Текст книги "Его Муза. Часть 1 (ЛП)"

Автор книги: К. С. Мартин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 4 страниц)

Притяжение, которое я чувствую к Логану О'Шейну, благодаря моему бурному воображению, только усилилось. Но когда я подхожу к его кабинету, я говорю себе, что делаю это для того, чтобы укротить свое воображение отрезвляющими фактами реальности. В конце концов, он просто человек. Мужчина. А я просто женщина, способная сказать «да». Или «нет».

Я поднимаю руку, чтобы постучать, и замираю. Через полуоткрытую дверь я вижу его за столом, с ручкой в руке, над раскрытой тетрадью, страницы которой под направленным на нее светом светятся белые. Я смотрю, как он подносит ручку ко рту, и та касается его нижней губы. Он на мгновение закрывает глаза.

Думает? Составляет новое предложение? Это творческий момент, который мало кто видит. Я наслаждаюсь этим, понимаю, но не часто мне удается наблюдать процесс творчества, иную его форму. Он прекрасен, с оттенком грусти, потому что напоминает мне о нашей разобщенности, намекает на непроницаемость другого человека, открывает пропасть, которую любовь и искусство стремятся преодолеть, хотя бы временно.

Логан отрывает взгляд от тетради и поворачивает голову. Я еще не постучала. Я не двигаюсь с места. Он видит меня и кажется удивленным. Но быстро вскакивает и подходит к двери.

– Входи, – говорит он, открывая дверь пошире. Я заглядываю внутрь. В комнате темно, лишь свет лампы над столом. Он задернул плотные шторы, хотя, должно быть, оставил окно приоткрытым, потому что темно-синяя ткань колеблется, будто на ветру. Уверена, ему нужен свежий воздух, чтобы избавиться от запаха дыма.

– Входи, – повторяет он.

Я колеблюсь.

– Боишься, что укушу?

Нервно смеюсь.

– Это всего лишь вопрос времени, не так ли?

Он приподнимает бровь и улыбается.

– Я не люблю спешить. Так что ты в безопасности. Некоторое время.

Безопасность – это не то, что я чувствую, когда переступаю порог; я знаю, что делаю первый шаг через порог своих собственных запретов. Я чувствую прилив страха и смелости.

Я удивлена, что здесь все чисто.

Он обходит меня и идет к своему столу.

– Мои личные вещи приехали поездом. Мой агент все устроил. Я просто не мог вернуться в город.

Он не говорит почему, и я не настаиваю. Я слишком занята, осматривая кабинет.

Меньше, чем за неделю он обустроил его так, будто работает здесь уже с десяток лет. Он заполнил полки книгами, поставил двухместную бархатную кушетку с подушками, которые соответствуют изношенному ковру, брошенному поверх плит. Большое кожаное потрепанное кресло пристроилось рядом с его столом, заваленным бумагами, книгами, старой печатной машинкой, стоящей в одном углу, и компьютером, с одной стороны от которого кофейная кружка и бутылка зеленой воды с другой.

– Что там? – спрашиваю я, указывая на непонятную жидкость в бутылке.

– Витаминный комплекс. Он нейтрализуют виски.

Я гляжу на маленькую пепельницу у окна.

– Вы ведь не расскажете, правда?

– Думаю, это зависит от того, сколько еще правил, ты планируешь нарушить. И если тебе интересно, есть ли у меня здесь алкоголь, то да, виновен. В нижнем ящике, слева. И все. Ты работаешь на полицию? – Он улыбается.

Я отрываюсь от изучение его офиса, хотя загипнотизирована семейными фотографиями, большинство из которых старые черно-белые или выцветшие цветные, по крайней мере двадцатилетней давности. Я хочу спросить о них, но чувствую, как его взгляд перемещается вверх и вниз по моим ногам. Инстинкты подсказывают не поворачиваться к нему спиной, они твердят, что он в любую минуту готов наброситься.

Когда я поворачиваюсь, то вижу, что Логан приблизился ко мне и теперь смотрит сверху в мои глаза. На переносице его носа есть едва различимая ямка, словно его когда-то ломали, а затем быстро вправили. Я бы этого и не заметила, если бы мы не стояли так близко друг к другу.

– А как насчет того, чтобы быть в моем кабинете? Это противоречит правилам? – тихо говорит он.

Мы оба просто стоим, но потом он протягивает руку ко мне. Его указательный палец проходит вдоль моего мизинца. Это крошечное движение, едва заметное, но оно вызывает дрожь. Я смотрю на движения его груди под белой рубашкой. Две пуговицы расстегнуты, и я вижу гладкую загорелую кожу. Я не вижу волос на груди, только гладкую кожу и край крошечного шрама рядом с ключицей.

– Ты мог бы преподать мне урок, – говорю я, даже не подозревая, каким низким стал мой голос, будто какое-то желание, поселившееся в моих костях, поднялось и протекает через мои мышцы и кожу.

– Так вот почему ты здесь? Для урока? – шепчет он хрипло.

Я качаю головой. Что я здесь делаю? Посреди его кабинета с желанием, сочащимся через мою кожу?.. Я чувствую, что могу сгореть.

– Есть несколько вещей, которым я хотел бы тебя научить, Ава.

У меня перехватило дыхание, но я успеваю сказать:

– Если это выходит за рамки чтения и письма, то это определенно против правил.

– Ох, да. Определенно. Тебе нравится нарушать правила, Ава?

Я качаю головой. Я привыкла следовать правилам. И это помогало мне на протяжении многих лет. Потому какая-то часть моего мозга подводит итог этой ситуации, и я отступаю от него, разрушая магию его слов, которую он плетет вокруг меня, словно паутину желания…

– Мы не можем этого сделать, – говорю я, качая головой.

– Сделать что, Ава? Мы просто стоим в моем кабинете и разговариваем. Двое взрослых, по обоюдному согласию…

Он ничего не делает, но его голос подталкивает меня к чему-то, чего я не могу иметь.

– Я могу заявить на вас за сексуальное домогательство.

На секунду он выглядит испуганным, а потом смеется и отходит от меня к своему столу. Он тянется за сигаретой, но не зажигает ее.

– Я неправильно понял тебя, Ава? Я думал, тебе... интересно. Любопытно. Или ты испугалась?

Я могла бы посмеяться над всем этим и уйти. Я могла бы обходить это здание десятой дорогой до конца обучения. Я могу больше никогда не видеть Логана О'Шэйна и забыть, что когда-либо встречалась с ним. Или не могу?

– Вы часто этим занимаетесь?

– Чем?

– Пытаетесь соблазнить студенток?

– Я искушаю только тех, кто этого стоит.

«Тех». Множественное число. Я не единственная.

– И скольких моих сокурсниц вы уже соблазнили?

Его бровь вздрагивает, и он пристально смотрит на меня.

– Мне кажется, ты ошибаешься в моих намерениях. Меня интересует качество, а не количество. Не более одной в одном месте. Но я больше не хочу искать новое жилье и переезжать.

– Почему?

Он долго на меня смотрит.

– Мне нужно отдохнуть от Нью-Йорка, и закончить новый роман.

Он осматривает кабинет.

– Это подходящее место для работы.

– Но вы могли бы найти такой кабинет где угодно. Все, что нужно, это взять с собой «личные вещи».

Логан вертит сигарету длинными пальцами. Кажется, что он хочет зажечь ее. Странно, но он нервничает. Он поднимает взгляд с сигареты и смотрит на меня. Эти прекрасные темно-зеленые глаза... Но вместо того, чтобы практиковать сексуальный взгляд, Логан несколько раз моргает и говорит.

– В другом месте не было бы тебя.

Меня? Мои ноги отказываются держать меня, и я благодарна за следующие слова.

– Присаживайся, Ава. Расслабься.

Он садится за стол, а я чуть ли не падаю в кожаное кресло, напротив. Подушки вокруг меня испускают запах табака. Не от сигарет. Это похоже на трубочный табак. Я осматриваю его кабинет и замечаю старую изогнутую трубку, на одной из книжных полок.

– Вы курите трубки?

– Вот что тебе интересно? Нет. Эта трубка моего деда, как и кресло, в котором ты сейчас сидишь.

Я тру кожу кончиками пальцев.

– Приятное.

– Они путешествуют со мной, потому что всегда были источниками вдохновения. Я придумал много сюжетов в этом кресле. Трубка – это воспоминание о деде, своего рода тотем. Он был добр ко мне, когда я был маленький.

– А шляпа? Она тоже его? – Мягкая фетровая шляпа лежит на шкафу в углу комнаты.

Логан смотрит на нее и рассеянно проводит пальцем по ожогу.

– Нет. Она принадлежала отцу. – Его голос изменился, он стал жестче. – Он был не очень добр со мной.

Логан смотрит мимо меня, вспоминая что-то неприятное, кажется, это рвется из него, но не похоже, что он собирается рассказывать. Я хочу знать больше, но чувствую, что сейчас не время.

– Так почему вы ее храните?

Логан долго всматривается в мои глаза, а затем его взгляд смягчается.

– Я расскажу тебе однажды, но не сейчас.

Я смотрю на фотографии на полке. Почти уверена, что среди них есть хотя бы одна, где он с дедушкой, но Логан, похоже, не хочет говорить о своем прошлом. Это его право. Семейные отношения сложны, даже для меня. Но мне очень любопытно.

– Думаю, в юности вы были смутьяном, а еще настоящим очаровашкой.

Он улыбается, и мне кажется, что я отвлекла его от неприятных воспоминаний.

– Думаю, что ты видишь во мне что-то, что никто уже очень долго и не пытался искать. Мне нравится это, Ава.

– Вы имеете в виду, потому что я не подлизываюсь к вам и вашей работе?

– И это тоже. Даже больше. Ты художник по праву. Я видел это в студии. Чувствовал.

Я смеюсь.

– Даже если я девственница?

– Но это не так. Я знал, что ты не девственница, как только посмотрел тебе в глаза. Но ты неопытна. В искусстве и сексе.

– Эй! – Я встаю, чтобы уйти.

Моя реакция забавляет его.

– Я не хотел обидеть тебя. – Он улыбается.

– Вы ничего обо мне не знаете. – Не знаю почему, но я злюсь и случайно задеваю книжную полку, на которой стоит драгоценную трубка его деда.

Его лицо становится серьезным, а взгляд искренним.

– Мне очень жаль, Aва. Я действительно так думаю. – Он поглядывает на дверь. – Беги, если хочешь, но я бы предпочел, чтобы ты осталась и выслушала меня.

Я хочу бежать и в то же время не хочу. Не могу понять своих чувств к этому мужчине. В один момент он притягивает меня, а в следующий – отталкивает своим высокомерием. Я раздражена и заинтересована, а это не желательно для меня. Но мне любопытно, поэтому я снова сажусь, пытаясь избавиться от раздражения.

– Кресло, в котором ты сидишь. Я сказал тебе, что в нем я чувствую вдохновение. Там начались все мои романы. И я сказал тебе сесть в него не просто так.

– А почему?

– Я нашел еще один источник вдохновения... – Логан позволяет этому предложению повиснуть в воздухе. Я задерживаю дыхание, а он продолжает. – Тебя, Ава. Я нашел тебя. – Он подходит ко мне.

– Когда несколько дней назад я увидел тебя, в аудитории, у меня появились новые идеи. Новые чувства. – Он наклоняется ко мне, загораживая с обеих сторон своими руками. Я чувствую себя в ловушке. Чувствую его запах. Его жар. Мой мозг кипит. Тело покалывает.

– Ты вдохновляешь меня, Ава. Я уже год не мог писать, а теперь мне кажется, что я могу написать с десяток книг.

Я чувствую энергию, исходящую от него, хотя он не касается меня, и откидываюсь в кресле.

– О чем вы говорите?

– Я хотел бы приблизиться к этому источнику вдохновения. К тебе.

– Вы хотите меня использовать?

Логан отступает назад к столу. Думаю, я его обидела. Но что он имеет в виду, когда говорит, что я его вдохновляю?

Одна из его рук зарывается в волосы, другая ныряет в карман. Слишком быстро, чтобы увидеть, возбужден ли он. Мне ненавистно признавать, но его близость вызвала всплеск влажности между ног. Мне не нравится, что я теряю контроль. Я выпрямляюсь. Чувствую гнев, хотя не понимаю почему. Я встаю.

– Это такая техника соблазнения? Вы рассказываете девушке, что она вас вдохновляет, и вот вы уже спите вместе?

– Ава…

– Конечно, я чуть не повелась. Как художник, я знаю, как важно вдохновение…

– Ава! Я не хочу тебя использовать ...

– И как это будет? Вы хотите, чтобы я ошивалась рядом? Вы будете трахать меня, пока не встретите другую? И что потом? «Прощай, любимая»? Или посвятите мне пару слов в благодарностях к книге?

Он качает головой.

– О, даже не так? Что ж.

– Это действительно не так хорошо. – Кажется, он разговаривает сам с собой, но все же я отвечаю, и яростнее, чем это необходимо.

– А чего вы хотели? Думали, я просто раздвину ноги, мечтая вдохновить гениального писателя. Наверное, это срабатывало раньше, или вы не думали…

– Ава…

– Вот это нужно, чтобы написать популярные романы? Вы подпитываетесь девушками или девственницами.

– Ава, пожалуйста...

– Скажите мне, Логан О'Шейн. Когда вы позволили прозе так запятнать вашу душу?

Он отступает, но лишь на секунду.

– Ты еще так молода, чтобы быть циником, Ава. Когда это случилось? Тебя обманули? Какой-то мудак трахнул тебя и бросил?

Теперь он пересекает линию. Я хочу уйти, но Логан отрезает путь к двери. Он так быстро подходит ко мне, что я падаю в кожаное кресло. Он кладет руки по сторонам от меня и практически заталкивает меня туда. Я быстро и рвано дышу. Чувствую запах его кожи.

– Скажешь мне, Ава Николс. – Его взгляд удерживает меня. – Неужели один или несколько толчков оставили тебя неудовлетворенной, мокрой и влажной на простынях, жаждущей освобождения, готовой взорваться и сделать свой мир ярче, чем он когда-либо был, а твой партнер был настолько глуп, чтобы понять это и не довести тебя до оргазма?

Логан мягко смотрит на меня. Мне кажется, что он заглядывает глубоко в меня и видит все мое недовольство, весь мой голод. Видя, что это так, как я и не подозревала.

Затем он встает, отходит от кресла, но все еще удерживает мой взгляд с какой-то жгучей интенсивностью, которая заставляет меня чувствовать, будто я заслуживаю того, чтобы меня отшлепали.

– Когда ты позировала для меня, я увидел проблеск желания в тебе, Ава. Его достаточно, чтобы создать художника, если ты захочешь этого. Вот чему я могу научить тебя. Но сначала нужно сломать.

О чем он говорил? Сломать? Меня? Ни за что.

– Я хочу сломать тебя, Ава. Я хочу трахать тебя. Чтобы ты стонала. Чтобы ты кричала. И если ты согласишься, моя слова будут очищены.

Он взглянул на бумаги, разбросанные на столе. И я замечаю в его глазах отчаяние. Возможно, он оценивает мою реакцию.

– «Только сломанные стремятся сломать других», – говорю я, цитируя строку из его второго романа «Пробуждение живых».

Его губы превращаются в широкую, но кривую улыбку.

– Не думал, что ты прочитаешь все, что я написал.

– Я пытаюсь.

Логан поднимает бровь, уловив мой взгляд.

– Зачем?

– Потому что вы написали эти книги. Создали их. И потому что создание чего-то требует от нас усилий.

логан глубоко вздыхает, кажется, что он побежден, но это и вздох облегчения.

– Кто-нибудь говорил тебе, что ты слишком мудра для своих лет?

О’Шейн примостился на край стола и скрестил ноги. Его руки не так далеко от меня, но кажется, что далеко.

– Когда я впервые увидел тебя в аудитории и посмотрел в твои глаза, я думал, что ты старше и мудрее. Мне показалось, что ты видела и делала вещи, от которых устала, и задалась поиском ответа о значении происходящего. Возможно, ты мало видела и знала, но этот не важно, потому что то, что я видел в тебе, было отображением меня. А это не часто случается со мной, Ава. Это впервые за очень и очень долгое время.

Мы, не моргая, смотрим друг на друга, и что-то проходит между нами, словно мы заглядываем друг другу под кожу, меняемся ролями и личностями. Это длится буквально несколько секунд. Но внезапно приходит осознание, что мы в кабинете Логана, в здании факультета, я студентка, а он профессор. И в то же время, мы оба – это что-то гораздо большее. Я почти могу коснуться этого. Затем я чувствую, как холод опускается сверху и рассеивает происходящее между нами.

– Ты знаешь, что есть правила об общении преподавателей и студентов?

– Да, мне сообщили. Но, как я уже говорил, некоторые правила...

– Можно нарушать?

– Да.

– А что, если я не нарушитель правил?

Он ухмыляется.

– Тогда ты не сможешь стать настоящим художником.

Это как удар под дых. И это то, что я и сама иногда чувствую.

Мы разрываем взгляд, который намекает на нашу будущую тайну. Я знаю, что это безумие связываться с Логаном О'Шейном, но также знаю, что безумием было бы не сделать этого. Он знает то, чего не знаю я. Он увидел во мне то, чего не видел никто: место, которое я едва понимаю, место, в котором я должна жить, чтобы быть художником.

– Я могу научить тебя, Ава. Если ты научишься доверять мне. Я покажу, как доверять себе. Я знаю, что ты изголодалась. Позволь мне сломать тебя.

Он протягивает мне руку, и я осознаю, что это первый раз, когда он действительно касается меня, а не задевает меня. Он разворачивает мою руку запястьем вверх.

– Это больно?

– Если я скажу что да, ты остановишься?

– Да, если это правда.

– Я не хочу причинять тебе боль.

– Ты только что сказал, что хочешь сломать меня.

– Это не одно и то же.

– Почему?

– Есть разница между ломанием, разрушением, уничтожением и возрождением.

Логан целует внутреннюю часть моего запястья. И как только прикосновение его губ посылает волну желания во всем моем теле, я понимаю, что пути назад нет.

– Будь моим вдохновением, – говорит он, запястье нагревается от его дыхания.

Его зеленые глаза сквозь ресницы смотрят на меня, и он шепчет:

– Будь моей музой.

Конец первой книги.