Текст книги "Оставьте это профи (СИ)"

Автор книги: Камила Дани

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 11 страниц)

– О нет, опять дождь! – моя дочь не в восторге от проливного дождя. Льёт, как из ведра. Останавливается на последней ступеньке, кривя носом.

– Ходить под дождем, но теплым, очень полезно, это способствует росту, – сует свой нос Ян. И это после того, как я почти полгода проводила лекции не играть в муже, не мочить ноги, обходить источники грязи.

– Плавда?! – Арина шокировано выкатывает глаза. Переводит взгляд с Яна на меня, недовольно поджимая губы. – А мами говолит, что можно плостудиться и нельзя ходить по лужам, потому, что там всякие бактелии, и можно заболеть.

Еще одно слово этого умника, и я стану второй бомбой в этом отделении.

– Моя мама тоже так говорит, – подмигивает мне Ян. Капец! Вот это уже ни в какие ворота! – Но…

– Поехали, вы – таксист? – Верун, как фурия подбегает к Яну. – Где ваша машина?

Мужчина кивает на припаркованный рядом внедорожник.

– Ого, Ксюня, ты заказала такси ВИП класса? Дешевле не было?! – оглядывается. Увидев свою жертву, закатывает глаза. – Ладно, поехали.

Актриса! Вот, засранка! Ничего, я ей это еще припомню.

– Леди, прошу вас, – Ян показывает в направлении своего авто. Все быстро подбегаем к машине. Мы с дочкой садимся сзади, а Вера – возле водителя. Ян занимает водительское кресло. Наш «таксист», явно доволен собой, заводит двигатель и начинает движение.

– Остановитесь, пожалуйста, рядом с той машиной, на минутку, – подруга показывает на автомобиль возле которого под зонтиком с охранником стоит незнакомец. – Ксюня, закрой уши Модельке. Моделька, глазки закрой, пожалуйста.

Сразу закрываю ладонями уши дочки, повернув ее лицо к себе. Так будет безопаснее.

– Господин бацилл, – не удерживаю смешка, – вы бы приседали в машину, потому что не дай Бог, простудите последние извилины, здесь сквозняк! Кстати, моя малышка – на штраф площадке, можете поздороваться, но я требую фотоотчет! – нажимает на кнопку, поднимает стекло и показывает средний палец офигекшему мужчине. – Мажор вонючий!

Как только выезжаем на трассу, дождь только усиливается. Вера эмоционально рассказывает Яну, о произошедшем. Он, конечно, поддерживает разговор, а я… пытаюсь понять то чувство, которое давит в груди. Подруга так свободно общается с водителем, что я даже не замечаю, как ревность проникает под кожу.

Только Аринка спокойно сопит, прислонившись к моему плечу. Бедненькое мое солнышко. Сегодня пережила события за неделю. Завтра не буду будить в школу. Пусть Вера отрабатывает свою вредность и флирт.

Кривлюсь. Бесит.

– Сколько, – Вера достает из сумочки кошелек, после остановки авто возле дома. Решила играть до конца. Оскар в студию!

– Не нужно денег, позвольте только сказать несколько слов вашей подруге, наедине, – вымогатель! Но это же несправедливо.

– Вы не таксист? – удивленно хлопает ресницами.

Рука так и чешется дать пару оплеух. Ох, Вера, я этого не забуду.

– Нет, – смеется Ян.

– О-о, окей. Тогда спасибо и удачи.

Выходит из машины, забирает от меня спящую доченьку, и я стараюсь под шумок выйти, но Вера смотрит на меня так, что я сразу сдаюсь.

Предательница!

Руки сразу потеют от напряжения. Вдвоем наблюдаем, как подруга прячется за дверью. Тишина пугает, как и еще не озвученный вопрос.

– Прости, – тихо говорит. Смотрит вперед на дворники, которые с точной регулярностью разгоняют потоки небесной воды. – Я не совсем правильно высказался.

– Как ты оказался в отделении милиции? – это столь неважно, но я не знаю, что сказать.

– Ехал за твоим такси. Потом сидел у дома и размышлял, хотел зайти в дом и извиниться, и вдруг снова приехало такси. Ксения, – поворачивается ко мне, – мы можем спокойно поговорить?

– Зачем? Послушай, – опускаю взгляд на свои руки, – прошло восемь лет, для чего будоражить прошлое, оно от этого не изменится.

– Я просто хочу знать правду и не корить себя. Мы ведь можем быть друзьями?

23. Ян

– Я очень скучала по тебе, – шепчет в губы. Безумный стук сердца в висках, руки дрожат от напряжения. Нежные ладони охватывают мои щечки, карие глаза пропитаны заботой и любовью. Несколько сантиметров между нашими губами, несколько совершенно лишних сантиметров. Проклятие! Я умираю, как хочу вспомнить вкус ее губ.

– Я тоже, – изо всех сил обнимаю. Медленно наклоняюсь, чтобы не испугать, даже не дышу…

– Ян! Да, как ты смеешь, козел! – Ксения подпрыгивает от крика. Пятится, заглядывая в душу с болью. – Я же твоя жена, а ты со всякими проститутками обнимаешься!

– Ты женат?

– Нет, Ксения, послушай…

Трель телефона вырывает из сна. Достаю аппарат и прикладываю к уху, предварительно нажав на зеленую кнопку.

– Алло, – все мышцы отказываются работать.

– Доброе утро! Ты где? – безудержно бодрый голос Стаса в трубке заставляет сесть на кровати.

– Ты нормальный? – полшестого, где я должен быть?

– Ты что, скрываешь от меня морскую нимфу? – теперь уже звонит домофон.

– Я от тебя прячу гарем русалок, – ржу. Медленно направляюсь к коридору, догадываясь, какую мерзость принесло так рано утром.

Открываю дверь, впускаю самодовольного и одновременно подозрительного Стаса. Рассматривает меня прищурившись.

– Я тут, не сплю ночь, леплю круассаны, – трясет перед носом пакет с замороженными вкусняшками, купленными в первом попавшемся маркете. – А он – спит! Индюки бы тебя заклевали!

Действительно, вот тебя и нужно несколько раз клюнуть. Такой сон испортил! Гад!

На кухне Стас открывает «фирменный» завтрак: забрасывает в духовку замороженную выпечку, варит кофе и рассказывает о своих несчастьях. Оказывается, он вчера не смог отсудить жилье у бывшей, но сегодня начал новую жизнь, хоть и на съемной квартире.

Был удивлен увидеть его трезвым, я после суда нехило забульбенил. Не так было жаль денег, как болела душа из-за ее лжи. За долгие годы я даже не знал, что Катя способна придумывать такие страсти. И не просто придумать, но еще и облить меня грязью перед семьей и друзьями. Просто ужас, на что способны люди ради комфортной и беззаботной жизни. Правда, через неделю я просто забыл о ней и начал работать в турбо режиме, только и это помогало.

– Тебе повезло, мама на твоей стороне, а моя словно с ума сошла. В пятницу отправляет знакомиться с дочерью своей подруги.

– Поверь, у меня тоже есть лекции. Чувствую себя подростком, – бросаю чашки в посудомоечную машину.

– Пойти я пойду, но если там аллигатор, ты меня спасешь? – не переставая жевать, интересуется. – Не думаю, – у меня другие планы на пятницу.

– Едешь домой?

– Нет, – только надо не забыть маму предупредить.

– Тааак, а это уже интересно.

Не хотел я рассказывать этому Стасу, однако придется, иначе не отстанет, кровопийца.

Пока одеваюсь, рассказываю о вчерашнем приключении другу. Он даже не огрызается, что удивительно. В последнее время Стас слишком скептически относится к противоположному полу.

Расходимся перед подъездом: я иду в клинику, а Стас, как он сказал: «зализывать раны». Понимаю его, но ничем помочь не могу. У каждого свои грабли, и он должен сделать выводы самостоятельно после столкновения с ними.

В кабинет вхожу через десять минут перед началом работы. Ксения уже на месте и на мое приветствие только кивает головой. Внимательно читает бумажку, которую держит в руках.

– Новый пациент, – присаживаюсь на краешек столешницы. Притворяюсь, что смотрю на бумагу. На самом же деле поедаю взглядом кулон, который висит на шее Ксении.

– Нет, это вчерашняя черепаха, странные у нее показатели, – наконец поднимает взгляд на меня.

Она хороший специалист, я это помню, так что не верить ей нет причин.

День пролетает, как один миг. Работы много, даже в обед обходимся бутербродами и кофе из автомата. Правда, складывалось такое впечатление, что Ксения избегает меня.

Вчера она согласилась на мое предложение и быстренько вышла из машины. Но я чувствовал, что поступил правильно. Поздно понял, что обидел и как двояко можно было толковать, слетевшие с моих губ слова в МакДональдз. Пощечина сразу повернула мозги на место.

И как будто взрослый, и знаю уже женщин не понаслышке, но именно у этой женщины, мои предохранители отказываются работать, горят.

– Арину сегодня Вера заберет? – стараюсь скрыть улыбку. Вчерашнее кино забыть тяжело. А причину скандала вообще невозможно. Женщине нужно в разведке работать.

– Арина сегодня с Верой дома. Не хотела ее утром поднимать, – все аккуратно складывает на столе и подходит к вешалке. Снимает халат, а я… у меня сердце будто мячик попрыгунчик рвется из груди.

– Ну, и подруга у тебя, конечно, – не удерживаюсь.

Жаль, что рабочий день уже завершен. Дааа, Ян, такими темпами две недели пробежат, а ты так и ничего не добьешься.

Только бы знать, что делать!

Одна сторона еще лелеет обиду, а вторая уже готова обнимать и целовать. Это все сон, стопроцентно, я же мужчина, не могу так быстро сдать позиции женщине, которая вообще ко мне холодна, как лед.

Это ж надо, на старости, еще за женщиной бегать!

Нет, ну этого уж точно не будет! Я, конечно, сделаю несколько шагов, чтобы не жалеть, но чтобы просить – никогда. Откажет, значит, судьба намекнула в первый раз правильно.

– Да, Вера – терминатор в юбке, – тянется к плащу. Вовремя подхватываю и помогаю надеть. – До завтра, – разворачивается к двери. Снова убегает.

– Ксения, – легонько ловлю за локоть. Опираюсь на дверь, чтобы не могла убежать, на всякий случай.

Отводит взгляд, опустив голову, пятится. Держится за ремень сумочки, как будто он спасет ее. М-м, а пальчики то дрожат…

– Я, мне действительно пора, – шепчет.

– Я знаю. Сейчас оденусь и отвезу тебя, – опускаю голову на бок, пытаясь поймать взгляд испуганных карих глаз.

Ее попытки контролировать свое тело рядом со мной поражают. Черт, я же не пацан девятнадцатилетний и вижу, как она волнуется. Как ей стыдно за прошлое!

– Я… не надо. Арина потом будет задавать много вопросов, – хитрая лиса, все стрелки на ребенка переводит.

– Она умная девочка, все поймет, – подхватываю свою куртку, не отпуская женского локтя. Жизнь научила не спускать с нее глаз, а еще лучше держать в руках, на всякий случай.

– Я, – пытается освободиться в коридоре, но тщетно.

Смеюсь.

На улице уже давно темно и только яркий свет фонарей разбавляет сумерки. Ксения неуверенно идет со мной к автомобилю. Правда, не делает попыток сопротивляться.

– Пожалуйста, – открываю дверь авто.

– Давай, я лучше автобусом поеду? – мило кривит губки и складывает ручки, точно Арина.

– Ксеня, – делаю шаг вперед, зажимая ее между машиной и своим телом. – Или ты сейчас садишься, или я тебя украду. Позвоню с твоего телефона Вере, попрошу остаться с Ариной, пока мы не поговорим. Думаю, она согласится, мы вчера нашли общий язык.

Недовольно поджимает губы, сверлит злым взглядом, но медленно присаживается в салон.

– Так лучше, – закрываю дверь и сразу блокирую центральный замок. Улыбаюсь, пока обхожу автомобиль.

– Понравилась Верун? – убивает вопросом, как только усаживаюсь за руль.

Поворачиваюсь к Ксении, ловлю злой взгляд, от которого нужно танцевать. Ревность в чистом виде!

– А почему бы нет, мы же с тобой только друзья.

– Конечно, – фыркает.

– Ксенияяяя, – прокручиваю ключ в замке. Мотор сразу рычит и я включаю фары. Склоняюсь к женщине и ловлю за затылок, чтобы не убежала. – Нам уже далеко не по двадцать, давай не будем играть в кошки-мышки.

– Я не играю, просто, – шумно глотает, глядя куда угодно, только не мне в глаза. Уменьшаю расстояние между нами до минимума, чтобы почувствовать на своих губах ее дыхание.

У самого сердце выскакивает от близости. Вроде бы и не было восьми лет разлуки.

– Просто?

– Я помню твои слова о чужих детях, поэтому не хочу лелеять напрасных надежд.

Словесная оплеуха более болезненна, чем настоящая. Как говорится: язык – мой враг, а в моем случае – лютый!

24. Ян

Ответа нет. А что сказать? Что я придурок и мелю языком, что попало?

Болван!

Проглатываю злобу, отвожу взгляд и выезжаю со стоянки. Я сразу догадался, что она убежала из-за беременности, но что толчком стали мои слова… Слова которых я даже не запомнил.

Вот, не идиот ли я?!!

Еще друзьями предложил быть! Идиот!

Полдороги Ксеня молчит, отворачивается. Сам заводить разговор боюсь, только крепче сжимаю руль, вспоминая о себе все идиоматические выражения.

– Ксения, – паркуюсь возле дома. – Послушай, я тогда, – громко выдыхаю воздух. – В общем, я думаю…

– Пожалуйста, давай не будем! – пытается открыть дверь. – Можно я выйду? – умоляющий взгляд так и толкает разблокировать замок.

«Прости, милая» – отмахиваюсь от совести. У меня не так уж много времени.

– Нельзя!

Ксеня удивленно поднимает брови на мой повелительный тон.

– Поговорим, тогда пойдешь.

– Мы уже говорили, сколько можно, – недовольно фыркает. – И я уже говорила, что не хочу, чтобы доченька видела. Она у меня умная и будет много вопросов задавать, на которые не уверена, что смогу ответить.

– Скажи правду, – ловлю холодную ладонь. Легко сжимаю, наклонившись к женщине.

– Я… мне действительно пора, – щечки покрываются румянцем, опускает веки, прикусывая нижнюю губу. Ее естественная красота очаровывает. Никакой косметики, а если и есть, то почти не заметно. Она – настоящая и… такая родная. Вроде бы и не было многих лет разлуки. Изменилась она, конечно, стала более женственной, материнство ей только прибавило плюсов.

– Хорошо…

– Э-э, друзья, – в окно со стороны Ксении стучат. Сразу узнаю подругу Веру и опускаю окно. – Привет!

– Привет, Вера!

Ксеня напрягается, уже не пытается выйти, даже руку не забирает.

– Вижу, вы неразлучны, – довольно подмигивает.

– Верун! – давит голосом.

Тихонько смеюсь.

– А может, к нам на ужин, а? – Вера, как бронепоезд, даже не смотрит на подругу, делает вид, что не слышит. С любопытством поглядывает на наши руки.

– Ян спешит, – старается ответить за меня.

Вера скептически выгибает бровь и опирается наманикюренными пальчиками на дверцы.

– Что на ужин?

Ксения резко поворачивает голову ко мне. Немая просьба бурлит в глазах.

– Запеченная курица, картофель фри и кола. Только маме не говорите, она будет ругать, – подмигивает Вера, кивая головой в сторону Ксении.

– Обожаю картошку фри, – разблокирываю дверь. – У меня даже вино есть для такого случая.

Уже и не припомню, когда купил, но точно знаю, что бутылка есть в машине.

Достаю бумажный пакет серого цвета из бардачка, пока Ксеня выходит из авто. Направляемся с подругой к дому.

– Хороший, уютный дом, – подхожу ближе.

– Люблю его. Мне уже миллион раз предлагали обменять его на квартиру в центре, а я не могу. Прикипела сердцем.

В коридоре оставляю верхнюю одежду, мне выделяют новые домашние тапочки, даже моего размера и приглашают в гостиную.

– Клестнаяяяя, – крик со второго этажа. – О-о! Пливет, – машет рукой Арина, увидев меня. Вера с Ксеней сразу прячутся на кухне, а Арина в смешном комбинезоне с капюшоном на голове оказывается рядом. – Ты с мами плиехал?

– Да, – присаживаюсь на диван. Арина устраивается рядом. Засыпает вопросами: от того, сколько мне лет, до употребления алкоголя. Когда я отвечаю, она внимательно рассматривает меня, прищурив веки.

Пахнет разведкой.

От этого становится очень смешно. У меня нет опыта общения с детьми, но, по-моему, ребенок развит не по годам.

– Сегодня плошла тест «для какой плофессии я подхожу лучше всего».

– Для какой?

Подходит ближе, показывает пальцем, чтобы я наклонился.

– Только маме не говоли, договолились?

– Конечно.

– Шпионка. Восемьдесят плоцентов! – трясет головой.

– Круто! Я тоже хотел когда-то, но не смог, потому, что плохо учился в школе, а в шпионы берут только очень умных.

В глазах малышки сразу появляется грусть, губки поджимает и вздыхает, опустив голову.

– Ненавижу учиться! – бормочет под нос.

Кажется, я дальше что-то не то ляпнул. Надо у мамы спросить, о чем можно говорить с семилетней девочкой, чтобы не травмировать. Я ее маму в двадцать с хвостиком обидел своей болтовней, а что говорить о тонкой детской психике.

– Прошу за стол, – раздается из соседней комнаты.

Ужинаем под звонкие рассказы Веры и Арины. Ксения в основном молчит и прячет взгляд. Даже села с другой стороны стола, чтобы быть как можно дальше. Не очень понимаю, чего она боится, я же не кусаюсь.

Потом, меня пригласили поиграть в «Монополию», но увидев измученный вид Ксении, я сделал вид, что устал. Пообещал, что в следующий раз поиграем. Будет дополнительная причина наведаться в гости.

Дома, приняв душ, улегся на кровать с улыбкой до ушей. И хотя день не был легким, чувствовал недюжинную силу и воодушевление. Кажется, Ксеня и Арина добавляют новых красок в мою жизнь, наполняют её радостью и смыслом.

Только проснувшись, набираю номер Стаса.

– Привет, – открываю шкаф. Сегодня нужно выглядеть более чем замечательно. – Можешь помочь?

Черные брюки, белая рубашка с длинным рукавом – классика и всегда безпроиграшный вариант. То, что нужно!

Я давно здесь не живу. Не знаю, где самые лучшие места для спокойного ужина. На ошибку не имею права, не в этот раз. Так что выход только один – Стас. Он все рестораны знает и, конечно, подскажет по старой дружбе, самый лучший.

По дороге на работу покупаю букет полевых ромашек. Это любимые цветы Ксении. Уже представляю, как она сдержанно улыбается. Застенчиво опускает глаза и тихо благодарит.

Сердце выпрыгивает из груди от размышлений.

В кабинете появляюсь ровно за минуту до девяти, чтобы быть уверенным, что Ксеня на месте.

– Доброе утро, – открываю дверь и моя улыбка моментально испаряется. На столе у Ксении стоит шикарный букет роз, штук пятьдесят, наверное. Рукой сжимаю букет, сразу появляется желание выбросить этот веник, но уже поздно, она увидела цветы.

– Доброе, – наблюдает.

– Сегодня дождь, решил поднять настроение вот такой красотой, – протягиваю букет. Для уверенности, делаю шаг вперед.

– Спасибо, – принимает цветы, сразу подносит к носу. – Мои любимые, – шепчет. В голосе нотки: маленькие, тоненькие ниточки удовольствия и соблазна.

– Поужинаешь со мной сегодня? – рука сама тянется к шелковым волосам девушки. – И с Ариной, конечно!

– Не могу, – отворачивается. Достает из шкафа вазу и наполняет ее водой.

– Почему? – пойдешь, куда ты денешься. Я знаю твой упрямый характер, но я не менее настойчив.

Ксеня оставляет вазу с цветами на столе и я легонько тяну ее за локоть на себя. Прячу в объятиях и тихонько, чтобы не испугать тянусь к губам.

Кровь кипит, как только чувствую ее горячее дыхание. Она не сопротивляется. Кладет руки мне на грудь, еще больше разжигая желание. Проклятье! От близости даже звон в ушах появляется.

– Я, умоляю, не надо.

– Какие у тебя сегодня планы, м-м? – не обращаю внимания на ее протесты. Поглаживаю ладонью спину, запускаю пальцы в темные волосы и стараюсь держать себя в руках.

– У меня свидание.

Обалдеть!

– Ты не пойдешь, я тебе не разрешаю, – олух. Полвечера вчера рассказывал о своей жизни, подчеркивал, что одинок, но самое главное забыл спросить: есть ли кто-то у Ксении?! Валенок! Вот идиот! И что теперь?

Нет, я так просто не сдамся!

– Я… встреча была согласована еще месяц назад, я не могу отказаться. Пойми.

– Ты хочешь пойти на это свидание? – немного отстраняюсь, чтобы увидеть карие глаза. Прячет. Кусает губки – волнуется. Не хочет лгать, но правду сказать не может.

Однозначно нужно помочь!

Так и поступаю! Захватываю влажные губы в плен, нежно целую, забыв обо всем на свете. Чувства пленяют тело полностью, оторвав от внешнего мира. Время останавливается. Ее мягкие прикосновения придают уверенность и настойчивость.

Снова жив! Давно забытое чувство накрывает с головой. Ксеня отвечает с таким же упорством и голодом, с которым целую и я.

– Прости, но я тебя не отпущу, – едва оторвавшись от сладкого нектара, говорю. – Я сделал много ошибок, – не отпускаю затуманенного взгляда, – на этот раз все будет иначе.

Снова накрываю ее губы, обнимаю хрупкое тело, пытаясь приклеить к себе. Не позволяю пошевелиться. Пусть даже не думает, только горит в огне нашей страсти. Уверен, она испытывает то же, что и я.

Громкий стук разрывает наши уста. Дверь открывается, Ксения, словно ошпаренная, отскакивает в сторону.

– Ксения, я здесь встретился с твоим начальством, и они позволили похитить тебя на целый день! – начинает с порога.

Высокий, статный мужчина, явно из рода аристократов стоит перед нами с дерзкой улыбкой. Белые зубы так и просятся на протезы. Правильные черты лица, серые глаза, сверкающие похотью.

Притворяется, что не замечает меня, целенаправленно рассматривая женщину.

Ярость мгновенно возбуждает кровь! Чёрт, а я-то думал, что это все женские штучки! Женский крючок, чтобы задеть. А теперь остается только одно – бороться с соперником. И не просто бороться, а победить!

25. Арина

– Арина, ты почему еще здесь? – подходит учительница.

Я уже десять минут жду Веру, она опаздывает. Надеюсь, она не попала снова в полицию.

– Жду клестную, – можно подумать, ей реально интересно. Учика, как называют её мои одноклассники, строго на меня смотрит и медленно спускается по лестнице.

– Если не приедет твоя крестная, пойди к охраннику и позвони маме, – останавливается у калитки.

– Окей.

Как только она отворачивается, показываю язык.

– Позвони маме, – кривляюсь. Бесит! Я уже не маленькая и сама знаю, что делать. Не понимаю, почему все думают, что в возрасте семи лет ты тупая, как валенок?! Грр.

Сама знаю, что делать. У меня есть мобильный и еще браслет, на котором выбита моя дата рождения и фамилия. Мама мне подарила в том году на День рождения. Сказала, что это очень важно и нужно носить. И Ян сказал, что это очень нужно. Я, правда, не поняла для чего, если я и сама все знаю и умею говорить. Такие штучки, скорее, подойдут малявкам в памперсах.

– Моделька! – замечаю крестную. Я немного замечталась.

– Пливет! – сбегаю вниз. Сразу заскакиваю на руки и расцеловую крестную. Этому трюку меня научил вчера Ян. Я пожаловалась, что Вера меня постоянно целует, а он сказал, что нужно быть первой, тогда пронесет. Вот сейчас и проверим.

– Моя сладенькая!

А нет, не помогло! Как только я заканчиваю, крестная сразу берется за дело.

– Ну, что, как дела? – несет меня в машину.

– Нолм, только… – надуваю губки, – я хочу уже пелейти в длугую школу. После того как сюда плиходил папа, на меня все косо смотлят.

– Чтоооо? – открывает дверь. – Это когда этот глист сюда приходил? Почему ты мне не рассказала?

Вздыхаю и снизываю плечами. Я и маме не рассказала, не хотела огорчать.

Сажусь в кресло, пристегиваюсь и прикрываю глаза. Надо было молчать, а я опять все разболтала. Вера сейчас будет нервничать, еще и с мамой «мастер класс» проведет. Ох, дурочка!

– Моделька?

– Клестная, я очень устала, можно подремать, пока мы не приедем.

– Нельзя! Я уже говорила, это на меня не действует, так что… Рассказывай.

Придется. Вера не успокоится, пока не узнает правду. Блин, я не люблю об этом говорить. Рассказываю сокращенный вариант. Вера поймет. И мне лучше. В самом деле очень грустно… Жаль, что мой папа нас не любит: ни меня, ни маму. Только алкоголь.

Я хотела написать письмо президенту с просьбой запретить продавать пиво в нашем городе еще давно. Но Вера сказала, что это не поможет и может привести к беде. Придут дяди и будут наблюдать за нами, а потом могут забрать меня в интернат.

Чудаки! Я наоборот, хотела, как лучше.

– Козел! Вот сколько раз говорила твоей маме, установить камеру в квартире. Нет! Коза упряма.

– Для чего? – я не понимаю, как камера может помочь.

– Моделька, ты же у нас умная. Видеозапись!

– А-а! А потом в тик-ток? – и все бы увидели, что моя мама ни в чем не виновата!

Но ведь над ней будут потом насмехаться.

– Конечно, нет! – смешно фыркает крестная. – Это как вещдок. Суд и запрет на приближение, как минимум на сто метров.

– Кому? – снова она загадками говорит.

– О-о! – тяжело вздыхает. – Не важно. Кстати, мы едем к маме на работу.

– Угу.

Классно. Мами, наверняка, удивится, а у меня будет шанс поиграть с животными.

– Арина, ты ведь не забыла?

– Нет, – мотаю головой. – Я все помню. План номел тли! – поднимаю большой палец вверх. Вера подмигивает мне в зеркало заднего вида, дарит воздушный поцелуй.

– Молодец!

Ян мне вчера понравился еще больше. Он внимательно слушал все, что я говорила. Даже поиграть со мной согласился, правда, вчера не смог. Мы перенесли нашу затею на другой день. Устал. Я ему верю, он же целый день работал. Я же вижу, какая уставшая приходит моя мами. Профессия ответственная. Они спасают жизни животных. А это отнимает много энергии.

Знаю это не понаслышке. Летом всегда помогала маме, когда не работал детский садик. И вечером даже не хотела кушать, только спать.

Приехав, оставляем автомобиль на стоянке и заходим в поликлинику.

Здесь, как всегда, много людей, но мы сразу направляемся в кабинет.

– Велун, – раздеваюсь и присаживаюсь в кресло мамы. Ее нет, работает. – А можно я пойду на детскую площадку, в соседнем доме, все равно еще долго ждать маму? – складываю умоляюще руки перед собой.

– Покажемся маме, а потом, пойдем, думаешь, я здесь скучать собираюсь? Тоже хочу покататься на качелях, – подмигивает.

Смеюсь.

– Велун, но ты же не лебенок, – продолжаю хохотать. Представляю, как Вера садится на качели.

– Я – женщина! А женщина это как киндер сюрприз: на первый взгляд сильная, взрослая, а когда съешь шоколад, то найдешь маленького ребеночка, который хочет ласки, полмиллиона и на ручки.

– И качели.

– Точно.

– А я хочу посколее выласти, – опускаю голову. – Залаботать много денег и купить дом, чтобы нам с мамой больше не плиходилось пелеезжать и тебя беспокоить.

Крестная приседает на корточки у моего кресла. Гладит кудри и поднимает мою голову.

– Солнышко, кто тебе сказал, что вы меня беспокоите? Мама?

Киваю.

– Старая каза! Явись только, я тебя побеспокою! – шепчет себе под нос. – Моделька моя, посмотри на меня. Запомни: вы с мамой всегда желанные гости в моем доме и это не обсуждается.

– А если ты выйдешь замуж? – мама говорит, что мы мешаем Вере устраивать свою личную жизнь.

– Так! – встает. – Теперь слушай меня: не слушай, что тебе говорит мама, у нее просто гормоны бесятся.

Сердечко сразу начинает громко стучать. Что это значит? Кто такие гормоны?

– Велун, кто такие голмоны?

– Это биологические активные вещества, которые есть у каждого человека, – Ян заходит в кабинет. – Это не болезнь, не волнуйся. Привет!

Як кладет папку на стол и присаживается в кресло для посетителей, накрывая ладонями лицо.

– Привет! А Ксения где?

– На свидании, – говорит злым голосом.

– Гдееее? – выпаливаем вместе с крестной.

– Та-а-ак! Я не догнала! С кем? – крестная начинает злиться, а мне становится страшно. Я помню этот взгляд и ничего хорошего он не обещает.

– Мне имени никто не сказал, – Ян тоже очень злой, а я уже волнуюсь, неужели, у мами есть парень, а она нам не рассказывала.

Сразу хочется плакать от обиды. Между нами не должно быть секретов, так мами говорит, а сама… Да, я скрываю наш с Верой план, но это же совершенно другое.

Я же хочу ей только добра.

– Моделька, ты же хотела на качели? Иди вперед, а я сейчас подтянусь, скажу несколько слов Яну.

Киваю. Надеваю куртку и выхожу в коридор.

– Привет, принцесса, – встречаю тетю Аню. Она тоже здесь работает и постоянно угощает меня шоколадками. – Держи вкусняшку!

А я, что говорила.

– Пливет, спасибо! – с радостью беру молочный шоколад.

У мамы классная работа и друзья тоже. И вообще моя мами самая крутая, только папа этого не понимает. А еще это свидание… Может, Ян не правильно понял. А может, она специально так сказала… Ох, я вообще запуталась.

Площадка расположена во дворе клиники. Здесь нет много детей, ведь тут все сделано для пациентов. Тут много интересных штук для собак и две качели.

Подойдя поближе, замечаю девочку, она сидит на одной из качелей и что-то пишет в тетради. Одета как-то странно и очень странно на меня поглядывает.

Присаживаюсь на свободную качелю. Несколько минут катаюсь, не произнося ни слова. Девочка продолжает писать и мне становится интересно. Пытаюсь увидеть, что она пишет, но понимаю мало. Много цифр, черточек… ужас! Математика – это ад!

– Можно сплосить? – очень хочется знать. Сгорая от любопытства.

– Спрашивай, – ворчит. Поджимая губы.

– Что ты пишешь?

– Уроки делаю.

– А почему здесь?

Как на детской площадке делать уроки? Это нужно писать дома, на столе.

– А тебе какая разница? – продолжает писать.

– Никакой, плосто сплашиваю, – пожимаю плечами. – Хочешь шоколадку? – Останавливаюсь. Протягиваю кусок шоколада, который только что отломала с плитки.

– Я действительно могу взять? – кладет тетрадь на стоящий у нее под ногами рюкзак.

– Конечно, – улыбаюсь.

– Спасибо, – неуверенно принимает кусочек шоколада. – Ты добрая.

– Ну, здесь много шоколада, если съем сама – заболит живот.

Слышу, как урчит ее желудок после кусочка и делюсь еще.

– Прости, но я не буду кушать, боюсь, – последнее слово почти шепчет.

– Кого?

– Я боюсь заболеть. Просто… – встает на ноги. Смотрит на меня и подхватывает рюкзак. – Не важно… Забудь.

– Мне можешь сказать, чего боишься, я никому не скажу, обещаю.

Она делает шаг от качелей и останавливается. Подбегает назад и садится на качели.

– Обещай, что ты не будешь смеяться! – протягивает мизинец. Закрепляю обещание, скрещивания наших пальцев.

– Моя мама с отчимом снова пьяны, уже три дня покупают только пиво. Я боюсь кушать шоколад, потому что, – громко вдыхает воздух, – у нас в холодильнике ничего нет. Вчера меня кормила соседка с первого этажа, а сегодня ее забрала скорая.

– Ты ничего не ела? – касаюсь ее плеча. Кажется, я понимаю ее боль, потому что очень жжет в груди и хочется плакать. А еще обнять мою мами!

– Нет, – плачет. Закрывает ладонями лицо и всхлипывает.

– Сейчас, слышишь, не плачь. Я помогу тебе.

Быстро вытаскиваю телефон, отправляю сообщения крестной. Она поможет. Стопудово! Клянусь святыми яйцами!

26. Ксения

– Да-а, Ксения, не повезло тебе. А на первый взгляд вполне нормальный парень.

Забирает чек.

– Коля, давай пятьдесят на пятьдесят? – он не позволит заплатить, но все же стоит попробовать.

Коля наш друг еще из детского дома. Только в возрасте двенадцати лет его усыновила американская семья, а мы с Верой остались. Мужчина редко приезжает, но когда здесь – никогда не забывает.

– Ксения, – грозно смотрит на меня, – лучше не зли.

Поднимает углы губ.

Он совсем не изменился с нашей последней встречи. Такой же завидный холостяк и плейбой.

– С Верой не хочешь поздороваться? – сразу закусываю нижнюю губу.

Было время, когда они встречались. Не знаю, что между ними произошло, не интересовалась, но Вера его бросила.

– Нет, спасибо.

Уверенно, грозно и с отвращением.

– Ок, – немного поднимаю брови. Беру в руки чашку с горячим капучино и мило улыбаюсь своему компаньону. – Теперь твоя очередь, рассказывать.