Текст книги "Братство (ЛП)"

Автор книги: К. Дарблин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 18 страниц)

Глава 9

 Аромат крепкого кофе подействовал на сонного хирурга, когда она зашла в комнату отдыха врачей. Она знала, что это единственное средство, которое сможет ей помочь после тяжелой ночи. Был почти уже полдень, но о семье пациента со смертью мозга до сих пор было ничего не известно. Ей претила мысль, что он был один в целом мире, и нет никого, кого бы волновал этот молодой человек. Она сказала себе не забыть связаться с социальной службой, чтобы узнать новости о семье мужчины. Но прямо сейчас ей просто необходимо выпить крепкий кофе. Своими мыслями она периодически возвращалась к постели в квартире Дэнни, которой она немного завидовала. Смена у медсестер длилась двенадцать часов, в отличие от смены дежурных врачей, которая была длиной в тридцать шесть часов. – Прямо сейчас она будет спать! – Женщина посмотрела на часы, которые показывали одиннадцать ноль-ноль.

Гаррет потянулась к дверной ручке, но дверь распахнулась прямо перед ее носом. Она резко остановилась, увидев перед собой изможденную фигуру. Помятый и небритый мужчина, стоящий перед нею, был ни кто иной, как ее коллега Рене Шабо. Его веки были полуприкрыты, а сам он с трудом стоял на ногах. После нескольких секунд заминки он наконец узнал свою коллегу, которая подменила его на прошедшую смену. Слишком уставший, чтобы говорить, он улыбнулся от уха до уха, как делают все новоиспеченные отцы, поднял вверх два разведенных пальца. Его нервное хихиканье говорило о том, что рождение близнецов застало и его врасплох. Современная медицина может с уверенностью предсказать почти все, время рождения и пол ребенка. Но это был именно их выбор, не знать все заранее.

Гаррет улыбнулась мужчине, одобрительно кивнув. Она потрепала его по плечу, – все здоровы? Мужчина также кивнул в ответ. – Тогда, если ваша жена и дети здоровы и отдыхают наверху, то что вы до сих пор тут делаете?

– Я просто не хочу расставаться с ними. С моей семьей, – его глупая улыбка приняла угрожающие размеры, – теперь у меня есть настоящая семья. Мне есть, за кем присматривать! Он схватил ее за руку, а другой обнял за талию. Напевая колыбельную, мужчина принялся танцевать с ней прямо в коридоре. Несмотря на усталость, его ноги легко двигались по больничному полу. После окончания танца мужчина поклонился своей партнерше и сказал, – вы понятия не имеете, что значит иметь семью. Мой мир наконец наполнен радостью и счастьем. Как я могу отблагодарить вас за то, что вы предоставили мне возможность увидеть, как мои дети появятся на свет?

Она вспомнила то время, когда последний раз в жизни видела своих родителей, и глаза наполнились слезами. Стараясь сдержать рыдания, Гаррет наклонилась к мужчине и прошептала ему на ухо, – не забывайте каждый божий день говорить им о том, что вы их любите! Это будет для меня самой лучшей благодарностью. – Она сразу же отвернулась, не позволяя мужчине взглянуть себе в глаза.

Новоиспеченный отец почувствовал, что слова были сказаны от самого сердца, и хотел показать, что они действительно важны для него. – Обещаю! Обещаю, что каждый день я буду говорить им о своей любви и о том, что они значат для меня!

Хирург закашлялась и произнесла охрипшим голосом, – а теперь вам надо поспать, чтобы вы могли видеть, как они растут сильными и крепкими. Она отступила и подтолкнула его к двери, пропуская. Уже издали он крикнул, – еще раз спасибо за все!

Гаррет быстро окинула взглядом помещение и, никого не увидев, закрыла лицо руками. Она не часто позволяла себе чувствовать себя так, но непрерывная работа в течение суток и потеря нескольких пациентов сделали свое дело. Ее мысли вновь вернулись к Рене и его семье, в душе она пожелала им только счастья. Протянув руку, она взяла чашку с кофе. – Черт побери, тебя и твоих детей, Рене! Единственное событие, которое должно было произойти вчера ночью, это их рождение! Только это! – длинными пальцами она сильно смяла одноразовый стаканчик. – Почему опять я? С меня хватит! – Ее глаза сузились. Она еще больше скомкала стаканчик, прежде чем бросить его в мусорное ведро. Хирург отошла от стола, уставившись в потолок, в попытке успокоиться. Наконец, взяв себя в руки, она подошла и наполнила кофе еще одну чашку. Успокоившись, Гаррет села на мягкий кожаный диван. Потягивая черный несладкий кофе, женщина пыталась привести мысли в порядок. Возможно, если она закроет глаза, то думать станет легче. К ее удивлению, она поняла, что ужасно хочет спать. И брюнетка позволила себе отдаться во власть сна.

– Я люблю тебя! – женщина наклонилась и поцеловала мальчика в щеку. Она поправила ему свитер и подмигнула. Потом она повернулась к дочери, – а ты, юная леди, следи за своим братом. Он у тебя единственный, – дразнила она. Женщина ласково заправила прядь волос за ухо дочери, – я тебя тоже люблю! – Она наклонилась и поцеловала девушку в лоб. – а теперь, марш в школу, вы оба!

– Пойдем! – стала уговаривать девушка, – держись меня или опять опоздаем как вчера. Быстрыми шагами она двинулась в школу. Мальчик вприпрыжку шел рядом, стараясь не отставать. Но его ноги были не такими длинными как у сестры.

– Гаррет! Гаррет! Продолжишь в том же духе, и большую часть пути тебе придется нести его на руках, – крикнула мать, предупреждая.

Высокая девушка обернулась, – не переживай, я сильная! Я никогда не оставлю его и понесу на руках, если понадобится.

Женщина улыбнулась в восторге от характера дочери и покачала головой. – Гаррет, подожди его. Гаррет, ты меня слышишь?

– Гаррет, проснись, – Роб Крегер потряс ее за плечо, – Гаррет, ты меня слышишь?

Женщина с трудом приоткрыла веки, и дневной свет резанул по глазам. Ее воспоминания сыграли с хирургом дурную шутку. Она готова была поклясться, что слышала голос своей матери.

– Гаррет! – голос Крегера стал жестче. – Мы все тебя давно ищем. У нас тут члены семей, они хотят тебя видеть. – Он нежно сжал ее руку.

Видя, что ничего не помогает, и пришло время для решительных мер, мужчина заорал. – Гаррет! Твой пациент умирает!

Веки моментально открылись, голубые глаза ярко сверкнули навстречу. Со скоростью молнии она вскочила на ноги и схватила Крегера за рукав халата, – кто? Кровь наполнилась адреналином как у пантеры перед прыжком. Роб испугался, что выбрал неправильный способ, чтобы разбудить спящую женщину. Она могла бы напугать своей экспрессией даже самого мужественного мужчину. Он стал готовить себя к вспышке ее гнева, – никто, никто не умирает, – тихо произнес он. Глаза темноволосого хирурга метали молнии, – что значит никто? Ты только что сказал мне, что мой пациент…

– Я соврал, – он не мог глядеть женщине в глаза. – Мне необходимо было разбудить вас. Это единственное, что сработало. – Он немного успокоился, когда почувствовал, что она отпустила его рукав. – В следующий раз я придумаю что-нибудь другое. Мы правда пытались найти вас!

Гаррет посмотрела на экран пейджера. Она увидела несколько пропущенных сообщений. – Должно быть, я заснула, – она смутно помнила как пила кофе, перед тем, как забыться сном. На столе стояла почти нетронутая чашка холодного кофе. – Так, что случилось, что вы так долго искали меня? – она попыталась размять затекшие мышцы шеи.

– Социальный работник наконец нашла членов семьи того молодого человека, – Роб прикусил губу, – я слышал, что вы хотели поговорить с кем-то из его родственников.

Мрачный взгляд и легкий кивок головы был достаточно красноречивым ответом Крегеру.

– Они должны быть здесь в ближайшее время. Я сказал, что вы встретитесь с ними возле палаты реанимации.

– Позволь мне умыть лицо, и через несколько минут встретимся внизу, – она направилась в сторону раздевалки.

– Мне очень жаль, что мне пришлось разбудить вас подобным образом, – он вновь начал извиняться. – Буду ждать вас внизу.

– Все в порядке. Ты сделал то, что должен был сделать. Учитывая ситуацию, я поступила бы также. И на будущее, никогда не извиняйся за то, что сделал что-то ради пациента.

Крегер посмотрел на нее, – но, что мы можем сделать? Мозг пациента мертв.

Ее глаза блеснули, словно пригвоздив его к стенке, – мы можем помочь семье примириться с потерей. Иногда, это все, что мы можем сделать.

* * *

В коридоре возле палаты нейрохирургической реанимации было очень тихо. Большинство пациентов через день или два после операции переводились в обычные палаты. Оставались не совсем обычные пациенты. Те, кто был подключен к аппарату искусственной вентиляции легких и те, у кого зарегистрирована смерть мозга. Коридор был выкрашен в нейтральные цвета, которые в зависимости от настроения, могли вызвать как ощущение счастья, так и спровоцировать тяжелейшую депрессию.

Работница социальной службы стояла и ждала в холле. Ее непослушные каштановые волосы торчали в разные стороны. Они были не достаточно коротки, чтобы заправить из за уши, но достаточно длинные, чтобы все время лезть в глаза. На ней был одет деловой костюм, который очень хорошо подчеркивал ее высокий рост. Женщина снова посмотрела на часы, которые показывали 3.58. В это время открылись двери лифта, из него вышла высокая фигура. Накрахмаленный белый халат выглядел словно строгая военная униформа. Мужчина проверил, на месте ли его бейджик. В руках он держал папку, в которой находились все необходимые документы для траснсплантации, если семья пациента согласится.

– Привет, меня зовут Марк Кроуфорд, я представитель комитета по трансплантологии, – обратился он к работнику социальной службы и протянул ей навстречу руку.

– Алексия, соцработник. Приятно познакомиться, мистер Кроуфорд , – она пожала его руку. Женщина нервно улыбнулась, чтобы скрыть странное жуткое чувство, которое возникало у нее всякий раз при встрече с представителями комитета, словно она разговаривала с Франкенштейнами или расхитителями могил. Она никогда не называла им свое полное имя и никогда не говорила сокращенное, каким называли ее друзья. Таким образом, она дистанцировалась от них.

Мужчина вежливо улыбнулся и посмотрел в сторону семейной комнаты. – Доктора уже говорили с семьей? – Он кивнул в сторону двери.

– Еще нет. Я как раз жду одного из них, – она напряглась. – Доктор Триволи немного задержалась, но будет здесь с минуты на минуту.

– Триволи? Она новенькая? Я никогда не слышал ее имени.

Алекс была рада, что соседка Дэнни сделает все, чтобы появления Кроуфорда в больнице стали реже. За это она будет ей благодарна от всей души. – Она здесь с июля. Она одна из стипендиатов травматологического отделения.

– Она, наверняка, счастливица или просто хороша в работе, давно здесь не было таких травм! – пытался пошутить он.

– Я бы согласилась с последним, – уверенно ответила Алекс. В это время к ним подошел Крегер. – И если бы я была на вашем месте, я бы наслаждалась каждой минутой общения с ней.

– Что вы имеете в виду? – спросил Кроуфорд.

– Не уверен, что вы сможете часто видеть ее в будущем, – самодовольно заявил Роб. Он повернулся в сторону открывшихся дверей лифта. – А вот и она!

Высокая рослая фигура вышла из лифта. Ее словно окружал яркий свет, контрастируя с мрачностью стен коридора. Словно пантера мягко и грациозно она двинулась к палате. Может, она совсем и не думала произвести впечатление, но это ей безусловно удалось. Роб и Алекс наблюдали, как Кроуфорд отреагировал на появление женщины. На лбу у мужчины выступили капли пота, а рот приоткрылся от удивления. Стараясь скрыть свое состояние, он прикусил дрожащую нижнюю губу. Его взгляд беспорядочно скользил по ее стройному телу.

Голос Алекс был наполнен торжеством, когда она представляла их друг другу, – доктор Триволи, это Марк Кроуфорд из команды комитета по транспланталогии. Господин Кроуфорд, это доктор Триволи!

Гаррет достала руку из кармана и протянула ее мужчине, – мистер Кроуфорд!

Его руки теребили пуговицы накрахмаленного халата. – Я несказанно рад! – Нервно сглотнув, он схватил протянутую руки и поцеловал ее. Брови хирурга взмыли вверх, а глаза сузились. Если бы взглядом можно было бы убить, то ее ледяные глаза могли бы прожечь дыру в его груди, и мужчина бы стал следующим пациентом ее травмы. Женщина потянула руку обратно, не желая, чтобы он думал, что она поощряет его флирт.

– Мне сказали, что семья здесь? – Гаррет вернулась своему профессиональному имиджу, когда обратилась к Алекс. Сунув руку в карман, она незаметным жестом вытерла ее.

– Да, единственный человек, которого мы смогли найти, их дочь, – Алекс подошла вплотную к хирургу. – Погибшего в аварии мужчину зовут Дэвид Морган, а умершая в больнице женщина была его женой, ее звали Рита.

– Какое отношение к мужчине имеет мальчик в реанимационной палате? – Кроуфорд явно нервничал, задавая вопрос.

– Его сын Брэдли, – ответила Алекс, заметив разочарование на лицах.

– Сколько ему лет? У него есть хотя бы водительские права?

– К сожалению нет.

Устав от допросов Кроуфорда, Гаррет заговорила, – почему бы вам не познакомить меня с ними? Я бы хотела обсудить состояния пациента, – она поправилась, – состояние мистера Брэдли.

Алекс с признательностью посмотрела на высокого хирурга, – да, позвольте мне это сделать прямо сейчас. Доктор Триволи, доктор Крегер, пойдемте со мной. – Она проводила их до дверей семейной комнаты, оставив Кроуфорда разочарованно смотреть им вслед.

Гаррет посмотрела сквозь узкие дверные стекла на людей в комнате. Там была женщина лет сорока и две девушки-подростка. Взявшись за дверную ручку, Алекс повернулась к Гаррет, потом взглянула на Роба, – вы готовы? Мужчина посмотрел в сторону своей наставницы и, увидев спокойствие на ее лице, кивнул в ответ. Хирург тяжело вздохнула и произнесла, – готова как никогда. Открылась дверь, и они гуськом зашли в маленькую комнату.

С их приходом в комнате усилилась напряженность. Три пары глаз умоляюще уставились на вошедших врачей. Старшая женщина рукой оперлась на плечо рядом стоящей девушки.

Алекс откашлялась. – Мое имя Алексия, я социальный работник, мы говорили с вами по телефону. А это – доктор Триволи и доктор Крегер. – Она представила каждого по очереди.

– Здравствуйте! Меня зовут Марианна Грифон, – представилась женщина, – это моя дочь Кристен и ее подруга Диана Морган. Гаррет посмотрела на девушку, ей было не больше семнадцати лет, ее каштановые волосы были убраны в хвост, а на лице застыло выражение озабоченности. Она выглядела как типичная соседская девчонка, молодая и полная жизни.

– Когда вчера мы забирали Диану к себе домой, то нашли сообщение на автоответчике. Забавно, что никого больше не было дома. С ними все в порядке? – женщина была искренне обеспокоена.

– Вы являетесь родственником, миссис Грифон? – Алекс очень хотела, чтобы так оно и было.

Женщина выдохнула в ответ, – к сожалению, нет. Диана – единственный родственник, которого я знаю.

Гаррет постаралась взять свои эмоции под контроль, но слезы все равно просились из глаз. Она дотронулась до девушки. – Рене, ты будешь мне должен!– Диана, почему бы нам не присесть? Она подвела ее за руку к дивану. Присев, женщина задала вопрос. – У вашей семьи есть внедорожник?

Девушка робко посмотрела на хирурга, – да. – Ее глаза наполнились отчаянием. Слез еще не было, но эта плотина могла вот-вот прорваться.

Гаррет бросила короткий взгляд на коллег, взяла девушку за руку и произнесла. – Вчера ваши родители и брат попали в аварию. Мать и брат были доставлены в нашу больницу прямо с места ДТП. Диана, спасатели на месте происшествия, доктор Крегер и я, мы сделали все возможное, чтобы спасти ваших родных, но их травмы оказались слишком серьезными.

– НЕТ! – вскрикнула девушка. – Этого не может быть, они просто еще не пришли домой. Это не они! Она отвернулась, выдернула руку из рук Гаррет и сжала кулаки. Она набросилась на хирурга, не переставая кричать, – вы, вы дали им умереть! – Ее лицо исказила мука, – вы ведь даже не пытались их спасти, не так ли?

Гаррет попятилась, не ожидая вспышки неоправданного гнева от юной девушки. Миссис Грифон попыталась остановить подругу дочери от столь экспрессивного проявления эмоций. Вскоре агрессия уступила место рыданиям, речь девушки стала искажаться. Диана вскочила. Она повернулась к матери подруги и бросилась в ее спасительные объятья. Сейчас она нуждалась в участии и утешении.

Обычно Гаррет не любила такие эмоциональные ситуации, связанные с работой, но сегодня реальность превзошла все ее наихудшие опасения. – Я не представляю, что делать. Я…, – она подумала о том, сколько раз все это проделывала Дэнни, сколько раз она ласково и нежно общалась с членами семей пострадавших. – Я бы так хотела, чтобы она была здесь. Она бы знала, как общаться с этой девушкой…

Гаррет по-настоящему боялась, что ситуация может выйти из-под контроля.

Диана смотрела в одну точку, слезы текли из ее глаз, скатываясь по щекам. Через некоторое время она смогла произнести. – Брэд, он в порядке? – она пристально посмотрела в глаза хирургу, – или вы собираетесь убить и его?

– Ваш брат находится в реанимации нейрохирургического отделения. Он получил значительные черепно-мозговые травмы, его мозг долго находился без кислорода, так как он не мог дышать самостоятельно. Мы поддерживаем его жизнь с помощью аппарата искусственной вентиляции легких.

Гаррет не отводила глаза от Дианы. – Она не доверяет мне. Я вижу это в ее глазах.

– Он поправится? – спросила девушка, почти зная, что за ответ она услышит.

Хирург опустила глаза и тихо произнесла, – нет, мы считаем, что его травмы не совместимы с жизнью.

– Так считают все врачи или только вы? – девушка словно выплюнула вопрос в лицо Гаррет.

Теперь заговорил Роб Крегер, – если вы считаете, что доктор Триволи или я не сделали все возможное…

Женщина, обернувшись, взглядом оборвала ординатора и произнесла, – если мисс Морган хочет поговорить с другим врачом, мы можем это устроить! – Ее глаза сверкнули. Она изо всех сил старалась не провоцировать конфронтацию. Голова Дианы упала на грудь, и рыдания начались вновь. Она оттолкнула мать своей подруги и без сил упала на диван. Ее прошлой жизни пришел конец, и мир уже никогда не будет прежним.

Марианна стояла, вцепившись в дочь, краски схлынули с ее лица, – они все ушли. – Она покачала головой и еще сильнее вцепилась в рукав дочери. Глаза женщины закрылись, благодаря Бога, что это не ее дочь переживает подобную трагедию. – Что теперь будет с Дианой? – Прикусив нижнюю губу, она продолжила, – у нее больше нет других родственников, по крайней мере, живых. Она посмотрела вопросительно на свою дочь, девушка утвердительно кивнула в ответ.

Гаррет снова присела на диван рядом с плачущей девушкой. Достав из кармана платок, она протянула его ей. Диана в ответ еще больше отодвинулась в угол дивана, не желая иметь никакого физического контакта с хирургом. А собственном мозгу Гаррет замелькали картинки.

Небольшая комната в больнице, острый запах антисептиков, мутное освещение и слова хирурга, – они все мертвы. Слова повторялись снова и снова. И еще лица, их лица. Куда бы она не повернулась, везде только их лица. Никаких объяснений, никаких извинений, просто жестокая констатация факта, что их больше нет.

Она наклонилась к рыдающей девушке, – вы бы хотели увидеть своего брата? Она ласково взглянула в опухшее от слез и покрасневшее лицо. Диана посмотрела в ответ с ненавистью.

– Во рту у него вставлена трубка, чтобы он мог дышать, и к нему подсоединена куча трубок и капельниц с лекарствами. Большую часть палаты занимают мониторы и разные электронные устройства, которые позволяют нам контролировать жизнедеятельность его организма. – Гаррет намеренно говорила все это, описывая реальную картину. Она не хотела напугать девушку еще больше, но и давать ложную надежду также не имела права. Девушка вытерла глаза рукавом. – А можно?

– Доктор Крегер, позвоните в реанимацию и скажите им, что Диана хотела бы навестить брата!

Все вместе они направились в сторону палаты Брэдли. Остановившись возле стола медсестры, доктор Триволи посмотрела на график состояния пациента, оно было без изменений. Женщина подумала, что поговорит с нейрохирургом после ухода Дианы. А сейчас она жестом пригласила всех зайти в палату, и подошла к кровати юноши. Она протянула девушке халат, которая та с готовностью надела. Ее глаза метались из одного угла комнаты в другой, от одном прибора к другому. Гаррет заметила как взгляд Дианы наконец остановился на лице брата, и слезы вновь потекли по ее лицу. – Вы можете поговорить с ним, если хотите.

– Можно я возьму его за руку? – она умоляюще посмотрела на высокого хирурга.

– Думаю, он хотел бы этого.

Девушка подошла к кровати. Поколебавшись, она посмотрела через плечо в поисках поддержки. Гаррет утвердительно кивнула. Диана гладила маленькую руку брата, что-то нежно шепча ему на ухо.

Женщина неотрывно смотрела за сценой, ища хоть малейшее проявление реакции со стороны Брэдли. Ее острый слух был готов уловить малейшее изменение в ритмичных звуках приборов, но ничего не менялось. В сущности, сейчас тело юноши представляло собой только оболочку. Девушка наклонилась и поцеловала брата в лоб. Она медленно отошла от кровати и стала рядом с высокой женщиной. Не отрывая от юноши взгляд, она произнесла, – он выглядит таким умиротворенным. Через минуту или две она снова заговорила, – он чувствует что-нибудь? И имею в виду, ему не больно?

– Нет, чтобы быть уверенными, мы даем ему лекарства.

– И что будет дальше? Он останется таким навсегда?

Хирург собралась с мыслями, чтобы ответить. – Существуют тесты, которые мы сделаем твоему брату, которые скажут нам, происходит ли в его мозгу какая-либо деятельность. Если тесты покажут, что не происходит никаких процессов, то мы должны будем признать смерть мозга и отключить его от системы жизнеобеспечения. Через несколько минут после этого, его сердце перестанет биться.

Гаррет пыталась говорить настолько мягко, насколько могла.

– Когда? Когда это произойдет?

– Завтра в полдень все должно проясниться. Если хотите, вы все это время можете быть вместе с ним.

Девушка кивнула головой в знак согласия и пробормотала, – вы тоже будет здесь? Я уверена, вам нравится видеть, как люди умирают! – В ее глаза сконцентрировалась вся ненависть, на которую она могла быть способна. – Бьюсь об заклад, вам нравиться видеть, как человеческие жизни просто сливаются в унитаз. Это заставляет вас чувствовать себя всемогущей, верно? Вы все здесь думаете, что вы – Боги!

Гаррет крепко ухватилась за спинку железной кровати и до боли сжала ее руками. Ее одолевало желание ответить резко и хлестко, но женщина понимала, что только еще больше спровоцирует ситуацию. – Я буду здесь. И только потому, что это мой пациент, а не какой-то эксперимент, Диана.

Девушка повернулась лицом к хирургу, – ну, по крайней мере, вы понимаете, что он – мой брат, и я не собираюсь просто так оставить его. – Она посмотрела на свою подругу, которая стояла, с другой стороны от врача. – Я вернусь со своей подругой. А сейчас мне надо выйти, чтобы кое в чем разобраться. – Она взглянула на своего брата, а потом снова повернулась к высокому хирургу. Не сводя с нее глаз в течение нескольких секунд, девушка направилась к двери мимо подруги и ее матери.

Брюнетка стояла и смотрела, как девушка и Грифоны выходят из палаты. Проклиная себя за то, что не смогла оградить девушку от боли и мучений, которые та переживала, женщина провела рукой по своим длинным волосам, – Дэнни, ну, почему ты не смогла быть здесь?

* * *

Звук открывающейся двери привлек внимание Дэнни. Она положила свою тарелку в посудомоечную машину и зашла в гостиную.

– Гаррет, это ты? – внезапно она увидела изможденный вид своей соседки по комнате. Дэнни подошла и взяла сумку из рук подруги. – У тебя получилось поспать хоть немного? – она была обеспокоена.

– Да, несколько часов, – женщина присела на кушетку, чтобы снять туфли. – Но это было не очень комфортно, если не сказать больше. Я заснула в комнате врачей в операционной. – Она потерла напряженную спину, чтобы облегчить боль. – Думаю, мне следует принять горячую ванну и лечь в постель.

Девушка не могла не отметить, насколько утомленной выглядела ее «амазонка». – Хочешь что-нибудь перекусить?

– Спасибо, но я поела в больнице. Все, что мне надо, это расслабиться и поспать.

– Хорошо, позволь, я приготовлю тебе ванну, – медсестра ушла и включила воду. Вернувшись в гостиную, она спросила, – как насчет чашки чая, а?

Гаррет кивнула и пробормотала, – спасибо!

Когда Дэнни вернулась с дымящейся чашкой обратно, то не удержалась и спросила, – нашли кого-нибудь из семьи того молодого пациента?

– Да, только оказалось, что единственный член семьи – это его сестра. Ей только семнадцать.

– О, Господи! Она, должно быть, просто опустошена!

– Она держится лучше, чем многие другие. Вот, завтра будет гораздо тяжелее.

Дэнни выглядела озадаченной.

– Я заказала протокол констатации биологической смерти мозга. Все наверняка мы будем знать завтра к полудню, – Гаррет провела языком по зубам. – Я пообещала девушке быть с ней завтра.

Блондинка выдохнула, – хотела бы я быть сегодня рядом с тобой. Я знаю как ты «любишь» все эти процедуры.

– Ну, да…

– Гаррет, у меня нет смен в ближайшие два дня. Позволь мне быть завтра рядом с тобой?

– Спасибо! Но ты ничего не должна делать, Дэнни! – женщина поднялась на ноги. – Мне лучше принять ванну перед тем, как я свалюсь прямо здесь.

Она думала о предложении своей соседки, пока шла в ванную комнату. Толкнув дверь, она крикнула медсестре, – может, это и не плохая идея. Увидимся завтра в полдень в больнице!

После того, как горячая вода расслабила ее уставшие мышцы, он проскользнула в свою спальню. На прикроватной тумбе ее ждала чашка горячего чая. – Я обязательно скажу ей спасибо. Так здорово, когда есть кто-то, кто о тебе заботится.– Сделав несколько глотков из чашки, она скинула с себя одежду и юркнула под одеяло.

* * *

Гаррет всегда гордилась собой и особенно тем, что умела держать слово. Технически, это был ее выходной день, но она обещала Диане быть с ней рядом, когда придет время. Конечно, она могла все отложить еще на один день. Но ей казалось несправедливым, что девушка будет мучиться дальше, ожидая результаты тестов. Кроме того, она не хотела добавлять к страданиям еще и бремя выплаты страховки за содержание брата в больнице лишний день.

Гаррет пила крепкий горячий кофе, пока изучала результаты тестов Брэдли Моргана. Тест на выявление мозговой активности никакой активности не показал. Другие тесты также соответствовали прогнозам нейрохирурга при первичном сканировании. Теперь ей надо было объяснить все Диане. Гаррет опустила голову на руки, ей было трудно. Она готовила себя к тому, чтобы поддержать девушку в ближайшие несколько самых трудных для нее часов. Она чувствовала себя абсолютно беспомощной. Маленький офис без окон, в котором она сейчас находилась, давил на нее. Женщина была настолько поглощена собственными мыслями, что не услышала стук в дверь.

Дверь медленно приоткрылась, и в проеме мелькнула светлая голова. Дэнни улыбнулась, – не возражаешь, если я войду?

Гаррет криво улыбнулась, – я думала, ты будешь раньше.

– Я полагала, что ты не станешь долго сидеть в этой комнате, – девушка знала, что темноволосый хирург подвержен клаустрофобии.

– Садись, – снова усмехнулась Гаррет. Она собрала бумаги и протянула их медсестре, – почитаешь результаты?

– По твоему лицу и так все понятно, не думаю, что мне следует читать. Ты ужа сказала его сестре?

– Нет, я пока только сама их посмотрела, – она закусила нижнюю губу. – Дэнни, ты поможешь мне? Девушка почувствовала страх в голосе хирурга.

– Конечно, я сделаю все, что смогу, – она ждала, пока Гаррет хоть немного расслабится.

– С ней необходимо быть нежными и тактичными. Она так молода, и должна так много пережить! – женщина глубоко вздохнула. – Это событие повлияет на всю ее оставшуюся жизнь, и я не хочу чтобы ее изводило чувство вины за то, что должно произойти.

Дэнни дотронулась рукой до Гаррет. Она видела, что ситуация вышла за рамки обычной, и женщина тяжело ее переживает. Девушка знала, что хирург не любит говорить о своем детстве, и теперь она начала понимать, почему. – Не хочешь мне рассказать?

Голубые глаза широко распахнулись и сосредоточились на медсестре. – Тут не о чем говорить! – Жесткий взгляд исказил красивые черты.

Чувствуя, что затронула то, что не должна была, девушка отступила. – Прости, я только хотела помочь, – она смутилась. – Если ты когда-нибудь захочешь поговорить…

Ледяной взгляд оборвал ее на полуслове. Гаррет еле сдержала себя, чтобы не закричать, она отвернулась от подруги, чтобы та не увидела слезы в ее глазах. Справившись с эмоциями, она встала из-за стола. – Давай покончим с этим, – ее лицо больше не выражало никаких эмоций. Дэнни с удивлением наблюдала, как женщина заперла свои настоящие эмоции под маской профессионального фасада. Это сильно опечалило девушку. Она видела, что ее подруге очень больно, но она еще не была готова к откровениям. И Дэнни решила просто подождать, когда Гаррет сможет открыть ей тайные уголки своей души. Она помолилась за темноволосую женщину, – Боже, помоги ей обрести в душе покой.Глубоко вздохнув, она последовала за хирургом в реанимацию.

* * *

Молодая девушка смотрела сквозь стекло в двери. – Мама, – прошептала она женщине, которая только что присоединилась к ней. – Не думаю, что новости хорошие, – девушка посмотрела на мать в поисках поддержки.

Миссис Грифон заметила в холле трех женщин. В двух из них она узнала Алексию и доктора Триволи. Третья была ей не знакома. Женщины выглядели мрачно и напряженно, поэтому ей, видимо, надо было готовиться к худшему. Обнимая дочь за плечо, она посмотрела на Диану, которая сидела на диване, спрятав лицо в ладонях. Смахнув слезы, женщина сжала руку дочери, – я люблю тебя. Девушка улыбнулась и кивнула в ответ, – мы должны быть сильными ради Дианы. Она снова кивнула и пошла, чтобы сесть рядом с подругой. Подперев дверной косяк, рядом стояла медсестра Марианна, которая ожидала, когда троица зайдет в комнату.

Через несколько минут дверь открылась, и в палату зашла группа во главе с Алекс. Диана подняла голову, когда услышала стук каблуков по полированной плитке пола. Ее глаза с надеждой искали в лицах вошедших ответ на мучивший ее вопрос. По ее щекам потекли неконтролируемые слезы. Все, о чем она думала последние несколько часов, так это о своем брате и о том, каким полным жизни он казался в последнее время. Девушка смотрела прямо в кристально голубые глаза высокого хирурга. Взгляд женщины был абсолютно лишен каких-либо эмоций. Прежде чем было произнесено хоть одно слово, Диана уже знала ответ.