Текст книги "Добро пожаловать в отель «Камея» (ЛП)"
Автор книги: К. И. Линн
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 17 страниц)
Этаж 2
Гэвин
Никогда не думал, что буду жить в Бостоне. Я провел детство в Огайо, мечтая выбраться из пригорода. Всю мою жизнь меня учили, что нужно искать работу и не ждать, что работа найдет тебя.
Вот так я оказался в Чикаго, потом в Нью-Йорке и, наконец, в главном офисе «Кейтс Корпорейшн» в Бостоне. На протяжении двенадцати лет я работал до изнеможения, карабкаясь по карьерной лестнице.
В свои тридцать пять лет я следовал аккуратно и четко составленному плану. Вплоть до Бостона. Вплоть до нее.
Целую неделю я привыкал к новому офису, новому помощнику и новому городу. В это время мои ночи проходили в отеле «Камея». По вечерам я должен был подыскивать новый дом. У меня даже был риэлтор, но еще кое-что помимо акклиматизации останавливало меня – Эмма.
Я почувствовал влечение, которое не мог понять, с первого момента, как только увидел ее. Меня поглотили нежеланные чувства к женщине, которую я даже не знал.
Практически каждый вечер я входил в лобби, и там была она. Скромная. Красивая. Чертовски заманчивая.
Она была вне правил и отвлекала меня от главного.
Пока я шел по мраморному полу отеля «Камея», мое тело искало ее, а глаза пытался игнорировать зов. Я перевел взгляд: конечно, она смотрела на меня из-за стойки, слегка раздвинув губы.
Черт, ее губы. Действительно, трахнуть бы ее губы.
Мой член дернулся, моля о том, чтобы осуществились мысли.
Я облегченно выдохнул, когда зашел в лифт подальше от всех этих взглядов.
Я переехал из Нью-Йорка в Бостон не только ради первого шага в продвижении по карьерной лестнице, но и чтобы начать всё с чистого листа. Я знал только тех, с кем работал ранее, и больше никого, и это меня полностью устраивало.
Но, черт возьми, я хотел узнать ее.
Она вызывала у меня желание противостоять ей хотя бы для того, чтобы видеть огонь гнева в ее глазах одновременно с не сходящей с лица улыбкой. Профессионал до подкорки. Подкорки, которую я хотел вскрыть, взломать, увидеть ее изнутри.
Я ненавидел это чувство. Работа – моя жизнь. Она требует всей энергии и времени, не оставляя ничего для личных отношений.
Войдя в номер, я снял свой костюм, вещь за вещью, стараясь не обращать внимания на крайней заметное натяжение на брюках.
– Ты не будешь диктовать мне правила поведения, – проворчал я, смотря на пульсирующую выпуклость под тканью.
Это была ложь. Я испытывал к ней желание, которое побуждало меня хотеть с ней самых невинных вещей. Просто видеть ее, быть близко.
Даже ее аромат вызывал желание.
Во мне разгоралось презрение за то, что она заставляла меня чувствовать, потому что я боялся ее. Моя бывшая жена использовала свою сексуальность, чтобы добраться до меня, мое желание – чтобы заполучить кольцо и мои деньги – чтобы обеспечивать своих любовников. Воспоминание об этом предательстве никогда не забудется.
Потребность в Эмме злила меня. Злило то, что каждый вечер я удовлетворял себя с мыслями о ней.
Крохотными шагами я вымещал свои эмоции на ней. Это была попытка оттолкнуть ее, которая не удалась из-за неспособности сдерживаться.
Мой первый номер оказался настоящим полем боя, а вот второй, в который она меня переселила, оказался довольно хорошим. В нем присутствовали несколько старых предметов мебели, уже давно используемые, но сотрудники отеля отлично вписали их в интерьер номера.
Нужно сообщить Ричарду Хайесу, владельцу международной сети «Камея», как хорош его отель. Несмотря на то, что у меня каждый день возникали жалобы.
Спустя неделю обслуживающий персонал усовершенствовал качество своей работы, и с каждым днем мне становилось всё труднее найти что-нибудь, хоть какую-нибудь причину, чтобы она поднялась в номер.
– Тебе не нужно ее видеть, – сказал я себе, но, взглянув на кофейник на барной стойке, на ассортимент напитков и сладостей, на одинокий пакетик сахара, сразу придумал новый план.
Не успев себя остановить, я уже стоял у телефона, набирая номер ресепшена.
– Добрый вечер, мистер Грейсон, – прозвучал её голос, и по мне прошла дрожь. Официальный тон, которым она ко мне обращалась, всегда давал волю фантазиям.
– Здесь всего один пакетик сахара, Эмма. Мне нужно еще два.
Последовала короткая пауза, и это заставило меня улыбнуться: я знал, что она проклинает меня.
– Конечно, мистер Грейсон.
Гнев в ее голосе только разжигал мой. Мне хотелось сбить ее с ног, поставить на колени.
Я был настолько тверд, что от малейшего прикосновения моя голова запрокидывалась назад. Как она отреагирует, если я открою дверь, поглаживая свой член?
Это мысль немного отрезвляла, достаточно успокаивая, чтобы эрекция была не так заметна.
Контроль и планирование – мои сильные стороны, но она продолжала всё разрушать, а я позволял. Это опасная игра, но с каждой встречей, с каждым контактом она одолевала меня.
Я выигрывал каждую битву, а она медленно побеждала в войне, но я не мог этого допустить.
Тихий стук в дверь отвлек меня от мыслей в пользу реальной девушки.
Я быстро выдохнул, открыл дверь, и посмотрел на нее. Ее дыхание сбилось, отчего моя рука дернулась в сторону. Желание, разливающееся по венам, пыталось одолеть меня. Мне хотелось лишь затащить ее в номер, нагнуть над диваном и выместить на ней всё свое раздражение.
– Ваш сахар, – она протянула руку ладонью вверх. На ее кремовой коже лежали пять маленьких коричневых пакетика.
Я взял их, стараясь не замечать огонь от мимолетного контакта с кожей.
– Я сказал два, Эмма. Считать умеешь?
– Предвидение, сэр.
– Что? – спросил я. Моя попытка не застонать была маскирована под рычание короткого слова.
– Если Вам нужно еще два, значит, понадобится три пакетика для второй чашки.
Она действительно предвидела мои желания или пыталась сделать так, чтобы я не позвал ее из-за сахара завтра?
– Приятно видеть, что ты знаешь основы сложения. Калькулятор подать?
На ее лице возникла улыбка, вымученная, но с огоньком ненависти.
– Могу ли я помочь Вам сегодня еще с чем-нибудь, мистер Грейсон?
Да, встань на колени и насладись моим членом, пока я не кончу тебе в рот.
Красноречие улетучивалось в окно в ее присутствии. Всё, чего я хотел, – это насладиться каждым сантиметром ее тела.
– Вы свободны.
Тот самый огонь вновь вспыхнул в ее глазах, которые на мгновение расширились.
– Хорошего вечера.
Я более ничего не сказал и одарил ее жестом, не требующим ответа: просто захлопнул дверь перед лицом девушки. Любое другое действие привело бы к акту сексуальных домогательств, а я не позволю себе зайти так далеко.
– Ты серьезно, Гэвин? – сказал я сам себе, прислонившись к двери.
На меня нахлынули злость и чувство вины. По натуре я всегда был ублюдком, но не получал удовольствия, ведя себя подобным образом с ней, даже в таком состоянии. И всё же Эмма спокойно воспринимала все мои выходки. Она никогда не отступала и не боялась моего напора.
Сильная женщина – именно то, чего я хотел, но совсем не то, что мне было нужно в данный момент. Нет времени на заигрывания, на привязанности. У меня есть время только для секса, но Эмма вызывает не только желание взять ее.
Я хотел не быстрого траха, но то, что мне было нужно, для меня по-прежнему оставалось загадкой. Я не мог оставить ее в покое, что проясняло одну вещь: она еще вернется. Я найду другую причину увидеть ее в своем номере завтра, и послезавтра, и на следующий день, пока не пойму, что хватит.
Пакетики сахара полетели в мусор.
Я пью кофе без сахара.
Этаж 3
Мистер Грейсон быстро приобрел дурную славу в отеле. Первый вечер настолько разозлил его, что в каждый последующий с его номером возникала какая-нибудь проблема. Он придирался ко всему, и всегда в мою смену. Наш консьерж уходил домой в пять часов, переадресуя все звонки дежурному администратору, что означало: на все его звонки приходилось отвечать мне.
Какая я везучая.
Обычно я оставалась незаметной для гостей, но мистер Грейсон заприметил именно меня. Мой опыт общения с ним – первый раз, когда мне захотелось ударить человека. За свои почти двадцать пять лет я впервые встретила человека, который доводил меня до бешенства.
– Туристический путеводитель испорчен. Принесите новый, без каракулей, – сказал он во второй день.
Моргнув, я посмотрела на телефон и только потом ответила:
– Сейчас поднимусь, сэр.
На четвертый день он позвонил мне:
– У меня нет мочалки.
На моем лице держалась улыбка, но я понимала, что в голосе она больше не слышится.
– Я попрошу горничную принести ее Вам.
Всего спустя несколько дней я перестала перекладывать ответственность по доставке всего недостающего или нуждающегося в замене, и сама стучала в его дверь, держа в руках то, что он требовал.
– Здесь всего один пакетик сахара, Эмма. Мне нужно еще два, – пожаловался он на седьмой день.
Я стиснула зубы.
– Конечно, мистер Грейсон, – большое количество сахара не сделает его поведение ни на грамм слаще.
При каждой нашей встречи он поражал меня своим внешним видом, даже когда смотрел на меня. Я ненавидела то, как мое сердце ускоряло ритм при этом. Более того, я ненавидела бабочек, трепетавших внутри каждый раз в ожидании нашей встречи.
Если он мне так сильно не нравился, то почему я реагировала подобным образом?
– Я могу поговорить с ним, – предложил Джеймс, когда мы сидели в «Старбаксе» в нашем лобби.
– Правда, всё нормально, – уверяла я. Конфликт Грейсона с Джеймсом – последнее, что мне нужно. У мужчины есть определенные требования, и я сама могу с ним разобраться.
– Нет, не всё нормально. Его поведение неприемлемо, – произнес Джеймс, сморщив лоб, а его скулы напряглись. Не часто он давал проявиться своему гневу. – Ради всего святого, ты не его личный ассистент, чтобы бежать по первому звонку.
– Я разберусь, – я чуть наклонилась вперед, чтобы попытаться поймать его взгляд. Это сработало, и он, кажется, немного успокоился. – Он просто грубиян и придирается. Кроме того, он скоро съедет.
– Мне всё равно это не нравится, – пробормотал он.
– Всё хорошо, вскоре это не будет проблемой. Однажды мы вспомним его и посмеемся.
Джеймс сгримасничал.
– Сейчас совсем не смешно, – выдохнув, он положил свою ладонь на мою. – Знаю, пока я не имею на тебя прав, но это не означает, что не хочу защитить.
Тепло его руки успокаивало и вызывало покалывания на коже. Оно дошло и до моей груди, но что-то было не так. Чувство эйфории не казалось таким полным и насыщенным как обычно, когда Джеймс прикасался ко мне.
– Знаю, – произнесла я, даря ему улыбку. – Идем. Твой перерыв окончен, а мне нужно домой.
Встав, мы направились к стойке администратора. Пока мы проходили по роскошному вестибюлю, в поле зрения появилась знакомая фигура. Мистер Грейсон заходил со стороны гаража. Мое сердце стало биться в два раза чаще, пока я наблюдала, как он двигался к лифтам. Он мимолетно посмотрел на нас, но я не могла отвести взгляд, пока он заходил в ожидающий лифт. Наши взгляды встретились, и волна тепла накрыла меня.
– Как думаешь, в каком он настроении? – спросил Джеймс, отрывая меня от мистера Грейсона.
– Явно не в хорошем. Удачи сегодня.
Джеймс издал стон.
– Терпеть его не могу.
– Просто вздохни и помни, что осталось всего несколько дней. И потом мы никогда не увидим его вновь.
Он кивнул.
– Ты права.
– Интересно, на кого он работает, – произнесла я. Было очевидно, что он высоко поднялся по карьерной лестнице.
– А ты не слышала?
– Слышала что?
– Он вице-президент в «Кейтс Корпорейшн». Следующий в очереди на кресло президента компании. Я слышал, что он возглавлял филиал в Нью-Йорке, но из-за повышения пришлось переехать в главный офис.
«Кейтс» представляла собой большую компанию в сфере консалтинга и технологий. В предыдущие годы в нашем отеле прошли несколько их мероприятий. Мистер Грейсон казался молодым, чтобы претендовать на такую должность, но, зная его поведение, я не удивлена.
Мы зашли в кабинет, и я направилась в коридор, ведущий к комнате отдыха, когда Джеймс притянул меня так, что я прижалась спиной к его груди. Внезапное движение застало меня врасплох, и я замерла.
– Что не так? – спросил он.
– Ты удивил меня, – Джеймс не прикасался ко мне подобным образом со времен нашего последнего свидания три года назад.
– Прости, я просто… Может, начнем сейчас, в тайне? Станем парой? – его дыхание обжигало мою шею, посылая покалывания по коже. И опять я заметила, что реакция на его прикосновения была спокойнее. Желание притянуть его ближе и поцеловать никуда не пропало, как и разгорающийся огонь внутри, но чувства стали менее яркими.
– Нет, – со вздохом произнесла я.
Он простонал.
– Почему ты должна быть такой уравновешенной, когда я тут умираю?
И не он один.
– Потому что я должна окончить учебу, и если мы начнем сейчас, то мои оценки упадут. Я слишком усердно работала, чтобы позволить чему-либо меня остановить.
Джеймс кивнул и отпустил меня, сделав шаг назад.
– Ты права. Я буду отвлекать тебя, и пытаться забрать всё свободное время. Прости.
Я повернулась к нему, и в груди начало болеть. Было тяжело отказывать ему.
– Для меня это тоже нелегко.
– Знаю. Я просто эгоист.
– Почему эгоист?
Он подарил мне смущенную улыбку.
– Спустя три года ты по-прежнему единственная женщина, о которой я думаю. Тогда у нас не было шанса, и я уже так долго жду, чтобы попытаться вновь.
– Продержись еще несколько месяцев.
Он кивнул.
– Я постараюсь.
Мои губы сложились в улыбку, и он вернул мой жест.
– Хорошего вечера.
– И тебе, – произнес он, махнув рукой.
Забрав свои вещи из шкафчика, я направилась к парковке. Подобные разговоры с Джеймсом давались тяжело, потому что каждый из них всё больше меня надламывал. Я не собиралась думать о странном отсутствии ответной реакции с моей стороны, списав это на ПМС.
Однако лишь один взгляд мистера Грейсона разжигал во мне больше огня, чем прикосновение Джеймса.
В этом не было ничего необычного. Мистер Грейсон – просто горячий мужчина. И почему мой пульс не должен взлетать, когда он рядом? Это нормально. Даже логично. И никаких преград на моем пути. Нет, мистер Грейсон – всего лишь постоялец, и не больше.
Дойдя до машины, я достала телефон и заметила дату. Черт. Я не общалась с родителями с февраля, а уже подходил к концу март.
Не желая забыть, я зашла в список контактов и нажала на вызов. Спустя несколько гудков раздался ответ:
– Алло?
– Привет, пап, – произнесла я.
– Эмма-медвежонок! Как твои дела? – его голос стал счастливее, чем несколько секунд назад.
Звонок родителям стал делом из серии «пару раз в месяц», и всегда голос отца дарил умиротворение.
– Как обычно – сильно занята.
– Как учеба? – спросил он.
– Почти закончилась, – это огромная радость. Годы усердной работы и самопожертвования подходили к концу.
– И что потом? Будешь магистром?
– Магистром.
– Я так горжусь тобой, малышка. Прости, что не смог тебе помочь.
– Пап, не волнуйся. Я усердно работаю, как ты меня и учил. И пропустила всего один обед, ну или парочку, – произнесла я, пытаясь немного его развеселить. Это была правда. Это было тяжело, но у меня всегда была кровать, чтобы поспать, и обед, чтобы удовлетворить голод. Я жертвовала собой в других областях: друзья и отношения. Большинство моих друзей из колледжа переехали после окончания учебы, а те, кто остался в Бостоне, были так же заняты, как и я.
– И всё же когда мы переезжали сюда, я планировал помогать тебе финансово. Я едва тебя видел, потому что тебе приходилось так много работать.
Родители переехали за сотни миль, чтобы отец смог получить более оплачиваемую работу, но спустя год компания разорилась. Положенные выплаты он получил, но никак не мог найти работу там или дома. Я не видела родителей уже два года, потому что вынуждена работать все праздники напролет.
– Надеюсь, вскоре всё изменится, и я смогу вас навестить.
– Было бы чудесно, – очень постараюсь, потому что безумно скучаю по родителям.
Я скучала по объятиям отца. Честно признаться, скучала по любым объятиям. Отсутствие любого физического контакта удручало. Мне безумно хотелось комфорта. Когда Джеймс обнял меня, это был первый телесный контакт за год или даже больше.
– Как вообще поживаешь? Перспективы работы после окончания учебы? Молодые люди?
– Пока никаких перспектив, но учеба мне помогает. Что касается парней… – мысли о Джеймсе давили на меня. Я не была уверена, то ли это чувства, накопившиеся благодаря мыслям на протяжении нескольких лет, то ли действительно что-то настоящее. – Кое-кто есть, но посмотрим, что будет.
– Надеюсь, в следующий раз я услышу больше, – со смешком сказал отец.
– Мама рядом? – спросила я.
– Она на работе. Может, она позвонит, когда будет дома? Или ты будешь работать?
– У меня будут занятия, но я постараюсь связаться с ней на выходных.
– Отлично. Люблю тебя, медвежонок.
– Тоже люблю тебя, пап, – я нажала «отбой» и одновременно выдохнула. Еще одна ночь впереди. Не могу дождаться, когда закончатся занятия, потому что устала как собака.
Что там говорят о работе на износ? Ну, топливо уже закончилось, и я двигалась вперед чисто по инерции.
***
Каждый вечер от мистера Грейсона поступала жалоба, но на девятые сутки царила тишина. Стрелка часов приближалась к одиннадцати, что означало: до конца моей смены остался один час, и я передам бразды правления Робу, ночному администратору. Еще совсем немного, и завершится моя первая смена без жалоб мистера Грейсона.
– Ничего? – спросила Шеннон, проходя по лобби с последней чашкой кофе из «Старбакса». Его уже закрыли, но Шеннон дружила с одной из работающих там девушек и смогла заполучить еще одну чашку, пока они убирались после закрытия.
– Пока нет, – я уже собиралась добавить кое-что еще, но раздался звон стоящего рядом телефона. Я посмотрела на него – на экране светились знакомые цифры – и перевела взгляд обратно на Шеннон. – Это всё ты.
Она подняла руки, выглядя испуганной.
– Прости!
Я выдохнула и подняла трубку.
– Добрый вечер, мистер Грейсон.
– Что за чертова вечеринка происходит в соседнем номере. Угомони их, мать твою!
Мне пришлось отодвинуть трубку от уха: он дико кричал, в этот раз более раздраженный, чем обычно.
– Конечно, мистер Грейсон, – я отключила телефон и посмотрела на Шеннон. – Он делает это только в мою смену, или я просто везучая?
Она кивнула.
– Слышала, вчера он стер с лица Джеймса его идеальную улыбку.
– Какой же несносный, – пробормотала я, обходя стойку администратора. – Скоро вернусь.
– Удачи! – крикнула она, когда двери лифта закрылись.
Учитывая гнев, который слышался в его голосе, я подумала, что вечеринка должна быть действительно громкой. При строительстве отеля была предусмотрена великолепная шумоизоляция между комнатами, чтобы постояльцы могли хорошо выспаться.
Музыка оказалась такой громкой, что я услышала ее, едва выйдя из лифта. Удивительно, что пожаловался только мистер Грейсон. Вдруг я поняла, что он не сказал мне, из какого номера шел шум, но, учитывая уровень громкости, было несложно догадаться.
Я негромко постучала в дверь и стала ждать. По ту сторону послышался заливистый смех, но никто не вышел. Во второй раз я постучала сильнее, чтобы они наверняка услышали. Когда смех прекратился, я поняла, что меня услышали.
Дверь широко распахнулась, и передо мной оказался парень моего возраста или чуть старше. В руке он держал бутылку пива и широко улыбался.
– Привет, конфетка, – произнес он очень приветливо, хотя я была уверена, что парень пьян.
– Добрый вечер. Нам поступило несколько жалоб на шум, вам необходимо выключить музыку.
– Это вечеринка, детка. Должна быть музыка, – сказал парень и протянул руки, пытаясь схватить меня.
– Вечеринка или нет, вы ведете себя слишком шумно, наши гости пытаются отдохнуть.
– Просто послушай ее и заткнись, – раздался грубый мужской голос из коридора. Звук привел в возбуждение каждый нерв в моем теле, пройдясь по позвоночнику.
В пятнадцати шагах от нас перед своей дверью стоял мистер Грейсон, одетый только в клетчатые пижамные шорты. Мой рот приоткрылся, когда незнакомое теплое чувство разлилось по моему телу при виде его обнаженной груди и подтянутого тела. Волосы не были уложены в идеальную прическу и торчали в разные стороны. Хмурое выражение его лица стало для меня привычным, но в данный момент придавало ему грубую сексуальность.
– Вырубите музыку. Некоторые пытаются уснуть, – прорычал мистер Грейсон, явно раздраженный.
– Ну и что, мужик, – произнес пьяный парень.
Я посмотрела на нашего постояльца, замечая, что четверо его друзей хихикают.
– Выключите музыку и больше не шумите, иначе мне придется выселить вас.
– Сучка, мы заплатили. Ты ни черта не сделаешь! – закричал один из друзей парня.
Парень у двери улыбнулся.
– Может, ты зайдешь и поможешь нам угомониться.
Боковым зрением я заметила, что мистер Грейсон сделал шаг вперед.
– Не разговаривай с ней в подобном тоне.
– Дружище, иди в постель. Мы всего лишь хотим немного развлечься, – произнес парень, обнимая меня за талию.
Это озадачило меня, и понадобилась секунда, чтобы осознать, что произошло, а уже через мгновение я оказалась прижатой к его груди. Он смеялся, но у меня не было времени отреагировать: мистер Грейсон оторвал руки парня от меня, скрутил его и прижал к стене. Его бутылка пива упала на пол, выплеснув остатки на ковер.
– Не прикасайся к ней, – выпалил мистер Грейсон. – Она не какая-то уличная шлюха.
Сердце грохотало в груди, пока я наблюдала, как он разбирается с парнем. Должна признаться, это заводило. Особенно учитывая, что это было в мою защиту.
Подонок попытался вырваться из захвата, но мистер Грейсон лишь крепче прижал его.
– Отвали, мужик!
– Она всего лишь попросила вас вести себя тише, чтобы я не докапывался до нее из-за шума. Это не было приглашением зажечь с ней или прикоснуться. Понятно?
Все его друзья не двигались с мест, наблюдая за разворачивающимися событиями.
– Отпусти меня, – последовал ответ парня.
Мистер Грейсон двинул рукой, усиливая хватку и заставляя парня поморщиться от боли.
– Я спросил: понятно?
– Да… Д-да!
Мистер Грейсон отпустил руку парня, швырнув того в номер. Они закрыли дверь, и музыка мгновенно стихла. Мужчина подошел и встал передо мной.
– Ты в порядке? – спросил он, осматривая меня, и взглянул прямо в глаза.
Впервые я оказалась достаточно близко, чтобы заметить его глаза. Издалека разница не была заметна, а сейчас, когда между нами оставалась пара шагов, его глаза оказались разного цвета. У него была гетерохромия: правый глаз имел глубокий синий цвет моря, а левый был зеленым.
– Что? – спросил он, заметив мою паузу.
– Ваши глаза… – мой взгляд метался между его глазами. – Ваши глаза прекрасны. Не замечала ранее.
Напряженность на его лице спала. А спустя быструю секунду она вернулась, и он сделал шаг назад.
– Да, кажется, все работники отеля многого не замечают, – с этими словами он направился к своей двери.
– Спасибо за помощь, но я бы могла справиться сама, – произнесла я ему в след.
Он взглянул на меня через плечо.
– Возможно, но иногда нужная сильная рука, чтобы утихомирить выбившихся из-под контроля.
– Вы часто используете силу?
Мои слова остановили его, и он повернулся ко мне.
– Физическую? Нет. Существуют другие способы заставить людей делать то, что я хочу.
– Например, повысить голос.
Он не ответил, заходя в свой номер.
– Спокойной ночи, Эмма, – и дверь захлопнулась.
– Спокойной ночи, мистер Настроение, – произнесла я и направилась по коридору к лифтам. Нужно найти Мигеля и написать отчет о шумной компании.
И всё же, несмотря на его привычную холодность, что-то было в том, как он встал на мою защиту, и это заставило меня потеплеть к этому мужчине. Хотя бы немного. Особенно мое тело.
