Текст книги "Официальное заявление (ЛП)"
Автор книги: К. А. Линд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 20 страниц)
К.А. Линд
Официальное заявление
Серия: Репортаж – 3
Переведено для группы Life Style ПЕРЕВОДЫ КНИГ
Переводчик: Карина Боссанова
Перевод осуществлен исключительно в личных целях, не для коммерческого использования. Автор перевода не несет ответственности за распространение материалов третьими лицами.
Глава 1
Это только начало
Время остановилось, пока Лиз Доугерти смотрела в толпу репортеров, выглядывая из-за кулис. Было трудно поверить, что всего полтора года назад она впервые стояла по ту сторону сцены. Брейди Максвелл объявлял о том, что он баллотируется в Конгресс, а она освящала это событие в студенческой газете, а теперь она стояла с ним, когда он, всего за месяц до ее выпуска из университета, собирался объявить об их отношениях всему миру.
Их пальцы переплелись, и он нежно сжал ее ладонь, напоминая и подтверждая то, что он был с ней. Лиз взглянула на его красивое лицо, любуясь его сильным подбородком, уверенными темно-карими глазами, идеально уложенными волосами и полными губами, которые сводили ее с ума. Она любила этого мужчину.
– Мы справимся, ― прошептал он.
– Знаю. ― Она нежно улыбнулась ему.
«Мы справимся» было не совсем тем утешением, в котором она нуждалась, но она знала, что утверждать, что все будет в порядке, было ложью. Брейди не обещал того, что не мог сдержать, и никто из них не знал, как все сложится.
Все сотрудники расступились, когда они прошли, чтобы заняться своими делами. Их с Брейди инструктировали снова и снова до тех пор, пока у нее от всего не начала болеть голова. Она приняла это, как должное. Учитывая, кем она являлась, ей было известно, как обращаться к репортерам.
Для всех остальных, Брейди, вероятно, выглядел абсолютно собранным. Он всегда был таким. Но она знала, что он волновался. Не обязательно из-за себя, или из-за того, что может произойти с его карьерой в этот момент. Теперь он был более уверенным, когда взял ситуацию под контроль и вел себя так, как умел. Но по его карим глазам было видно, что он переживал о том, как Лиз все воспримет.
Только время покажет, что будет дальше, как и тогда, когда им нужно было время, чтобы найти свой путь друг к другу. Единственное, что Лиз знала наверняка, это то, что ей хотелось, чтобы все получилось.
– Хизер объявит меня. Я выступлю с речью. Времени задавать вопросы не будет. Только короткое заявление, а потом я вернусь с тобой, ― сказал он так уверенно и непринужденно, как могло получиться только у него.
– Брейди, я знаю. Хизер и Элиот мне уже выели весь мозг, ― сказала Лиз.
Она не всегда сходилась во взглядах с пресс-секретарем Брейди и его юристом, но она достаточно им доверяла, чтобы пережить одну пресс-конференцию.
– Мне даже говорить не придется. Переживай за себя.
– Не о чем переживать. Я каждый день это делаю.
– А я была сотню раз по ту сторону баррикад. Я справлюсь с тем, чтобы одну конференцию постоять за кулисами.
Она еще раз ему улыбнулась. Ей не нужно было, чтобы люди продолжали ей говорить, что сейчас произойдет. Она и без этого достаточно волновалась. Она сделала глубокий вдох и потянула за ожерелье, обернутое вокруг шеи. Брейди подарил его ей, когда они в первый раз были вместе, и сейчас ей было приятно его надеть. Она не надевала его с тех пор, как он был избран в Конгресс.
– Я знаю, ты сможешь. Я просто хочу тебе сказать, чтобы ты была готова к их реакции, ― произнес Брейди, проводя пальцем вверх вниз по ее руке. ― Люди не будут снисходительны к нашей ситуации.
Лиз тихо вздохнула.
– Как думаешь, мы можем хотя бы минутку побыть наедине? ― спросила она, пристально глядя на него.
Наедине. Намек. Намек.
– Я должен быть на сцене, ― напомнил он ей.
– Скоро. Хизер даже еще не объявила тебя. Мне нужна всего лишь минутка.
– А я бы сказал, что мне нужно больше чем одна минута, Лиз, ― сказал он, на его лице появилась ухмылка.
Лиз не сдержалась и засмеялась.
– Может и больше, чем минута. Из этого можно сделать заголовок: «Конгрессмен Максвелл подтвердил слухи о своем романе. Его застукали занимающимся сексом в общественном туалете за кулисами».
– Не провоцируй меня, ― сказал он.
Его глаза уже блуждали по комнате, пока он прикидывал, сколько у них оставалось времени.
Лиз опустила голову и посмотрела на него сквозь густые черные ресницы.
– Пожалуйста, Брейди.
– О, ты же знаешь, как я люблю, когда ты просишь ― Брейди сразу же начал идти к небольшой задней комнате. Ну, по крайней мере, не туалет. Она почувствовала облегчение.
В комнате возле монитора компьютера толпились какие-то люди, разговаривая между собой. При появлении Брейди они подскочили со своих мест.
– Чем мы можем вам помочь, Конгрессмен Максвелл? ― спросил первый парень.
– Мне потребуется эта комната до начала моего выступления.
Он слегка улыбнулся, но это выглядело как угроза, поэтому они поспешили уйти. Было немного странно наблюдать такую сторону Брейди, по сравнению с тем, каким он был с ней, когда они были наедине. В нем чувствовался авторитет, но они были равны в своей любви. В этом была их сила.
А власть ей казалась очень привлекательной.
Как только дверь была закрыта, Брейди повернулся и прижал ее к стене, его губы двигались от ее рта к уху, а потом к шее. Боже, она не могла насытиться им, а он ее всего лишь целовал. Это было опьяняюще. Она понятия не имела, как ей удавалось жить без него.
Прошло меньше суток с тех пор, как они официально открылись перед Каллей Холлинсворт, журналистом из газеты «Шарлотт Таймс», которая вместе с бывшим парнем Лиз, Хайденом Лейном разгласила эту историю, но они не могли удержать своих рук друг от друга. Безусловно, Лиз ощущала себя так, будто у них было достаточно времени, чтобы восполнить эту потребность, и то, как руки Брейди путешествовали вниз по ее платью, говорило о том, что у него была такая же мысль.
Безрассудно или нет, но Лиз хотела Брейди…и она хотела его прямо сейчас.
– Боже, детка, я скучал по тебе, ― прорычал Брейди.
– Ты провел со мной все утро, ― поддразнила она.
– Не так, как мне хотелось.
Он потянул ее от стены и повел прямо к креслу, которое он выкатил из-под стола. Его глаза были полны озорства, когда он начал расстегивать брюки.
– У нас мало времени.
– Ты серьезно? ― спросила она, немного удивленная тем, что он хотел заняться этим прямо здесь и прямо сейчас.
Но Брейди был не тем, кто отказывал себе в том, что ему хотелось. И не было никакой реальной угрозы того, что их застукают. По крайней мере…не репортеры, а на остальных было наплевать.
К тому же…ей никогда не удавалось его отшивать, и ее тело уже тянуло к нему.
Брейди ухмыльнулся ей.
– Детка, я никогда не шучу, на счет того, что хочу тебя.
Он избавился от своих боксеров и сел в кресло лицом к ней. Она сделал шаг к нему и его руки скользнули к подолу ее скромной юбки длиной до колен. Задирая ее до талии, он стянул ее трусики и подвинул ее так, чтобы она оседлала его.
Биение ее сердца участилось. Прошло не так уж и много времени с тех пор как они покинули домик у озера, но ей уже не хватало его. Каждый раз, когда она была с ним, это был новый невероятный опыт для нее. И каждый раз лучше, чем раньше. Каждый раз ей напоминал о том, что это стоит того, чтобы быть с ним. В конце концов, он делал ее счастливой.
Брейди передвинул ее бедра так, что она зависла над ним, и он наклонился вперед, чтобы она положила свои руки ему на плечи. Ей хотелось схватить его за волосы, чтобы держаться за них, но это бы их выдало, когда они выйдут из комнаты.
Она наклонила голову назад, когда почувствовала, как он входит в нее. Из ее горла вырвался стон, когда он всем телом насадил ее на свой член.
– О, Боже, ― прошептала она.
Большим пальцем он прошелся по ее нижней губе, а потом высунул язык и лизнул ее. В ее глазах запылал огонь. Он приподнял свой таз, и она опять застонала. Он закрыл ей рот рукой.
– Ни звука, детка.
А потом он сделал так, чтобы это было практически невозможно. Он сжал ее бедра руками, и его руки начали двигать ее вверх вниз. Он задал быстрый, жесткий ритм в сочетании с неуверенностью на счет того, как много у них было времени, для того, чтобы подтолкнуть ее к краю прежде, чем кто-нибудь их поймает. Она закусила губу, с трудом сдерживаясь от стонов и криков. Пока Брейди снова и снова входил в нужную точку, она не могла больше сдерживаться и поэтому закрыла свой рот его.
Их губы двигались синхронно. Это было безумием разгоряченных тел, палящие поцелуи, и страсть, с которой ничего не могло сравниться. Лиз ощутила оргазм и ахнула ему в губы, пока пульсировала от удовольствия. Брейди последовал за ней, и они с минуту сидели там, упиваясь их украденным моментом.
А затем они услышали стук в дверь.
Лиз слезла с него и кинулась к своему белью. Брейди спокойно поднялся, поправляя свой костюм. По нему не скажешь, что вообще что-то было, не считая ленивой улыбочки, которая появилась на его лице. Когда она подняла свои трусики, Брейди вырвал их из ее рук и засунул себе в карман.
– Что ты делаешь? ― прошипела она.
– Иди без них.
– Брейди, ― прорычала она.
– Я хочу стоять на сцене, представляя, как ты снова готова, и ждешь меня.
– Ты будешь стоять на сцене возбужденным, ― заметила она, просовывая свою руку под его, и пытаясь добраться до его кармана.
Он снова притянул ее к себе.
– Оно того стоит.
Лиз пристально посмотрела на него. Голубые глаза встретились с карими с беспрецедентной интенсивностью.
– Ты стоишь этого, ― прошептала она
Их отношения стояли этого. Это стоило того, чтобы встретиться с журналистами. Это стоило того, чтобы отказаться от их приватной жизни. Он стоил этого. На его губах появилась нежная улыбка, когда он понял, о чем именно она говорила, а после он оставил чувственный поцелуй на ее губах.
Обещание. Он убедился, что она была права.
– Брейди! ― они услышали крик Хизер по ту сторону двери.
Он ухмыльнулся Лиз, после чего отпустил ее и открыл двери.
– Хизер, мы как раз шли к тебе, ― спокойно произнес.
– Брейди, ― она прорычала, качая головой.
Она осмотрела его сверху вниз.
– Ты не можешь уже этого делать. Ты сведешь меня с ума.
– Разве это не нормально? ― пошутил он.
Понизив голос, она посмотрела на них.
– Я даже не хочу знать, что здесь происходило. Могу только представить. Вы не могли подождать хотя бы, пока мы не вернемся…?
– Понятия не имею о чем ты, Хизер, ― сказал Брейди, скрестив руки на груди. ― Мне разве не пора выступать с речью?
Он схватил Лиз за руку и начал выходить из комнаты.
Хизер легко повелась на его уловку и переключилась на выступление, как будто ничего и не произошло. Лиз подозревала, что позже им придется выслушать еще кучу дерьма по этому поводу. Проверяя мобильный телефон, она поняла, что у них оставалось уже мало времени. Она опустила свой телефон в сумочку, и пробежалась глазами по комнате в поиске туалета.
Но Хизер снова обратила на себя внимание Лиз.
– Прошу оставаться здесь и больше никуда не уходить.
– Я не ребенок, Хизер, ― сказала Лиз.
– Тогда, возможно, тебе следует относиться ко всему посерьезнее, ― огрызнулась она в ответ. ― Ты обуза, а ускользать и заниматься…тем, что тебе вздумается на пользу никому не пойдет.
– Хизер, ― произнес Брейди, угрожающе понизив голос.
Хизер заметно выпрямилась и как будто осознала, что Брейди был еще здесь.
О, это будет весело.
– Просто приведите себя в порядок, ― холодно сказала она.
Да, Хизер была не в духе. Она, наверное, была обеспокоена тем, что ее идеальный кандидат теперь был вовлечен в скандал с политическим журналистом из студенческой газеты, которая писала о нем нелицеприятные статьи. Не говоря уже о том, что их с Брейди поймали, а их имена были на первых полосах еженедельных газет.
Частично работе Хизер был нанесен урон. А Лиз была тем, кто это сделал. Лиз понимала, почему Хизер вела себя таким образом, но это не означало, что она будет с этим мириться. Напоследок Хизер окинула взглядом Лиз, после чего ушла к Элиоту.
– Она такая сука, ― проворчала Лиз.
– Еще какая, но…это вроде как ее работа, ― сказал Брейди. ― Она просто должна привыкнуть к тому, что мы вместе. Думаю, она думает, что это какая-то шутка.
– Если она так думает, значит, другие подумают также.
– Я намерен подавить такие предположения, прежде чем это распространиться. Ты здесь, чтобы остаться.
Его голос был настолько властным, что у Лиз не было шансов, чтобы сомневаться в этом. После того, как она бросила его во время его победы на предварительном голосовании, чтобы убедиться, что он выиграет на выборах, ей нужно было провести целый год с Хайденом. Она никогда не забывала о Брейди, и то время, что они провели раздельно, спровоцировало страстные встречи и душе разрывающие расставания. Тот факт, что они находились здесь, было доказательством их преданности друг другу.
Минутой позже, Хихер чинно вышла на сцену. Она была высокой блондинкой, красивой, с такой самоуверенностью, что могла взлететь до небес, когда стояла на сцене. Лиз вспомнила, как она завидовала ее стройной фигуре. Не то, чтобы Лиз была толстой, но она была намного более атлетического сложения и с большой грудью.
– Большое спасибо всем за участие в этой пресс-конференции, которую мы организовали в последнюю минуту, ― пропела Хизер. ― Я – Хизер Феррингтон, пресс-секретарь Конгрессмена Максвелла. Никаких вопросов после того, как Конгрессмен сделает свое заявление.
Толпа взорвалась от возмущения. Лиз на самом деле их не винила. Она не сомневалась, что Брейди будет забросан вопросами, хотел он этого или нет. Она бы так и сделала. Лиз предложила Брейди ответить на несколько вопросов, чтобы избежать возмущения журналистов, но Хизер даже слушать об этом не хотела. Она желала держать под контролем все вопросы, которые бы могли быть заданы. По-видимому, было весьма плохо, что Лиз уже разговаривала с Каллей, когда ей пришлось ответить на вопросы про Сэнди Кармайкл, псевдониме, который использовала Лиз.
Хизер послала им уничтожающий взгляд.
– Никаких вопросов, ― повторила она. ― Конгрессмен появится через минуту. Благодарю за ваше терпение.
Она чопорно вернулась обратно к Брейди и Лиз. Лиз была рада, что ей не приходилось сейчас иметь дело с основным бременем этой реакции.
Хизер медленно выдохнула, когда повернулась к Брейди.
– Просто придерживайся сценария.
Он кивнул. Его лицо на секунду помрачнело, после чего он снова вернулся к своей нейтральной предвыборной маске, которую Лиз уже привыкла видеть на его лице.
– И Брейди… удачи.
Он мягко сжал ее руку. Они работали вместе сначала его карьеры, и, проводя непомерное количество времени вместе, у них уже появилась определенная связь. После того, как он опустил свою руку, он повернулся обратно к Лиз. За кулисами их никто не видел, но когда его глаза остановились на ней, по ее телу все равно прошла нервная дрожь.
– Все еще стоит того? ― спросил он.
Лиз кивнула.
– Так будет всегда.
Брейди наклонился и еще раз нежно поцеловал ее в губы. Затем он прошел по небольшой сцене на трибуну, как если бы владел ею. А так и было. Всегда. Брейди более комфортно было на сцене перед толпой журналистов с пеной у рта, чем перед большинством людей из их повседневной жизни. Он держал на лице свою уверенную улыбку, твердость в шаге, и источал энергетику человека, рожденного быть политиком.
Он поправил галстук на шее. Это была его невысказанная реплика о том, что он был готов начать. Лиз затаила дыхание, и в комнате повисла гнетущая тишина, когда репортеры подались вперед, в предвкушении того, что должно было произойти.
– Спасибо всем за то, что вы собрались здесь за такой короткий срок. Уверен, вам не терпится узнать на счет последних заявлений в мой адрес. И сегодня я здесь, чтобы сделать официальное заявление.
Брейди сделал паузу, Лиз увидела голодное выражение лиц журналистов.
– Политики в глазах общественности возводятся до высоких стандартов. От нас ожидается непроницаемость. От нас ожидается что-то сверхчеловеческое. Каждая ошибка, каждая заминка, каждое препятствие, мы должны преодолевать открыто и доступно для общественности. Это та жизнь, которою мы выбрали, которую выбрал я, когда дал присягу. Это та жизнь, которую я бы ни на что не променял, потому что она дает мне возможность работать ради людей, о которых я забочусь, работать ради жителей этой великой нации.
Брейди, расслабившись, улыбнулся. До этого момента Лиз не осознавала, какой комок нервов был между ними.
– Как вы можете себе представить, эта жизнь проходит с ограничениями. И ограничения – это последнее, что политики склонны обсуждать. Но после тех новостей, которые на этих выходных появились в газетах, я чувствую, что мне пора озвучить одно из таких ограничений. Одно из тех, ну если быть честным, дамы и господа, вы когда-нибудь задумывались, как трудно с кем-нибудь встречаться, пока помогаешь управлять страной?
Брейди несмешливо посмотрел на них. Толпа захихикала от его заявления, вслушиваясь в его речь. Хорошо.
– В пятницу в «Шарлотт Таймс» вышла статья о том, что у меня была любовная интрижка с журналистом, выпускницей университета, Сэнди Кармайкл, которой, как я подтвердил в дальнейшем, была Лиз Доугерти. Как холостяку, мне трудно смириться со словом интрижка. Несмотря на то, что то, что произошло между мной и мисс Доугерти, скрывалось от общественности, это вряд ли можно было назвать интрижкой. Это была попытка сохранить один из аспектов моей жизни приватным. Я до сих пор твердо убежден в том, что то, что произошло между нами должно оставаться между нами, но я также понимаю, в каком деликатном положения я нахожусь. Я не разглашал свои отношения с мисс Доугерти только по причине неприкосновенности частной жизни.
Лиз втянула воздух, она даже не заметила, что не дышала. Это была самая тяжелая часть…услышать, как он обсуждает их частную жизнь, так если бы у них еще была возможность ею жить.
– Вопросы конфиденциальности уже не кажутся проблемой, и последним, что бы мне хотелось увидеть, это то, что имя мисс Доугерти будут покрывать грязью только потому, что оно связано со мной. Поговорив с мисс Доугерти, ― произнес Брейди, он на секунду взглянул в сторону Лиз, ― мы договорились, что больше нет смысла скрывать наши отношения. В статье допустили ошибку, только не упомянув о том, что мы с мисс Доугерти в данный момент вместе.
О Боже…это случилось. Лиз почувствовала, как начали слезиться глаза. Это она призналась Каллей об их отношениях, но слышать, как Брейди говорит это в зале, набитым репортерами, каким-то образом сделало это более реалистичным.
– Это началось в тайне, но с сегодняшнего дня, мы хотели бы дать понять, что это уже не так. Благодарю вас за ваше внимание. С нетерпением жду очередной встречи с многими из вас.
Брейди одарил репортеров теплой улыбкой и коротко кивнул, прежде чем развернуться и уйти. А после этого зал взорвался. Журналисты проталкивались вперед к небольшой сцене, требуя ответить на вопросы.
– Но какая у вас разница в возрасте?
– Конгрессмен Максвелл, что думают ваши оппоненты о тех негативных статьях, которые о вас написали?
– Конгрессмен Максвелл, всего один вопрос!
– Конгрессмен, вы можете прокомментировать использование вымышленного имени, чтобы скрыть личность мисс Доугерти?
– Что еще вы скрываете?
– Это все трюки вашей кампании, чтобы прикрыть ваши сексуальные похождения?
И так далее.
Лиз этого ожидала. Даже если Хизер не подготовила ее к натиску таких вопросов, она догадалась, что это случится. Она достаточно долго готовилась к тому, чтобы стать репортером, поэтому она знала не понаслышке, на что это будет похоже. Ей даже было известно, о чем ее будут спрашивать. Но, ни от чего из этого легче не становилось. Ее желудок перевернулся, и она почувствовала тошноту, пока репортеры только подливали масла в огонь.
Она отвернулась и попыталась отгородиться от этого безумия. Она дышала медленно и старалась вообразить себя в домике у озера, в тишине и покое. В компании друг друга.
Брейди вышел за кулисы, подошел к ней, и, не сказав ни слова, обнял ее за талию. Он пытался ее защитить. Это было только начало, и они оба это знали.
Глава 2
Негативные последствия
― Все прошло идеально, ― сказала Хизер, хваля Брейди, когда они шли по коридору к черному выходу.
– Не уверен, что это охладило их любопытство, ― вскользь произнес Брейди, как будто ничего из этого его не волновало.
Но, естественно, Лиз знала, что это не так.
Еще столько всего нужно было решить. Теперь, когда их отношениям дали огласку, вряд ли можно было сказать, что на этом их проблемы заканчивались.
– Ты этого и не ожидал, ― перебил Элиот, юрист Брейди. ― Теперь все известно. А мы отсюда уходим.
– Алекс вернулся к работе и в полдень он хочет обсудить стратегию, ― сказала Хизер, говоря о менеджере агитационной кампании Брейди. ― Потом мы поговорим со спичрайтером, который работает над тем, что тебе придется говорить, когда будешь появляться на публике. Мы хотим обо всем быть информированы. Нам нужно будет проинструктировать персонал. Я не хочу, что бы кто-нибудь общался с прессой. Я хочу, чтобы они знали, что если они это сделают, то это будет стоить им работы.
Лиз сглотнула от этого замечания. Ей не хотелось, чтобы кто-нибудь рисковал своей работой. Хотя большинство политических сотрудников должны были знать, когда можно было говорить, а когда нет. Было просто нереально находиться по другую сторону и слушать, как кто-то говорит ей не общаться с прессой, вместо того, чтобы Лиз искала возможность заставить людей говорить.
– Думаю, к обеду мы сможем со всем разобраться, а к вечеру отправить тебя Вашингтон. Твой секретарь проинформировала меня, что на этой неделе состоится важное голосование в сфере образования, и тебе нужно присутствовать в комитете, несмотря на то, что происходит в твоей личной жизни, ― пробубнила Хизер.
– Подожди! ― заговорила Лиз, наконец-то осознав, что произнесла Хизер. ― Ты возвращаешься в Вашингтон сегодня?
Она знала, что это его работа, его жизни в качестве Конгрессмена делилась между Чапел-Хилл и Вашингтоном. И это разделение не было равным. Как она догадалась, из того, что ей было известно, где-то тридцать процентов своего времени он проводил дома, а остальные семьдесят – в Вашингтоне. Тем не менее, она не думала, что он уедет от нее в этот же день.
– Он должен вернуться туда сегодня вечером, ― сказала Хизер, даже не отрывая головы от бумаг в ее руках.
Брейди повернулся к Лиз. Ей должна была смириться со многими вещами, это было написано на ее лице, и она с самого начала знала, что теперь она будет видеться реже. Но она рассталась со своим парнем, снова начала встречаться с Брейди, и теперь об их отношениях было официально объявлено журналистам. Она заслуживала хотя бы чуточку больше времени с ним, прежде чем ее кинут навстречу волкам.
– Ты же не передумаешь? ― спросил он таким тоном, по которому было понятно, что это было неприемлемо.
– Нет, я не передумаю. Мне интересно, почему в разгар этого безумия меня собираются оставить разбираться со всем в одиночку.
Ее голос был спокойным и под контролем. Ей не хотелось прозвучать плаксиво. Она знала, во что ввязывалась, но она подумала, что попросить об еще одной ночи, было бы не так уж и много.
– Ты не будешь одна, и ты не будешь разбираться со всем сама. Даже если я не здесь, ты все равно сможешь со мной связаться.
– Ты говоришь так, будто это деловое соглашение.
Взгляд Брейди потеплел.
– Ты последняя, кто так подумает.
Лиз сделал глубокий вдох, пытаясь успокоиться. Она пыталась справиться с собой, но это не помогало.
– Знаю. Прости. Я просто…у нас было не так много времени, чтобы побыть вместе.
– Простите, что прерываю, ― произнесла Хизер.
По ней нельзя было сказать, что она извинялась.
– Нам сейчас нужно вас вывести к машине. Сейчас может возникнуть небольшой налет.
– Мы обсудим это в машине, ― произнес Брейди, сжав ее за талию и затем отпустив ее.
Лиз задалась вопросом, что именно из себя представлял «небольшой налет».
Казалось, что под этим определением Хизер и Лиз понимали совершенно разные вещи. У черного входа собралось огромное количество репортеров, именно там, как было очевидно, Брейди будет покидать здание, они уже толпились, чтобы задать свои вопросы. Лиз смотрела на этот натиск широко раскрытыми глазами.
Как только двери открылись, Брейди в защитном жесте обернул рукой ее плечи.
– Далеко не отходи, ― прошептал он ей в волосы.
Ей не нужно было повторять дважды. На самом деле говорить ей об этом вообще не было необходимости. Хизер и Элиот очистили немного пространства, чтобы они могли пройти и потом Брейди вышел на улицу. Был мрачный февральский день, очень пасмурный,
когда они вышли наружу, чтобы пробраться сквозь толпу журналистов к ожидающей их машине.
Лиз слышала, как ее забрасывали вопросами, похожими на те, что она уже слышала в конференц-зале. Над головами вспыхнули камеры, люди звали ее по имени, тыча микрофонами ей в лицо. Лиз делала все, что могла, чтобы не поднимать головы и просто следовать за Брейди.
Элиот придержал дверцу открытой, и Лиз проскользнула на заднее сидение автомобиля с темными тонированными стеклами. Она услышала, как Брейди быстро обратился к кому-то, прежде чем последовать за ней внутрь. Дверь закрылась, и они начали двигаться.
– А как же Хизер и Элиот? ― тихо спросила Лиз.
– Я сказал им сесть в другую машину.
Лиз была рада. Это означало, что у них было несколько минут покоя без Хизер, перебивающей их на каждом слове. Только они вдвоем. У Лиз дрожали руки на коленях, а она даже не замечала.
– Это было…сильно, ― прошептала она.
– Ты в порядке? ― спросил Брейди, протягивая руку к ней.
Она нырнула под его руку и прижалась к его плечу.
– Да. Я должна была этого ожидать.
– Со временем будет легче.
Она отчасти надеялась, что это никогда не станет легче, а просто исчезнет. Ей никогда не хотелось быть в центре внимания. Печатная журналистика стала ее выбором отчасти потому, что это гарантировало то, что ей никогда не придется стоять перед камерой. Теперь, казалось, ей так просто не отделаться.
Брейди усмехнулся от выражения ее лица.
– Мой репортер испугался камер?
Казалось, он читал ее мысли.
– Я не особый фанат камер.
– Ну, надеюсь, тебе не придется часто сталкиваться с этим.
– Согласна, ― тихо произнесла она. ― Так, тебе действительно нужно уезжать сегодня?
– При таких обстоятельствах, наверное, было бы лучше мне продолжать заниматься своими делами, как будто все в порядке. Мне бы не хотелось выглядеть так, будто мне нужен перерыв.
– Ну, в этом есть смысл…но, будучи твоей новой девушкой, которую ты не видел больше года, не считая прошлых выходных и единственной ночи в октябре, думаю, ты мог бы сделать исключение.
– Ты и есть мое исключение, Лиз, ― сказал он, проводя рукой вниз по ее челюсти.
Она закрыла глаза, все мысли о том, что сегодня произошло, вылетели из ее головы. Одно простое прикосновение, и она полностью забывалась в нем. Это было похоже на то, когда у них все только начиналось. Она не могла им насытиться, она не смогла ему отказать, и было невозможно оставаться в стороне. Даже когда она заставила себя уйти из его жизни, она по-прежнему все время думала о нем.
Она склонила к нему голову и их губы встретились. Это было как лекарство для ее тела. Его рука скользнула вверх по ее бедру, напоминая ей о ранних подвигах и о том, что на ней до сих пор не было нижнего белья.
– Как ты это делаешь со мной? ― прошептала она.
– Что?
– Заставляешь меня терять здравый смысл.
– Ты хочешь сказать, что в нас нет смысла? ― спросил он, рисуя круги по внутренней стороне ее бедра и медленно раздвигая ей ноги.
– В нас прекрасный смысл, ― произнесла она. ― Несмотря на всех тех репортеров, которые пытаются доказать, что мы не правы.
– Кто-то всегда пытается что-то кому-нибудь доказать.
Его рука прошлась по ее прелестям, и ее хватка на нем усилилась.
– Так же, как я пытаюсь доказать тебе, что могу заставить замолчать тебя на несколько минут.
– Думаю, ты уже сделал это раньше, ― с ухмылкой сказала Лиз.
Его палец кружил вокруг ее клитора, и она ахнула от того, насколько она стала чувствительной. Она попыталась вести себя тихо, пока он на ходу ее обрабатывал.
От водителя их отделяли тонированное стекло, но у нее все равно было такое впечатление, что за ними наблюдают. Это должно было не дать ей снова так сильно возбудиться, но этого не случилось. Она погибала от дразнящих манипуляций его пальцев на заднем сидение автомобиля.
Когда она почувствовала, что готова взорваться, он наконец-то смилостивился над ней и двумя пальцами вошел в нее. Он сделал несколько движений в нее, и ей потребовалась вся сила воли, чтобы не закричать, когда он довел ее до экстаза, после чего она шагнула за край. Она кусала губы и тяжело дышала, пока приходила в себя от оргазма. Ее голова наклонилась, а глаза были закрыты.
Брейди убрал руку.
– Слушай, а ты можешь быть послушной.
– Только чуть-чуть, ― прошептала она.
Он снова ее нежно поцеловал, когда автомобиль начал постепенно замедляться, давая понять, что они уже почти прибыли к месту назначения.
– Брейди, ― пробормотала Лиз, ― означает ли это, что ты останешься?
Он легко засмеялся и кивнул, когда она взглянула на него.
– Да, детка. Я кое-что перенесу.
* * *
Лиз опустила голову. Неудивительно, что Хизер не понравилось то, что планы поменялись. По отношению к Лиз она вела себя как стерва девяносто пять процентов времени, с тех пор как они познакомились, но стресс от скандала действительно стал последней каплей. В какой-то момент Брейди заставил Лиз выйти из комнаты, чтобы они могли поговорить. Идя по коридору, Лиз слышала, как он ругался с Хизер.
Они были в штаб-квартире агитационной кампании в Роли. Лиз шла из конференц-зала, где они по-прежнему кричали друг на друга, прямо к его кабинету. Она закрыла двери и села в огромное кресло. Лиз открыла Google и собралась с духом перед тем, что планировала сделать. Она набрала свое имя и нажала Enter.
В верхней части экрана появилась строка новостей, которая с каждым выходом очередной статьи про их отношения с Брейди, обновлялась. Она наугад кликнула по одной из ссылок и пробежалась по статье. Перед глазами появились слова: роман, студентка университета, журналист, скандал. Она перешла на следующую публикацию, а потом на еще одну и еще. Прочтя кучу однообразного материала, она вернулась на домашнюю страницу, и с удивлением увидела, что в результатах поиска появилась страница Википедии. Она открыла ее и увидела, что кто-то уже добавил информацию об их отношениях в раздел о личной жизни на страничке Брейди. Отлично.
Она была потрясена своими находками, когда двери открылись.
