и предложил сесть.
– Я долго не задержусь, – сказал Виктор. – Я зашел только справиться: вы не передумали приютить Лидию?
– Дядя Кин, дядя Кин, идите скорее! – выпалила появившаяся в дверях Реджина, ее маленькие ножки в черных туфельках затопали по ковру.
От ее веселого, беззаботного вида у Виктора потеплело на сердце.
– Тетя Софи застряла на крыше!
Кин побелел как полотно и бросился вон из комнаты, едва взглянув на девочку.
Реджина настороженно посмотрела на Виктора. Она возила носком туфельки по ковру и то и дело переплетала пальцы рук. Взглянув на дверь, за которой только что исчез Кин, девочка спросила:
– А вы не поможете?
– Почту за честь. – Виктор наклонился и протянул девочке руку. – Где тетя Софи?
Реджина вложила свою маленькую ручку в его ладонь и потянула его к двери.
– В детской.
– Кажется, ты говорила про крышу. Мне уже приходилось снимать твою тетю с крыши. Она частенько туда вылезает, хотя делать этого совсем не следует. Надеюсь, ты не станешь так поступать, – говорил Виктор, пока они поднимались по лестнице.
Куда подевался Кин?
Реджина посмотрела на него, ее темные глаза были серьезными.
– Это всего лишь крыша кукольного домика. Когда они вошли в детскую, Виктор понял, в чем дело.
– Я попала в затруднительное положение, – с улыбкой сказала Софи. – Ричард забросил сюда оловянного, солдатика, и вот что из этого вышло.
Стул, с которого она забралась на кукольный домик, опрокинулся. Софи оказалась не так высоко, чтобы не суметь слезть, но ее платье зацепилось за миниатюрную трубу.
– Я оказалась перед выбором: или порвать платье, или сломать трубу. Я совершенно уверена, что порванное платье – меньшее из двух зол, но не знала, не сломается ли при этом и труба, – весело рассмеялась Софи.
Виктор отцепил ее юбки, и в эту минуту в дверях появился Кин.
Сводный брат Виктора, прислонившись к дверному косяку, сердито смотрел на жену.
– Присмотри за детьми, пока я успокою его, – попросила Софи Виктора, спрыгнув на пол. – Похоже, Кин ужасно рассердился, увидев, что перепугался из-за кукольного домика.
Софи сунула гостю в руку злополучного солдатика и подошла к мужу. Виктор заметил жаркий взгляд, который она бросила на Кина.
Иногда Виктор думал, что Софи не так легкомысленна, как кажется на первый взгляд. Кин не отличался покорным нравом, но Софи знала, как вести себя с ним и как разжечь его пыл.
Реджина потянула Виктора за руку.
– Помогите мне справиться с Ричардом. Он такой непослушный.
– Иногда это не так уж плохо.
Реджи скептически посмотрела на него. У Виктора сердце перевернулось в груди. Ему хотелось прижать дочурку к груди. Но он знал, что никогда не сможет открыть ей, что Кин действительно приходится ей дядей, а Ричард – ее двоюродный брат; и ей следует быть снисходительнее к родственникам. Однако скоро у нее, кроме непризнанных родственников, появится законный брат или сестра.
– Чем ты хочешь заняться?
– Я хочу устроить вечеринку с чаем, – важно сказала девочка. Она указала на стоявший в углу маленький столик, на котором лежала кукла и валялась игрушечная посуда. – Но Ричард всегда все разбрасывает. – Она нахмурилась и укоризненно посмотрела на малыша.
Племянник Виктора самозабвенно сосал оловянного солдатика и был полностью поглощен этим занятием.
Виктор отпустил руку дочери и вытащил солдатика у Ричарда изо рта. Он вытер мальчику лицо своим носовым платком и, усевшись за крошечный столик, так что колени у него торчали едва ли не выше ушей, помог Реджине расставить игрушечный чайный сервиз.
Виктору пришло в голову, что Ричарда можно отвлечь, катая по полу мячик, который его племянник должен поймать.
Вот уж посмеялись бы в свете, если бы увидели, что он пьет воображаемый чай с маленькой девочкой и катает по полу мячик, чтобы держать племянника подальше от кукольного стола!
Но мгновения, проведенные с родственниками – хотя официально он не мог их так назвать, – были для него очень дороги.
Благодаря весьма свободному отношению к морали его отца у Виктора были сводные брат и сестра, и он всегда испытывал благодарность, за то что они приняли его. Мать Кина глубоко страдала из-за поступка своего мужа. Он разрушил дружбу, с ранней юности связывавшую матерей Виктора и Кина. Виктор не сомневался, что его отец овладел матерью Кина против ее воли. Эта рана не зажила до сих пор.
Однако и сам Виктор поступил почти также, когда стал отцом Реджины, с той только разницей, что это был обоюдный порыв. И ничто, даже улыбка Реджины, подававшей ему воображаемый чай, не могло исправить содеянного.
Взволнованная Лидия сидела в покрытом золотой парчой кресле в парадной гостиной Шеридана. Несколько дней назад она переселилась от Виктора к Дейвисам. И теперь ей предстояло встретиться с братьями и женихом. После небольшой дискуссии с ее новыми попечителями было решено провести эту встречу на нейтральной территории, у Шеридана.
Фелисити, Софи, Кин, Тони и Виктор были здесь же, хотя Виктор расположился в тени, в дальнем углу комнаты. С того поцелуя на улице, когда Милларс был вынужден вмешаться, Виктор держался от Лидии на расстоянии. Это не означало, что он меньше хотел ее, но считал свою страсть предвестником очередного несчастья.
Первым в дверях гостиной показался брат Лидии Джеймс. Не дожидаясь, пока дворецкий Шеридана представит его, он направился прямо к креслу Лидии и навис над ней, словно гигантское дерево.
– Ты понимаешь, что мы волновались?
Она встала, хорошо зная привычку Джеймса использовать преимущество в росте, если ему что-то не по нраву.
– Прости за причиненное беспокойство, но со мной все в порядке.
Лидия склонилась перед ним в быстром реверансе, зная, что платье с высоким воротом и длинными рукавами скрывает ее рану. Не разглядит Джеймс и смятения в ее душе. Так что внешне все было абсолютно нормально.
Следом за Джеймсом вошел Оскар. Он взглянул на нее испросил:
– Зачем ты отрезала волосы?
– Мне что-то редко приходилось встречать юношей с длинными волосами, – сказал Кин, шагнув вперед из-за ее кресла.
– А мне нравятся короткие волосы. Если бы Кин не возражал, я тоже подстриглась бы, – вступила в разговор Софи. – Не следует слепо следовать устаревшим правилам.
То, что друзья Виктора были рядом, готовые защитить ее от собственной семьи, казалось странным и вместе с тем успокаивало. Лидия не знала, нужно ли защищаться от братьев, но ей было необходимо, чтобы они прислушались к ее словам.
Последним в гостиную вошел Тревор. Он отодвинул Джеймса и Оскара в сторону и молча сжал Лидию в объятиях. Слезы выступили у нее на глазах.
Она похлопала брата по широкому плечу и обратила внимание на его новый облегающий сюртук, сшитый по последней лондонской моде. С каких это пор Тревор стал проявлять интерес к одежде?
Тревор отстранился и окинул ее взглядом.
– Ты прекрасно выглядишь, Лидия, – радостно сказал он, хотя она заметила легкую морщинку между его бровей. – Собирай вещи, и поедем домой.
От Тревора она меньше всего ожидала такого тона. Не то чтобы он прислушивался к ней больше остальных членов семьи, просто раздачу приказов он обычно уступал другим. Потому-то Лидия, решив остаться в Лондоне, надеялась найти в нем союзника.
– Я не готова вернуться домой.
Лидия отступила, освобождаясь из объятий брата, и тут же наткнулась на распахнувшего руки Оскара, словно напоминавшего этим жестом о своих правах жениха. Его густые каштановые, с красноватым отливом волосы сейчас казались темнее от густо наложенной помады. Он был, как всегда, красив, черты его лица напоминали античную статую греческого бога. Но Лидия вдруг подумала, дто, он чересчур красив, а его волосы слишком напомажены. Когда руки Оскара сомкнулись вокруг нее, она не смогла удержаться и взглянула на Виктора. Тот заслонился рукой, потирая шрам на лбу, словно не желая быть свидетелем счастливого воссоединения жениха и невесты.
– Давайте выпьем чаю, – предложила ФелиСити. – Я понимаю, что вам о многом нужно поговорить. Уверяю вас, мы оставим вас с Лидией наедине. А пока позвольте представить вам собравшихся.
Когда Оскар отступил, Лидия испытала лишь облегчение и ничего похожего на то чувство утраты, которое охватывало ее, когда Виктор всего лишь отводил от нее взгляд.
Фелисити взяла Джеймса под руку.
– Это Софи Дейвис и ее муж Кин, они приютили Лидию в Лондоне. – Она остановилась перед Виктором. – А это лорд Уэдмонт, который нашел ее и уличил в маскараде.
Тревор приоткрыл рот от удивления и пристально посмотрел на Виктора. «Вдруг он предположил нечто большее?» – лихорадочно соображала Лидия. Неужели брат узнал, что она жила в доме Виктора и спала в его постели? Но как он мог об этом догадаться?
Виктор безразлично поклонился, словно эта сцена ему давно наскучила.
– Где именно вы ее нашли? – воинственным тоном поинтересовался Тревор.
– В игорном зале, – взглянул на него Виктор.
– Что, скажи на милость, ты делала в таком месте? – требовательно спросил Оскар.
– Выигрывала, – ответил за Лидию Виктор. – Уверяю вас, вы увезете домой как минимум пару банкнот по пятьсот фунтов, выигранных в тот вечер. Разве не так, мисс Хамилтон?
– Так, – согласилась Лидия.
Виктор не сказал ни слова лжи, описание того вечера было довольно точным. За исключением того, что Лидия тогда не могла пробиться к столу, чтобы сделать ставку, и победила, лишь играя с ним один на один.
– Боже праведный! – воскликнул Джеймс. – Больше тысячи фунтов?!
– Она прекрасный игрок, – заметил Кин. – И замечательно выдавала себя за мужчину.
– Да, мы все были изумлены, когда узнали, что она женщина, – поддержала мужа Софи.
– Но я посчитал, что Ленард слишком молод, чтобы жить в Лондоне одному, и решил взять над ним опеку.
– Как же вы раскрыли ее тайну, если ее маскарад был таким замечательным?
Затаенная злость в тоне Тревора испугала Лидию. Тревор всегда был веселым и слишком ленивым, чтобы о чем-нибудь беспокоиться.
Виктор вопросительно посмотрел на Тревора, словно не понимая его враждебности.
– Скажем так, ее костюм при свете дня все-таки выдавал ее, – не вдаваясь в подробности, уклончиво ответил он.
– Одно дело – провести людей в плохо освещенном игорном зале, и совсем другое – оказаться под пристальными взглядами при свете дня, – подтвердил Тони. – Лидия, джентльмены, прошу садиться.
Лидия села так быстро, что задела стоявшего рядом Шеридана. Бедный Тони, должно быть, она побеспокоила его раненую ногу.
– А вот я бы и на минуту не ввела окружающих в заблуждение, – улыбнулась Софи. – Думаю, затея Лидии была хорошо продумана и отлично осуществлена.
Оскар оглядел собравшихся и сказал:
– Мы бесконечно благодарны вам за то, что вы присмотрели за Лидией, но теперь нам уже пора идти. – Он взял Лидию за левую руку и рывком поднял её с кресла. – Нам нужно немедленно заказать каюту на Бостон.
Лидия едва сдержала крик боли. Если бы не раненое плечо, резкое движение Оскара не причинило бы ей особых неудобств, если не считать того, что так обращаются только с упрямыми детьми. К тому же это произошло при всех. Лидия прикрыла глаза, у нее закружилась голова, к горлу подступила тошнота.
– Отпустите ее! – В голосе Виктора слышалась едва сдерживаемая ярость.
Он уже стоял за ее креслом. Должно быть, он пересек комнату, когда Оскар поднял Лидию.
– Сэр, она станет моей женой, и ей нужно научиться повиноваться.
Повиноваться? Лидия сомневалась, что когда-нибудь станет это делать. Жизнь в Лондоне научила ее скорее независимости, чем угодливости.
– Сэр, я не позволю, чтобы в моем присутствии дурно обращались с женщиной, – Виктор выдернул руку Оскара из-под локтя Лидии. – Вы не имеете права толкать ее, кем бы вы ни собирались ей стать.
Потирая плечо, Лидия опустилась в кресло. Сердце ее неистово колотилось, она увидела, что лицо Виктора стало таким же бледным, как в тот день на аукционе породистых лошадей. Она поняла, что должна остановить его, иначе не избежать новой дуэли.
Лидия поднялась и тронула Виктора за руку.
– Не вмешивайтесь в мои дела, – сказала она так тихо, чтобы услышал только он, потом повернулась к остальным и добавила: – Если вы не возражаете, я хотела бы обсудить свои планы с братьями и… мистером Салливаном.
Оскар растерянно заморгал, словно удивленный тем, что она вновь стала называть его так официально.
Тревор пристально взглянул на нее:
– Что у тебя с плечом?
Виктор сжал ее руку. Прежде чем уйти, она тихонько погладила пальцами его ладонь.
Все собрались в гостиной и ждали, когда Лидия переговорит с женихом, затем позовет братьев. Виктор нетерпеливо шагал по комнате. Он едва сдерживал эмоции, и Кин предпочел отойти в сторону.
Лидия попросила Виктора не вмешиваться, что он и сделал, но мысль, что он не исполнил свой долг, не отпускала его. Он причинил ей больше боли, чем кто-либо, и, однако, едва удерживался, чтобы не броситься защищать Лидию от ее родственников. Неужели она хотела выйти замуж за этого неотесанного грубияна?
Виктору хотелось ударить Оскара по лицу, надо признать, весьма красивому. Его беспокоило, что от резкого движения Оскара рана Лидии могла открыться.
– Почему они так долго? – спросил Виктор. Кин едва заметно покачал головой:
– Им есть о чем поговорить. Ведь они не виделись несколько месяцев.
Брат Лидии Тревор, прищурив такие же, как у сестры, голубые глаза, пристально посмотрел на Виктора.
Виктор провел рукой по волосам. Он ведь именно этого хотел: чтобы Лидия вышла замуж за человека, который даст ей шанс на счастье и не станет изводить своими требованиями, за мужчину, которого, по ее словам, она любила и, может быть, будет любить и впредь. Но, черт возьми, как все это неправильно.
Через несколько минут Виктор окончательно утвердился в мысли, что Оскар совершенно не подходит Лидии. Он не сделает ее счастливой, не поймет ее стремления самой вершить свою судьбу, не станет снисходительно относиться к ее выходкам и упрямству.
И не понять Оскару ее ранимости, ее сомнений в своих женских чарах, Того, как нужно ей ободряющее слово или прикосновение. Имеет ли этот мужлан хоть какое-то понятие о подобных вещах? Или ее упрямство и самостоятельность будут вызывать у него лишь возмущение?
Виктор схватил Кина за рукав и потянул к двери.
– Тони, я хочу посмотреть твою библиотеку, – обратился он к Шеридану.
– Только держитесь подальше от моих ружей. Лучше угощайтесь бренди.
Когда Виктор выходил из комнаты, брат Лидии с любопытством посмотрел на него.
Лидия потратила массу времени, объясняя Оскару, что она хочет расторгнуть их помолвку.
– Твой отец этого не одобрит.
– Знаю, но я не хочу насильно выходить замуж.
– Никто тебя не заставляет, Лидия. Но пора тебе оставить детские игры. Разве я чем-нибудь тебя обидел? – Не дожидаясь ее ответа, Оскар продолжил: – Я всегда относился к тебе с величайшим уважением и заботой.
– Но я не люблю тебя, – сказала Лидия.
– Я и не жду, что ты полюбишь меня до свадьбы. Ты ставишь телегу впереди лошади, Лидия. Однако женщина не может не любить своего мужа, если он добр и содержит ее должным образом.
«Особенно если этот муж – я», – говорил его самоуверенный тон.
Плечо Лидии ныло. Ей хотелось закончить разговор прежде, чем Оскар заявит, что ей придется выйти за него, поскольку она скомпрометирована.
– Но, насколько я понимаю, ты меня тоже не любишь?
Не важно, что ответит Оскар, Лидия знала, что она права.
– Разумеется, я тебя люблю. Мои чувства к тебе всегда были глубокими, – сказал он со страстью в голосе, но отвел глаза.
– Думаю, что возможность завладеть компанией моего отца привлекает тебя больше, чем я.
Ей следовало поговорить с ним до отъезда из Бостона. Оскар нахмурился:
– Боюсь, моя сдержанность ввела тебя в заблуждение. – Он сжал руки Лидии и опустился на колени около ее кресла. – Я был готов представить физические доказательства моей любви, однако опасался оскорбить твою чувствительность.
Оскар наклонился к ней, Лидия быстро отвернулась, так что его поцелуй пришелся в щеку.
– Оскар, прекрати, пожалуйста.
– Вот видишь, ты снова стала называть меня по имени.
– Мистер Салливан, я прекрасно понимаю, что своим предложением вы делаете мне честь, но я не стану вашей женой. Я слышала, как вы обсуждали свои планы отстранить моих братьев от управления компанией и завладеть ею после смерти моего отца.
Оскар поднялся и принялся расхаживать по комнате.
– А почему бы и нет? Я более компетентен. Я бы управлял компанией моего отца, если бы война не довела его до банкротства. Твои братья к этому не готовы. Тревор ленив, Джеймс неприветливый и грубый, Роберт предпочел бы стать капитаном собственного судна…
– Мистер Салливан, я не выйду за вас, и покончим с этим.
Его тирада оборвалась так же неожиданно, как и началась. Оскар пристально посмотрел на Лидию:
– За последнее время тебе многое пришлось пережить, так что я подожду, пока ты придешь в себя. Вот вернешься в Бостон, и вся эта чепуха вылетит у тебя из головы.
Ее чувства к Виктору никак нельзя было назвать чепухой, и Лидия знала, что никогда его не забудет.
Она должна остаться, потому что здесь ее сердце, даже если Виктору оно не нужно.
– Я не вернусь в Бостон.
* * *
Часом позже она повторила те же слова Джеймсу, но с меньшей настойчивостью.
– Во всяком случае, не сразу.
– Ты не можешь здесь оставаться. Ты должна вернуться домой.
– Нет, могу. Мыс Дженни поживем несколько месяцев у Софи и Кина.
Джеймс тяжело вздохнул.
– Ты не можешь жить у чужих людей. Давно ты с ними знакома?
Лидия сомневалась, что ответ «около двух недель» удовлетворит Джеймса.
– Виктор, то есть лорд Уэдмонт, знает их и доверяет им. Он бы не поручил меня кому попало, поскольку слишком заботится о моей репутации. Или я могу жить в квартире, которую сняла.
Джеймс странно посмотрел на нее, потом положил ей руку на плечо, наклонился и спросил:
– Он погубил тебя?
От боли, пронзившей плечо, у Лидии на глазах выступили слезы.
– Нет! – «Пока нет». Она уставилась в пол. – Он оберегал мою невинность.
– Лидия, даже если ты вбила себе в голову, что влюблена в этого человека, у тебя ничего не выйдет.
Джеймс решил, что она влюблена в Виктора? Неужели ее чувства столь очевидны? И хотя Виктор не погубил ее в традиционном смысле этого слова, ей теперь казалась нелепой даже мысль, что к ней может прикоснуться другой мужчина. Она не вернется в Бостон, где замужество под давлением семьи станет неизбежным. Здесь по крайней мере никто не станет требовать от нее ничего подобного. Лидия покачала головой.
– Но мы не можем оставить тебя здесь.
– Тогда и вы останьтесь в Лондоне, я не возражаю. Но я сейчас домой не поеду.
– Лидия, нужно возвращаться. Оскар из-за тебя проехал полмира. Надо ценить это. Возвращайся домой, выходи замуж, и дело с концом.
– Ты слышал, что я сказала? Я не вернусь в Бостон и не выйду замуж за Оскара, ни сейчас, ни после. Я остаюсь у Дейвисов и проведу светский сезон в Лондоне.
– Как мы с ними расплатимся? На сезон требуется куча денег.
– У меня есть деньги.
– Лидия, ты понятия не имеешь, какая понадобится сумма.
– Имею.
Брат, как всегда, не слушал ее. Правда, Лидия все же одержала маленькую победу, убедив Джеймса отправить Оскара в отель, но была измотана, как после допроса.
– И что дальше? Допустим, мы останемся и прекрасно проведем время в Лондоне. Но что подумает отец? Что мы неблагодарные, безответственные, жаждущие удовольствий детишки?
Джеймс сердито зашагал вокруг ковра, напомнив Лидии паровозик под названием «Догони, если сможешь», который ездил по кругу на Торрингтон-сквер.
– Я остаюсь в Лондоне.
Он остановился и пристально посмотрел на сестру. И как этот светловолосый голубоглазый гигант ухитрялся выглядеть таким грозным?
– Мы заберем тебя домой, несмотря на твои брыкания и крики, пусть даже мне придется силой тащить тебя по улице. Меня в отличие от Тревора скандал совершенно не волнует.
– Не выйдет, я совершеннолетняя. И ты не можешь обращаться со мной как с вещью.
– Ты принадлежишь отцу. Не думаю, что из твоей влюбленности в этого графа выйдет что-нибудь путное. Я заберу тебя домой, пока ты не наделала больших глупостей.
Ее надежды и мечты таяли, как утренний туман под первыми лучами восходящего солнца. Что станет с ее чувством к Виктору, если она пересечет океан?
– Он хочет жениться на мне, – неожиданно для себя самой проговорила Лидия.
И закрыла глаза. Виктор ясно дал ей понять, что именно этого делать не собирается.
– Что? – пророкотал Джеймс. – Не может быть!
В кромешном аду забрезжила сомнительная тропка, и Лидия неуверенно двинулась по ней. Единственный способ убедить брата оставить ее в Лондоне – это сбить его с толку. Лидия не была уверена, что хочет выйти замуж за Виктора. Она знала только одно – она хочет остаться с ним, утешать, успокаивать его, прикасаться к нему и таять от его ласки, а когда наступит ночь, делить с ним постель.
– Он сделал мне предложение. – На самом деле предложение было совсем иного рода, и узнай о нем Джеймс, он выволок бы ее из комнаты связанную и, если понадобится, с кляпом во рту. – Но, но…
Как убедить брата, что она помолвлена с Виктором? И как сделать так, чтобы Джеймс не стал выяснять правду у лорда Уэдмонта?
– Ну?
– Но он не может официально объявить о своих намерениях, поскольку носит траур по первой жене. Это вызвало бы ужасный скандал, особенно если учесть, что я помолвлена с мистером Салливаном.
– Что ж, как законный представитель твоего отца, я вправе ожидать, что лорд Уэдмонт официально попросит твоей руки не позже конца следующей недели.
Вот незадача! У нее всего десять дней. Господи, что она наделала?! Виктор будет в ярости, Джеймс рассвирепеет, ее жизнь пойдет под откос…
– Конечно, он это сделает.
Лидия сидела у туалетного столика в своей спальне в доме Дейвисов и надевала чулки. Что сказали бы братья, если бы увидели рану на ее плече? Она небольшая, и через год останется лишь чуть заметный шрам, но пока плечо не зажило. И оставалось надеяться, что рисовая пудра скроет последствия ранения.
Сегодняшний бал у Шеридана – начало сезона и, можно сказать, конец для Лидии.
В дверь тихо постучали.
– Войдите, – сказала Лидия, ожидавшая Дженни, которая должна была помочь ей одеться.
На пороге появилась Софи.
– Ты волнуешься? Я вся дрожу, хотя и пережила уже несколько сезонов и не являюсь хозяйкой этого бала. Но первый бал – это всегда веселье и радость.
Лидия молча кивнула. Софи не требовала от других активного участия в беседе.
– Я пришла поговорить с тобой о танцах. И особенно о вальсе. – Софи плюхнулась на постель рядом с новым платьем Лидии. – Я была уже замужем, когда впервые приехала в Лондон, так что мне не о чем было беспокоиться. Но если мы возьмем тебя в залы «Олмакса», так ты не должна вальсировать, пока тебе не разрешат дамы-патронессы.
– Думаю, этого не случится. – Вряд ли она пробудет в Лондоне так долго, чтобы отправиться на знаменитые балы в «Олмаксе».
– Еще как случится. Я знаю, что ты не новичок, но в лондонском обществе приходится придерживаться множества глупых правил. Незамужняя женщина должна вести себя с величайшей осмотрительностью. Не больше двух танцев с одним джентльменом, иначе тебя сочтут легкомысленной. Нужно, чтобы Эмилия рассказала тебе все эти правила. Она в них более сведуща, чем я. Она была представлена старой королеве и провела сезон в Лондоне, прежде чем выйти замуж за Джорджа. О Господи! – Софи прижала ладошку ко рту. – Кажется, мы ей о тебе не рассказали.
Снова раздался стук в дверь, и в комнату впорхнула Дженни:
– Мисс, я не опоздала бы, но Милларс только что передал это для вас.
Лидия с трепетом посмотрела на большую картонную коробку.
– Открывай скорее, – нетерпеливо сказала Софи, захлопав в ладоши, как ребенок.
Дженни взглянула на Лидию, поставила коробку на кровать и сняла крышку. Софи наклонилась и приподняла находящуюся там вещь.
– О-о-о… – восторженно протянула Дженни. – Только посмотрите.
Потоки белого шелка, отделанного брюссельскими кружевами, фестонами и вышитыми незабудками, предстали перед глазами Лидии. Дженни расправила лиф. У платья были крошечные рукавчики, а вырез окаймляла полоска кружев, на которой искрились бриллианты.
– Какой интересный вырез, – заметила Софи.
Да, интересный, особенно если женщина хочет выставить напоказ свою грудь. Но, как ни странно, кружево деликатно прикрывало плечи, хотя большинство бальных платьев оставляют их открытыми. К тому же лиф был скроен так, что ткань скрывала рану.
– Я это не надену.
Платье было очень красивым и стоило гораздо дороже того, которое они с Софи заказали у модной портнихи и за которое Лидия заплатила сама.
– Дженни, посмотри, пожалуйста, отгладила ли моя горничная мое платье, – попросила Софи.
Когда они остались вдвоем, Софи сказала:
– Он не имел в виду того, о чем ты подумала.
– Нет, имел, – возразила Лидия, быстро наклонившись, чтобы надеть подвязку на розовый шелковый чулок. На душе у нее было неспокойно. – Даже в Америке, где нравы проще, мужчина покупает женщине платье только в том случае, если намерен сделать ее своей любовницей.
– Он сделал тебя любовницей, пока ты жила в ею доме?
– Нет, но…
– Если бы это было все, что ему от тебя нужно, он бы давно это сделал. – Софи вдруг стала очень серьезной и рассудительной. – Надевай платье, и пусть он за него заплатит. Когда дело доходит до подобных вещей, мужчины становятся такими смешными. Мне пришлось соблазнять Кина, чтобы он сообразил, что к чему, и мы поженились.
«Да, но Виктор-то не намерен жениться на мне», – подумала Лидия.
Софи наклонилась и сжала Лидии руку.
– Виктору пришлось столько пережить. Дай ему время.
Но именно времени у Лидии и не было. Софи вскочила на ноги и схватила платье.
– О, посмотри, ты не сможешь надеть под это платье корсет. Скажи Виктору об этом, и он сойдет с ума от страсти.
