Текст книги "Последствия (ЛП)"
Автор книги: Кара Ди
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 12 страниц)
Нарушив всевозможные ограничения по скорости в городе, Остин наконец въехал на тихую улицу Кэма.
Удивительно, но сейчас он не чувствовал гнева, который мучил последние дни. Остин был расстроен из-за друга, но это чувство было другим. От Кэма не требовалось ничего скрывать. Они понимали друг друга. В каком-то смысле они были даже сильно похожи, особенно когда вопрос вставал о преуменьшении своих проблем.
– Нечего больше рассказывать, придурок! – Окей, значит, Кэм начал злиться. Но с этим Остин умел разбираться. Не впервой. – Пришли родители, б-брат с невесткой, пара к-кузенов, несколько парней с работы со своими подружками, партнёры, да похуй, мы ели, и меня переклинило, а потом они ушли, и всё! Вот чёрт!
В этот момент Остин позвонил в дверь.
На секунду в трубке установилась тишина, а потом Кэм простонал:
– Сука, только не говори… – Ещё одна пауза, и дверь распахнулась. Кэм нахмурился. – Мне показалось, что ты едешь в машине, но я… Что ты здесь делаешь?
Остин завершил звонок и засунул телефон в карман. И сразу же при виде хорошо очерченных кубиков пресса на животе друга почувствовал укол зависти, но потом сказал себе, что это просто зависть… не влечение.
– Хотел тебя проведать. Убедиться, что ты в порядке. – Заметив взъерошенный вид Кэма, Остин вздёрнул бровь. Парень был одет только в чёрные баскетбольные шорты и выглядел так, будто только что вернулся из ада. Как, собственно, всё и было. Волосы в полном беспорядке, лицо казалось бледным, как у призрака, а под глазами залегли тёмные круги. – Так ты в порядке?
Вопрос, похоже, стал последней каплей.
– Блядь, ты можешь перестать вести себя как мамочка? – ответил Кэм, зло зыркнув, и тут у его ног появился щенок. О-о, Райли с ума сойдёт, когда увидит это маленькое чудо. – Я знаю, что я ненормальный, но я, блядь, не тупой.
Остин только ухмыльнулся, но ухмылка не была ни дерзкой, ни высокомерной. Она больше походила на еле заметную гримасу.
– А что такое «нормальный»? – тихо спросил Остин, шагнув навстречу Кэму в дверной проём. – И кстати, по поводу ненормальности. Во всём мире для меня сейчас только ты имеешь значение. Что тогда можно сказать обо мне? – произнёс Остин, минул Кэма и вошёл в дом. И почти пожалел о сказанном, хотя это была правда.
– Что тебе пора в психушку, – ответил Кэм сзади, но из голоса уже исчезла враждебность. Они вошли в гостиную, и Кэм спросил: – Ты что, без трусов? – И кивнул на спортивные штаны Остина.
– И чего ты туда вообще смотришь? – парировал Остин и уселся на кровать. – Ага, значит, вот ты какой, малыш. – Он протянул руку и погладил ещё не обученного Бурбона. Щенок, походу, обожал любые проявления жизни и с радостью реагировал на внимание Остина. – Он совсем кроха. Сколько ему?
– Двенадцать недель. – Кэм сел рядом. – Не могу поверить, что ты проехал весь этот путь.
– Я могу уйти, – тихо засмеялся Остин.
Не сводя глаз с Бурбона, Кэм отрицательно покачал головой.
***
Примерно с полчаса Кэм пытался отвлечь Остина обычной болтовнёй, но потом сдался. С Гейл Петерс они встречались один на один, потом на групповой терапии… Кэм и остальные шесть выживших. И Кэм знал, что Остин хотел всё обсудить. Гейл постоянно твердила: «Расскажите кому-нибудь, что вы чувствуете. Человеку, который будет слушать и позволит вам выговориться».
– Давай, Кэм, – простонал Остин и упал на кровать. Ногами он по-прежнему касался светлого деревянного пола, но его голова покоилась на подушках Кэма. – Можешь не спешить. Я здесь ради тебя. Так что начинай. С пистолетом или без, помнишь?
Кэм понял, что для предстоявшего дерьмового разговора ему нужно выпить что-нибудь покрепче. Встав, он потащился к стенке с телевизором и открыл шкафчик, в котором держал небольшую заначку выпивки.
– Будешь?
Кэм взял пару стаканов и бутылку водки для себя. Скоро придётся покупать ещё одну – эта была уже наполовину пуста.
– Бурбон, если есть. И я не о собаке.
Кэм тихо хмыкнул и взял бутылку Jim Beam.
– Лёд?
Затем отправился на кухню.
– Нет, спасибо.
На кухне Кэм вытряхнул лёд из формы в чашу, захватил пакет с арахисом и вернулся в гостиную. Остин взял свой бокал с бурбоном, а Кэм залпом выпил водку и налил себе ещё. Тем временем Остин поставил бокал на своём животе – только каждый раз поднимал голову, подносил виски ко рту и медленно его цедил.
– Окей. Поговори со мной.
– Чёрт, а ты не теряешь время. – Кэм скривился и влил в себя вторую порцию. Затем налил водки уже в больший стакан и добавил несколько кубиков льда. И чего не держать выпивку в холодильнике, как это делают все нормальные люди? – Даже не знаю, что сказать.
Кэм ненавидел вспоминать.
***
Проходя мимо деревянных балок в направлении узкой лестницы, ведущей из подвала, Кэм сглотнул, а потом судорожно выдохнул.
Псих уже проверил наручники и убедился, что они надёжно удерживают руки Кэма за спиной. Ублюдок нацелил пистолет на Остина и пообещал Кэму, что, если тот попытается что-нибудь выкинуть, Остин первый получит пулю.
Сокамерник кинул на Кэма пристальный взгляд, и тот почувствовал себя сбитым с толку. Мужчины друг друга вообще не знали, но Кэм чувствовал, что Остин хотел, чтобы он всё равно нейтрализовал Психа, даже несмотря на угрозы.
Ощущая приставленный к пояснице пистолет, Кэм начал подниматься по бетонным ступеням на цокольный этаж. Мысли носились в голове с такой скоростью, что даже начало подташнивать.
– Стой, – сказал Псих, когда Кэм взобрался на верхнюю ступеньку. Продолжая вдавливать ствол пушки в тело, Псих обошёл Кэма и открыл тяжёлую дверь из армированной стали. – Без фокусов, – предупредил он и направил дуло уже в голову.
– Или ты выстрелишь в Остина? Я знаю, – тихо ответил Кэм, пристально посмотрев на ублюдка, который теперь шёл спиной вперёд. Он не сводил с парня глаз, так что застать его врасплох было сложно.
Впервые за всё время Кэм увидел похитителя полностью, не считая чёрной маски, закрывавшей большую часть лица. Светлые волосы с проседью, чёрная одежда, тонкие губы и тело, которое, похоже, никогда не бывало в спортзале. Мужчина оказался низкого роста, где-то на полфута ниже Кэма, с пивным животом, по размеру не уступающим гимнастическому мячу его невестки – с таким она обычно тренировалась на занятиях йоги или пилатеса.
Значит, вот как выглядел ублюдок, похитивший десять рослых мужчин.
– Или в тебя, – улыбаясь, пожал плечами Псих.
Отлично.
Они пришли в крошечный холл с цементными стенами и тремя дверьми, которые вместо обычных замков закрывались кодовыми. Цемент неровным слоем покрывал то, из чего были сделаны стены. Может, гипсокартон, может, дерево. Сложно понять. Всё выглядело так, будто Псих небрежно наляпал раствор на стену и забыл выровнять поверхности.
Но стена выглядела массивно.
Кэм почувствовал, как накатило отчаяние, не только из-за практически мизерной возможности подобрать пароли к замкам – Псих много времени потратил, чтобы сделать побег невыполнимым, – но также из-за того, что сложно было определить, какая из трёх дверей открывала путь к свободе.
Прошло совсем мало времени, и Кэм узнал, что средняя дверь вела в чистилище.
***
– Кэм, дыши, – бормотал снова усевшийся Остин, который гладил Кэма по спине и старался успокоить. – Сосредоточься на дыхании.
– Ты… ты… – захлебнулся словами Кэм, а потом сжал зубы. – Ты хотел, чтобы я попытался… когда… – Матерь божья, он не мог говорить. Слишком сильное напряжение. Но прерывисто выдохнув, попробовал снова. – Перед т-тем, как Псих забрал меня наверх, ты посмотрел на меня.
Кэм заметил, что если сосредоточить внимание не на дыхании, а на Остине, то становилось легче. Было приятно, когда ладонь медленно гладила голую кожу спины.
– Ты хотел, чтобы я попробовал, даже несмотря на угрозу тебя у-убить?
Остин молчал добрую минуту – «Наверное, вспоминал», – подумал Кэм и понял, что благодарен Остину, что тот продолжал прикасаться. Сумасшествие, конечно, но это успокаивало.
И странным образом казалось чувственным, хотя Кэм готов был поспорить, что всё вышло неспециально.
Кэм понял, что нужно быть более осторожным. Он доверял Остину безоговорочно и чувствовал себя рядом с ним в безопасности. А ещё его к Остину тянуло. И если учесть совместно пережитую историю, то чувство было очень сильным.
– В тот момент, возможно, – признался в конце концов Остин. – Я ожидал, что ты сделаешь всё возможное, чтобы спастись.
– Охрененный ответ, – буркнул Кэм. – Я не настолько эгоистичный.
– Знаю. Ну же, дружище. – Мягко надавив, Остин попытался уложить Кэма на кровать. Про выпивку оба забыли. – Продолжай. Следующую часть ты уже пережил. Теперь можно о ней рассказывать.
***
Небольшая комната сильно отличалась от того, что было в подвале. Она напомнила Кэму о загородном домике. Стены, сложенные из толстых деревянных досок, выглядели так, будто им было не меньше ста лет. В одной стене, похоже, когда-то было окно, если судить по участку с более новыми досками и дополнительным латкам из цемента.
Чтобы пробиться, понадобится не один час.
– Сядь, – буркнул Псих.
В середине комнаты стоял небольшой деревянный стол. Два стула. В углу металлический шкаф. В другом – в потолок был вбит крюк, с которого свисали цепи.
– У меня мало времени. – Псих ткнул пистолетом в спину Кэму и толкнул того вперёд. – Давай всё закончим, кузен.
Кэм глянул на мужчину с удивлением. Кузен? Да что не так с этим придурком?
– Я сказал сядь, Эван! – выкрикнул Псих, внезапно приходя в ярость.
Увидев нацеленный на себя пистолет, Кэм скрипнул зубами и, подойдя к столу, упал на один из стульев. В комнате было жарко, даже жарче, чем в подвале, и Кэм проклинал свой комбинезон. Попав сюда, он сразу снял верх, а рукава из прочной ткани завязал вокруг талии, собственно, где они сейчас и были, оставив только грязную белую футболку. Но ноги… Казалось, что под униформу вообще не проникал воздух – сущий ад.
– Окей, давай поговорим о том, как ты помог разрушить мою жизнь, – сказал Псих, заходя Кэму за спину. И не сказав больше ни слова, ударил пистолетом по затылку.
Глава 6
Остин прекрасно знал, что выключать свет в гостиной нельзя – Кэм ясно дал понять, что свет очень важен, – но всё же поднялся и быстро отрегулировал светильники над головой, приглушив яркость так, чтобы не заболела голова. Затем вернулся на кровать и принялся слушать рассказ Кэма о том, как похититель избил его до бессознательного состояния.
А сам в это время делал всё возможное, чтобы успокоить друга. К этому моменту оба уже лежали, распластавшись на огромной двуспальной кровати. Руку Остина Кэм использовал в качестве подушки.
– Он продолжал к-кричать, что я разрушил его ж-жизнь, – бормотал Кэм с закрытыми глазами. – Я пытался сопротивляться, но, чёрт, даже не мог пошевелиться.
Остин опустил веки и вспомнил, как он ждал возвращения Кэма в камеру.
***
– Ну же. – Остин, не отрывая взгляда от двери, нервно стучал пяткой по полу и бессознательно тёр большим пальцем обручальное кольцо. – Давай, Кэм.
Когда дверь в подвал снова открылась, Остину показалось, что прошло несколько часов. Потом послышался звук, будто кто-то упал с лестницы, и он встревожился. Сжав в кулаки закованные за спиной руки, Остин поморщился – металлические наручники врезались в запястья, – но из-за бушевавшей внутри злости не обратил на это особого внимания. Он хотел только одного: выйти с безумцем один на один и посмотреть тогда, кто тут главный.
Скоро дверь в клетку распахнулась, и Остин в растерянности уставился на безжизненное тело Кэма, лежавшее на полу прямо у порога. Если бы не поверхностное частое дыхание, то можно было подумать, что парень мёртв.
По спине Остина прокатилась ледяная волна.
– Забирай, – выплюнул мистер Хрен-его-знает-как, тыча в Остина пистолетом. В свободной руке ублюдок держал что-то похожее на аптечку. – Забирай и приведи в порядок. Он мне больше не нужен. Пока.
– Без рук мне сложновато будет ему помочь, – огрызнулся Остин язвительно.
– Ударь его! – выкрикнул кто-то в подвале. Виктор. – Напади и забери ключи!
Остин с трудом сдержался, чтобы не закатить глаза. Конечно, сбежать хотелось отчаянно, но он же не глупец. Одолеть мужчину со скованными за спиной руками не было ни единого шанса, тем более у безумца был пистолет.
Похититель только захихикал:
– Тогда прояви смекалку.
Ни о какой ловкости или мягкости не могло быть и речи. Остину пришлось ногами заталкивать Кэма в камеру, в процессе чуть не вывихнув плечо. Всё заняло много времени, и Остин даже не мог представить, насколько больно было его сокамернику.
Лампа под потолком давала мало света, но Остину всё-таки удалось рассмотреть темнеющие синяки, кровавые порезы и отёк, казалось, всего избитого тела Кэма.
Дверь в камеру закрылась, и следом открылась дверца.
– Сними свои наручники, а потом его. – Безумец швырнул на пол два ключа, которые Остин поднял, присев на корточки. – Надень и застегни спереди. На Эвана можно не надевать. Он всё равно проспит весь день.
Остин бросил свои наручники на койку рядом, потом встал и сердито уставился на стоявшего снаружи мужчину.
– Зачем мне их снова надевать?
– Думаю, Эвану скоро понадобится подкрепиться, не согласен?
– Бля-я, – прохрипел Кэм с пола, – п-пошёл ты.
– Очень хорошо. – Гадкий псих кивнул. – Пока не наденете, еды и воды не будет. – Сказав это, Псих швырнул внутрь аптечку, закрыл дверцу и ушёл из подвала.
***
Остин выдохнул и не спеша окинул взглядом тело Кэма. Благодаря шрамам и татуировкам оно выглядело уникально. Медленно восстанавливавшиеся мышцы, казалось, делали его сильнее. А хорошее питание – здоровее. Но как бы не хотелось Остину признавать, Кэм до сих пор выглядел уязвимым.
Также нельзя было дальше отрицать, что Остин считал Кэма красивым.
Совершенным со всеми его несовершенствами.
Сонно бормоча о том, как Псих швырял его по всей пыточной, Кэм повернулся на бок, лицом к Остину, и Остин кончиками пальцев провёл по лежавшему теперь между ними правому запястью друга.
Остин надеялся, что наручники не оставят слишком глубокие следы, но теперь понял, что это была несбыточная мечта. Повязки Остина снимали уже послезавтра, а вот Кэму придётся походить в своих ещё несколько дней.
В заточении мужчины «чинили» друг друга как могли. Они стали друг для друга сиделкой, врачом, жилеткой поплакаться и боксёрской грушей. Утверждение, что Остин и Кэм уживались с самого начала, было бы ложью. Они до сих пор сталкивались лбами, особенно теперь, когда Остин легко впадал в ярость, а Кэм заводился с полуоборота, но обоим каким-то образом удавалось сохранить отношения.
Остин надеялся, что также у них получится залатать душевные раны друг друга, даже если это займёт годы.
***
Усевшись на койку рядом с Кэмом, Остин понял, что ужасно боится: у сокамерника может случиться полномасштабная паническая атака. Он медленно стянул с Кэма футболку и принялся осматривать повреждения. Твою ж мать… Повреждения определённо были. И ещё… бесчисленное количество татуировок.
– Ляг, – тихо сказал Остин, мягко толкнув Кэма на спину. Продолжая рвано дышать и смотреть широко открытыми глазами, молодой мужчина молча подчинился. – Можешь сказать, где больше болит?
Остин порылся в аптечке и нашёл какой-то антисептический крем с парой стерильных тампонов.
Когда Кэм не ответил и задышал чаще, Остин пододвинулся и на автомате взял лицо парня в ладони, но жест ему показался слишком интимным – так можно успокаивать жену и маленькую дочь, но не взрослого мужчину.
Остин положил руку Кэму на плечо и начал тихо говорить совершенно неважные вещи. Он надеялся, что так отвлечёт парня от ада, который, возможно, разворачивался у того внутри.
Одновременно Остин осторожно протирал мочалкой кожу вокруг ран. К счастью, вода в ведре была ещё относительно чистой, и прежде чем взяться за тампоны и крем, Остин подумал, что хорошо бы получше смыть кровь.
Но сначала он набрал в две кружки воды – Кэму скоро захочется пить. Впрочем, им, запертым во влажном аду, обоим скоро захочется пить, но без воды Остин сможет протянуть дольше Кэма.
Вытирая верхнюю часть тела парня, он продолжал говорить о всяких пустяках. Остин рассеянно рассказывал о дочери, когда заметил, что Кэм сильно дёрнулся при повторном прикосновении к рёбрам и пробормотал под нос проклятие. Что-то сломано? Потому что в этом случае всё очень хреново. Если это перелом, то Остин ничем бы не помог. Антисептический крем, тампоны, бинты и небольшой набор для накладки швов предназначались только для обработки поверхностных ран.
Если честно, Остин не знал, для кого продолжал говорить. Возможно, для себя, чтобы сохранить воспоминания и не потерять свою личность, или для Кэма, чтобы тому было на чём сосредоточиться. Неважно, потому что поза сокамерника слегка изменилась, как и его дыхание, и причина уже не имела значения. Кэм начал расслабляться, вот что было важно.
К тому времени, когда Остин постарался по максимуму смыть с парня кровь и пот, вода в ведре стала бурого цвета во флуоресцентном свете верхних ламп.
– Кто, чёрт подери, – прокашлял Кэм, – называет дочь Райли?
«Значит, вот на чём он сосредоточился», – подумал Остин иронично.
– Рад слышать, что ты снова вернулся к своей старой доброй «вежливости», – кивнув, произнёс он с подчёркнутой медлительностью. – Я так назвал свою девочку.
В честь младшего брата, который умер в детстве от лейкоза.
– Разве я говорил, что оно ужасно? – заершился Кэм. – Просто, ну-у… – Кэм пожал плечами и почувствовал боль. – Это же мальчишечье имя.
– Ты нравишься мне куда больше, когда задыхаешься и не можешь говорить, – резко отреагировал Остин. – Да что с тобой, чёрт подери, не так? – Остин провёл стерильным тампоном с кремом по нижней челюсти Кэма и тот, дёрнувшись, напрягся. – У тебя что, проблемы с дыханием? И, кстати, почему ты вечно перебираешь пальцами?
Остин снова раздражённо покачал головой и попытался сосредоточиться на ранах. И ещё он подумал, что хорошо бы нанести антисептик и на запястья. Пусть наслаждается свободой без наручников, пока есть возможность.
– Не твоего ума дело, – выдавил Кэм сквозь сжатые зубы.
***
Но совсем скоро это стало делом Остина. Кэм рассказал. И поскольку Остин ненавидел чувствовать себя беспомощным, он начал изучать информацию о расстройстве Кэма в свободное время, которого теперь было навалом.
– Уже поздно ехать домой, – не открывая глаз, произнёс Кэм устало. – У тебя есть планы на завтра?
Остин подавил зевок и, выловив из кармана телефон, установил будильник. Если вернуться до отъезда Джейд на работу, то проблем быть не должно.
– Вообще-то нет. Я сижу с Райли, а когда Джейд вернётся домой, встречаюсь с Анджело.
Анджело был их физиотерапевтом и работал в собственном кабинете недалеко от больницы.
– Чем занимается твоя жена?
Остин потянулся назад и положил на журнальный столик очки с телефоном.
– Она работник медико-социальной службы. Оценивает, нужна ли пациенту помощь после выписки из больницы.
Остин снова лёг набок лицом к Кэму и автоматически закинул руку тому на талию.
– Черт, как же я вымотался.
Затем подтолкнул обоим под головы подушку, а Кэм, на ощупь пошарив сзади, нашёл лёгкое одеяло и натянул его на себя и Остина.
– Это намного лучше, чем пол.
– Что ты… а-а. Точно.
М-да, в последний раз, когда они спали так близко, было не так удобно.
– Чёрт, даже не напоминай, – проворчал Кэм и подвинулся так, что их лбы на подушке коснулись. – Спокойной ночи.
Кэм заснул первым, а Остин понял, что безотрывно смотрел на мужчину, который начал представать в новом свете. Хотя, может, и не совсем новом. Оба постоянно крутились вокруг друг друга, и вполне возможно, что это была не просто дружба. Да, Остину хотелось быть с другом, но это не объясняло постоянное стремление сделать ещё один шаг, чтобы держать Кэма в пределах досягаемости. Один из них всегда совершал это небольшое движение, чтобы быть ближе.
***
Когда через пару часов Остин открыл глаза, вставать ещё было рано. Вялый и полусонный, он лениво подумал, с чего вдруг проснулся.
Не из-за Бурбона точно, потому что щенок спал в углу комнаты на чём-то очень похожем на диванную подушку. Ответ пришёл сразу, как только Остин понял, что лежал вплотную к Кэму. Перекатившись во сне, он теперь обнимал парня со спины, и Остин подавил стон, почувствовав, как утренним стояком упирается между чужих упругих ягодиц.
Кэм спал крепко, но неспокойно. Скорее всего, он и разбудил Остина, прижавшись теснее, и теперь тот испытывал более чем противоречивые чувства. В то же время Остин был ещё в полудрёме. Не очень хорошее сочетание… в зависимости от того, как на это смотреть.
Слишком сонный, чтобы оставаться на месте. Слишком сонный, чтобы получать физическое удовольствие от их позы.
Вполне проснувшийся, чтобы задуматься, простое ли это удобство или всё же влечение. Вполне проснувшийся, чтобы понимать, что ему здесь не место.
Слишком сонный, чтобы можно было не париться.
Остин позволил себе нырнуть обратно в сон, но какой-то крохотной частью сознания остался на поверхности. Погружаясь в размытые сны и чувствуя прижимавшееся тело друга, он придвинулся всего на дюйм и обнял Кэма на уровне груди. Она была покрыта пушком каштановых волосков, куда светлее, чем у Остина. Но больше всего Остина притягивало другое: слабый запах стирального порошка и лосьона Кэма после бритья. Было жарко, но одновременно уютно, так что уйти хотелось в последнюю очередь.
***
Почувствовав Остина, Кэм начал просыпаться. На долю секунды он замер, готовый дать отпор, но поняв, что рядом человек, которому доверял свою жизнь, снова расслабился.
Однако расслабился не полностью. «Учуяв» прижимавшееся со спины крепкое тело, член Кэма дёрнулся, и его хозяин тихо выругался. Конечно, хотелось бы обвинить в этом лежавшего сзади мужчину, но если учесть то, как Кэм подался навстречу, вины Остина в этом не было.
Твою ж мать. Неподходящее время. Кэму тридцать четыре. Неужели ему нужно напоминание не вести себя как подросток? Остин не только женат, он ещё и натурал. Кроме того, в последнее время он стал самым близким другом.
– Господи, Остин, – проворчал Кэм хриплым ото сна голосом. – Если не проснёшься и не придёшь в себя, я нарушу одно из своих правил. – Кэм никогда не приводил домой своих пассий. Дом он считал святилищем, а не местом для быстрых перепихонов или напоминаний о пьяных ошибках. – И тебе оно не понравится. Отодвинься. – Кэм редко под кого-либо ложился.
– Что… – пробормотал Остин, ещё до конца не проснувшись.
Кэм, раздражённый и возбуждённый, толкнулся, прижавшись к внушительному утреннему стояку друга, и проворчал:
– Вот это. Убери его от меня.
Кэм и сам бы отодвинулся, не будь уже прижат к невысокой, где-то до талии, стенке, отделявшей зону отдыха и дверь в патио. Остин Хантли явно любил спать, утянув на себя всё одеяло или развалившись на целую кровать.
Мужчина сонно что-то пробормотал и медленно толкнулся бёдрами. Ягодицами Кэм почувствовал, насколько возбуждённым был друг.
– Боже правый, – пробормотал Кэм, слегка задыхаясь. Снова накатило возбуждение, от которого нужно было быстро избавиться. Но сделать это оказалось совсем непросто, потому что к затылку в поцелуе прижались тёплые губы. – Твою ж мать, чувак, просыпайся!
Слава богу, через несколько секунд зазвонил будильник.
Кэм заметил, когда Остин полностью проснулся – тот напрягся и замер. Потом отодвинулся и выругался. Кэму тогда стало интересно, знал ли Остин, что никто уже не спал.
– Прости.
Ага, значит, знал.
– Да ладно. – Кэм сонно рассмеялся и, оглянувшись, увидел, как Остин поправил в штанах член. Показалось, что его щёки слегка залило румянцем, но уверенности не было. Может, это ото сна, а может, просто оттеняла щетина. – Обычно я на твоём месте, так что для меня это было в новинку.
Не совсем в новинку, но всё же.
Услышав это, Остин повернулся и смущённо взглянул на Кэма.
– Что?
Кэм отмахнулся.
– Ничего. Ты сразу поедешь или сначала примешь душ? – Затем потёр щеку. – Со вчерашнего дня кое-что осталось. Но не много. – Чёрт, сегодня таки придётся выйти из дома. Нужно купить кучу фигни.
– Хм. – Остин почесал плечо, а потом поднял руки и потянулся. – Блядь. Старею. – При этом его футболка задралась, выставив на обозрение подтянутый живот и дорожку из волос, ведущую к… вот дьявол. В шоке от своей реакции Кэм закатил глаза и натянул одеяло на голову. Раньше он всегда так делал, когда хотел избавиться от мыслей об Остине. – Не знаю. Наверное, лучше домой.
– Похоже, мистер Эм-Би-Эй, я плохо на тебя влияю, – проговорил Кэм в подушку, изо всех сил желая убрать свой бешеный стояк. – Даже в подвале ты выражался прилично.
По крайней мере, в большинстве случаев. «Чёрт» и «твою ж мать» были обычным делом, но Остин никогда не произносил «блядь». А теперь что? Блядь.
По правде говоря, Кэм помнил только один момент, который доказывал, что они побывали в настоящем аду.
***
Кэм с Остином сдались на вторые сутки. Они надели наручники и вернули Психу ключи с аптечкой. Поражение стало большим ударом для эго каждого, но жажда и голод не позволили заниматься самобичеванием.
Жадно проглотив еду и выхлебав половину ведра свежей воды, оба пришли к соглашению. Сила. Им нужна была сила. Обоим надо было оставаться сильными как психически, так и физически. Потому что если их не найдут… придётся полагаться только друг на друга. Чёрт, они и так это делали.
У Кэма ужасно болели ушибленные рёбра, так что вначале он мало что делал, а вот Остин в часы своего «небытия» начал тренироваться.
Сняв грязную футболку, он опустился на пол и начал отжиматься. На костяшках, как заметил слегка потрясённый этим фактом Кэм. По какой-то причине Остин казался благовоспитанным семьянином-домоседом. Но во время упражнений его даже близко нельзя было так назвать.
При каждом отжимании мышцы на спине бугрились, кожа блестела от пота. Бицепсы вздувались, шея напрягалась, дыхание становилось тяжёлым, но мужчина не останавливался. По подсчётам Кэма первый перерыв он сделал после сорока отжиманий, всего на каких-то десять минут. Потом снова вернулся к упражнениям, теперь уже к скручиваниям. Хоть Остин и не обладал точёными кубиками Кэма, но он был мускулистым и сильным. Широким в плечах. Ещё он был выше Кэма на несколько дюймов.
И очень сексуальным.
– Не забывай пить, – буркнул Кэм, с трудом отводя взгляд от Остина, упражнявшегося на полу.
По какой-то причине Кэм был раздражён. Сбит с толку и напряжён. Он тоже хотел тренироваться, но чёртовы рёбра не оставляли шанса.
И уже не в первый раз с момента похищения Кэм чувствовал, что готов убить за одну затяжку сигаретой.
***
Встряхнувшись, чтобы не дать всплыть худшим воспоминаниям, Кэм сдвинулся на край кровати и потянулся за сигаретами. Стакан водки со льдом на столе напоминал о прошлом вечере и о том, как Остин его успокаивал.
– Бурбон нассал на пол, – заметил Остин.
Кэм пожал плечами и прикурил сигарету.
– Бывает.
Наверное, нужно установить дверцу для собаки с выходом на ограждённый задний двор, но для этого придётся заменить чёртову дверь в патио – она была стеклянной. Но Кэму хотелось, чтобы Бурбон мог в любое время выбегать и возвращаться.
– Иди сюда, дружок. – Кэм наклонился к щенку и потрепал по мягкой шерсти. – Ну что, пробежимся, прежде чем займёмся неотложными, мать их, делами.
Кэм не ждал этого дня. Он ненавидел, когда вокруг было слишком много людей.
– Чем сегодня займёшься? – Остин присел на журнальный столик и принялся зашнуровывать кеды.
– Куплю продукты, заберу из гаража машины… – В отсутствие Кэма Лэндон приглядывал за его двумя «красавцами»: чёрным «доджем-демоном 340» 71-го года выпуска и тёмно-синим «шевроле-камаро СС» 69-го года. – Нужно позвонить Гейл… И, думаю, съезжу на кладбище.
Кэм нахмурился, вспомнив парней, которых уже не было в живых. В отличие от Остина, Кэм не присутствовал на панихиде – не выносил подобные вещи.
***
Несколько дней спустя мистер Стоун – да, ублюдок снова велел себя так называть, – передавая завтрак, швырнул в каждую камеру одноразовую бритву. И ещё объявил, что после обеда планирует встретиться с «Томасом». Затем ушёл, оставив всех напряжёнными и измученными.
Пока Кэм с Остином по очереди сбривали отросшие бороды, парни в других камерах начали говорить о так называемых расписаниях, и мужчина, назвавшийся Крисом, сказал, что у него написано «Томас».
– Ты никогда не рассказывал, что он с тобой делал, – тихо проговорил Остин, наблюдая, как Кэм брил подбородок.
– А разве не очевидно? – резко отреагировал Кэм. – Он выбивал из меня дерьмо, а я ничего не мог сделать.
– Он что, вообще ничего не сказал? Ничего, что объяснило бы его… хм, поведение?
Кэм тяжело вздохнул и мочалкой протёр свежевыбритое лицо. Без крема или лосьона для бритья кожа определённо будет зудеть, но особо выбирать не приходилось.
– Он называл меня кузеном. Эваном. Похоже, это его двоюродный брат. Он сказал, что я приложил руку к тому, чтобы разрушить его жизнь.
– Какого хрена?! – выкрикнул парень с нью-йоркским акцентом. К этому времени Кэм точно знал, что его звали Ланс. – Эй, мне нужна помощь!
– Щас буду! – насмешливо и громко ответил кто-то другой.
Какое-то время было тихо. Из чужой камеры доносилось только шуршание.
– Господи, Джеймс! – Это был снова Ланс. – Я не могу… остановить. Я не могу остановить кровотечение.
Джеймс окажется первым, кто покинет их ад в мешке для трупа. Парень вытащит из пластиковой бритвы острые лезвия, разрежет ими предплечья с внутренней стороны, а затем проглотит.
Через несколько часов, когда Псих, безучастный к произошедшему, спустился в подвал разобраться с телом Джеймса, Кэм и Остин упали каждый на свою койку, в равной степени потрясённые.
Они и представить себе не могли, через что прошёл Ланс, проведя несколько часов в небольшом пространстве с мертвецом.
– Матерь божья! – Остин склонился к коленям и закрыл лицо ладонями. Перед глазами то и дело вспыхивали яркие образы: дочь, жена и… он никак не мог придумать «лёгкий» путь выхода на свободу. Остин должен был к ним вернуться. Особенно к дочери. Находиться вдали от Райли было невыносимо.
***
Джеймс стал первым.
– Мне пойти с тобой? – спросил Остин осторожно.
Кэм покачал головой и заметно сглотнул. Ему нужно поскорее отделаться от Остина, пока не загнал себя в ещё более неудобное положение. Прошлого вечера вполне хватило.
– Слушай, мне нужно быть готовым…
– Угу, нет так нет. – Остин встал. – Тогда поговорим позже?
– Конечно.
Дойдя до двери, они попрощались, и Остин пошёл к своему «мерседесу».
– Погоди… Ещё одно, – сказал Остин, открывая дверь машины. Он постучал пальцем по металлической крыше, будто раздумывал, сказать или нет. – А что ты там говорил по поводу… хм… правила, которое собирался нарушить?
