Текст книги "Два Поттера (СИ)"
Автор книги: Jana Mazai-Krasovskaya
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 11 страниц)
Глава 6. Материальная компенсация
«Вот так дела, – подумал Гэри, – как хотелось мне магию, но, похоже, лучше обойтись без нее, иначе мне светит что-то очень, очень нехорошее. Да уж. Ладно, жил без магии и дальше проживу, но, черт побери, обидно! И все благодаря директору. Ну ясное дело, от начальства лучше держаться подальше…»
Однако на следующий день он понял, что такое во всех смыслах благое начинание уже не пройдет. Через час после завтрака в палате появился высокий старик в фиолетовом халате с замысловатыми узорами. Гэри помнил, он осматривал его не первый раз, но раньше почти не говорил с ним, а теперь вот приветствует, словно добрый дедушка любимого внука.
Гэри сжался, но внутреннее чутье странным образом успокаивало – от старика угрозы не исходило – только усталость и недовольство, кажется, не им, не «Гарри Поттером». И много-много слов. Гэри хорошо понимал, что такого лучше не разочаровывать, и старался прислушиваться, но рациональное звено выцепить при всем старании не смог. Только голова начала кружиться от сплетения слов, так что в конце концов он уже плохо расслышал, что говорил ему этот, несомненно, великий волшебник. Видимо, перестарался.
Гэри глубокомысленно и с максимально честными глазами кивал на все, что вещал ему директор Дамблдор, а когда тот выпрямился и предложил ему руку, послушно встал и принял ее, после чего его закружил фиолетовый вихрь, и он оказался перед распахивающимися здоровенными дверями, а через секунду – нос к носу со странным и опасным коротышкой в богатой ливрее. А что служащие в таком облачении в состоянии надавать по шее, а то и что похуже, Гэри неплохо представлял.
– З-з-здрас-с-тути, – от неожиданности у него начал заплетаться язык.
Директор отошел, видимо, давая Гарри возможность самому все рассмотреть и освоиться. Ну он и… занялся.
Служащий оскалился во все трид… ой, нет, минимум шестьдесят четыре, и Гэри с восхищением уставился в его рот. Небось, такими можно и полудюймовую проволоку перекусить…
– Простите, – Гэри покраснел, совершенно справедливо, как он считал, ожидая, что его сейчас просто возьмут за шкирку и выкинут прочь.
– Дюймовую, – услышал он, нервно сглотнул и уставился на чудо в ливрее еще более восхищенно.
Существо – то, что это не могло быть человеком, это совершенно точно, но не было и эльфом, и… стоп! Это же гоблин! Он читал! Как там с ними разговаривать полагается?
Однако природа и вся его предыдущая жизнь все-таки взяли свое:
– Гонишь, – хриплым шепотом выдохнул Гэри и удостоился настолько уничижающе-ехидного взгляда, что подумал, не было ли среди предков Снейпа кое-кого… вот такого. И тут же выдавил: – Простите.
И потупил глазки.
Гоблин еще раз ухмыльнулся, но тут Гэри подозвал Дамблдор, удивительно смирно ожидавший, когда другой гоблин за конторкой закончит с предыдущим посетителем и пригласит его к себе.
– Сейф Гарри Поттера, пожалуйста! – провозгласил директор, выкладывая на конторку небольшой аккуратный ключик.
– Гарри Поттер уже не является вашим учеником, – ответил гоблин, рассматривая ключ и кивая. – Вы не можете проследовать с ним в его сейф, если он не пригласит вас сам.
– Гарри Поттер пока что находится в Хогвартсе, а значит, остается под моей опекой, – парировал Дамблдор.
Сейф?! Кажется, с этой штукой Гэри определенно хотел бы встретится наедине… Ой, тут же все волшебное, а он...
– В документах указано…
– А что, если я не Гарри Поттер? – не выдержал Гэри, припомнивший, что с колдовством, а значит, и с волшебным сейфом могут быть шутки плохи и лучше бы признаться сейчас и вылететь отсюда с позором, чем когда вылетать будет уже некому, а может, и нечему!
Гоблин затрясся и заскрежетал – кажется, это был такой смех, а потом…
– Мистер Поттер! – окликнул его директор.
– Да, сэр? – автоматически откликнулся Гэри, и лицо директора приобрело укоряющее выражение.
– Отправляйтесь в ваш сейф и не вздумайте больше увлекаться дурацкими розыгрышами. Здесь, – он особо подчеркнул это слово, искоса глянув на гоблина, – этого не любят.
– Но… – но гоблин уже сцапал Гэри за руку, а при таком количестве зубов перечить их хозяину желания не оказалось.
– Вы же пришли со своим ключом! – фыркнул гоблин, когда они повернули в какой-то тоннель и отпустил руку Гэри. – Что за глупости вы выдумываете?
– Вообще-то с ним директор пришел, а я его первый раз вижу!
– А вы к нему прилагались, – припечатал гоблин.
Они подошли к тележке на одном рельсе, и увиденное сразу навело Гэри на некоторые мысли – конечно, о парке аттракционов.
– То есть если кто угодно придет с таким вот ключом, вы пустите его в сейф?!
– Кто угодно это сделать не может, – просветил его гоблин. – Где вы видели идиота, который отдал бы неизвестно кому собственный ключ – если, конечно не по доверенности и не в экстренной ситуации?
– Я не отдавал! Я его вообще сроду не видел!
– Значит, отдали ваши родители. При чем тут вы? Давайте садитесь!
Гэри быстро залез в тележку с радостным предчувствием, что вот сейчас сбудется его мечта – как следует покататься, которая тут же оправдалась, да еще как!
Аттракцион был что надо. Гэри вопил от восторга и едва не выпрыгивал из тележки – так, что его сопровождающий недоверчиво хмурился, а потом даже пару раз приподнялся, чтобы вернуть его на место. И когда они оказались возле двери сейфа, смотрел на него куда более доброжелательно.
«Видимо, это такой тест, – подумал Гэри. – На устойчивость. Клево-о-о...»
И умиротворенно вздохнув, сообразив, что сегодня прокатится еще разок – обратно. И совершенно бесплатно!
– А я правда могу взять с собой сюда… кого угодно?
– Не более одного человека.
– А двух маленьких?
Гоблин смерил его нечитаемым взглядом и отвернулся к двери, доставая ключ. И вот она распахнулась…
Гэри замер на пороге. Мало ли какая гадость может ждать его на входе.
– Вы Поттер или нет, в конце концов? – гоблин начал сердиться.
Гэри кивнул – глупо было отрицать то, что он знал с детства. Поттер он, Поттер. Хотя… а вдруг у него действительно были такое вот… предки?
– Это все принадлежит Поттерам, – гоблин сделал приглашающий жест, и Гэри, словно завороженный, последовал ему.
Вот он миновал дверной проем, и… ничего не случилось.
В тихом офигении, забыв даже выругаться, он, разинув рот, рассматривал старинные латы, оружие, стоявшие на полках книги и еще какие-то штуковины – «артефакты» – вовремя всплыло в голове, а гоблин наслаждался этой картиной. Не часто ему доводилось видеть столь родственную его народу душу – мальчик явно кайфовал от свалившегося на него богатства.
Он даже подумать не мог, что все это – чистое представление для него, как для единственного зрителя. Потому что сам Гэри все это время думал, и очень напряженно.
Потому что одно дело – заменить кого-то на месте, которое может оказаться даже опасным, и совсем другое – обчистить чужой сейф, пусть даже по приглашению. По закону первое вполне может сойти за мелкое хулиганство, даже непредумышленное, а вот второе…
Настоящего хозяина всех этих почти несметных богатств Гэри очень даже неплохо себе представлял – дураком он не был. Который раз он вспоминал тощего, как он сам, черноволосого паренька, которого он принял за такого же хулигана и мелкого воришку или прислужника одного из уличных королей. Да что там, в последнее время Гарри Поттер частенько стоял перед ним, как живой. А ведь он слышал сзади ругань шоферов, сигналы, и не догадаться, что случилось – надо было быть конченым идиотом. Гарри попал под машину. Но чем там дело закончилось?
– А что будет с сейфом, если волшебник, его хозяин, умрет?
Гоблин едва не поперхнулся от неожиданного вопроса, но ответил:
– Сейф закроется и пустит только тех, кто указан в завещании.
«Вряд ли тот пацан писал завещание. И вообще был в курсе».
– А если завещания нет?
– Тогда самого ближайшего по крови родственника.
– А если и его нет?
– Тогда сейф закроется.
– Навсегда?
– Пока не появится подходящий по крови наследник.
«Значит, Поттер жив, – вдруг обрадовался Гэри. – Стоп, а я что – тоже подходящий по крови, получается? Фигассе... Но Гарри надо будет разыскать. Тут не на двоих, тут на два десятка таких, как мы, хватит!»
– Получается, я подходящий по крови? – на всякий случай переспросил Гэри.
После чего удостоился длинного и сердитого нравоучения о том, что вполне достаточно… ключа, просто потому что ни один волшебник не оставляет свой ключ не зачарованным, без присмотра и так далее. И изо всех сил постарался скрыть собственное отношение к этому – потому что понял, что в мире волшебства не просто действуют немного другие законы, но и мыслят… по-другому. Совсем по-другому.
– Вы деньги брать будете? – нахмурился гоблин.
– А можно?
– Вы идиот, мистер Поттер? Вы думаете, что на экскурсию сюда пришли?
Гэри сглотнул. И мысленно пообещал вернуть столько, сколько останется после розысков Гарри. А там… тот же поделится? Почему-то он чувствовал себя обязанным так сделать. А поскольку ум и практическая сметка у него были на высоте, к тому же совсем недавно учитель математики хвалил его, и очень даже за дело…
Гоблин удивленно смотрел, как Поттер, шевеля губами – явно подсчитывая что-то в уме, отсчитывает золотые монеты. Десяток, второй, третий… Пять. И столь же деловито переходит к серебряным сиклям. Оставалось только поморщиться от плебейской манеры засовывать деньги просто в карман.
– А обычные фунты тут есть? – деловито спросил Поттер.
– Сколько желаете?
«Из обычного мира сюда добираться проблематично, да и так я понятия не имею, где это все находится, – промелькнуло у Гэри в голове. – Спросить стоит».
– Уважаемый, а смогу я снять деньги, находясь в обычном Лондоне?
– Если вы приобретете нашу чековую книжку, то в любом банке.
– А проценты?
– Их снимают наши специалисты при конвертации валют.
Гэри не очень понял, а потому решил переспросить.
– То есть они всегда одинаковые?
Гоблин кивнул и назвал цифру.
– У вас самый крутой банк на свете.
– Я знаю. Так вы берете фунты или нет?
«Поди еще директор поинтересуется, сколько я набрал и зачем, – сообразил Гэри. – И врать ему себе дороже, он же этот, легилимент».
– Я лучше возьму книжку.
– Десять галлеонов.
– Ну вы дерете…
– Сделаете подобный артефакт сами, тогда поговорим.
Гэри прикусил губу – волшебство ему не светило, но было все более и более желанным.
– А для галлеонов такая есть?
– Разумеется.
– Тогда мне две чековых книжки. И… все, наверное, – и он начал выкладывать монеты обратно.
– Тогда зачем вы пришли сюда?
– А так можно было? – поразился Гэри, но тут же мечтательно вздохнул: – Ну не… ваши русские горки я бы ни за что не пропустил!
– На Косой аллее не все магазины работают с чеками, – наконец поделился действительно ценной информацией гоблин. – Вы не сможете купить ни метлу, ни палочку…
– И на фига козе баян? – не выдержал и скривился Гэри. – Я же чертов сквиб! Пусть лежит, глядишь кто-нибудь появится. Нормальный волшебник, в смысле. Я читал, что так бывает.
– Достойное решение, особенно для такого молодого человека, – кажется, Гэри сумел удивить гоблина, а потом решил удивить еще больше. – В маггловские банки ведь тоже можно сделать вклад?
– Безусловно. Как и в магические.
– А как можно с вами связаться?
– Вам кто-то мешает приходить в Гринготтс?
– Да я бы с удовольствием, – честно ответил Гэри. – Но иногда может потребоваться совет…
– За консультантов у нас отдельная плата.
– И дорого?
– А как вы оцените того, кто будет преумножать ваши деньги?
«Как хорошо, что недавно на математике как раз с процентами разбирались», – подумал Гэри и предложил:
– Десять.
– Десять чего?
– Десять процентов от прибыли после каждого… хорошего совета.
– Двадцать пять, – гоблин озвучил это так бескомпромиссно, что…
– Я посоветуюсь с опекуном, – само вырвалось у Гэри.
Ну а что, Дамблдор же должен быть в курсе, верно?
– Двадцать.
– Сироту обижаете?
Гоблин выразительным взглядом посмотрел на дверь сейфа Поттеров, которую только что закрыл, и Гэри его, конечно, прекрасно понял и даже почти покраснел. Вот только он не был совсем уж сиротой, и это были не его деньги.
– Родителей вам никакие деньги не вернут.
– Зато можно нанять специалистов.
– Чем вы и занимаетесь, верно? Хотите совет? Не стоит экономить на тех, на кого всерьез собираетесь рассчитывать.
– А на кого можно рассчитывать, на кого нет, вы, конечно, тоже расскажете, и это будет первый и самый дорогой совет? – съязвил Гэри.
Гоблин расхохотался.
– Этот совет будет бесценным. Но, вижу, мы с вами найдем общий язык. И… вам по карману. Я готов быть вашим управляющим.
– Я бы предпочел управлять собой сам.
– Молодой человек, я имел в виду ваши… материальные ценности. Кстати, за дом вам с Министерством тоже придется… поспорить.
– И если я доверю этот спор вам, то должен буду поселить вас или того, на кого вы покажете, в двадцати процентах дома?
– Идея, конечно, интересная, но гоблины не переступают пороги волшебных домов. Мы не ходим к волшебникам, много чести. Просто отдадите двадцать процентов от стоимости полученной недвижимости.
У Гэри своего дома не было никогда – всю жизнь они ютились на съемных квартирах, и отдавать что-то, пусть и в деньгах, которых вроде бы и много, он готов не был. Даже если эти деньги не его.
– Хорошо, я подумаю. Благодарю вас, – вспомнил он наконец про хорошие манеры – оказывается, и они могут сгодиться на кое-что полезное.
Гоблин что-то хмыкнул, тележка полетела обратно, и настроение у Гэри тут же взлетело вверх вместе с ней.
* * *
– Ой, это все правда мне? – Гарри Поттер, то есть Джек Дэнвилл, конечно же, удивленно рассматривал аккуратную стопку одежды, письменные принадлежности и учебники на новый школьный год. – Совсем-совсем?
– Ну, попечительский совет надеется, что ту часть одежды, которая тебе не очень пригодится, ты впоследствии передашь – когда вырастешь из нее, конечно. Ну а учебники насовсем тебе для чего?
– А вдруг я что-нибудь забуду?
Миссис Хопкинс, всегда с удовольствием снаряжавшая детей и готовившая их к фостер-семьям, хотела было возразить, но вовремя вспомнила о том, что Джек Дэнвилл Эванс имеет полное право волноваться именно об этом. Иногда у мальчика действительно были провалы в памяти – он делал странные паузы посреди разговора, после чего обычно хмурился и замолкал. Врачи рекомендовали оставить его в покое в такие моменты, и кто она такая, чтоб не внять рекомендациям тех, кому виднее? Правда, после этого тот вел себя совсем как ребенок, и говорить с ним приходилось так же – рассказывать, объяснять очевидное.
– Когда ты подрастешь, то сам купишь себе энциклопедии. Знаешь, такие книги, где есть все обо всем?
– Это как? – не понял Гарри.
– Просто сходи в библиотеку и спроси.
– Спасибо! – Гарри дернулся – явно хотел умчаться, но остановился и аккуратно сложил вещи в немного потрепанный, но вполне еще приличный чемодан, тоже полученный от попечителей.
– Я готов. А… вы уже знаете, какие они – ну, те, кто возьмет меня сегодня к себе?
– Во-первых, они взрослые, хорошо обученные люди. И ты не первый подросток, который попадает к ним.
– Значит, там будут другие?
– Может быть.
– Это хорошо, – Гарри вспомнил братьев, с которыми лежал в одной палате в хирургии. Вот бы и новые знакомые были бы такими же!
– А еще они выделили тебе небольшое содержание – пять фунтов в неделю, но это секрет.
– У меня будут свои деньги? – восхитился Гарри. – А почему секрет?
– Потому что я слышала, как они спорили с нашими воспитателями о том, насколько рано стоит приучать ребенка к тому, что он распоряжался деньгами.
– И я смогу сам купить энциклопедию и что угодно еще?
– То, на что тебе хватит этой суммы.
– Но можно ведь все не тратить и накопить…
– Знаешь, далеко не всем удается. Ведь иногда так хочется чего-то сладкого, например, конфет, мороженого…
– Я точно накоплю. Меня же там будут кормить? А еще я смогу помогать по дому.
– Ах, Джек, ты что-то вспомнил?
Гарри быстро сделал грустное лицо, но улыбка все равно прорвалась:
– А я еще когда в больнице лежал, научился! И посуду убирать, и заправлять постель. Они ведь не будут против?
– Я думаю, ты их этим порадуешь.
Гарри сидел как на иголках. Сегодня у него должна была начаться новая жизнь – по крайней мере, на целый учебный год. В какую семью он попадет? Кого там встретит? Сумеет ли договориться с теми ребятами, которые будут там кроме него?
Но время шло, и его деятельная натура не выдержала – он все же побежал в библиотеку, чтобы хотя бы просто посмотреть, что собой представляет такая интересная книга, которая почему-то прошла мимо его внимания. Он получил «Иллюстрированную энциклопедию для любознательных», и плотно залип на первом же развороте. И не заметил, как перелистнул страницу, а потом еще и еще. И настоящим громом среди ясного неба оказалось для него негромкое:
– Джек Денвилл Эванс! Вам пора, вас уже ждут!
Он моментально оторвался от чтения, бегом заскочил к себе в комнату, схватил чемодан, и с замиранием сердца пошел по коридору в парадный холл – туда, где его ждала новая семья.
Глава 7. Здравствуйте, я ваш мальчик
Гарри был доволен, а может быть, и счастлив. Он поначалу не отдавал себе отчета, насколько боялся оказаться на воспитании у кого-то вроде Дурслей, о которых даже вспоминать не хотел, – вот только восстановившийся мозг решил иначе. И сразу, как только увидел новых воспитателей, он с облегчением вздохнул: по крайней мере, внешне они Дурслей даже не напоминали. Мистер и миссис Донован – пара лет под пятьдесят, супруги, похожие друг на друга почти как брат и сестра – оба полноватые, но не толстые, светловолосые, сероглазые, и даже морщинки, разбегающиеся от глаз, казалось, почти повторяли друг друга. Ну и у мистера Донована были аккуратные седые усы и небольшие бачки, а голос у него оказался довольно низким баритоном, в отличие от мелодичного мягкого контральто его супруги.
Но главным было не это. Эти двое взрослых вели себя так, как Гарри и не мечтал. Во-первых, они были ему действительно рады – той спокойной, так сказать, дежурной радостью, которая его согрела, но в то же время не заставляла его раскрывать им душу – к этому он точно не был готов.
Никто не скрывал, что они просто получают деньги за эту работу – а растить Гарри как раз было их работой в течение года – по крайней мере, так значилось в документах. Но работу его воспитатели привыкли делать хорошо – что ему и сказали. Гарри сперва насторожился, но мистер Донован сразу пояснил, что в это входит: качественная еда, приличная одежда, собственная комната – подумать только! От Джека же требуется всего лишь поддерживать порядок и учиться как можно лучше. Тогда его оставят до окончания школы.
Гарри был совершенно не против. Обе стороны не были заинтересованы в том, чтобы причинять друг другу неудобства, но Гарри еще четко проинформировали, когда и где его компания не является желательной.
Естественно, ночью он мог беспокоить взрослых только в экстренном случае – например, если чувствовал, что заболевает, или приснится кошмар. В течение дня было три часа, когда было нежелательно обращаться к мистеру Доновану, а утром – беспокоить миссис Донован – она готовила еду на весь день.
Гарри сразу же предложил ей свои услуги, но пока их вежливо отклонили. Очень вежливо и еще более – удивленно.
– Осмотрись, Джек, передохни, почитай, погуляй – разве ты не хочешь разведать окрестности?
Гарри хотел. Но он никогда не имел столько свободного времени и просто не представлял, как это – выйти из дома и пойти куда-то просто так. У Дурслей – он прекрасно вспомнил практически все – он почти всегда был загружен работой. В больнице, как только встал на ноги, ему сперва хватало разговоров с братьями, да и помогать им приходилось не раз – их кости восстанавливались намного хуже. А потом он сам с удовольствием помогал всем подряд, от нянечек до медсестер, и заодно узнавал много нового. После больницы же – учился: ему действительно нужно было многое догонять, и вообще оказалось, что в школе он немало упустил. И со всем этим просто так – пойти и погулять? Ладно бы по делу куда-нибудь…
– Я могу в магазин сходить, – тут же предложил он. – Меня те… перь посылать можно, я совсем здоровый. В смысле, тяжелую сумку нести смогу.
Гарри едва не покрылся холодным потом, когда чуть не проговорился про тетю, но успел вовремя сориентироваться. Сердце заполошно стучало, а реакция воспитателей показалась странной и немного пугающей: кажется, они рассматривали его слишком внимательно…
– Значит, ты привык ходить в магазин там, где жил раньше? – спросил мистер Донован.
– Э… наверное, – Гарри был растерян: что же делать-то? А потому опустил голову – врать глядя в глаза ему было трудно, – и вздохнул: – Я не помню. Но… если я подумал об этом, то, наверное, так и было?
Он надеялся, что получилось правдоподобно.
По крайней мере, его оставили в покое до обеда, после чего они все вместе отправились на своеобразную экскурсию, во время которой Гарри узнал, где и что расположено, и прикинул, что не всюду прекрасно сможет ходить пешком – в школу придется ездить на автобусе.
Лондон, а если еще точнее, Луишем, был непривычным, незнакомым, и Гарри наконец испытал настоящую благодарность за совет прогуляться самому и обязательно оглядываться назад, запоминая дома или другие особые приметы улиц вроде телефонных будок, автобусных остановок, витрин магазинов и прочего. Не ожидал он такого количества всего нового.
– Устал? – спросила миссис Донован, когда Гарри после того, как они вернулись, привел себя в порядок и вышел в столовую – время было ужинать.
– Так много всего, – протянул он. – Спасибо, что вы так обо мне заботитесь.
– Кажется, ты жил в более тихом месте? – улыбнулась миссис Донован.
– Наверное… – покивал Гарри. Ну а что он еще мог?
– Мы не хотим, чтобы ты потерялся, – улыбнулся мистер Донован. – Повтори адрес.
Гарри оттарабанил свой новый адрес и выжидательно посмотрел на взрослых. Миссис Донован тепло ему улыбалась, а мистер Донован одобрительно кивнул.
– Скоро придут Эмма с Алисой, и будем ужинать. А пока, если хочешь, поделись своими впечатлениями. Нам интересно, верно, дорогая?
Миссис Донован улыбнулась мужу:
– Конечно.
– Ну… я… – Гарри был растерян: в его жизни никто еще особо не интересовался таким, особенно взрослые. Самочувствием – да, в больнице. Успеваемостью – безусловно, особенно в последнее время. Вот и все. И он не знал, что сказать – анализировать свои чувства было сложно, но предложение звучало скорей как приказ, чем как просьба.
– Если тебе трудно, никто не заставляет, – спасла положение миссис Донован. – Хочешь помочь мне накрыть стол?
Гарри радостно подскочил и наконец-то занялся знакомым делом.
Знакомство с девчонками, которые были на два года его старше, прошло спокойно – им не было до него особого дела. Они перестали его расспрашивать, удовлетворив любопытство по поводу того, откуда он взялся, насколько это получилось – с потерявшего память мальчишки взять было практически нечего, и разговор за столом крутился в основном вокруг лечения Джека и их школьных дел. Потом они быстро убрали посуду и ушли в свою комнату в компании миссис Донован.
– Вы возьмете еще одного мальчика в комнату, в которой я сейчас живу? – спросил Гарри мистер Донована.
– Тебе бы этого хотелось?
– Не знаю…
– Мы пока не планировали брать еще детей. Но если ты считаешь, что готов… и если это поможет тебе быстрее освоиться, мы подумаем. Лишних денег не бывает, – хохотнул он и похлопал Гарри по плечу.
* * *
«Кажется, жизнь удалась, Джек, приятель», – почти каждое утро мысленно говорил сам себе Гарри, стараясь как можно реже вспоминать свое первое имя. Его дела действительно шли хорошо – если сравнивать с тем, что было раньше.
В его жизни никогда не было особого тепла, и то, что на него не кричали, не дергали, не заставляли работать в саду, прибираться во всем доме – только в своей комнате, – было совершенно замечательно. Он быстро привык к адекватности воспитателей, но радоваться ей не переставал.
В школе, правда, дела шли не очень – новичка, как водится, испытывали: поддразнивали, устраивали не всегда приятные розыгрыши. Но и это по сравнению с тем, каково ему приходилось, когда учился в одном классе с Дадли и его компанией, казалось довольно сносным.
На уроки уходило немало времени, а еще он писал письма Дэну и Уиллу – они оставались для него самыми близкими людьми на свете. Потому что они всегда ему отвечали – иногда совсем немного, по полстранички, но он и сам писателем не был.
Эмма с Алисой, немного повозившись с ним, быстро охладели – им было не интересно «с мелюзгой». Гарри тоже не очень понимал, о чем можно говорить с девочками, которые на два года старше. Они и в школу шли вдвоем, а он, Джек, сам по себе, всегда немного впереди, под присмотром, против которого сперва не имел ничего против, но вскоре начал тихо, но упорно возражать. Нет, они не плохие, конечно, просто им нет до него дела. Как и ему.
Воспитатели… не родные, но на то они и воспитатели. Гарри их очень ценил и уважал, прежде всего за то, что они никогда ничего не принимали сразу на веру, а хорошенько все проверяли и выслушивали все стороны, прежде чем наказать. Благодаря этому первый вызов в школу из-за того, что якобы он, Джек, испортил классный журнал, обошелся без последствий. Поверили не двум его одноклассникам – тем еще пакостникам, а ему. И это само по себе было настоящим чудом!
Над очередным домашним сочинением «Кем я хочу быть» Гарри просидел все выходные. Он много чего передумал и много чего хотел. И в конце концов решил, что, наверное, станет хирургом. Потому что таких людей все очень любят и уважают. А поскольку воспоминания о больнице у него были еще свежи, сочинение удалось – его зачитали перед всем классом, к ужасному смущению Гарри и удивлению одноклассников.
После этого его школьные дела понемногу пошли в гору. Да и в классе он перестал был «белой вороной» – про аварию и травму его расспрашивали часто и подробно, он отвечал – старательно, чтобы ничего не забыть, и эмоционально – потому что спокойно вспоминать такое просто не мог, и так постепенно оказался не самым плохим рассказчиком.
Близких друзей у него пока не появилось, но приятелей стало много. Он даже один раз сходил к однокласснику на день рождения. И все шло замечательно, пока… Конечно, он вспоминал все больше и больше, пока не вспомнил почти все, и теперь часто думал о волшебной школе, в которую так и не попал. И после этого иногда чувствовал, словно в нем копится странное напряжение. Хотелось то ли подпрыгнуть, то ли куда-то побежать – но далеко не всегда удавалось. А если он при этом внимательно смотрел на какую-то вещь, то та, как правило, ломалась. Однажды он так смотрел на свои ботинки, и их носки вдруг окрасились в ядовито-зеленый цвет – пришлось потом врать, что не заметил, как вляпался в краску…
Вранье не очень-то прошло – мистер Донован удивился, как так можно вляпаться, оставив чистыми подошвы, и едва не пошел в школу разбираться, кто там портит чужие вещи. Гарри снова пришлось врать, что сам виноват, потому что стащил неизвестное вещество у старшеклассников в кабинете химии. Получать люлей, хотя бы и исключительно моральных за самим же придуманный проступок, было обидно… И оправдываться он не хотел, даже не представлял как. Только пробормотал, что было очень интересно, а потом «просто выскользнуло из пальцев, и вот…»
Конечно, Гарри понимал, что к чему – это все его магия, его уродство. И очень, очень боялся из-за нее потерять все, что теперь у него было. Он научился смотреть на асфальт – в окно дома или в классе, или на небо – тогда напряжение постепенно уходило без последствий. Подумаешь, трещины в асфальте, кто их считает? Но что будет, если это произойдет, например, когда он будет отвечать урок? Или просто с кем-то разговаривать? Жизнь усложнялась…
Ночью ему снился огромный бородатый человек – Гарри помнил, что это лесник волшебной школы, но имя все же позабыл, как и название школы. Зато мысль написать туда письмо становилась все настойчивее… Вот только где и как поймать сову?
А еще Гарри вспомнил про один проход в волшебный мир, который точно знал, то есть вспомнил – «Дырявый котел». Осталось понять, как туда добраться. Ведь надо было что-то делать! Была еще мысль честно рассказать воспитателям про волшебство, но… Кажется, он что-то такое слышал, что обычным людям о таком говорить нельзя, и что за это могут наказать. А Гарри вовсе не хотел, чтоб его наказывали – он считал, что ему на всю оставшуюся жизнь «этого добра» хватило.
* * *
Если бы Гэри Поттер мог выбирать, он бы, конечно, остался в Хогвартсе. Но, видимо, не судьба, а может, это и к лучшему. Директор долго ему объяснял что-то про материнскую защиту, а Гэри старательно сдерживал вопрос, что толку, если мать-то была вовсе не его? Но с тем, что жить самостоятельно в доме, который еще не восстановлен, он не сможет, вынужден был согласиться.
Быть приживалой в чужой магической семье Гэри и сам не хотел, так что когда миссис МакГонагалл заговорила о том, чтобы подыскать ему опекунов, сперва старался не реагировать, а потом сказал, что это ему неинтересно. Та, кажется, обиделась. Странная она. Вот какой смысл ему жить в волшебном мире, если само волшебство ему недоступно? Только настроение портить. Нет, действительно, лучше уйти.
Перепугало его одно: он прочитал, что сквибам, когда тех отправляли в обычный мир, стирали память. И это было по-настоящему страшно.
К его огромному облегчению, мозги Гарри Поттера править никто не собирался – Снейп сам рассказал ему про Обливиэйт, и сам же объяснил, почему герой магического мира может этого не бояться.
«Оказывается, от этого самого геройства может быть и польза, – подумал Гэри, собирая вещи в чемодан с расширением пространства, подаренный ему аж самим директором. – И здорово, что я сквиб… или не сквиб? Артефактами вроде этого, – он поднажал на крышку, закрывая замок, – пользоваться могу, значит, сквиб? Или люди тоже могут? Кажется, какими-то могут, я читал. Тем же ковром-самолетом, точно. Как вообще сквибов определяют?»
Времени, чтобы выяснить вопрос, было в обрез, но он выяснил и снова обалдел: «все знали, что рожденный волшебником магглом стать не может – только сквибом, как не может у магов и родиться маггл». И это «всем известно» считалось главным аргументом! А он, Гэри, – сквиб. Просто потому что. И это была отнюдь не единственная и далеко не первая, мягко говоря, странность мира волшебников. Нет, мнение Гэри об открывшемся ему новом мире не то чтоб изменилось, но стало весьма двояким. Волшебников ему довольно трудно понять. А значит – очень неудобно жить рядом с ними. Не говоря уже о том, что без магии.
