Текст книги "Далёкая и близкая"

Автор книги: Карен Брукс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 7 страниц)

Карен Брукс
Далёкая и близкая

1

Войдя в свой кабинет, Флора устало опустилась в черное кожаное кресло. В этот момент часы, висящие на стене, мелодично пробили десять раз.

Ого! Уже десять! – удивленно отметила она и выдвинула ящик стола, в котором лежали папки с первоочередными делами. Раздался резкий звонок телефона.

– Я слушаю.

Всегда собранная и целеустремленная, миссис Флора Холл пользовалась уважением всех сотрудников рекламного агентства Бриггса. Одна из молоденьких секретарш однажды заметила, что даже робот не смог бы трудиться эффективнее.

– Где ты пропадала все утро? – послышался в трубке раздраженный голос босса.

Флора уже давно обнаружила, что у ее начальника чересчур развитое воображение. Он почему-то был совершенно уверен, что пользуется успехом у всех без исключения особ противоположного пола.

– Мне необходимо было лично отвезти рекламный проект, – сухо объяснила она. – Я только что вошла.

– Нам нужно поговорить.

– К сожалению, я сейчас очень занята. – Флора хмуро окинула взглядом кипы бумаг на своем столе. – Что-нибудь срочное?

– Весьма. – В голосе Келвина Бриггса появились игривые нотки, и она безошибочно угадала, что он сейчас скажет. – Я приглашаю тебя на банкет после работы. Согласна?

Не отрывая трубки от уха, Флора быстро перелистала свой блокнот.

– Ничего не получится. У меня накопилось столько дел, что сегодня придется даже на час задержаться после работы. А кроме того, – ее голос смягчился при взгляде на свадебную фотографию, стоящую на столе, – дома меня ждет муж.

Она лгала. Если и можно было что-то с уверенностью сказать про Лайма Тоуэлла, ее странного, загадочного мужа, так только то, что в данный момент он не ждал никого.

– Флора, милая, пожалуйста!

Сдерживая улыбку, Флора строго попросила не отвлекать ее от работы и положила трубку.

Надо же, с тех пор, как она появилась здесь три года назад, босс тщетно пытается ее соблазнить. И никак не хочет сдаваться! Видимо, он никак не может понять, почему же эта красотка не падает ему в руки, словно спелая слива!

Безусловно, Келвин Бриггс – видный мужчина: высокий голубоглазый блондин, да еще при деньгах. Правда, он слишком избалован женским вниманием и уверен в своей неотразимости. И Флора не ставила своей целью поколебать его самомнение. Она отвергала многочисленные приглашения босса по одной простой причине, – он ей совершенно не нравился.

Она любила мужа.

Флора взяла со стола фото в рамке. Их с Лаймом свадьба прошла более чем скромно, и на это были свои причины. Его родители умерли, а ее мать и отец жили в Италии. И поскольку Лайм занимал довольно высокое положение в обществе, то с присущей ему решительностью предложил:

– Мы пригласим либо кучу народу, либо никого. Выбирай.

Флора недолго колебалась. У нее было всего несколько подруг, которые вряд ли смертельно обиделись бы, не получив приглашения. А семья… Во-первых, большинство ее родственников вряд ли смогли бы купить билет на самолет, а во-вторых, она просто не могла представить эту шумную, темпераментную толпу рядом с чопорным Лаймом Тоуэллом.

Да и не будь этих причин, Флора все равно предпочла бы обойтись без излишней помпы. И то сказать, разве пышная свадьба может дать гарантию счастливого брака?

Вообще-то она думала, что никогда не выйдет замуж, и даже поклялась себе в этом, но потом ей встретился Лайм, и пришлось пересмотреть свои взгляды. Он был так настойчив, так неотразим, что другие мужчины ему и в подметки не годились.

– Я согласна на скромную церемонию, – тихо ответила тогда Флора.

Серо-голубые глаза Лайма задумчиво прищурились, а на губах заиграла слегка растерянная улыбка.

– Но, послушай, я предлагаю тебе просто зарегистрироваться в мэрии в присутствии двух свидетелей, и ничего больше. Ни церкви, ни цветов, ни музыки. Я уже не говорю о фате и белоснежном платье. И ты готова от всего этого отказаться?

Всмотревшись в его лицо, она поняла, что Лайм поддразнивает ее, и с самым равнодушным видом пожала плечами, тут же отметив, что он несколько разочарован.

И все-таки без платья не обошлось. Покупать наряд Флора отправилась не в модный салон, а в обычный магазин. Она выбрала узкое и открытое ярко-красное платье, которое очень шло к ее смугловатой коже, огромными карим глазам и пышным черным, как смоль, кудрям.

Ночь перед свадьбой, опять-таки вопреки традициям, они провели вместе, и с утра отправились регистрироваться. По дороге Лайм приятно удивил ее, – он неожиданно остановил такси у цветочного магазина и купил огромный букет алых роз. Прямо на улице они пригласили двоих прохожих в качестве свидетелей. Вот так она стала замужней женщиной.

Флора снова взглянула на фотографию: Лайм нежно обнимал ее за плечи, а она немного растерянно улыбалась, глядя в объектив.

А может быть, недоверчиво? Пожалуй, что так. Хотя Флора старалась скрыть это ощущение и от себя, и от окружающих. Она не верила своему счастью, считая, что Лайм слишком хорош для нее, и безумно любила его. Настолько, что до сих пор их совместная жизнь казалась ей сном. Просто удивительно, что из всех женщин, с которыми он встречался раньше, этот человек выбрал именно ее.

А после свадьбы Флора поняла еще одну вещь: выйдя замуж, очень трудно не превратиться в обыкновенную домохозяйку и всегда оставаться для мужа привлекательной.

При мысли о Лайме у нее сладко заныло сердце, и она поспешно положила фотографию изображением вниз. Вот так всегда! Полгода семейной жизни должны были бы, казалось, охладить пламя, которое охватывало ее всякий раз, как она вспоминала о муже. Но, напротив, он действовал на нее, словно наркотик, все сильнее и сильнее. Господи, да неужели она не в состоянии даже думать о нем спокойно?

Флора вспомнила, как однажды Лайм без предупреждения приехал к ней в офис и увез обедать в ресторан при гостинице. Они молча сидели друг напротив друга, чувствуя, как стремительно нарастает желание. В результате, даже не прикоснувшись к закускам, Лайм заказал самую дорогую комнату, и остаток обеденного перерыва они провели в постели.

Правда, когда Флора вернулась на работу, кто-то из девушек шепнул ей на ухо, что ее свитер вывернут наизнанку! Она вежливо поблагодарила и побежала в дамскую комнату переодеваться, но потом еще долго ловила на себе любопытные взгляды сослуживцев. В агентстве не умели хранить секреты.

В конце рабочего дня телефон зазвонил снова. Отложив ручку, Флора взяла трубку. Это опять был Келвин.

– Послушай, детка, тебе все-таки придется приехать на банкет.

– Это еще почему?

– На твоем присутствии настаивает директор одного известного американского автомобильного концерна, – невозмутимо ответил тот.

– Какого концерна? – в ней проснулась деловая жилка.

Услышав краткий ответ, она про себя присвистнула от изумления. Это была действительно известная, даже можно сказать, знаменитая фирма.

– Ну и? – поторопила она, поскольку Келвин замолчал, видимо, считая, что ей необходимо несколько секунд, чтобы прийти в себя.

– Они хотят с нами встретиться.

– С тобой или со мной? – усмехнувшись, спросила Флора.

Рекламное агентство, принадлежавшее Келвину, в последнее время процветало, – два последних ролика получили высшие награды на проходившем недавно конкурсе. Однако оно считалось далеко не самым престижным. Их клиентами, в основном, были мелкие и средние фирмы, и до сих пор Бриггсу не удавалось заключить ни одного международного контракта. А тут гигант американского автомобилестроения!

– Им понравился сделанный под твоим руководством ролик про низкокалорийное шоколадное печенье, – спокойно объяснил Келвин.

– Но этого явно недостаточно, чтобы предложить контракт такой маленькой фирме, как наша, – возразила Флора.

– Разумеется, ты права, – согласился он. – Но знаешь, в жизни иногда случаются чудеса. Нам предлагают сотрудничество. Глупо упускать такой шанс, надо хватать удачу за хвост. Что мы, хуже других? Мы сделаем им все на высшем уровне.

– Думаешь, у нас получится?

Келвин самодовольно засмеялся.

– Ты знаешь, какую сумму нам предлагают? Да за такие деньги можно повесить рекламный плакат хоть на Луну! Я даже сам согласен слетать туда. Сама понимаешь, – он доверительно понизил голос, – тебе просто необходимо присутствовать на этой встрече. При виде тебя они забудут обо всем на свете. Тут-то мы их и…

– Келвин! – Флора резко оборвала его. – Послушай, нельзя ли без…

Он снова засмеялся.

– Да я шучу, и ты прекрасно это понимаешь. Просто у тебя самые лучшие мозги в нашей конторе, и к тому же безупречная логика. Простые смертные, вроде меня, услышав твои соображения, просто замирают с открытым ртом, чувствуя себя полным ничтожеством. – Келвин сделал паузу. – Ну, давай, дорогая, соглашайся! Ведь ради этого момента мы работали все эти годы. Вот она, мечта, которая готова стать реальностью. Это наш шанс, понимаешь?

Флора переложила трубку в левую руку, кинув взгляд на перстень с крупным изумрудом, сверкавший на ее безымянном пальце рядом с обручальным кольцом. Это был подарок Лайма к их помолвке.

– Флора! – нетерпеливо окликнул ее шеф. – Эй, ты меня слушаешь?

– Конечно, конечно, – рассеянно сказала она, все еще рассматривая изумруд.

– Так ты будешь на банкете?

Флора, секунду поколебавшись, взглянула на часы. Они показывали шесть. Лайм на неделю уезжал в Нью-Йорк по делам и должен был вернуться сегодня вечером. В данный момент он, скорее всего, находится где-то над Атлантикой, – самолет должен приземлиться в Лондоне в девять. От аэропорта путь неблизкий, минимум час. Кроме того, муж почему-то отказался от ее предложения встретить его на машине. Не захотел – и все. Настаивать было бесполезно.

– Я приду, Келвин, – согласилась она.

Трудно было представить, что Лайм все вечера провел в своем номере, тоскуя по жене. У него была масса знакомых и деловых партнеров в Штатах, так что ему, скорее всего, некогда было скучать.

– А как же твой супермен? – словно читая ее мысли, съехидничал босс. Он не делал секрета, что интересуется Флорой, и все про это знали. – Ему вряд ли понравится, что его жена отправилась охмурять других мужчин? Ты всегда так спешишь домой после рабочего дня, что за тобой не угнаться.

Флора улыбнулась. Супермен! Это прозвище вполне подходило ее мужу.

– Ты попал в точку!

– Да, про меня ты такого не скажешь, – недовольно проворчал Келвин.

– Увы, боюсь, ты прав, – насмешливо вздохнула она, отгоняя от себя картину предстоящей ночи в объятиях мужа, и усилием воли возвращаясь к разговору с боссом. – Так где и во сколько у вас назначена встреча?

– В баре Генри. В семь.

– Ох! – вырвалось у Флоры. Она критически оглядела себя. Деловой строгий пиджак, длинная юбка. Костюм выглядит безупречно, но явно не подходит для бара. – Я не могу явиться туда в таком виде!

– Место выбрали они, – вздохнул Келвин. – Ты знаешь, как там шикарно. Так что ничего не поделаешь.

– Не шикарно, а кричаще, – сварливо поправила Флора. – Видимо, мне придется прямо сейчас съездить домой переодеться.

– Зачем? – возразил Келвин. – В двух минутах ходьбы отсюда находится один из самых фешенебельных магазинов. Побалуй себя, выбери что-нибудь. – Он имел в виду салон известнейшего итальянского модельера, у которого одевалась половина голливудских звезд.

– Но я… – начала было Флора и замолчала, чуть было не признавшись, что ей не по карману покупать такую одежду. Впрочем, она зарабатывала немало и, хотя и не привыкла одеваться в эксклюзивных магазинах, в принципе, могла себе это позволить.

Другое дело, что ей нелегко было заставить себя решиться на такую покупку. Еще ни разу она не тратила заработок нескольких месяцев на одно платье. Конечно, Флора ничего не имела против хорошей одежды, которая действительно необходима для подобных случаев, но не за такие же деньги! Ей трудно было избавиться от старых привычек и научиться много тратить – ведь она выросла в семье, где родители тряслись над каждой монеткой и всегда покупали одежду в комиссионных магазинах и на распродажах.

– Да слушай же меня, Флора! – Голос Келвина снова вывел ее из задумчивости. – Можешь считать это платье премией за выгодный контракт, конечно, если он будет подписан.

– А если нет? – осведомилась она.

– Я не сомневаюсь в победе, – несколько раздраженно ответил босс. – Тем более что теперь тебе есть, что терять!

Садясь в такси, Флора снова вспомнила о муже. Она взглянула на таинственно мерцающее в полумраке кольцо и улыбнулась.

Лайм сделал ей предложение, лежа в постели. Когда она ответила утвердительно, в его глазах зажегся загадочный огонек. Он достал кольцо из кармана небрежно валявшихся на полу брюк, словно фокусник – кролика из шляпы, и молча надел его на палец Флоры.

Она задохнулась от изумления при виде огромного изумруда.

– Но… Лайм… Оно же мне в самый раз… Как ты умудрился узнать размер?

Он покровительственно улыбнулся своей загадочной, чарующей улыбкой, которая всегда сводила ее с ума.

– Подожди, скоро я начну покупать тебе белье, и ты увидишь, что я ни разу не ошибусь в размере. Я ведь знаю каждый дюйм твоего восхитительного тела… и всегда о нем думаю, – неожиданно закончил он, кладя свою теплую руку ей на грудь.

Желание захлестнуло Флору, и она замерла, страшась спугнуть это чудесное мгновение.

– Спасибо, – сказала она, целуя его в щеку. – Но когда ты купил его?

– И это все, что ты хочешь мне сказать?

– А что бы ты хотел услышать? – надула пухлые губки Флора.

– Наверное, ты понимаешь, – весело усмехнулся он, – что уже много лет женщины пытаются женить меня на себе? И любая из них была бы счастлива увидеть на своем пальчике подаренное мной кольцо.

Конечно, он дразнил ее. Но в то же время Флора понимала, что все сказанное им – правда. И она была достаточно умна, чтобы знать, что именно то, что она не вешается ему на шею, привлекает Лайма.

– Надеюсь, ты переживешь, если я не упаду к твоим ногам в знак признательности? – засмеялась она.

Лайм нежно поцеловал ее.

– Ты – потрясающая женщина! – прошептал он.

И Флора похвалила себя за то, что сдержала готовое уже вырваться признание в том, что она безумно любит его. Нужно оставаться в его глазах той самой женщиной, в которую он влюбился – недоступной, сводящей с ума. Красавицы, готовые немедленно сдаться, Лайма не привлекали – он достаточно на таких насмотрелся.

Флора вошла в кабину лифта и зевнула. Скулы ломило от постоянных улыбок, а ступни горели огнем. Сидя за стойкой в баре Генри, она постоянно чувствовала на себе мужские взгляды, с удовольствием раздевающие ее глазами.

Американцы с интересом выслушали ее соображения по поводу возможного рекламного ролика.

– Да, нам нравится ваш изысканный британский вкус, – в конце концов признался Джон, старший из них.

– Это сработает, – подтвердил его коллега, кажется, впервые за весь вечер оторвав взгляд от низкого декольте Флоры.

Она снова пожалела о том, что купила столь откровенный наряд. В какой-то момент ей показалось, что оно должно понравиться Лайму, а поскольку времени на размышления не было, Флора решила не выходить из примерочной кабинки и позволила продавщице убедить ее взять именно эту модель. Маленькое черное платье оказалось действительно шикарным, но при этом открывало взглядам гораздо больше, чем скрывало.

Флора вздохнула. Ее до сих пор коробило от нескромных взглядов американцев.

После бара она вынуждена была отправиться с ними в роскошный ресторан. Они ели икру, омаров и снова пили шампанское. Казалось, эта пытка будет длиться бесконечно, и в половине десятого Флора не выдержала. Извинившись, она сообщила, что должна встретить прилетающего из Штатов мужа.

– Да-да, конечно, – понимающе улыбнулся Джон. – Рад был с вами познакомиться, миссис…

– В рекламном бизнесе меня слишком хорошо знали как мисс Флору Холл, так что… В общем, я не стала менять фамилию.

Когда она сообщила Лайму об этом решении, тот не стал возражать. Просто посмотрел на нее своим загадочным взглядом, кивнул и ничего не сказал.

– Да что вы говорите, – удивился младший американец, не отрывая взгляда от ее груди.

Флора резко поднялась с места. Она почувствовала, что еще немного, и она скажет что-нибудь грубое, испортив все дело.

– Что ж, сейчас это становится модным, – кивнул Джон. – Мои дочери живут в Канаде, так там это повсеместно распространено. Ну что ж, до встречи, если, конечно, вас отпустит муж.

Флора решила не реагировать на эту неуклюжую шутку.

Келвин накинул пальто ей на плечи и легонько сжал их, давая понять, что все прошло успешно. Джон, пожимая ей руку на прощание, поинтересовался:

– А что привело в Штаты вашего мужа?

Флора улыбнулась:

– Да это, в общем-то, даже не деловая поездка. Так, развлечение. У него есть заводы и здесь, и в континентальной Европе, но ему почему-то захотелось вложить часть денег в недвижимость в Нью-Йорке. Кажется, он хотел купить пару-тройку отелей.

– Развлечение? – засмеялся Келвин. – Вряд ли хоть один человек назовет покупку отеля в Нью-Йорке развлечением!

Джон сразу насторожился:

– Вот как? Очень может быть, что я знаком с вашим мужем. Как его зовут?

– Вполне возможно, – пожала плечами Флора. – Он известен в деловых кругах.

– Это Лайм Тоуэлл, – перебил Келвин.

У американцев был такой вид, как если бы они узнали, что ужинали с супругой своего президента.

Флора вспомнила их вытянувшиеся лица и засмеялась. Она и не знала, что Лайма так хорошо знают в Нью-Йорке.

Да и откуда, в самом деле? Муж редко брал ее с собой в Америку и никогда не хвастался своими достижениями.

Войдя в квартиру, она устало вздохнула и небрежно бросила сумочку на диван. Надо поскорее избавиться от этого платья, принять душ и лечь в постель, дожидаясь мужа.

В следующее мгновение Флора заметила, что в спальне горит свет. Неужели она забыла выключить его утром? Это была последняя ночь перед возвращением мужа, и Флора просто не могла сомкнуть глаз, мечтая о том, как они встретятся. Ей удалось задремать только на рассвете и в результате она, разумеется, проспала.

В спальне раздались шаги, и она сначала испугалась, думая, что это воры, но потом, узнав походку мужа, торопливо пригладила прическу.

Лайм возник в дверном проеме. Он резко хлопнул ладонью по выключателю, и яркий свет моментально залил комнату. Радостная улыбка Флоры растаяла в мгновение ока – его взгляд, казалось, мог заморозить кого угодно.

2

Муж рассматривал ее так пристально, что ей стало не по себе. Вместо того чтобы броситься друг другу в объятия, как обычно при встрече, они молча стояли друг против друга.

– Здравствуй, Флора, – наконец с усилием произнес он, не двинувшись с места.

– Здравствуй, Лайм. Я не знала, что ты уже приехал.

– Я это понял.

Он усмехнулся одними губами, рассматривая ее новый наряд: низкий вырез на груди, узкую талию и короткую юбку, открывающую длинные стройные ноги. В его глазах промелькнула какая-то тень, и у Флоры появилась надежда, что все обойдется. Пожав плечами, Лайм направился к бару.

Давно ли он дома? И как ей следует себя вести?

Муж молча подошел к ней и протянул бокал «шабли». Это было ее любимое вино, и он, наверное, специально выбрал его, чтобы отметить свой приезд. Но Флоре сегодня пришлось выпить столько шампанского, что одна мысль об алкоголе вызывала неприятный спазм в желудке.

– Я не хочу, – коротко отказалась она.

– Странно, – криво усмехнулся Лайм, ставя на стол оба бокала. – Похоже, сегодня вечером ты уже выпила немало?

Ей не хотелось оправдываться. С какой стати? Ее карие глаза потемнели от обиды и возмущения.

А ведь она так по нему соскучилась! Разлука длилась всего неделю, но Флора так тосковала, что сейчас едва сдерживалась, чтобы не прижаться к широкой груди мужа, нежно поцеловать его, так, чтобы закружилась голова…

Но Лайм ведет себя так враждебно, а она-то готова была броситься ему на шею!

– Ты, конечно… – начала было Флора, но муж буднично перебил ее:

– У тебя новое платье?

– Да, – с вызовом подняв голову и чувствуя, что краснеет, ответила она. – А что, я не могу позволить себе купить что-нибудь?

Лайм, конечно же, обратил внимание на то, что эта вещь не из дешевых.

– До сих пор ты избегала покупать такие наряды, – многозначительно заметил он.

Флора решила, что с нее хватит. Она не считала себя виноватой, ведь Келвин предложил считать платье премией.

– Вообще-то я его купила за счет нашей фирмы… – начала она.

– Фирмы? – недоверчиво переспросил Лайм, демонстративно оглядывая глубокое декольте и еле прикрытые колени. – Да неужели?

– Представь себе, это так.

Муж поднял брови.

– Странно! Мне бы никогда не пришло в голову покупать платья своим служащим. Особенно такие дорогие и… откровенные. Это Келвин посоветовал тебе выбрать его? Ему понравилось, что оно плотно облегает твои прелести? Что соски просвечивают сквозь ткань, когда напрягаются, как сейчас?

Бессмысленно было объяснять Лайму, что таким образом ее тело реагирует только на его близость.

– Нет! – гневно возразила Флора.

– Ах, не он! – протянул муж, очевидно не веря ни одному ее слову. – Значит, он только заплатил, так?

– Я не желаю разговаривать с тобой в подобном тоне! – Флора отвернулась.

Но муж поймал ее за руку и притянул к себе. Ей сразу же захотелось обнять его, и, не в силах справиться с собой, она тихо прошептала:

– Лайм, пойми…

Однако он был по-прежнему холоден.

– Хватит валять дурака. Где и с кем ты была? Развлекалась с Келвином? Признавайся, – продолжал он, словно испытывая удовольствие от того, что мучил себя и ее. – Ты надела трусики под эту тряпку? Или данная модель не требует такой детали туалета? – Его глаза сверкнули.

Горячее желание опалило Флору, возобладав над всеми остальными чувствами. Вся ее гордость вдруг куда-то улетучилась, и вместо того, чтобы с возмущением опровергнуть нелепые подозрения и выбежать из комнаты, она с изумлением поняла, что не в силах сдвинуться с места. Пожар вспыхнул в ее крови, заставляя все сильнее жаждать того, чем вряд ли могла закончиться эта ссора.

– Молчишь?.. Тогда можно я проверю? – вдруг произнес Лайм и, мгновенно приподняв край платья, скользнул пальцами между ее бедер. – Хорошо, – спокойно констатировал он, нащупав кружевные трусики. – Кое-что там все же есть. – Он легко провел по тонкой ткани, заставив Флору вздрогнуть от острого ощущения. – Но ведь ты не собираешься, конечно, оставаться в них надолго?

Жалобно затрещала ткань, и, сорвав с нее трусики, он небрежно отбросил их в сторону, продолжая внимательно следить за выражением ее лица.

Потом он подхватил Флору на руки и опустил на ковер.

– Лайм… – стонала она, отвечая на его поцелуи. – Любимый.

Однако муж молчал, а его ласки становились все более настойчивыми. Тогда она сама расстегнула ему брюки. Тяжело дыша, они сбросили одежды, и их истосковавшиеся тела слились в едином порыве страсти. На Флору обрушилось бушующее море наслаждений. Она была так возбуждена, что почти сразу достигла пика. Лайм победоносно засмеялся, услышав ее вскрик, и вскоре сам, опустошенный, издал протяжный стон.

Они замерли в объятиях друг друга, тяжело дыша. Внезапно Флору охватил невыносимый жгучий стыд. Теперь, когда ее желание было утолено, оскорбленная гордость властно заявила о себе.

– А ну, слезай с меня, животное! – неожиданно для самой себя громко выкрикнула она, изо всех сил пытаясь столкнуть с себя мужа.

Он послушно встал и быстро застегнул молнию на брюках, но потом вдруг наклонился и подхватил ее на руки, заглядывая в глаза.

Что у него на уме? Даже когда Лайм впервые признался ей в любви, Флора не могла понять, серьезно ли он говорит. Этот человек был из тех, что ни перед кем не раскрываются до конца. И, соглашаясь выйти за него замуж, она не устояла именно перед этой загадочностью. А потом не раз обижалась, не понимая, что стоит за таинственными взглядами мужа.

Видя, что Лайм направляется в спальню, Флора в ярости забарабанила кулачками по его груди.

– Отпусти меня немедленно!

– Нет.

– Я вызову полицию!

– Слишком поздно, все ушли домой, – насмешливо заметил он.

– Пусти, а то я буду кричать! – запальчиво воскликнула Флора.

– Давай, давай, кричи, – пожал плечами Лайм. – Будешь жаловаться, что тебя изнасиловали? – Он осторожно опустил жену на постель и, склонившись над ней, неожиданно мягко произнес: – Дорогая, прости.

Флора с трудом удержалась от того, чтобы открыть ему свои объятия. Вместо этого она отодвинулась на противоположный край кровати, аккуратно отстегнула черные чулки и медленно стянула их со своих длинных ног.

– Хорошо, что хоть догадался извиниться, – проворчала она. – Ты вел себя как последний хам! – И она ценой невероятных усилий наградила мужа сердитым взглядом.

– Ты права, – грустно согласился Лайм.

Он так старательно пытался изображать раскаяние, что ей захотелось немедленно прижаться к нему. Но нужно было делать вид, что она все еще сердится.

– И это все, что ты можешь мне сказать?

Лайм начал расстегивать рубашку.

– А что еще я должен говорить? Я же извинился! – обиженно пожал он плечами.

– И ты полагаешь, что этого достаточно? Одно слово, и я обо всем забуду?

– А это уже зависит от тебя, – невозмутимо ответил Лайм. В свете лампы его глаза казались скорее серыми, чем голубыми. – Ты, конечно, можешь раздуть из этого целый скандал, и мы поссоримся на месяц, – ты этого хочешь?

Он сбросил рубашку, обнажив мускулистый загорелый торс. Впервые за всю их совместную жизнь Флора не потеряла голову при виде тела мужа.

– Я раздуваю скандал? – задохнулась она от возмущения. – По-твоему, это я…

– А кто же?

Лайм снял брюки и остался в трусах. Флора стала расстегивать свое платье, но не могла справиться с молнией на спине.

– Дай-ка я, – предложил муж.

Он всегда сам раздевал ее, и глупо было бы не воспользоваться его помощью. Но на этот раз он так быстро справился с заданием, что Флора рассердилась еще сильнее.

– Могу поспорить, что даже со связанными руками ты за секунду разденешь любую женщину! – сердито выпалила она.

Лайм улыбнулся в своей обычной лениво-насмешливой манере.

– Предлагаешь попробовать? – невинным голосом осведомился он.

Флора машинально отметила, что любой мужчина выглядел бы смешно в трусах и длинных носках. Любой, но не ее муж! Каким-то непостижимым образом он умудрялся даже в таком виде сохранять свою сексуальную привлекательность.

– По-моему, у тебя было время попрактиковаться до того, как мы поженились! – запальчиво воскликнула она.

– Дорогая…

– Не называй меня так!

Лицо Лайма неожиданно стало серьезным.

– Три последних года, – пожалуйста, прими во внимание этот факт, – я раздевал тебя и только тебя, любовь моя.

Флора недоверчиво прищурилась.

– Но ведь мы знакомы с тобой всего восемь месяцев…

– Да, а женаты всего лишь полгода, – с готовностью согласился он.

– Н-но… – замялась она, ошеломленная его словами. Раньше Флора никогда не осмеливалась затрагивать тему его добрачных связей. Она не сомневалась, что их было немало. Одна из его бывших подружек – очень эффектная особа – даже осмелилась ворваться к Лайму в офис и устроить скандал в присутствии секретарши, о чем та впоследствии под большим секретом поведала Флоре. Так что утверждение ее мужа было более чем сомнительным. – Так ты утверждаешь, что не… что ни с кем не… – Флора запнулась, силясь подобрать подходящее слово. – Целых два года?

– Я понял, что ты хотела спросить, – поддразнил ее Лайм.

– Ты еще издеваешься!

Он отрицательно покачал головой.

– И не думал. Назовем вещи своими именами, – я действительно не спал ни с одной женщиной в течение двух лет до встречи с тобой.

Флора не отрывала от мужа недоверчивого взгляда. Она торопливо накинула халат.

– Я тебе не верю!

Лайм пожал плечами, усмехнулся и снял с себя остатки одежды, оказавшись перед ней в чем мать родила.

– Конечно, дорогая, это твое право.

Он произнёс это так, словно хотел закрыть тему, но Флора не сдавалась:

– Ты, конечно, понимаешь, что твое заявление звучит не особенно правдоподобно?

– Почему? Нет же ничего странного в том, что ты прожила двадцать четыре года девственницей, так почему же нельзя допустить, что мужчина может поститься два года?

Флора взяла расческу и распустила свои длинные черные волосы.

– Ну, может, некоторые… – с сомнением протянула она.

– Но не я, – с уничтожающей прямотой закончил он.

Флора молча кивнула, почему-то утратив интерес к разговору. Она снова вспомнила его нелепые обвинения в том, что у нее связь с Келвином. Однако Лайм так редко рассказывал о себе, что глупо было бы останавливать его.

– Ты – нет, – подтвердила она.

– Может, объяснишь, почему?

– Потому что ты… у тебя… слишком непомерный аппетит, дорогой, – наконец нашлась она и разозлилась еще сильнее, когда он, запрокинув голову, громко расхохотался.

– Непомерный аппетит! – повторял он. – Ну и выражение! Скажи еще, необузданные желания – это, наверное, лучше подойдет?

– Что ж, ты сам этого хотел…

– Ну-ну, говори…

– Ты любишь только секс, Лайм! – почти выкрикнула она. – И тебе всегда мало!

– Не просто люблю, – поправил он, – а обожаю. Ты, милая, кстати, тоже. Конечно, ты поздновато вошла во вкус, но… – Он кашлянул. – Знаешь, я и не подозревал, что существуют женщины, которые так легко возбуждаются.

– А я не подозревала, что существуют мужчины, которые рвут на своих женах белье, дорогое, между прочим, швыряют их на пол и заставляют… заставляют…

– Стонать от наслаждения, – закончил за нее Лайм с насмешливой улыбкой. Однако, заметив, что уголки ее рта, дрогнув, поползли вниз, он обнял жену и ласково прижал к себе. – Прости, родная, – искренне прошептал он. – Не плачь, пожалуйста. Я был неправ. Я злой, самодовольный, грубый болван. Но я тебя люблю…

– Я тоже тебя люблю, – всхлипнула Флора. – Но не понимаю, почему ты… почему ты…

Лайм подложил ей подушку под голову и сам пристроился рядом.

– Я и сам не понимаю, – вздохнул он. – Ты значишь для меня так много, как ни одна женщина на свете. Иногда меня это даже пугает. – Он снова вздохнул, встретившись с ней взглядом. – Всю эту бесконечную неделю я тосковал по тебе и хотел вернуться домой как можно скорее.

– Но ты приехал раньше и даже не предупредил меня, – возразила Флора, вытирая ладонью мокрые от слез щеки.

– Мне хотелось сделать тебе сюрприз.

– Но я звонила в аэропорт, и мне сказали, что твой рейс прибудет по расписанию.

– Я не воспользовался тем билетом.

– А как же тогда очутился здесь?

– Купил самолет, – совершенно будничным тоном сообщил Лайм, словно мальчик, купивший после школы мороженое.

Флора от изумления на несколько секунд потеряла дар речи.

– Но зачем?..

– Я давно собирался это сделать, – пояснил он.

– Но… почему?

– А почему бы и нет?

– Ну… Когда люди хотят куда-нибудь попасть, они не покупают каждый раз самолеты!